Зарубежная журналистика в XVIII веке

Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

Школа Гуманитарных наук

Кафедра журналистики и издательского бизнеса

Д.А. Бутырин

«История зарубежной журналистики XVIII века»

УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКТ

Лекции

Темы семинарских занятий

Тексты для чтения

Хрестоматия

Литература

Для студентов, обучающихся по специальности

и 031300.62 – Журналистика (бакалавры)

г. Владивосток

2014

Рецензент:

Бутырин Д.А.

История зарубежной журналистики.: Учебно-методи-ческий комплект (Лекции, Темы семинарских занятий, Тексты для чтения). – Владивосток: Изд-во ДВФУ, 2014.

ISBN

Учебно-методический комплект включает в себя краткое изложение лекций, темы семинарских занятий со списком литературы к каждому и хрестоматию, открывающуюся списком текстов для обязательного прочтения и включающую избранные работы журналистов XVIII–XXI вв. Представленные материалы отражают современные взгляды на историю русской журналистики.

Для студентов, обучающихся по специальности «журналистика», а также для всех, кто интересуется историей зарубежной журналитстики, историей общественной мысли, творчеством лучших журналистов и критиков.

Предисловие

В профессиональной подготовке будущих журналистов «История зарубежной журналистики»» занимает особое место. Она входит в историко-профессиональный модуль базовой части профессионального цикла образовательной программы. Дисциплина преподается на 1-м году обучения (4-м – для студентов заочного отделения), связана с другими дисциплинами федерального государственного образовательного стандарта, такими как «История отечественной журналистики», «История зарубежной литературы», «Введение в специальность», «Журналистское мастерство», «Профессиональная этика» и другими, входящими в учебный план Дальневосточного федерального университета.

Задачи курса истории журналистики – познакомить студентов со значимымифактами и явлениями в истории зарубежной журналистики начала XVII – начала XXI вв. и с профессиональной деятельностью наиболее известных в прошлом журналистов, редакторов, издателей; дать характеристику взаимоотношений прессы с обществом и властью в процессе их исторического изменения.

Целью изучения истории зарубежной журналистики является повышение культурного уровня и профессионального мастерства будущих журналистов. Много лет назад великий древнеримский оратор и политик Цицерон сказал слова, которые не потеряли акутальности и по сей день: «История – свидетель прошлого, свет истины, живая память, учитель жизни, вестник старины». Настоящий учебно-методический комплект призван помочь студентам в освоении курса, хронологически охватывающего период с XVII по XXI в.

Пособие содержит:

– тематический план дисциплины,

– конспекты лекций, в которых раскрывается основное содержание курса,

– темы семинарских занятий, на которых рассматривается творчество журналистов прошлого и история ведущих периодических изданий,

– список литературы и источников,

– хрестоматию, составленную в соответствии с темами семинаров и содержащую избранные тексты по истории журналистики; последние подобраны таким образом, чтобы в них раскрывались языковые, жанровые, тематические особенности СМИ XVIII–XXI вв.; процесс самопознания журналистики раскрывается в редакторских статьях, фельетонах и сатирических рассказах.

В силу ограниченного объема пособие не носит огрниченного характера. Его изучение предполагает дополнительную работу с учебной литературой и источниками. Но и само по себе оно содержит достаточный материал, как для работы под руководством преподавателя, так и для самостоятельного изучения, например, для студентов заочного отделения или студентов, обучающихся по другим специальностям, но интересующихся историей зарубежной журналистики. Так, в представленных лекциях затрагиваются такие моменты, как охрана интеллектуальных прав и меры против несанкционированных ("пиратских") изданий в XVIII и XIX вв., направления в журнальной периодике XIX в., появление рекламы в издательском бизнесе, творчество издателей, редакторов, журналистов.

По завершении этой части курса студент должен знать

- основные этапы и тенденции развития мировой журналистики от ее истоков до современности;

- особенности функционирования журналистики в странах Европы и США;

- методы организации крупных национальных медиасистем, а также инновации, применяемые в их практике;

- лучшие образцы творчества выдающихся западных публицистов;

в результате изучения дисциплины студент должен владеть:

- анализировать опыт зарубежной журналистики применять полученные знания о развитии зарубежной журналистики, особенно о новейших тенденциях ее функционирования, в своей практической деятельности;

иметь представление:

– о характерных особенностях, традициях зарубежной журналистики, взаимоотношений государственной власти и общества;

– о развитии законодательства о СМИ, о понятии цензуры;

отчетливо понимать:

– социальную роль и общественную миссию средств массовой информации, важную значимость профессии журналиста, значение опыта истории журналистики для практики современных СМИ;

ориентироваться:

– в современных тенденциях развития зарубежной журналистики и быть знакомым с системой СМИ;

разбираться:

– в тематике журналистики, особенностях освещения в СМИ общественно значимых тем.

Глава I .

КОНСПЕКТЫ ЛЕКЦИЙ

Зарождение и становление зарубежной журналистики

Зарубежная журналистика в XVIII веке.

Введение. Зарождение и становление журналистики в Европе. (2 часа)

1609 г. в Германии типограф Иоганн Каролюс выпускает первую газету, начинавшаяся словами «Relation: Aller Furnemmen» «Рилейшн Аллер фурнеммен» с новостями из европейских столиц. В том же году в Аугсбурге появилась другая еженедельная газета «Avisa Relation oder Zeitung» «Авизо релацион одер цайтунг». Итальянское слово "avviso" подтверждает связь между первыми немецкими еженедельными газетами и их венецианскими прообразами. С 1609 по 1630 год в типографиях начинают выходить газеты раз в неделю в 30 городах Европы. Рост городов и развитие торговли способствовали тому, что информация становится желанным товаром со стороны населения.

В Англии и Франции политическая ситуация в 1620-х гг. препятствовала развитию независимой периодической печати. Первые французские и английские газеты появились в свободной от цензурных запретов Голландии, в Амстердаме, публиковались дословные переводы на английский и французский голландских «курантов». Эти издания имели коммерческий успех, их тираж которых быстро расходился в Англии и Франции. В Лондоне 21 сентября 1621 года появляется издание «Corante or Weekly Newes» «Вести, или Еженедельные новости». Газета напоминала голландские «Куранты». Издателями первых газет были владельцы типографий, специализирующихся на издании информационных листков, бюллетеней новостей. Первая газета, увидевшая свет во Франции, называлась «Mercure francais» «Французский Меркурий» издатель Жан Ришар, 1611 год, газета выходила при поддержке короля, и поскольку выходила раз в год, то не имела никакого влияния на общественное мнение. Первый государственный деятель Франции, осознавший необходимость идеологического воздействия на общественное мнение, был кардинал Ришелье. Обладая всей полнотой властью, Ришелье курировал все публикации «Французского Меркурия».

Но малотиражное издание не соответствовало политическим задачам Ришелье, который видел в прессе средство систематического воздействия на общественное мнение. Он предложил Теофрасту Ренодо, медику, но вместе с тем, талантливому журналисту, выпускать новое периодическое издание. Организация подобного издания без поддержки всемогущего кардинала была невозможна. Первый номер «La Gazette» увидел свет 30 мая 1631 года. Слово «газета» вошло во многие европейские языки. Газета выходила раз в неделю на 4 страницах. Тематика «La Gazette» - торговля, война, придворная хроника, дипломатические известия. Тираж 1200 экземпляров, печатный орган правительства, а просуществовала до 1789 года. Первой ежедневной газетой в Европе стала «Einkommende Zeitung» «Приходящая газета», которая появилась в 1650 г. в Лейпциге. Характеристики первых европейских газет: недолговечность, зависимость от официальной власти, информационный характер. В названиях многих газет появляются указания на место издания. Первые страницы иллюстрировались виньетками, заставками, эмблемами, аннотации статей; газетный текст делится на две колонки. В середине XVII столетия в газетах появляется реклама и объем газет увеличился до 4 страниц. Городская хроника, новости, платные объявления, сообщения о культурных мероприятиях, мода. Остальное место в газете было занято статьями, письмами в газету, подписанными именем корреспондента или псевдонимом. Тиражи этих изданий были небольшими, несколько тысяч экземпляров считались хорошим показателем.

Слово «журнал» восходит к латинскому «diurnalis» (ежедневный). Первые европейские журналы были выпущены научными обществами Парижа и Лондона. Первый европейский журнал «Journal des Savants» «Журнал ученых» в 1665 году был создан по инициативе французского министра финансов Жана-Батиста Кольбера. Он намеривался выпускать периодическое издание, которое бы освещало научные, критические и литературные проблемы, стоящие перед интеллектуальной элитой Европы. Должность редактора и издателя был приглашен советник парламента Дени де Салло. Журнал выходил сначала один раз в неделю, потом раз в две недели на 12 страницах. Издание должно было способствовать развитию науки, обмену научной информацией и ориентировано на научную полемику. В 1665 году в Англии появился журнал «Philosophical Transactions of the Royal Society» «Философские труды Королевского общества» под редакцией Генри Олденберга. Этот журнал выходил ежемесячно. Из десяти публикаций первого номера три были взяты из «Journal des Savants» «Журнала ученых».

Цензурные притеснения в Европе заставили журналистов публиковать свои издания в Голландии. Французский философ Пьер Бейль был вынужден за свои религиозные убеждения эмигрировать в Голландию. Там в 1684 г. он стал печатать «Nouvelles de la republique des lettres» «Новости литературной республики». Издание Бейля имело большой успех в Европе, Во Франции распространение журнала было запрещено. В журнале Бейля содержались рецензии на книги по вопросам философии, богословия, истории и литературы, сочинения политического и религиозного характера. Критика и пошатнувшееся здоровье заставили Бейля через три года прекратить свое издание. Бонаж де Боваль продолжил труд Бейля, переименовав журнал в «Историю трудов ученых», журнал просуществовал до 1709 г. Первый французский журнал литературно-критического содержания был «Mercure galant» «Галантный Меркурий», основанный в 1672 г. Издатель драматург Жан Донно де Визе. С 1677 г. де Визе сделал это издание ежемесячным, популярность у читающей публики получил разделом светской хроники.

Распространение печатного дела в Европе породило множество проблем, большинство из которых были связаны со стремлением властей контролировать процессы распространения информации и обмена идей. 1502 г. в Испании был принят закон, согласно которому все печатные издания должны были проходить предварительную цензуру. Цензорские функции возлагались на государственные и церковные структуры. Вормский эдикт 1521 г., направленный против Лютера, также предусматривал введение предварительной цензуры. Реакцией католической церкви на победу Реформации во многих европейских странах стало появление в Риме в 1559 г. первого «Индекса запрещенных книг», изданного Ватиканом и вводящего, цензуру на издания, циркулировавшие на территории стран католического мира. Законы о книжной цензуре касались не только издателей и торговцев, но и частных лиц, которым угрожало инквизиционное преследование за чтение, хранение, распространение запрещенных книг или недонесение о них. Только издания с указанием «печатать дозволяется» могли выходить из типографий.

В Англии в 1538 г. был принят закон, согласно которому любой типограф должен был получить королевский патент на свою деятельность. Цеховая организация типографов «Компания книгоиздателей» была обязана представлять печатные материалы на предварительную цензуру и следить за деятельностью членов своего цеха. Функции цензуры в Англии были возложены на так называемую Звездную палату при Тайном совете короля, игравшей в XVI-XVII вв. роль комитета по делам печати. Право главных цензоров в Звездной палате получили архиепископы, без санкции которых не мог быть опубликован ни один печатный текст. Во Франции закон 1561 г. предписывал подвергать бичеванию распространителей и авторов клеветнических листков и памфлетов. В случае повторного нарушения закона лица, виновные карались смертной казнью. Цензурные ограничения и жесткие санкции за их нарушение в первую очередь касались религиозных и политических тем, поэтому первые рукописные и печатные газеты были заполнены преимущественно зарубежной информацией, а публикации на запретные темы находили себе место в политических и религиозных памфлетах, брошюрах и иных изданиях, стремившихся обойти цензуру.

Слово «новости» можно встретить и в названиях памфлетов, объем которых варьировался и составлял 8, 16 или 24 страницы, а оформление мало чем отличалось от оформления книги. Примечательно, что во многих публикациях читатель уже мог найти дату ее выхода и порядковый номер. Это явилось важным шагом к формированию издания газетного типа. Многие «книги новостей» (или «сборники новостей») носили переводной характер и рассказывали исключительно о событиях за рубежом. Сообщать о жизни внутри Англии запрещала «Звездная палата». Однако обращение к проблемам иностранных государств тоже не гарантировало безопасности. Ряд «книг новостей» был закрыт в 1632 г. по указу короля, так как после одной из публикаций испанский посол счел себя оскорбленным. В ходе революции представители борющихся сторон использовали в политической борьбе не только памфлетную литературу, но и брошюры, листовки, а также издания, которые все больше напоминали газету. И хотя массовой аудитории еще не существовало, и на долю простого народа оставались преимущественно проповеди, популярность «протогазет» неуклонно росла, несмотря на сложность условий, в которых им предстояло функционировать. Само английское слово newspaper (газета) вошло в обиход в 1642 г.

Упразднение «Звездной палаты» вызвало оживление в сфере газетного дела, так как был отменен запрет на публикацию внутренних новостей. В 1641 г. начинают возникать издания, осмелившиеся говорить с читателями об английских событиях. Появляется интерес к заседаниям парламента, отчеты о которых также стали публиковаться, некоторые «книги новостей» выходили с рисунками, изображавшими сессии парламента. В это время некоторые издания включали в свое название слово diurnall (ежедневный), хотя, конечно, ежедневными они не были. Популярными становятся публикации, содержащие «пассажи», рассказывающие о жизни в различных уголках Англии. В годы английской революции 1640–1660 гг. широкое распространение получили издания под названием «Вестник». Явление это было типичным и для других европейских стран. Историки полагают, что первое такое издание увидело свет в 1594 г. в Кельне: это был «Галлобельгийский вестник». Он печатался на латыни, его читали в Европе и хорошо знали в Англии. Название «Вестник» в 40-е годы XVII в. воспринималось как синоним «книги новостей».

