Феодальные владения Дагестана имели довольно развитую систему административного управления. Управление владениями Засулакской Кумыкии осуществляли князья (бии). В каждом из них существовал совет князей, избираемых при участии самих князей, первостепенных узденей (сала-уздени) и представителей мусульманского духовенства. Во главе совета находился так называемый старший князь.

При старших князьях находилась дружина, состоявшая из выходцев из привилегированных сословий. Для разбора различного рода тяжб по адату совет князей назначал судей. Дела же, подлежащие рассмотрению по шариату, такие, как раздел

имущества, брак, опека, купля-продажа земли, - рассматривали кадии. Для исполнения различного рода распоряжений при совете князей имелись бегуалы.

Самым значительным феодальным образованием во всем Дагестане продолжало оставаться Тарковское шамхальство. Тарковский шамхал считался по прежнему старшим среди кумыкских князей "общим правителем" их. Он избирался на собрании "лучших людей" из числа членов шамхальского дома.

Он лично решал вопросы внешнего и внутреннего управления. Но для решения наиболее важных дел периодически создавал совещания наиболее влиятельных феодалов, живших в его владениях. Ближайшими помощниками шамхала были "визири". Местное управление находилось в руках сельских старшин. Суд вершили представители мусульманского духовенства - кадии, которые руководствовались при решении дел шариатом. Полицейские обязанности выполняли тургаки, а отчасти и чауши, в обязанности которых входило доводить до сведения населения постановления шамхала и его чиновников. Вооруженные силы шамхала состояли из отрядов нукеров, которые несли постоянную военную, административную и полицейскую службу. В военное время шамхал производил мобилизацию всего взрослого мужского населения, способного носить оружие.

Внутри шамхальства сохранялись еще отдельные феодальные уделы – бийлики. Таких уделов в XVIII в. насчитывалось четыре: Буйнакский, Эрпелинский, Карабудахкентский, Баматулинский. Владетель Буйнака считался наследником шамхала и носил титул крым-шамхала.

Мехтулинское ханство занимало незначительную территорию - всего 18 аулов. Управленческий аппарат ханства был менее сложным, чем шамхальство. Во главе ханства стоял наследственный хан. По установленному обычаю, штрафы, взимаемые с преступников, шли в пользу хана.

В XVIII в. и в Мехтулинском ханстве в отдельных селах правили беки.

Большим политическим влиянием в Дагестане пользовался кайтагский уцмий. Достоинство уцмия было второе по старшинству в Дагестане. Тогдашний уцмий, Ахмет-хан, человек «хитрый и лукавой», был один из сильнейших владетелей в этом крае. Владения его состояли из двух частей, верхнего (горная часть) и нижнего (низменная прикаспийская часть уцмийства) Кайтага.

В административном отношении уцмийство делилось на магалы и бекства. Каждый магал, по существу, являлся самостоятельным союзом общин. Магалы располагались в Верхнем Кайтаге. Их было восемь. В нижнем Кайтаге общинные отношения уже не сохранились, вся земля здесь принадлежала бекам, в руках которых находилось и все административное управление, тогда как в Верхнем Кайтаге земли находились в руках общины и ее представители управляли административными делами.

Самый юг Приморского Дагестана занимало Дербентское султанство или ханство.

В конце XVII - начале XVIII вв. Дербентское ханство находилось под властью Сефевидского Ирана, который вступил в период экономического упадка.

"Вся собственная Дербентская провинция простирается к югу на 30 верст до реки Самура, к западу от 5 до 8 верст к Табасарану, и на севере на 15 верст, до владения Кайтага, до реки

Дербаха, коею граничит Ширван с Дагестаном", - писал П. Г. Бутков.

Когда же власть сефевидов на окраинах ослабла, дербентские ханы стали полноправными правителями на подвластной территории.

Дербентские султаны имели не только административную, но и судебную власть над своими подданными. Султаны Дербента являлись и военачальниками. Они располагали 600 конными и 100 пешими воинами. Однако могли в случае надобности собрать и более значительное количество войск.

Дербентские султаны, опираясь на свои вооруженные силы, могли по своему усмотрению налагать на подвластных "превеликие подати, и так, как платить оных [те] были не в состоянии", наказывать их "жесточайшим образом".

Следующим по административно-социальному положению лицом в Дербенте был наиб. Дербентские наибы были обязаны нести военную службу. Они считались командирами гвардейской роты "курчи", получали жалованье от шаха.

К среднему и наиболее многочисленному феодальному сословию в Дербент относились юзбаши, дарги, кентхуды, "кайхайлы", "начальники".

