Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Проблемы классификации и систематизации личных неимущественных прав и их объектов рассматриваются практически всеми цивилистами, занимающимися их исследованием. История изучения личных неимущественных прав позволяет выделить несколько подходов к их структуре.
Сторонники первого подхода придерживались широкого взгляда на природу личных прав, в соответствии с которым «закон должен защищать любые проявления человеческой индивидуальности, любые не противоправные интересы данной человеческой личности»[27]. Едва ли возможно исчерпать все личные интересы гражданина, могущие потребовать гражданско-правовой охраны, путем их особого перечисления в Гражданском кодексе[28]. При таком подходе сама собой устранялась необходимость систематизации нематериальных благ, личное неимущественное право рассматривалось как единое право, предполагающее охрану всех проявлений индивидуальности, всех личных интересов. Такие взгляды, несомненно, были обусловлены отсутствием законодательного закрепления возможности гражданско-правового регулирования личных неимущественных отношений. Отсутствие законодательного и теоретического материала не позволяло провести работу по систематизации нематериальных благ как объектов указанных правоотношений.
Перелом в гражданско-правовом регулирования личных неимущественных отношений, намеченный в 60-х годах XX в., позволил ученым аргументировано вести речь о классификации личных неимущественных прав. В 70-80-х годах все большую популярность стала приобретать иная позиция - речь шла не только о возможности, но и о необходимости классификации нематериальных благ[29]. В рамках второго направления предлагались различные классификации нематериальных благ на основании различных, не всегда оправданных, классификационных критериев.
В первых классификациях личные неимущественные отношения рассматриваются относительно к их отраслевой принадлежности и в связи с отношениями имущественными. Так, З.В. Ромовская предлагает разделить личные права граждан на пять основных категорий. К первой она относит те права, которые индивидуализируют гражданина как личность (право на имя, на честь и достоинство). Ко второй - права, обеспечивающие личную свободу граждан (неприкосновенность личности и жилища, телесная неприкосновенность, право на избрание рода занятий и места жительства и др.). К третьей — права, которые возникают в результате творческой интеллектуальной деятельности человека (авторские права и права в области научных открытий, изобретений и рационализаторских предложений). К четвертой — личные права, предоставленные гражданам в связи с вступлением их в семейные правоотношения (право на заключение и расторжение брака, на воспитание детей и др.). Наконец, к пятой — права, возникающие в результате вступления граждан в трудовые, колхозные правоотношения[30].
Предложенную З.В. Ромовской классификацию нельзя назвать последовательной, и прежде всего потому, что предложенные ею пять категорий нематериальных благ выделены на основании разноплановых классификационных критериев, которые автором, кстати, не обозначены. Первая и вторая группа прав выделены по целевому назначению последних, третья — по основанию возникновения (создание результата интеллектуальной деятельности), четвертая и пятая - по отраслевой принадлежности прав. Вместе с тем, данная классификация обладает одним весьма существенным положительным качеством — она позволяет объединить в единую систему все личные неимущественные права вне зависимости от сферы их осуществления и иных причин.
В других подобных классификациях классификационный критерий хотя и обозначается, но носит неопределенный характер. Так, в зависимости от интересов, составляющих личные права, их происхождения и связи с теми или иными сферами жизни, выделяют группы личных прав: первая — неимущественные блага, неотделимые от человеческой жизни (здоровье, неприкосновенность личности); вторая — блага, индивидуализирующие гражданина в коллективе (имя, честь, достоинство и проч.); третья - неимущественные интересы в сфере семейно-брачного права; четвертая — интересы, вытекающие из участия граждан в общественном труде (включая все виды творчества), из реализации права на образование, права на отдых; пятая — неимущественные интересы, обнаруживающиеся в обязательственном праве, в разного рода имущественных сделках, в связи с обладанием теми или иными имущественными правами[31].
Признание в цивилистике получила классификация личных неимущественных прав, предложенная В.Л. Слесаревым[32]. По его мнению, данные права следует подразделять на три группы:
а) право на охрану личной свободы и неприкосновенности;
б) право на охрану неприкосновенности сферы личной жизни;
в) право на охрану духовных ценностей, индивидуализирующих личность.
Классификация В.Л. Слесарева легла в основу классификаций, предложенных рядом других ученых. В.А. Жакенов включил в число личных неимущественных прав и права, связанные с имущественными, в итоге в предложенной им классификации были выделены четыре группы прав с учетом специфики их объекта:
а) права, индивидуализирующие советских граждан в обществе;
б) права на личную неприкосновенность;
в) права на тайну личной жизни;
г) права, способствующие всестороннему развитию личности и выражению творческой индивидуальности[33].
Н.Д. Егоров внес в классификацию В.Л. Слесарева лишь небольшие уточнения, касающиеся наименования правовых институтов, выделив три группы личных неимущественных прав:
а) право на неимущественные блага, воплощенные в самой личности;
б) право на личную неприкосновенность и свободу;
в) право на неприкосновенность личной жизни[34].
