БАЗОВЫЕ МАТЕРИАЛЫ: JOURNEYS FROM CHILDHOOD ТО MIDLIFE: RISK, RESILIENCE, AND RECOVERY.

Werner, E. E., & Smith, R. S. (2001). Ithaca, NY: Cornell University Press.

Как возникает надежда

«Когда я принялась размышлять о событиях, имевших для меня особое значение, то придумала целый список. Первым в списке стоял следующий фактор: на острове Кауаи, где я росла, я считалась чужой. Моя мать была уроженкой Гавайских островов, она родилась и выросла на Кауаи, а отец —- родом из Нью-Джерси. Я росла в так называемом Гавайском Доме; это похоже на резервацию североамериканских индейцев... Чтобы там жить, надо было быть гавайцем. Все это происходило в самом начале шестидесятых годов. Хотя сейчас Гавайские острова — кипящий котел, в котором перемешиваются многие культуры и национальности, в то время они не смешивались. Во-вторых, наша семья была смешанной. У моей матери было трое детей от первого брака, а у отца — шестеро. Поженившись, они произвели на свет еще четверых. Я родилась первой... В-третьих, мы были бедны. Иногда в доме вообще не было еды. У нас ни когда-ни когда не бывало новой одежды, вообще никогда... У нас не было обуви. Хорошо, что на Гавайских островах можно ходить босиком, там достаточно тепло. Ходить босиком приятно; так мы и жили...

В-четвертых, мой отец был алкоголиком. Когда он не работал, он был пьян. А когда он был пьян, мама злилась. К счастью для нас, сама она не пила... Моя мать была в ярости, когда папа напивался. Помню, я однажды вошла в кухню, а она там расколотила все его бутылки и бегала за ним. Вся кухня была в крови, и она тоже была в крови. В детстве не задерживаешься, чтобы посмотреть, как родители дерутся, а стараешься улепетнуть... Помню, я видела, как мать гналась за отцом на машине. Он был пьян, а она разозлилась, рванулась за ним, протаранила машиной ограду пастбища и сбила отца с ног. Не знаю, как ему удалось умереть естественной смертью, но это так. Я помню, что была во втором классе, когда мою мать забрали в больницу с нервным срывом. Мне было очень трудно, так как начальная школа располагалась на узкой улочке, а больница стояла прямо напротив. Так что я сидела в классе на подоконнике, смотрела в окно и знала, что мама где-то там. Я никак не могла понять, почему она должна находиться там, вместе со всеми этими смешными людьми, и почему она не может пойти домой...

Думаю, первой важной вещью для меня стало то, что от нас, детей, ожидалось, что мы будем работать, и работать на совесть. Если мы не работали, то получали хорошую взбучку. Нас колотили, вот и все... Мы вручную обстирывали девять человек. Если нет еды, нет и стиральной машины. Если нет еды, нет и косилки, чтобы подстричь газон во дворе. Мы наводили порядок во дворе сами, при помощи серпов, мотыг и ножей для рубки тростника...

Во-вторых, — и это, наверное, самое главное, — всю мою жизнь мне везло на заботливых, любящих людей. В первую очередь, бабушка — чудесная тихая гавайская женщина. Вот несколько моментов, о которых вам надо знать. Во-первых, мы все носили прозвище «эти дети». Знаете, что это значит? Если у вас самих есть дети, то вы им скажете: «Я не хочу, чтобы вы играли с "этими детьми". Я не хочу, чтобы вы ходили в гости к "этим людям"». Вот мы и были "этими детьми", с которыми никто не хотел общаться. А бабушка Кахунаэле (Kahunaele) никогда не обращалась со мной, как с одной из "этих детей". Бабушка Кахунаэле единственная из всех, кого я помню, меня причесывала. Помню, я один раз пришла в школу, и учительница сказала мне: "Тебе вообще кто-нибудь причесывает волосы? Тебя вообще кто-нибудь умывает?" Наверное, я была грязная. Только бабушка Кахунаэле меня причесывала...

Третьим важным моментом... в моей жизни стало образование. Когда мне исполнилось двенадцать, я уехала с Кауаи на большой остров Оаху (Oahu), чтобы пойти в школу — и все на деньги короля Камеамеа... (Kamehameha) Лично я не отправила бы своего ребенка в двенадцать лет так далеко от дома. В этом возрасте в жизни человека и так много всего происходит. Но это было, пожалуй, лучшим из всего, что сделали для нас наши родители.

В шестнадцать лет, когда я перешла в среднюю школу, я забеременела. В то время в Камеамеа придерживались простой политики: если ты забеременела, тебя исключали из школы. Меня вызвали в кабинет декана, ее звали Вайнона Рейбен (Reuben)... Она сказала только: "Знаете, мне очень жаль, но вам придется уехать". Она посадила меня на самолет до Кауаи, чтобы я вернулась к родителям.

Мы должны были принять какое-то решение. И тогда мы решили, что я должна выйти замуж. Так что в шестнадцать лет я вышла замуж, а в семнадцать родила первого ребенка... Мы снова обратились к Вайноне Рейбен. Я не знаю, как так случилось, но меня приняли обратно в школу, несмотря на то, что я была замужем и беременна. В этом заведении никогда раньше такого не случалось. Несколько лет назад я все-таки захотела выяснить, что произошло, и позвонила своему воспитателю, который все еще работал в школе. Я спросила: "Том, как это они приняли меня обратно?" Он сказал, что Вайнона Рейбен обратилась в отдел воспитания — они тогда как раз разбирались с проблемой беременности несовершеннолетних учениц — и сказала: "Мы сейчас говорим о программе помощи несовершеннолетним матерям. Я хочу, чтобы вы ее разработали, и чтобы эта ученица была первой, которой мы поможем. Она хорошая ученица, она просто оступилась".

