По мнению Ким Гу и других центристов, ни одно из созданных правительств не было легитимным, поскольку все они были сформированы под воздействием иностранных держав, но 12 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея ООН издала резолюцию, которая признавала единственно законным правительством Кореи правительство, сформированное в результате выборов 10 мая 1948 г.[75] При этом  ГА ООН ни словом не обмолвилась о том, что в северной части Кореи возникло еще одно государство, - КНДР. Формально это объясняли тем, что, выборы на Севере проходили без санкции и не под наблюдением Временной комиссии ООН по Корее.

Как отмечает Ю.В.Ванин, с этого времени началась практика, когда корейский вопрос в ООН рассматривался сугубо с одной стороны. Более того, когда министр иностранных дел КНДР Пак Хон Ён выразил желание участвовать в обсуждении ООН корейского вопроса на сессии ГА выразил от имени своего правительства, представитель РК Чан Мён обратился к генеральному секретарю ООН Трюгве Ли с письмом, в котором доказывал, что «разрешение Генеральной Ассамблеи этим лицам выступать перед ней и участвовать в обсуждении в ней корейского вопроса означало бы выставлять ассамблею в смешном виде и оказывать честь и поддержку тем, кто не уважает Ассамблею»[76].

Естественно, каждая из историографических традиций возлагает ответственность за раскол страны на неприятеля и объявляет легитимной «свою» Корею, но по мнению Ю. В. Ванина, с формальной точки зрения, претензии КНДР на легитимность предпочтительнее.

Во-первых, выборы в Южной Корее проходили под наблюдением ООН, но не под ее контролем: таковой наблюдался только там, где комиссия имела такую возможность.

 Во-вторых, хотя Республика Корея объявила о том, что в ее юрисдикции находится весь полуостров, на территории КНДР выборы не проводились вообще, в то время как после всеобщих выборов на Севере КНДР таки провела нелегальные выборы на Юге[77], и все высшие органы власти были построены на равном представительстве северян и южан[78].

Тезис об исключительной «законности» правительства РК, с нашей точки зрения, тоже спорный. Он основан только на том, что таковым его определило постановление ГА ООН. Но решения подобного рода не входят в компетенцию ООН и не предусмотрены ее Уставом. Признавать или не признавать сформированное где-то правительство,– прерогатива властей каждого конкретного государства. Коллективное его утверждение и признание на международном уровне не требуется и не практикуется[79].

 Что же касается виновников раскола, то ответственны и Советский Союз, и Америка, однако мера ответственности США гораздо больше. Им принадлежала идея разделения страны на две оккупационные зоны, они передали корейский вопрос в ООН и инициировали сепаратные выборы на Юге, по итогам которых Республика Корея была провозглашена раньше, чем КНДР. США невыгодно было объединение Кореи на основе Московского Совещания, поскольку оно совершенно не гарантировало политического доминирования правых, проамериканских групп в составе Временного демократического правительства. Отчасти по этой причине США взяли курс на создание сепаратного правительства[80].

Выделяя в качестве главного виновника раскола страны американскую администрацию, автор не обеляет полностью и Советский Союз, считая, чточасть вины лежит и на нем. Здесь автор отмечает поддержку Советским Союзом американской позиции по опеке, что усугубило политические разногласия в стране; неконструктивную позицию в период работы совместной советско-американской комиссии, что помешало установлению взаимоприемлемого компромисса, и неучастие в голосовании Генеральной Ассамблеи ООН по корейскому вопросу (грабли, на которые впоследствии мы наступили еще раз).