Одним из первых английских вестников XVII столетия стал «Британский вестник», увидевший свет в 1625 г. Под тем же названием в 1643–1646 гг. выходило издание, снискавшее славу политического хамелеона времен английской революции. Его создатель, Марчмонт Недхем, получивший образование в Оксфорде, на газетном поприще прославился как человек, поочередно поддерживавший Кромвеля и Карла I. Это отразилось в политической ориентации его издания: вначале оно носило республиканский, затем роялистский характер, а после казни короля снова стало республиканским и изменило название на «Политический вестник». Примечательно, что именно здесь было напечатано первое рекламное сообщение – о достоинствах чая.

Еще один вестник – «Гражданский вестник», вышедший в 1643 г., уже указывал дату и место издания, печатал иллюстрации. Очень интересным и пространным был подзаголовок издания: «Лондонский осведомитель, или правда, переданная для всего королевства, чтобы предотвратить дезинформацию». Слово «Лондон» здесь впервые встречается в названии периодического издания. На иллюстрациях были изображены портреты короля и королевы, а также Меркурий на глобусе.

ТЕМЫ СЕМИНАРСКИХ ЗАНЯТИЙ

Задача семинарских занятий – показать историю зарубежной журналистики в лицах, познакомить студентов с творчеством журналистов, публицистов, оказавших наибольшее влияние на общественную мысль, общественное мнение. Они придерживались разных взглядов, одни стояли в оппозиции правительству, другие поддерживали его политику, но все внесли свой вклад в историю журналистики и. Многое из написанного ими актуально в профессиональном плане: использование литературных приемов, методы сбора информации и ведения полемики, завоевания читательской аудитории. Отдельные темы посвящены наиболее значимым, переломным моментам в истории журналистики начала XVIII – первых лет XXI в.

Необходимым элементом в подготовке к семинарским занятиям является чтение текстов: рецензий, фельетонов, рассказов, очерков, репортажей, сатирических памфлетов, дневников, писем, воспоминаний, принадлежащих перу журналистов. Это объект анализа для участников семинара. Темы семинаров сопровождаются списком литературы. Кроме того, в конце каждой главы дополнительно даётся подробный список текстов для чтения по всему пройденному ранее периоду. Этот список представляет практический материал, который студенту необходимо знать для сдачи очередного модуля и, в конечном счёте, для получения зачёта/экзамена по дисциплине.

Зарождение и становление зарубежной журналистики.

Тексты:

Вормский эдикт 1521 г.

Джон Милтон. Ареопагитика. Речь о свободе печати от цензуры, обращенная к парламенту Англии (1644)

Джон Лильберн. Новые цепи Англии или Серьезные опасения части народа относительно республики.

Литература.

1.Беглов С.И. Четвертая власть: британская модель. История печати Великобритании от «новостных писем» до электронных газет. – М.: Изд-во Моск. унта, 2002

2.Беспалова А.Г., Корнилов Е.А., Короченский А.П., Лучинский Ю.В., Станько А.И. История мировой журналистики. 3-е изд., доп. и испр. – М. Ростов н/Д: МарТ, 2003

3. Ворошилов В.В. История журналистики зарубежных стран. - СПб., 2000.

4. Прутцков Г.В. История зарубежной журналистики (1 часть). Под ред. проф. Я.Н. Засурского. М., 2003

Зарубежная журналистика в XVIII веке.

Тексты:

Дефо Д. Чистокровный англичанин.

Дефо Д. Простейший способ разделаться с диссидентами.

Свифт Дж. Предложение об исправлении, улучшении и закреплении английского языка. /

Аддисон Дж. Стил Р. Эссе из журнала «Зритель» .

Литература

Беспалова А.Г., Корнилов Е.А., Короченский А.П., Лучинский Ю.В., Станько А.И. История мировой журналистики. М.: Ростов н/Д, 2010;

История печати. Антология. М.: Аспект Пресс, 2001.

История печати. Антология: Т. II. М.: Аспект Пресс, 2001.

Лучинский Ю.В. Очерки истории зарубежной журналистики. Учебное пособие. М. 2009.

Прутцков Г.В. История зарубежной журналистики. Под ред. проф. Я.Н. Засурского. М., 2008.

История печати. Антология. М.: Аспект Пресс, 2001.

История печати. Антология: Т. II. М.: Аспект Пресс, 2001.

Ясен Засурский. История зарубежной журналистики. 1945-2008. Аспект Пресс, 2008.

Тексты.

Высказывания Джефферсона о политике и свободе печати.

Т. Пейн «Здравый смысл».

Федералист. Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея.

Франклин Б. Жизнь Бенджамина Франклина.

Литература

История печати. Антология. М.: Аспект Пресс, 2001.

История печати. Антология: Т. II. М.: Аспект Пресс, 2001.

Лучинский Ю.В. Очерки истории зарубежной журналистики. Учебное пособие. М. 2009.

Прутцков Г.В. История зарубежной журналистики. Под ред. проф. Я.Н. Засурского. М., 2008.

История печати. Антология. М.: Аспект Пресс, 2001.

История печати. Антология: Т. II. М.: Аспект Пресс, 2001.

Ясен Засурский. История зарубежной журналистики. 1945-2008. Аспект Пресс, 2008.

Тексты:

Робеспьер М. О свободу печати.

Руссо Ж.Ж. Об общественном договоре».

Марат Ж.-П Публикации из газеты «Друг народа».

Бабеф Г. Публикации из «Газеты свободы печати

Литература

История печати. Антология. М.: Аспект Пресс, 2001.

История печати. Антология: Т. II. М.: Аспект Пресс, 2001.

Лучинский Ю.В. Очерки истории зарубежной журналистики. Учебное пособие. М. 2009.

Прутцков Г.В. История зарубежной журналистики. Под ред. проф. Я.Н. Засурского. М., 2008.

История печати. Антология. М.: Аспект Пресс, 2001.

История печати. Антология: Т. II. М.: Аспект Пресс, 2001.

Ясен Засурский. История зарубежной журналистики. 1945-2008. Аспект Пресс, 2008.

Семинар 9. Тема: « The Times ». Высшее общество читает Таймз. (2 часа)

Освещение событий и подача материала в газете «The Times».

Тексты:

«The Times». Революция во Франции 31 июля 1789 года

«The Times». Бородино: величайшее сражение наших дней.13 октября 1812 года.

«The Times».Теперь эта война – воистину Отечественная. 27 октября 1812 года.

«The Times». Русский военный флот. 24 августа 1853 года.

«The Times». Атака легкой бригады. 14 ноября 1854 года.

Литература.

Периодическая печать на Западе: Сб. статей // История печати: Антология: В 2 т. / Сост. Я.Н. Засурский, Е.Л. Вартанова. – М., 2001. – Т. 2.

Андрунас Е.Ч. Информационная элита: корпорация и рынок новостей. – М., 1991.

Беглов С.И. Четвертая власть: британская модель. История печати Великобритании от «новостных писем» до электронных газет. – М., 2002.

Трыков В.П. Зарубежная журналистика XIX века: Учеб.-метод. пособие для студентов ф-та журналистики. – М.: ИМПЭ им. А.С. Грибоедова, 2004.

Трыков В.П. Зарубежная журналистика XIX века: Учеб. пособие. – М., 2004.

Семинар 10. Тема: Журналисты Великобритании I половины XIX века (2 часа)

1. Военная журналитика У. Рассела.

2. Ч. Диккенс – редактор и издатель.

3. У.М. Теккерей – журналист. Мир журналистики в романе Теккерея «История Пенденниса».

Тексты:

Крымская война Уильяма Рассела. «Глазго геральд. (Шотландия) от 26 июня 1857 года.

Чарльз Диккенс. Обращение к читателям 1 номера журнала «Домашнее чтение».

Чарльз Диккенс. Самый достоверный истоник.

Чарльз Диккенс. Любопытная онечтака в «Эдинбургском обозрении».

Теккерей У.М. «История Пенденниса».

Литература.

Андрунас Е.Ч. Информационная элита: корпорация и рынок новостей. – М., 1991.

Трыков В.П. Зарубежная журналистика XIX века: Учеб. пособие. – М., 2004.

Семинар 11. Тема: «Феномен появления «penny press» (2 часа)

1. Особенности Penny Press: сенсация, дешевизна и реклама

2. Новая эра в журналистике: элементы массовой культуры начинают активно проявляться в середине XIX столетия, появление массового читателя.

Тексты :

«Sun» 1st article (August 25, 1835)

«Sun» 5th article (August 29, 1835)

«Sun» 6th article (August 31, 1835)

Уильям Хёрст. Афоризмы.

Литература:

1. Беспалова А. Г., Корнилов Е. А., Короченский А. П., Лучинский Ю. В., Станько А. И. История мировой журналистики. М.– Ростов-на-Дону, 2003.

2. История зарубежной журналистики / А. Ю. Быков, Е. С. Георгиева, С. А. Михайлов; под общ. ред. С. А. Михайлова. М., 2014.

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 11. Тема: «Немецкая журналистика 19 века. (2 часа)

1. Журналисткая деятельность К. Маркса.

2.Газеты «Rheinische Zeitung» и «Neue Rheinische Zeitung»: социально-политическая направленность. Вклад в них Маркса и Энгельса.

Тексты:

Маркс К.Дебаты шестого рейнского ландтага (статья первая). Дебаты о свободе печати и об опубликовании протоколов сословного собрания.

Маркс К.Заметки о новейшей прусской цензурной инструкции.

Литература:

2. Ворошилов В.В. История журналистики зарубежных стран. - СПб., 2000.

3. История зарубежной журналистики / А. Ю. Быков, Е. С. Георгиева, С. А. Михайлов; под общ. ред. С. А. Михайлова. М., 2014.

4. Михайлов С.А. История зарубежной журналистики XIX века. – М, 2004.

Семинар 12. « Марк Твен как журналист и публицист». (2 часа)

Тексты:

Тексты :

«The New York Times». Россия: последствия поражения. 5 октября 1877 года.

«The New York Times». Вот и наступил «День смеха». 1 апреля 1892 года.

«The New York Times». Нью-Йорк - база русского флота?15 июля 1893 года.

«The New York Times». Интеллигентные русские девушки. 8 февраля 1904 года.

«The New York Times». Цусима: Того заманил противника в смертельную ловушку. 10 июня 1905 года.

«The Times». Мужество и паника. 24 апреля 1912 года.

Ресурсы сети Интернет

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 14. «Профессионализация журналистики в Европе и США на рубеже XIX – начале XX веке». (2 часа)

Зарождение и развитие профессиональной морали журналистского сообщества.

Профессиональная этика журналиста.

Тексты:

Декларация общества профессиональных журналистов (The Society Professional Journalists, SIM) - наиболее представительная и разветвленная международная журналистская организация, 1909 г.

Декларация принципов Американского общества редакторов газет (АТРГ).

Ресурсы сети Интернет

Литература:

1. Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики: Учебное пособие. – М.: Изд. РИП-холдинг, 2000. – (Практическая журналистика).

2. Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики: Учебное пособие. – М.: Изд. РИП-холдинг, 2000. – (Практическая журналистика).

3. Управление персоналом: Учебник для вузов / Под ред. Т.Ю. Базарова, Б.Л. Еремина. – М.: ЮНИТИ, 2001. – С. 11.

Семинар 15. «Журналистика в годы первой мировой войны». (2 часа)

Особеннности пропаганды стран, участвующих в военном конфликте.

Особенности свещения событий и подача материала в газетах в СМИ.

Военные журналисты первой мировой войны.

Тексты :

«The New York Times». Европа оказалась в новой ситуации. 29 июня 1914 года.

«The New York Times». 29 июня 1914 года.

«The New York Times». Вестник перемен. 30 июня 1914 года.

«Berliner Tageblatt». «Германия должна противостоять на море, как минимум, двум сильным неприятелям». 14 июля 1914.

«Le Matin». Если будет война. 20 июля 1914

«The Daily Telergaph». Передовицы. 24 июля 1914 года

Германская прокламация, обращенная к русским.

Германская прокламация, обращенная к ирландцам.

Ресурсы сети Интернет.

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 16. «СМИ зарубежных стран в период второй мировой войны». (2 часа).

Особенности свещения событий и подача материала в газетах в СМИ.

Военные журналисты второй мировой войны.

Тексты:

«The Guardian». интервью, которое Джордж Сильвестр Вирек взял у Гитлера в 1923 г. журнал Liberty в 1932 г.

«The Time». Человек года 1938: Адольф Гитлер.2 января 1939 года

«The New York Times». Америка, Британия и Россия.26 июня 1941 года

«The New York Times». Боевой дух Красной Армии.18 июля 1941 года.

«The New York Times». Гитлер не мог не объявить войну главному врагу.13 декабря 1941 года.

«The Time». Сергей – боец Красной Армии. 4 января 1942 года.

«The New York Times». Русские взяли Берлин.3 мая 1945 года.

«The New York Times». Последние часы Третьего Рейха. 5 мая 1945 года

«The New York Times».Гибель нацистских богов. 6 мая 1945 года.

«The New York Times». Что нас ждет после войны? 6 мая 1945 года.

«The New York Times». Конец одного мифа. 8 мая 1945 года.

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 17. «Информационные войны второй мировой войны». (2 часа).

Особеннности пропаганды стран, участвующих в военном конфликте.

Тексты :

«The New York Times». Роль морального духа на войне. 9 ноября 1941 года

«The New York Times». Джозеф Дэвис. Угрожает ли нам коммунизм?12 апреля 1942 года.

«Das Reich». Йозеф Геббельс. 19 июля 1942 года

«Time». США. Армия Адольфа Гитлера порхает как балерина. Образ России и русского народа в публикациях журнала "Time" периода Второй мировой войны (1941-45 гг).

«The New York Times». Курт Рисс. Немцы не знают, что они разбиты. 4 февраля 1945 года.

«The New York Times». Психология «гибели богов»: сможет ли Геббельс вновь овладеть умами немцев? 25 февраля 1945 года

Ресурсы сети Интернет

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 18. «Развитие радиовещания и зарождение телевиденья в странах Евроы и США в первой половине ХХ века. (2 часа)

История радио США. Создание первых национальных радиосетей.

История радио Великобритании. Роль концерна Би-Би-Си в становлении национальной культуры.

