Сколько свечей зажигается зараз?

Исследование, проведенное датским научно‑исследовательским институтом строительства, показало, что свечная копоть загрязняет атмосферу в доме сильнее, чем курение и приготовление пищи. Хотя Дания в высшей степени упорядоченная страна, мы, однако, еще не дошли до того, чтобы снабжать свечи предупреждающими наклейками. Никто не рискует связываться с фанатами хюгге. Сейчас датчане постепенно начинают понимать, что после свечей необходимо проветривать помещение. Тем не менее, несмотря на неблагоприятные последствия для здоровья, они продолжают жечь свечи в неправдоподобных количествах.

Лампы

Свет – это не только свечи. Датчане вообще помешаны на освещении. Однажды мы с подругой два часа бродили по Риму, чтобы найти ресторан с подходящим hyggelig светом.

Датчане продуманно выбирают лампы и умеют стратегически их размещать, создавая уютные островки света. Это одновременно и форма искусства, и наука, и индустрия. В золотой век датского дизайна появились прекрасные лампы, по праву занимающие место среди лучших мировых образцов, – модели Поуля Хеннингсена, Арне Якобсена и Вернера Пантона. Даже в крошечной квартирке студента, считающего каждую копейку, можно увидеть лампу Вернера Пантона за тысячу евро.

Проверенное правило: чем ниже температура света, тем больше хюгге. Мощность вспышки фотокамеры составляет около 5500 кельвинов (К), флуоресцентной трубки – около 5000 К, лампы накаливания – 3000 К, заката, горящего дерева и огня свечи – около 1800 К. Именно здесь находится золотая середина хюгге.

Хотите увидеть ближайший аналог вампиров при дневном свете? Попробуйте пригласить на ужин компанию датчан, а потом включить над столом флуоресцентную лампу мощностью 5000 К. Сначала они будут непонимающе щуриться, поглядывая на орудие пытки, которое вы привинтили к потолку. Позднее, приступив к ужину, вы увидите, как они неловко ерзают на стульях, непроизвольно ежатся и пытаются совладать с нервным тиком.

Всеобщее помешательство на освещении вызвано дефицитом солнечного света в природе с октября по март. В этот период единственный ресурс, которым датчане владеют с избытком, – темнота. Лето в Дании прекрасно. Когда первые лучи света касаются земли, датчане просыпаются от зимней спячки и наперегонки бросаются на поиски лучшего места под солнцем. Датское лето – мое любимое время года, хотя оно и длится порой всего несколько дней. Ко всему прочему, 179 дней в году в Дании идет дождь – как будто холодной темной зимы и короткого лета нам недостаточно. Фанаты «Игры престолов» без труда узнáют в этом описании Винтерфелл.

Именно поэтому хюгге было доведено до нынешней степени совершенства, и поэтому оно считается частью датского национального самосознания и культуры. Хюгге – верное средство против холодной зимы, дождливых дней и всепоглощающей тьмы. И хотя хюгге можно устраивать круглый год, именно в зимний период оно не только крайне уместно, но и попросту необходимо для выживания. Вот почему датчане пользуются репутацией хюгге‑фундаменталистов и готовы без устали обсуждать эту тему.

В моей квартире в Копенгагене у меня есть любимое место – подоконник в зоне кухни‑столовой. Он достаточно широкий, чтобы на нем было удобно сидеть, и я положил туда подушки и одеяла, чтобы сделать из него настоящий hyggekrog (см. словарь хюгге на с. 44). Батарея под окном превращает подоконник в отличное место, где можно не торопясь выпить чашку чая холодным зимним вечером. Но больше всего мне нравится теплый янтарный свет в окнах дома напротив. Люди приходят и уходят, и световая мозаика постоянно меняется. Отчасти я обязан этим видом Поулю Хеннингсену. В хорошо освещенной комнате в Дании почти наверняка найдется лампа, разработанная знаменитым архитектором и дизайнером, которого датчане называют просто ПХ.

В области осветительных приборов он занимает то же место, что Эдисон в истории лампы накаливания. Как и многие современные датчане, ПХ был помешан на свете. Его называют первым в мире архитектором освещения, поскольку он уделял много внимания влиянию света на наше самочувствие и задался целью создать лампу, которая могла бы освещать помещение, при этом не заставляя его обитателей щуриться.

Поуль Хеннингсен родился в 1894 году, и его детство прошло при неярком свете керосиновых ламп. Они стали для него источником вдохновения. Модели Хеннингсена придают электрическому свету индивидуальность и максимально используют его потенциал, при этом сохраняя мягкий свет, характерный для керосиновой лампы.

Поуль Хеннингсен (1894–1967), «О свете»: Чтобы правильно осветить комнату, не требуется много денег – но требуется культура. Я начал экспериментировать со светом в восемнадцать лет и все это время пытался найти гармонию в освещении. Люди как дети: как только им в руки попадает новая игрушка, они без сожаления расстаются со своей культурой и пускаются во все тяжкие. Электричество дало нам возможность буквально купаться в свете.

По вечерам, заглядывая с верхней площадки трамвая в окна первого этажа, невольно содрогаешься от безотрадности человеческого жилья. Меблировка, стиль, ковры – все это не важно, по сравнению с расположением света.