Выборы и открытие Законодательного собрания. Законодательное собрание, состоявшее из 760 депутатов, выбранных 13 мая 1849 года относительным большинством по системе департаментских избирательных списков и открывшееся 28 мая, по соотношению партий существенно отличалось от Учредительного собрания. Прежнее республиканское большинство (партия Кавеньяка) упало до 70 человек. Крайняя левая, принявшая традиционное название Горы, сорганизовалась для выборов под руководством избирательных комитетов «Республиканская солидарность», «Друзья конституции», которые призвали демократические чувства страны на борьбу с врагами республики. Составленный Феликсом Пиа манифест 65 представителей Горы содержал даже некоторые обещания социальных реформ: реформы воинской повинности (в смысле устранения неравенства), отмены налогов на предметы первой необходимости, прогрессивного налога на чистый доход, эксплуатации государством железных дорог, рудников и каналов, государственного страхования и кредитов^[22]. Гора насчитывала 180 депутатов, выбранных главным образом в восточных и южных департаментах и в Париже. Против этих. 250 республиканских депутатов клерикально-монархическая коалиция улицы Пуатье провела около 500 представителей «партии порядка», орлеанистов, легитимистов и сторонников слияния обеих фракций; бонапартистов было очень немного.

Исполнительная власть и собрание согласны были совместно-действовать против республиканской партии; они стремились, раздавить ее, отняв у нее все средства пропаганды и действия: республиканские газеты, политические союзы, светскую» школу и всеобщее избирательное право.

13 июня и поражение Горы. Когда получены были известия о битвах под стенами Рима, партия Горы перешла в наступление. Организованные для выборной агитации комитеты составили протест против правительства, нарушившего пятую статью конституции, которая гласила: «Французская республика уважает иностранные национальности… и никогда не употребит своих сил против свободы какого-либо народа». Ледрю-Роллен потребовал от собрания предания суду президента республики и его министров. На объяснения Варро и на крики правой он ответил следующим заявлением, которое затем повторил: «Конституция была нарушена, мы будем защищать ее даже с оружием в руках» (11 июня). Собрание отвергло предложение. На следующий день Ледрю-Роллен и некоторые депутаты, организованные в комиссии, выпустили прокламацию, разоблачавшую заговор монархистов против республики и приглашавшую национальных гвардейцев явиться в мэрию V округа, чтобы оттуда без оружия отправиться всей массой к собранию.

На это приглашение откликнулось только несколько сот национальных гвардейцев и рабочих; 13 июня, в 11 часов утра, они двинулись от Шато-д'О с криками «Да здравствует конституция! Да здравствует Италия!» и дошли до улицы Мира. Собранные Шангарнье войска атаковали манифестантов и рассеяли их. Организаторы манифестации были окружены в «Консерватории (музее) искусств и ремесел»; солдаты собирались их расстрелять, когда пришел приказ арестовать их. Ледрю-Роллен бежал в Лондон^[23].

Собрание воспользовалось удобным случаем для нанесения решительного удара партии Горы. 33 депутата были преданы суду. Правительство декретом закрыло все газеты партии. Собрание вотировало закон о печати, который восстановил залог 24 000 франков и дал администрации право воспрещать продажу газет на улицах и площадях; оно приняло закон, воспрещавший в течение года публичные политические собрания. Собрание объявило Париж на осадном положении законом, который передавал все преступления «против безопасности республики, против конституции, общественного спокойствия и порядка» суду военных советов. Греви сказал: «Это военная диктатура», на что Дюфор ответил: «Это парламентская диктатура».

Образование бонапартистской партии. После того как — общий враг был раздавлен, между президентом и большинством начались раздоры. Старые парламентские деятели, господствовавшие в собрании, презирали Луи-Наполеона; они ставили ему в упрек его прошлое заговорщика, его друзей-авантюристов, его долги, его частную жизнь. Со своей стороны, Луи-Наполеон не хотел больше оставаться орудием в руках большинства, а старался составить собственную партию. Он стал менее уступчив с Тьером, окружил себя новыми людьми, стал привлекать к себе многих офицеров. Ему хотелось направлять внешнюю политику по своему личному усмотрению. По возвращении папы в Рим Луи-Наполеон написал открытое письмо своему другу Нею, в котором жаловался на реакцию и заявлял, что восстановление папы должно сопровождаться амнистией и реорганизацией управления в светском духе. Католическое большинство, вотируя кредиты на римскую экспедицию, упрекнуло президента за это вмешательство в дела «св. отца» (т. е. папы).