Специфика телевидения как средства коммуникации.

Особенности ранних телевизионных программ.

Превращение телевидения в новое СМИ.

Тексты:

«The Time». Большая Берта. 21 июля 1930 года.

«German Propaganda Archive». Йозеф Геббельс.Радио – восьмая великая держава. Речь на открытии Десятой германской радиовыставки 18 августа 1933 г.

«The Time». Радио: четвертый фронт. 9 октября 1939 года.

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 19. «Железный занавес». (2 часа)

Особеннности пропаганды стран, участвующих в военном конфликте.

Особенности свещения событий и подача материала в газетах в СМИ.

Тексты:

«The Time». Хрущев: дипломатия как напор стихии. 28 сентября 1959 года.

«The New York Times». С.Л.Сульцбергер. Тенденции внешней политики США: обдуманные риски. 20 октября 1962 года.

«The New York Times». Джеймс Ферон и Том Литл. Русские туристы, и почему они считают страны соцлагеря «загнивающим Западом». 27 февраля 1972 года.

«The Time». Пропагандистское соревнование. 9 марта 1981 года.

«The Times». Великая словесная война. 9 сентября 1985 года.

«The New York Times». Джон Кеннан. Холодная война закончена: что дальше? 5 февраля 1989 года

Ресурсы сети Интернет

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 20. «Разоблачительная европейская и американская журналистика». (2 часа)

Особенности свещения событий и подача материала в газетах в СМИ.

Тексты:

«Вашингтон Пост». К. Бернстин, Б.Вудворд. Никсон обсуждает выплаты шантажистам и милосердие. 1 мая 1974 года.

«Вашингтон Пост». ФБР подозревает помощников Никсона в сабатаже демократического лагеря. 10 октября 1972 года.

Ресурсы сети Интернет

Г. Вальраф. Нежелательные репортажи. Приятного аппетита!, или Жратва хуже некуда.

Г. Вальраф. Тринадцать нежелательных репортажей. Чистый Берлин

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 21. «Журналистика КНР». (2 часа)

Условия СМИ в КНР.

Значение прессы в политических тических процессах.

Журналистская этика и свобода печати.

Новые подходы в оценке новостей, критика источников информации, журналистские расследования.

Актуальные вопросы журналистики Востока и Запада.

Ресурсы сети Интернет

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 22. «CNN International – глобальная служба теленовостей». (2 часа)

Новости и информационная аналитика в 2000-е гг.

Сравнительный анализ информационных программ CNN и российского телевидения

Феномен информационного развлечения.

Материал для подготовки: ресурсы сети Интерент.

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 23. «Британские спутниковые службы теленовостей». (2 часа)

Анализ телевизионной аудитории.

Новости и информационная аналитика в 2000-е гг.

Сравнительный анализ информационных программ британских спутниковых служб теленовостей и российского телевидения

Феномен информационного развлечения.

Материал для подготовки: ресурсы сети Интерент.

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 24. «Информационные войны во внешней политике США». (4 часа).

Особеннности американской пропаганды.

Информационные войны во внешней политике США.

Освещение военные событий во Вьетнаме, Афганистане, Ираке.

Тексты:

Брэд Брекк Кошмар: моментальные снимки. Пресса и информационная война.

Капуто Филипп. Никому нельзя было доверять.

«The Time». Возмущенный Картер пытается усилить давление на Кремль. 28 января 1980 года.

Интервью Патрика Джексона для BBC News

Вайсфлог Кристиан. С войны никто не возвращается.

Джим Келлер. Передовые операционные базы.

Ресурсы сети Интернет

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 25. «Роль СМИ в военно-политических конфликтах». (4 часа).

Технология проведения занятия.

Студенты готовят доклады о различных приемах, способах, методах и технологиях информационно-психологического воздействия в современных политических конфликтах, а также - в деятельности по их урегулированию. В ходе работы студенты знакомятся с практикой использования в качестве инструмента политического воздействия технологий пропаганды, психологического манипулирования, шантажа, направленных слухов, технологий управления кризисами. Разбившись на рабочие группы, занимаются анализом деятельности ведущих мировых телеканалов и степень их влияния на структуры и особенности СМИ, информационных релизов, пропагандистских новостей и контрпропагандистской деятельности СМИ. Дискуссия только подчеркивают высокую значимость проблемы и социальную опасность, как для отдельных граждан, так и для международного сообщества в целом.

Подготовка объяснительной записки с выводами.

Литература:

Копылов В.А. Информационное право. – М.: 2002 – 512 с.

Быстро и легко осваиваем работу в сети Интернет / Под ред. Резникова Ф.А.: Учеб. пособ. – М., 2002.

Леонтьев В. Новейшая энциклопедия персонального компьютера. – М., 2003.

Михайлов С.А. Современная зарубежная журналистика: правила и парадоксы. – СПб.: Изд-во Михайлова В.А., 2002. – 446 с.

Ресурсы сети Интернет

Семинар 26. «СМИ на современном этапе развития». (2 часа).

Материал для подготвки: ресурсы сети Интернет.

Технология проведения занятия.

Студенты занимаются поиском и сбором материала по теме: чтение литературы, просмотр роликов. Анализ и обобщение собранного материала. На протяжении мероприятия студенты выступают с докладами по теме: «Журналистика будущего. Интернет-издания. Специфика журналистской работы в современной России и Европе». Рабочие группы создают собственные версии, в ходе мероприятия формируется представление и оценка созданных слушателями версий.

Подготовка объяснительной записки с выводами.

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Семинар 27. « Тематика публикаций о России ведущих печтаных СМИ». (4 часа).

Особеннности освещения событий в СССР америкнскимим и европейскимим СМИ.

Особеннности освещения событий в России америкнскимим и европейскимим СМИ.

Россия и ее внешняя политика на старницах америкнских и европейских СМИ.

Тексты:

«The Times». Сто восемь минут Юрия Гагарина. 13 апреля 1961 года.

«The Times». Цветы для российских женщин. 8 марта 1968 года

«The Times». Майкл Биньон. Редкий день отдыха для «освобожденной» советской женщины. 8 марта 1978 года

«The Times». Ричард Оуэн.Московское лето: отдых по правилам.10 августа 1982 года.

«The Guardian». Майк Дэйвис. Спасти рядового Ивана

«The Sunday Times». Норман Дэвис. Война, которую выиграли не мы, а русские. 2006 год.

Ресурсы сети Интернет.

Подготовка объяснительной записки с выводами.

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Ресурсы сети Интернет.

Семинар 28. « Современные медиа-холдинги в странах Западной Европы и Северной Америки». (2 часа)

Истоия корпорации «Time Warner».

Истоия корпорации Р. Мердока «News Corp ».

Истоия концерна «Дженерал Электрик».

Литература:

3. История печати. Том I, Том II (Серия «Классика журналистики»). М., 2001

4. Михайлов С. А. История зарубежных СМИ. СПб., 2006.

5. Прутцков Г. В. Введение в мировую журналистику. Антология в двух томах. М., 2003.

6. Прутцков Г. В. История зарубежной журналистики (1800-1929). М., 2010.

Ресурсы сети Интернет.

Семинар 29. «СМИ и реклама ». (2 часа)

ХРЕСТОМАТИЯ К ГЛАВЕ I

ХРЕСТОМАТИЯ К ГЛАВЕ I I

Газетный отчет о «Бостонском чаепитии» (16 декабря 1773, США)

Собрание уже близилось к концу, когда к двери здания ассамблеи подошла группа смелых и решительных людей, переодетых в индейское платье, и издала боевой клич, прозвучавший по всему зданию. Этот клич был подхвачен несколькими лицами на галерее, но их призвали к порядку, и снова воцарилось спокойствие, не нарушавшееся до конца собрания. «Индейцы», как их тогда называли, направились в гавань, где стояли суда с грузом чая; за ними последовали сотни людей, чтобы посмотреть, как будут действовать те, кто являл собой столь гротескное зрелище. Они, «индейцы», немедленно направились на судно капитана Холла, вытащили из трюма ящики с чаем, а когда снова поднялись на палубу, вскрыли эти ящики с чаем и выбросили в воду; затем они прошествовали на судно капитана Брюса, а потом на бриг капитана Коффина. Они действовали столь проворно, что за какие-нибудь три часа взломали 342 ящика, т. е. все, сколько было на судах, и выбросили содержимое в воду. Начался прилив; в воде плавали сломанные ящики и чай, которыми было усеяно водное пространство и берег на значительном расстоянии от южной части города до Дорчестер Нека. Названными «индейцами» были приняты все меры, чтобы помешать жителям растащить чай. Когда заметили, что несколько человек пытались взять себе небольшое количество чая, его у них тут же отобрали, а с ними обошлись очень грубо. Примечательно, что хотя на борту судов оставалось значительное количество других грузов, их не тронули. Было проявлено столь большое внимание к частной собственности, что, когда у капитана одного из судов сломали небольшой висячий замок, ему тут же послали другой. В течение всего вечера и на следующий день в городе царило полное спокойствие. Приехавшие из окрестных мест с легким сердцем вернулись домой; на следующий день почти у всех на лицах было радостное выражение: у одних - по случаю уничтожения чая, у других - оттого, что все прошло столь спокойно. Одна из газет писала в понедельник, что как капитаны, так и судовладельцы были весьма рады, что их суда освободились от груза.

Создание ассоциации сынов свободы в Нью-Йорке (15 декабря 1773, США)

Под проектом создания нижеследующей ассоциации подписалось очень большое число именитых граждан, купцов, адвокатов и лиц иных званий, и проект продолжает распространяться по городу, дабы представить возможность тем, кто еще не подписался под ним, присоединиться к своим согражданам, чтобы засвидетельствовать свое возмущение дьявольским замыслом порабощения Америки.

...Поэтому, чтобы предотвратить худшее из бедствий, которого следует страшиться, а именно рабства со всеми сопутствующими ему ужасами, мы, нижеподписавшиеся, заботясь о сохранении свободы и исполненные решимости использовать все законные средства, имеющиеся в нашем распоряжении, чтобы обречь на провал этот пагубный проект, сохранить для грядущих поколений все те блага свободы, которые завещали нам предки, и содействовать поддержанию общих свобод в Америке, которым грозит уничтожение, согласились в этих важных целях объединиться в организацию под названием «Сыны Нью-Йорка» и обязаться честью совместно неукоснительно соблюдать и выполнять следующие решения:

I. Решено, что всякий, кто будет помогать, попустительствовать или каким-либо образом содействовать ввозу чая в данную колонию откуда бы то ни было, пока он подлежит в силу какого-либо английского парламентского акта обложению налогом в Америке, будет считаться врагом Америки.

II. Решено, что всякий, кто будет помогать или содействовать разгрузке или перевозке такого чая с любого корабля или судна или наймет дом, склад, подвал или какое-либо другое помещение для хранения чая, подлежащего обложению налогом, как указано выше, будет считаться врагом свободы Америки.

III. Решено, что всякий, кто будет продавать или покупать чай или каким-либо образом содействовать продаже или покупке чая, подлежащего обложению налогом, как указано выше, или будет помогать или содействовать перевозке такого чая из данного города по суше или по воде до тех пор, пока акт 7-го года правления Георг III, гл. 46. обычно называемый актом о доходах, не будет полностью и целиком отменен, будет считаться врагом Америки.

IV. Решено, что независимо от того, должен ли налог на чай, налагаемый данным актом, выплачиваться в Великобритании или Америке, это в равной степени ущемляет наши свободы.

V. Решено, что с тем, кто нарушит любую из этих резолюций, мы не будем иметь ни дел, ни нанимать его, ни поддерживать с ним каких-либо отношений.

Франклин Б. Жизнь Бенджамина Франклина. [Электронный ресурс]. http://read24.ru/fb2/bendjamin-franklin-jizn-bendjamina-franklina-avtobiografiya/

… Мой брат в 1720 или в 1721 году стал издавать газету. Это была вторая газета, появившаяся в Америке, и называлась она «Нью-Ингленд курант». Ее единственной предшественницей была газета «Бостон ньюс-леттер». Я помню, как кое-кто из друзей пытался отговорить его от этого, по их мнению, безнадежного дела, считая, что одной газеты для Америки вполне достаточно. В настоящее время, в 1771 году, их не меньше двадцати пяти. Он все же взялся за это дело; на меня было возложено разносить газеты подписчикам после того, как я набирал и печатал очередной номер. Среди его приятелей были одаренные люди, развлекавшиеся тем, что писали небольшие сочинения для его газеты, что увеличивало ее престиж и поднимало спрос на нее, и эти джентльмены часто нас посещали. Наслушавшись их разговоров об успехе этих произведений, мне не терпелось испытать себя на этом поприще. Но так как я был еще мальчиком и боялся, что брат не согласится печатать образцы моего творчества в своей газете, если будет знать о моем авторстве, то я изменил свой почерк и, написав анонимное сочинение, подсунул его ночью под дверь типографии. Утром оно было найдено и передано на суд его друзей, когда они собрались, как обычно. Они прочли его и разобрали в моем присутствии, и я получил величайшее наслаждение, услышав их похвалу; они старались угадать автора и перебрали при этом всех, кто выделялся у нас своей ученостью и умом. Теперь-то я считаю, что мне повезло с судьями и что, пожалуй, они не были такими знатоками, как я их считал. Ободренный, однако, успехом этого начинания, я написал и послал тем же путем в печать еще несколько сочинений, которые тоже были одобрены; и я хранил свою тайну до тех пор, пока мое маленькое вдохновение на произведения такого рода не иссякло; тогда я раскрыл истину, после чего знакомые брата стали несколько больше со мной считаться.

