Первой учительницей у Славика была Ирина Абрамовна, которая жила въ нашемъ подъёздё. И вотъ Славикъ, сидя на урокё, тихонько ей говоритъ, что видитъ маленькую дёвочку у нея въ животё. Та не повёрила, но врачи под­твердили ея беременность.

По школё пошли слухи о немъ. Любопытные начали разспрашивать его, а онъ имъ разсказывалъ все, о чемъ они его спрашивали. Разговоры пошли по городку, и мы вынуждены были обратиться въ церковь города М\асса къ свя­щеннику, отцу Владимиру Землянову. Отецъ Владимиръ со Славикомъ о чемъ-то поговорили у иконы Бож\ей Матери; мнё не позволено было слушать. Свя­щенникъ, какъ и та столётняя бабушка, сказалъ мнё, что мой сынъ – хорош\й человёкъ, что онъ прозорливый.

Вскорё «зашевелились» мёстные колдуны. Моего мужа въ это время перевели на новое мёсто службы въ городъ Шадринскъ, а старшего сына за­брали въ арм\ю. Славикъ сказалъ, что въ Шадринскъ мы не переёдемъ, папа вер­нется обратно въ Чебаркуль.

А когда мы со Славой остались вдвоемъ, то онъ мнё повёдалъ, что ви­дитъ всё внутренн\е органы людей и знаетъ, о чемъ люди думаютъ, что онъ видитъ всё заболёван\я въ самомъ началё, и оказывается въ школё онъ уже нёкоторымъ дётямъ помогъ. Онъ сказалъ, что знаетъ мысли нашаго президента, американскаго президента, да и вообще мысли всёхъ людей знаетъ: гдё, как\е ядерные ракеты стоятъ и сколько, что секретовъ для него на землё совершенно нётъ. Ему въ это время было восемь лётъ. Молва о Славикё ра­зошлась очень быстро.

Въ одинъ изъ вечеровъ къ намъ въ квартиру пришла мёстная чернокнижница со своей родственницей - запугивать насъ. Говорила разными голосами, кри­чала, была очень злая, вспотёвшая. Кричала, что Славикъ плохой, а она свя­тая, что ей это сказала ея книга. Кричала, что Славикъ не отъ Бога, потому что отъ Бога она сама и ей не хочется съ нимъ бороться, такъ какъ онъ ребенокъ! Недоумёвала: «Зачёмъ ребенку дали такую силу?». Говорила, что ничего, молъ, не подёлаешь, и ей, «бёдной», съ нимъ придется бороться, потому что Славикъ оказался ея врагомъ. Съ большимъ трудомъ и лишь съ помощью при­шедшей къ намъ православной женщины намъ удалось ихъ выпроводить.

Приходили и изъ рериховскаго общества и «культурно» намекали, что­бы Славикъ больше не говорилъ о Богё, на что я имъ отвётила, что уже почти въ каждой деревнё стоятъ храмы и тамъ тоже говорятъ о Богё. Они со мной со­гласились, но сказали, что все дёло въ томъ, что вашему сыну вёрятъ реально, за реальные дёла! И имъ, вродё, тоже не хотёлось бы бороться съ ребенкомъ!

На Славика начались нападки со стороны мёстныхъ колдуновъ-экстра­сенсовъ. Славикъ говорилъ, что видитъ, какъ иногда злые духи, столпившись у окна, запугиваютъ его: «Все равно мы тебя угробимъ! Все равно ты жить не будешь! Или прекращай дёлать добрые дёла и иди къ намъ (будешь знаменитымъ экстрасенсомъ, будешь жить хорошо и у тебя все будетъ), или мы тебя угробимъ!»

Славикъ говорилъ: «А какъ они, мамочка, сильно меня матерятъ! Мамочка, какъ они матерятся!»

Злые духи пугали его на улицё. Такъ, напримёръ, однажды вечеромъ мы шли съ нимъ отъ знакомыхъ. Я обратила вниман\е на то, что возлё однаго изъ домовъ-пятиэтажекъ на землё лежитъ небольшое пушистое и очень черное облако. Съ удивлен\емъ я начала его разглядывать, стараясь по своей наив­ности, дёйствовать такъ, чтобы Славикъ не замётилъ его. А когда я подумала, что такъ въ нашей обычной жизни не бываетъ, это облако, превратившись какъ бы въ дугу, прыгнуло на крышу пятиэтажнаго дома. Обрадовалась, что Славикъ его не увидёлъ, но, когда мы отошли на значительное разстоян\е отъ этого мёста, Славочка меня спрашиваетъ: «Мамочка, ты сильно изпугалась?» Отвётила, что просто не поняла сразу, что это такое, а когда догада­лась, то не изпугалась. Славикъ сказалъ: «Молодецъ, мамочка!».