Мой отъезд в Камеамеа оказался для меня решающим еще вот в чем — он здорово расширил мой кругозор. Я смогла принять несколько очень важных решений, хотя до того даже не подозревала о возможностях выбора. На Кауаи все, с чем я сталкивалась в повседневной жизни, ограничивалось алкоголизмом и жестокостью. Дядя Сонни, который жил напротив, день-деньской сидел на террасе с бутылкой пива. Дядя Генри, другой сосед, был полицейским, но когда сердился, избивал своих детей. Помню, однажды его младший сынишка выбежал из дома с ожогом от утюга на спине, потому что папаша на него рассердился. И это все, что я видела вокруг... Когда я уехала, я поняла, что так жить нельзя. Я встретила людей, чьи отцы не пили. Я поняла, что могу принимать решения. А четвертый важный момент — если не говорить о бабушке Кахунаэле... о Вайноне Рейбен и многих-многих других, кто проявил ко мне доброту и участие, — заключался в том, что кто-то невидимый и неизвестный нашептывал мне: "Есть кто-то выше нас, и он любит тебя". Это моя вера и моя надежда. Можете назвать ее как хотите — верой в Бога, в религию, стремлением к цели, мечтой, стремлением найти в чем-то опору. Став взрослыми, мы должны давать молодым людям надежду и возможность найти эту опору». В этой главе мы обратимся к потрясающему исследованию Эмми Вернер и ее коллеги Рут Смит, которые в течение всей жизни пытались найти объяснение жизнестойкости и эластичности психики детей. В своем крупном лонгитюдинальном исследовании, которое занимает семнадцатое место по нашей шкале наиболее революционных работ, Вернер и Смит прослеживали развитие целой группы детей, рожденных и выросших на Кауаи (остров, расположенный на северо-западной оконечности Гавайского архипелага), начиная с 1955 года по сегодняшний день. Их книга, появившаяся в 2001 году, является, по сути, самым последним выпуском из целой серии работ, посвященных развитию этих детей, и, следовательно, представляет собой кульминационный момент замечательного лонгитюда. Приведенный выше отрывок является цитатой из этой книги.

Дети с острова Кауаи являлись идеальными кандидатурами для изучения эластичности психики, поскольку население острова за время исследования столкнулось с серьезными переменами. Исследование началось еще до того, как Гавайским островам был присвоен статус пятидесятого штата, и продолжалось в период резкого экономического, культурного и социального переворота, в результате которого Гавайские острова с головокружительной скоростью превратились из сельскохозяйственного общества в промышленное, а затем в общество, ориентирован яое на туристический бизнес. Но как будто всего этого было недостаточно, остров Кауаи в 1982 и 1992 годах был опустошен ураганами Айва (Iwa) и Иники (Iniki). Особенно пагубным для туристического бизнеса оказался ураган Иники, уничтоживший 85% площади для заселения.

Вернер и Смит хотели понять, могут ли дети справиться со стрессом, если он обрушивается на них в ходе общего культурного и социального переворота. Как писали сами авторы, основной целью их работы было «документировать с исторической точностью все беременности и все рождения детей в масштабах всего острова, проследить жизнь родившихся детей от рождения до сорока лет, и определить все возможные последствия дородовых и родовых травм, бедности, психопатологии родителей и неблагоприятных условий развития, повлиявших на приспособленность этих людей к жизни». Хотя изначально они не ставили задачу исследовать именно эластичность психики, удивительные истории успешной жизни многих детей с острова Кауаи побудили Вернер и Смит подробно исследовать развитие этой психической гибкости. Введение

Во вступительных главах Вернер и Смит говорят о ряде особенностей их лонгитюдного исследования, которые отличали его от других многолетних исследований, проводившихся в то время. Возможно, основная особенность их работы заключалась в том, что ее участниками были привыкшие к сельской жизни деревенские жители различных национальностей, тогда как большинство других исследований касалось белых людей, которые жили в городах и являлись представителями среднего класса. Из главы, посвященной Бомринд (глава 13), мы знаем, что под ход, справедливый д ля доминирующей культуры, может дать сбой в отношении культурных меньшинств. Вернер и Смит охарактеризовали население Кауаи следующим образом: «Это калейдоскоп этнических групп: японцы, филиппинцы, чистокровные гавайцы и полукровки, португальцы, пуэрториканцы, китайцы, корейцы и маленькая диаспора белых англичан». Дети, принявшие участие в исследовании, были в основном из семей иммигрантов, перебравшихся на острова для работы на фермах, где выращивали сахарный тростник и ананасы, что составляло львиную долю сельскохозяйственной промышленности.

Другие лонгитюдные исследования, проводившиеся в то же время, что и работа Вернер, выявили, что многие дети могут чув ствовать себя вполне сносно, несмотря на ряд неудобств физического характера и на неблагоприятную обстановку. Психику таких детей часто называли эластичной. Термин эластичность психики означает, что на этих детей неблагоприятные обстоятельства жизни не оказывают сколько-нибудь заметного воздействия. Таких детей можно было уподобить куклам-неваляшкам, — как известно, такую куклу можно ударить и наклонить к земле, но она сумеет выпрямиться снова. Такие дети, несмотря на жизнь в ужасающих условиях и в проблемных семьях, выросли совершенно нормальными. Однако в ходе тех исследований не было выявлено, почему же все-таки у таких детей проявилась эластичность психики. Поэтому Вернер и Смит начали с детей, которые продемонстрировали наибольшую эластичность психики, и стали искать истоки этой эластичности. Они принимали во внимание биологические и психологические особенности детей, а также условия, в которых дети росли. Вернер и Смит надеялись выявить ряд особенностей, которые помогали детям, обладающим эластичностью психики, выстоять против неблагоприятных условий. Выявление подобных амортизирующих факторов может быть важным, поскольку они способны помочь будущим поколениям детей, которые также могут оказаться в неблагоприятных условиях или жить в бедности.