Брату же это не понравилось, так как он считал, что я могу возгордиться. Это, возможно, было одной из причин тех размолвок, которые начались у нас в это время. Хотя он и был моим братом, он считал себя моим хозяином, а меня подмастерьем, вследствие чего предъявлял ко мне такие же требования, как и к прочим; я же считал некоторые из них унизительными для себя, ожидая от него, как от брата, большего снисхождения. Наши споры нередко приходилось решать отцу, и то ли потому, что я обычно бывал прав, то ли лучше умел доказывать, но решение обычно оказывалось в мою пользу. Но мой брат был очень вспыльчив и часто бил меня, на что я немало обижался. Мне думается, что его суровое и тираническое обращение со мной вызвало во мне то отвращение ко всякой деспотической силе, которое сопутствовало мне на протяжении всей моей жизни. Мое ученичество было для меня очень тягостным, я с обидой вспоминал те побои, которые он слишком часто наносил мне в раздражении, хотя в остальном он не был дурным человеком. Может быть, я был слишком дерзким и самонадеянным,

Одну из статей в нашей газете по какому-то политическому вопросу, по какому именно я уже забыл, ассамблея сочла для себя оскорбительной. Брата арестовали, вынесли ему порицание и посадили на месяц в тюрьму по предписанию спикера; я думаю, преимущественно за то, что он не хотел открыть имя автора. Меня тоже арестовали и допрашивали в совете; но хотя я не доставил им никакого удовлетворения, они ограничились увещеванием и отпустили меня, возможно, потому, что считали меня подмастерьем, обязанным хранить секреты своего хозяина. Во время тюремного заключения моего брата, о котором я очень сожалел, несмотря на наши личные разногласия, я руководил газетой и осмелился при этом допустить несколько выпадов против наших правителей; брат отнесся к этому весьма доброжелательно, другие же получили обо мне неблагоприятное впечатление, как о молодом таланте, питающем склонность к клевете и сатире.

Освобождение моего брата сопровождалось приказом (весьма странным), что «Джемс Франклин впредь не должен печатать газету под названием „Нью-Ингленд курант“». В связи с этим в нашей типографии была устроена небольшая конференция с участием наших друзей. Некоторые предлагали обойти этот приказ, изменив название газеты; однако мой брат, считая, что это связано с неудобствами, решил, наконец, что можно найти лучший выход и издавать ее в будущем под именем «Бенджамина Франклина»; для того же, чтобы избежать возможного порицания со стороны ассамблеи за то, что газету продолжает издавать его подмастерье, была употреблена следующая хитрость: мне вернули мой старый контракт, на обороте которого было указано, что меня полностью рассчитали; этот контракт можно было предъявить в случае необходимости; для того же, чтобы мой брат и в дальнейшем мог пользоваться моими услугами, я должен был подписать новый контракт на весь остальной срок, и этот контракт должен был сохраняться в тайне. Это был очень ненадежный план, но, как бы то ни было, его немедленно привели в исполнение, и газета в течение нескольких месяцев выходила под моим именем.

Когда же между мной и братом снова начались нелады, то я воспользовался случаем обеспечить себе свободу, предполагая, что он не осмелится предъявить новый контракт. С моей стороны было нечестно воспользоваться этим преимуществом, и это я считаю одной из первых ошибок в своей жизни. Но какое значение имела для меня нечестность этого поступка, когда и так я все время желал, чтобы представилась какая-либо возможность сократить этот срок, и такая возможность вдруг представилась самым неожиданным образом.

Когда он узнал, что я хочу его оставить, то он постарался, чтобы я не мог найти себе место ни в одной типографии города; для этого он обошел все типографии и говорил с каждым владельцем, вследствие чего ни один не взял меня на работу. Тогда я стал подумывать о переезде в Нью-Йорк, как в ближайшее место, где была типография; и я был склонен покинуть Бостон, когда раздумывал о том, что уже сделал себя до некоторой степени неприятным для правящей партии; а самочинные действия ассамблеи в отношении моего брата давали мне основание заключить, что если я останусь, то вскоре у меня будут неприятности; помимо этого мои несдержанные рассуждения относительно религии привели к тому, что добрые люди с ужасом доказывали на меня как на язычника и безбожника. Я твердо решил уехать в Нью-Йорк, но теперь мой отец объединился с моим братом, и я знал, что если я попытаюсь уехать открыто, то мне постараются помешать. Тогда мой друг Коллинс решил помочь мне бежать. Он договорился с капитаном одного нью-йоркского шлюпа о моем проезде под тем предлогом, что я — знакомый ему молодой человек, у которого была интрижка с девицей легкого поведения, родители которой хотят меня заставить жениться на ней, почему я и не могу открыто ни уйти, ни уехать. Я продал часть своих книг, чтобы иметь немного денег, меня тайно взяли на борт шлюпа, ветер был попутный, и через три дня я очутился в Нью-Йорке, почти в трехстах милях от своего родного дома в возрасте семнадцати лет (6 октября 1723 года), не имея никаких рекомендаций, не зная здесь ни одной живой души и почти без гроша в кармане.

Франклин Б. Жизнь Бенджамина Франклина. [Электронный ресурс]. http://read24.ru/fb2/bendjamin-franklin-jizn-bendjamina-franklina-avtobiografiya/

… С малых лет я страстно любил читать и все те небольшие деньги, которые попадали мне в руки, откладывал на покупку книг. Я очень любил путешествия. Первым моим приобретением были сочинения Бениана в отдельных томиках. Позднее я их продал, чтобы иметь возможность купить собрания исторических произведений Р. Бертона; это были небольшие книжечки, по дешевке приобретенные у бродячего торговца, числом сорок. Небольшая библиотека моего отца состояла из религиозно-полемических сочинений, большинство из которых я прочел. С тех пор я не раз сожалел о том, что в то время, когда у меня была такая тяга к знанию, в мои руки не попали более подходящие книги, так как уже было решено, что я не буду священником. Среди этих книг были и «Жизнеописания» Плутарха, которыми я зачитывался; и сейчас еще я считаю, что это очень пошло мне на пользу. Была также книга Дефо, озаглавленная «Опыт о проектах», и сочинение доктора Мезера «Опыты о том, как делать добро». Эти книги, возможно, оказали влияние на мой духовный склад, что отразилось на некоторых важнейших событиях моей жизни.

… Эти мои книжные склонности в конце концов привели к тому, что отец решил сделать из меня печатника, хотя один из его сыновей (Джемс) уже занимался этим ремеслом. В 1717 году мой брат Джемс вернулся из Англии и привез с собой печатный станок и шрифты, чтобы открыть типографию в Бостоне. Хотя это ремесло было мне куда больше по душе, чем то, которым занимался мой отец, но море по-прежнему продолжало меня манить. Моему отцу не терпелось связать меня с братом договорными обязательствами, так как он опасался возможных последствий этого моего влечения. Некоторое время я сопротивлялся, но, наконец, не выдержал и подписал контракт о поступлении в ученичество, хотя мне и было тогда всего двенадцать лет. По контракту я обязывался служить подмастерьем, пока мне не исполнится двадцать один год, причем только в последний год я должен был получать жалованье настоящего работника. За очень короткий срок я достиг значительных успехов в этом деле и оказывал своему брату большую помощь. Теперь у меня был доступ к более хорошим книгам. Я свел знакомство с учениками книготорговцев, что давало мне возможность одалживать то одну, то другую книжку, и я всегда старался возвращать их аккуратно и не пачкать. Частенько я просиживал за чтением в своей комнате чуть не всю ночь напролет, если книга была одолжена вечером, а вернуть ее надо было рано утром, чтобы ее не хватились.

… Спустя некоторое время один купец, умный и здравомыслящий человек по имени Мэтью Адамс, имевший прекрасное книжное собрание и часто посещавший нашу типографию, обратил на меня внимание, пригласил меня посмотреть его библиотеку и очень любезно предложил давать мне читать любые книги по моему выбору. Теперь я пристрастился к поэзии и сам сочинил несколько стихотворений. Мой брат решил, что на этом можно заработать, и стал поощрять меня к сочинительству. По его побуждению я написал две баллады на случай. Одна называлась «Трагедия у маяка», и в ней рассказывалось о кораблекрушении, жертвой которого сделались капитан Уортилейк и его две дочери, другая была озаглавлена «Песня матроса по случаю захвата знаменитого „Тича“, или пират Черная борода». Это была жалкая стряпня в духе уличных баллад; и когда они были напечатаны, он отправил меня продавать их по городу. Первую из них брали нарасхват, так как описанное в пей событие произошло недавно и наделало большой шум. Этот успех приятно щекотал мое самолюбие, но отец обескуражил меня, высмеяв мои вирши и объяснив, что стихотворцы всегда бывают нищими. Так я избежал опасности сделаться поэтом, да к тому же, вероятно, плохим. Но так как сочинения в прозе приносили мне большую пользу на протяжении всей моей жизни и оказались одним из главных средств моего успеха, то я расскажу тебе, каким образом я приобрел то небольшое мастерство, которым, как считают, я обладаю.

В городе был еще один книголюб по имени Джон Коллинс, молодой человек, с которым я вел близкое знакомство. Иногда мы вступали в споры и очень любили словопрения и всегда старались опровергнуть друг друга, а такая склонность к препирательствам, кстати говоря, может превратиться в дурную привычку и часто делает человека невыносимым в обществе, так как он начинает всем противоречить; это же в свою очередь не только отравляет беседу, но и вызывает отвращение и враждебность со стороны тех, с кем вы могли бы иметь дружественные отношения. Я приобрел эту привычку, начитавшись отцовских книг религиозно-полемического содержания. Люди здравомыслящие, как мне с тех пор довелось убедиться, редко себя так ведут, кроме юристов, университетчиков, а также всех, получивших образование в Эдинбурге.

Как-то, не помню уже почему, между мной и Коллинсом разгорелся диспут о том, стоит ли давать женщинам образование и обладают ли они необходимыми способностями. Он стоял на той точке зрения, что им это ненужно и что они от природы для этого не приспособлены. Я занял противоположную позицию, возможно, отчасти и из желания поспорить. Он был от природы более красноречив, обладал большим запасом слов, и иногда, как мне казалось, я бывал побежден не столько силой его аргументации, сколько словесным искусством. Поскольку мы расстались, не придя к определенному выводу, и должны были увидеться только нескоро, я решил письменно изложить свои доводы; я переписал их набело и отослал ему. Он мне ответил, а я послал новый ответ. Мы обменялись уже тремя-четырьмя письмами с каждой стороны, когда они случайно вместе с другими бумагами попали в руки моему отцу, который их прочел. Не высказываясь по существу затронутого вопроса, он воспользовался этим случаем, чтобы поговорить со мной о моем литературном слоге, причем заметил, что хотя я был сильнее своего противника в правописании и пунктуации (чему я, по его мнению, был обязан работе в типографии), мне недоставало изящества выражений, последовательности и ясности, — все это он доказал мне на ряде примеров. Я увидел справедливость его замечаний и с тех пор стал более внимательно следить за своим слогом и решил во что бы то ни стало улучшить свой стиль.

Примерно в это время мне попался в руки разрозненный том «Зрителя».[1] Это был том третий. До сих пор я еще не видел ни одного. Я купил его, неоднократно перечитывал от корки до корки и был от него в совершенном восхищении. Слог показался мне бесподобным, и я решил, насколько возможно, ему подражать. С этой целью я взял некоторые очерки и кратко записал смысл каждой фразы, затем я отложил их на несколько дней, а потом попытался восстановить текст, не заглядывая в книгу и излагая смысл каждой фразы так же полно и подробно, как в оригинале, для чего я прибегал к таким выражениям, которые мне казались уместными. Затем я сравнил своего «Зрителя» с подлинником, обнаружил некоторые свои ошибки и исправил их. Но оказалось, что мне не хватало то ли запаса слов, то ли сноровки в их употреблении, а это, как я полагал, я бы уже теперь приобрел, если бы продолжал писать стихи; ведь постоянные поиски слов одинакового значения, но различной длины, которые подошли бы под размер, или различного звучания для рифмы принудили бы меня непрерывно искать разнообразия, а кроме того, все эти разнообразные слова закрепились бы у меня в уме и я был бы над ними хозяином. Тогда я взял некоторые из напечатанных в «Зрителе» историй и переложил их в стихи; когда же я как следует забыл прозаический оригинал, то принялся переделывать их обратно в прозу.

Иногда я в беспорядке перетасовывал свои конспективные записи и через несколько недель пытался расположить их наилучшим образом, прежде чем составлять законченные фразы и дописывать очерки. Это должно было научить меня упорядоченному мышлению. Сравнивая затем свое сочинение с оригиналом, я находил множество ошибок и исправлял их; но иногда я льстил себя мыслью, что в некоторых незначительных деталях мне удалось улучшить изложение или язык, и это заставляло меня думать, что со временем я, пожалуй, стану неплохим писателем, к чему я всячески стремился. Я мог выделить для этих упражнений и для чтения время только ночью после работы или утром до работы, или по воскресеньям, когда я старался оставаться один в типографии, избегая, насколько возможно, посещать общественное богослужение, чего от меня неуклонно требовал отец, когда я находился на его попечении, — я и до сих пор считал это своей обязанностью, хотя и не мог, как мне казалось, позволить себе тратить на это время.

Мне очень хотелось улучшить свою речь, и мне попалась английская грамматика (кажется, Гринвуда), в конце которой было два небольших очерка об искусстве риторики и логики, причем последний заканчивался рассуждением о сократическом методе. А вскоре я достал «Воспоминания о Сократе» Ксенофонта,[2] где приводятся многочисленные примеры использования этого метода. Я был им совершенно очарован и стал применять его; я уже больше не прибегал ни к отрицанию, ни к позитивной аргументации, а усвоил дозу смиренного вопрошателя. Кроме того, так как я, начитавшись Шефтсбери и Коллинса, сделался скептиком, — а я и без того уже скептически относился ко многому в наших религиозных доктринах, — то я нашел этот метод самым безопасным для себя и очень стеснительным для тех, против кого я его применял; поэтому я извлекал из него большое наслаждение, непрерывно в нем практиковался и достиг большого искусства в умении добиваться даже от весьма умных людей таких допущений, последствий которых они предвидеть не могли; при этом они попадали в затруднительное положение, выбраться из которого были не в состоянии; подобным образом мне удавалось одерживать такие победы, которых не заслуживал ни я, ни отстаиваемый мной тезис. Я прибегал к этому методу в течение ряда лет, но постепенно отказался от него, сохранив лишь привычку высказывать свое мнение с величайшей скромностью, никогда не употребляя таких выражений, как «разумеется», «несомненно» и прочих в том же роде, придающих оттенок непогрешимости мнению, которое может быть оспорено; я предпочитал говорить: «Мне представляется или думается, что дело обстоит так-то», или «В силу таких-то причин я бы сказал, что...», «Если я не ошибаюсь, то...». Такая привычка, как я полагаю, сослужила мне хорошую службу, когда впоследствии мне не раз приходилось убеждать людей в своей правоте и получать их согласие на осуществление тех мер, которые я стремился провести. А поскольку главное во всякой беседе это поучать других или учиться самому, доставить удовольствие или убедить в чем-либо, то я бы хотел, чтобы умные люди, питающие хорошие намерения, не уменьшали силу воздействия своих доводов посредством безапелляционной, заносчивой манеры говорить; это почти неизменно вызывает отвращение в слушателях, настраивает их недоброжелательно и, одним словом, достигает совершенно обратных целей, чем те, для которых мы одарены речью. Ведь если вы стремитесь поучать других, то безапелляционная, догматическая манера выражать свои мнения может вызвать противодействие и помешать внимательно вас выслушать. Если же вы хотите, чтобы другие уделили вам от своих знаний, то вам не следует заявлять о своей твердой приверженности к вашим нынешним взглядам; скромные и рассудительные люди, которые не любят споров, наверное предоставят вам и дальше пребывать в ваших заблуждениях.