При всех своих достоинствах, указанные классификации не всеобъемлющи, что значительно снижает их значимость в гражданском праве. Например, остается неясным, в какую группу войдут право на свободное передвижение, на благоприятную окружающую среду и иные. К тому же авторы не достаточно четко обозначают классификационный критерий, а он является центром классификации, системообразующим фактором.
Н.С. Малеин не предлагал собственной классификации, но в своих работах, посвященных исследованию нематериальных благ и неимущественных прав, объектом которых они являются, объединял их в следующие группы:
1) право на имя, честь и достоинство;
2) право на охрану личной жизни;
3) право на охрану жизни и здоровья;
4) право на благоприятную окружающую среду[35].
Некоторые авторы, подметившие в его более поздних работах отсутствие последней группы прав, приходят к выводу о том, что Н.С. Малеин не предлагает окончательный вариант классификации личных прав[36]. На наш взгляд, это поспешный вывод. Думается, тот факт, что Н.С. Малеин в более поздней работе не освещает одно из личных прав - право на благоприятную окружающую среду, - свидетельствует не о его ином подходе к классификации нематериальных благ, а всего лишь о суждении предмета исследования в одной из его работ.
Хронологически последние классификации представлены в учебниках по гражданскому праву.
А.Е. Шерстобитов выделяет следующие группы личных неимущественных прав:
1) права, направленные на индивидуализацию личности управомоченного лица (право на имя, на защиту чести и достоинства и проч.);
2) права, направленные на обеспечение личной неприкосновенности граждан (право на телесную неприкосновенность, на охрану жизни и здоровья и проч.);
3) права, направленные на обеспечение неприкосновенности и тайны личной жизни граждан (право на неприкосновенность жилища, на тайну личной жизни и проч.)[37].
Б.С. Бруско предлагает несколько классификаций нематериальных благ, используя различные классификационные критерии. Вслед за ГК РФ по основанию возникновения она делит блага на: 1) принадлежащие гражданам от рождения и 2) принадлежащие гражданам в силу закона.
По степени связанности личных неимущественных прав с имущественными правами обладателей этих прав Б.С. Бруско подразделяет их на: 1) личные неимущественные права, связанные с имущественными и 2) личные неимущественные права, не связанные с имущественными.
По целевой направленности личные неимущественные права она подразделяет на: 1) права, направленные на индивидуализацию личности (право на имя, честь, достоинство, деловую репутацию и т.п.); 2) права, направленные на обеспечение физической неприкосновенности личности (жизнь, свобода, выбор места пребывания и жительства и т.п.); 3) права, направленные на неприкосновенность внутреннего мира личности и ее интересов (личная и семейная тайна, невмешательство в частную жизнь, честь и достоинство и т.п.)[38].
Как видим, ни одна из предложенных в литературе классификаций не может претендовать на бесспорность, поскольку во всех случаях не создается единой системы нематериальных благ. Каждая классификация направлена на то, чтобы выделить в общей массе нематериальных благ отдельные их группы. Внутри той или иной группы нематериальные блага объединяются каким-либо общим фактором, однако при этом ни одного автора не заботит необходимость объединения отдельных групп нематериальных благ в единую систему путем выделения общего для них системообразующего фактора.
На необходимость использования системного подхода в методологии познания такого явления в праве, как личные права и их объекты, в юридической литературе указывалось и ранее[39]. Таким образом, третьим качественно новым подходом к классификации нематериальных благ является системный подход.
Существует множество работ, имеющих в качестве предмета исследования систему в праве[40], правовую систему[41], системность права[42], системный подход в праве.
Все авторы сходятся в том, что право являет собой полисистемный объект, однако, сложность указанного объекта приводит к многообразию позиций исследователей, начинающихся с самого понятия «система». Не ставя перед собой задачу объективного исследования данного явления, отметим, что в общем виде система рассматривается как «упорядоченное определенным образом множество элементов, взаимосвязанных между собой и образующих некоторое целостное единство»[43]. Таким образом, любая система, в том числе система нематериальных благ, должна обладать общими характеристиками:
1. наличием множества «элементарных частиц», входящих в систему;
2. наличием объективной связи между ними;
3. в результате указанной связи создается некое качественно иное единое целостное явление.
Что касается первого признака, то здесь расхождений нет, все последователи системного подхода в качестве такой элементарной частицы рассматривают личное неимущественное право, объектом которого является конкретное нематериальное благо. Более спорным и по сей день остаются второй и третий признаки системы, которую эти элементарные частицы составляют.