Шейх-уль-исламы, бывшие в каждой области и сидевшие во всех значительных населенных пунктах кадии, многочисленные имамы соборных мечетей, ваизи-проповедники, шейхи (ханака) и т.д. являлись не только управителями вакфов, получателями доли доходов с вакфов, но и занимали видные должности и в аппарате гражданского управления. Среди встречавших Петра I дербентцев были не только многочисленные «офицеры», но и «судьи», т.е. духовные лица.

Довольно своеобразно управлялся Табасаран, по своему политическому устройству не представлявший собой единого целого. Здесь было два самостоятельных владений: северный Табасаран, которым управлял кадий; и южный, которым управлял майсум. Кроме этих двух владений –западный Табасаран – вольная часть, представлявший собой союзы сельских обществ (магалы) и испытывавший на себе сильное влияние феодальных владений.

В свою очередь каждое из этих владений делилось на две части – раят Табасаран и узден Табасаран; в первой части жили раяты, во второй располагались узденские села. В раятском Табасаране вся власть находилась в руках беков. В узденских селениях административное управление осуществляли старшины – кевхи совместно с местным мусульманским духовенством. В административном отношении майсумство делилось на магалы.

Административный аппарат, находившийся в непосредственном ведении майсума и кадия, было очень несложен. Он состоял из нукеров, которые в мирное время выполняли полицейские функции, а в военное время составляли дружину майсума или кадия. Кроме этого сравнительно небольшого числа служилых людей, в Табасаране не было никаких чиновников.

Наиболее крупным владением Дагестана было Аварское ханство. В XVIII в. большое значение в Дагестане приобрели аварские ханы. Занимая центральное положение в нагорном Дагестане, они оказывали большое давление на соседние «вольные общества», за счет которых значительно расширил свою территорию.

В Аварском ханстве не было единой системы административного деления. Здесь встречалось деление на военные округа, имелись бекства и т.д. В соответствии с этим определялось и местное управление. Во главе владения стояли наследственные ханы. Все вопросы внутреннего и внешнего управления решались ими. Ханы разбирали дела, подлежащие рассмотрению по адату, чинили суд и расправу по своему усмотрению. Тяжбы по духовным делам, завещаниям и т.д. разбирались по шариату хунзахским кадием. Как глава духовенства хунзахский кадий, или шейх-уль-ислам, и другие представители мусульманского духовенства играли при хунзахском дворе заметную роль.

Полицейские функции выполняли дружинники хана, составляющие в мирное время вооруженные отряды осуществляли старшины – чухби, адил-заби – блюстители порядка. Полицейские функции, сбор податей, взимание штрафов и другие операции осуществляли мангуши, чауши и др. Лица местной администрации в одних местах «выбирались», в других назначались ханами. Но в обоих случаях они подчинялись владетелю. Большую роль в местном управлении ханства играло духовенство. Все духовные вопросы и тяжбы, подлежащие рассмотрению по шариату, разбирали кадии, дибиры, муллы. Наиболее распространенным духовным лицом в ханстве являлся дибир. Помощниками дибиров были будуны, которые в основном следили за хозяйством мечетей.

Казикумухское ханство было расположено в центре Нагорного Дагестана. Как и другие владения Дагестана, Кюра-Казикумухское ханство было разделено на магалы: Кумухский, Майчайми, Мукарский, Вицхинский, Аштикулинский, Ари-шалинский, Кюра и др..

Власть принадлежала хану, резиденция которого находилась в Кумухе. Хан являлся в полном смысле слова верховным сюзереном на подвластной ему территории. Он возглавлял законодательные и совещательные органы власти, чинил суд и расправу, руководил внешней политикой, был главнокомандующим вооруженными силами. Военная дружина хана состояла из отрядов нукеров, пополнявшихся в основном за счет рабов (лагов) хана, которые несли постоянную военную, административную и полицейскую службу. При необходимости хан мог собрать народное ополчение.

Ханский же двор представлял как бы центральное правительство. Члены ханского рода занимали ряд важнейших постов в центре, из них же выдвигались местные правители (беки); правившие от имени хана в отдельных сельских обществах и уделах, опираясь на своих вооруженных слуг (нукеров). В своих уделах они пользовались полной властью. Беки являлись мощной опорой хана на местах.

Высшим должностным лицам, назначенным самим ханом был, визирь. В компетенцию визиря входили дела по внутреннему управлению, финансам, фискальствам.

Источники содержат также упоминания о кравчих, писцах, толмачах и др. служителях. При дворе хана имелись туруны, т.е. приближенные, советники, поверенные, сотрапезники, также дядьки и молочные братья, которым хан поручал выполнять различные функции управления. Среди ханских чиновников заметную роль играл и глашатай.

