«Вся европейская философия - это лишь заметки на полях сочинений Платона» А. Уайтхед

Гайденко П.П. Раздел 1, Глава 1. См.: Философия: Учебник для вузов // Под общ. ред. В. В. Миронова. — М.: Норма, 2005.

Иная трактовка принципов Парменида была предложена Платоном (428/427—348/347 до н. э.). Подобно элеатам, Платон характеризует бытие как вечное и неизменное, познаваемое лишь разумом и недоступное чувственному восприятию. Но, в отличие от элеатов и так же, как у Демокрита, бытие у Платона предстает как множественное. Однако если Демокрит понимал бытие как материальный, физический атом, то Платон рассматривает его как идеальное, бестелесное образование — идею, выступая тем самым и как родоначальник идеализма в философии. Все, что имеет части, рассуждает Платон, изменчиво и потому не тождественно себе, а следовательно, не существует (таковыми являются тело и пространство, в котором находятся все тела). Существует же только то, что не имеет частей и, значит, не принадлежит к чувственно-пространственному миру (существование у Платона — характеристика очень важная и подразумевает вечность, неизменность, бессмертие). Миру сверхчувственных, неизменных и вечных идей, который Платон называет просто «бытие», противостоит изменчивая и преходящая сфера чувственных вещей (мир «становления»): здесь все только становится, непрерывно возникает и уничтожается, но никогда не «есть». «...Нужно отвратиться всей душой ото всего становящегося: тогда способность человека к познанию сможет выдержать созерцание бытия...»[7]. Критикуя тех, кто «признает тела и бытие за одно и то же», Платон утверждает, что истинное бытие — «это некие умопостигаемые и бестелесные идеи». Идеи Платон называет сущностями; греческое слово «сущность» (ousia) образовано от глагола «быть» (einai) (так же, кстати, как и аналогичные понятия русского языка «существовать», «сущее», «сущность»).

Таким образом, нематериальные сверхчувственные идеи, согласно Платону, составляют сущность чувственного мира, данного нам в опыте. Вещи, по словам Платона, причастны идеям, и только в силу этой причастности они существуют.

Вот ряд противоположных определений, характеризующих у Платона мир бытия и сферу становления, т. е. чувственный мир:

· бытие — становление,

· вечное — временное,

· покоящееся — движущееся,

· бессмертное — смертное,

· постигаемое разумом — воспринимаемое чувствами,

· всегда себе тождественное — всегда иное,

· неделимое — делимое.

Здесь легко заметить сходство с учением элеатов и пифагорейцев. Но у Платона есть и существенное отличие от элеатов: ведь идей много, а поэтому возникает вопрос: как обеспечить их связь, единство самого мира идей? Не рассыпаются ли они на множество изолированных сущностей?

Чтобы решить этот вопрос, Платон опять-таки обращается к понятию единого, которое он толкует иначе, чем его предшественники — элеаты. Единое, говорит Платон в диалоге «Парменид», само не есть бытие, оно — выше бытия и составляет условие возможности бытия, т. е. идей. Единое, по Платону, выше всякого существования и всякой множественности, но без его объединяющей силы невозможны и сами идеи, и даже множественность: ведь каждое из многих тоже есть нечто одно, а значит, оно тем самым причастно единому. Это единое Платон отождествляет с высшим благом, к которому все стремится и через это получает свое собственное бытие. Само же высшее благо — по ту сторону всякого бытия и, следовательно, недоступно разуму, и о нем самом нельзя сказать ничего, кроме отрицаний, указывающих только, чем оно не является. У последователей Платона для обозначения единого закрепился термин «трансцендентное» («то, что по ту сторону»).

Давая идеалистическую трактовку бытия, Платон одновременно осуществил следующий важный шаг в движении философии от метафорического к понятийному мышлению. Чтобы объяснить то или иное явление, надо, по Платону, найти его идею, иначе говоря, его понятие: что постоянное и устойчивое, неизменное в нем, что не подвержено чувственному восприятию. В диалогах Платона даны классические образцы исследования природы понятия.