Вернер и Смит следили за жизнью целого поколения детей на Кауаи на протяжении четырех десятилетий. В 1954 году они составили список всех жителей Кауаи, обращая особенное внимание на женщин детородного возраста (от 12 лет и старше). Этих женщин просили сразу же сообщить, если они забеременеют. Затем Вернер и Смит стали собирать данные обо всех детях, родившихся в следующем году. Таким образом, контрольную группу составили дети, родившиеся в 1955 году. Исследователи проверяли, не страдали ли эти дети какими-либо дородовыми или родовыми травмами (осложнениями, произошедшими в ходе беременности или непосредственно родов). Они опрашивали матерей сразу после рождения детей и через год. На второй год жизни детей, когда они достигали возраста около 20 месяцев, проводились медицинские исследования. Дальнейшие этапы работы с использованием целой батареи методик проверки и оценки осуществлялись, когда испытуемым, исполнялось десять лет, восемнадцать лет, тридцать два года и, наконец, сорок лет. Представьте себе, что значило для авторов посвятить сорок пять лет жизни одному-единственному научному исследованию! Вот это стойкость! Однако их усилия не прошли незамеченными для правительства Гавайских островов, которое предоставило иссле дователям помощь со стороны социальных служб, стремясь помочь будущим поколениям гавайских детей избежать факторов риска. Труд Вернер и Смит не остался незамеченным и другими специалистами по детской психологии, которые в один голос советовали мне включить это исследование в мою книгу. А теперь — к деталям. Методика исследования

Вне всякого сомнения, одной из наиболее важных особенностей исследования Вернер и Смит является подробное изучение жизни детей Кауаи с младенчества до зрелого возраста. Возможно, именно потому, что их исследования были настолько полными, авторы сумели так хорошо выявить те аспекты жизни этих детей, которые способствовали развитию эластичности психики у большинства из них.

Участники

Первичная когорта испытуемых на Кауаи состояла из 698 детей, родившихся на этом острове в 1955 году. Если делить их по расам, 217 из них были японцами, 147 — чистокровными гавайцами и полукровками, 115 — филиппинцами, 42 — португальцами, и 17 — белыми англичанами. Остальные дети происходили из семей людей других этнических групп, в том числе корейцев, китайцев и пуэрториканцев. Подавляющее большинство детей происходило из бедных семей, хотя немало было и из семей, принадлежавших к среднему классу. Очень мало было детей из зажиточных семей, хотя встречались и такие.

Материалы и процедуры

Как уже было отмечено, детей изучали до рождения, во время рождения, сразу после рождения, в возрасте около года, потом — около двух лет, потом в десять лет, в восемнадцать, в тридцать два и, наконец, в возрасте сорока лет. Методика исследований, конечно, различалась в зависимости от возраста детей.

Дородовые и родовые осложнения. Каждого ребенка осматривал врач-педиатр, который определял, произошли ли в до- и послеродовой период какие-либо осложнения или события, чреватые опасными последствиями. Список осложнений состоял приблизительно из шестидесяти вариантов. Если таковые действительно происходили, врач оценивал степень их серьезности. Конечно, я не могу перечислить все шестьдесят вариантов, но вот несколько примеров. Что касается дородового развития, педиатр отмечал такие источники возможных осложнений, как вагинальное кровотечение у матери, явление placenta previa (когда плацента перекрывает выход из матки во влагалище, мешая нормальному появлению ребенка на свет), излишне сильное или недостаточное сердцебиение плода, неправильное положение плода в матке и врожденный сифилис (когда сифилис обнаружен непосредственно у плода). К родовым осложнениям относились, к примеру, неправильный выход плода (когда первыми появляются ножки или ягодицы), задержка дыхания, родовые травмы, недостаточность роста и веса или рефлексы, отклоняющиеся от нормы.

Наблюдения на первом году жизни. В первый год жизни ребенка работники социальной сферы и сферы здравоохранения навещали матерей и проводили опрос. Матерей просили оценить характерные черты у детей, степень их активности, взаимодействие с окружающими людьми, общительность. Их также спрашивали, нет ли у детей вредных привычек, например привычки биться головой, частых приступов гнева, нарушений сна или режима кормления.

Медицинский и психологический осмотр на втором году жизни. Когда участникам исследования исполнялось около 20 месяцев, два детских врача производили медицинский осмотр, наблюдая, нормально ли функционирует организм, и не проявились ли у детей последствия родовых и послеродовых травм. Врачи проверяли, как работает система пищеварения, как реие-нок спит и принимает пищу, следили за развитием речевых и социальных навыков и двигательного аппарата. Наконец, врачи оценивали общий физический и интеллектуальный уровень ребенка по шкале «опережение», «средний уровень», «ниже среднего» или «отставание». Два специалиста-психолога оценивали уровень интеллекта ребенка по Шкале интеллекта Кэттелла (Cattell Infant Intelligence Scale) и Шкале социальной зрелости (Vineland Social Maturity Scale). Они также наблюдали за социальным поведением детей в ходе медицинских исследований и расспрашивали их матерей, не произошли ли за минувший год какие-либо события, способные вызвать стресс.

