История Сьюзан Сэнсом

В 1994 году, когда мне было сорок четыре года, я как-то проснулась в половине пятого утра от нестерпимой боли в области груди. Боль была такой сильной, что мой муж вызвал скорую помощь. Приехавшие врачи сошлись во мнении, что у меня был инфаркт. Поделились этой новостью с моим мужем, мне они решили ничего не говорить. По дороге в больницу я сказала медикам, что чувствую, будто куда-то удаляюсь, их голоса звучали странно и будто издалека. В тот самый момент я умерла.

Я слышала, как медики лихорадочно повторяли, что у меня остановилось сердце, видела, как одна из медсестер, высокая блондинка, била меня в грудь, крича: «Ты не можешь так со мной поступить!» Я видела, как она бьет меня, но, к своему превеликому удивлению, совсем не чувствовала этого! Наконец, меня воскресили и в срочном порядке доставили прямиком в местную больницу.

В реанимационном отделении я то приходила в сознание, то теряла его под неусыпным наблюдением троих врачей, нескольких медсестер и сиделок. Мне ввели бета- блокатор, и лечащий врач сказал моему мужу, чтобы тот пригласил всех членов нашей семьи в больницу, для того чтобы они могли попрощаться со мной. Когда бета-блока- тор курсировал по моей кровеносной системе, мне было безумно холодно, такого лютого холода, пробирающего до самых костей, я не испытывала еще никогда в жизни.

Все еще ничего не зная о серьезности своего положения и сложности заболевания, я начала расспрашивать медсестру. Она мне мило улыбнулась и взяла меня за руку. Она была среднего телосложения и выглядела так, как и подобает почтенной женщине в возрасте. На ней не было привычной униформы медсестры, что меня тогда, учитывая мое состояние, совсем не удивило. Она сказала мне, что у меня действительно был инфаркт, но все уже позади, и второго инфаркта у меня никогда не будет. Эта новость меня так успокоила, что я мгновенно погрузилась в сон.

Когда я очнулась, я уже находилась в палате интенсивной терапии, и врач попросил меня решить, в какой больнице мне будут делать операцию на сердце. Он сказал также, что в час ночи мне сделают коронарографик), поскольку состояние мое тяжелое. Обычно такие процедуры назначают на следующий день после инфаркта, но, как он объяснил, в моем случае вероятность фатального инфаркта слишком велика, он может произойти в любую минуту. На крышу больницы должен был приземлиться вертолет, чтобы транспортировать меня для срочной операции в город, находившийся почти в пятидесяти километрах от нашего.

Сказать, что я была в замешательстве, услышав эту новость, значит не сказать ничего, ведь совсем недавно медсестра уверила меня в том, что у меня больше никогда не будет инфаркта. В час ночи меня отвезли в отделение функциональной диагностики, где сделали коронарографию. Хотя некроз сорока процентов сердечной мышцы был очевиден, врачи очень удивились, выяснив, что необходимости в операции нет.

Неделю спустя меня выписали. Врач сказал, что со временем, возможно, поврежденные ткани сердца восстановятся, однако процентов пятнадцать-двадцать восстановлению не подлежит.

Через несколько недель мне нужно было вернуться в больницу, где мне сделали электрокардиограмму во время физической нагрузки на беговой дорожке. Я горела желанием поговорить с той самой медсестрой, которая так меня успокоила и вселила в меня уверенность. Я всматривалась в лица персонала, я поговорила с некоторыми сестрами, которые дежурили около меня в ту ночь, но они заверили меня в том, что никаких других медсестер в моей палате в ту ночь не было и быть не могло! Кроме того, я узнала, что политика больницы запрещала медсестрам говорить подобные вещи пациентам, чьи прогнозы настолько неутешительны.

Пятнадцать месяцев спустя кардиолог снял меня с учета, с удивлением обнаружив, что на моей сердечной мышце не было ни малейших повреждений. Он сказал: «Что бы вы там ни делали, это сработало!» С тех пор я перенесла одну незначительную операцию, не на сердце, но я должна была проинформировать врачей о том, что у меня в прошлом был инфаркт. Это их сильно удивило, поскольку ЭКГ показала, что у меня никогда не было проблем с сердцем. Они даже спросили, уверена ли я в том, что у меня действительно был инфаркт.

Вот в чем я действительно уверена, так это в том, что та добрая медсестра была моим самым настоящим ангелом-хранителем!

Глава 5