Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

Освоение текстовых жанров в письменном переводе

Разнообразие письменных текстов велико. В зависимости от характерных признаков текста переводчик отыскивает средства перевода. Какие же это признаки? В данном разделе предлагается краткая характеристика текстов тех разновидностей, которые чаще всего встречаются переводчику. В разграничении типов текстов мы опирались на теорию речевых жанров, но предлагаем гораздо более ограниченный набор разновидностей (так как многие близкие жанры не различаются по переводческому подходу) и более простой состав характерных признаков (поскольку не все признаки важны для перевода).

Читателя, знакомого с пособиями по переводу, удивит здесь отсутствие самих текстов. Они отсутствуют не случайно. Любые примеры в виде текстов привязали бы нас к одному конкретному иностранному языку, а наша задача – выявить закономерности практической работы над текстом, связанные с переводом, с действиями переводчика, которые применимы к любому исходному и переводящему языку. Мы намеренно не затрагиваем лингвоэтнические компоненты текста, то есть все то, что зависит от специфики культуры каждого народа, поскольку такие особенности – и содержательные, и на уровне речевой формы – требуют разговора на материале двух конкретных языков.

Раздел рассчитан на то, что значительная часть описанных здесь типов текста войдет в занятия по переводческому анализу, а избранные виды (скажем, юридический текст, медицинский текст или какие-то другие) будут осваиваться затем подробно на тренинговых занятиях соответственно по юридическому переводу, медицинскому переводу и т.д.

Для преподавателей сделаем сразу одно методическое примечание: в описании типов текстов вы найдете лишь их характеристику, но нет рекомендаций, каким образом вы эти черты вместе со студентами обнаружите в тексте, не регламентирована также и последовательность анализа. Во-первых, для каждого текста удобнее всего своя последовательность анализа. Во-вторых, от подготовленности и настроя аудитории тоже зависит, как лучше всего подать материал: в одних случаях можно начать с анализа лексики и по этому пути прийти к обсуждению состава информации, в других – обязательно с внешних сведений о тексте, а иногда только с моделирования текста и имеет смысл начинать обсуждение. Короче говоря, тактика анализа – дело преподавательской техники.

Для переводчиков-практиков этот раздел послужит своеобразным справочником, который облегчит их труд.

В раздел не вошли некоторые тексты, которые встречаются часто, например: списки, перечни, таблицы – т.е. преимущественно те, в составе которых отсутствует структура предложения, поскольку они исключительно просты для перевода (кроме использования словаря, от переводчика никаких усилий не требуется).

Мы, как всегда, постарались расположить тексты по степени возрастания сложности их перевода, но этот принцип выдержан не полностью. Так, тексты, имеющие вспомогательный характер в системе глобального текста, например, библиографические материалы, помещены в конце, хотя для перевода они не сложны. Примеры преимущественно приводятся на материале русского языка.

Учебник

Мы относим к этому типу тексты любых учебников, учебных пособий и руководств, а также тексты специальных энциклопедий, построенных по тематическому принципу. Переводить их приходится часто, а неудачи переводчика часто связаны с тем, что он не разобрался в специфике такого текста и придал ему черты либо чисто научного, либо научно-популярного.

В чем же эта специфика? Большинство учебников предназначено для того, чтобы передать читателю довольно большой объем систематизированных сведений, повысить уровень его профессиональной компетентности. Разница в уровне компетентности источника и реципиента – очень существенная. Собственно источником текста учебника являются те же специалисты, но, ориентируясь на особенности читательской аудитории, адаптируют к ней специфику научного текста. Читателю учебника может не хватать не только профессиональной, но и возрастной компетентности. Тогда необходима еще и возрастная адаптация: все знают, что учебники для детей написаны проще, чем учебники для подростков, а учебники для подростков – проще, чем учебники для взрослых.

Текст учебника так же, как и научный текст, явно специализирован на передаче когнитивной информации. Мы находим в нем все те же средства ее передачи, но в упрощенной форме. Обсудим каждое из средств по пунктам: 1) Термины. Обладают в учебнике всеми своими характерными признаками (однозначность, нейтральность, независимость от контекста), но количество их меньше, и каждый термин вводится определением. В узко специальных учебниках (таких как "Пособие по кардиологии для медсестер") иногда наблюдается использование устных профессиональных жаргонизмов. 2) Лексика общенаучного описания. Ее объем достаточно велик, и к ней добавляется значительный процент лексики общенационального языка, не относящейся к научному описанию. 3) Временные формы. Абсолютное настоящее также преобладает. 4) Пассивные конструкции. Число их меньше, чем в научном тексте. Соответственно выше процент активных. 5) Неопределенно-личные и безличные структуры частотны. 6) Сложность и разнообразие синтаксических структур – меньше, чем в научном тексте. Предложения проще и короче, иногда – значительно. 7) Когезия. Несколько меньше количество средств формальной когезии, зато выше уровень ассоциативной связности текста. 8) Плотность информации. Она в тексте учебника представлена, но распределена несколько иначе, чем в научном тексте. Вспомогательные знаковые системы невербального характера используются здесь очень активно (формулы, схемы, графики) – к ним добавляются, кстати, еще и иллюстративные материалы – а вот сокращений встречается меньше. Точнее, общеязыковые сокращения частотны, а специальные сокращения используются реже. Распространено заключение части сообщения в скобки (синтаксическая компрессия).

9) Сложные слова и словообразовательные модели с абстрактной семантикой. Количество их безусловно значительно по сравнению с многими другими типами текстов, но оно меньше, чем в научном тексте. 10) Графические средства логической организации. Надо отметить, что их количество больше, и разнообразие – шире, чем в научном тексте. К уже названным добавляются: подчеркивание, заключение фрагмента текста в рамку, вынесение его на поля. Правда, как раз для передачи этих средств переводчику не приходится предпринимать никаких особых действий.

Эмоциональная информация в учебном тексте разнообразнее по представленным средствам, чем в научном. К традиционным средствам, отражающим эмоциональность научной дискуссии, добавляются иногда лексические эмоционально-оценочные средства, которые используются для сообщения читателю установочной оценки, или, другими словами, общепринятого, устоявшегося мнения о каком-либо явлении или процессе (например, в русском: "крупнейший", "не имеющий себе равных", "величайший"). Эмоциональную информацию несут также приемы прямого обращения к читателю, побуждающие его к восприятию когнитивной информации – побудительные предложения, риторические вопросы и т.п. ("давайте вместе задумаемся о том...", "Как вы думаете, ...?")

Выводы для переводчика: При переводе учебного текста доминантами перевода, как и в научном тексте, остаются все средства, обеспечивающие его объективность, компактность и логическую связность, но следует учитывать, что все эти средства представлены в упрощенном, адаптированном к специфике реципиента виде, и усложнять текст, приближать его к научному неправомерно. Дополнительных усилий потребует поиск средств, воспроизводящих эмоциональную информацию подлинника, в частности, эмоционально-оценочных слов. Ведущая единица перевода – слово; среди соответствий, наряду с однозначными (словарными) эквивалентами, достаточно распространены вариантные соответствия, как с равноправной вариативностью, так и сугубо зависимые от контекста. Но если число последних в переводе чрезмерно увеличить, текст незаметно превратится в научно-популярный!

Инструкция

Инструкция существует уже много веков и претерпела долгий путь развития, специализации, а также интерференции с другими речевыми жанрами. Так что есть в современном арсенале инструкций пограничные варианты, вбирающие некоторые черты других типов текста. Чтобы описать характерные признаки инструкций, не будем привлекать все подвиды, а воспользуемся удобной упрощенной классификацией:

1. Потребительская инструкция к товарам (инструкция к телевизору, к велосипеду, к детскому питанию и мн.др.). 2. Аннотация к медикаментам. 3. Ведомственная инструкция (правила заполнения документов и правила поведения клиентов: таможенная декларация, пожарная инструкция и др.) 4. Должностная инструкция (правила поведения работника в данной должности).

Основное предназначение инструкции: сообщить значимые объективные сведения и предписать связанные с ними необходимые действия, регламентировать действия человека. Значит, коммуникативное задание, которое несет текст инструкции – сообщение сведений и предписание действий. В связи с этим заданием выработалась оптимальная система языковых средств, оформляющих текст инструкции, и, чтобы в них разобраться, привлечем обычные пункты нашей схемы анализа.

Начнем с реципиента. Для кого предназначен текст инструкции? Как и огромное количество порожденных человеком текстов, он, как выясняется, предназначен для любого взрослого гражданина страны. Любой человек может стать потребителем товара, пациентом, клиентом какого-либо ведомства или работником в определенной области. Следовательно, язык инструкции должен быть понятен любому, и специальной подготовки, особой (скажем, профессиональной) компетентности не требуется. И действительно, в инструкции не встречается сугубо специальных терминов, известных только профессионалам. Некоторое исключение составляет, пожалуй, аннотация к медикаментам, при чтении которой больному иногда не обойтись без словаря, но ведь она и предназначена-то одновременно и для врача (профессионала!), и для пациента.

Текст инструкции никогда не имеет подписи автора – зато всегда указана фирма-изготовитель товара, министерство или ведомство. Эти инстанции и являются фактическим источником инструкции, но порождают они ее по строгим правилам речевого жанра, регламентированным иногда даже специальными правовыми документами. В стройной системе: законы – подзаконные акты – инструкции последняя ступенька налаживает самый прямой и конкретный контакт с гражданами, и языковые средства, доступные каждому гражданину, его надежно обеспечивают.

В информационном составе инструкции когнитивная информация занимает ведущее место. Это все сведения о том, как функционирует прибор, из чего состоит продукт, для чего служит лекарство, чем занимается фирма и т.д. Здесь встречаются соответствующие термины из различных областей знаний (технические, медицинские, экономические), а также специальная лексика из разных сфер деятельности (почтовая, таможенная, спортивная и др.) По сути дела к разряду когнитивной относится вся предписывающая информация: она не вызывает эмоций, ее просто нужно принять к сведению. Этому соответствуют языковые средства: в текстах инструкций много императивных структур, отражающих разную степень императивности (от "Настоятельно советуем..!" до "Не прикасаться!"); при этом частотность определенных средств императивности зависит от традиций жанра инструкций в каждой стране (например, немецкие инструкции выражают императивность в целом более интенсивно, чем русские). Эмоциональность косвенно передается структурой императива; эмоционально окрашенная лексика в инструкциях не встречается, синтаксическая эмфаза – тоже. По сути дела инструкции дают человеку четкие распоряжения и предписания, действуя не на его эмоции, а на его рассудок. Этот очень важный момент ставит переводчика в весьма ограниченные рамки при поиске средств перевода.

Вдобавок инструкции, как тексты, имеющие юридическую силу, пользуются некоторыми средствами юридического специального текста: в первую очередь – юридическими терминами, устойчивыми оборотами речи, принятыми в юриспруденции, особыми синтаксическими структурами. Их особенно много в тех разделах инструкций, которые действуют как юридический документ (например, в разделе "Гарантия" потребительской инструкции).

Средства увеличения плотности информации в инструкции представлены неравномерно. В разделах связанных с использованием специальной терминологии (например, в техническом описании прибора) могут использоваться терминологические сокращения – прежде всего это обозначения единиц-мер (скорость, теплопроводность, напряжение и т.п.). В целом же в тексте инструкции встречаются лишь общеязыковые лексические сокращения ("и т.д.", "и др."); синтаксических средств компрессии не отмечается. Это, по-видимому, связано с тем, что основная задача инструкции – донести фактическую и предписывающую информацию до реципиента полно и недвусмысленно.

Как и в других текстах, где доминирует когнитивная информация, в инструкции фоном, на котором выступают термины и специальная тематическая лексика, является письменная литературная норма, причем применяется ее консервативный вариант, с целым рядом устаревших оборотов речи. Вариант этот часто называют канцелярским стилем. Канцелярский стиль традиционно используется в инструкциях, деловых и юридических документах, поэтому столкновение с ним сразу настраивает читателя на серьезный лад, на необходимость воспринимать содержание как руководство к действию. Так что здесь он играет свою важную положительную знаковую роль и должен быть воспроизведен в переводе.

При сугубой конкретности содержания инструкции свойственны некоторые черты, свидетельствующие об обобщенности содержания. Так, в них отмечается повышенная номинативность (русский пример: из двух вариантов – "если есть" и "при наличии" инструкция обязательно выберет второй).