Исследователи различных систем одной из важнейших проблем в теории их изучения считают выявление силы, объединяющей некоторое множество элементов в систему. Так, П.К. Анохин отмечал: «Обязательным положением для всех видов и направлений системного подхода является поиск и формулировка системообразующего фактора»[44]. Причем выделяют факторы двоякого рода - внешние и внутренние. Внешний фактор способствует самому возникновению и развитию системы; внутренний - порождается объединяющимися в систему отдельными элементами, группами элементов — частями или всем множеством. Ясно, что указанный фактор должен находится «не во внешних сверхестественных обстоятельствах, а в самой материи»[45]. И если внешним фактором, по мнению всех исследователей личных неимущественных прав, является их объект — нематериальные блага, — то в отношении
4. внутреннего системообразующего фактора мнения не столь единодушны.
Так, М.Н. Малеина в качестве такого внутреннего фактора определяет цели осуществления каждой выделенной ею группы прав:
1. К первой группе она относит личные неимущественные права, обеспечивающие физическое благополучие (целостность) личности: право на жизнь, на здоровье, на физическую и психическую неприкосновенность, право на благоприятную окружающую среду.
2. Ко второй - права, обеспечивающие индивидуализацию личности в обществе: право на имя, право на индивидуальный облик и голос, право на честь, достоинство и деловую репутацию.
3. К третьей - права, обеспечивающие автономию личности: права на тайну частной жизни (право на медицинскую тайну, право на нотариальную тайну, право на адвокатскую тайну и др.) и права на неприкосновенность частной жизни (право на неприкосновенность личной свободы, право на неприкосновенность жилища и др.).
4. К четвертой - права, обеспечивающие охрану результатов интеллектуальной деятельности; неимущественные права авторов произведений науки, литературы, искусства, изобретений, полезных моделей и промышленных образцов, топологий и интегральных микросхем и неимущественные права исполнителей[46].
Сама идея классификации личных неимущественных прав, основанной на едином классификационном критерии, заслуживает внимания, однако система указанных прав, предложенная М.Н. Малеиной, на наш взгляд, имеет ряд недостатков.
Во-первых, в систему вовлечены не только личные неимущественные права, не связанные с имущественными, но и личные права, связанные с имущественными. Таким образом, внешний системообразующий фактор не выдержан.
Во-вторых, и внутренний системообразующий фактор — цели осуществления определенной группы прав — небесспорен. В соответствии с п. 1 ст.9 ГК РФ, «граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права». Таким образом, с точки зрения законодателя, цели осуществления гражданских прав, в том числе неимущественного характера, не имеют значения до тех пор, пока не нарушены пределы такого осуществления.
Думается, классификацию Малеиной нельзя признать системой еще и потому что качественно нового единого целостного явления не создается. Как верно подметил, Д.Н. Керимов, «любая система права должна обладать относительной самодостаточностью, устойчивостью и автономностью функционирования»[47]. В данном случае неясно, сможет ли система «выжить» при появлении нового личного неимущественного права.
Наконец, если признать личные неимущественные права, не связанные с имущественными, межотраслевым институтом, коим он, на наш взгляд, и является, в этой системе должно быть отведено место и так называемым семейным, трудовым и прочим личным правам. В этом смысле М.Н. Малеина отмечает необходимость «отраслевой классификации неимущественных прав, охраняемых гражданским правом. В такую классификацию не следует включать неимущественные права в сфере трудовых, семейных, государственных и других отношений»[48]. Правда, тут же она признает, что «это не исключает построения единой системы неимущественных прав, возникающих во всех сферах жизни и закрепленных в различных отраслях права»[49]. Очевидно, что система личных прав должна быть всеобъемлющей, в нее должны быть включены все личные права, вне зависимости от сферы их осуществления, которые могут быть защищены средствами гражданского права.
Более интересна позиция Л.О. Красавчиковой. Она считает, что система личных неимущественных прав представлена двумя уровнями — первый образуют личные неимущественные права, обеспечивающие физическое существование человека (право на жизнь, на здоровье, на свободу и личную неприкосновенность); второй - права, обеспечивающие социальные потребности человека (право на имя, на честь и достоинство, на личную жизнь, на свободу передвижения)[50].
Рассуждения Л.О. Красавчиковой основаны на доводах профессора И.А. Покровского, который еще в 1917 г. в работе, посвященной основным проблемам гражданского права, отмечал, что среди неимущественных прав выделяется особая группа личных прав «в собственном смысле слова; это «высоко» личные права»[51]. Данные права вызваны к жизни, по мнению Л.О. Красавчиковой, врожденными потребностями каждого отдельного индивида в пище, воде, сне и проч., которые первичны для любого человека. Иные права порождены общественной жизнью людей, приобретаются с опытом, а поэтому не столь важны для человека и могут быть названы вторичными.
