Первая трудность при обсуждении этого вопроса состоит в том, что термин «еврей» использовался в последние полтора века в двух разных значениях. Чтобы понять, о чем идет речь, возвратимся в 1780 год. Тогда общепризнанное значение слова «еврей» и еврейская самоидентификация, в основном, совпадали. Прежде всего, речь шла о религии. В те времена предписания религии управляли всей жизнью евреев, общественной и личной, равно как и их отношениями с неевреями. Тогда еврей буквально не мог выпить стакан воды в доме нееврея. Одни и те же правила поведения с неевреями действовали повсюду от Йемена до Нью-Йорка. Как бы мы не определяли природу еврейских коллективов того времени (я не собираюсь вдаваться в тонкости различия между терминами «народ» и «нация» (Сами евреи всегда определяли себя как религиозную общину, или, точнее, религиозный народ. "Наш народ является народом только из-за Торы", — сказал один из высших религиозных авторитетов рабби Саадия Гаон, живший в 10-м веке, и эти слова стали пословицей)), ясно, что все еврейские общины были обособлены от нееврейских, среди которых жили.

Все это изменилось в результате двух паралелльных процессов, начавшихся в Голландии и Англии и продолжившихся в революционной Франции, странах, последовавших ее примеру, а затем и в монархиях 19 века: (а) евреи получили значительные личные права (в некоторых случаях — полное равенство перед законом), (б) юридическая власть еврейской общины над ее членами была разрушена. Следует заметить, что оба эти явления произошли одновременно, и что второе даже более важно, хотя не так широко известно, чем первое.

Со времен Римской империи еврейские общины имели значительную юридическую власть над своими членами. Речь идет не только о власти, проистекавшей из добровольного членства в общине и связанной с применением общественного давления (например, отказом общаться с евреем, изгнанным из общины, или даже хоронить его тело), но о власти, связанной с обычным принуждением: возможностью бичевать, заключать в тюрьму, штрафовать — все это входило в формальные полномочия раввинского суда. Во многих странах, например, в Испании и Польше, они могли осуждать евреев даже на смертную казнь, включая иногда ее особо жестокие формы, вроде бичевания до смерти. Все это не только дозволялось, но и поощрялось государственными властями и в христианских, и в мусульманских странах, иногда имевших, кроме общей заинтересованности в сохранении "закона и порядка", и прямой материальный интерес. Например, в испанских архивах 13-го и 14-го веков сохранились приказы благочестивых католических королей Кастилии и Арагона, обязывавших своих не менее благочестивых чиновников сотрудничать с раввинами, заставляющими евреев соблюдать субботу. Почему? Потому, что когда раввинский суд штрафовал еврея за нарушение субботы, 9/10 штрафа доставалось королю — очень прибыльная и действенная кооперация. Процитируем заодно письмо, написанное незадолго до наступления 1832 года знаменитым раввином Моше Софером из Прессбурга (ныне Братислава, город, входивший в состав Австрийской империи), и адресованное в Вену, столицу Австрии, где евреям уже были даны значительные личные права (Императором Иосифом Вторым в 1782 году). Софер оплакивал тот факт, что, с тех пор как еврейская община в Вене потеряла право наказывать нарушителей, местные евреи утратили религиозное рвение. Он говорит: "Здесь, в Прессбурге, когда я слышу, что еврейский лавочник осмелился открыть лавку в меньший праздник (Ханука или Пурим — пер.), я немедленно посылаю полицейского арестовать его".

Речь идет о важнейшем факторе еврейского существования до появления современного государства: соблюдение евреями религиозных законов, равно как и их приобщение к традиции через религиозную систему образования, были навязаны им прямым принуждением, которого они могли избегнуть, только сменив религию — непростой поступок даже для религиозного бунтовщика (Обо всем этом умалчивает вульгарная еврейская историография, сознательно распространяющая миф, гласящий, что евреи сохранили свою религию благодаря чуду или особой мистической силе), поскольку он приводил к полному разрыву социальных связей.

С образованием современных государств еврейская община утратила возможность наказывать или запугивать своих членов. Узы одного из самых "закрытых обществ", одной из самых тоталитарных систем за всю историю человечества, распались. Освобождение пришло, в основном, извне — лишь ничтожное число евреев хоть чем-либо ему способствовали. Эта форма освобождения имела очень печальные последствия для будущего. Сходным образом, в Германии (согласно замечательному исследованию А.Дж. П. Тэйлора), естественно было связать политическую реакцию с патриотизмом, поскольку, как известно, права человека и равенство перед законом принесли в эту страну армии Французской революции и Наполеон. Поэтому можно было без труда заклеймить германскую свободу как "негерманскую институцию"; совершенно аналогично, несложно было развязать на еврейской почве (и особенно в Израиле) эффективную войну против гуманизма, демократии и власти закона, объявив их нееврейскими" или даже «антиеврейскими». Собственно, эти принципы и были нееврейскими в историческом смысле. Стало быть, их можно было, с одной стороны, использовать в интересах евреев, с другой — немедленно отбрасывать, когда на них начинали ссылаться арабы. Именно чуждость либерализма еврейской традиции и привела — точь-в-точь как в Германии и других странах Центральной Европы — к созданию лживой, сентиментальной, ультраромантической еврейской историографии, из которой были выброшены все неудобные факты.