Семья на втором году жизни ребенка. Жизнь семьи оценивалась по социальному статусу и положению отца, уровню образованности матери, образу жизни, который вела семья, состоянию жилища и степени его перенаселенности. Стабильность семьи оценивалась также по тому, жил ли ребенок с двумя родителями или только с одним, часто ли происходили ссоры между супругами, и по тому, страдал ли кто-либо из родителей здкоголизмом.

Способности ребенка в возрасте десяти лет. Когда участникам исследования исполнилось десять лет, исследователи постарались как можно более точно определить уровень их социального и интеллектуального развития. Главной целью было выяснить, не возникли ли у этих детей серьезные нарушения физических данных, интеллекта, поведения или душевного равновесия, которые мешали бы их обучению в школе. Исследователи также проверяли уровень умственных способностей детей, используя такие средства, как Bender—Gestalt Test и Primary Mental Abilities Test, которые помогали оценить умение детей рассуждать, их речевые способности, а также навык счета, способность ориентироваться в пространстве и перцептивно-двигательные умения.

Семья на десятом году жизни ребенка. Врачи и работники социальной сферы посещали семьи десятилетних детей, чтобы снова прояснить обстоятельства их жизни. Как и в предыдущем исследовании, решающими факторами были характер работы отца и состояние жилища. Кроме того, исследователи выясняли, насколько обстановка в семье способствовала получению ребенком образования, а клинический психолог оценивал, насколько она способствовала его душевному равновесию.

Восемнадцать лет. На восемнадцатом году исследования Вернер и Смит, в первую очередь, стремились узнать, насколько успешно дети приспосабливаются к взрослой жизни. Используя разнообразные открытые источники информации, они смогли выяснить, как часто у подростков были столкновения с законом, сколько из них страдали нарушениями психического здоровья, требовавшими медицинского лечения, и сколько девочек забеременели. Вернер и Смит также добились разрешения ознакомиться с результатами Теста на проверку способностей школьников и студентов колледжей (School and College Ability Test) и Теста на проверку результатов обучения (Sequential Tests of Educational Progress). Оба эти теста регулярно проводились в школах, и результаты более или менее точно отражали уровень успехов подростков на ниве образования. Некоторые из участников исследования получили отдельные тесты. Их спрашивали о том, как они относятся к школе, как видят свою будущую карьеру, довольны ли они своей работой и жизнью в обществе, а также расспрашивали о друзьях и отношениях с родителями, о том, хорошо ли они чувствуют себя в семье, и хотят ли быть похожими на своих родителей.

Тридцать два года. На этом этапе основной вопрос заключался в том, насколько гладко протекала жизнь выросших участников исследования. Поэтому когда они достигли тридцати лет Вернер и Смит стали собирать информацию о том, насколько они удовлетворены работой, насколько счастливы были в браке, и как складывались отношения уже с их собственными детьми. Участникам также раздали Списки жизненных событий (Life Events Checklist), чтобы выяснить, сколько стрессовых событий произошло с ними в течение жизни, а также Шкалу локуса контроля Роттера (Rotter Locus of Control Scale), чтобы они могли оценить, насколько, на их взгляд, они сами определяли свою собственную жизнь. Наконец, Вернер и Смит снова прибегли к открытым источникам, чтобы выяснить, как часто у участников исследований случались столкновения с законом и как часто они прибегали к врачебной помощи из-за психического и физического нездоровья. Благодаря этим же источникам Вернер и Смит смогли узнать о количестве преступлений, разводов и судебных процессов, о выплате пособий малолетним правонарушителям, о случаях насилия над детьми и супругами, о распоряжениях задержать правонарушителей и о том, насколько часто жители острова Кауаи посещают больницы.

Сорок лет. Дополнительные исследования на сороковом году лонгитюда снова должны были предоставить информацию об условиях жизни участников. Принимались во внимание такие факторы, как работа, брак, а также количество детей и наличие серьезных проблем со здоровьем у самих участников эксперимента или членов их семей. Поскольку участники группы за три года до этого как раз пережили ураган Иники, Вернер и Смит также стремились узнать, столкнулись ли участники с какими-либо трудностями после урагана. Исследователи снова расспрашивали участников о том, как у них складываются отношения с родителями, супругами, детьми и друзьями, а также интересовались, каковы планы исследуемых на будущее, и насколько они довольны различными эпизодами своей жизни. Участникам снова вручили Списки жизненных событий, а также дополнительно произвели оценку их «психологического благополучия» по специальному тесту (Scales of Psychological Well-Being test). Наконец, исследователи обработали данные, полученные из полиции, судов и больниц, чтобы выяснить, сколько раз участники сталкивались с законом, судебной системой и системой здравоохранения. результаты

Поразительно, но к сорока годам в исследовании все еще принимали участие 489 из 698 людей, родившихся в 1955 году. Это составляет 70% — неслыханно высокий результат! Хотя Вернер и Смит предоставили огромный объем информации о жизни участников обследуемой группы от рождения до сорока лет, я хочу в основном уделить внимание тем людям, которые считались «группой риска», поскольку на протяжении жизни сталкивались с большим количеством трудностей, но которые успешно преодолели все эти трудности. Количество этих участников к сороковому году исследования составляло более 80%.