А есть ли в инструкции эмоциональная информация? В последнее время в тексты инструкций все шире стали внедряться рекламные и просветительские компоненты содержания, расширяя тем самым коммуникативное задание инструкции. Типичным примером такой интеграции может служить практически любой текст аннотации к медикаментам. Здесь вы обязательно найдете описание выгодных сторон данного препарата с элементами гиперболизированной положительной оценки, которая всегда свойственна рекламе. В особом разделе аннотации или даже в виде приложенной к ней отдельной книжечки простым, а иногда и образным языком излагаются сведения о работе того органа, нормальная функция которого у пациента нарушена; при этом появляется лексика с эмоционально-оценочной окраской, клишированные образы – то есть характерные признаки публицистики. В потребительских инструкциях стал появляться раздел, посвященный экологичности товара, и в этом разделе можно наблюдать как признаки рекламы, так и признаки публицистики.

Выводы для переводчика: Доминантами перевода текста инструкции будут те средства, которые обеспечивают объективность изложения и его предписывающий характер и отвечают теме: термины, в том числе юридические; тематическая лексика, относящаяся к соответствующему ведомству; канцелярский вариант письменной литературной нормы; повышенная номинативность стиля; соответствующее подлиннику количество сокращений (контекстуальные сокращения недопустимы); отсутствие эмоциональной окраски в лексике и синтаксисе (за исключением разделов с рекламными и просветительскими компонентами); императивные структуры, при выборе которых переводчик обязан сделать поправку на традиции императивности, которые существуют в тексте инструкций на языке перевода; отдельные средства рекламного и публицистического стилей.

В заключение отметим, что существует разница в традициях состава и содержания инструкций одинакового типа в разных языках. Так, немецкие инструкции всегда гораздо более подробны, в них больше места уделяется мерам безопасности, чем в русских. Просветительские компоненты и вопросы экологии в русской инструкции пока почти не встречаются. Однако мы не ставим задачу обсуждения того, как переводчику надлежит обработать текст, чтобы приспособить его к традициям языка перевода – нам важно установить те принципы, согласно которым исходный текст можно перевести эквивалентно. Задача обработки – это следующий, и далеко не обязательный этап.

Энциклопедическая статья

С энциклопедической статьей мы сталкиваемся прежде всего в энциклопедии – своеобразном толковом словаре понятий, где толкование слов расположено по алфавиту. Текст энциклопедической статьи весьма специфичен, и это рождает неожиданные переводческие проблемы. Попробуем в них разобраться.

Начнем с коммуникативного задания энциклопедического текста. Так мы скорее придем к специфике перевода. Для чего же предназначена энциклопедия? Для того, чтобы получить достоверные сведения о предмете, явлении или личности, о которых ты ничего не знаешь или мало что знаешь. Причем сведения мы получим основные и начальные. Они далеко не полны, и, основываясь на этих базовых сведениях мы затем сможем пополнить их в более фундаментальных источниках (например, в научных). Помимо этого, энциклопедия дает нам общепринятые оценки того или иного явления. Отталкиваясь от этих оценок, как от базовых, мы постепенно, все глубже познавая явление из других источников, можем сформировать свое собственное мнение о нем, не обязательно совпадающее с общепринятым.

Теперь ответим на второй вопрос: для кого предназначена энциклопедия? Наверное, для любого человека, умеющего читать. И скорей всего, взрослого, поскольку структура текста и употребляемые слова рассчитаны на сложившееся, логически организованное мышление. А кого можно назвать источником энциклопедического текста? Вопрос непростой. Тексты в энциклопедии, как правило, публикуются без подписи, хотя имеют определенного автора. Автор этот является специалистом в данной области знаний (о растениях статьи пишет ботаник, об открытиях в области механики – инженер), но текст он составляет по неписаным законам, которые на базе коммуникативного задания организовали его в устойчивый речевой жанр, и индивидуально-авторского колорита не имеет. Автор выступает экспертом, отбирая главное и формулируя общепринятые оценки. За состав же статей отвечает редакция энциклопедии, именно она отбирает понятия, которые на настоящий момент имеют право считаться культурным достоянием человечества. Так что фактически источником текста является интеллектуальная элита человечества.

От чего же зависят значимые черты энциклопедического текста и каковы они? Для ответа на вопрос исследуем, как всегда, его информационный состав. Собственно, определение коммуникативного задание уже дало нам необходимую подсказку. Ведущей в тексте, безусловно, является когнитивная информация. Объективность ее подачи обеспечена уже знакомыми нам средствами: 1) пассивные конструкции; 2) безличные и неопределенно-личные предложения; 3) преобладание настоящего времени глагола; 4) преобладание существительного над глаголом (номинативность стиля); 5) использование терминов, принятых в данной области знаний; 6) высокая плотность (компрессивность) информации; 7) фон современной письменной литературной нормы; 8) отсутствие эмоционально-оценочной окраски в лексике и синтаксисе; 9) объективная семантика подлежащего.

Все эти средства действительно нам знакомы по научному и учебному текстам. Однако количественные и некоторые качественные параметры использования этих средств необходимо прокомментировать.

Начнем со средств, "уплотняющих" информацию. Ведь энциклопедическая статья – пожалуй, самый компрессивный из анализируемых нами текстов. Обилие средств компрессии деформируют некоторые другие его черты, связанные с объективностью подачи информации. Здесь встречаются сокращения всех типов: общеязыковые, специальные, контекстуальные. Любое слово, используемое в тексте не один раз, начиная со второго раза оформляется как контекстуальное сокращение. Заглавное понятие энциклопедической статьи со второго упоминания сокращается до акронима, то есть до первой буквы соответствующего слова с точкой ("страстоцвет"= "с.", "Франция"="Ф."). Помимо этого, используются графические шрифтовые средства, компрессирующие и организующие информацию (жирный шрифт, разрядка, курсив, петит), а также невербальные условные знаки ( например, звездочка и крестик, сопровождающие даты рождения и смерти, если речь идет о персоналии). Широко распространены цифры.

Повышенной компрессивностью текста объясняется и неполнота синтаксических структур. Энциклопедический текст последовательно избегает повторов структуры. Если в двух фразах подряд одно и то же подлежащее (а это бывает особенно часто, если текст посвящен персоналии), то во второй раз оно опускается. Однако неполнота такой структуры всегда восполняется из предшествующего текста (в отличие от разговорного эллипсиса, который восстанавливается из ситуации общения). Так же часто опускается вспомогательный глагол в аналитических структурах – так что пассивные конструкции могут быть представлены в усеченном виде.

Устремленностью к максимальной плотности информации, видимо, объясняется относительно небольшой объем предложения в энциклопедическом тексте и его простота. К тому же текст рассчитан на неподготовленного читателя и предлагаемый ему неосложненный синтаксический вариант оптимален для восприятия. Компрессирующим средством, позволяющим опускать служебные средства логической подчиненности – союзы, наречия и т.п., является заключение части информации в скобки.

Помимо абсолютного настоящего времени, энциклопедический текст довольно широко пользуется формами прошедшего времени, поскольку любое явление, процесс, личность он рассматривает также и в истории.

Термины встречаются только самые распространенные, известные большинству образованных носителей языка, и, хотя здесь также встречаются сложные слова и преобладает существительное, уровень абстрактности, обобщенности энциклопедического текста ниже, чем научного.

В энциклопедическом тексте много имен собственных. В их передаче переводчик должен ориентироваться на принятые современные правила: известные имена передавать согласно сложившейся традиции, все остальные – с помощью межъязыковой транскрипции.

Общим фоном, на котором выступают термины, служит письменная литературная норма, причем без налета канцелярского стиля. Собственно, энциклопедический текст и был когда-то важнейшим распространителем современной литературной нормы; теперь он потеснен средствами массовой информации, однако остается авторитетным ее образцом.

В основном текст энциклопедической статьи лишен эмоционально-оценочной окраски. Однако необходимость сформулировать общепринятые оценки явления, процесса, персоналии (мы уже отмечали, что это – важная часть коммуникативного задания) влечет за собой средства, типичные для оформления эмоциональной информации. Это прежде всего оценочная лексика литературного письменного языка ("неоценимый вклад", "вопиющее нарушение", "наиболее значимый"), а также разнообразные инверсии, актуализирующие оценочную часть предложения ("Наиболее выдающимся однако был вклад К. в развитие космических исследований" – инверсия с выдвижением оценочных слов на 1-е место в предложении). Но в реальности к этому типу установочно-оценочной эмоциональной информации может добавляться еще один – идеологизирующий. Общественный порядок, господствующий в данный момент в стране, может наложить свой отпечаток на оценочную часть энциклопедической статьи. Это неудивительно: энциклопедия – книга, имеющая массового читателя и способна воздействовать на умы, вернее – на массовое сознание, подобно СМИ. Достаточно вспомнить, какой специфический оттенок на тексты энциклопедий, выпускавшихся в ГДР и СССР, наложил коммунистический режим. Переводчик не должен пропускать этот оттенок, и придется найти эквивалентные средства для его передачи – а если потребуется, и нейтрализующие средства для его снятия.

Выводы для переводчика: Доминантами перевода энциклопедической статьи являются средства, обеспечивающие как сжатую, максимально компрессированную передачу когнитивной информации, так и передачу в рамках письменной литературной нормы установочно-оценочной эмоциональной информации. Передачу когнитивной информации обеспечивают: Термины; нейтральный фон письменной литературной нормы; пассивные конструкции; неопределенно-личные и безличные структуры; сокращения (в том числе контекстуальные, для которых в каждом языке имеются свои правила); неполные структуры с пропуском уже упоминавшегося компонента; небольшой объем предложений и простота синтаксиса; сочетание в одном тексте глагольных форм абсолютного настоящего и прошедшего времен. Эмоциональная информация оформляется с помощью эмоционально-оценочной лексики, инверсий, иногда – эпитетов, метафор и сравнений. Основные единицы перевода – слово и словосочетание, однако для перевода имен собственных в качестве единицы перевода выступает фонема; виды соответствий – однозначные эквиваленты (для перевода терминов и имен собственных), вариантные соответствия и трансформации (для перевода всего остального состава текста).

Деловое письмо

Выбрав в качестве особого типа деловое письмо, мы имели ввиду любые его разновидности: запрос, предложение, рекламацию, напоминание и др. Мы намеренно исключили из круга рассматриваемых текстов личное письмо, которое формально принадлежит к тому же речевому жанру – эпистолярному, и имеет как общие черты с деловым письмом, так и существенные отличия. Личное письмо редко является предметом перевода (исключение составляет перевод личных писем знаменитых людей), и при необходимости выявление особенностей его перевода можно осуществить по известной нам уже схеме анализа (см. раздел 3.1 данной главы).

Итак, перевод делового письма. Для переводчика-профессионала – одна из самых простых задач. Но сколько несусветных ошибок допускают новички! Надеемся, что характеристика делового письма, приведенная ниже, поможет их предупредить.

Коммуникативное задание текста делового письма – наладить и поддержать контакт и сообщить актуальную информацию. Контакт осуществляется через конкретных людей, но это не контакт индивидуальностей, а контакт представителей фирм, организаций или самостоятельных представителей свободных профессий. Этих людей связывает какое-либо дело. Значит, и источник, и реципиент – деловые партнеры. И отношения свои они строят по строгим правилам делового партнерства. Несмотря на то, что в деловой переписке важнейшую роль играет когнитивная информация, мы отойдем от нашей обычной схемы и обсудим другой тип информации, содержащейся в деловом письме – эмоциональный. Ведь она содержится в тех первых словах, с которых начинается основной текст письма, и кроме того – именно ее передача составляет трудность для начинающего переводчика.

Текст делового письма, как и текст всякого письма, открывается ритуальной формулой приветствия. Это именно формула, поэтому нет никакого смысла переводить ее пословно. В каждом языке для разновидностей формул приветствия имеются готовые соответствия, в нашем случае это только те формулы, которые относятся к этикету официального общения (например, в русском: "Глубокоуважаемый господин ...!", "Уважаемая г-жа ...!", "Дорогие коллеги!"). Последний из примеров (обращение "Дорогой ...!") имеет некоторый оттенок свободы и необязательности отношений и в сугубо официальной переписке не применяется. К именному обращению может добавляться титул или должность. В переводе они должны быть обязательно переданы. Немало сложностей возникает при передаче с европейских языков на русский слова "коллеги", поскольку в европейских языках оно в последнее время расширило свою сочетаемость и применяется по отношению к представителям любых профессий и общественных групп (коллегами могут быть и сантехники, и христианские демократы, и футболисты). В русском же языке обращение "коллеги" сохранило свой традиционный ареал применения по отношению к ученым, врачам, юристам, некоторым другим профессиональным группам. Поэтому в ряде случаев это обращение при переводе на русский язык заменяется другим: "Уважаемые сотрудники!", "Дорогие друзья!" и т.п. – в зависимости от ситуативного контекста. Иначе не исключено, что обращение приобретет комический оттенок.