Безусловно, данные утверждения небезосновательны, но применительно к настоящему историческому моменту развития человеческой формации говорить о первичности или вторичности так называемых социальных потребностей человека невозможно. Найдется масса людей, для которых социальное признание и уважение гораздо более важно, чем, к примеру, хорошая пища или здоровый сон. Мы не беремся отрицать очевидное: без удовлетворения основных физиологических потребностей человек рано или поздно перестанет существовать как биологическая единица, однако очевидно и другое — на нынешнем этапе развития человеческой цивилизации говорить о диаметральной противоположности физиологических и социальных потребностей человека нельзя, и те, и другие существуют в единой взаимосвязи интересов каждого индивида. Как отмечает Н.С. Малеин, «человек - биосоциальная категория: он имеет биологическое начало, но как личность формируется, развивается, проявляется в процессе участия в общественной жизни»[52]. К тому же и значение биологических и социальных (духовных) потребностей и интересов меняется по мере развития отдельного человека и общества в целом.
Безусловно, структура личных неимущественных прав, предложенная Л.О. Красавчиковой, более соответствует системному подходу в праве. Образованная ею система относительно самостоятельна, устойчива и имеет возможность автономного функционирования. Однако Л.О. Красавчикова не пытается определить правовое значение предложенной ею систематизации личных неимущественных прав, что значительно снижает ее ценность.
Таким образом, в целом мы разделяем позицию сторонников системного подхода, но, на наш взгляд, ни одна из предложенных на сегодняшний день систем личных неимущественных прав, не связанных с имущественными, в полной мере не отвечает предъявляемым к ней требованиям. Не претендуя на безапелляционность, ниже мы попытаемся представить разработанную нами систему личных прав.
На наш взгляд, внешним системообразующим фактором системы нематериальных благ выступают не сами объекты личных неимущественных, не связанных с имущественными, прав (нематериальные блага), а их общая родовая сущность, заложенная в самом понятии нематериальные блага. Значение указанного термина раскрывается, прежде всего, через понятие «благо». В современной философии «благо» рассматривается в качестве положительной ценности, как предмет или явление, удовлетворяющие определенную человеческую потребность, отвечающую интересам, целям и устремлениям людей. Таким образом, использование российским законодателем понятия «нематериальные блага» в качестве собирательного по отношению к понятиям жизни, здоровья, чести, достоинства и других отражает сложившееся в обществе понимание данных категорий как ценностей, присущих каждой личности.
А.Г. Здравомыслов утверждает, что «мир ценностей — это, прежде всего мир культуры в широком смысле слова, это сфера духовной деятельности человека, его нравственного сознания, его привязанностей — тех оценок, в которых выражается мера духовного богатства личности... В мире ценностей... на первый план выступает не то, что, безусловно, необходимо, без чего нельзя существовать (эта задача решается на уровне потребностей), не то, что выгодно с точки зрения материальных условий бытия (это уровень действия интересов), а то, что должно, что соответствует представлению о назначении человека и его достоинстве, те моменты в мотивации поведения, в которых проявляется самоутверждение и свобода личности»[53]. В этом смысле к истинным ценностям из всех предложенных ст. 128 ГК РФ объектов гражданских прав можно отнести лишь нематериальные блага, что и объединяет их в единую систему.
Однако навряд ли можно признать ценность каждого нематериального блага одинаковой. Так, нарушение права на имя для конкретного его носителя, очевидно, менее значимо, чем нарушение права на жизнь или здоровье (хотя выражение «меньшая значимость» в данном случае носит условный характер, поскольку для личности нарушение любых ее прав всегда имеет большое значение). В результате внутренним системообразующим фактором системы нематериальных благ, объединяющим их в элементы такой системы, также может выступать их ценностная характеристика. Совпадение внешнего и внутреннего системообразующих факторов, на наш взгляд, наиболее эффективно для построения конкретной системы.
Поскольку в нашем случае в качестве таковых выступает ценностная характеристика системообразующих элементов, указанный подход может быть обозначен как ценностный подход. Ценностный подход при систематизации нематериальных благ был известен истории гражданского права. Так, И.А. Покровский и Л.О. Красавчикова, подразделяя нематериальные блага на два уровня, отмечали большую ценность благ, входящих в первую группу[54].
Существенным недостатком любого ценностного подхода в праве является тот факт, что ценность является оценочной категорией, в результате определение ценности того или иного явления во многом зависит от чьих-либо субъективных воззрений. Думается, что ценность нематериальных благ определяется не субъективными воззрениями человека или группы людей, а их объективными свойствами, выраженными в родовых признаках данного объекта гражданских прав - в отсутствии имущественного содержания, в личном характере, невосстанавливаемости и т.д. Как уже было отмечено, не все нематериальные блага обладают указанными признаками в равной степени. Так, деловая репутация может быть вкладом по договору простого товарищества, в этом случае она оценивается в деньгах, как и любой другой вклад (ст. 1042 ГК РФ); основанием возникновения не всех личных прав является только факт рождения, такие права, как право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право авторства и иные принадлежат гражданину в силу указания закона (ст. 150 ГК РФ); обладателем деловой репутации может быть не только гражданин, но и юридическое лицо и т.д. Однако указанные факты не говорят о порочности определенного признака нематериальных благ. Действительно, вряд ли кому-либо удастся оспорить тот факт, что нематериальные блага по сути своей, например, лишены экономического содержания, чем и отличаются от благ имущественного характера, а также хотя и неимущественных, но связанных с ними. Можно лишь говорить о порочности указанного общего родового признака нематериальных благ в конкретном их виде, что, несомненно, снижает «ценность» самого нематериального блага как носителя порочного признака.