Разумеется, одним из главных вопросов, возникших в ходе исследования, был вопрос, насколько выросшие испытуемые приспособились к условиям взрослой жизни. Чтобы определить уровень жизни взрослых участников, Вернер и Смит разработали специальную Шкалу адаптации (Adult Adaptation scale), которая включала в себя шесть аспектов жизни, или аспектов успеха. К этим областям относились следующие.

Работа. Участники, добившиеся успеха, имели работу или были зачислены на обучение, а также были довольны своей работой или учебными успехами.

Отношения с супругом или партнером. Участники, добившиеся успеха, были женаты (замужем) или состояли в постоянных отношениях, были довольны своими партнерами, с которыми почти или совсем не ссорились, а также не состояли в разводе и не были замечены в измене или в насилии над партнером.

Отношения с детьми. Участники, добившиеся успеха, были очень высокого мнения о своих детях, были довольны своей ролью родителей, а также не были замечены в насилии над детьми и не получали пособий, положенных семьям малолетних правонарушителей.

Отношения с родителями, братьями и сестрами. Участники, добившиеся успеха, положительно воспринимали мать, отца, братьев и сестер, а также почти или совсем с ними не ссорились.

Отношения с друзьями. У каждого из участников, добившихся успеха, было несколько близких друзей, которые оказывали поддержку в случае необходимости, причем участники были очень довольны отношениями с друзьями, а также не были замечены в попытках нанести им оскорбление, избить или изнасиловать их или совершить в отношении них какое-либо другое преступление. Самооценка. Участники, добившиеся успеха, в основном чувствовали себя счастливыми и довольными жизнью, не были ни алкоголиками, ни наркоманами, а также не страдали никакими психосоматическими и психическими заболеваниями.

Как ни удивительно, целых 47% участников исследования в соответствии с критериями Вернер и Смит, к сорока годам хорошо чувствовали себя во взрослой жизни; еще треть участников, по оценке исследователей, чувствовала себя вполне адекватно. К сожалению, около 16% исследуемых оказались плохо приспособлены к жизни. Больше половины этой группы составляли мужчины.

Истоки эластичности психики

Исследование Вернер и Смит, вне всякого сомнения, войдет в историю, как одно из наиболее глубоких многолетних исследований развития человеческой жизни от рождения до зрелых лет. Однако, возможно, наиболее важный его вклад в психологию заключается в том, что исследователи сумели определить факторы, которые обусловили эластичность психики многих участников испытания. Приблизительно 30% испытуемых столкнулись в своей жизни с разнообразными потенциальными факторами риска как биологического, так и психологического характера. Вернер и Смит охарактеризовали их так: «Эти люди перенесли дородовой стресс, росли в страшной бедности, под присмотром родителей, не получивших приличного образования, в обстановке постоянного беспорядка, родительского алкоголизма или психических болезней».

Большинство детей, столкнувшихся в течение первых двух лет жизни хотя бы с четырьмя факторами риска из перечисленных, к десяти годам, будучи школьниками, имели серьезные проблемы с успеваемостью и поведением, а к восемнадцати годам имели столкновения с законом, страдали психическими заболеваниями или беременели. Однако — и это самое главное — треть подростков, столкнувшихся с этими трудностями, все равно добивалась успеха во взрослой жизни! Таких людей Вернер и Смит назвали «уязвимыми, но непобедимыми». Очевидно, в характере этих людей было что-то, что во взрослой жизни помогло им добиться здоровья и счастья, несмотря на все преграды на пути к этому. По словам исследователей, «эти дети, когда выросли, превратились в серьезных, уверенных и заботливых людей, изо всех сил стремившихся ухватиться за любую возможность для самосовершенствования».

Тот факт, что семьдесят два человека оказались «непобедимыми», несмотря на неприятности и преграды, а также тот факт, что Вернер и Смит следили за их жизнью с момента рождения, предоставили исследователям прекрасную возможность определить факторы, обусловившие эластичность психики. Все, что надо было сделать, — это проследить, какие поступки такие «непобедимые» люди совершали сами по себе, и что происходило с ними из того, что не происходило с менее удачливыми людьми.

Предпосылки эластичности психики у ребенка. Одним из раньше всего проявлявшихся факторов, отличавших детей с эластичной психикой от других, не столь везучих, были их характерные черты (чтобы больше узнать об этих особенностях, см. главу о Томасе, Чесе и Берче (глава 16)). Если говорить более подробно, характерные черты таких детей вызывали положительную реакцию со стороны окружающих. Дети с эластичной психикой были очень активными, любящими и приятными в общении. Их поведение во время сна и кормления причиняло меньше беспокойства родителям. К двум годам такие дети были более любознательными, независимыми и дружелюбными, чем дети с не столь эластичной психикой; они более уверенно чувствовали себя в процессе общения и более ловко доставали нужные им вещи без помощи окружающих. В школе дети с эластичной психикой лучше ладили с одноклассниками и, как правило, лучше справлялись с поставленными перед ними задачами, хотя и не всегда были одареннее других. Интересно, что дети с эластичной психикой не так уж безоговорочно следовали стереотипам поведения, свойственным определенному полу, а это означало, что они более гибко строили взаимоотношения с окружающими, чем дети с не столь эластичной психикой. Например, мальчики с эластичной психикой могли с одинаковым удовольствием играть и в куклы и в машинки, тогда как мальчики с не столь эластичной психикой, если бы им пришлось играть в куклы, испытывали бы сильное неудобство.