Какая эмоциональная информация содержится в обращении? Очень важная. Хотя на первый взгляд может показаться, что применение чисто формальных приветственных оборотов не служит передаче чувств от источника к реципиенту. Чтобы разобраться в этом, задумаемся над тем, какие эмоции могут возникать при контактах людей вообще? Разумеется, самые разные, но существует два полюса возникающих эмоций: агрессивные и доброжелательные. Агрессивные эмоции направлены на разрыв контакта, доброжелательные – на его развитие и закрепление. В ходе истории коммуникации человек выработал языковые средства, способствующие стабилизации контакта, его развитию и закреплению. Эти средства – формулы вежливости. Именно формулы, своего рода сигналы, маркеры доброжелательных эмоций. В каком бы состоянии человек ни находился (расстроенном, раздраженном, злобном), употребив формулы вежливости, он просигналил партнеру о том, что он хорошо к нему относится, уважает его лично и его деятельность. Таким образом формулы вежливости закладывают фундамент стабильных положительных эмоций, пусть стандартных – но зато фундамент этот надежный.

Для тех же целей служат формулы вежливости, включаемые в основной текст письма ("не сочтите за труд", "убедительная просьба", "очень просим" и т.д.), а также формулы прощания ("С уважением ...", "Всего доброго ...", "Всего самого наилучшего ..."). Напомним еще раз, что из многочисленных формул вежливости из арсенала общенационального языка, применяемых человеком в жизни, переводчику делового письма пригодятся только формулы официально-делового этикета, примеры которых мы и старались приводить. Неуместны формулы просторечно-разговорного стиля, например: "Привет!", "Здравствуй, милый ...!", "Пока!", "Бывай!", "Счастливо!", "Слушай, а ты ..." и т.д. Точно такой же эффект стилистического несоответствия (переходящий в комический) вызовут формулы высокого стиля: "Достопочтенный ...!", "Дражайший ...!", "Засим остаюсь Ваш покорный слуга ..." и т.д.

Следует отметить, что в современной деловой переписке все чаще стали встречаться письма, где отсутствует формула приветствия, и названо только имя адресата и предмет письма. Это характерно для ситуации переписки, когда с адресатом уже налажен устойчивый контакт.

Формулы вежливости создают позитивное эмоциональное обрамление когнитивной информации, содержащейся в письме, и оттого, насколько точно переводчик их воспроизвел, зависит правильность ракурса, под которым подается эта когнитивная информация. Ее объективность обеспечена средствами, которые мы уже не раз обсуждали. Это термины, номинативность стиля (преобладание существительных), общий фон письменной литературной нормы с редкими включениями компонентов устной литературной нормы. Официально-деловой вариант письменной литературной нормы включает большое число заставших оборотов речи, не имеющих, однако, статуса фразеологизмов, поскольку они не являются общеязыковыми, так называемых клише ("заранее благодарны", "пользуясь случаем", "в дополнение к нашему предложению"). Плотность информации повышена за счет передачи количественных данных цифрами и за счет общеязыковых сокращений (контекстуальные сокращения в деловом письме не приняты!). Пассивные конструкции в деловом письме встречаются в разделах, близких к научному стилю: в технологических описаниях, при обсуждении правовых норм. Основной же текст пишется от имени фирмы в форме 1-го лица множественного числа ("мы"), либо – реже – от 1-го лица единственного числа, но тогда принадлежность к фирме в тексте формулируется ("Я, как представитель производственного совета предприятия ..."). Эмоционально окрашенная лексика и эмоциональный синтаксис отсутствуют. Мнения и суждения выражаются с помощью лексики с оценочной семантики в рамках литературной нормы ("крайне нежелательно", "весьма благоприятное впечатление" и т.п.).

Выводы для переводчика: К доминантам перевода текста делового письма относятся языковые средства, обеспечивающие конструктивный контакт и передачу объективной информации. Это: формулы вежливости в рамках официально-делового стиля; термины; общий фон нейтральной письменной литературной нормы; цифры, сокращения; имена собственные; титулы, звания, должности; обращение от 1-го л. мн.ч.; лексика с оценочной семантикой в рамках письменной литературной нормы. Единицы перевода: фонема (при переводе имен собственных); слово (при переводе терминов, титулов, званий и должностей); словосочетание (при переводе клишированных оборотов официально-делового стиля); предложение (при переводе формул контакта). Используемые виды соответствий: Однозначные, независимые от контекста эквиваленты (термины, обозначения титулов, званий и должностей, имена собственные); вариантные соответствия (лексика в рамках письменной литературной нормы); трансформации (формулы контакта, некоторые синтаксические структуры письменной литературной нормы).

Мемуары

Мемуары – особый письменный повествовательный жанр (по объему это может быть небольшой очерк или целый том воспоминаний), тесно связанный своими корнями с научной историографией, но к научному типу текста его отнести нельзя, поскольку, во-первых, автор мемуаров не обладает компетентностью специалиста в области истории, и во-вторых, непременным участником описываемых событий является он сам. Никакой человек не в состоянии, описывая самого себя, быть абсолютно объективным, но формально мемуарист на это претендует. Создается сложное сплетение черт, отражающих объективные и субъективные признаки подачи информации.

Коммуникативное задание такого текста мы собственно говоря уже сформулировали: сообщить сведения о прошлом в трактовке автора повествования. Источником текста в данном случае является автор, но для обеспечения достоверности он может привлекать документальные материалы из газет, архивов и т.д. и цитировать их в своих мемуарах. Тогда перевод этих фрагментов осуществляется в соответствии с тем типом текста, который цитируется. Реципиентом мемуаров может быть любой взрослый читатель, хотя в зависимости от его жизненного опыта и возраста восприятие фактов может быть более или менее адекватным – не случайно читателями мемуаров часто бывают пожилые люди, которые могли быть современниками или даже очевидцами описываемых событий, и у них есть возможность сравнить содержание мемуаров с собственными впечатлениями и выстроить в сознании более многослойный ассоциативный ряд. Переводчику такого текста придется восполнять недостающие в его личном опыте сведения сбором обширной фоновой информации: чтением исторических трудов и архивных материалов, беседами с очевидцами, знакомством с периодикой прошлых лет, изучением музейных экспонатов – предметов материальной культуры прошлого, иногда и совсем недавнего.

Задача сообщить исторические сведения заставляет автора располагать их в хронологической последовательности, которая иногда нарушается экскурсами в прошлое и будущее, но в целом по логической структуре напоминает научный текст. Когнитивная основа информационного потока обеспечивается языковыми средствами, знакомыми нам по другим текстам, но в их использовании и частотности употребления отмечаются особенности: 1) Даты и другие числовые данные, личные и географические имена, названия организаций отражают объективную реальность и передаются в переводе однозначными эквивалентными соответствиями. Но поскольку темой мемуаров всегда является прошлое, среди этих языковых единиц часто встречаются устаревшие, и переводчику приходится выбирать устаревшее однозначное соответствие, поскольку языковые средства создания исторического колорита – одна из доминант перевода, и модернизация недопустима (так, "Кенигсберг" нельзя в переводе заменить на "Калининград") 2) Многочисленные реалии быта и общественной жизни, реалии-меры и реалии-деньги также вполне объективны; среди них тоже бывает много реалий-историзмов. И те, и другие также передаются с помощью однозначных соответствий, но модернизация недопустима (замена немецкой "рейхсмарки" времен фашизма на просто "марку" будет очевидным искажением; точно также в мемуарах, повествующих о начале века, немецкое название цветка "Dalie" будет переводиться как "далия", а не как "георгина"). Реалии-экзотизмы передаются либо с помощью транскрипции, либо с помощью традиционного соответствия (и надо обязательно проверить, нет ли такого соответствия). 3) Основным ориентиром в стиле мемуарного повествования безусловно служит письменная литературная норма языка; это сказывается и на выборе лексики, и на характере синтаксических структур. Но и лексика, и синтаксис текста могут оказаться несколько устаревшими. Это происходит по вполне объективной причине: автор, пишущий мемуары на склоне лет, может оказаться носителем устаревшей литературной нормы. Кроме того, к отклонениям от нормы приводит субъективное начало.

Обратимся к этим "отклонениям". Они отражают ту эмоциональную информацию, которую несет мемуарный текст. Об эстетической информации в тексте мемуаров вряд ли можно говорить всерьез, мемуары пишутся не для того, чтобы "поиграть словом", но авторские эпитеты и метафоры все же порой встречаются, и их индивидуально-авторский характер в таком случае должен быть передан. В целом же мы наблюдаем отклонения следующего рода: 1) в сторону высокого стиля – патетический оттенок повествования характерен для мемуаров; при этом используется высокая архаичная лексика, риторические вопросы и восклицания, эмфатический порядок слов; 2) в сторону устной речи – просторечная и грубо-просторечная лексика, жаргоны, диалектизмы, эллипсис (неполные предложения); в частности, эти средства широко используются при передаче прямой речи упоминаемых лиц; 3) средства оформления оценки – эмоционально-оценочная лексика, инверсии с актуализацией оценки, назывные оценочные предложения ( свойственные тому оттенку внутренней речи, который присущ мемуарному тексту: "И пусть. Все равно мне никогда не забыть, как..." )

Повествование в тексте мемуаров ведется от первого лица, пассивные и неопределенно-личные конструкции для него не свойственны, не типично для мемуаров также разнообразие средств выражения логических связей, а сами предложения не обладают высокой степенью сложности, хотя степень синтаксической сложности текста подлинника может быть различной. Но средства формальной когезии, как правило представлены – союзы, наречия, модальные слова организуют связность повествования. Особенно четко прослеживается экспликация временной последовательности (в русском она выражается прежде всего с помощью временных наречий: "затем", "далее", "вскоре" и т.п.), которая выдвигается в предложении на первое место. Другие средства обозначения временной последовательности – даты – также рематически выделены и занимают в предложении либо первое, либо последнее место (""Это случилось в марте 1944 года.").

Выводы для переводчика: В текстах мемуаров доминантами перевода являются средства, отражающие коммуникативное задание этих текстов – сообщить новые сведения о минувшем с точки зрения автора. Когнитивный компонент этих сведений выражен датами, именами, историческими реалиями, экзотизмами, которые при переводе передаются с помощью однозначных эквивалентов с учетом временного колорита. Экзотизмы, реалии-меры и реалии-деньги передаются транскрипцией или традиционными однозначными соответствиями в зависимости от их характера. Фон письменной литературной нормы также может содержать устаревшие слова и синтаксические структуры, и при выборе вариантных соответствий и трансформаций это учитывается. Эмоциональная информация мемуарного текста выражается с помощью средств высокого стиля, просторечия, диалектизмов, жаргона эмоционально-оценочной лексики и передается при переводе функционально адекватными средствами с помощью вариантных соответствий. Синтаксическая сложность подлинника может быть различной, и степень этой сложности воспроизводится в переводе. При передаче средств когезии особенно важно сохранение наречий и других средств, передающих логику временной последовательности событий и их рематической позиции в предложении. В тексте могут встречаться средства индивидуального авторского стиля (эпитеты, метафоры), и их специфика должна быть воспроизведена в переводе.

Научно-популярный текст

На первый взгляд научно-популярный текст по своим конструктивным признакам устроен проще, чем научный, а значит – он и проще для перевода. Но это лишь внешнее впечатление: ведь не всегда текст, где предложения сложнее и длиннее, представляет собой более сложное единство и задает более сложные задачи переводчику. Да, в научно-популярном тексте синтаксические структуры в целом проще, но коммуникативное задание – сложнее, а следовательно и разнообразие средств больше. Его задача – донести до читателя познавательную информацию и одновременно – увлечь его этой информацией. Среди эмоциональных средств "приобщения" к теме, возбуждения интереса к ней отмечаются и средства, свойственные художественному тексту – то есть оформляющие эстетическую информацию.