Министерство Барро, составленное из орлеанистов, отказалось выступить против Собрания. Сначала конфликт оставался в скрытом состоянии. Но вдруг Луи-Наполеон, по привычке своей — без всякого предупреждения, опубликовал послание от 31 октября. Это было провозглашением разрыва с парламентарным режимом и манифестом о переходе к системе личного управления. «Франция, обеспокоенная отсутствием направляющей силы, ищет опоры и проявления воли избранника 10 декабря. А воля эта может дать себя почувствовать лишь в том случае, если между президентом и его министрами существует полное согласие во взглядах, мыслях и убеждениях и если Собрание само находится в общении с национальной мыслью, выражением которой явилось избрание исполнительной власти». Вследствие этого президент уволил своих министров и заменил их личными приверженцами, лицами почти еще неизвестными: Руэр получил министерство юстиции, Фульд — финансов и Парьё — народного просвещения.

Префект полиции Карлье основал «Общество 10 декабря», имевшее своей задачей охрану религии, труда, семьи и собственности, а также борьбу «с социализмом, безнравственностью, беспорядком, с вредными изданиями и с закоснелостью крамольников». Это общество рекрутировалось из воинствующих бонапартистов, которые с дубинами в руках нападали на демократические собрания.

Закон о народном образовании и закон 31 мая (1850). Собрание и президент снова объединились для борьбы с республиканцами. Конституция обещала бесплатное образование; для этого необходимо было выработать органический закон, и Государственный совет подготовлял его не торопясь. Министр Парьё представил проект временного закона и во время дебатов назвал учителей «генералами от демократической и социальной республики», обвиняя их в том, что они «распространяют в деревенской глуши разрушительные принципы».

16 марта 1850 года собрание вотировало общий закон о народном образовании, выработанный Фаллу, — закон, который отдавал учителя под надзор кюре и обязывал его преподавать катехизис. О бесплатном народном образовании не было уже и речи. Среднее образование, которое со времени Наполеона I оставалось монополией светского государственного Университета, было объявлено свободным; частным лицам предоставлено было право открывать средние и низшие учебные заведения. Городские советы получили право приглашать в свои школы членов монашеских орденов, а женским конгрегациям дали привилегию заменять экзамен на звание учительницы (что требовалось для открытия школы) представлением «свидетельства о послушании», выдаваемого епископом.

Университет и церковь начали оспаривать друг у друга право воспитания юношества и этим подготовили разделение французской буржуазии на два враждебных общества, воспитанных по двум различным системам. Монталамбер указал на истинный смысл этого закона: «Большинство избрано для борьбы с социализмом.-.. Необходимо сделать выбор между католицизмом и социализмом». Нужно, как он говорил, «предпринять внутреннюю римскую экспедицию». Это прозвище так и осталось за католической кампанией против демократии.

На апрельских дополнительных выборах, когда речь шла главным образом о замене республиканцев, изгнанных в 1849 году, выбрано было большинство кандидатов Горы (27 из- 37). Собрание испугалось и решило «почистить избирательное право»; президент не стал этому мешать, а может быть даже одобрил такое намерение^[24]. Таким образом, быстро, всего в несколько дней, прошел закон 31 мая, разработанный де Бройлем. Не отменяя открыто принципа всеобщего голосования, этот закон требовал от избирателей трехлетнего проживания на одном месте, удостоверенного внесением в списки плательщиков личных налогов, и лишал избирательного права людей, осужденных за какое-нибудь политическое преступление (возмущение, оскорбление властей, участие в клубах или тайных обществах). Этот закон сократил число избирателей на 3 миллиона и коснулся главным образом городских рабочих, голосовавших за республиканскую партию (в Париже на 64 процента).

Собрание завершило репрессии законом о печати (16 июля 1850 г.), который повысил залог до 50 000 франков и обязал авторов подписывать свои статьи. Затем оно разошлось на каникулы (8 августа), оставив постоянную комиссию из 25 человек, исключительно монархистов.

Конфликт между президентом и Собранием. Президент воспользовался каникулами, чтобы совершить турне по департаментам, всюду выдавая себя за защитника порядка. Он устраивал так, что его встречали криками «Да здравствует император!», и он требовал пересмотра конституции. Тем временем орлеанисты и легитимисты пытались слиться в одну партию; граф Шамбор (Генрих V) должен был сделаться конституционным королем, а граф Парижский — его преемником. «Слияние» не удалось, так как Генрих V не хотел принимать никаких условий. Но опасение перед возможностью восстановления монархии ослабило сопротивление, оказываемое республиканцами президенту.