Славикъ активно «работалъ Богу», и очень мног\е люди нашаго воен­наго городка пошли въ церковь, начали молиться Богу и повели крестить своихъ дётей. Пока Славикъ былъ живъ, большаго нашеств\я различнаго рода экстрасенсовъ не было, а теперь въ городкё процвётаетъ и нагло дёйствуетъ секта «Радостея».

Славикъ спокойно реагировалъ на дёйств\я экстрасенсовъ-колдуновъ. А однажды я поинтересовалась у него: «Славикъ, у тебя есть враги?» На что онъ мнё отвётилъ: «Да, мамочка! Есть настоящ\е враги. Это масоны и послё­дователи Мессинга. Потомъ черезъ нёкоторое время привяжется одинъ като­ликъ, въ общемъ-то, неплохой священникъ, который рёшилъ, что онъ безгрёшенъ. Но одинъ грёхъ у него остался.

У него было три серьезнёйшихъ грёха, но онъ очень сильно просилъ Госпо­да о прощен\и, два грёха ему Господь простилъ, а одинъ грёхъ такъ и остался, и когда онъ, мамочка, злится или волнуется, онъ становится такимъ краснымъ на лицо! Затёмъ онъ заболёетъ и не сможетъ такъ яростно на меня набрасывать­ся, у него будетъ помощникъ, и онъ самъ мало будетъ заниматься дёлами, но за штатъ не уйдетъ, а въ это время обо мнё все больше и больше будутъ говорить священники въ этой епарх\и, все смелёе и смелёе будутъ произносить мое имя, а онъ такъ сильно будетъ злиться, и одинъ священникъ ему прямо скажетъ: «Да хватитъ тебё уже, этотъ мальчикъ еще когда про тебя говорилъ, уже сколь­ко лётъ прошло, а ты все никакъ не успокоишься?!»

Однажды мы со Славикомъ были въ одной изъ церквей на Богослужен\и. Послё службы Славикъ подходитъ къ священнику и спрашиваетъ: «Батюшка, а о чемъ вы думали во время службы?» Священникъ на вопросъ ничего кон­кретнаго не отвётилъ. Тогда Славикъ еще разъ спрашиваетъ его: «О томъ, какъ и гдё кормъ своимъ свиньямъ раздобыть?»

Вотъ этотъ Бож\й даръ Славика, видимо, былъ страшенъ не только колдунамъ и рериховцамъ. Были и друг\е случаи. Всего не разскажешь...

ПОЁЗДКА ВЪ ЛАВРУ.

Какъ-то раз я спросила Славика: «Что же мнё дёлать съ тобой, съ твоимъ да­ромъ?» Онъ отвётилъ, что ему нужно на благословен\е въ монастырь города За­горска (такъ тогда еще называли Серг\евъ Посадъ, который послё революц\и большевики переименовали въ Загорскъ, теперь городу все-таки вернули его историческое святое имя). На вопросъ: «Почему такъ далеко?» - получила отвётъ: «Тамъ больше святости».

Упросила мужа, чтобы онъ на нёсколько дней пр\ёхалъ домой, а мы со Славочкой поёхали въ аэропортъ города Челябинска. Въ то время достать у насъ билеты на самолетъ или на поёздъ было очень трудно. На мои уговоры работники вокзала даже не реагировали, тогда Славикъ попросилъ моего разрёшен\я, чтобы за билетомъ обратился онъ самъ. Сильно удивившись, я ему разрёшила. Вскорё ко мнё подходитъ ихъ сотрудникъ и разспрашиваетъ о Славикё. Оказалось, что Славикъ уже прод\агностировалъ всёхъ находив­шихся тамъ работниковъ. Они сильно изумлялись по поводу того, что быва­ютъ так\е люди. Намъ выписали два билета.

Путешеств\е оказалось, на удивлен\е, благополучнымъ. Даже въ самомъ Серг\евомъ Посадё, что по тёмъ временамъ было невероятно, для насъ на­шлось мёсто въ гостиницё.

Рано утромъ мы пошли въ Лавру ко Святой Троицё. Увидёвъ большое скоп­лен\е народа на пр\емъ къ старцу, разтерялась. Встреча со старцемъ казалась невозможной, даже прибывш\е монахини не надёялись быть принятыми. Когда вышелъ старецъ, мнё сказали, что звать его - отецъ Наумъ, но я думала уже о томъ, что пр\ёхали мы напрасно и какъ намъ ёхать обратно.

Когда, проходя мимо насъ, отецъ Наумъ поравнялся со Славикомъ, то Сла­викъ ему сказалъ: «А у меня дары отъ Бога есть». На что старецъ отвётилъ: «Сейчасъ съ твоими дарами разберемся!» Я не повёрила своимъ ушамъ!

Неужели приметъ?