Чтобы разобраться в сложном сплетении этих средств, обратимся к выявлению источника и реципиента научно-популярного текста. Источником является специалист в данной области (биолог, математик, искусствовед), и сведения, которые он сообщает, достоверны и объективны. Но всю меру своей компетентности он не проявляет, поскольку читателем его текста является некомпетентный или малокомпетентный реципиент; снимаются и возрастные ограничения – большое количество научно-популярных текстов предназначается детям и подросткам. То, каким образом данный автор приспосабливает информацию к восприятию некомпетентным реципиентом, зависит от самого автора, хотя языковые средства популяризации у разных авторов одни и те же. Различается, пожалуй, компоновка средств, алгоритм их применения. Вот тут уж авторство несомненно, и имя автора, как индивидуума, представляющего свой вариант адаптации научных сведений, всегда обозначается.

Научно-популярный текст содержит большой объем когнитивной информации. Диапазон средств, с помощью которых она передается, напоминает нам диапазон средств научного текста. Но при анализе мы сталкиваемся как с количественными, так и с качественными отличиями: 1) Термины. Количество их в научно-популярном тексте значительно меньше. Это касается и специальной терминологии, и лексики общенаучного описания. 2) Плотность информации. Она также ниже, чем в научном тексте. Реже применяются сокращения и скобки. 3) Средства, обеспечивающие объективность изложения: пассивные конструкции, неопределенно-личные и безличные предложения, преобладание абсолютного настоящего, неличная семантика подлежащего. Все эти средства используются в научно-популярном тексте в значительно меньшем объеме, хотя все они и представлены. 4) Фон нейтральной письменной литературной нормы также представлен, но границы его размыты, и отклонения, особенно в сторону разговорного стиля, многочисленны.

Итак, количество и разнообразие средств, обеспечивающих передачу когнитивной информации, сужается. Зато в научно-популярном тексте появляются, в сравнении с научным, особые средства, обеспечивающие выполнение второй части коммуникативного задания: заинтересовать читателя. Здесь доминируют следующие языковые средства: 1) Специальные средства, создающие эффект сближения автора с читателем: повествование от первого лица; разговорная, и даже разговорно-просторечная лексика; прямое обращение к читателю; риторические вопросы. 2) Эмоционально-оценочные средства: лексика с эмоционально-оценочной коннотацией; инверсии, подчеркивающие оценочные компоненты предложения и т.д. 3) Включение в текст цитат из других источников, контрастирующих с научно-популярным текстом по типологическим признакам: фрагменты из поэтических и прозаических художественных произведений, летописей, научных статей и мн.др. 4) Фразеологизмы и образные клише, выполняющие функцию, подобную их функции в СМИ – они облегчают восприятие содержания, включая в него привычный образный ряд. Часто используется деформация фразеологизмов. 5) Столкновение несовместимых языковых средств для создания эффекта неожиданности, иронической окраски или комизма. Эффект неожиданности позволяет заострить внимание на главном; ирония и комизм служат средством эмоциональной разрядки при восприятии сложного материала (подобно анекдоту, который рассказывает на лекции профессор).

Разнообразны средства передачи эстетической информации, заимствованные из арсенала художественной литературы: ввод условных выдуманных персонажей, использование эпитетов, сравнений и в особенности метафор (Так, в одном из научно-популярных пособий для пользователей интернета на всем протяжении повествования прослеживается метафора путешествия на различных средствах транспорта).

Выводы для переводчика: Доминирующими при переводе научно-популярного текста оказываются средства, обеспечивающие адаптированную автором подачу когнитивной информации и поддерживающие интерес к ней: термины и лексика общенаучного описания, которая передается соответственно однозначными эквивалентами и вариантными соответствиями; необходимая доля пассивных конструкций, безличных и неопределенно-личных предложений, которые передаются с помощью соответствующих трансформаций (количество их при переводе такого текста не рекомендуется увеличивать, учитывая еще и то, что в русском языке по сравнению с основными европейскими языками их частотность в любом типе текста ниже); разговорная лексика, эмоционально-оценочная лексика, эмоциональные инверсии, риторические вопросы, фразеологизмы и образные клише – все это передается функционально соответствующими средствами в основном с помощью вариантных соответствий; эпитеты, сравнения, метафоры – передаются с сохранением особенностей каждого тропа; столкновение несовместимых языковых средств – не обязательно с сохранением конкретных особенностей этих средств (скажем: высокая лексика – просторечие), но обязательно – с сохранением принципа несовместимости.

Юридический текст

Юридический текст имеет черты сходства как с научным текстом, так и с текстом инструкции, поскольку несет и познавательные, и предписывающие функции. Такое коммуникативное задание имеют законы, включая Основной закон (Конституцию), а также все подзаконные акты. Они регулируют отношения людей в человеческом обществе в рамках одной страны. К этому же типу текстов относятся конвенции международного права, но их специфику мы здесь рассматривать не будем, так как предметом перевода они являются крайне редко.

Источником юридических текстов являются профессионалы-юристы, которые порождают эти тексты в соответствии с устройством общества. Но какими бы ни были законы по содержанию, по своим типологическим признакам они, как тексты, достаточно однородны. Комплекс средств, который для них характерен, обеспечивает полноценную передачу информации реципиенту. А реципиентом в данном случае является любой взрослый гражданин страны, ведь для него закон – это руководство к действию. Однако гражданину страны для понимания (толкования) любого закона, за исключением, может быть, Конституции, требуется помощь специалиста.

Рассмотрим значимые для перевода особенности юридического текста, опираясь на виды информации, которые в нем содержатся.

Когнитивную информацию несут в первую очередь юридические термины. Они обладают всеми характерными признаками терминов (однозначность, отсутствие эмоциональной окраски, независимость от контекста), но некоторая доля их (например, в русском: "референдум", "частная собственность", "потерпевший", "правонарушение" и др.) известна не только специалистам-юристам, но и всякому носителю языка, так как область применения их выходит за рамки юридического текста.

Объективность подачи информации обеспечивается, далее, преобладанием абсолютного настоящего времени глагола и пассивными конструкциями, а ее всеобщий характер – преобладающей семантикой подлежащего, где, наряду с существительными юридической тематики, чрезвычайно распространены существительные и местоимения с обобщающей семантикой ("каждый", "никто", "все граждане"). Предписывающий характер информации передается с помощью глагольных структур со значением модальности необходимости и модальности возможности ("не могут", "должен осуществляться" и т.п.). Юридические термины выступают на общем фоне письменной нейтральной литературной нормы языка в ее канцелярской разновидности.

Синтаксис юридического текста отличается полнотой структур, разнообразием средств, оформляющих логические связи. Частотны логические структуры со значением условия и причины, причем эти значения эксплицированы специальными языковыми средствами ("в случае, если", "по причине" и т.п.). Необходимость полно и однозначно выразить каждое положение, избегая двусмысленных толкований, приводит к обилию однородных членов предложения и однородных придаточных.

Компрессивность юридическому тексту не свойственна. Для него не характерны сокращения, скобки, цифровые обозначения. Числительные, как правило, передаются словами. Не используются также указательные и личные местоимения и другие средства вторичной номинации, которые в научном тексте выполняют функцию средств формальной регрессивной когезии и увеличивают плотность информации. Преобладает тавтологическая когезия, то есть повторение в каждой следующей фразе одного и того же существительного.

Некоторые юридические термины имеют архаичную окраску и их использование в тексте создает колорит высокого стиля ("отрешение от должности", "жилище неприкосновенно"и пр.). Этот эмоциональный оттенок юридического текста связан с его высоким статусом в обществе и отражает отношение к нему людей. Благодаря лексике высокого стиля эта эмоциональная информация передается реципиенту. Особенно отчетливо возвышенная окраска ощущается в преамбуле Основного закона (ср. преамбулы Американской Декларации Независимости, Основного закона Германии и Конституции Российской Федерации), где высокий стиль передается также с помощью синтаксических и графических средств (расположение текста на странице).

Выводы для переводчика: При переводе юридического текста доминирующими системными признаками являются те, которые передают когнитивную информацию с интенцией предписания и эмоциональный оттенок высокого стиля, а именно: 1) юридические термины, часть которых имеет архаичную окраску – передаются с помощью однозначных эквивалентов; единицы перевода – слово и словосочетание; 2) абсолютное настоящее как доминирующая временная форма глагола – передается функционально эквивалентными средствами; единица перевода – морфема; 3) пассивные конструкции – передаются грамматическими эквивалентными соответствиями, некоторые из которых сопровождаются синтаксическими трансформациями; 4) обобщающая семантика подлежащего – передается с помощью вариантных соответствий; единица перевода – слово; 5) фон нейтральной письменной литературной нормы в ее канцелярской разновидности передается комплексом лексических и синтаксических средств, функционально соответствующих средствам подлинника (равноправные вариантные соответствия, трансформации); единицы перевода – слово и словосочетание; 6) полнота и разнообразие синтаксических структур, типов логических связей, преобладание структур со значением условия и причины, обилие однородных членов предложения и однородных придаточных – системная частотность этих средств воспроизводится в переводе; при этом все правила формальной логики при построении структур должны быть соблюдены; 7) отсутствие компрессивности, наличие тавтологической когезии – сохраняется в переводе; 8) наличие не только лексических средств оформления высокого стиля, но и синтаксических, и графических – степень этой окраски воспроизводится в переводе с помощью эквивалентных и вариантных соответствий, а если эти соответствия невозможны – то с помощью позиционной компенсации.

Музыковедческий текст

Под этим названием мы объединяем тексты, посвященные теории и истории музыки, музыкальному творчеству и анализу отдельных музыкальных произведений. Представляется возможным включить в их число как специальные, так и популярные музыковедческие тексты, поскольку в них больше похожего, чем различного.

При описании музыковедческого текста мы изменим привычную схему, и , исходя из его сравнения с научным текстом, выявим специфические черты, а затем попытаемся объяснить их функции.

На первый взгляд музыковедческий текст очень схож с научным. Довольно большое число специальных терминов (в популярном тексте их меньше), абсолютное настоящее время глагола, наличие пассивных конструкций (но их меньше, чем в научном тексте), неличная семантика подлежащего (но не всегда), сложные синтаксические структуры с большим разнообразием логических связей – все это показывает нам, что текст содержит когнитивную информацию.

Однако есть и существенные отличительные черты. Мы сразу отмечаем, что фон письменной литературной нормы в музыковедческом тексте не нейтрален, как в научном, и не близок к канцелярскому, как в инструкции, деловом и юридическом текстах. По лексике и синтаксическим средствам он несколько архаичен и производит впечатление возвышенного. Обилие устаревших слов, архаичных инверсий – основные средства создания этого впечатления. Однако особенно разительные отличия наблюдаются при описании самой музыки и ее воздействия. Это, во-первых, обилие эмоционально-оценочных слов ("великолепный", "виртуозный", "превосходный"), в которых четко прослеживается тенденция к гиперболизации положительной оценки; огромный диапазон эпитетов ("стремительный", "тревожный", "горделивый", "героический"), среди которых выделяются метафорические эпитеты ("ликующая победоносность"), и прежде всего эпитеты с метафорическим переносом по принципу синестезии ("массивные аккорды" , "теплая тональность"); образные клише ("зерно эмоциональных контрастов", "дышит подлинной мощью", "энергичный пульс движения") и даже индивидуально-авторские метафоры ("первое зарево экстаза"). Распространены сравнения, в том числе и развернутые. Все эти лексические средства не только несут эмоциональную информацию, но и являются проводниками эстетической информации, хотя средства ее оформления в целом стандартны.

Эмоциональную насыщенность мы наблюдаем и в области синтаксиса. Характерны повторы синтаксических структур – синтаксический параллелизм, сопровождаемый лексическим повтором ("с какой полнотой, с какой проникновенностью..."); иногда они перерастают в риторический период. Риторические вопросы и восклицания, эмоциональная инверсия, часто с выдвижением компонентов оценки в рематическую позицию – все это показывает, что в музыковедческом тексте средства, обеспечивающие объективность подачи когнитивной информации, вовсе не блокируют средства оформления эмоциональной информации, а сочетаются с ними.

Стиль, как и в научном тексте, номинативный, причем большую долю в словоупотреблении составляют существительные со значением качества ("грандиозность", "масштабность", примиренность").