У детей с эластичной психикой, как правило, было не больше четырех братьев и сестер, причем разница в возрасте между ними и их братьями и сестрами составляла около двух лет. Они редко разлучались с близкими людьми надолго и, как правило, по крайней мере, с одним из этих людей у них возникала глубокая душевная связь. Это не обязательно были отец или мать — часто дедушка или бабушка, брат или сестра, или другой человек, сыгравший в их жизни заметную роль. Кроме того, такие дети достаточно тесно общались с другими людьми, не из круга семьи. Их часто связывали близкие отношения с друзьями или руководителями молодежных групп при церкви; иногда они приходили и в гражданские организации, такие как YMCA/YWCA (Ассоциация Молодых Христиан (Христианок)) или 4-Н («Орга~ низация полезных умений»). Тот факт, что эмоциональная близость с другим человеком оказалась столь существенной для раз. вития эластичности психики, особенно важен в свете исследований Джона Боулби (Bowlby) (см. главу 11) относительно роли личной привязанности.

Предпосылки эластичности психики в юношеском возрасте.

Когда участвовавшим в исследовании детям исполнилось по во-семнадцать-девятнадцать лет — возраст, который мы называем «юношеским», — к факторам, обусловливающим эластичность психики, добавился ряд новых. Главным было то, что юноши и девушки, обладавшие эластичной психикой, достаточно положительно воспринимали самих себя, и верили, что сами определяют свою судьбу. Дети с эластичной психикой вообще, как правило, серьезно собирались добиться успеха в жизни. А девушки, обладавшие эластичной психикой, были особенно уверены в себе и независимы.

Предпосылки эластичности психики в зрелом возрасте. Достигнув зрелого возраста, то есть тридцати двух и сорока лет, люди, обладающие эластичной психикой, по-прежнему во многом отличались от своих не столь везучих сверстников. Во-первых, люди с эластичной психикой чаще стремились продолжить обучение и получить работу. Очень немногие из них нигде не работали. Вдобавок, несмотря на то что их отцы зачастую занимались грубым, низкооплачиваемым трудом, сами они нередко занимали посты, требующие умения и организационных навыков.

Что касается семьи, то у мужчин и женщин, обладавших эластичной психикой, как правило, было меньше детей, чем у людей с не столь эластичной психикой, причем своей ролью родителей они обычно бывали довольны. Особо следует отметить то, как мужчины с эластичной психикой воспринимали факт своего отцовства. Им не просто нравилось заботиться о своих детях — они считали, что воспитание детей является важным, в первую очередь, для их собственного самосовершенствования. Их сверстники с не столь эластичной психикой обычно воспринимали детей как помеху их собственной жизни.

Очень любопытно также проследить, насколько по-разному взрослые люди с эластичной психикой и их «проблемные» сверстники общались с собственными родителями. И у тех, и у других были сложные отношения с родителями, — либо из-за родительского алкоголизма и психических заболеваний, либо из-за напряженных отношений в семье, — однако дети с эластичной психикой, вырастая, зачастую просто «отключались» от роди тельских проблем. Это означало, что в эмоциональном плане родительские проблемы их больше не задевали. С другой стороны, дети из группы риска, вырастая, по-прежнему чувствовали себя причастными к беспорядочной жизни родителей. Это любопытное наблюдение, поскольку в большинстве случаев считается, что эмоциональный «отрыв» детей от родителей — это не очень хорошо. Разрыв подобной эмоциональной связи может восприниматься как патология. Однако людям с эластичной психикой способность отрешиться от беспорядочной жизни родителей, очевидно, помогла сохранить их собственное психическое здоровье.

Наконец, одно из главных различий между людьми с эластичной психикой и их «проблемными» сверстниками заключалось в целях, которые они ставили перед собой. Как отметили Вернер и Смит: «Успешная карьера и хорошая работа стояли на первом месте в списке приоритетов мужчин и женщин с эластичной психикой, и на последнем месте — в списке приоритетов их сверстников, столкнувшихся с серьезными проблемами в подростковом возрасте». Обсуждение

Поскольку я в этой статье рассматриваю только эластичность психики, у меня нет возможности воздать должное огромному количеству другой важнейшей и ценной информации, полученной Вернер и Смит в ходе их гавайского исследования и касающейся другого аспекта проблемы — что значит быть психологически уязвимым. Могу только добавить, что в их книгу вошел целый ряд дополнительных глав, посвященных возможным вариантам судеб, с документальными подтверждениями. Есть, например, главы о последствиях ранней беременности, о трудностях с учебой и о влиянии подростковой преступности на дальнейшее развитие человека. Если ваше любопытство выходит за рамки рассказанного мной, рекомендую обратиться непосредственно к этим главам.

Подытоживая все вышесказанное, можно отметить, что как уникальные характеристики человека, так и уникальные особенности его окружения в равной степени обусловливают его жизненный успех и благополучие. В частности, Вернер и Смит выделили пять особенностей индивидуальности человека и пять особенностей его окружения, которые в наибольшей степени способствуют развитию эластичности психики. К личностным факторам относятся: (1) независимость и социальная зрелость, (2) хорошее образование, (3) уверенность в себе, (4) темпера ментные особенности и (5) состояние здоровья. Если рассматривать совокупность этих качеств, то лучше всего противостоят житейским невзгодам люди, обладающие социальной зрелостью и хорошо успевающие в учебе. Люди с эластичной психикой верят в собственные способности, в общении ориентированы на окружающих людей (то есть являются экстравертами) и менее подвержены болезням и несчастным случаям. К важнейшим факторам окружения относятся (1) забота матери, (2) источники эмоциональной поддержки в детстве, (3) источники эмоциональной поддержки в подростковом возрасте, (4) источники эмоциональной поддержки в зрелом возрасте и (5) количество пережитых событий, способных вызвать стресс. Что касается совокупности наиболее важных факторов, то сильнее всего способствует жизненному успеху эмоциональная поддержка, снова эмоциональная поддержка и опять-таки эмоциональная поддержка! Хотя на бумаге легко разграничить личностные факторы и факторы окружения, в действительности, как нетрудно себе представить, особенности индивидуального склада человека соединяются с особенностями его окружения, обеспечивая необходимую жизненную поддержку. Можно предположить, что ребенок, готовый к жизни в окружающем мире и открытый для этого мира, больше преуспеет в укреплении дружеских связей, поскольку людям будет приятно общаться с ним, и они будут к этому стремиться. Однако, вне зависимости от того, как именно возникло окружение человека, обеспечивающее его эмоциональной поддержкой, теплые отношения с окружающими людьми помогают уберечь ранимых детей от суеты и враждебности жизни.