Именно поэтому в обширных трудах Ханны Арендт о природе тоталитаризме, о евреях, или о том и другом вместе (Например, в ее книге "Происхождение тоталитаризма", значительная часть которой посвящена евреям), нет ни одного упоминания об настоящей природе еврейской общины в Германии 18-го века. Ни слова о сожжении книг, осуждении писателей, диспутах о магической силе амулетов, запрете на элементарное нееврейское образование — например, на изучение правильного немецкого языка и немецкого правописания в рамках латинского алфавита (До конца 18 века раввины под страхом отлучения или бичевания разрешали немецким евреям писать по-немецки только ивритскими буквами). Аналогично, в многочисленных англоязычных "еврейских историях" отсутствуют элементарные факты об отношении еврейского мистицизма (модного сейчас в некоторых кругах) к неевреям. Между тем, они в буквальном смысле слова считались частями тела Сатаны, а немночисленные несатанинские личности среди них (то есть обратившиеся в иудаизм) объявлялись "еврейскими душами", потерянными, когда Сатана изнасиловал Святую Женственность (согласно каббале, Шехину или Матронит, одну из женских составляющих Божественного, сестру и жену юного бога мужского пола) в ее небесном чертоге. Крупные ученые авторитеты, такие как Гершом Шолем, безусловно, ответственны за сокрытие правды и распространение лжи о многих "деликатных особенностях" еврейского мистицизма.

В любом случае, благодаря социальным последствиям процесса либерализации впервые приблизительно с 200 н. э.(Когда в результате сделки между Римской империей и предводителями евреев (династией Несиим) все евреи империи попали (по крайней мере, в том, что касалось налогообложения) под власть этих предводителей и раввинских судов, которые взамен обязались поддерживать порядок среди евреев) еврей обрел свободу поступков и суждений в рамках гражданского права своей страны. При этом он уже не должен был платить за эту свободу переходом в другую религию. Свобода учиться и читать ивритские книги, не одобренные раввинами (ранее любая издаваемая книга должна была получить их одобрение), свобода есть некошерную пищу, свобода игнорировать многочисленные бессмысленные сексуальные табу, даже свобода мыслить (потому, что "запретные мысли" — один из самых тяжких грехов) — все эти свободы были дарованы европейским евреям (и впоследствии евреям других стран) европейскими правительствами, включая и абсолютистские, хотя последние в то же время могли быть антисемитскими и репрессивными. Николай I был антисемитом и издал немало законов, направленных против евреев. Но одновременно он укрепил полицейскую и судебную системы России, после чего стало затруднительно убивать евреев по приказу раввинов, хотя в Польше до раздела 1795 года это было обычным делом. Интересно, что «официальная» еврейская история проклинает его и за то, и за другое. Например, рассказывая о том, что в конце 30-х годов 19-го века "святой раввин" (цадик) маленького местечка на Украине приказал убить еретика, бросив его в кипящий котел городской бани, современные еврейские источники с изумлением и ужасом отмечают, что в этом случае взятки "не подействовали", так что не только исполнители, но и сам «святой» были сурово наказаны. Правительство Меттерниха в Австрии до революции 1848 года было бесспорно реакционным и враждебным к евреям, но оно уже не позволяло убивать людей, даже либеральных раввинов. В 1848 году, когда центральная власть временно ослабела, главы еврейской общины в галицийском городе Лемберге (ныне Львов) немедленно воспользовались новообретенной свободой — они отравили либерального раввина, приглашенного маленькой группой неортодоксальных евреев из Германии. Одной из его величайших ересей, кстати, было отправление незадолго до этого изобретенного обряда бар-мицва (празднование иудейского совершеннолетия мальчика, достигшего 13 лет — пер.).

Освобождение извне

Таким образом, к величайшему смущению многих благонамеренных людей, особенно в англоговорящих странах, жители которых считают, что их знакомый еврей адекватно представляет всех евреев «вообще», в последние 150 лет термин «еврей» имеет двоякое значение. В странах Восточной Европы и в арабском мире евреи были освобождены от тирании их собственной религии и их собственной общины исключительно внешним вмешательством, против своего желания, слишком поздно и при обстоятельствах, весьма неблагоприятных для адекватного восприятия общественных изменений. В большинстве случаев, особенно в Израиле, старые основы еврейского общества, старая идеология — особенно по отношению к неевреям — и фальшивая концепция истории выжили и сохранились. Это ясно видно на примере евреев — участников «прогрессивных» или левых движений. Среди членов радикальных, социалистических и коммунистических партий есть немало еврейских шовинистов и расистов, выступающих в Израиле за «анти-гойскую» дискриминацию. К примеру, бесчисленные еврейские «социалисты» сочинявшие статьи и книги о кибуцах, даже не упомянули о том, что кибуцы — расистские организации, не принимающие израильских граждан-нееврев. Это — типичное явление.(Я пишу об этом, не будучи социалистом. Но я бы уважал людей, чьи принципы я не признаю, если бы они честно старались придерживаться своих принципов. Напротив, я считаю отвратительным бесчестное использование универсальных принципов, неважно, верных или ложных, в эгоистических целей одного человека, или, что еще хуже, группы людей)

Итак, мы ясно видим, что слово «еврейство» описывает сегодня две различные и даже противоположные общественные группы. В израильской реальности связь между ними быстро утрачивается. С одной стороны, это описанная выше традиционная тоталитарная община, с другой — евреи по рождению, принявшие идеи "открытого общества". (Кое-где — особенно в США — есть еще евреи, отвергающие "открытое общество", но старательно это скрывающие).

