1929 г. стал также переломным в ускоренном социалистическом преобразовании сельского хозяйства. Под этим понималось массовое объединение крестьян-единоличников в колхозы. Хлебозаготовительные кризисы показали проблемы в выстраивании отношений между советской властью и мелким крестьянским хозяйством на экономической основе. Следствием этого стал отказ от плана постепенного кооперирования деревни выдвинутого Лениным и рассчитанного на 20 лет. Уже в первом пятилетнем плане уровень коллективизации определялся в 20%. К октябрю 1929 доля коллективных хозяйств составляла 7,3%. Но на ноябрьском пленуме ЦК 1929 г. Молотов заявил, что решительный прорыв в области коллективизации должен быть совершен за 4 месяца – к концу марта 1930 г. Заявление о том, что «дело построения социализма в стране пролетарской диктатуры может быть проведено в исторически минимальные сроки» встретило всеобщую поддержку.  1929 был объявлен годом великого перелома, суть которого заключалась в том, что в колхозы стали массово вступать середняки.

5 января 1930 – «Постановление о темпах коллективизации и мерах помощи колхозному строительству», определившее график проведения коллективизации для разных регионов страны. В основных хлебопроизводящих районах (Северный Кавказ, Поволжье) окончание намечалось на осень 1930 - весну 1931 г., в остальных хлебных – на год позже, в целом по стране – 1933 г. Районами сплошной коллективизации признавались те, где в колхозы объединилось более 60% хозяйств и около 80% земли. Лучшей формой коллективного хозяйства была признана артель, предполагавшая обобществление не только земли, но и сельхозинвентаря, скота. Меры помощи со стороны государства – отправка партийных и рабочих активистов – двадцатипятитысячников, которые должны были помогать местным работникам оказывать давление на крестьян. Кампания проходила в обстановке поощрения местных организаций к перевыполнению планов и опережению намеченных сроков. Местное руководство, особенно партийные работники доказывали свою преданность власти тем, что рапортовали о перевыполнении планов. В итоге уже к марту 1930 г. было заявлено о достижении 60% коллективизации, т.е. о завершении в ее в основном.

Это стало возможным благодаря широкомасштабному насилию и запугиванию крестьян. Успех запугивания был обусловлен тем, что сплошная коллективизация сопровождалась кампанией по раскулачиванию. В том же январе 1930 г. принято постановление о борьбе с кулачеством. Было признано, что в районах сплошной коллективизации необходимо перейти от ограничения кулаков экономически к ликвидации их как класса. Под этим не всегда имелось в виду физическое уничтожение. Кулаки делились на три категории в зависимости от зажиточности и активности в противодействии советской власти. Первая категория – занимавшиеся контрреволюционной деятельностью (63 тыс. хозяйств) подлежали репрессиям вплоть до расстрела, а их семьи – высылке в отдаленные малоосвоенные районы, высылке подлежали и кулаки второй категории (150 тыс. хозяйств), которые не вели активной борьбы с советской властью, но признавались крупными эксплуататорами, а следовательно – классово враждебными. Третья категория – прочие зажиточные крестьяне – должны были переселяться на свободные земли в пределах своего района. Имущество переселяемых конфисковывалось в пользу колхозов. По закону им должны были оставлять около 500 руб. денег и какой-то сельскохозяйственный инвентарь для заведения хозяйства. На практике сплошь эти нормы нарушались.

Для проведения раскулачивания на местах создавались специальные комиссии и тройки в составе местного секретаря парторганизации, руководителя местного отдела ГПУ. Эти же органы занимались составлением списков кулаков первой категории. В отношении двух остальных групп приветствовалась инициатива снизу, решения должны были приниматься на собрании бедняцких активов, общих крестьянских сходах, затем утверждались местными сельсоветами. Таким образом открывался широкий простор для сведения счетов, запугивания тех, кто отказывался вступать в колхозы. Понятие кулак лишается экономического содержания (не принцип использования наемного труда – таких не более 1%, а признаки хоть какой-то зажиточности), для давления на упорствующих середняков вводится понятие подкулачник, которое позволяет репрессировать любого, кто не согласен с методами колхозного строительства. Несмотря на акты сопротивления – активного и пассивного, - было выселено в течение 1930-1931 гг. около 400 тыс. семей численностью около 2 млн чел.

Сочетание коллективизации с раскулачиванием помимо средства давления на крестьян имело и экономическую целесообразность. Имущество, конфискованное у кулаков, составило значительную часть колхозного имущества, т.к. за счет одних только бедных хозяйств они были бы нежизнеспособны. Во-вторых, кулаки-спецпереселенцы стали контингентом дешевой рабочей силы на промышленных стройках пятилеток, также как и крестьяне, бежавшие от коллективизации и нелегально поступавшие на стройки в города. Наконец – это инструмент так называемой штрафной колонизации – освоения труднодоступных и малопригодных для жизни районов (Нарымский край Томской области).