… В 1732 году я впервые опубликовал свой альманах под псевдонимом Ричарда Саундерса; он выходил после этого на протяжении почти двадцати пяти лет и был известен под названием «Альманаха бедного Ричарда». Я старался сделать его одновременно занимательным и полезным; в связи с этим на него был такой спрос, что я получал от него значительный доход, продавая ежегодно около десяти тысяч экземпляров. Видя, что он получил широкое распространение (едва ли во всей нашей провинции был такой уголок, где его не знали бы), я счел его подходящим средством для наставления простого народа, который едва ли покупал какие-либо другие книги. Поэтому я заполнил все промежутки между знаменательными датами в календаре краткими изречениями и поговорками, направленными главным образом на внедрение трудолюбия и бережливости, как средств достижения благосостояния, а тем самым обеспечения добродетели; человеку, находящемуся в нужде, труднее поступать всегда честно; как гласит одна из этих поговорок «пустому мешку нелегко стоять прямо».

Эти поговорки, содержащие мудрость многих поколений и народов, я собрал и оформил в виде последовательного рассуждения, предпосланного Альманаху 1757 года в форме речи мудрого старика к посетителям аукциона. Объединение всех этих разбросанных в разных местах советов придало им большую выразительность. Мой краткий сборник получил всеобщее одобрение и был опубликован всеми газетами американского континента, перепечатан в Англии на больших листах бумаги, чтобы вешать в домах; два перевода были сделаны во Франции, и большое количество экземпляров было куплено духовенством и джентри для бесплатной раздачи бедным прихожанам и арендаторам. Высказывалось мнение, что этот сборничек, осуждавший бесполезные траты на заграничные предметы роскоши, способствовал росту денежных фондов в Пенсильвании, который наблюдался там в течение нескольких лет после его опубликования.

Я рассматривал свою газету также как одно из средств наставления народа и с этой целью часто перепечатывал в ней извлечения из «Спектейтора» и моралистов, а иногда опубликовывал собственные небольшие статьи, написанные в свое время для прочтения в Хунте. В их числе был один из диалогов Сократа, доказывавший, что порочного человека нельзя назвать в буквальном смысле слова умным, каковы бы ни были его способности и дарования, а также рассуждение о самоотречении, показывающее, что добродетель не является прочной до тех пор, пока она не станет навыком и не перестанет подвергаться влиянию противоположных склонностей. Все это можно найти в газетах начала 1735 года.

Издавая свою газету, я тщательно избегал всяких клеветнических и личных выпадов, которые позднее сделались столь постыдным явлением в нашей стране. Когда меня просили поместить в моей газете материалы этого рода, причем авторы обычно ссылались на свободу печати и утверждали, что газета должна быть подобна почтовой карете, в которой всякий, кто в состоянии заплатить, может занять место, я отвечал, что, если угодно, я могу напечатать это произведение отдельно, в количестве стольких экземпляров, сколько автор пожелает сам распространить; но что я отказываюсь заниматься распространением его клеветы и что, заключив контракт с моими подписчиками снабжать их тем, что или полезно, или занимательно, я не могу наполнять свою газету частной перебранкой, которая их не касается, ибо в таком случае совершу явную несправедливость. В настоящее время многие из наших издателей без малейшего угрызения совести служат злобным чувствам отдельных личностей путем ложного обвинения прекраснейших людей среди нас; они разжигают ненависть настолько, что дело доходит до дуэлей. Они по большей части так нескромны, что печатают непристойные измышления о правительствах соседних государств и даже о поведении наших лучших национальных союзников, что может привести к самым пагубным последствиям. Я упоминаю обо всем этом, чтобы предостеречь молодых издателей и побудить их не осквернять свою прессу и не дискредитировать свою профессию такими постыдными действиями, но всегда отказываться от материала подобного рода, они могут убедиться на моем примере, что это в общем не причинит ущерба их интересам.

В 1733 году я послал одного из моих рабочих в Чарлстон (Южная Каролина), где требовался печатник. Я снабдил его печатным станком и шрифтом; мы заключили соглашение, по которому я становился его компаньоном и должен был получать треть его доходов, уплачивая треть расходов. Он был человеком грамотным и честным, но невежественным в вопросах отчетности, и, хотя он иногда переводил мне деньги, я не мог ни получить от него точного отчета, ни добиться того, чтобы наше товарищество достигло при его жизни более или менее удовлетворительного состояния. Когда он умер, дело продолжала его вдова; эта женщина, рожденная и воспитанная в Голландии, где, как я знал, ведение книг входит в программу женского образования, послала мне самый ясный отчет, какой только она могла составить о прошлых делах, и продолжала с величайшей регулярностью и точностью сообщать каждые три месяца о положении дел. Она вела дело так успешно, что не только прекрасно воспитала своих детей, но и по истечении срока смогла купить мою типографию для своего сына…

Франклин Б. Жизнь Бенджамина Франклина. [Электронный ресурс]. http://read24.ru/fb2/bendjamin-franklin-jizn-bendjamina-franklina-avtobiografiya/

… Моя прирожденная привычка к бережливости сохранилась, а отец внушал мне в детстве в числе других наставлений притчу Соломона: «Видел ли ты человека, проворного в своем деле. Он будет стоять перед царями, он не будет стоять перед простыми». Поэтому я смотрел на трудолюбие как на средство достижения богатства и положения в обществе, и это поддерживало мое рвение, хотя я никогда не думал, что буду в буквальном смысле стоять перед царями, однако так и случилось: я стоял перед пятью королями и даже имел честь сидеть с одним из них за обедом, а именно, с королем Дании. Английская поговорка гласит: «Если, хочешь преуспеть, проси об этом свою жену». Для меня было большой удачей, что моя жена была такой же трудолюбивой и бережливой, как и я сам. Она охотно помогала мне в моем деле, складывая и сшивая брошюры, присматривая за магазином, скупая старые льняные тряпки для изготовления бумаги и т.п. Мы не держали праздных слуг, наш стол был очень простым, наша обстановка самой дешевой. Например, в течение долгого времени мой завтрак состоял из хлеба и молока (не чая), и я ел его оловянной ложкой из глиняной, двухпенсовой миски. Обрати, однако, внимание, как вкрадывается в семьи роскошь и делает успехи, невзирая ни на какие принципы: однажды утром я нашел свой завтрак в китайской чашке с серебряной ложкой! Они были куплены без моего ведома моей женой специально для меня и обошлись ей в колоссальную сумму двадцать три шиллинга; она думала, что ее муж заслуживает серебряной ложки и китайской чашки так же, как и любой из его соседей, — вот единственное, что она могла привести в оправдание своей покупки. Это было первым случаем появления столового серебра и фарфора в нашем доме; с течением времени, по мере роста нашего богатства их количество возросло и достигло стоимости нескольких сотен фунтов.

В религиозном отношении я был воспитан в пресвитерианских правилах; но, хотя некоторые догмы этого вероисповедания, такие, как вечные божественные законы, предопределение одних людей к спасению, а других — к осуждению и т.д., казались мне неразумными, другие сомнительными, и я рано перестал посещать публичные собрания секты, сделав воскресенье днем занятий, я никогда не утрачивал некоторых религиозных принципов. Например, я никогда не сомневался в существовании бога, в том, что он создал мир и управляет им своим провидением, что бог более всего любит делать добро людям, что наши души бессмертны и что все преступления будут наказаны, а добродетель вознаграждена здесь или в будущей жизни. Приблизительно в это время я замыслил смелый и трудный план достижения морального совершенства. Я желал жить, никогда не совершая никаких ошибок, победить все, к чему могли меня толкнуть естественные склонности, привычки или общество. Так как я знал или думал, что знаю — что хорошо и что плохо, то я не видел причины, почему бы мне всегда не следовать одному и не избегать другого. Но вскоре я обнаружил, что я поставил перед собой гораздо более сложную задачу, чем предполагал вначале. В то время как мое внимание было занято тем, как бы избежать одной ошибки, я часто неожиданно совершал другую; укоренившаяся привычка проявлялась, пользуясь моей невнимательностью; склонность оказывалась иногда сильнее разума. Наконец, я пришел к выводу, что простого разумного убеждения в том, что для нас самих лучше всего быть совершенно добродетельными, недостаточно, чтобы предохранить нас от промахов, и что прежде, чем мы добьемся от себя устойчивого, постоянно нравственного поведения, мы должны искоренить в себе вредные привычки. Для этой цели я выработал следующий метод. В различных перечислениях моральных добродетелей, которые я встречал в прочитанных мною книгах, я находил большее или меньшее их число, так как различные писатели обозначали большее или меньшее количество идей одним и тем же именем. Например, воздержание некоторые сводили только к умеренности в еде и питье, другие же расширяли это понятие до ограничения всякого удовольствия, всякой склонности или страсти, телесной или духовной, даже честолюбия или скупости. Я решил для большей ясности стремиться скорее к большему количеству имен с меньшим количеством идей, связанных с каждым именем, чем к немногим именам с большим количеством определяемых каждым из них идей. Я обозначил тринадцатью именами все те добродетели, которые казались мне в то время необходимыми и желательными, связав с каждым именем краткое наставление, которое полностью выражало объем каждого понятия. Вот названия этих добродетелей с соответствующими наставлениями:

1. Воздержание. Есть не до пресыщения, пить не до опьянения.

2. Молчание. Говорить только то, что может принести пользу мне или другому; избегать пустых разговоров.

3. Порядок. — Держать все свои вещи на их местах; для каждого занятия иметь свое время.

4. Решительность. Решаться выполнять то, что должно сделать; неукоснительно выполнять то, что решено.

5. Бережливость. Тратить деньги только на то, что приносит благо мне или другим, то есть ничего не расточать.

6. Трудолюбие. Не терять времени попусту; быть всегда занятым чем-либо полезным; отказываться от всех ненужных действий.

7. Искренность. Не причинять вредного обмана, иметь чистые и справедливые мысли; в разговоре также придерживаться этого правила.

8. Справедливость. Не причинять никому вреда; не совершать несправедливостей и не опускать добрых дел, которые входят в число твоих обязанностей.

9. Умеренность. Избегать крайностей; сдерживать, насколько ты считаешь это уместным, чувство обиды от несправедливостей.

10. Чистота. Не допускать телесной нечистоты; соблюдать опрятность в одежде и в жилище.

11. Спокойствие. Не волноваться по пустякам и по поводу обычных или неизбежных случаев.

12. Целомудрие.

13. Скромность. Подражать Иисусу и Сократу.

… Я хотел выработать навык во всех этих добродетелях; с этой целью я решил не разбрасываться в погоне за всеми сразу, но в течение определенного времени сосредоточивать внимание только на одной добродетели; когда же я ею овладею, переходить к другой и так далее, пока, наконец, не приобрету все тринадцать. А так как одни из них облегчают приобретение других, то я расположил все добродетели в том порядке, в каком они перечислены выше. На первом месте я поставил воздержание, так как оно способствует приобретению хладнокровия и ясности мысли, необходимых там, где требуется непрестанная бдительность и охрана от упорной притягательной силы старых навыков и постоянных соблазнов. Приобретение и укоренение этого навыка облегчит молчание. Я стремился, совершенствуясь в добродетелях, одновременно приобретать знания и, считая, что в беседе полезнее слушать других, чем говорить самому, жаждал изжить в себе привычку к пустословию, каламбурам и остротам, которая делала меня всегда желанным гостем в обществе бездельников. Поэтому молчание я поставил на второе место. Я надеялся, что приобретение этого и следующего навыка — порядка позволит мне выделить больше времени как для осуществления моего проекта самоусовершенствования, так и для моих занятий. Навык решительности будет поддерживать меня в стремлении приобрести все дальнейшие добродетели; бережливость и трудолюбие освободят меня от долгов и обеспечат мне богатство и независимость, что в свою очередь облегчит приобретение навыков искренности, справедливости и т.д. и т.п. Сознавая в соответствии с советом Пифагора, высказанным в его замечательных стихах, необходимость ежедневного самоконтроля, я придумал следующий метод для его осуществления. Я завел книжечку, в которой выделил для каждой добродетели по странице.