Важно заметить, что все так называемые "еврейские черты" — те самые, которые слабо владеющие темой западные интеллектуалы обычно приписывают евреям — суть современные качества, совершенно неизвестные на протяжении большей части еврейской истории. Они проявились только тогда, когда тоталитарная еврейская община начала терять свою власть.

Возьмем, к примеру, знаменитое еврейское чувство юмора. Юмор не только крайне редок в ивритской литературе до 19-го века (он появляется лишь там и тогда, когда богатые и влиятельные евреи оказывались относительно свободными от раввинского ярма, скажем, в Италии в 14–17 вв. или в мусульманской Испании) — он еще и строжайше запрещен еврейской религией — за вычетом, что примечательно, издевательств над другими религиями. Сатира против раввинов и лидеров общин никогда не допускалась иудаизмом, в отличии, скажем, от латинского христианства. Не существует еврейских комедий, как не было их в Спарте, причем по схожим причинам (Фактически, многие стороны ортодоксального иудаизма были, по-видимому, заимствованы из Спарты под губительным влиянием Платона. На эту тему см. превосходную книгу Moses Hadas, Hellenistic Culture, Fusion and Diffusion, Columbia University Press, New York, 1959).

Или, скажем, любовь к образованию. Допуская лишь религиозное образование, которое и само со временем пришло в упадок, евреи Европы (и в несколько меньшей степени — восточные евреи) создали в своих общинах атмосферу презрения и ненависти к любой иной культуре. По существу, в традиционной обшине разрешалось изучать лишь Талмуд и труды еврейских мистиков. Большая часть Библии, вся небогослужебная ивритская поэзия, большинство сочинений по еврейской философии даже не читались, и нередко предавались анафеме. О внешнем, нееврейском знании нечего было и говорить. Изучение любых языков было строго запрещено, равно как и изучение математики и естественных наук. География (Включая географию Палестины и даже ее местонахождение. Это видно по расположению синагог в таких странах, как Польша и Россия: евреи должны молиться, обратившись лицом к Иерусалиму, но европейские евреи, не знавшие, где он находится, молились лицом на восток, хотя должны были бы молиться лицом почти прямо на юг) и история — даже еврейская история — находились под запретом. Критический дух, якобы свойственный евреям, полностью отсутствовал, и ничто не было более запретным, пугающим и в результате — наказуемым, чем самое скромное нововведение или самая невинная критика.

Евреи создали мир, погруженный в жалкие суеверия, фанатизм и невежество. Предисловие к первой географической книге на иврите (изданной в 1803 году в России) с грустью отмечало, что многие великие раввины отрицали существование американского континента и объявляли его «невозможным». Между традиционным еврейским миром и всем тем, что считается на Западе «еврейским», нет ничего общего, кроме сбивающего с толку названия.

Тем не менее, немалое число современных евреев ностальгически вздыхает об этом мире, о потерянном рае, об удобном "закрытом обществе", откуда их не сколько освободили, сколько изгнали. Значительная часть сионистского движения всегда мечтала восстановить его — и именно эта часть оказалась у власти. Многие мотивы израильской политики, ставящей в тупик западных "друзей Израиля", становятся хорошо понятными, если рассматривать их как обычную реакцию, реакцию в тривиальном политическом смысле, который это слово обрело в последние двести лет: мечту о насильственном возвращении к "закрытому обществу" еврейского прошлого.

Препятствия для понимания

Исторически можно показать, что закрытое общество не заинтересованно в самоописании, потому что любое описание — это отчасти форма критического анализа, которое может поощрить критические "запретные мысли". Чем больше общество открывается, тем сильнее оно заинтересовано в самоанализе, поначалу критическом и разрушительном, в размышлении о себе, своем нынешнем состоянии и своем прошлом. Но что происходит, когда часть интеллектуалов решается повернуть общество, которое уже довольно-таки открыто, назад, к его закрытому, тоталитарному состоянию? Тогда эти же средства прогресса — философия, наука, история и особенно социология — становятся самыми эффективными орудиями "предательства интеллектуалов". Они извращаются, начинают служить лжи и разлагаются.

Классический иудаизм (В этой главе я использую выражение "классический иудаизм" как синоним раввинского иудаизма, каким он был в период между 800 г. н. э. и концом 18-го века. Я избегаю выражения "нормативный иудаизм", который многие авторы используют в похожем значении, поскольку, с моей точки зрения, оно вызывает ненужные ассоциации) не был заинтересован в объяснении себя членам своей собственной общины, как образованным (в талмудическом смысле), так и необразованным (Труды эллинизированных евреев, например Филона Александрийского, составляют исключение. Они были написаны до установления властной монополии классического иудаизма. После этого они были запрещены среди евреев и сохранились лишь потому, что христианские монахи сочли их важными для своих целей). Важно иметь в виду, что еврейская историография, даже самая сухая, прервалась во времена Иосифа Флавия (конец первого века) и ожила на короткое время лишь в эпоху Возрождения, в Италии и других странах, где евреи испытывали сильное влияние итальянцев.(За весь период с 100-го до 1500 года н. э. были написано всего две книги о путешествиях и одна история талмудических исследований (короткая, неточная и довольно нудная книга, к тому же составленная малоавторитетным философом Абрахамом Бен-Давидом из Испании, ок. 1170 года)) Показательно, что раввины боялись еврейской истории даже больше, чем всемирной, так что первой исторической книгой нового времени на иврите (16-й век) стала "История французских и оттоманских королей". За ней последовали описания преследования евреев. Первая книга, посвященная еврейской истории как таковой ("Me'or Eynayim", Azarya de Rossi из Феррары, Италия, 1574) (то есть древней истории), была тут же запрещена и преследовалась высшими раввинскими властями. Она вышла снова лишь в 19-м веке. Раввинские власти Восточной Европы заявили, что все неталмудические исследования должны быть запрещены, даже если в них нет ничего, что требовало бы специальной анафемы. Причина — они отнимают время, которое следует тратить или на изучение Талмуда, или на зарабатывание денег — то есть на поддержку тех, кто изучает Талмуд. Для светского чтения была оставлена лишь одна лазейка — время, которое еврей проводит в туалете. В этом нечистом месте запрещается изучать священные науки, поэтому раввины разрешили читать там исторические сочинения, написанные на иврите, при условии, что в них нет упоминаний о еврейской религии — то есть, в сущности, историю неевреев. (Можно представить себе, что немногочисленные евреи, которые — несомненно по наущению Сатаны — интересовались тогда историей французских королей, постоянно жаловались соседям на ужасный запор…) В результате двести лет назад большинство евреев не знали не только о существовании Америки, но и собственной истории и современного состояния еврейства — и были этим вполне довольны.