Управление осуществлялось согласно адатам и шариату. Эти адаты определяли не только нормы общественного поведения, но и регулировали внутреннюю жизнь обществ и их взаимоотношения с соседними обществами. В практике управления и суда, адатами руководствовались правители и удельные владетели, сельские старшины (куначу). Куначу «выбирались» на местах для соблюдения правопорядка, землепользования и решения прочих вопросов.

На самом юго-востоке Дагестана располагалось Цахурское султанство. В него по сведениям Э. Челеби входило до 150 сел. Резиденция его султана находилась в Цахуре. Зависимость Цахурских правителей от иранских шахов сохранилась и в начале XVIII века, поскольку имеется фирман шаха к Али султану цахурскому от 1701 года с призывом идти против якобы приближающегося к Таркам 60-тысячного царского войска. Такая же связь шахов с владетелями Цахура прослеживается и по фирману от 1710 года шаха Гусейна к ширванским беглербекам, которым шах предлагал отправить Али-Султана Цахурского «к порогу … двора «шахского, обнадежившего «милостью» шаха.

В целом же Цахурское (позднее Элисуйское) султанство не играло особой роли в политических взаимоотношениях дагестанских феодальных владений из-за его зависимости от Иранских шахов.

Почти половину территории Дагестана занимали союзы сельских обществ или «вольные» общества, характерной особенностью которых являлось отсутствие в них феодальной знати и феодальной иерархии.

Союзы сельских обществ также различались по размерам территории, численности и этническому составу населения (хотя чаще они носили моноэтнический характер), по числу входивших в них селений.

Они составляли относительно самостоятельные административно-политические единицы со своими общинными органами управления. В интересах обороны и защиты «вольные» общества иногда объединялись в более крупные союзы, представляя внушительную силу, с которой не могли не считаться феодальные владетели Дагестана и монархи соседних государств.

Так, образовались у даргинцев – Акушинский и Цудахарский союзы, у кайтагов – Кубачинский и Башлинский, у аварцев – Андалалский и Андийский, у лезгин и рутулов – Ахтынский и Рутульский, на границе с Грузией и Азербайджаном – Джарский и Тальский союзы и др..

Особенностью социальной жизни дагестанского аула была исключительная устойчивость сельской общины. Сельская община охватывала всех жителей аула и подразделялась на тухумы. Основной целью образования союзов сельских обществ являлась защита интересов всех входивших в его состав сел от посягательств феодальных владений и внешней угрозы.

Отличие союзов сельских обществ от феодальных владений заключалось в том, что во главе них не стоял феодал. Жизнь в союзах регулировалась обязательными для всех нормами обычного права (адатами). В союзах сельских обществ никто не мог прямо, открыто навязать свою волю остальным членам общества, но сильные тухумы могли повлиять на принятие сельскими союзами угодных им решений по различным вопросам. Внутри сельских обществ еще задолго до исследуемого периода наблюдалось имущественное неравенство. Бедные общинники находились в зависимом положении от сельской верхушки. И во многих союзах сельских обществ выборные должности постепенно становились наследственными.

В союзах сельских обществ высшим органом управления был сход представителей всех джамаатов – сельских общин, входящих в данный союз. Сход собирался в определенном месте. На самом же деле в сходе союзов сельских обществ принимало участие лишь определенное число представителей аульской верхушки. Они от имени жителей всего общества принимали решения, исполнение которых было обязательным для всех сельских обществ Дагестана в рассматриваемый период был органом, представляющим интересы аульской верхушки.

На сходах рассматривались основные вопросы внутреннего управления, мира и войны, взаимоотношения с дагестанскими правителями, а также с правителями соседних народов Кавказа. На сельских сходах принимались новые адатные нормы. Они становились обязательными для всех жителей данного союза сельских обществ.

Союз сельских обществ (джамаат) управлялся советом старейшин. Он избирался на сельском сходе из числа аульской верхушки. Число старейшин зависело от величины аула или количества тухумов.

Совет старейшин занимался вопросами экономической и политической жизни общины. Совет следил за правильным использованием общинных угодий, порядком сева, уборки и остальных сельскохозяйственных работ, за исправностью дорог, мостов. В распоряжении совета находилось определенное количество исполнителей полицейских функций.

Духовные дела в союзах сельских обществ разбирали кадии, шейхи.