Идеалистическое понимание бытия не могло удовлетворить мыслителей, пытавшихся объяснить реальный мир природы: ведь согласно платоновскому идеализму о движении и изменении нельзя составить строгого знания, а можно иметь только «мнение». Критику платоновской концепции бытия предпринял его ученик Аристотель (384—322 до н. э.). Последний видел ошибку Платона в том, что тот приписал идеям самостоятельное существование, обособив и отделив их от чувственного мира, для которого характерно движение, изменение.

При этом у Аристотеля сохраняется характерное для элеатов и Платона понимание бытия как чего-то устойчивого, неизменного, неподвижного. Однако, в отличие от этих своих предшественников, он ставит задачу найти нечто устойчиво пребывающее, непреходящее в чувственном мире, чтобы сделать возможным достоверное и доказательное научное знание подвижного и изменчивого природного мира. В результате Аристотель дает понятию сущности иное, чем у Платона, толкование. Он отвергает учение об идеях как сверхчувственных умопостигаемых предметах, отделенных от «причастных» им вещей. Платон признавал реально существующими виды и роды. Аристотель же назвал сущностью (бытием) индивиды (индивид — неделимое), например, вот этого человека, вот эту лошадь, а виды и роды, по его учению, суть вторичные сущности, производные от указанных первичных.

4. Диалоги Платона (избранные):

«Апология Сократа» → «Федон» → «Пир» → «Федр» → «Государство»

· «Апология. Душа как объект философского внимания (как возможность соотнесения человека с божеством).

· «Федон». Четыре доказательства бессмертия души (теория эйдоса жизни[8]).

· «Пир». Учение о любви как о силе (души), связывающей небо и землю (учение о пределе).

· «Федр». Учение о трех частях души (учение об идее как о порождающей модели).

· «Государство». Создание совершенного человеческого общества (как цель учения о душе).

«Апология Сократа»

http://psylib.org.ua/books/plato01/01apols.htm

«Даже если бы вы меня теперь отпустили, не послушав Анита, который говорил, что мне с самого начала не следовало приходить сюда, а уж раз я пришел, то нельзя не казнить меня, и внушал вам, что если я избегну наказания, то сыновья ваши, занимаясь тем, чему учит Сократ, испортятся уже вконец все до единого, — даже если бы вы сказали мне: "На этот раз, Сократ, мы не послушаемся Анита и отпустим тебя, с тем, однако, чтобы ты больше уже не занимался этими исследованиями и оставил философию, а если еще раз будешь в этом уличен, то должен будешь умереть", — так вот, повторяю, если бы вы меня отпустили на этом условии, то я бы вам сказал:

"Я вам предан, афиняне, и люблю вас, но слушаться буду скорее бога, чем вас, и, пока я дышу и остаюсь в силах, не перестану философствовать, уговаривать и убеждать всякого из вас, кого только встречу, говоря то самое, что обыкновенно говорю: "Ты лучший из людей, раз ты афинянин, гражданин величайшего города, больше всех прославленного мудростью и могуществом, не стыдно ли тебе заботиться о деньгах, чтобы их у тебя было как можно больше, о славе и о почестях, а о разумности, об истине и о душе своей не заботиться и не помышлять, чтобы она была как можно лучше?" И если кто из вас станет спорить и утверждать, что он заботится, то я не отстану и не уйду от него тотчас же, а буду его расспрашивать, испытывать, уличать, и, если мне покажется, что в нем нет доблести, а он только говорит, что она есть, я буду попрекать его за то, что он самое дорогое ни во что не ценит, а плохое ценит дороже всего. Так я буду поступать со всяким, кого только встречу, с молодым и старым, с чужеземцами и с вами — с вами особенно, жители Афин, потому что вы мне ближе по крови. Могу вас уверить, что так велит бог, и я думаю, что во всем городе нет у вас большего блага, чем это мое служение богу. Ведь я только и делаю, что хожу и убеждаю каждого из вас, и молодого и старого, заботиться прежде и сильнее всего не о теле и не о деньгах, но о душе , чтобы она была как можно лучше; я говорю, что не от денег рождается доблесть, а от доблести бывают у людей и деньги, и все прочие блага как в частной жизни, так и в общественной. Если такими речами я порчу юношей, то это, конечно, вредно. А кто утверждает, что я говорю не это, но что-нибудь другое, тот говорит ложь. Вот почему я могу вам сказать: "Афиняне, послушаетесь вы Анита или нет, отпустите меня или нет, но поступать иначе я не буду, даже если бы мне предстояло умирать много раз"».

