В период медленного сна может возникать сложное поведение – если в мозге сохраняется достаточно сильная двигательная активация. В период быстрого сна, по контрасту, включается «парализующий» механизм в стволе мозга, который активно подавляет любые двигательные команды от коры головного мозга к мышцам. Мышечная атония или потеря мышечного тонуса (полное расслабление или виртуальный паралич мышц, отвечающих за произвольные движения) являются физиологическими признаками быстрого сна. Но что происходит, если «парализующий» механизм работает со сбоями? Во время быстрого сна возникают сновидения и моторная кора очень активна. Движения тела, которые нам только снятся, действительно создают паттерны активности в моторной коре, они идентичны паттернам активности, возникающим, когда мы делаем те же самые движения в реальной жизни. Поэтому если двигательные команды во время быстрого сна не подавляются до того, как дойдут до мышц, может возникнуть потенциально опасная двигательная активность.

При этом возникает патологическое состояние, которое называется нарушением поведения в быстром сне (НПБС), или RBD (rapid behavior disturbance). Пациентам, страдающим таким расстройством, снятся яркие кошмары с массой событий, и их тело реагирует на происходящие во сне события точно так же, как если бы они происходили в реальности. При этом пациент мечется в постели, дерется или пинается, вскакивает и натыкается на мебель. Это состояние кардинально отличается от лунатизма, и его можно назвать «снохождением ». При этом пациенты часто ранят себя, а иногда и своих супругов. Чаще всего такие пациенты – пожилые мужчины, и в этом случае есть риск развития в будущем болезни Паркинсона.

Как осознаваемые переживания для больного, НПБС не отличается от других типов повторяющихся снов‑кошмаров. Единственное исключение – во сне пациент может действительно нанести себе телесные повреждения, например ушибиться или даже сломать руку или ногу. Но феноменально пациент, страдающий НПБС, находится в пугающей, опасной для жизни ситуации, он не понимает, что это сон, пытается спасись и предпринимает попытки бежать или бороться. Внезапно он просыпается на полу или наткнувшись на какой‑то предмет. При этом пациент не помнит, как он оказался на полу, как ушибся или получил другие повреждения, – если он их получил. Он помнит лишь то, что происходило в его кошмаре.

Выводы

История исследований сновидений шла параллельно с историей науки о сознании: многообещающее начало в эру интроспекции, темное средневековье во времена бихевиоризма и психоанализа, за которым последовали две отдельные программы исследований: когнитивная и нейрофизиологическая. Наконец, исследования сознания в сновидениях недавно стали естественной частью современной науки о сознании и когнитивной нейронауки, где объединяются воедино данные из всех источников, и субъективные, феноменальные, и объективные, нейрологические и поведенческие.

Сон и сновидения – богатый источник измененных состояний сознания. Во время сна мозг продуцирует паттерны переживаний, которые моделируют целый мир – цветной, полный ощущений, предметов и людей. Хотя мир сновидений также содержит множество причудливых особенностей, мы не понимаем, что это сон: в сновидении рефлексивное сознание и самосознание исчезают. В люцидном сновидении мы понимаем, что «это сон», но такое осознание – довольно редкое явление. Внутренние образы могут также смешиваться с воздействием внешних стимулов, как при гипнагогических и гипнопомпических галлюцинациях, или они могут направлять внешнее поведение, как при лунатизме и нарушениях поведения в период «быстрого сна» или при снохождении.

До сих пор остается неясным, как и почему мозг продуцирует сложные внутренние переживания во время сна. Функциональная томография мозга показывает, что во время сновидений в коре активны зрительные (затылочновисочные), эмоциональные (миндалина) и моторные области (лобная кора), а области, связанные с критическим мышлением и самосознанием (в префронтальной коре) дезактивированы. Анализируя типичное содержание сновидений, нужно исследовать паттерны активации мозга.

Ведущие теории о функциях сновидений можно разделить на четыре категории:

1) у сновидений нет никаких функций – они не делают ничего полезного;

2) сновидения помогают нам решать проблемы;

3) сновидения – наш внутренний психотерапевт, они помогают нам справляться с трудностями и чувствовать себя лучше;

4) сновидения возникли в процессе естественного отбора как «тренировочные» сессии, особенно те сновидения, где мы сталкиваемся с опасностью или угрозой, – они помогают нам подготовиться к таким событиям в реальной жизни.

Вопросы для обсуждения

1. Какие самые первые свои детские сны вы помните? Есть ли у вас сновидения, которые часто повторяются? Сравните свои сны со снами других студентов и с результатами, описанными в тексте.

2. Какая теория функций сновидений в состоянии объяснить имеющиеся у нас данные о сновидениях, если таковая есть?

3. Согласны ли вы, что призраки, похищения НЛО и другие паранормальные явления, которые происходят ночью, когда человек лежит в постели, на самом деле можно объяснить измененными состояниями сознания, например гипнагогическими галлюцинациями и сонным параличом, которых человек не осознает?

Глава 14

Гипноз

Введение

Краткая история гипноза

Гипнотическая индукция

Гипнотическая внушаемость

Является ли гипноз ИСС?