Указанное обстоятельство позволяет в рамках одного признака нематериальных благ выделить две их группы: первую группу составят нематериальные блага - полноценные носители родового признака; вторую — порочные. Очевидно, что нематериальные блага, расположенные в первых группах обладают с точки зрения заявленного ценностного подхода большей значимостью (ценностью). На основе указанной классификации предлагается нематериальные блага распределить по шести ценностным группам. В первую ценностную группу войдут блага, которые являются полноценными носителями всех родовых признаков нематериальных благ (т.е. расположенные по всем признакам в первой группе), порок каждого последующего признака переводит нематериальное благо в ценностную группу на ступень ниже, таким образом, вторая ценностная группа будет содержать блага, расположенные по пяти признакам в первой группе, по одному - во второй; третья — по четырем признакам в первой группе, по двум — во второй и т.д. в последнюю, шестую, группу войдут нематериальные блага, не имеющие порока только в одном из родовых признаков.
Здесь необходимо отметить, что порочность признака не есть его полное отсутствие в том или ином нематериальном благе, иначе стоило бы согласиться с тем, что существуют нематериальные блага, обладающие всего одним родовым признаком указанного объекта гражданских прав, что в принципе невозможно. Так называемая порочность признака свидетельствует о его возможном условном отсутствии в нематериальном благе в определенных жизненных обстоятельствах в качестве исключения из общего правила. Например, деловая репутация подлежит денежной оценке только как вклад по договору простого товарищества, по общему же правилу она, как и иные нематериальные блага характеризуется отсутствием имущественного содержания - невозможно дать денежную оценку деловой (профессиональной) репутации учителя, врача, милиционера и проч.
Итак, в основе ценностной систематизации нематериальных благ лежат их специфические черты, так называемые родовые признаки. С одной стороны, совокупность указанных признаков позволяет выделить нематериальные блага из числа других объектов гражданских прав (объединить их в систему), с другой стороны, прочность того или иного признака в конкретном нематериальном благе позволяет сгруппировать их определенным образом внутри системы.
При систематизации нематериальных благ мы опирались на те родовые признаки, которые, на наш взгляд, характерны для нематериальных благ (см. §1 гл. I). Однако необходимо отметить, что ценностный подход сохраняет свою сущность и при выделении несколько иных признаков нематериальных благ, в этом случае может незначительно увеличиваться или уменьшаться количество выделяемых ценностных групп, но сама идея остается неизменной, что обеспечивает ей выживание в условиях различных исторических периодов при различных подходах к специфическим признакам нематериальных благ.
Распределение нематериальных благ по группам в рамках родовых признаков и дальнейшее их распределение по ценностным группам может быть осуществлено только в результате детального анализа, выявления сущностной характеристики указанных объектов гражданского права, что может стать предметом самостоятельного научного исследования. Ниже мы попытались представить свой вариант распределения нематериальных благ, обозначенных в ГК РФ (ст. 150) и ГК РСФСР (ст. 514).
1. Итак, в §1 гл. I работы было отмечено, что нематериальные блага в силу своей природы не имеют экономического содержания, что позволяет охарактеризовать права, объектом которых они являются, как неимущественные, не связанные с имуществом. Однако в перечне ст.150 ГК РФ отдельные нематериальные блага имеют некоторую связь с имуществом, которая, хотя и носит косвенный характер, все же позволяет говорить о порочности признака нематериальности в таких благах, как деловая репутация, личная (семейная) тайна, право на изображение, право на имя.
Возможность денежной оценки деловой репутации предусмотрена самим Гражданским кодексом РФ в договорах коммерческой концессии (ст. 1027) и простого товарищества (ст.1042). Данное обстоятельство дает основание некоторым авторам говорить о том, что деловая репутация не является по сути своей нематериальном благом, поскольку является объектом иных отношений - личных неимущественных, связанных с имущественными[55].
Личную тайну не следует путать с неприкосновенностью личной (частной) жизни. Хотя эти понятия тесно связаны друг с другом, они определяют неидентичные объекты гражданских прав. Так, неприкосновенность личной жизни дает возможность ее обладателю защитить себя (свою жизнь) от по стороннего вмешательства. Как отмечает Малеин Н.С.: «Сферу личной жизни граждан трудно определить точно с помощью юридических критериев именно потому, что отношения, возникающие в этой сфере, регулируются, как правило, нормами морали»[56]. И все же необходимость правового регулирования некоторых из этих отношений очевидна, что позволяет определить отдельные структурные элементы содержания указанного нематериального блага: неприкосновенность переписки, телефонных переговоров и телеграфных сообщений, неприкосновенность жилища, неприкосновенность дневников, записок, заметок, неприкосновенность интимной жизни и прочее[57].