… Считая бога источником мудрости, я решил, что будет правильно и необходимо испросить его помощь для достижения мудрости; с этой целью я составил следующую краткую молитву, которую поместил перед моими таблицами самопроверки, чтобы читать ее ежедневно: «топор — самый лучший». Ибо, что-то вроде голоса разума время от времени нашептывало мне, что такая крайняя щепетильность, которой я от себя требовал, может оказаться своего рода фатовством в морали, которое, стань оно известным, сделает меня смешным; что безупречный характер имеет свои неудобства, ибо он может вызывать зависть и ненависть; что благожелательный человек должен допустить в себе наличие нескольких недостатков, чтобы нуждаться в моральной помощи со стороны своих друзей. Сказать по правде, я оказался неисправимым в отношении порядка. Теперь, когда я состарился и память моя ухудшилась, я остро чувствую этот свой недостаток. Но в целом, хотя я весьма далек от того совершенства, на достижение которого были направлены мои честолюбивые замыслы, мои старания сделали меня лучше и счастливее, чем я был бы без этого опыта; так те, которые стремятся выработать хороший почерк путем подражания выгравированным образцам, хотя никогда не достигают совершенства этих образцов, но все же их почерк от их стараний улучшается и делается сносным, а затем красивым и четким. Я хотел бы, чтобы мои потомки знали, что именно этому маленькому изобретению, с божьего благословения, обязан их предок постоянным счастьем своей жизни вплоть до настоящего времени, когда он пишет эти строки в возрасте семидесяти девяти лет. Неизвестно, какие превратности жизни могут ожидать его в оставшиеся годы; все это во власти провидения; но, если они наступят, то память о прошлом счастье должна помочь ему перенести их с большим смирением. Воздержанием объясняет он свое хорошо сохранившееся здоровье и все еще крепкую организацию; трудолюбию и бережливости обязан он тем, что быстро добился улучшения своего положения, приобрел состояние и накопил все те знания, которые дали ему возможность стать полезным гражданином и принесли ему некоторую известность в ученом мире; искренности и справедливости он обязан доверием своей страны, почетными обязанностями, которые она на него возложила; а всем добродетелям в целом, даже в том несовершенном состоянии, которого он смог достичь, — ровностью своего характера и живостью беседы, которые делают его общество приятным и желанным даже для его молодых знакомых. Поэтому я выражаю надежду, что некоторые из моих потомков последуют моему примеру и пожнут такую же жатву. Могут заметить, что, хотя мой план и не обходит полностью религиозных проблем, в нем, однако, нет и следа специфических догматов какой-либо отдельной секты. Я сознательно избегал их. Намереваясь со временем опубликовать свой метод, ров; тогда я решил постараться излечиться, если смогу, в числе прочих и от этого порока или глупости; и я добавил к своему списку скромность, употребив это слово в самом широком смысле.

… Я не могу похвастаться, что я действительно приобрел эту добродетель; но я многого добился в смысле ее внешнего проявления. Я взял за правило избегать прямого противоречия мнениям других, а также самоуверенного отстаивания своей точки зрения. Я даже запретил себе, в соответствии со старыми законами нашей Хунты, употреблять какие бы то ни было слова или выражения, передающие твердое мнение, например, конечно, несомненно и т.д.; вместо них я употреблял такие выражения, как я полагаю, опасаюсь, думаю или мне так кажется в данный момент. Когда другие утверждали что-либо, казавшееся мне ошибочным, я отказывал себе в удовольствии резко противоречить и немедленно показать абсурдность их утверждений; но и я начинал свой ответ с замечания, что в определенных условиях и при известных обстоятельствах это мнение было бы правильным, но в данном случае мне кажется или представляется, что дело обстоит иначе, и т.д. Вскоре я убедился в преимуществах этой новой манеры: мои беседы с другими людьми стали протекать более приятно. Скромная манера выражать свои мнения приводила к тому, что их скорее принимали и они вызывали меньше противоречия; если выяснялось, что я ошибался, это доставляло мне меньше огорчений; если я оказывался прав, мне было легче убедить других отказаться от ошибок и присоединиться к моей точке зрения. И эта манера поведения, к которой я сначала насильственно приучал себя вопреки своей естественной склонности, стала, наконец, легкой для меня и столь привычной, что за последние пятьдесят лет никто не слышал, чтобы у меня вырвалось какое-либо догматическое утверждение. Думаю, что этой своей привычке (после моего качества — честности) я больше всего обязан тем, что мои соотечественники столь рано стали считаться с моим мнением, когда я предлагал ввести новые учреждения или изменить старые, а также своим большим влиянием в общественных советах, когда я стал их членом. Ибо я был плохим, некрасноречивым оратором, затруднялся в выборе слов, говорил не очень правильно и, несмотря на все это, обычно проводил свою точку зрения. В действительности, вероятно, из всех наших прирожденных страстей труднее всего сломить гордость; как ни маскируй ее, как ни борись с ней, души, умерщвляй ее, — она все живет и время от времени прорывается и показывает себя, что ты, может быть, увидишь, читая этот рассказ. Ибо, даже если бы я решил, что полностью преодолел ее, я, вероятно, гордился бы своей скромностью.

Пейн Томас. Избранные сочинения. М., 1959. С. 31-64. Электронный ресурс] http://hist-dokyments.narod.ru/Sbornik/amer_dok3.htm

... На тему о борьбе между Англией и Америкой написаны целые фолианты... Когда дело перешло от споров к оружию, наступила новая эра в политике... Увы! Мы долгое время находились во власти старых предрассудков и приносили большие жертвы своим суевериям. Мы гордились покровительством Великобритании, не учитывая того, что к этому ее побуждал интерес, но не привязаность, и что она защищала нас от наших врагов, не ради нас самих, но от своих врагов и ради самой себя, от тех, кто не был с нами в ссоре ни по каким другим причинам, но кто всегда будет нашим врагом по той же причине. Пусть бы только Великобритания отказалась от своих притязаний на континент или пусть бы континент сбросил с себя зависимость, и мы бы жили в мире с Францией и с Испанией, даже если бы эти страны и находились в войне с Британией...

Но Британия - наша мать, говорят некоторые. Тогда тем более позорно ее поведение. Даже дикие звери не пожирают своих детенышей, даже дикари не нападают на своих родных; вот почему такое утверждение, если оно верно, оборачивается по отношению к ней упреком; но, оказывается, оно не верно или верно лишь отчасти: слова РОДИНА или РОДИНА-МАТЬ иезуитски использовались королем и его тунеядцами с низким папистким умыслом повлиять на наши легковерные и слабые умы. Отечество Америки - это Европа, а не Англия. Новый Свет стал убежищем для гонимых приверженцев гражданской и религиозной свободы из всех частей Европы. Сюда бежали они не от нежных материнских обьятий, но от жестокости чудовища, и в отношении Англии это настолько верно, что та тирания, которая выгнала из дому первых эмигрантов, все еще преследует их потомков.

...Лишь менее одной трети населения, даже в этой провинции (Пенсильвания),- английского происхождения. Вот почему я отвергаю приложение слов ОТЧИЗНА или РОДИНА-МАТЬ к одной только Англии, как ложное, себялюбивое, узкое и неблагородное.

...Наша задача - торговля, а если ее вести как следует, то это обеспечит нам мир и дружбу со всей Европой, потому что вся Европа заинтересована в беспрепятственной торговле с Америкой. Ее торговля всегда будет служить ей защитой, а бедность недр золотом и серебром предохранит от захватчиков.

... Хлеб наш найдет свой сбыт на любом европейском рынке, а за привозные товары нужно платить, где бы мы их ни покупали.

... Всякое подчинение Великобритании или зависимость от нее грозят непосредственно втянуть наш континент в европейские войны и распри и ссорят нас нациями, которые иначе искали бы нашей дружбы и на которых у нас нет ни зла, ни жалоб...

Власть Великобритании над этим (т.е. Американским.-Е.Ю.) континентом - это форма правления, которая рано или поздно должна иметь конец...

...Всех сторонников доктрины примирения можно распредилить по слудюющим категориям:

Заинтересованные лица, которым нельзя доверять, слабые, которые не могут видеть, предубежденные, которые не хотят видеть, и особый род умеренных людей, думающих о Европе лучше, нежели она этого заслуживает; эта последняя категория людей в результате своего необоснованного суждения станет причиной больших бедствий для континента, чем первые три.

... Не под силу Британии или Европе завоевать Америку, если Америка сама не даст себя завоевать медлительностью и робостью...

Все бескровные способы достижения мира оказались бесплодными. Наши мольбы отвергались с презрением...

Я утверждаю, что в настоящее время было бы В ИНТЕРЕСАХ САМОГО КОРОЛЯ ОТМЕНИТЬ АКТЫ ПАРЛАМЕНТА, ЧТОБЫ ТОЛЬКО УПРОЧИТЬ СНОВА СВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ В КАЧЕСТВЕ ВЕРХОВНОГО ПРАВИТЕЛЯ ПРОВИНЦИЙ И ЧТОБЫ В КОНЦЕ КОНЦОВ ХИТРОСТЬЮ С РАЗНЫМИ УХИЩРЕНИЯМИ ДОСТИЧЬ ТОГО, чего он не в состоянии сделать в короткое время силой... Я предлагаю нижеследующие наметки...

Пусть ассамблеи собираются ежегодно и имеют только одного президента, (пусть) представительно будет более раным, пусть они ведают сугубо внутренними делами и подчиняются власти Континентального конгресса.

Пусть каждая колония будет разумно разделена на шесть, восемь или десять дистриктов, каждый дистрикт пусть посылает соответсвующее число делегатов в конгресс, с тем чтобы каждая колония посылала по крайней мере тридцать. Общее число делегатов конгресса будет составлять по меньшей мере 390. Пусть каждый конгресс заседает и выбирает президента по следующему методу. Когда делегаты в сборе, пусть из всех тридцати колоний отбирается по жребию одна, после чего конгресс выберет путем тайного голосования президента из числа делегатов этой провинции. На следующем конгрессе пусть в жеребьевке участвуют только двенадцать за исключением той колонии, от которой был уже избран президент на прошлом конгрессе. И так будет продолжаться до тех пор, пока все тринадцать не дождутся своей очереди. А для того чтобы силу закона получало лишь то, что вполне справедливо, большинство должно состоять не менее чем из трех пятых конгресса...

Делом участников конференции будет выработать континентальную Хартию... которая определит количество и порядок избрания членов конгресса, членов ассамблеи, а также сроки их заседаний, и разграничит их дела и юрисдикцию, всегда имея в виду, что сила наша - в континенте, а не в (отдельных) провинциях. (Хартия) обеспечит свободу вероисповедания согласно велениям совести...

Речь пятая

Конституция французской монархии не имеет основных законов, прочного фундамента, а между тем ей нужно непоколебимое основание, способное служить ей вечной опорой. В Национальном собрании, священном источнике всякой законной власти, вот где она ее обретет. Все пропало, мои дорогие соотечественники, если народные представители не начнут с утверждения своего суверенитета и своей независимости от любой человеческой власти. Для этого необходимо, чтобы Генеральные штаты, надлежащим образом избранные, собрались в соответствии со своим правом в установленном для их заседания месте и чтобы они собирались в дальнейшем не реже одного раза в три года.

Народ, в лице своих представителей, являясь законным сувереном и верховным законодателем, один должен вырабатывать основные законы государства, вносить изменения в конституцию и следить за сохранностью своего творения. Это перед нею, следовательно, должны нести ответственность министры: министр иностранных дел – за заключение договоров и союзов, противных общественному благу; военный и морской – за военные действия, опасные для общественной свободы; министр финансов – за растрату общественных средств; министр внутренних дел – за государственные перевороты. Это нации надлежит требовать удовлетворения народных жалоб, отставки неспособных министров, наказания министров развращенных. Ей самой принадлежит право определять предмет своих занятий и порядок своих заседаний. В этом состоит первый и основной закон королевства, без которого Генеральные штаты превратились бы в пустой призрак. Если бы они созывались в случае тяжелых бедствий, для изыскания средств погашения государственного долга, их кратковременное существование зависело бы от воли правительства; их суверенная власть сводилась бы тогда к весьма убогому преимуществу съезжаться по призыву канцлера со всех концов королевства, чтобы пополнить государственную казну содержимым карманов своих же собственных избирателей и тем способствовать безумствам администрации, хищничеству придворных, растратам министров и плутням различных мелких служащих. Для того чтобы упрочить собственное положение, им, таким образом, следует утверждать налоги не более чем на одно трехлетие.

Если я приурочил время их созыва к этому сроку, то для того, чтобы их сессии не стали ни слишком частыми, а потому обременительными, ни слишком редкими, а потому перегруженными ввиду накопления большого числа нерешенных дел.

Поскольку Генеральные штаты могут заботиться о благе государства, лишь когда они собраны, необходимо, чтобы они избрали особый комитет, постоянно заседающий в их отсутствие. Комитету этому должно быть поручено следить за выполнением конституции и соблюдением законов; требовать удовлетворения общественных жалоб и устранения злоупотреблений; протестовать против любых нарушений свободы и т. д.

Он должен состоять из небольшого числа лиц, но обязательно включать людей, отличающихся своими познаниями и нравственными качествами; а для того чтобы комитет этот никогда не поддался соблазну подкупа, ни одному из его членов не будет дозволено принимать какие-либо иные назначения и комитету придется давать отчет о своих действиях. В этом состоит второй основной закон королевства.

Несколько собравшихся вместе человек никогда не смогут следить за положением дел во всем государстве и оповещаться о нарушениях закона, если до них не доходят жалобы угнетенных. Но каким образом жалобы этих несчастных, запуганных своими притеснителями, доведенных до нищеты, лишенных всякой поддержки или томящихся в тюрьмах, дойдут до них иначе, нежели при посредстве людей, достаточно смелых и благородных, чтобы предать их гласности? Необходима, следовательно, свобода печати. Это – третий основной закон королевства.

Тут я слышу, как приспешники деспотизма, шарлатанства и порока возвышают свой голос против подобного, страшного для них закона. Чтобы заглушить их вопли, я отвечу им здесь одним лишь простым сопоставлением. Ведь во Франции, где без согласия книжной палаты и утверждения цензора нельзя даже напечатать, что в полдень светло, печатью злоупотребляют больше, чем в любой другой стране. Какое огромное число непристойных книг тайком выпускается у нас ежедневно! Подобное явление – редкость в Англии, где свободно печатается, что угодно, такая редкость, что на сотню этих грязных произведений, изданных в Париже, вряд ли появляется одно в Лондоне.

Во Франции печать не только служит распространению пороков, но и становится орудием клеветы в руках злонамеренных людей. Взгляните на огромное число возмутительных пасквилей, без конца ходящих по рукам и не щадящих ни трона, ни заслуг, ни добродетели. Все это злоупотребления, беспримерные в Англии, где анонимные писания не производят никакого впечатления, где разоблаченная клевета неизменно наказуется и где каждый может открыто выступить против своих врагов, коль скоро на его стороне истина, подтверждаемая доказательствами.