С чем связаны все эти характерные особенности? Перед нами попытка описать и формализовать музыкальные впечатления, затрагивающие эмоции и эстетическое чувство человека и отраженные индивидуальным восприятием. Восприятие музыки, как и любого искусства, сугубо индивидуально, но те впечатления, которые она вызывает, все-таки поддаются упорядоченному описанию, и для этого описания у специалистов-музыковедов выработалась особая система средств. Среди них ведущими являются средства, отражающие неуловимое ощущение прекрасного, которое всегда дает музыка: это компоненты высокого стиля и средства художественного описания, сама возможность применения которых обусловлена предметом описания.

Вполне объяснима и большая распространенность синестезии; ведь музыка не имеет сама по себе зримых или ощутимых образов, связанных с действительностью, она их лишь ассоциативно вызывает, и эта ассоциативность затрагивает прежде всего образы, связанные с восприятием другими органами чувств, помимо слуха: звуковые впечатления ассоциируются с цветовыми, осязательными и т.п.

Итак, высокая лексика, эпитеты, метафоры и сравнения, синтаксический параллелизм – все это средства передачи эстетической и эмоциональной информации. Можно сказать, что часть того наслаждения, которое испытывал автор текста, слушая музыку, он воплотил в словесных средствах. Во всех этих средствах заложены богатые ресурсы вариативности, индивидуализации – и образы для сравнений и метафор в музыковедческом тексте, отдельные эпитеты бывают не стандартны; у каждого автора они могут быть свои. Это также отвечает специфике объекта, поскольку, как уже отмечалось, музыка воспринимается индивидуально.

Подведем итоги нашему анализу. Мы обнаружили, что в музыковедческом тексте содержится когнитивная, эмоциональная и эстетическая информация, и коммуникативным заданием можно считать ее передачу. Источником текста является специалист-музыковед, а реципиентами могут быть и специалисты, и неспециалисты. Ведь помимо специальных терминов и других средств, для восприятия которых нужно иметь высокую компетентность, в музыковедческом тексте содержится большой объем средств, передающих эмоциональную и эстетическую информацию, для восприятия которых специальных знаний не нужно. Однако в любом случае эти средства навязывают нам определенную трактовку музыки одним индивидуумом-специалистом. Эту трактовку реципиент воспринимает как объективную, признавая авторитет специалиста.

Мы не даем отдельную характеристику популярного музыковедческого текста, поскольку от серьезного музыковедческого он отличается меньшим количеством специальных средств, обеспечивающих объективность подачи информации (термины, пассивные конструкции и т.д.), а также внедрением в текст средств разговорного стиля. В остальных же своих чертах обе разновидности музыковедческого текста совпадают.

Выводы для переводчика: Доминирующими, а следовательно – обязательными для передачи переводчик может считать следующие средства: 1) музыкальные термины – передаются однозначными эквивалентными соответствиями; единица перевода – слово. Особое внимание переводчик должен обратить на интернациональную музыкальную терминологию итальянского происхождения, которая переносится из подлинника без перевода, на сокращения, а также на те случаи, когда в одном языке принят в данном контексте итальянский термин, а в другом – исконноязычный – во всех этих случаях необходима консультация специалиста; 2) пассивные конструкции, абсолютное настоящее, неличная семантика подлежащего – воспроизводятся в переводе функционально соответствующими средствами; 3) архаичная окраска общего фона письменной литературной нормы – передается вариантными соответствиями, имеющими ту же стилистическую окраску, или позиционной компенсацией; 4) эмоционально-оценочная лексика, гиперболы, эпитеты, метафоры, сравнения – передаются вариантными соответствиями и трансформациями с учетом индивидуально-авторских особенностей каждого средства; 5) риторические вопросы, синтаксический параллелизм, лексические повторы – передаются грамматическими и лексическими соответствиями с сохранением стилистического приема.

Искусствоведческий текст

Мы выделили этот тип текста в отдельную рубрику, поскольку при всем своем сходстве с музыковедческим он требует от переводчика во многом особого подхода. Его краткое описание, которое мы даем, предполагает предварительное знакомство с нашей трактовкой музыковедческого текста.

К искусствоведческим текстам мы относим статьи и монографии, посвященные изобразительному искусству и архитектуре, сопроводительные тексты в альбомах репродукций, исключая эссеистику на темы искусства.

Источником искусствоведческого текста является специалист-искусствовед, а реципиентами – как специалисты, так и дилетанты; в информационный комплекс входят все три вида информации: когнитивная, эмоциональная и эстетическая, и коммуникативным заданием является их передача.

Однако анализ показывает, что в искусствоведческом тексте значительную роль играет авторское начало – гораздо более существенную, чем в музыковедческом. Дело, видимо, в том, что подход к описанию явлений музыки – гораздо более унифицированный и традиционный, чем к произведениям искусства. В искусствоведческом тексте авторское начало затрагивает все средства подачи информации.

Начнем с когнитивной информации. Наряду с общепринятой терминологией искусства, здесь встречаются термины, изобретенные данным автором (своего рода неологизмы), а также термины, которые в ходу у небольшой группы авторов, исповедующих одинаковые взгляды. Остальные средства: абсолютное настоящее, пассивные конструкции, неличная семантика подлежащего, сложные синтаксические структуры, средства компрессии (в основном сокращения) – достаточно частотны; по их употребительности можно провести аналогию с музыковедческим текстом. Зато существенно отличается фон письменной литературной нормы, который в музыковедческом тексте предпочитает устаревшие варианты, тяготея к высокому стилю, а в искусствоведческом колеблется в довольно широких пределах – в зависимости от индивидуального стиля автора в него могут включаться модные слова, просторечие, жаргон. Широко варьирует также и синтаксис: от сложных синтаксических периодов до парцелляции. Средства формальной когезии часто отсутствуют, семантическая когезия присутствует почти всегда, но отмечаются также и случаи чисто ассоциативные переходы от одной микротемы к другой.

Переходя к средствам оформления эмоциональной информации, сразу отметим, что часть их уже названа, поскольку не нейтрален сам фон письменной литературной нормы языка, на котором выступают термины. К этому можно добавить эмоционально-оценочную лексику, эмоциональную инверсию и др.

Эстетическая информация представлена столь же большим диапазоном средств, что и в музыковедческом тексте. Но если в музыковедческом тексте обязательно присутствует весь перечисленный набор (см.), то здесь в зависимости от пристрастий автора может быть особое внимание уделено развернутому сравнению, или особенно часто встречается синтаксический параллелизм, или какое-либо другое средство. Задача переводчика – выявить в ходе анализа черты индивидуального стиля автора и воспроизвести их нужными средствами. Еще раз напомним, что эти характерные черты стиля системны, и в случае невозможности воспроизвести какую-то стилистическую фигуру в том месте, где она находится в подлиннике, переводчик может применить прием позиционной компенсации.

"Выводы для переводчика: Доминантами при переводе искусствоведческого текста являются средства, оформляющие информационный комплекс трех видов информации, в частности: 1) общепринятые термины – передаются с помощью однозначных эквивалентных соответствий; единица перевода – слово; 2) термины-неологизмы – передаются с помощью моделирования по словообразовательной модели ( а вовсе не заменяются общепринятыми, как это делают иногда начинающие переводчики); 3) абсолютное настоящее, пассивные конструкции, средства компрессии и прочие традиционные средства оформления когнитивной информации – передаются в том объеме, в каком они встречаются в подлиннике; 4) конкретная разновидность письменной литературной нормы, которая избрана автором текста (с сохранением вариантных соответствий для просторечия, модных слов, высокой лексики – если они есть в подлиннике); 5) сложные синтаксические периоды; предложения иногда связаны не средствами формальной или семантической когезии, а ассоциативно – передача с помощью грамматических и вариантных соответствий; 6) особенности синтаксиса, специфичные для индивидуального стиля данного автора (это может быть контраст простых и сложных предложений, наличие парцелляции, преобладание сочинительной связи или что-то другое) – в любом случае они воспроизводятся с помощью грамматических соответствий или, если это возможно, с помощью позиционной компенсации; 7) лексические фигуры стиля, если они есть – воспроизводятся те, которые употреблены в данном тексте, с сохранением их семантической специфики и образной структуры; 8) эмоционально-оценочные средства – передаются с помощью вариантных соответствий и, при необходимости, – трансформаций.

Философский текст

К этому типу мы причисляем статьи и монографии, посвященные изложению какой-либо философской системы. Традиционно философский текст относят к наиболее сложным типам текста для письменного перевода, считают своего рода камнем преткновения для переводчиков. Попробуем разобраться, как сдвинуть с места этот "камень".

При анализе философского текста выявляются черты, которые мы обнаруживали в научном тексте, а с другой стороны – и некоторые характерные особенности, знакомые нам по искусствоведческому тексту. Связано это, очевидно, с тем, что его содержание представляет собой авторскую (индивидуальную) версию предельно обобщенного описания устройства мира, – но подана и оформлена эта версия как объективная. Коммуникативное задание текста, таким образом, заключается в том, чтобы представить читателю авторскую картину мира, убедив его в объективности этой картины логическим путем, средствами научного описания.

Источником философского текста является конкретный автор, выступающий одновременно и как индивидуальность, и как последователь опыта, накопленного его предшественниками и единомышленниками. Реципиентом может быть любой взрослый читатель, но чем выше его компетентность в области философии, тем легче и полнее он воспримет заложенную в тексте информацию.

Когнитивное ядро текста составляют общепринятые философские термины. Они выступают на фоне лексики общенаучного описания. Объективность изложения обеспечивается средствами, особенности и способы передачи которых нам хорошо знакомы по научному тексту (см. раздел 5.1. данной главы): неличная семантика подлежащего, глагольные формы абсолютного настоящего, пассивные конструкции, безличные и неопределенно-личные предложения. Высокому уровню абстрактности, обобщенности соответствует номинативность и обилие сложных слов. Все изложение подчинено логическому принципу, его реализации служат распространенные предложения, причастные обороты, разнообразие типов логической связи между элементарными предложениями, предельная экспликация когезии (формальной и семантической). Стиль изложения не выходит за рамки строгой нейтральной письменной нормы литературного языка. Эмоциональная информация блокирована. Эстетическая информация, за редкими исключениями (такими, как изложение философской системы в стихах) отсутствует.

Тем не менее в философском тексте присутствует авторское начало, и не только на содержательном, но и на формальном уровне. Оно выражается прежде всего в авторской терминологической системе. В любом философском тексте можно вычленить термины, используемые только данным автором, причем значение их не всегда вводится, и переводчику приходится выводить его, опираясь на контекст и на другие элементы этой терминологической системы. Особая сложность заключается в том, что наряду с терминами-неологизмами, придуманными автором, в систему входят переосмысленные общефилософские термины, которым в контексте данного философского построение придается новое значение. Уловить это новое значение и, следовательно, не ошибиться в переводе переводчик может лишь в том случае, если вникнет в само содержание, в умозаключения автора. Если переводчик не составит себе труда это сделать, перевод не получится. К чертам, отражающим авторское начало, относится и степень сложности синтаксиса (правда, совсем простым синтаксис философского текста не бывает никогда) – но тут задача переводчика проще: определить эту степень и отразить в переводе.

Выводы для переводчика: К доминантам перевода философского текста относятся все основные средства оформления когнитивной информации научного текста (см. выводы в 5.1.!); отличительной чертой терминологической системы текста является ее трехслойность: 1) общепринятые философские термины – передаются однозначными эквивалентами; 2) термины общенаучного описания – передаются вариантными соответствиями с равноправной вариативностью; 3) термины, образующие авторскую систему терминов – передаются неологизмами, вариантными соответствиями или лексическими заменами с учетом всей авторской терминологической системы, для исследования которой необходимо изучить содержание, а также собрать фоновую информацию (почитать другие философские произведения этого автора, литературу о нем и т.п.). К индивидуально-авторским чертам относится также степень сложности синтаксиса – мера этой сложности воспроизводится в переводе.

Проповедь

Не так уж часто переводчику приходится переводить проповедь – текст, представляющий собой обращение священника к пастве, и давно существующий как в устном, так и в письменном оформлении. Но текст этот настолько специфичен, что никакой опыт перевода прочих текстов не поможет переводчику, если вдруг такая задача будет перед ним поставлена. Расширение миссионерства делает эту задачу в наши дни вполне актуальной.