Тайну личной (семейной) жизни можно определить как «сведения (информацию) о различных сторонах индивидуальной жизнедеятельности человека, разглашение (передача, утечка) которых может нанести ущерб гражданину» [58]. Таким образом, личная тайна сочетает в себе черты двух объектов гражданских прав - нематериальных благ и информации, - и как любая информация, личная тайна, представляющая интерес для кого-либо, в определенных случаях может иметь денежную оценку. И речь здесь идет не только о противоправном поведении третьих лиц, но и о правомерном поведении самого обладателя указанного нематериального блага. Так, достаточно часто лица публичных профессий (артисты, певцы и т.п.) передают сведения о своей личной (семейной) жизни средствам массовой информации, получая за это вполне определенные денежные суммы.
В соответствии со ст.514 ГК РСФСР, «опубликование, воспроизведение и распространение произведения изобразительного искусства, в котором изображено другое лицо, допускается лишь с согласия изображаемого». Строго говоря, норма ст.514 ГК РСФСР запрещает пользоваться чужим изображением только в произведениях изобразительного искусства — картинах, скульптурах и т.п. Но в литературе и практике эти нормы толкуются расширительно и распространяются на все виды и формы изображения: фотографии, хроникальные и любительские, в том числе телевизионные, фильмы и т.д. Закон охраняет права граждан на изображение как одного из личных прав, в силу чего несанкционированное использование чужого изображения (в рекламе, в витринах магазинов, фото - и иных салонов, в стенгазетах, в карикатурах и проч.) предоставляет обладателю указанного нематериального блага право воспользоваться предусмотренными гражданским законодательством мерами защиты личных неимущественных прав.
Однако, осуществляя право на изображение, правообладатель может предоставить возможность третьим лицам использовать его изображение по их усмотрению. Так, трансляция популярных в настоящее время съемок «скрытой камерой» невозможна без согласия снимаемого лица, которое часто предоставляется в обмен на соответствующее вознаграждение, что наполняет данное личное право экономическим содержанием.
Кроме того, в настоящее время в целях извлечения прибыли (например, при осуществлении рекламной деятельности) все более активно используются имена известных политиков, ученых, деятелей искусства и шоу-бизнеса на основании различного рода соглашений. Поскольку такое использование имени, как правило, сопровождается выдачей денежного вознаграждения, право на имя также обнаруживает порочность признака отсутствия экономического содержания.
2. Нематериальные блага характеризуются признаком не отчуждаемости, что предполагает, в силу ст. 150 ГК РФ, невозможность их отчуждения и (или) иной передачи другим лицам ни по каким основаниям.
Между тем, в литературе отмечался не только тот факт, что некоторые нематериальные блага «в какой-то степени могут быть даже каким-то образом отделимы» от личности, но также указывалось, что нематериальные блага, возникнув, в дальнейшем «живут» самостоятельно, поскольку не сливается с личностью; они могут подвергнуться какому-либо умалению или даже присвоению вследствие посягательств третьих лиц[59]. А применительно к чести делается вывод, что она после смерти не теряет ценности, значимости и остается благом для близких умершего, общества[60].
Таким образом, не все нематериальные блага обладают признаком не отчуждаемости в равной мере. Так, деловая репутация передается другим лицам на основании уже указанных договоров простого товарищества (как вклад в общее дело) и коммерческой концессии (вместе с иными объектами исключительных прав для использования в предпринимательской деятельности). Право на изображение, личная и семейная тайна, как уже было отмечено, могут быть переданы правообладателем иным лицам, и не всегда условием такой передачи является встречное предоставление.
Отчуждаемо и право на имя - одно из важнейших личных неимущественных прав граждан, направленных на индивидуализацию его личности, которое предоставляет гражданину возможность «иметь имя, пользоваться им и требовать его защиты»[61].