Тоталитарная история

Однако один важный вопрос они не могли игнорировать. Речь идет о христианской критике фрагментов Талмуда и талмудической литературы, направленных против христиан или неевреев в целом. Важно заметить, что эта критика возникла на сравнительно позднем этапе истории христианско-еврейских отношений — только в 13-м веке. До этого христиане нападали на иудаизм используя библейские или общефилософские аргументы, но, похоже, не имели представления о содержании Талмуда. Борьба христиан против Талмуда, очевидно, была инициирована крестившимися евреями, увлекавшимися бурно развивавшейся христианской философией — прежде всего, ее аристотелианскими (и, следовательно, универсальными) элементами — и хорошо знакомыми с Талмудом (Самые известные случаи — испанские. Например, магистр Альфонсо из Вальядолида, крестившийся в 1320 году, или Пабло из Санта Марии, крестившийся в 1390 и назначенный епископом Бургоса в 1415 году. Можно привести массу других по всей Западной Европе).

Следует иметь в виду, что Талмуд и талмудическая литература содержат чрезвычайно оскорбительные утверждения и правила, направленные против христианства (не говоря уже об из мощной анти-гойской составляющей, которая будет описана в главе 5). Помимо грязных сексуальных обвинений против Иисуса, Талмуд утверждает, что его наказание в аду — погружение в кипящие испражнения. Разумеется, это утверждение не могло вызвать симпатию к Талмуду со стороны верующих христиан. Кроме того, Талмуд предписывает евреям сжигать, если можно — публично, любой экземпляр Нового завета, попавший им в руки. Это правило не только остается в силе, но и применяется в нынешнем Израиле. Так 23 марта 1980 года сотни экземпляров Нового завета были публично, с подобающими церемониями, сожжены в Иерусалиме активистами "Яд Леахим", еврейской религиозной организацией, субсидируемой израильским правительством.

Так или иначе, серьезная и нередко хорошо обоснованная критика талмудического иудаизма берет свое начало в Европе 13-го века. Речь идет не о невежественной клевете, вроде росказней об использовании евреями крови христианских младенцев, распространявшейся неграмотными монахами, а о серьезных дискусиях в лучших европейских университетах того времени. (Несомненно, эти диспуты происходили в гораздо более благоприятной атмосфере, нежели диспуты между самими христианами, когда одна сторона обвиняла другую в ереси. В ходе таких диспутов были осуждены Абеляр и ревностные францисканцы)

В ответ евреи (или скорее раввины) прибегли к древнейшему оружию — подкупу. В большинстве европейских стран в те времена почти все, что угодно, могло быть улажено за взятку. Это относилось и к папскому Риму эпохи Возрождения. Полный свод талмудического права, "Мишне Тора" Маймонида, изобилующий не только самыми оскорбительными выпадами против неевреев, но и прямыми атаками на христианство и Иисуса (после имени которого автор благочестиво добавляет "да сгинет имя грешника") — был напечатан без всяких сокращений в Риме в 1480 году при папе Сиксте IV, весьма активном политически и постоянно нуждавшемся в деньгах. Несколькими годами ранее единственная старинная версия "Золотого осла" Апулея, из которой не были вычеркнуты яростные нападки на христианство, была также издана в Риме. Александр VI Борджия был весьма либерален в этом отношении.

Постоянные и широко распространенные атаки на Талмуд начались с Реформацией и Контрреформацией, когда в Европе установились достаточно высокие интеллектуальные стандарты, а христианские исследователи овладели, наконец, ивритом. С 16-го века вся талмудическая литература стала подвергаться христианской цензуре в самых разных странах. В России это происходило до 1917 года. Некоторые цензоры, например, голландские, были более снисходительны, другие — более ревностны, но наиболее оскорбительные выражения исключались или изменялись.

Все исследования иудаизма, относящиеся к Новому Времени, и прежде всего, произведенные евреями, вышли из недр этого конфликта и по сей день несут печать своего происхождения. Они пропагандируют обман, самовосхваление, манипулятивную полемику и, главное, безразличие к истине или даже открытое ее неприятие. Почти все еврейские труды по иудаизму вплоть до наших дней — это скорее полемика с внешним врагом, чем внутренний спор.