Столкновение между президентом и Собранием началось по поводу армии. На смотру в Сатори (10 октября), который был произведен Луи-Наполеоном, кавалерия, дефилируя перед ним, кричала: «Да здравствует император!» Пехота прошла молча, так как генерал Неймайер напомнил солдатам, что по военному уставу запрещается кричать в строю. Правительство отставило Неймайера (31 октября); Шангарнье стал на его сторону. По возобновлении заседаний собрания (12 ноября) президент сделал вид, что уступает: он отправил примирительное послание и сменил военного министра.

Но вскоре конфликт возобновился и уже не прекращался. Президент хотел иметь в своем распоряжении войска Парижа; постепенно он ввел туда преданных ему офицеров, враждебно настроенных против гражданских властей и готовых к насильственным действиям (Флёри, Сент-Арно, Эспинас и др.). Главнокомандующий Шангарнье был ставленником Собрания; президент отнял у него командование (5 января 1851 г.). Собрание ответило выражением недоверия министерству, принятым 417 голосами против 286, но только благодаря голосам республиканцев; монархическое большинство разделилось. Собрание разбилось на три почти равные части: на республиканскую партию, на монархистов, примкнувших к президенту, и на монархистов, явно ему враждебных. Отныне могло составиться только коалиционное большинство, и собрание никак не могло сговориться относительно какой-нибудь положительной меры.

Ссылаясь на отсутствие большинства, Луи-Наполеон назначил «переходное министерство», составленное из его личных приверженцев (24 января). Он потребовал увеличения жалованья на 1 800 000 франков. Монталамбер от имени католиков согласился на это требование, но оно было отвергнуто коалицией республиканцев и легитимистов 396 голосами против 294. Затем орлеанисты потребовали отмены закона, по которому члены прежних царствовавших династий изгонялись из Франции. Это требование было отвергнуто той же коалицией, так как легитимисты отказались вотировать закон, которым их претендент не желал воспользоваться.

Решительная борьба разгорелась по вопросу о пересмотре конституции. Конституция 1848 года не допускала переизбрания президента, и, чтобы быть переизбранным, Луи-Наполеон требовал ее пересмотра. Через своих префектов он организовал подачу петиции и побудил генеральные советы (51—в 1850 году, 80—в 1851 году) выразить соответствующее (кстати сказать, незаконное) пожелание. Но установленная Учредительным собранием процедура делала пересмотр конституции почти невозможным: Собрание должно было три раза подряд вотировать пересмотр большинством трех четвертей голосов, а самый пересмотр должен был производиться специально избранным собранием. Легитимисты и большинство орлеанистов хотели пересмотра конституции. Но так как часть орлеанистов присоединилась к республиканцам, то за пересмотр подано было 446 голосов, а против пересмотра — 278; таким образом, требуемое большинство трех четвертей голосов не было достигнуто, и пересмотр конституции был отвергнут (26- июля). Среди приближенных к президенту лиц начали поговаривать о необходимости отделаться от Собрания посредством государственного переворота; но лица, пользовавшиеся особым его доверием, генералы Сент-Арно и Маньян, советовали не торопиться^[25]. Президент сменил кабинет и назначил на пост военного министра Сент-Арно. Во время парламентских каникул партии приготовились к решительной борьбе.

Полномочия Собрания истекали в мае 1852 года, а полномочия президента — в декабре 1852 года. Республиканцы надеялись, что выборы вернут им власть. Так как политические союзы были воспрещены, демократы организовали ряд тайных обществ, особенно на юго-востоке и в центре. Некоторые из этих обществ имели тайные обряды посвящения по образцу франкмасонских лож (клятва на кинжале), особые эмблемы (ватерпас, наугольник, фригийский колпак, топор) и пароли вроде: «Знаете ли вы мать Марианну?»^[26] Они состояли в сношениях с французскими эмигрантами, проживавшими в Лондоне и Швейцарии, и с иностранными революционерами. Правительство обвиняло их в том, что они имеют склады оружия и проскрипционные списки, что они подготовляют к моменту выборов 1852 года нападение на префектуры и учреждение революционных трибуналов. Оно старалось напугать общественное мнение^[27]. Сам президент в послании, прочитанном при возобновлении парламентской сессии, заявил собранию: «Во Франции и в Европе организуется огромный демагогический заговор».

Орлеанисты чувствовали, что собранию угрожает насильственный роспуск. Они поддержали «предложение квесторов» о необходимости вывесить в казармах статью декрета 1848 года, которая давала председателю собрания право непосредственно вызывать вооруженную силу. Военный министр Сент-Арно приказал этот декрет сорвать.