Пунктом 2 ст. 19 Гражданского кодекса РФ, Семейным кодексом РФ[62], Законом РФ «Об актах гражданского состояния»[63] предусмотрена возможность перемены имени. В этом случае заменяемое имя отчуждается. Причем, если ранее действовавшее законодательство, в частности Закон СССР «О порядке изменения гражданами СССР фамилии, имени и отчества», связывало возможность изменения имени с необходимостью получения разрешения компетентного органа (органа загса), которое выдавалось только в том случае, если на то имеются веские уважительные причины: неблагозвучность или трудность произнесения имени, желание супруга носить общую с другим супругом фамилию или вернуть свою добрачную, желание носить фамилию воспитывающих отчима или мачехи и т.п., - то Закон РФ «Об актах гражданского состояния» 1997 г. прямо не указывает на необходимость получения такого разрешения, хотя в соответствии со ст.59 данного акта заявление о перемене имени должно содержать причину перемены фамилии, собственно имени и (или) отчества. Пункт 5 ст.60 Закона гласит: «В случае, если лицу, желающему переменить имя, отказано в государственной регистрации перемены имени, руководитель органа загса обязан сообщить причину отказа в письменной форме». Думается, данная норма свидетельствует о кардинальном изменении отношения законодателя к самой возможности перемены имени: если ранее перемена имени допускалась при наличии на то уважительных причин, то в настоящее время, наоборот, отказ в государственной регистрации перемены имени возможен только по существенным мотивам. И даже в случае получения такого отказа, гражданин имеет право обжаловать это решение органа загса в суде в порядке, предусмотренном гражданским процессуальным законодательством. Такая позиция законодателя вполне соответствует функциональному назначению имени как средства индивидуализации гражданина в гражданском и ином обороте, выбираемого им, как и место жительства, самостоятельно.
Пункт 1 ст.58 Закона «Об актах гражданского состояния» предоставляет лицу, достигшему возраста 14-ти лет, ничем не обусловленную возможность переменить свое имя, включающее в себя фамилию, собственно имя и (или) отчество. И только перемена имени лицом, не достигшим совершеннолетия, производится при условии наличия согласия на то обоих родителей, усыновителей или попечителя, при отсутствии такого согласия - на основании решения суда.
Законодателем предусмотрена и возможность передачи имени другим лицам. Так, ст.58 СК РФ устанавливает правила передачи родителями фамилии ребенку. В соответствии с нормами данной статьи, имя ребенку дается по соглашению родителей, отчество присваивается по имени отца, если иное не предусмотрено законами субъектов РФ или национальными обычаями, а фамилия ребенка определяется фамилией родителей или соглашением последних в том случае, если они носят разные фамилии. Споры по этому поводу разрешаются органами опеки и попечительства.
Иные правила присвоения фамилии, имени и отчества предусмотрены для детей, отцовство которых не установлено в предусмотренном законом порядке. В этом случае имя ребенку дается по указанию матери, отчество - по имени лица, записанного в качестве отца, а фамилия - по фамилии матери.
Семейный кодекс также предусматривает возможность передачи фамилии одним супругом другому при вступлении в брак (п.1 ст.32 СК РФ), перемены имени при расторжении брака (п. 3 ст.32 СК РФ) и признании его недействительным (ст. 30 СК РФ).
Передача имени возможна не только физическому, но и юридическому лицу. В соответствии с п. 3 ст.69 ГК РФ, фирменное наименование полного товарищества должно содержать либо имена (наименования) всех его участников и слова «полное товарищество», либо имя (наименование) одного или нескольких участников с добавлением слов «и компания» и слова «полное товарищество». В этом случае складывается ситуация, в которой учредитель юридического лица на основании закона передает свое имя последнему.
Действующим гражданским законодательством предусмотрена возможность отчуждения имени (его части) и в иных случаях - авторы произведений науки, литературы, искусства и смежных прав могут использовать для индивидуализации вымышленное имя (псевдоним) или выступать в этих отношениях без указания имени, т.е. анонимно (ст.15 Закона об авторском праве). В данном случае речь идет об отчуждении подлинного имени в рамках строго определенных — авторских - отношений.
Думается, такая ситуация обусловлена особым функциональным назначением имени по сравнению с другими нематериальными благами. Имя в первую очередь необходимо для индивидуализации гражданина, выступающего во всякого рода общественных отношениях, что не могло не отразиться на правовом регулировании отношений, складывающихся по поводу имени. Устанавливая нормы, регулирующие право на имя и его использование, законодатель исходил из необходимости соблюдения двух интересов, не всегда совпадающих, - общественного и частного.
К указанному перечню следует добавить право свободного передвижения, право выбора места пребывания и жительства, а также право авторства. Первые два из указанных прав и их объекты — нематериальные блага - не передаются иным лицам, но могут быть отчуждены от носителя в силу указания закона. К примеру, в соответствии с нормами уголовного и уголовно-исполнительного законодательства данных прав лишаются лица, приговоренные к лишению свободы (на определенное время или без указания такового в случае пожизненного заключения). Что касается права авторства, то его отчуждение возможно как по желанию правообладателя, так и помимо его воли. Например, лицо, создавшее произведение науки, литературы и искусства, может добровольно отказаться от авторства на него в пользу иного субъекта. В настоящее время подобная ситуация не является редкостью, поскольку практика создания произведения «на заказ» для лица, желающего получить известность в определенных кругах в результате признания за ним авторства на тот или иной объект авторских прав, получила широкое распространение[64]. Известны также случаи использования чужого произведения под своим именем - присвоения произведения. Несмотря на то, что данное действие находится за рамками закона и расценивается как правонарушение в области авторских прав, его также можно рассматривать как один из способов отчуждения права авторства. Подобное отчуждение носит чаще временный характер, поскольку оно прекращается при прекращении действий правонарушителя в случае восстановления нарушенных авторских прав по иску действительного создателя произведения науки, литературы и искусства.