Массовое недовольство в сочетании с дезорганизацией сельскохозяйственного производства, забоем скота (сокращение поголовья на четверть за 1928-1930) вынудило руководство пойти на временное отступление, продемонстрировать признание ошибок и переложить ответственность за злоупотребления на местные органы власти. Статья Сталина «Головокружение от успехов» 2 марта 1930 г. и последующее 14 марта постановление «О борьбе с искривлением партийной линии в колхозном строительстве». Осуждение погони за темпами, насилий по отношению к середнякам, фиктивных колхозов, увлечения коммунами. Но вопрос о пересмотре самого принципа коллективизации не стоял.

Следствие – массовый отлив из колхозов (только за март вышло около 5 млн.), стабилизация уровня коллективизации к концу лета на уровне 21%. Но это оказалось временным отступлением. Осенью 1930 началась новая волна ускоренного обобществления. Вероятно, поводом послужил успех хлебозаготовительной кампании происходившей в условиях очень хорошего урожая, превысившего на 20% предыдущий. В сочетании с мерами давления на колхозы (у колхозов в порядке обязательных поставок забрали 50-70% урожая) это позволило заготовить рекордное количество зерна (22 млн. т., в 2 р больше, чем в годы нэпа). Демонстрация преимущества колхозного строя на мелкокрестьянским. Волна повторного раскулачивания (тех, кто был осужден по третьей категории, на Украине затронула 10-15% хозяйств). В ответ волна крестьянского сопротивления в виде терактов против активистов, уничтожения колхозного имущества, жесткое подавление. Уровень коллективизации вновь доведен до марта 1930 г.

Новая волна репрессий вызвана неудовлетворительным ходом хлебозаготовок 1932 г. при том, что план был совершенно необоснованно завышен до 29,5 млн. т на фоне весьма среднего урожая. Принятие закона «о трех колосках» в августе 1932 г. «О борьбе с хищениями колхозного имущества». Десятки тысяч осужденных сроком до 10 лет лишения свободы. Свидетельство масштабов репрессий: секретный циркуляр мая 1933 г. с требованием навести порядок в совершении арестов, разгрузить места заключения, снизив число заключенных с 800 до 400 тыс. За антигосударственную деятельность и саботаж хлебозаготовок снято с должностей 36 тыс. председателей колхозов, что свидетельствует о том, что колхозы просто не могли справиться с государственными заданиями. Стремление любой ценой обеспечить хлебозаготовки отчасти связано с задачами индустриализации. Обязательства по поставкам зерна в Германию в обмен на технику (около половины всей ввозимой в СССР). Плюс обеспечение продовольствием огромной армии новых рабочих, которые еще вчера сами производили сельхозпродукты, а теперь стали их потребителями.

Завершение сплошной коллективизации с учетом временных отливов было признано в конце 1933 г. Сохранялось около 5 млн. единоличных крестьянских хозяйств. Последним этапом социалистических преобразований в деревне должна была стать ликвидация этих последних единоличников. Поход против них был начат летом 1934 г. Меры экономического давления: значительное повышение налогов – на 50%, что превышало их возможную доходность. Как следствие – самоликвидация и уход в город или вступление в колхоз. На съезде колхозников-ударников Сталин заявил о том, что в социалистическую собственность перешло 98% обрабатываемых земель.

Последствия. Удалось значительно увеличить государственные заготовки зерна. Но это произошло не за счет увеличения производства (которое сократилось на 15 % по сравнению с последними годами нэпа), а за счет увеличения доли изъятия. Если в нормальной рыночной экономике крестьяне продавали государству 15-20% урожая, 12-15 оставляли на семена, 25-30 на корм скоту, 30-35 на личное потребление, то в 1935 г. государство изъяло около 45% урожая. В 1932 г. когда нужно было любой ценой выполнить завышенный план, на Украине в некоторых хозяйствах забирали до 80% урожая, тем самым пытались компенсировать эффект неурожая в восточных районах. Это удалось благодаря установлению жесткого государственного контроля над колхозами. Обязательные поставки как форма государственного налога, не подлежащая пересмотру со стороны местных властей, до выполнения плана хлебозаготовок 90% зерна отдавалось государству и только 10% - колхозникам в виде аванса (1933 г.). Создание МТС и политотделов при них. В порядке оплаты за услуги МТС – оплата натурой до 50% государственных заготовок зерна. Неэквивалентный обмен: твердые государственные цены покрывали 20% затрат на производство.

Политика хлебозаготовок спровоцировала массовый голод, один из самых страшных в истории страны, тем более что он был вызван не природными катаклизмами, а политикой государства, когда у колхозов забирали и семенной и продовольственный фонд. Погибло 4-5 млн., при этом официально голод не признавался, информация скрывалась от населения, крестьян насильно удерживали в деревнях, блокировали железнодорожные станции и т.д.

Общая дезорганизация сельского хозяйства особенно заметно отразилась на животноводстве: снижение продукции на 60% по сравнению с 1928. Сельское хозяйство стало убыточным. Утрата крестьянами стимула к труду: общественный труд в колхозах не являлся источником дохода и практически утратил смысл, превратившись в повинность. Соответствующее отношение к труду, к колхозной собственности. Как следствие – необходимость обеспечивать лояльность методами контроля и репрессий. Массовый отток населения из деревни в город, который не компенсировался ростом производительности труда, механизации производства. Разрушение социальных связей, массовая принудительная миграция и маргинализация населения.