Во время дебатов Мишель (из Буржа) произнес знаменитые слова: «Никакой опасности не существует, и я позволю себе даже прибавить, что если бы и существовала какая-нибудь опасность, то имеется также и невидимый часовой, который нас охраняет, этот часовой — народ».

Республиканцы опасались роялистского переворота; поэтому они соединились с бонапартистами, и предложение^[28] было отвергнуто большинством 408 голосов против 300 (17 ноября). Таким образом, Собрание оказалось неспособным даже к самозащите.

V. Установление империи

Государственный переворот 2 декабря. Луи-Наполеон решился наконец произвести государственный военный переворот, который он подготовлял уже давно, и назначил его на

2 декабря, годовщину сражения при Аустерлице. Вечером 1 декабря он давал бал в Елисейском дворце. Ночью министр внутренних дел Мопа собрал полицейских комиссаров; до наступления утра вожди парламентских партий — республиканских и роялистских — были схвачены в своих постелях, и солдаты заняли зал заседаний. Особой прокламацией президент объявил народу о роспуске Собрания и «ставил народ в положение судьи между Собранием и собою». Прокламация к солдатам говорила, что президент рассчитывает на них, чтобы заставить уважать основной закон страны и народное верховенство, и приглашает их «как граждан подать свой голос совершенно свободно». Теоретически переворот был произведен во имя республики и суверенных прав народа, но на самом деле это было восстание исполнительной власти и вооруженной силы против законно избранных представителей нации.

Собрание, дезорганизованное арестом своих вождей, пыталось, однако, оказать сопротивление. Кое-где стали собираться группы депутатов; главная из них, состоявшая из 217 человек, по большей части монархистов, собралась в мэрии X округа^[29]. Здесь она составила собрание, которое объявило президента лишенным власти на основании конституции (предусматривавшей подобный случай) и назначило нового главнокомандующего. Но явившиеся солдаты арестовали собравшихся депутатов. Верховный суд, установленный конституцией, чтобы судить президента, собрался, со своей стороны, во дворце Правосудия и приступил к разбору дела, но был разогнан. 3 декабря собрание республиканских депутатов также декретировало низложение президента.

Сопротивление государственному перевороту организовалось только в следующие дни; парижские рабочие совершенно не интересовались судьбой Собрания^[30]. Правительству нужен был какой-нибудь бунт, который оно могло бы подавить.

3 декабря оно приказало уланам атаковать толпу. 4 декабря оно раздало солдатам деньги и послало их па бульвары, где они стреляли в окна домов и в безоружную толпу. Наконец, когда рабочие восточных кварталов построили несколько баррикад, то произошли бои: расстреливали инсургентов, арестовали подозрительных лиц, набили ими крепостные казематы и оставили их там на несколько дней пока не отобрали тех, кому была назначена ссылка.

В провинции сопротивление оказано было только республиканцами; они провозгласили низложение президента и во имя конституции двинулись на окружные центры. Восстание произошло только в каких-нибудь 10–12 юго-восточных и центральных департаментах, но волнения охватили около 20 других. Инсургенты состояли главным образом из крестьян, руководимых членами тайных обществ. Правительство воспользовалось этим обстоятельством для того, чтобы выступить в роли защитника общества от жакерии и коммунистов. Оно объявило 32 департамента на осадном положении и произвело многочисленные аресты.

Репрессия была организована с явной целью уничтожить республиканскую партию. 80 депутатов, главным образом республиканцев, были изгнаны из Франции. Президент декретом 8 декабря присвоил себе право отправлять в ссылку всех членов тайных обществ. Он учредил «смешанные комиссии» из трех членов — префекта, генерала и генерального прокурора, — которые постановляли окончательные приговоры без права апелляции, они могли передавать дела в военный совет или приговаривать арестованных к изгнанию и к ссылке. Из документа, подписанного Мопа и найденного в Тюильри (1870), видно, что «общее число лиц, арестованных и подвергшихся преследованию в связи с восстанием в декабре 1851 года», достигло 26 642; из них «освобождено 6501 человек, отдано под надзор полиции 5108, осуждено 15 033, в том числе 915 человек — за преступления общеуголовного характера». По этим данным, 239 человек были сосланы в Кайенну, 9530 — в Алжир, 1545 — изгнаны; 2804 — водворены, без права выезда, в провинциальные города.