Важно заметить, что весьма сходной была историография всех известных нам обществ (за исключением древней Греции, чьи ранние свободомыслящие историки подверглись нападкам позднейших софистов за недостаток патриотизма!) Это относится и к ранним католическим и протестантским историкам, полемизировавшим друг с другом. Ранние европейские национальные истории также пропитаны грубейшим национализмом и презрением к соседям. Но повсюду приходит время попытке понять национального или религиозного соперника и одновременно критически проанализировать укоренившиеся черты своего прошлого или своего учения. Только тогда историография превращается из "продолжения войны литературными средствами", как хорошо сказал Ритер Гейл, в "спор без конца", только тогда исследование, стремящееся к точности и честности, становится мощным орудием гуманизма и самоосознания.

Именно поэтому тоталитарные режимы нового времени постоянно переписывают историю или преследуют историков (Сталинские и китайские примеры хорошо известны. Однако стоит заметить, что преследование честных историков в Германии началось очень рано. В 1874 году Х.Эвальд, профессор в Геттингене, был заключен в тюрьму за «неправильные» взгляды на завоевания Фридриха Второго, имевшие место столетием раньше. Ситуация в Израиле очень похожа: самые свирепые нападки на меня были вызваны не моими работами, клеймившими сионизм и угнетение палестинцев, а моей ранней статьей о роли евреев в работорговле (последний упомянутый в ней прецедент датируется 1870 годом!). Эта статья была опубликована до войны 1967 года, сейчас ее публикация вообще немыслима.). Когда все общество по какой-то причине стремится вернуться к тоталитаризму, тоталитарная история создается не по воле властей, но под давлением снизу, которое гораздо действеннее. Именно такое перерождение и произошло с еврейской историей. Это — первое препятствие, которое гуманизму приходится преодолевать.

Защитные механизмы

Помимо взяток, еврейские общины, пытавшиеся, в союзе с внешними силами, отразить нападение на Талмуд, прибегали и к другим поучительным методам. Выделим те из них, которые имеют важные политические последствия, отраженные в нынешней израильской политике. Я не стану проводить в каждом случае аналогию с Бегиным или сионистами-социалистами, однако читатели, хоть немного знакомые с ближневосточной проблематикой, легко ее заметят.

Первый метод — это скрытый вызов при внешнем подчинении. Как я уже говорил, талмудические нападки на христианство и неевреев (Пришлось убрать еще несколько мест, выглядевших крайне нелепыми (например, места, где Бог молится сам себе или физически делает то же, что предписано делать еврею) или слишком открыто прославлявшие сексуальные похождения древних раввинов) были выброшены из текста или отредактированы — давление цензуры оказалось слишком сильным. Самые оскорбительные фразы были выброшены из всех европейских изданий Талмуда с середины 16-го века. Во всех остальных местах слова «нееврей» (гой), «чужестранец» (нохри) и другие, употреблявшиеся во древних рукописях и изданиях, в том числе и вышедших в исламских странах, были заменены на слова «идолопоклонник», "хананеянин" или даже «самаритянин», которые могли быть пропущены цензурой, но в которых читатель-еврей справедливо усматривал эвфемизмы старых выражений.

Со временем защита становилась все более изощренной. Периодически в царской России цензура становилась довольно жесткой: зная, к кому относятся вышеупомянутые выражения, она запрещала и их. Поэтому раввины стали заменять слово «нееврей» словом «ишмаэли», что на иврите означает «араб» или «мусульманин», справедливо рассудив, что царские власти против этого возражать не будут. Однако в то же время перечень "пропусков в Талмуде" ходил в списках, объясняя все новые слова и указывая на опущенные. Время от времени на титульном листе каждого тома талмудической литературы печаталась декларация, в которой торжественно, иногда клятвенно заверялось, что все враждебные выражения направлены исключительно против древних идолопоклонников или даже против давно исчезнувших хананеян, а отнюдь не против "людей, на чьей земле мы живем". После завоевания Индии Британией некоторые раввины додумались заявить, что самые вызывающие выражения в талмудической литературе относятся только к индийцам. Иногда мальчиками для битья служили аборигены Австралии.

Несомненно, все это была намеренная ложь с начала до конца. После создания Израиля, когда раввины почувствовали себя хозяевами положения, все оскорбительные фразы и выражения были без колебаний восстановлены в новых изданиях. (Интересно, что из-за огромных расходов, с которыми связана подготовка нового издания, значительная часть талмудической литературы, включая сам Талмуд, до сих пор нередко перепечатывается со старых изданий. Поэтому вышеупомянутые брошюры "пропусков в Талмуде" и сейчас выходят в Израиле в дешевых изданиях под названием "Хисронот Шас"). В любом случае, и сегодня еврейские дети изучают тексты (Трактат Berakhot, стр. 58б), обязывающие каждого еврея, проходящего мимо кладбища, благословить его, если оно еврейское, и проклясть матерей покойных ("Твоя мать должна быть мучительно поражена, та что носила тебя, должна быть опозорена…" Иеремия, 50:12), если оно нееврейское. В старых изданиях либо пропускалось само проклятие, либо слово «нееврей» замялось эвфемизмом. Однако в новом израильском издании Талмуда под редакцией раввина Адина Штейнзальца (содержащем подробные ивритские комментарии к фрагментам, написанным на арамейском языке, так что у школьников не остается никаких неясностей) слова «неевреи» и «чужестранцы» были восстановлены.