В небольших аулах функции кадия исполняли муллы или будуны. Для разбора спорных дел у даргинцев «избирались» аульные судьи, а для контроля над ними – судьи от джамаата. В некоторых обществах судьи избирались только из определенных фамилий. Для исполнения распоряжений кадия, приговоров суда, а также для извещения населения о решениях и распоряжениях джамаата в селениях назначались чауши, которые в разных обществах именовались по разному. Они же собирали штрафы, создавали джамаат. На джамаате решались вопросы, как внутреннего управления, так и внешней ориентации.

Со времени ирано-турецкого договора 1639 г. приморская территория Дагестана номинально входила в состав Ирана. В этом смысле власть иранских феодалов распространялась на джаро-белоканские «вольные» общества, лезгин, Табасаран, Элисуйское султанство, Кайтагское уцмийство, Тарковское шамхальство. Однако дагестанские владетели и предводители «вольных» обществ лишь формально признавали такую власть, получая денежное содержание и щедрые подарки от шахской казны.

Социальную опору иранских шахов составляли наиболее влиятельные местные правители, находившиеся в вассальной зависимости от Ирана и получавшие фирманы на утверждение в своих правах с крупным вознаграждением за выполнение обязанностей по вассалитету.

По свидетельству документов, «шамхальство» дается от шаха персидского и присылается (кого определяет шамхалом) конь и оружие со всем убором и прочим». Ежегодное жалованье шамхала Адиль-Гирея составляло 40 тыс. руб.

Цахурский владелец Али Султан в 1707 г. получил от шаха Султан Гусейна фирман и кафтан на «владельческое звание». Фирманом того же шаха в 1711 г. кайтагскому уцмию Ахмед-хану определялось денежное содержание «в 200 туманов (2000 руб.)». Из шахской казны получал жалованье и буйнакский владелец Муртузали-шамхал, и Казанищенский владелец Умалат-шамхал.

Как известно, отношения вассалитета между иранскими правителями и дагестанскими владетелями установились со времен правления шаха Аббаса I, когда Дагестан попал под власть Ирана. Однако, получая от правителей этих стран подарки и жалованье, формально выражая им верноподданство, горцы сумели в данный период в целом сохранить свою политическую независимость. И в рассматриваемом нами времени зависимость последних от Исфаханского двора была номинальной, выражалась в формальном признании шахского сюзеренитета. Воспользовавшись явным ослаблением центральной власти в Сефевидской державе, горские владетели начали проводить самостоятельную политику.

Бесспорным было господство сефевидов в этот период только в Дербенте, который был оккупирован шахскими войсками в 1607 г.

Завершая данный, параграф необходимо подчеркнуть, что в ходе своего развития в Дагестане не сложилось единого государства с соответствующими институтами, какими были соседние страны (Турция или Россия), а возникли две основные системы политического устройства. Первая была представлена феодальными владениями, а вторая – это союзы сельских общин. Они отличались друг от друга по величине занимаемой территории, количеству и этническому составу населения.

Таким образом, в конце данной главы, считаю необходимым подчеркнуть следующее. Дагестан на рубеже XVII – XVIII вв. представлял собой в социально-экономическом и политическом отношении общество, типичное для всех государств, переживавших феодальную формацию. Ведущими отраслями экономики были: земледелие, скотоводство, ремесло, торговля, отходничество, степень их развития в разных районах Дагестана была разной. Причиной чего были природно-климатические условия Северо-Восточного Кавказа. Дагестанское общество распадалось на два антагонистических класса: класс феодалов (шамхалы, уцмии, ханы, нуцалы, султаны, майсумы, беки, чанка-беки, сала-уздени и мусульманское духовенство) и класс крестьянства (уздени, раяты, чагары и рабы). В Дагестане существовали на высоком уровне развития феодальные отношения с элементами патриархально-родового строя и наличием рабства. В политическом отношении Дагестан, как и все государственные образования Кавказа, не представлял собой единого централизованного государства, а был раздроблен на множество крупных и мелких феодальных государств и союзы сельских т.н. «вольных» обществ.

Характерной особенностью политического развития Дагестана было то, что в момент нашествия иноземных захватчиков дагестанские горцы из различных феодальных владений и сельских обществ объединялись воедино для защиты своей земли и свободы, героически и самоотверженно сражаясь с агрессором. И даже не смотря на то, что многие дагестанские правители признавали вассальную зависимость от Ирана, горцы не смирились с господством Ирана в Дагестане и продолжили свою борьбу за независимость, которая переросла в мощное антииранское восстание начала XVIII в., закончившееся изгнанием иранцев из Дагестана и Азербайджана. В таком положении застал Петр I Дагестан в 1722 г.