Плебисцит. Для санкционирования произведенного им государственного переворота, президент пригласил граждан и солдат (3 декабря) ответить да или нет на следующий вопрос: «Желает ли французский народ сохранить власть за Луи-Наполеоном Бонапартом и предоставить ему необходимые полномочия для установления конституции на основаниях, предложенных в его прокламации от 2 декабря?» Эти «основания конституции», которые в дальнейшем должны были разработать собрания, сводились к следующему: 1) исполнительная власть вручается ответственному президенту, выбираемому на 10 лет; 2) министры зависят только от исполнительной власти; 3) Государственный совет, составленный из наиболее выдающихся деятелей, подготовляет законопроекты и защищает их перед Законодательным корпусом; 4) Законодательный корпус, обсуждающий и вотирующий законы, избирается всеобщей подачей голосов, но не по системе избирательных списков, «искажающей результаты выборов»; 5) вторая палата «должна стоять на страже основного договора и общественных свобод». При подаче голосов избиратели должны записывать в мэрии свои имена в особом реестре. Но впоследствии новым декретом была восстановлена закрытая баллотировка. Голосование, производившееся в условиях террора, дало 7 481 280 да и 647 292 нет (в том числе 39 359 нет дала армия). Глава католической партии Монталамбер открыто высказал одобрение государственному перевороту.

Конституция 1852 года. Конституция 1852 года (14 января) организовала правительственную власть по образцу, завещанному Наполеоном I. Как говорила прокламация 2 декабря, «эта система, созданная первым консулом, однажды уже доставила Франции спокойствие и благосостояние».

Вся исполнительная власть вручалась президенту, избираемому на 10 лет. Он назначает на все должности; ему же принадлежит часть законодательной власти, он один заключает договоры, объявляет войну, вводит осадное положение; ему одному принадлежит право законодательной инициативы.

При президенте действуют три учреждения: Государственный совет, члены которого назначаются президентом, вырабатывает законопроекты; Законодательный корпус, состоящий из 251 депутата, избираемый всеобщим голосованием и руководимый президентом (который назначает официальных кандидатов), вотирует представляемые ему законы; Сенат, состоящий из 150 членов, пожизненно назначаемых президентом, стоит на страже конституции; он может отвергать законы, противоречащие конституции, и изменять конституцию по соглашению с президентом. Министры назначаются и увольняются президентом, причем они перестают быть ответственными.

Остается одна только ответственная власть: это — президент; но он ответствен не перед каким-нибудь реальным государственным учреждением, а только перед народом, который лишен каких бы то ни было средств для осуществления своего права. Таким образом, налицо остается одна лишь реальная сила — это президент, в руках которого сосредоточены все виды власти: исполнительная непосредственно, а законодательная через учреждения, где действуют его ставленники. Однако от революции 1848 года сохраняется один институт, а именно: всеобщее и прямое избирательное право, осуществляемое в форме выборов в парламент и плебисцита. Это — система личного правления, прикрытая оболочкой демократического представительного режима.

Провозглашение империи. Государственный переворот подавил во Франции всякую политическую жизнь. Принц-президент сохранил диктаторскую власть до марта и окончательно водворил в стране молчание. Он установил для печати^[31] систему предварительного разрешения и предостережений (17 февраля); подчинил кафе, питейные дома и всякие народные сборища режиму предварительного разрешения, которое во всякое время могло быть взято обратно, и таким образом все средства пропаганды находились в полном распоряжении администрации. Президент конфисковал владения Орлеанского дома и запретил его членам владеть во Франции каким бы то ни было недвижимым имуществом. Он реорганизовал национальную гвардию так, что фактически ее уничтожил. Поселился он в королевской резиденции, — Тюильрийском дворце.

1852 год был посвящен водворению порядка и церемониям. Выбранный в марте Законодательный корпус состоял исключительно из официальных депутатов. Республиканцы, избранные в Париже, отказались присягнуть на верность президенту, как того требовала конституция. Чиновники всех рангов щ, офицеры должны были принести такую же присягу. Отказавшиеся были удалены.

Затем принц-президент предпринял триумфальную поездку по всей Франции. Его встречали криками «Да здравствует император!» В Бордо Луи-Наполеон сам заговорил о восстановлении империи. «Империя, — сказал он, — это мир!» По возвращении в Париж президент созвал Сенат, который вынес решение: пригласить французский народ проголосовать вопрос о «восстановлении императорской власти в лице Луи-Наполеона Бонапарта». Плебисцит 20 ноября дал 7 839 000 да и 253 000 нет. Принц-президент был провозглашен императором под именем Наполеона III.