Таким образом, внешнее давление заставило раввинов замаскировать содержание отдельных мест в Талмуде, но не изменить их смысл. Еврейское тоталитарное общество, в течение веков отравлявшее сознание своих членов, продолжает делать это и сегодня. Антигуманные предписания Талмуда не являются простой реакцией на антисемитизм и преследование евреев — это избыточное варварство, направленное против всех человеческих существ. Благочестивый еврей, первый раз прибывший в Австралию и проходящий мимо кладбища аборигенов, должен — из почтения к Богу — проклять матерей погребенных там людей. Отказываясь смотреть в лицо реальности, все мы становимся соучастниками отравления нынешнего и будущих поколений — со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Обман продолжается

Современные исследователи иудаизма не только продолжают этот обман, но и усовершенствовали старые раввинские способы. Они куда наглее и столь же лживы. Я приведу всего один общий и три частных примера современного «научного» обмана.

В 1962 году часть вышеупомянутого Маймонидова кодекса "Мишне Тора", так называемая "Книга Познания", содержащая основные теоретические и практические правила иудаизма, была опубликована в Иерусалиме в двуязычном издании — с английским переводом (Опубликована Boys Town, Jerusalem и отредактирована Moses Hyamson, одним из самых уважаемых исследователей иудаизма в Англии). Ивритский текст был восстановлен во всей первоначальной чистоте, включая приказ истребить евреев-еретиков: "Ваш долг истребить их собственными руками". В английском переводе эта формула была смягчена: "Ваш долг принять меры к их искоренению". Далее ивритский текст приводит примеры «еретиков», подлежащих истреблению: "Такие как Иисус из Назарета и его последователи, и Цадок и Байтос (Предполагаемые основатели секты саддукеев) и их последователи, да сгинет имя нечестивцев". Ни одно слово из этого предложения не появляется на английской странице 78а. Что еще важнее, несмотря на широкое распространение этой книги среди англоязычных исследователей, ни один из них, насколько мне известно, не протестовал против этой фальсификации.

Второй пример — из США, снова из английского перевода книги Маймонида, бывшего, как известно, не только кодификатором Талмуда, но и философом; его книга "Проводник сбившегося с пути" справедливо рассматривается как важное достижение еврейской религиозной философии, она популярна и авторитетна и в наши дни. К сожалению, Маймонид, помимо общего отрицательного отношения к неевреям вообще и христианам в частности, проповедовал и прямой антинегритянский расизм. В одной из важных последних глав книги (книга 3, глава 51) он обсуждает, каким путем различные группы людей могут достичь высшей религиозной ценности — подлинного поклонения Богу. По мнению Маймонида, следующие народы органически к этому неспособны:

"Некоторые из тюрков (т. е. монголоидная раса) и кочевники Севера, черные и кочевники юга, и те, кто похож на них в нашем климате. Их естество подобно естеству бессловесных тварей, и, по моему мнению, они не находятся на уровне человеческих существ, и их место во вселенной — ниже человека и выше обезьяны, поскольку они подобны человеку больше, чем обезьяне."

Итак, как поступить с такими выражениями в одном из самых авторитетных еврейских первоисточников? Признать их существование и нести за них ответственность? Боже упаси! Признать (как многие христианские исследователи поступали при сходных обстоятельствах), что этот выдающийся еврейский авторитет был законченным расистом по отношению к неграм, доказав тем самым свою приверженность реальному гуманизму? Забудьте об этом. Я представляю себе еврейских исследователей в США, обсуждающих этот вопрос. С одной стороны, эту книгу необходимо перевести, поскольку многие американские евреи уже не знают иврита. С другой стороны, публикация такого формативного еврейского текста — настоящий скандал. В результате был найден превосходный выход из положения: в популярном американском переводе, впервые опубликованном в 1925 году и с тех пор многократно переизданном, в том числе в недорогих изданиях, ивритское слово «куши», которое значит «черный», появилось в виде транслитеррации «кушит», бессмысленной для тех, кто не знает иврит (Рад заметить, что в новом переводе (Chicago University Press) слово «негры», наконец, появилось, но этот объемистый и очень дорогой том почти не имеет шансов попасть в «неподобающие» руки. Сходным образом в Англии начала 19-го века радикальные книги, скажем, книги Уильяма Годвина (считающегося предтечей анархизма — пер.) могли выходить в свет при условии, что будут стоить очень дорого). За все эти годы никто не осудил этот обман — даже в период деятельности Мартина Лютера Кинга, активно поддержанного многими раввинами и другими видными евреями, многие из которых не могли не знать о том, что антинегритянский расизм — часть их еврейского наследия (Стоит упомянуть, что еврейский исследователь ислама Бернард Льюис (ранее преподававший в Англии, а сейчас — в США) счел уместным опубликовать в Encounter статью, приводящую многочисленные антинегритянские, на его взгляд, цитаты из исламской литературы, не идущие ни в какое сравнение с процитированным выше. Ныне, как и все последние 30 лет, абсолютно невозможно обсуждать в респектабельных американских изданиях талмудические антинегритянские выпады. Однако без адекватного сравнения нападение Льюиса на ислам является, по существу, клеветой).

Вероятно, немалое число еврейских сторонников Мартина Лютера Кинга раввинов были либо расистами, помогавшими ему из тактических соображений "еврейского интереса" (скажем, желая заручиться поддержкой черных американских еврейских и израильских интересов), либо законченными лицемерами, способными с шизофренической легкостью перейти от крайнего (тайного) расизма к открытой антирасистской борьбе — и, вероятно, не один раз.