Теперь мы знаем о том, что человеческая психика способна быть эластичной, а также о том, что ряд моментов может способствовать развитию этой эластичности. Но что же со всем этим делать? Вернер и Смит отмечают, что в Соединенных Штатах люди удивительно неохотно принимают какие-либо решения относительно факторов, обусловливающих жизненные трудности. Несмотря на наши знания о том, что «качество взаимодействия "мать—ребенок", разница в возрасте между детьми, состояние здоровья малыша, навыки чтения и успехи в учебе в начальной школе [являются] важными факторами, позволяющими справиться с возможными неблагоприятными прогнозами, как в процессе формирования личности, так и в зрелые годы... [мы все еще живем в стране], где большинство матерей считаются "рабочей силой", и где примерно половина учащихся четвертых классов и больше четверти учащихся восьмых классов даже читает с трудом, где нет определенной политики относительно алиментов, нет общих программ по обеспечению безопасности детей, нет хорошего дошкольного образования, нет программы по здравоохранению и страхованию детей, и нет общих стандартов обучения чтению в школах... Мы тратим гораздо больше денет на то, чтобы "справиться" с важными проблемами, чем на то, чтобы их предотвратить!»

В заключение Вернер и Смит предполагают, что помощь легко уязвимым детям, в первую очередь, должна зависеть от усилий местных и государственных органов власти, а также от усилий отдельных людей. Они приводят ряд примеров, когда относительно незначительные программы в значительной степени способствовали благополучию таких детей. Например, фирма «Дела общие и частные» в ходе одного исследования рассмотрела роль организации «Большие Братья / Большие Сестры» в ликвидации негативных последствий развития психики у детей из группы риска. В этом исследовании принимали участие около тысячи детей, в основном из бедных городских семей. 40% детей происходили из семей, где практиковалось жестокое обращение, а 30% — из семей, где происходило откровенное насилие. Самое удивительное заключалось в том, что присутствие Большого Брата или Сестры намного повышало способность уязвимого ребенка сопротивляться неприятностям. У детей, у которых уже были Большие Братья или Сестры, употребление наркотиков снизилось до 46%, прогулы в школе — до 52%, а вспышки ярости — до 33% по сравнению с детьми, еще только стоящими на очереди. Эти показатели были справедливы для всех, вне зависимости от национальности и пола. Выводы Исследование Вернер и Смит оказалось революционным, поскольку авторы проделали титанический труд, проследив и документально подтвердив развитие эластичности психики у группы людей с высоким показателем уязвимости, а также, что, возможно, еще более важно, выделили те факторы, которые обусловили эту эластичность. Этот подвиг удался им потому, что они проводили проспективное исследование, то есть исследование, изучающее факторы, которые, проявившись в раннем детстве, обусловили успех дальнейшей жизни человека. Другие исследования такого рода либо принимали во внимание эластичность психики только на определенном отрезке времени, и, таким образом, исследовали ее лишь ретроспективно, либо не исследовали ее вообще. Возможно, один из самых важных результатов исследования Вернер и Смит заключается в том, что оно заставляет нас хотя бы ненадолго задуматься о стереотипах, при помощи которых мы воспринимаем детей из бедных семей. Часто считается, что дети, выросшие в ужасных условиях и в тяжелых обстоятельствах, обречены на неудачу. Следовательно, если мы придерживаемся таких стереотипов, нам может показаться, что все попытки протянуть таким детям руку помощи также будут обречены на неудачу. Однако полагать, что всякое вмешательство бессмысленно, нет никаких оснований. Некоторые дети — те, которые обладают эластичной психикой, — могут вырасти совершенно нормальными, несмотря ни на какие неприятности. Теперь же, когда Вернер и Смит объяснили нам, как это происходит, мы вполне можем использовать эту информацию, чтобы помочь другим детям из бедных семей, которые тоже могут получить пользу от мер, помогающих детям с эластичной психикой. На самом деле Вернер и Смит настолько сильно в это верят, что доходы от продажи своей книги они передают в помощь новому поколению психологически уязвимых детей Кауаи! А законодательные власти штата Гавайи выделяют средства на работу групп психического здоровья, предоставляющих помощь «трудным» детям и подросткам, в частности, на базе монументального исследования Вернер и Смит.

Вам может показаться, что научные исследования, доказывающие, что дети с уязвимой психикой способны преодолеть бесчисленные жизненные трудности, доставляют удовольствие и радость большинству людей. Вам также может показаться, что члены правительства, равно как и обычные люди, будут прыгать от радости, узнав, что дети, пострадавшие от жестокого обращения, могут пережить это и вновь противостоять ударам судьбы. В самом деле, на Гавайских островах все так и получилось. Однако я чувствую себя обязанным сообщить вам: знание о том, что дети с уязвимой психикой могут преодолевать жизненные трудности, не всегда вызывает ликование. У этого факта есть и отрицательная сторона. Вероятно, утверждение о том, что дети из неблагополучных семей и трудные подростки могут избежать мрачного влияния прошлого, рискованно и с политической точки зрения. В чем заключается этот риск? Вот вам для сравнения история о событии, которое, возможно, станет самой черной страницей в анналах современной социологии. Это история об еще одном социологическом исследовании, цель которого также заключалась в изучении эластичности психики молодых людей.