Главной задачей такого текста является наставление, поучение, которое строится на двух когнитивных пунктах, объединяющих источник (а это священник, выступающий от имени своей церкви) и реципиента (верующие). Это, во-первых, объективные сведения об окружающем мире и типичные бытовые ситуации. Сюда входят известные реципиенту и новые для него события в области политики, культуры и т.п., а также хорошо знакомые или новые случаи из повседневной жизни разных людей, которые священник использует как основу для своего поучения. Во-вторых, это текст Священного Писания, который верующим хорошо известен. Итак, коммуникативное задание складывается из сообщения или напоминания этих сведений, и сообщении на этой основе убедительного поучения.

Средства реализации коммуникативного задания применяются в достаточно строгих рамках проповеднического канона, который мы можем приравнять к речевому жанру. Во всех современных европейских языках, которыми пользуется христианство, одной из основных стилистических примет этого канона является использование строгой письменной литературной нормы в разновидности, близкой к высокому стилю. Этот возвышенный тон вполне соответствует возвышенному религиозному чувству, которое испытывает верующий к ритуалу своей веры – а проповедь является одним из его компонентов (вспомните аналогичные причины , вызвавшие к жизни черты высокого стиля в юридическом тексте). Следует отметить, что в русской традиции оформления проповеди – особенно много архаичных черт, поэтому при переводе архаичную стилизацию подлинника приходится усиливать. При этом переводчику необходимо ознакомиться с текстами других аналогичных проповедей и на языке оригинала, и на языке перевода.

Второй важной особенностью проповеди является обязательное использование цитат или скрытых цитат из Священного Писания. Переводить их следует, извлекая готовые фрагменты текста из имеющегося на языке перевода канонического текста Библии. Стиль самой Библии, содержащий большое количество архаизмов, подчеркивает общий возвышенный тон проповеди. И становится понятно, почему переводчику при переводе проповеди лучше избегать модернизмов, то есть сугубо современных слов, – из-за опасности возникновения комического контраста между очень современным и очень старинным словом.

В проповеди часто встречаются библейские имена и топонимы. Все они имеют в языке перевода устойчивые традиционные соответствия.

Эмоциональное воздействие проповеди строится не только на использовании высокого стиля, но и на некоторых риторических синтаксических средствах, таких, как риторические вопросы, восклицания, риторический период. Но передача этих особенностей эквивалентными средствами обычно трудностей при переводе не вызывает.

Выводы для переводчика: Доминантами перевода текста проповеди являются лексические и синтаксические средства верхней границы письменной литературной нормы, близкой к высокому стилю – они передаются с помощью вариантных соответствий и трансформаций. Библейские имена и топонимы передаются не транскрипцией, а традиционным эквивалентным соответствием. Цитаты из Библии воспроизводятся по каноническому тексту. Единство стиля готового перевода нужно выверить, чтобы не возник случайно комический эффект при столкновении слишком современного и слишком старинного слова.

Рекламный текст

Рекламные тексты многообразны. Мы рассмотрим специфику перевода рекламы на материале письменных рекламных текстов, состоящих из собственно текста на каком-либо языке и изобразительного ряда. Из рассмотрения исключается видеореклама, имеющая более сложную структуру: подвижный видеоряд, письменный текст (на экране) и звучащий текст. Нас интересуют тексты, состоящие не менее, чем из 2-х фраз.

Надо сразу отметить, что в современном мире задача перевода рекламы в привычном понимании практически никогда не ставится. Чтобы рекламный текст выполнял свою коммуникативную функцию, его недостаточно перевести, он должен быть включен в культурную среду языка перевода. Эта интеграция осуществляется, как правило, уже на базе выполненного вчерне перевода – и тогда реклама пересоздается заново. Но даже задача первого этапа – перевод вчерне – иногда трудноосуществима, поскольку в тексте рекламы наблюдается избыточность функционально значимых средств. Иначе говоря, рекламный текст перегружен средствами, которые нацелены на одно: побудить потребителя приобрести продукт. При такой "густоте" информации конфликт формы и содержания неизбежен, переводчик многого не сможет передать.

Текст рекламы не просто рассчитан на любого, самого неподготовленного реципиента, он активно нацелен на то, чтобы предельно расширить круг своих реципиентов. Поэтому реклама, как яркая бабочка, привлекает внимание издалека – в этом одна из функций ее изобразительного ряда. Именно расчет на массового потребителя (=реципиента) диктует запрет на использование в тексте рекламы редких специальных терминов, грубого просторечия, диалектов – все эти средства могут применяться только в орнаментальной функции, то есть для "украшения" и дополнительной маркировки места производства продукта (так, в рекламе баварского пива встречается одна фраза на баварском диалекте). В организации самого текста, распределении информации и некоторых чертах стилистической окраски слов можно уловить более узкую предназначенность рекламы, приоритетную направленность ее на определенную группу людей. Так, в рекламе часто просматривается возрастная ориентация. Детскую рекламу, написанную детским языком с "ошибками", различить совсем просто. Отчетливо намечается специфика рекламы, предназначенной в первую очередь пожилым людям – темы здоровья и безопасности, преемственности поколений там на первом месте. Молодежная реклама маркирована прежде всего молодежным жаргоном. Есть в рекламном тексте и ориентация на уровень состоятельности: от рекламы для бедных до рекламы для миллионеров. Более узкая приоритетная направленность рекламы выражается как содержанием и композицией (что для переводчика второстепенно, так как при переводе ни в содержание, ни в архитектонику текста он не вмешивается), так и особыми лексическими и синтаксическими средствами, эквивалентность передачи которых целиком зависит от переводчика. Так, в рекламе для пожилых людей встречаются устаревшие слова и обороты, еще входящие в общенациональный фонд языка, но уже малоупотребительные, и вариантные соответствия к ним нужно подбирать с учетом этого их оттенка. Слова из молодежного жаргона в молодежной рекламе также передаются вариантными соответствиями с использованием молодежного жаргона языка перевода.

Читая текст рекламы, мы не знаем, кто ее автор, имя автора никогда не указано; хотя достоверно известны имена "копирайтеров", мастеров по созданию идеи, образа рекламы и ее текста, но в сознании читателя, реципиента, эти имена не соединяются с известными текстами. Происходит это потому, что все мастерство автора состоит в успешном решении задачи, поставленной перед ним фирмой-заказчиком, и истинным источником текста (и его владельцем!) является именно фирма. Вместе с тем современный текст рекламы настолько мощно использует ресурсы, разработанные художественной литературой и позволяющие бескрайне проявлять свою индивидуальность, что многие современные рекламные тексты несут отпечаток индивидуальности, доставляя читателю массу эстетических впечатлений. Все те средства передачи эстетической информации, о которых мы будем говорить ниже, безусловно не безличны, их создал конкретный человек, это плод творческой индивидуальности.

Из предшествующих рассуждений уже ясно, что рекламный текст несет эстетическую информацию. Разумеется, передача эстетической информации – не главная цель рекламы. Исследуя информационный состав рекламы, мы можем ее коммуникативное задание сформулировать так: сообщить реципиенту новые достоверные сведения (когнитивная информация), обеспечить надежность усвоения реципиентом этих сведений , воздействуя на его эмоции и память (эмоциональная информация), усилив эту надежность тем удовольствием, которое реципиент получит от текста (эстетическая информация). Тогда рекламный текст выполнит свою функцию, и за рекламой товара последует его приобретение.

Переводчику предстоит передать средства, оформляющие разные типы информации, в их сложном переплетении. И все-таки попытаемся вычленить отдельные языковые средства, несущие один вид информации или сразу несколько, чтобы определить доминанты перевода – ведь, как уже говорилось, реклама обладает колоссальной избыточностью средств, служащих ее коммуникативной задаче. Снимать эту избыточность нельзя, ее надо сохранить, но проблема выбора того, что доминирует, становится особенно сложной.

Объем когнитивной информации, которую несет реклама, невелик. Это название фирмы, точное наименование товара, его технические характеристики, цена, контактные сведения (телефоны, адреса), обозначение сроков поставки, процент скидки и т.п. Оформляется эта информация с помощью нейтральной однозначной внеконтекстуальной лексики, близкой по характеристикам к терминам, а также с помощью цифр. Передача этих средств на язык перевода не представляет сложности, все они имеют однозначные эквивалентные соответствия. Сложность появляется сразу, как только когнитивный компонент – например, название фирмы – включается в какую-либо фигуру стиля, например, рифмуется с другим словом (что-нибудь вроде русской рекламы: "Батарейки Джи-Пи. Увидел – купи!"). Бывают уникальные случаи, когда при переводе подобного текста удается сохранить и название фирмы, и факт рифмы, и семантику обоих слов, рифмующихся друг с другом. Но, как правило, переводчик встает перед выбором: а) не сохранять рифму, но сохранить значение каждого слова; б) сохранить первый компонент рифмы -"Джи-Пи", но зарифмовать его со словом, которое не имеет значения "купить"; в) не ставить название фирмы в позицию рифмы, а со словом со значением "купить" зарифмовать какое-либо другое. Что же предпочесть? Какие потери будут минимальными, если мы хотим, чтобы текст выполнял свою коммуникативную задачу? В наших рассуждениях попытаемся сначала оттолкнуться от противного и ответить на вопрос: Без каких своих компонентов этот текст вообще перестанет выполнять свою коммуникативную задачу? И сразу выяснится, что мы можем обойтись без рифмы, без постановки названия фирмы в позицию рифмы, и даже без слова со значением "купить". Но мы ни в коем случае не сможем обойтись без названия фирмы! Если оно исчезнет, реклама товара потеряет всякий смысл. Вот и ответ: абсолютным приоритетом в рекламном тексте пользуются компоненты, несущие когнитивную информацию, именно они являются инвариантными компонентами содержания а все остальное составляет лишь "гарнир", или, скорее "острые приправы", которые позволяют когнитивной информации рельефно выделиться и запомниться. Никто не возьмется точно определить, какая из этих эмоциональных и эстетических "приправ" подействует на читателя сильнее, рифма, игра слов, метафора или что-то другое. Ясно только, что не значение слова само по себе, а его позиция в предложении, его эмоциональная окраска, повтор самого слова, тот факт, что оно зарифмовано с другим – выделяет слово на фоне других. Вот поэтому опытный переводчик скорее всего выберет вариант б), который обеспечит и сохранение когнитивного компонента – названия фирмы "Джи-Пи", и его выделенность на фоне остального текста. Если и это не получится, то он пойдет по пути в), ослабив выделенность слова "Джи-Пи", но сохраняя и его и "приправу" в принципе. И самым слабым решением будет выбор а) – он будет свидетельствовать о недостаточном профессионализме переводчика (слабо верится, что невозможно найти рифму к двум словам, если из них нужно зарифмовать два любых, и лишь одно из трех не имеет вариантных соответствий!). Носителем эмоциональной информации в этом тексте является структура побудительного предложения, а ее переводчик на языке перевода воспроизведет без проблем.

Разобранный пример внушает надежду, что в большей или меньшей степени переводчик может передать все информационные компоненты, но инвариантным среди них все же является когнитивный. Однако бывают и безнадежные ситуации. Вот перед нами готовая, уже переведенная с немецкого рекламная фраза : "Шварцкопф – во главе красивых волос". Оставим на совести переводчика неполное соответствие этой фразы нормам литературного русского языка. Речь сейчас идет о том, как передан когнитивный компонент – название фирмы по изготовлению шампуней и косметики "Шварцкопф", и о том, удалось ли передать эстетическую "приправу" к нему. В русском переводе смутно угадывается обыгрывание понятие "голова" (волосы – на голове, голова=глава, в словосочетании "быть во главе" реализуется второе значение слова "голова" – главный, первый, лучший). Но в оригинале оно строится на "оживлении" самостоятельного значения компонента "-копф", который в имени собственном "Шварцкопф" собственной семантики не имеет, а как отдельная корневая морфема имеет значение "голова"! Тут переводчик бессилен; "оживить" морфему иностранного языка не удастся, единственный выход – компенсировать игру слов какой-нибудь другой фигурой стиля, например, рифмой, либо ввести перевод компонентов имени собственного и построить игру на них.

Мы столь подробно остановились на двух маленьких примерах передачи всего одной единицы когнитивной информации, чтобы наглядно показать, какие сложности может таить ее приоритетность и инвариантность.

Основным фоном, на котором выступают языковые средства, оформляющие когнитивные, эмоциональные и эстетические компоненты информационного комплекса рекламы, как правило, является письменная литературная норма языка, но тот вариант, в котором она выступает, вобрал в себя многочисленные черты устной речи, кроме того, границы этой нормы в рекламе размыты и допускают отклонения как в сторону высокого стиля (редко), так и в сторону просторечия. Тем не менее в рекламе встречается нейтральная лексика и нейтральный порядок слов.