Третий пример взят из труда, который куда менее значим с научной точки зрения, но зато очень популярен: из "Радостей идиш" Лео Ростена. Эта жизнерадостная книжка, впервые опубликованная в США в 1968 году и много раз переизданная, в том числе и уважаемым издательством «Пингвин» (в мягкой обложке) — своего рода словарик идишских слов, часто употребляемых евреями и даже неевреями в англоговорящих странах. К каждому слову, помимо подробного объяснения его смысла и более или менее смешных сентенций с его использованием, приложена этимологическая справка (довольно точная, в целом) о том, откуда это слово попало в идиш и о его значении в исходном языке. Слово «шайгец», означающее, в основном, "нееврейский мальчик или молодой человек", является исключением: этимологическая справка указывает на "ивритское происхождение" этого слова, не приводя ни написания, ни значения ивритского прообраза. Однако к слову «шикца» — женской форме от «шайгец» — автор приводит оригинал — «шекец» и определяет его ивритское значение как «изъян». Это отъявленная ложь, очевидная для всякого, кто знаком с ивритом. Ивритско-английский современный словарь Меггидо, изданный в Израиле, правильно определяет «шекец» как "нечистое животное, отвратительное создание, отвращение (разговорное — произносится шайкец) — негодяй, непослушный юнец, нееврейский юнец".

Последний, достаточно общий пример, является (если это вообще возможно), еще более отталкивающим. Он касается отношения хасидизма и хасидов к неевреям. Хасидизм — продукт развития (вернее, деградации) еврейского мистицизма — это современное движение, насчитывающее сотни тысяч ревностных последователей, фанатически преданных своим "святым раввинам", некоторые из которых занимают видное положение в Израиле, имеют своих представителей в кнессете, влияют на руководство большинства политических партий и на высшее военное руководство.

Каковы же взгляды хасидизма на неевреев? Рассмотрим, к примеру, знаменитую «Танию», основную книгу движения Хабад, одного из самых влиятельных ветвей хасидизма. Согласно «Тании», все неевреи — целиком и полностью сатанинские создания, "в которых нет совершенно ничего доброго". Даже нееврейский зародыш полностью отличается от еврейского. Вообще, неевреи созданы исключительно ради евреев — чобы служить им.

Эта книга выдержала массу изданий, и ее идеи развиваются в многочисленных «беседах» нынешнего наследственного фюрера (автор воспользовался идишским словом, аналогичным немецкому слову «фюрер» — «вождь» — пер.) Хабада, так называемого Любавического реббе М.М.Шнеерзона, руководящего этой могущественной всемирной организацией из Нью-Йорка. В Израиле эти идеи широко распространяются среди населения, в школах и в армии (согласно свидетельству Шуламит Алони, члена Кнессета, пропаганда Хабада, имевшая целью убедить военных врачей и медсестер не оказывать медицинскую помощь "раненым язычникам", особенно усилилась накануне израильского вторжения в Ливан в марте 1978 года. Это фашистское увещевание не указывало специально на арабов или палестинцев, но просто на «неевреев» — «гоим». Бывший президент Израиля Шазар был ярым последователем Хабада, многие ведущие израильские и американские политики, включая премьер-министра Бегина, публично поддерживали это движение, несмотря на значительное недовольство самим Любавическим реббе. В Израиле его широко критикуют за постоянное пребывание в Нью-Йорке по каким-то туманным мессианистическим причинам и решительный отказ посетить святую землю, в то время как в Нью-Йорке он позорно знаменит своим расизмом по отношению к черным.

Тот факт, что, несмотря на сказанное выше, Хабад пользуется поддержкой множества видных политиков и общественных деятелей, объясняется не в последнюю очередь лживым и вводящим в заблуждение отношением к хасидизму почти всех исследователей, писавших о нем и, в частности, о Хабаде. Это относится практически ко всем, кто писал на эти темы по-английски. Эти авторы скрывают как открытые свидетельства старых хасидских текстов, так и их современные политические импликации, которые знакомые всякому, кто хотя бы иногда читает израильские газеты на иврите. Любавический реббе и другие хасидские лидеры постоянно публикуют в них кровожадные заявления и проповеди, направленные против арабов.

Главный мистификатор, великолепно продемонстрировавший силу обмана, в данном случае — Мартин Бубер. Его многочисленные труды, прославляющие хасидизм (включая Хабад) даже не упоминают реальное отношение хасидизма к неевреям. Обман, совершенный Бубером, тем более серьезен, что его первые восхваления хасидизма были изданы в Германии в период роста германского национализма и прихода нацистов к власти. Внешне противостоя нацизму, Бубер прославлял движение, чье отношение к неевреям не слишком отличается от нацистского отношения к евреям. Последствия этой лжи весьма значительны. Труды Бубера, переведенные на иврит, стали важной частью системы образования в Израиле, они увеличили влияние кровожадных хасидских лидеров, способствовали усилению израильского шовинизма и ненависти ко всем неевреям. Немалая доля крови людей, погибших от ран из-за того, что еврейские военные медики под влиянием хасидской пропаганды отказались оказать им помощь, лежит на совести Мартина Бубера.

Следует добавить, что в своем преклонении перед хасидизмом Бубер намного превзошел других еврейских исследователей, прежде всего тех, кто обращался к еврейским читателям (безразлично, на иврите, на идиш или на европейских языках). Еврейские исследователи обрушивали на хасидизм горы обоснованной критики. От их внимания не ускользнули ни хасидская дискриминация женщин (еще более крайняя, чем у других ортодоксальных евреев), ни их слабость к алкоголю, ни фанатичный культ наследственных "святых реббе", выкачивающих из них деньги, ни многочисленные суеверия. Однако сентиментальная и лживая романтизация Бубера взяла верх, особенно в США и Израиле, ибо прекрасно гармонировала с принятым там тоталитарным восхищением всем "истинно еврейским". Интересно, что определенные «левые» еврейские круги, испытывавшие сильное влияние Бубера, без колебаний приняли его позицию.