Во Франции печать, кроме того, еще служит орудием притеснений в руках влиятельных лиц, корпораций и самих цензоров с их приятелями. Что если захотят раздавить какого-нибудь бесхитростного человека, не имеющего связей и лишенного поддержки? Его сперва обливают грязью в пасквиле, затем не дают возможности оправдаться в печати, пользуясь для этого давлением властей на журналистов и владельцев типографий, что случается довольно части. Или же еще чаще случается, что оклеветанный долгое время томится, ожидая разрешения поместить опровержение, в котором ему вначале отказывают, и которое ему в конце концов дают, когда уже прошло время напоминать об этом публике. Подобное явление невозможно в Англии, где невинный всегда имеет возможность заставить себя выслушать, где законы всегда направлены против притеснения и где само общество всегда стоит на стороне притесняемых.

Во Франции, наконец, печать является еще и средством обольщения в руках влиятельных, занимающих высокие должности, людей и богатых интриганов. Хотят ли провести какой-нибудь разорительный (для страны) проект? Чтобы навязать этот проект обществу, его восторженно расхваливают в печати, затыкая при этом рот критике. Вещь неслыханная в Англии, где любой гражданин имеет право оспаривать взгляды самих министров, подробно разбирать их проекты и всенародно их разоблачать.

Ко всем этим вопиющим безобразиям следует добавить еще одно, имеющее широко распространенные и печальные последствия. Дело в том, что печать во Франции потворствует деспотизму академий, постоянно занятых преследованиями тех выдающихся и талантливых людей, которые затмевают их собственных членов. Академии стремятся увековечить заблуждения, помешать распространению новых истин, удержать общество в состоянии невежества и лишить его плодов полезных открытий, ибо сами они никаких открытий не делают. Нередко бывает, что то или иное научное общество особенно ревниво относится к какому-нибудь замечательному изобретению. В этом случае оно входит в соглашение с цензорами и журналистами, и несчастный изобретатель, жертвовавший своим сном, здоровьем и состоянием ради прогресса науки, безуспешно бьется над тем, чтобы ознакомить публику со своим трудом. Вещь немыслимая в Англии, где каждый волен отстаивать свои права и разоблачать ученых шарлатанов.

Стоит ли говорить об этом? Во Франции проституирование печати дошло до того, что сами цензоры пользуются печатными произведениями, чтобы расправляться с врагами или помогать друзьям.

Что же еще добавить ко всему сказанному, чтобы пресечь вопли тех, кто силится увековечить эту мерзость?

Если печать будет свободна, нечего будет опасаться злоупотреблений: чтобы избежать распущенности, достаточно обязать автора подписывать своим именем то, что он опубликовывает, и сделать его ответственным за все сообщаемые им неверные или необоснованные сведения. Всех владельцев типографий под страхом потери разрешения на право издания следует обязать не печатать никаких анонимных сочинений и, наконец, сурово наказывать тех книготорговцев и разносчиков, которые будут уличены в продаже подпольной литературы.

Если от свободы печати нельзя ожидать никаких злоупотреблений, то каких только выгод ни сулит она нам? Как только она будет установлена, всякий честный гражданин станет следить за соблюдением законов и удержит в границах долга людей, которым поручено их исполнение. В том же случае, если законы будут нарушены, всякий смелый человек забьет тревогу и потребует общественной кары для виновных.

Сколько отвратительных беззаконий будет таким образом предотвращено, сколько отменено несправедливых приговоров, сколько губительных проектов оставлено!

Но преимущества свободы печати не ограничиваются только этим: она сразу же покончит со всем злом, вытекающим из деятельности королевских цензоров – этих машин, изобретенных с целью душить крик свободы против тирании, невинности – против угнетения, разума – против фанатизма, науки – против шарлатанства; этих машин, выдуманных для того, чтобы помешать взлету мысли, проявлению таланта и гения.

После того как суверенитет нации и общественная свобода утверждены, необходимо упрочить свободу каждого гражданина путем отмены приказов о произвольном аресте и запрещения произвола. И если, в случае грозящей государству опасности, государь все же должен будет, во избежание проволочек, связанных с судопроизводством, употребить собственную власть, он все же обязан будет через определенный срок передать дела об арестованных по его приказу лицах на рассмотрение судебной палаты. Это – четвертый основной закон королевства. Но еще далеко не достаточно оградить личную свободу граждан от произвола; для увенчания великого дела законности необходимо еще оградить невинность граждан от невежества и лихоимства судей.

Уголовный кодекс является оплотом невинности, ибо невозможно покарать человека, когда нельзя вменить ему в преступление дозволенные действия; но для этого нужны неподкупные и беспристрастные судьи. А это в свою очередь заставляет с особенной силой почувствовать настоятельную необходимость коренной переделки наших уголовных законов и преобразования наших судов.

Три основных довода должны привести к упразднению наших судебных палат.

Первый из них состоит в том, что судьи, ведущие следствие при закрытых дверях, имеют возможность по своему произволу оправдать виновного и осудить невинного.

Второй – в том, что у пожизненных судей со временем от постоянного лицезрения преступлений черствеют души, и они, если у них вначале и был мягкий и человечный характер, от ежедневного присутствия при пытках в конце концов привыкают к жестокости. А что если они по природе легкомысленны или черствы! Что если они купили себе право располагать жизнью себе подобных. Недаром же французские парламенты справедливо слывут кровавыми судилищами.

Третий довод состоит в том, что судьям по назначению не достает знаний, необходимых для исполнения тонких судебных обязанностей, и они неизбежно проникаются корпоративным духом, столь враждебным правосудию, что зачастую сам государь не может добиться от них удовлетворения. Наши парламенты дали тому тысячи примеров. Чтобы привести здесь один из них, самый свежий, я напомню о решении парижского парламента по поводу пасквилей, направленных против королевы. Кто может еще сомневаться в том, что, не будь один из президентов парламента замешан в этом деле, сообщники его были бы признаны виновными?

Стоит ли говорить здесь о том отвратительном сговоре парламентов, который получил известность в целом ряде случаев и, в частности, в деле несчастного Лалли. Найдется ли более возмутительное зрелище, чем заговор высших судебных чинов королевства, направленный против справедливости, заговор магистратов, готовых скорее обречь на топор палача столько невинных жертв, нежели закрыть собственные сердца для голоса своекорыстия и самолюбия!

Пришло время раз и навсегда покончить со всеми этими гнусными беззакониями. Наилучшим средством подсечь их под самый корень было бы заимствовать уголовное законодательство у Англии. Но если у нас и не будет введен суд присяжных, пусть все же судебное следствие ведется открыто, пусть обвиняемый имеет защитника, а перед его родственниками и друзьями раскроются двери тюрьмы; пусть не обходятся с ним как с преступником до того, как ему самому не будет доказано его преступление, и пусть сам приговор выносится открыто перед лицом земли и неба. Таков пятый основной закон королевства. Наконец, после принятия решений по всем этим большим вопросам, пусть займутся налогами, о чем мне остается сказать лишь немногое: а именно, что их распределение должно сообразоваться с имущественным положением. Это шестой основной закон королевства.

Таковы, дорогие мои сограждане, те основные законы, которые должны образовать фундамент конституции и обеспечить вам счастье. Это – священные законы, запечатленные самой природой в сердцах мудрецов, утешительный голос которых говорит сердцам всех добродетельных людей.

И кто же попытается подняться против них, если не эти министры-честолюбцы, боящиеся света разума, порочные прелаты, насмехающиеся над святостью, неправедные судьи, бегущие правосудия, или же мошенники, дрожащие при одной только мысли, что им придется отказаться от хищничества и стать порядочными людьми?

Пусть же эти враги родины вопят сколько им угодно, о новшествах, о низвержении монархии. Мы ответим, что вовсе не вводим никаких новшеств и не помышляем о ниспровержении трона; мы стремимся лишь вернуть правительственную власть в ее первоначальное состояние, исправив ее коренные пороки, способные навсегда погубить и самого государя, и его подданных.

Если уж приходится в наш просвещенный век брать за образец творение веков варварских и дело рук разбойников, то кто же не знает, что при основании монархии верховная власть принадлежала народному собранию, а король являлся лишь вождем войска и вершителем правосудия? И если, благодаря длительному злоупотреблению властью, врученной ему с целью принуждать подданных уважать законы, дерзкие министры поставили самого короля выше последних, то это случилось лишь в результате ряда покушений и преступлений, ибо как же может самодержавная власть притязать на благословение свыше? Не будет, следовательно, умалением августейших прерогатив короны отрицать за королем право разорять народи угнетать подданных. Но какой же государь может домогаться таких привилегий? Какой же государь осмелится их потребовать?

И можно ли сомневаться в том, что Людовик XVI, столь много сделавший, чтобы помочь повстанцам разбить оковы, сам станет приветствовать благородные усилия народа покончить с рабством, его твердую решимость восстановить свою свободу; разве только король станет притязать на то, что ему одному принадлежит право угнетения народа? Это безумное притязание, которое король с его добрым сердцем с ужасом отвергнет.

Итак, собственные интересы короля, безопасность его короны и привязанность к нему его подданных – вот сильнейшие доводы, вынуждающие Людовика XVI утвердить основные законы, королевства. Добавим к этому его любовь к управляемым им народам, ревность к общественному благу и сладость покоя, которую он вкусит, возложив контроль за деятельностью министерства на совет нации, помышляющий единственно о благоденствии государства и славе монарха.

Если, против всякой справедливости и всякого вероятия, правительство, подчинившись влиянию коварных советчиков, отказалось бы торжественно утвердить указанные основные законы, без которых Франция никогда не возродится, у народа еще останется решающее средство, чтобы его образумить. Это – отказать ему во всякой поддержке, воспретить во всех провинциях взимание налогов, сурово преследуя нарушителей этого приказа. Осмелится ли правительство взволновать все умы несправедливым отказом, который может разжечь гражданскую войну и привести к ниспровержению трона? Решится ли оно толкнуть иностранные державы к тому, чтобы поступить с Францией, как сама она поступила с повстанцами? Ужасающий пример, который оно постоянно должно держать перед глазами, тем более ужасающий, что Англия в то время располагала еще армиями, чтобы двинуть их против своих колоний, в то время как французскому правительству некого заставить идти против народа. Внезапное отступничество отняло бы у него всех воинов-граждан, всех воинов, достойных уважения, которые отказались бы убивать своих братьев. Да и откуда взяло бы оно средства оплатить оставшихся ему верными гнусных наемников?

Благодарение небу, нам нечего опасаться этого несчастья: нынешнее министерство состоит из людей мудрых и добродетельных. Озабоченные сами бедствиями народа, они искренне желают, чтобы дело справедливости, наконец, совершилось.

В ожидании того желанного дня, когда народ, предавшись радости, сможет воскликнуть: «Я свободен», какое восхитительное волнение течет в моих жилах и охватывает мое сердце! О родина моя, я вижу тебя уже преображенной! Где эти несчастные, изнуренные голодом, лишенные приюта и крова, отданные во власть отчаяния, которых ты, казалось, отталкиваешь от своей груди? Где эти обездоленные, полуголые, истомленные, бледные и тощие, бывало населявшие твои города и селения? Где эти бесчисленные стаи сборщиков-лихоимцев, которые опустошали твои поля, подстерегали у твоих застав и грабили твои провинции?

Народ не стонет больше под тяжким бременем королевских налогов. Крестьянин располагает уже хлебом и кровом и дышит свободно; рабочий разделяет его судьбу, ремесленник не терпит больше нужды, и ревностный служитель церкви не прозябает в бедности. Из храма свободы бьют тысячи плодоносных источников. Во всех сословиях царит достаток, стремление к благосостоянию охватывает все сердца. Каждый уверен в том, что пожнет плоды своего труда, и изо всех сил стремится отличиться. Искусства совершенствуются, торговля процветает, земля обогащает своих владельцев, познавших изобилие; и множество супругов, ранее из страха нищеты жертвовавших своим потомством, не страшатся более дарить отчизне младенцев.

Сколько новых благодеяний ниспослано в ответ на твои мольбы! Отвратительные законы уступили место законам справедливым, но непреклонным. Преступление не может уже более рассчитывать на безнаказанность, а невинность, уверенная в своей безопасности, начинает внушать мир, испуганные злодеи помышляют о том, чтобы сделаться честными людьми, и мрачные подземелья не оглашаются более глухими стонами множества преступников, приведенных туда отчаянием.

Голос мудрости заставил скрыться всех этих бездарных администраторов, этих опустошителей, взяточников, грабителей, раздиравших тебя на части; этих продажных судей, торговавших правосудием или заставлявших его служить своим преступным страстям; этих подлых клеветников, удручавших добродетель; этих наглых спекулянтов, обкрадывавших доверчивых простаков; этих праздных интриганов, вырывавших заслуженное воздаяние из рук трудолюбия и таланта. Достойные люди уже выдвигаются вперед, таланты пробивают себе дорогу, посвящают себя общественному благу и оспаривают друг у друга честь способствовать процветанию родины.

Нет более неуместных предпочтений, и монарх со всех сторон приближает к себе людей высоких личных достоинств.

От алтарей он удаляет порочных попов; он не желает больше, чтобы хлеб бедняка становился добычей тех, кто изготовляет предметы роскоши, добычей галантных женщин и проституток; он требует от проповедников Евангелия нравственности и рвения. Какое благолепие царит в храмах! Их служители не предаются больше наслаждениям и сладострастию; добродетель и просвещение отличают их. Многочисленное дворянство, ранее в рассеянии и праздности ожидавшее милостей из рук государя, словно какого-то наследства, пробуждается теперь от своего летаргического сна. Оно отказывается от своей беспечности, и пристыженное заслугами других, менее высоких классов, также стремится к их приобретению, предается занятиям, поощряет искусства и науки и не желает покоя, пока в свой черед не добьется славы.

Сколько выдающихся подданных занимает различные должности! Армия и флот возглавляются доблестью и талантом; в судах блистают неподкупность и знания; в академиях – любовь к знанию, дух исследования, наука, гений. Национальное собрание, замечательное патриотизмом, благородным рвением, становится колыбелью множества государственных мужей; и монарх, с трудом находивший ранее хотя бы одного подданного, достойного доверия, теперь затруднен лишь выбором из числа тех, кого называет ему голос общественного мнения для каждой отрасли управления: все они вполне способны защищать ответственные посты, все стремятся послужить родине и королю.