Перейдем к средствам передачи эмоциональной информации. Шире всего в любом рекламном тексте представлены эмоционально-оценочные средства, которые сопровождают характеристику продукта. Абсолютно преобладает положительная оценка, которая выражается прилагательными, наречиями и существительными с семантикой высокой степени качества, причем оценка эта часто гиперболизирована. Для выражения гиперболы положительной оценки служат грамматические средства, такие, как превосходная степень прилагательных и наречий, а также лексические: наречия и частицы с функцией усиления, морфемы с семантикой усиления качества ("сверх-", "супер-"), местоимения с обобщающей семантикой, которые распространяют суждение на всех представителей рода человеческого ("О такой машине мечтает каждый"). Функцию гиперболы часто выполняют в рекламном тексте слова и выражения с окраской просторечия и жаргона ("Я просто тащусь!"), а также лексика, близкая к высокому стилю ("невыразимо", "дивный"). Из устного разговорного обихода в рекламу пришли количественные гиперболы ("В сто раз лучше").

Носителями эмоциональной информации являются модные слова, а также иностранные слова и выражения. Модные слова дают читателю дополнительный положительный эмоциональный импульс: они сигнализируют о том, что он не отстает от моды, он не хуже других, и с ним можно говорить на модном языке. Часть иностранных слов (сейчас – в основном из английского) выполняют ту же функцию модных слов. Другие подчеркивают международный статус рекламного текста. Иногда иностранные слова служат средством экзотического обрамления характеристики продукта, отражая колорит страны происхождения (например, фразы на испанском языке в рекламе испанских вин или французские обороты речи в рекламе французских духов). Той же цели могут служить диалектальные включения в рекламный текст (фраза на швейцарском диалекте немецкого языка в немецкой рекламе швейцарского сыра). Иногда в рекламный текст включают известные изречения на иностранном языке (на латыни, французском и др.), которые импонируют читателю, поскольку рассчитаны на его высокую образованность, и таким образом его восприятие рекламного текста сопровождается дополнительными положительными эмоциями.

Мощным средством передачи эмоциональной информации в рекламе является и синтаксис. Мы уже отмечали, что в рекламном тексте встречаются предложения с нейтральным порядком слов. Но значительно чаще используется эмоциональная инверсия, риторические вопросы и восклицания, парцелляция, незаконченные предложения, синтаксический повтор (параллелизм). Вообще для рекламы характерен повтор на любом уровне – от фонемного до абзацного. Фонемный и морфемный повторы являются, как правило, дополнительным средством выделения когнитивных компонентов – чаще всего названий фирм и товаров (в германских языках чрезвычайно распространен традиционный для германской культуры аллитерационный повтор первой фонемы в слове; в русском языке популярнее конечная рифма). Лексический повтор многофункционален: чаще всего его функция – еще раз напомнить ведущие когнитивные компоненты (название фирмы, товара); он также может передавать взволнованный тон текста, или же подчеркивать синтаксический повтор. Синтаксический повтор (параллелизм) используется также широко: повтор однородных членов предложения служит, например, для всесторонней характеристики товара и одновременно – для нагнетания эмоционального напряжения; повтор элементарных предложений одинаковой структуры применяется прежде всего для создания эффекта неожиданности – когда контекстуально ожидаемый компонент заменяется неожиданным (кстати, он-то, как правило, и содержит название фирмы или товара, например: "Посадить дерево. Родить сына. Купить "Аристон-диалоджик" – реклама стиральной машины).

Эффект неожиданности – важный аспект эмоциональной информации, которую несет реклама. Еще одно средство его создания – контраст лексики с различной стилистической окраской: нейтральная – просторечная, высокая – грубая и т.п.

И, наконец, самым большим разнообразием средств отличается оформление эстетической информации. Часть их мы уже перечислили в разделе, посвященном эмоциональным средствам: ведь и фонетический повтор, и синтаксический параллелизм несут эстетическую нагрузку. Аллитерация и ассонанс, авторские парные словосочетания, игра слов, построенная на многозначности или стилистическом контрасте, рифма, ритм прозы, метафора, сравнение – далеко не полный перечень средств, которые "украшают" рекламный текст и заставляют читателя испытывать удовольствие от его формы.

Выводы для переводчика: Среди доминант перевода рекламного текста приоритетное положение занимает лексика, оформляющая когнитивную информацию. По своим характеристикам она близка к терминологии (однозначна, нейтральна, независима от контекста) и передается с помощью однозначных эквивалентов. Прочие доминанты перевода можно признать равноправными, но при необходимости выбора переводчик старается передать в первую очередь те, которые служат дополнительными средствами выделения когнитивных компонентов: 1) эмоционально-оценочная лексика с семантикой положительной оценки – передается вариантными соответствиями; 2) средства выражения гиперболы положительной оценки: превосходная степень прилагательных и наречий, наречия и частицы с функцией усилителей, морфемы с семантикой усиления качества, местоимения с обобщающей семантикой, оценочные высказывания с просторечной окраской, лексика, близкая к высокому стилю, количественные гиперболы разговорной речи – передаются соответствующими грамматическими и лексическими вариантными соответствиями; 3) модные слова – передаются вариантными соответствиями, если в языке перевода такие же по значению слова являются модными, или компенсируются другими по значению модными словами языка перевода; 4) иностранные слова, обороты речи и цитаты – переносятся в текст без изменений; 5) диалектальные слова и обороты – компенсируются просторечием или нейтрализуются; 6) специфика синтаксиса: эмоциональная инверсия, парцелляция, незаконченные предложения, риторические вопросы и восклицания – передаются грамматическими соответствиями; 7) повторы всех уровней: фонетический, морфемный, лексический, синтаксический – передаются всегда с сохранением принципа повтора, но при невозможности сохранить соответствующую фонему или соответствующее значение лексемы они заменяются на другие; если нет возможности сохранить количество компонентов повтора, число их уменьшают; 8) игра слов, метафоры, сравнения, авторские парные словосочетания и др. лексические фигуры стиля передаются с сохранением принципа построения фигуры или компенсируются другой фигурой стиля; 9) фон литературной нормы языка воспроизводится в той мере, в какой он присутствует в подлиннике – с помощью вариантных соответствий; 10) стилистически окрашенная лексика: просторечие, жаргон, высокий стиль и др. – передается вариантными соответствиями с сохранением окраски, которая этой лексике присуща в подлиннике.

Художественный текст

Общие замечания

Проблемам перевода художественного текста посвящено больше всего книг. Познакомившись с ними, можно сделать вывод: проблем при переводе художественной литературы возникает столько, и они так непредсказуемы и сложны, что лучше в них и не вникать, а переводить, как Бог на душу положит, очень при этом стараясь и проникаясь духом подлинника. Что ж, это неплохой путь. На интуитивном уровне можно случайно попасть в унисон и создать удачный перевод. А можно и не создать. О переводчике художественной литературы чаще, чем о переводчике нехудожественных текстов, говорят, что он "взялся не за свой текст". В этом суждении есть доля правды. Бывает, что при всем своем опыте и понимании текста у переводчика к автору, что называется, не лежит душа. И тогда при всем умении передать сложные нюансы стилистики автора, переводчик не сольет их в прекрасную гармонию...

Но гораздо чаще встречаются халтура и невежество. Элементарное неумение обращаться с художественным текстом, нежелание вникнуть в азы подхода к нему, подкрепить вдохновение "холодным расчетом". Короче говоря, чаще встречается непрофессионализм.

Наше описание переводческих проблем художественного текста не претендует на полноту. Оно ставит своей целью наметить азбуку приемов обращения переводчика с художественным текстом, определить базовую стратегию подхода к нему, за которой все равно последует череда проб и ошибок, удач и неудач, но фатальных провалов все-таки уже не случится. Хочется, чтобы создалась ситуация, похожая на обучение вождению автомобиля: ты сдаешь экзамен на водительские права, но ведь это не значит, что ты научился водить машину. Нет, ты только познакомился с необходимыми азами вождения, а настоящее умение придет потом, не скоро.

Предварительный анализ художественного текста мы попробуем провести по той же схеме, что и анализ предыдущих нехудожественных текстов и постараемся ответить на те же вопросы.

Итак, для чего нам нужны художественные тексты? Может быть, это излишество? Извращение? Ведь никаким практическим задачам они не служат. Но мы читаем их, мы тянемся к ним, а некоторые люди и дня без них прожить не могут. Более того, все остальные тексты живут недолго, у них короткий век: научная статья живет несколько десятилетий, инструкция – несколько лет, деловое письмо – несколько дней. Художественные тексты живут веками. И люди постоянно возвращаются к ним. Возвращаются к Шекспиру, написавшему свои трагедии и сонеты четыреста лет назад, возвращаются к Гомеру, создавшему "Илиаду" и "Одиссею" тридцать веков назад. Почему? А потому, что чтение текстов может быть удовольствием, изысканным наслаждением, доступным только человеку. И человек не устает себе это наслаждение доставлять.

Оказывается, художественная литература – это тексты, специализированные на передаче эстетической информации. Средства ее оформления многообразны, и мы вернемся к ним позже. А теперь попытаемся определить, есть ли в этих текстах, и в каком виде, другие типы информации?

Во-первых, есть ли в них когнитивная информация, то есть объективные сведения об окружающем мире? В художественных текстах встречаются личные имена, но это имена вымышленные, как и многие даты; реальны обычно топонимы – названия стран, городов – но это далеко не обязательно, а в научно-фантастическом романе они, как правило, выдуманные. Правда, встречаются в художественном тексте документальные цитаты из других текстов – но их документальность иногда мнимая. Встречаются достоверные описания конкретных географических мест – но эту достоверность еще нужно проверить: не исключено, что автор что-то добавил от себя. Итак, когнитивная информация в художественном тексте существует на заднем плане, и она не вполне достоверна. Автор использует ее в своих художественных целях, иными словами – она подчинена эстетической информации.

В тех же целях используется и эмоциональная информация, вернее, средства ее оформления. Они получают в художественном тексте эстетические функции. Встречается, например, яркая разговорно-просторечная лексика, но вложена она в уста героя повести – вымышленного лица. Риторические вопросы обращены к читателю от имени автора-повествователя, то есть также включены в единую художественную систему произведения.

Теперь пора уточнить наши представления об источнике и реципиенте. Источником в данном случае безусловно является автор текста, причем не как представитель какой-либо группы людей, или профессиональной среды, а автор лично, автор как индивидуум, и организует он свой текст, ориентируясь на свою авторскую индивидуальность, некоторыми ограничителями которой служат традиции литературного жанра (басня, сонет, драма требуют соблюдения определенного канона). Но самое примечательное заключается в том, что автор пишет текст не только в расчете на читателя, но и для себя – ему необходим этот текст как средство самовыражения. А реципиентом, казалось бы, может быть любой человек. Да, в нашем жизненном обиходе мы все так считаем. И даже заботимся о том, чтобы "приобщить" к художественным произведениям всех и каждого. Но оказывается, что в художественном произведении, формально доступном всем, каждый читатель "вычитывает" свое, люди не сходятся во мнениях, они берут из этого текста разный набор информации! Многослойность и разнообразие эстетической информации это позволяет. Что возьмет читатель из текста, зависит от самого читателя, от его читательской индивидуальности. Таким образом, в схеме источник-реципиент происходит передача информации от одной индивидуальности (автор) – к другой индивидуальности (читатель).

Пора вернуться к средствам оформления эстетической информации. Нам не удастся перечислить и прокомментировать все. Тем более что перечень их бесконечен – авторы неустанно изобретают все новые средства. Поэтому мы обратимся лишь к некоторым, частотным, и тут же постараемся оценить возможности их перевода, имея ввиду, что при таком обилии языковых средств конфликт формы и содержания неизбежен – отсюда частое применение приема компенсации и неминуемый эффект нейтрализации некоторых значимых доминант перевода. Заранее, не имея ввиду конкретный текст, мы все средства оформления эстетической информации можем считать доминантами перевода, но в реальности часть из них будет представлена в переводе в ослабленном виде, либо – ограниченным числом компонентов. Так, может уменьшиться количество компонентов лексического повтора, или при передаче метафоры не удастся сохранить специфику образа.