«Я скорее предпочитаю умереть после такой защиты, чем оставаться в живых, защищавшись иначе».

«Избегнуть смерти не трудно, афиняне, а вот что гораздо труднее — избегнуть нравственной порчи: она настигает стремительней смерти».

«Сократ» Речь перед смертным приговором (СССР, 1991) http://youtu.be/gUj7xctP5I0

«Сократ - Афинская школа» (2009) http://youtu.be/XGqio4w_L50

"Платон - Афинская школа" (2009) https://www.youtube.com/watch?v=wnJLLMYxacw

«Федон»

http://psylib.org.ua/books/plato01/19fedon.htm

Теория души как эйдоса жизни, пока без достаточных доказательств (А. Ф. Лосев).

Четыре аргумента  бессмертия души:

· взаимопереход противоположностей

· знание как припоминание того, что было до рождения человека

· самотождество идеи (эйдоса) души

· теория души как эйдоса жизни

«Пир»

http://psylib.org.ua/books/plato01/20pir.htm

Учение об иерархии красоты, которая завершается вечной идеей красоты. Причем сама идея вещи предстает уже как предел становления вещи (А. Ф. Лосев[9]).

Учение о любви.

Платон учит о любви-страсти – эросе. Эрос – это путь из мира земного в мир небесный, это тоска по вечности (бессмертию) и устремленность к возвышенному[10] и прекрасному, к истине, добру и красоте, к благу.

ПРИМЕЧАНИЕ. Различным значениям, выражаемым в современных европейских языках, как правило, одним словом «любовь», в древних языках соответствовали специальные термины:

· чувственная любовь-желание обозначалась словами kāma (санскр.), ἔ ρως (греч.), amor (лат.), ‘ишк̣ (араб.);

· дружеская любовь (см. Дружба) – словами sneha, priyatā (санскр.), φιλία (греч.), delictio (лат.), с̣ада̄к̣а (араб.);

· любовь-милосердие – словами prema (санскр. индуизм), karuṇā (санскр. буддизм), ḥesed (евр.), ἀ γάπη (греч.), caritas (лат., восходящее к греч. χάρις – благодеяние), рах̣ма (араб.).

· Сторге́ (от др.-греч. στοργή) — одно из четырёх древнегреческих слов (наряду с эрос, филия, агапе), переводимых на русский как любовь. Древние греки так называли семейную, родственную любовь, привязанность, любовь, которую испытывают родители по отношению к детям.

· Людус (иногда также людос; от лат. ludus — игра) — один из первичных видов любви (наряду с эросом и сторге), выделяемых в концепции Джона Алана Ли, пользующейся популярностью в современной социальной психологии[1].Согласно Ли, людус — это любовь как игра, не слишком глубокая и ориентированная на получение удовольствия. Комбинируясь с другими базовыми разновидностями любви, людус образует вместе с эросом — навязчивую любовь- манию, вместе со сторге — реалистичную и практичную любовь-прагму.

В живых европейских языках также имеются различные понятия и термины, аналогичные вышеприведенным, напр., в русском – «вожделение», «дружелюбие», «сострадание» («жалость»), «милосердие», «благоговение». Параллельно допустимое совмещение различных значений в одном слове «любовь» отражает интуицию глубокого родства между различными опытами душевной и духовной активности человека: любовь всегда выступает целестремительной и соединительной силой.

См. также:

· «эрос» http://iph.ras.ru/elib/3569.html

· «любовь» http://iph.ras.ru/elib/1741.html

· Р.Г. Апресян «Слова Любви…» http://iph.ras.ru/uplfile/ethics/biblio/Apressyan/Slova_lyubvi.pdf

В «Пире» любовь — это

· стремление (к благу и бессмертию)

· тенденция «низшего» к «высшему»

· «несовершенного» к «совершенному»

· «формирующегося» к «сформировавшемуся»

· «μη ον» (небытия) к «ον» (бытию)

· «видимости» к «сущности»

· «незнания» к «знанию»

· «нечто среднее между обладанием и необладанием»

Сравнивая античное и христианское понимание любви, М. Шелер (критически) пишет (См. Шелер М. Ресентимент в структуре моралей. СПб, 1999. Гл. 3. Христианская мораль и ресентимент  

https://vk.com/doc221585240_437020807?hash=745c39fd66fac8265a&dl=e5786b29147e216b7f ):

«Какова была ценность любви в античном мире и значимость ее для античной морали?