История началась в июле 1998 года, когда Брюс Райнд (Rind), Филипп Тромович (Tromovitch) и Роберт Баузерман (Bauser man) опубликовали свое исследование, посвященное последствиям растления детей и влиянию этого события на их дальнейшую жизнь. В ходе исследования они изучили и проанализировали результаты 59 предыдущих исследований, касавшихся возможных проблем с душевным здоровьем у студентов, подвергшихся в детстве насилию. Свою работу исследователи опубликовали в журнале Psychological Bulletin, одном из наиболее серьезных периодических изданий, посвященных психологии. Составив статистику данных предыдущих 59 исследований, рассмотрев около 37 ООО эпизодов, жертвами которых были как девочки, так и мальчики, Райнд и его коллеги выяснили, что сексуальное насилие, перенесенное в детстве, не влекло за собой непременных психологических и эмоциональных проблем в зрелом возрасте. Как вы думаете, это хорошая новость? Как вы полагаете, будут ли люди выбегать на улицу и кричать «Ура», прославляя эластичность психики и силу духа, проявленную малолетними жертвами насилия?

Результат оказался прямо противоположным. Исследование не только не признали публично, но, по сути дела, публично запретили! В июле 1999 года, как раз через год после публикации, Конгресс США практически единогласно проголосовал за то, чтобы запретить исследование! Какое невежество и неуважение к научным достижениям со стороны выбранного народом правительства! Отчего же конгрессмены пришли в такую ярость? Отчего не обрадовались, узнав, что, оказывается, малолетние жертвы насилия могут вырасти совершенно полноценными людьми? Да потому, что решили, будто результаты этого исследования спровоцируют педофилов на новые попытки совращения малолетних, вот почему. Разумеется, Райнд и его коллеги вовсе не стремились к подобному результату. Они-просто установили, что перенесенное в детстве насилие впоследствии вовсе не обязательно ведет к проблемам с душевным здоровьем. Однако Конгресс, вместо того чтобы вместе с ними ликовать по поводу эластичности человеческой психики, проголосовал за то, чтобы прикрыть исследование. Вместо выделения дополнительных средств на исследование того, как жертвы насилия смогли пережить эти страшные события, конгрессмены предпочли отрицать, что это вообще возможно. Как отметила психолог и писательница Кэрол Тэврис (Tavris), Конгресс не смог переварить известие, поэтому предпочел застрелить вестника. Можно только надеяться, что в будущем возобладает более сдержанный и научно грамотный подход.

Надеюсь, что из этой главы вы почерпнули три полезные идеи. Во-первых, даже наиболее уязвимые дети не обязательно должны вырасти неполноценными, особенно если они получают необходимую физическую и социальную поддержку со стороны окружающих. Во-вторых, лучшей профилактикой, которая помогла детям с эластичной психикой благополучно вырасти, оказалась социальная и эмоциональная поддержка со стороны людей, сыгравших в их жизни важную роль. Наконец, я полагаю вы помните, что исследователи были так преданы своему делу, что потратили сорок пять лет, чтобы выяснить, как развивается эластичность психики. Теперь, когда Вернер уже за семьдесят, читатели и почитатели многотомной эпопеи о жизни детей на Кауаи интересуются, что же будет дальше. Продолжат ли ученики Вернер ее работу? Дойдет ли история до логического завершения? Я сам не раз имел удовольствие вести живые и энергичные беседы лично с доктором Вернер, и поэтому могу предположить, что она сама будет руководить дальнейшими исследованиями, до тех пор, пока дети Кауаи не состарятся. Библиография

Rind, В., Tromovitch, Р., & Bauserman, R. (1998). A meta-analytic examination of assumed properties of child sexual abuse using college samples. Psychological Bulletin, 124,22-53.

Tavris, C. (1999, July 19). Headline: Commentary; Perspective on Psychology; Uproar Over Sexual Abuse Study Muddies the Waters; Suppressing Credible but Unpopular Scientific Findings Won't Reduce the Number of Incidents. Los Angeles Times. Times Mirror Company.

Вопросы для обсуждения

Одним из факторов, влиявших на эластичность психики, было количество братьев и сестер у испытуемого. У уязвимых детей, у которых братьев и сестер было меньше четырех, психика оказывалась более эластичной, чем у уязвимых детей, у которых братьев и сестер было больше четырех. Имеет ли смысл на основании этих данных утверждать, что родителям из группы риска следует иметь меньше детей? Почему?

Можете ли вы вспомнить кого-нибудь из известных личностей, преодолевших трагические события?

Вернер и Смит обнаружили, что эмоциональная поддержка со стороны окружающих являлась одним из наиболее существенных факторов, помогавших уязвимым детям и подросткам перенести драматические события. Знаете ли вы кого-нибудь, кому живется так же несладко, и кому вы могли бы оказать эмоциональную поддержку?

Обязаны ли органы власти опираться на результаты психологических исследований при приеме новых законов, которые должны оказать людям помощь? Имеют ли власти право запрещать обнародование научных результатов, если последние не соответствуют принятым властью убеждениям?