Средства оформления эстетической информации в художественном тексте (рекомендации для переводчика): 1) эпитеты – передаются с учетом их структурных и семантических особенностей (простые и сложные прилагательные; степень соблюдения нормативного семантического согласования с определяемым словом; наличие метафоры, метонимии, синестезии), с учетом степени индивидуализированности (устойчивый эпитет фольклора, традиционный эпитет-поэтизм, традиционный эпитет данного литературного направления, сугубо авторский), с учетом позиции по отношению к определяемому слову и ее функции; 2) сравнения – передаются с учетом структурных особенностей (нераспространенное, распространенное, развернутое), стилистической окраски входящей в него лексики (высокая, поэтическая, просторечная); 3) метафоры – передаются с учетом структурных характеристик (какой частью речи выражена, одно- или двухчастная, распространенная, метафорический контекст), с учетом семантических отношений между образным и предметным планом (конкретное – абстрактное, одушевленное – неодушевленное и т.п.), с учетом степени индивидуализированности; 4) авторские неологизмы – передаются по существующей в языке перевода словообразовательной модели, аналогичной той, которую использовал автор, с сохранением семантики компонентов слова и стилистической окраски; 5) повторы фонетические, морфемные, лексические, синтаксические, лейтмотивные – передаются по возможности с сохранением количества компонентов повтора и самого принципа повтора на данном языковом уровне; 6) игра слов, основанная на многозначности слова или оживлении его внутренней формы – в редких случаях совпадения объема многозначности обыгрываемого слова в оригинале и переводе сохраняется и смысл, и принцип игры; в остальных случаях игра не передается, но может быть компенсирована обыгрыванием другого по значению слова, которое вводится в тот же текст; 7) ирония – для ее воспроизведения в переводе передается прежде всего сам принцип контрастного столкновения, сопоставления несопоставимого (нарушение семантической и грамматической сочетаемости, столкновение лексики с разной стилистической окраской, эффект неожиданности, построенный на сбое синтаксической структуры и т.п.); 8) "говорящие" имена и топонимы – передаются с сохранением семантики говорящего имени и типичной для языка оригинала словообразовательной модели, экзотичной для языка перевода; 9) синтаксическая специфика текста оригинала – наличие контраста коротких и длинных предложений, ритм прозы, преобладание сочинительной связи, наличие/отсутствие причастных оборотов в стиле данного автора и т.п. – передается с помощью грамматических соответствий; 10) диалектизмы – как правило, компенсируются просторечной лексикой; жаргонизмы, арготизмы, ругательства – передаются с помощью лексики языка перевода с той же стилистической окраской.

Все переводческие решения при переводе художественного текста принимаются с учетом узкого контекста и широкого контекста всего произведения. Это касается выбора вариантных соответствий и трансформаций. Случаи внеконтекстуального перевода с помощью однозначных эквивалентов редки и касаются лексики основного словарного фонда (названия животных, растений и т.п.), а также реально существующих топонимов и названий фирм и организаций.

Поскольку художественный текст, созданный в определенное время, живет затем долго и хранит черты определенной эпохи; поскольку он всегда так или иначе связан с литературной средой и ее канонами; поскольку он несет на себе отпечаток творческой индивидуальности, – переводчику художественного текста приходится всегда сталкиваться с тремя основными проблемами: передача временной отнесенности текста, передача черт литературного направления, передача индивидуального стиля автора. Им и посвящены следующие разделы.

Роль аналогового текста

О роли так называемых параллельных текстов в обучении письменному переводу мы уже говорили. Знакомство с текстами инструкций на языке перевода поможет осилить перевод инструкции с иностранного языка – это касается любого нехудожественного текста. Существует даже очень старинная методика обучения иностранному языку через параллельные тексты – правда, переводные (кладешь текст на французском языке рядом с его готовым переводом и познаешь язык).

В художественной литературе параллельных текстов не существует – ведь каждое произведение уникально и по содержанию, и по форме. Зато может отыскаться аналог – конкретное произведение или авторский стиль, имеющий черты сходства с тем произведением и тем авторским стилем, который предстоит одолеть переводчику. Это тот случай, когда сложный алгоритм языковых средств одного автора аналогичен алгоритму средств другого. Именно по этим признакам стиль Флобера близок стилю Тургенева, стиль Хемингуэя близок стилю Ремарка. Обычно аналоговая близость бывает связана с близостью художественного видения автора, с принадлежностью к одному литературному направлению, близкие по духу писатели часто принадлежат к одному поколению. Аналоговый текст может дать переводчику образец гармоничного синтеза выявленных входе анализа стилистических средств, формирующих стиль автора. Вот почему всегда стоит попытаться найти его, прежде чем приступать к переводу.

Перевод поэзии

Чего не сделаешь ради мужской рифмы!

Елена Китаева, петербургская переводчица

 

Если в переводе прозы еще можно представить себе какие-то технические правила, то перевод поэзии кажется совершенно непостижимым. Ведь поэзию рождает вдохновение! Да, стихи без вдохновения не получаются. Переводчик поэзии иногда вынашивает свое шестистрочное детище месяцами. А потом еще и переделывает несколько раз. Тем не менее никто, пожалуй, в такой степени не обременен необходимостью соблюдать различные правила оформления текста, как переводчик поэзии. И никто (автор берет на себя смелость утверждать это, опираясь на личный опыт перевода и на многолетний опыт наблюдения над работой переводчиков поэзии) с такой серьезностью и дотошностью не относится к сохранению многочисленных условностей формы.

Дело в том, что поэтическая форма традиционно поставлена в жесткие рамки ограничений. Ритм, размер, количество стоп, рифма, тип чередования рифм, каденция, строфа, рефрен, звукопись – это те особенности формы, которые, сочетаясь, придают стиху особый параметр музыкальности, те внутренние каркасные балки, которые придают архитектурному сооружению стиха неотразимую привлекательность. Ни в каком другом тексте игра формы не имеет такого важного значения, нигде больше эстетическая информация не представлена такой концентрацией средств, как в поэзии. Поскольку, как мы уже выяснили, в художественном тексте эстетическая информация доминирует, то доминантами перевода являются все названные формальные особенности.

Современная европейская поэзия представлена прежде всего силлаботоникой (размер – рифма) и верлибром (сложный алгоритм, построенный на неравномерном чередовании ударений и неударных слогов, часто подкрепленный повторами). Реже встречается силлабика и тонический стих – оба больше характерны для поэзии прошедших веков. Если и в языке оригинала, и в языке перевода существует традиция использования данной стиховой системы, то задача переводчика – стараться следовать тому ее воплощению, которое мы видим у автора оригинала: 1) сохранить размер и стопность: четырехстопный ямб передавать четырехстопным ямбом, а не пятистопным ямбом и не четырехстопным хореем; если стопность меняется (скажем, в первой строке шесть стоп, а во второй – четыре), то сохранить и этот алгоритм; 2) сохранить каденцию, то есть наличие/отсутствие заударной части рифмы (мужские, женские, дактилические окончания)- ведь замена женской рифмы на мужскую меняет музыкальную интонацию стиха с энергичной, решительной на напевную, нерешительную; 3) сохранить тип чередования рифм: смежная, перекрестная, опоясывающая рифма связаны не только с созданием определенной тональности содержания (например, смежная рифма характерна для песенного склада, а перекрестная – больше для сюжетного повествования), но и с давними традициями оформления жанров и поэтических форм: смежная рифма издавна использовалась в народной песне, опоясывающая – обязательное условие для сонетной формы; 4) отразить звукопись – полностью сохранить ее вряд ли возможно, но важнее всего воспроизвести ее окраску, сохраняя в переводе повтор фонемы, близкой по звучанию фонеме подлинника, причем переводчику часто приходится жертвовать связью между смыслами слов, которые соединяет фонетический повтор, потому что вряд ли удастся разместить все компоненты повтора в словах, по значению соответствующих словам подлинника, связанным повтором; наблюдается в большинстве стихов и такой феномен, как повышенный процент сонорных – но эту особенность опытный переводчик передает в переводе, как правило, интуитивно, и сознательно стремиться при выборе слов к таким, которые содержат сонорные, приходится лишь начинающему; 5) сохранить количество и место в стихе лексических и синтаксических повторов.

Если традиции стихосложения разные, переводчик идет либо по пути поиска близкого аналога (так Гнедич при переводе "Илиады" сконструировал силлаботонический гекзаметр по образцу древнегреческого метрического гекзаметра), либо заменяет систему подлинника на традиционную систему языка перевода, но стремится сохранить прочие особенности ( так многие переводчики пытались передать древнегерманский аллитерационный стих ямбами и хореями, но с сохранением начальной аллитерации и цезуры).

Однако не надо думать, что при переводе стихов доминируют лишь компоненты стихотворной формы. В эту сложную форму заключено не менее сложное содержание, выраженное сплетением многоплановых образов, которые у каждого поэта и в каждом произведении складываются в свою систему. Важна оказывается стилистическая окраска используемой лексики (наличие поэтизмов, историзмов, диалектизмов, разговорных слов, экспрессивная окраска), место той или иной лексемы в стихотворной строке, преобладание существительных или глаголов, характер тропов, принадлежность лексики к словарю определенного литературного направления, наличие неологизмов, игры слов, лексического контраста, нарушение семантической и грамматической сочетаемости. Переводчик старается учесть и эти доминанты, и организовать их совокупность в единое целое. Задача одолимая, хотя потери неизбежны у любого переводчика, и не случайно всегда равноправно существует несколько версий перевода стихотворного произведения: в каждой из них – свои утраты. Но поэзия прежде всего музыкальна, поэтому, как показывает история, в культурном наследии в первую очередь надолго запечатлеваются стихотворные переводы, достоверно сохраняющие поэтическую форму подлинника, хотя не все компоненты содержания в них переданы... Вот уж действительно – чего не сделаешь ради мужской рифмы!

 

Освоение текстовых жанров в письменном переводе

Разнообразие письменных текстов велико. В зависимости от характерных признаков текста переводчик отыскивает средства перевода. Какие же это признаки? В данном разделе предлагается краткая характеристика текстов тех разновидностей, которые чаще всего встречаются переводчику. В разграничении типов текстов мы опирались на теорию речевых жанров, но предлагаем гораздо более ограниченный набор разновидностей (так как многие близкие жанры не различаются по переводческому подходу) и более простой состав характерных признаков (поскольку не все признаки важны для перевода).

Читателя, знакомого с пособиями по переводу, удивит здесь отсутствие самих текстов. Они отсутствуют не случайно. Любые примеры в виде текстов привязали бы нас к одному конкретному иностранному языку, а наша задача – выявить закономерности практической работы над текстом, связанные с переводом, с действиями переводчика, которые применимы к любому исходному и переводящему языку. Мы намеренно не затрагиваем лингвоэтнические компоненты текста, то есть все то, что зависит от специфики культуры каждого народа, поскольку такие особенности – и содержательные, и на уровне речевой формы – требуют разговора на материале двух конкретных языков.

Раздел рассчитан на то, что значительная часть описанных здесь типов текста войдет в занятия по переводческому анализу, а избранные виды (скажем, юридический текст, медицинский текст или какие-то другие) будут осваиваться затем подробно на тренинговых занятиях соответственно по юридическому переводу, медицинскому переводу и т.д.

Для преподавателей сделаем сразу одно методическое примечание: в описании типов текстов вы найдете лишь их характеристику, но нет рекомендаций, каким образом вы эти черты вместе со студентами обнаружите в тексте, не регламентирована также и последовательность анализа. Во-первых, для каждого текста удобнее всего своя последовательность анализа. Во-вторых, от подготовленности и настроя аудитории тоже зависит, как лучше всего подать материал: в одних случаях можно начать с анализа лексики и по этому пути прийти к обсуждению состава информации, в других – обязательно с внешних сведений о тексте, а иногда только с моделирования текста и имеет смысл начинать обсуждение. Короче говоря, тактика анализа – дело преподавательской техники.

Для переводчиков-практиков этот раздел послужит своеобразным справочником, который облегчит их труд.

В раздел не вошли некоторые тексты, которые встречаются часто, например: списки, перечни, таблицы – т.е. преимущественно те, в составе которых отсутствует структура предложения, поскольку они исключительно просты для перевода (кроме использования словаря, от переводчика никаких усилий не требуется).

Мы, как всегда, постарались расположить тексты по степени возрастания сложности их перевода, но этот принцип выдержан не полностью. Так, тексты, имеющие вспомогательный характер в системе глобального текста, например, библиографические материалы, помещены в конце, хотя для перевода они не сложны. Примеры преимущественно приводятся на материале русского языка.