· На первом месте по ценности над любовью здесь стоят логическая форма, закон, справедливость — все «рациональное» внутри нравственного, момент, основанный на мере и равенстве в наделенности благами и страданиями.

· Любовь для греков остается чем-то относящимся к чувственной сфере, а именно формой «желания», «потребности» и т. п., не свойственных совершенному бытию. Такого понимания требует античное разделение человеческой природы на «разум» и «чувственность», на формирующее и формируемое начала.

В христианской морали любовь, «которая больше всякого разума делает счастливым» (Августин),

· явно превосходит по ценности рациональную сферу. «Agape» и «Caritas» резко и дуалистически отделены от «Eros» и «Amor», между тем у грека и римлянина было скорее представление о постепенности перехода от одного к другому.

· Христианская любовь как надприродная духовная интенция прерывает и гасит все закономерности естественно-инстинктивной жизни, например ненависть к врагам, месть и желание расквитаться, и переносит человека в совершенно новое жизненное состояние.

Но главное — направление движения, которое согласно античному мировоззрению имеет любовь. Все античные мыслители сходятся в одном: любовь — это, как говорит Платон в «Пире», стремление, тенденция «низшего» к «высшему», «несовершенного» к «совершенному», «формирующегося» к «сформировавшемуся», «μη ον» к «ον», «видимости» к «сущности», «незнания» к «знанию», «нечто среднее между обладанием и необладанием». Все отношения людей, так или иначе связанные с любовью, делятся на отношения между «любящим» и «любимым», при этом любимый всегда — более благородная, совершенная часть и одновременно образец бытия, воли, действия для любящего.

Уже Платон говорит: «Если бы мы были богами, то не любили бы». Ведь у совершенного бытия не может быть никакого «стремления», «нужды в чем-либо». Здесь любовь — только «путь», «méthodes». Согласно Аристотелю, во всех вещах коренится порыв к божеству. Связь между этой идеей любви и принципом состязания (Agon): в этой идее вещи точно так же «опережают друг друга», соревнуются друг с другом за победу в космическом состязании за божество. Здесь любовь — имманентный мирозданию динамический принцип, движущая сила великого «состязания» вещей за божество.

В христианской концепции перед нами - поворот в движении любви. Греческой аксиоме нанесен удар. Любовь проявляется в том, чтобы благородный снизошел, низвел себя до неблагородного, здоровый до больного, богатый до бедного, красивый до безобразного, добрый и святой до злого и подлого, мессия до мытарей и грешников — и все это не только без античного страха потерять себя и самому стать неблагородным, но и в благочестивой вере приобрести в совершении этого акта «снисхождения», «склонения», в этой «самоутрате» нечто более высокое — стать подобным Богу».

В «Пире» 7 речей: Федра, Павсания, Эриксимаха, Аристофана, Агафона, Сократа, Алкивиада

КОМПОЗИЦИЯ ДИАЛОГА

А. Ф. Лосев Комментарии к диалогам Платона http://psylib.org.ua/books/losew06/txt13.htm

В отличие от прочих произведений Платона композиция "Пира" весьма легко поддается анализу ввиду того, что между небольшим вступлением и таким же заключением в нем содержится семь речей на одну и ту же тему.

I. Вступление

1. Встреча некоего Аполлодора из Фалера с неким Главконом (не тем, который изображен в "Государстве" в качестве брата Платона), просьба последнего рассказать о пире в доме Агафона и согласие Аполлодора сделать это, со слов некоего Аристодема из Кидафин, лично присутствовавшего на этом пире (172а – 173е).

2. Рассказ Аристодема об обстоятельствах, предшествовавших пиру: встреча Аристодема с Сократом, приглашение его этим последним на пир, опоздание Сократа на пир (Сократ, как известно, часто прерывал разговор ради молчаливого раздумья), любезная встреча Аристодема в доме Агафона и предложение Павсания не просто заниматься пиршеством, но каждому из его главных участников произнести похвальную речь Эроту (Эросу), богу любви (174а – 178а).