Милое мое отечество! Наконец-то я увижу твоих детей в одной дружной семье, увижу их вкушающими благостный мир под священной сенью законов, живущими в достатке и согласии, одушевленными любовью к общественному благу и счастливыми твоим благополучием! Я увижу их сплотившимися в один просвещенный народ, справедливый, процветающий, грозный и непобедимый, а ее обожаемого вождя – на вершине славы!

Кто из вас, о мои сограждане, не затрепещет от радости при виде столь трогательного зрелища? Кто из вас не разделит моих восторгов? Но что за печальная мысль внезапно врывается в мое сознание? Не обольщайтесь: счастье, одна мысль о котором несет вам очарование, явится наградой лишь за мудрость и мужество ваши. Если же вам их не достанет, то очарование это рассеется как сон, а вслед за тем ужасное пробуждение снова застанет вас в нищете и оковах. Да поможет же тот священный огонь свободы, что всегда горел у меня в груди, зажечь и вас. Да поможет он вам удвоить усилия и слить всех добрых французов и единую душу и сердце!

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Формы массовой коммуникации в древних цивилизациях.

2. Средневековая европейская культура и массовая информация.

3. Характеристика истории пражурналистских явлений.

4. Просвещение и журналистика.

5. Журналистика Англии в 18 веке

6. Основные тенденции развития журналистики стран Западной Европы в 19 веке.

7. Газеты Британии в XIX веке. «Таймс» и ее конкуренты.

8. Газетная журналистика Германии на этапе зарождения.

9. Первые французские журналы и газеты.

10. Журналистика Германии XVIII-XIX века. Роль Бисмарка в ее истории.

11. Ранний период истории американской журналистики.

12. Ведущие газеты и журналы Америки в период 1783-1833 годов.

13. Качественная и массовая пресса Америки в XIX веке. Феномен "пенни-пресс".

14. Пресса США конца XIX века. Пулитцер и Херст.

15. Роль "макрекерства" в истории развития американской журналистики.

16. Агентства новостей в западноевропейских странах и США, их влияние на журналистику XIX века.

17. Феномен журнализма в истории английской и американской журналистики конца XIX - начала XX веков.

18. Журналистика сенсаций" в истории журналистики.

19. Радио и телевидение: начало новой эры.

20. Глобализация и ее влияние на развитие зарубежных СМИ.

21. Типологическая характеристика современных зарубежных СМИ.

22. Массовая и качественная пресса в Западной Европе и в США на современном этапе.

23. Современные медиа-холдинги в странах Западной Европы и Северной Америки.

24. СМИ Германии на современном этапе.

25. Основные тенденции развития журналистики Франции на современном этапе.

26. Журналистика США в 20 веке. Системная характеристика.

27. Интернет и СМИ.

ТЕМЫ КУРСОВЫХ РАБОТ

Тема 1.Платон и теория информационного поля в структуре государства

Тема 2.Античность: истоки журналистики.

Тема 3.Публицистика Средневековья и Ренесанса.

Тема 4. «Галактика Гутенберга»: изменение коммуникационных технологий.

Тема 5. Печать и проблемы авторского права.

Тема 6.Рукописные периодические издания XVI-XVII вв.

Тема 7.Первые газеты в Европе.

Тема 8.Печать и цензура: конфликты и проблемы.

Тема 9.Условия появления первых журналов

Тема 10. Просветительская журналистика: идеология и типология

Тема 11.Становление американской прессы

Тема 12.История «Таймс»

Тема 13. Феномен появления «PENNY PRESS».

Тема 14. Реклама и СМИ: история и перспективы.

Тема 15. «Новый журнализм».

Тема 16. Газетная империя Уильяма Херста

Тема 17. «Качественная» журналистика и принятие

Тема 18. Этический кодекс журналистов

Тема 19 .«Разгребатели грязи» и традиции разоблачительной журналистики

Тема 20.Радио и телевидение: начало новой эры

Тема 21.СМИ на современном этапе развития.

ЛИТЕРАТУРА

Основная

Учебные пособия, монографии

Беспалова А.Г., Корнилов Е.А., Короченский А.П., Лучинский Ю.В., Станько А.И. История мировой журналистики. М.: Ростов н/Д, 2003;

Лучинский Ю.В. Очерки истории зарубежной журналистики. Учебное пособие. - Краснодар: Кубан. гос. ун-т., 1996. - 160 с.

Прутцков Г.В. История зарубежной журналистики. Под ред. проф. Я.Н. Засурского. М., 2003.

Ясен Засурский. История зарубежной журналистики. 1945-2008. Аспект Пресс, 2008.

Дополнительная

Тексты.

Аддисон Дж. Стил Р. Эссе из журнала «Зритель».

Бабеф Г. Публикации из «Газеты свободы печати».

Брекк Б. Кошмар: моментальные снимки. Пресса и информационная война.

Дефо Д. Чистокровный англичанин.

Дефо Д. Простейший способ разделаться с диссидентами.

Джексон П. Интервью для BBC News.

Вайсфлог К. С войны никто не возвращается.

Вальраф Г. Нежелательные репортажи. Приятного аппетита!, или Жратва хуже некуда.

Вальраф Г. Тринадцать нежелательных репортажей. Чистый Берлин

«Вашингтон Пост». К. Бернстин, Б.Вудворд. Никсон обсуждает выплаты шантажистам и милосердие. 1 мая 1974 года.

«Вашингтон Пост». ФБР подозревает помощников Никсона в сабатаже демократического лагеря. 10 октября 1972 года.

Вормский эдикт 1521 г.

Высказывания Джефферсона о политике и свободе печати.

Германская прокламация, обращенная к русским.

Германская прокламация, обращенная к ирландцам.

«Глазго геральд. (Шотландия) от 26 июня 1857 года

Джон Милтон. Ареопагитика. Речь о свободе печати от цензуры, обращенная к парламенту Англии (1644)

Джон Лильберн. Новые цепи Англии или Серьезные опасения части народа относительно республики.

Капуто Ф. Никому нельзя было доверять.

Келлер Д. Передовые операционные базы.

Марат Ж.-П Публикации из газеты «Друг народа».

Марк Твен. Мои первые подвиги на газетном поприще.

Марк Твен. Как я редактировал сельскохозяйственную газету.

Марк Твен. Жалоба на корреспондентов, написанная в Сан-Франциско.

Марк Твен. Чернокожий слуга генерала Вашингтона (Биографический очерк).

Марк Твен. Журналистика в Теннесси.

Марк Твен. Речь в клубе журналистов (Хартфорд, 1873).

Марк Твен. Как меня выбирали в губернаторы.

Марк Твен. О журналистике.

Маркс К.Заметки о новейшей прусской цензурной инструкции.

Пейн Т. «Здравый смысл».

Робеспьер М. О свободу печати.

Руссо Ж.Ж. Об общественном договоре»

Свифт Дж. Предложение об исправлении, улучшении и закреплении английского языка.

Теккерей У.М. «История Пенденниса».

Уильям Хёрст. Афоризмы.

Федералист. Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея.

Франклин Б. Жизнь Бенджамина Франклина.

Хосе Ортега-и-Гассет. Восстание масс. VI. Анализ человека массы.

Хосе Ортега-и-Гассет. Восстание масс. VIII. Почему массы во все лезут и всегда с насилием?

Чарльз Диккенс. Обращение к читателям 1 номера журнала «Домашнее чтение».

Чарльз Диккенс. Самый достоверный истоник.

Чарльз Диккенс. Любопытная онечтака в «Эдинбургском обозрении».

«Berliner Tageblatt». «Германия должна противостоять на море, как минимум, двум сильным неприятелям». 14 июля 1914.

«Das Reich». Йозеф Геббельс. 19 июля 1942 года.

«Le Matin». Если будет война. 20 июля 1914.

«Sun» 1st article (August 25, 1835)

«Sun» 5th article (August 29, 1835)

«Sun» 6th article (August 31, 1835)

«The Daily Telergaph». Передовицы. 24 июля 1914 года.

«The Guardian». интервью, которое Джордж Сильвестр Вирек взял у Гитлера в 1923 г. журнал Liberty в 1932 г.

«The Guardian». Майк Дэйвис. Спасти рядового Ивана.

«The New York Times». Россия: последствия поражения. 5 октября 1877 года.

«The New York Times». Вот и наступил «День смеха». 1 апреля 1892 года.

«The New York Times». Нью-Йорк - база русского флота?15 июля 1893 года.

«The New York Times». Интеллигентные русские девушки. 8 февраля 1904 года.

«The New York Times». Цусима: Того заманил противника в смертельную ловушку. 10 июня 1905 года.

«The New York Times». Европа оказалась в новой ситуации. 29 июня 1914 года.

«The New York Times». 29 июня 1914 года.

«The New York Times». Вестник перемен. 30 июня 1914 года.

«The New York Times». Америка, Британия и Россия.26 июня 1941 года

«The New York Times». Боевой дух Красной Армии.18 июля 1941 года.

«The New York Times». Роль морального духа на войне. 9 ноября 1941 года

«The New York Times». Гитлер не мог не объявить войну главному врагу.13 декабря 1941 года.

«The New York Times». Джозеф Дэвис. Угрожает ли нам коммунизм?12 апреля 1942 года.

«The New York Times». Курт Рисс. Немцы не знают, что они разбиты. 4 февраля 1945 года.

«The New York Times». Психология «гибели богов»: сможет ли Геббельс вновь овладеть умами немцев? 25 февраля 1945 года

«The New York Times». Русские взяли Берлин.3 мая 1945 года.

«The New York Times». Последние часы Третьего Рейха. 5 мая 1945 года

«The New York Times».Гибель нацистских богов. 6 мая 1945 года.

«The New York Times». Что нас ждет после войны? 6 мая 1945 года.

«The New York Times». Конец одного мифа. 8 мая 1945 года.

«The New York Times». С.Л.Сульцбергер. Тенденции внешней политики США: обдуманные риски. 20 октября 1962 года.

«The New York Times». Джон Кеннан. Холодная война закончена: что дальше? 5 февраля 1989 года

«The Sunday Times». Норман Дэвис. Война, которую выиграли не мы, а русские. 2006 год.

«The Time». Большая Берта. 21 июля 1930 года.

«The Time». Человек года 1938: Адольф Гитлер.2 января 1939 года.

«The Time». Радио: четвертый фронт. 9 октября 1939 года.

«The Time». Сергей – боец Красной Армии. 4 января 1942 года.

«The Time». США. Армия Адольфа Гитлера порхает как балерина. Образ России и русского народа в публикациях журнала "Time" периода Второй мировой войны (1941-45 гг).

«The Time». Хрущев: дипломатия как напор стихии. 28 сентября 1959 года.

«The Time». Возмущенный Картер пытается усилить давление на Кремль. 28 января 1980 года.

«The Time». Пропагандистское соревнование. 9 марта 1981 года.

«The Times». Революция во Франции 31 июля 1789 года

«The Times». Бородино: величайшее сражение наших дней.13 октября 1812 года.

«The Times».Теперь эта война – воистину Отечественная. 27 октября 1812 года.

«The Times». Русский военный флот. 24 августа 1853 года.

«The Times». Атака легкой бригады. 14 ноября 1854 года.

«The Times». Сто восемь минут Юрия Гагарина. 13 апреля 1961 года.

«The Times». Цветы для российских женщин. 8 марта 1968 года

«The Times». Майкл Биньон. Редкий день отдыха для «освобожденной» советской женщины. 8 марта 1978 года

«The Times». Ричард Оуэн.Московское лето: отдых по правилам.10 августа 1982 года.

«The Times». Великая словесная война. 9 сентября 1985 года.

Электронные ресурсы

http://royallib.ru/

http://www.journ-lessons.com/litra.html

http://www.inosmi.ru/archive/

http://0gnev.livejournal.com/69933.html

https://lib.rus.ec/b/394958/read

[1] «Зритель» («Spectator», 1711–1712) — нравственно-сатирический журнал Аддисона и Стиля — известных журналистов эпохи раннего английского Просвещения. По форме журнал представляет собой дидактические беседы издателя («Зрителя») с читателем на темы быта, морали и философии.

[2] «Воспоминания о Сократе» Ксенофонта — одно из классических произведений III века до н.э. На латинском языке произведение называется «Memorabilia» что дословно означает: «достойные упоминания вещи». Работа представляет собою апологию Сократа и его учения.

Школа Гуманитарных наук

Кафедра журналистики и издательского бизнеса

Д.А. Бутырин

«История зарубежной журналистики XVIII века»

УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКТ

Лекции

Темы семинарских занятий

Тексты для чтения

Хрестоматия

Литература

Для студентов, обучающихся по специальности

и 031300.62 – Журналистика (бакалавры)

г. Владивосток

2014

Рецензент:

Бутырин Д.А.

ISBN

Предисловие

Пособие содержит:

– тематический план дисциплины,

– конспекты лекций, в которых раскрывается основное содержание курса,

– список литературы и источников,

По завершении этой части курса студент должен знать

- основные этапы и тенденции развития мировой журналистики от ее истоков до современности;

- особенности функционирования журналистики в странах Европы и США;

- методы организации крупных национальных медиасистем, а также инновации, применяемые в их практике;

- лучшие образцы творчества выдающихся западных публицистов;

в результате изучения дисциплины студент должен владеть:

иметь представление:

– о развитии законодательства о СМИ, о понятии цензуры;

отчетливо понимать:

ориентироваться:

– в современных тенденциях развития зарубежной журналистики и быть знакомым с системой СМИ;

разбираться:

– в тематике журналистики, особенностях освещения в СМИ общественно значимых тем.

Глава I .

Зарубежная журналистика в XVIII веке

КОНСПЕКТЫ ЛЕКЦИЙ

Зарождение и становление зарубежной журналистики

Зарубежная журналистика в XVIII веке.

Введение. Зарождение и становление журналистики в Европе. (2 часа)

Дата: 2019-02-02, просмотров: 624.

12 3 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