Бубер ни в коем случае не составлял "научное исключение", хотя, с моей точки зрения, именно он нанес самый большой интеллектуальный вред. Стоит упомянуть видного социолога и исследователя Библии Ехезкеля Кауфман, защитника теории и практики геноцида в духе книги Иисуса Навина, и философа-идеалиста Хьюго Шмуэля Бергмана, который еще в 1914-15 году предлагал изгнать всех палестинцев в Ирак. Все они — и многие другие — считались политическими «голубями», но высказывались в крайне антиарабском духе, все они были склонны к религиозному мистицизму, поощрявшему националистический обман. Главное, все они выглядели с политической точки зрения весьма умеренно. Даже призывая к изгнанию, расизму и геноциду, они представлялись неспособными и муху обидеть, и именно поэтому их ложь имела такие ужасные последствия.

Именно с этоми прославлениями бесчеловечности, проповедуемой не только раввинами, но и влиятельными интеллектуалами — исследователями иудаизма, мы обязаны бороться. Именно современным апостолам расизма, лжепророкам и бесчестным священникам мы должны напомнить предупреждение Лукреция о том, как опасно безропотное подчинение религиозным лидерам: Tantuii: religio potuit suadere malorum. Религия не всегда (как думал Маркс) — опиум народа, но она вполне может им стать. Поэтому ученые и интелектуалы, подтасовывающие ее догматы и прикрывающиеся ее авторитетом, ничем не лучше торговцев наркотиками.

Можно сделать и более общий вывод: религия — это один из самых эффективных и ужасных способов побуждать людей ко злу, обманывать и вводить их в заблуждение, побуждать к кровопролитию. Она развращает целые народы, подталкивает их к притеснениям и убийствам. Нет никакого сомнения в том, что самые ужасные притеснения на Западном берегу реки Иордан совершаются под влиянием еврейского религиозного фанатизма.

Многие считают, что настоящий тоталитаризм использует исключительно физическое принуждение и что роман Орвелла «1984» дает нам идеальный пример тоталитарного режима. Я полагаю, что это мнение ошибочно, и что интутивные прозрения Айзека Азимова, в чьих книгах наихудшее угнетение всегда проникает вглубь человека, больше соответствует человеческой природе. В отличие от "ручных ученых" Сталина, раввины лгут не из страха перед смертью или тюрьмой. Это же относится к упомянутым исследователям, ко всей "королевской рати" лживых писак, журналистов, общественных деятелей. Речь идет всего лишь о социальном давлении. Они лгут из патриотизма, они верят, что долг обязывает их лгать во имя того, что они полагают "еврейскими интересами". Все они — патриотические лжецы, патриотизм затыкает им рот, когда речь идет о дискриминации и угнетении палестинцев.

Существует еще один вид опасного коллективного подчинения, причем оно может быть еще более разрушительным. Очень многие неевреи (христианские священники и миряне, равно как и некоторые марксисты из различных левых течений) придерживаются странного мнения, что можно искупить прошлые преследования евреев, мирясь со злом, совершаемым сегодня самими евреями, участвуя, таким образом, во "лжи во спасение". Каждого, кто протестует против дискриминации палестинцев или указывает на бесчеловечный характер еврейской религии или еврейского прошлого, немедленно обвиняют в «антисемитизме» (или, в случае с евреем — в "ненависти к себе"). Неевреи — "друзья евреев" делают это даже с большим пылом, чем сами евреи. Именно активность подобных "защитников евреев" в США и в других англоязычных странах позволяет раввинам и исследователям иудаизма распространять свою ложь не только без сопротивления, но и при немалой общественной поддержке.

На самом деле многие профессиональные «антисталинисты» просто сменили идола и ныне поддерживают еврейский расизм еще более рьяно и бесчестно, чем большинство сталинистов прошлого — политику СССР. Это странное явление слепой «сталинистской» поддержки любого зла, если только оно имеет еврейское происхождение, вошло в моду после 1945 года, когда стала известна правда об истреблении европейских евреев. Но возникло оно гораздо раньше. Его можно проследить еще с середины 19-го века, особенно в социал-демократических кругах. Один из друзей молодого Маркса, Мозес Гесс, широко известный как один из первых социалистов Германии, впоследствии оказался крайним еврейским расистом. Его взгляды на "чистоту еврейской расы", опубликованные в 1858 году, не так уж далеки от аналогичных рассуждений о "чистоте арийской расы". Однако немецкие социалисты, боровшиеся против германского расизма, игнорировали еврейский расизм.

В 1944 году, в разгар войны против Гитлера, лейбористская партия Великобритании поддержала план изгнания арабов из Палестины, весьма похожий на ранние (до 1941 года) гитлеровские планы в отношении евреев. Этот план был одобрен под влиянием евреев — членов руководства партии, многие из которых поддерживали сионистскую политику в Палестине куда рьянее, чем консерваторы — Яна Смита в Родезии. Сходные явления имеют место и в США, и опять-таки американские либералы ведут себя наиболее позорным образом.

В заключение мы обязаны признать, что в борьбе против расизма и фанатизма еврейской религии нашими противниками оказываются не только еврейские расисты и те, кто пользуются плодами расизма, но и многочисленные неевреи, которых часто (и, на мой взгляд, напрасно) считают "прогрессивными".