3. В отношении нематериальных благ (в случае их нарушения), как правило, невозможно осуществление восстановительной функции гражданско-правовой ответственности, большинство нематериальных благ либо невозможно восстановить вовсе, либо возможно лишь их частичное восстановление. И все же анализ нематериальных благ показывает, что право выбора места пребывания и жительства и право свободного передвижения легко восстанавливаются без каких-либо серьезных последствий для их обладателя, сразу по прекращению действий, их нарушающих; право на имя, сходное с ним право авторства и деловая репутация не так легко, но все, же могут быть восстановлены, правда, для этого потребуется совершение определенных действий, как правонарушителем, так и самим правообладателем, направленных на восстановление имени, авторской принадлежности произведения науки, литературы и искусства, соответствующей деловой репутации.
Право на изображение также может быть полностью восстановлено после соответствующих действий правонарушителя (отзыв изображения или произведения, его содержащего, выплата вознаграждения правообладателю и прочее). Однако, в тех случаях, когда нарушение права на изображение сопряжено с нарушениями иных нематериальных благ, таких как честь, достоинство, личная и семейная тайна, неприкосновенность частной жизни, такое восстановление невозможно, причиной тому является не природа обозначенного нематериального блага, а природа иных, невосстанавливаемых, нематериальных благ.
Думается, что не восстанавливаемость жизни, здоровья, личной неприкосновенности, личной и семейной тайны, неприкосновенности частной жизни бесспорна. Спор может возникнуть в отношении возможности восстановления чести и достоинства граждан.
Честь понимается как объективная оценка личности, определяющая отношение общества к гражданину или юридическому лицу. Однако, говоря о чести, мы имеем в виду не любую оценку личных качеств, а положительную, поэтому более точным можно признать определение, предложенное О.А. Дюжевой, в соответствии с которым «честь - это социально значимая положительная оценка лица со стороны общественного мнения»[65].
Достоинство - внутренняя самооценка личности, осознание ею своих личных качеств, способностей, мировоззрения, выполненного долга и своего общественного значения.
Умаление чести и достоинства, как правило, влечет не только изменение восприятия гражданина обществом, такие последствия, в принципе, устранимы, но и негативные психические последствия, выражающиеся, прежде всего в формировании у обладателя нематериального блага различного рода комплексов, полное избавление от которых, по мнению большинства ученых-психологов, невозможно.
Как уже было отмечено, большинство нематериальных благ принадлежит гражданину от рождения, а если речь идет о юридическом лице — в силу факта создания. Такое положение свидетельствует в пользу того, что нематериальные блага есть высшие ценности, принадлежащие личности; они настолько самоценны и самодостаточны, что для возникновения прав на них не требуется дополнительных юридических фактов. Однако в перечне ст. 150 ГК РФ представлены и такие нематериальные блага, права на которые граждане и юридические лица приобретают в силу закона: право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства, право на неприкосновенность частной жизни, право на изображение.
Нематериальные блага имеют личный характер, проявляющийся в невозможности осуществления прав на них иными лицами, кроме правообладателя. Действительно, большинство личных неимущественных, не связанных с имущественными, прав по своему характеру осуществляются только лично управомоченными. Однако осуществление некоторых из названных прав (полностью или их отдельные правомочия) может производиться представителем: право выбора места пребывания и жительства, право на имя, деловая репутация, право авторства, право на изображение.
Ценностная систематизация нематериальных благ может иметь, в отличие от всех иных классификаций, следующее практическое применение:
1. Она может влиять на выбор способа защиты при нарушении нематериального блага.
2. Она может влиять на размер компенсации морального вреда (см. §5 II главы работы).
3. Ценностное место нематериального блага может быть учтено при столкновении интересов обладателей различных нематериальных благ и необходимости защиты их прав.
4. Ценностным местом нематериального блага могут определяться пределы вмешательства органов государственной власти и управления в сферу личных интересов граждан.
Наши рекомендации по структуре и содержанию главы о нематериальных благах в ГК РФ сводятся к следующему; Дабы не нарушить принципа единства предмета гражданско-правового регулирования, включить в 1 часть ГК РФ раздел «Общие положения о личных неимущественных правах», во 2 часть — «Отдельные виды личных неимущественных прав».
1) Раздел «Общие положения о личных неимущественных правах» должен быть представлен двумя главами: первая — «Личные неимущественные права, связанные с имущественными», вторая - «Личные неимущественные права, не связанные с имущественными».
2) Глава первая должна раскрывать понятие интеллектуальной собственности и ее объекта, обозначить виды объектов интеллектуальной собственности, их характерные черты, дать понятие исключительного права и его содержания.
В содержание второй главы должны быть помещены нормы, раскрывающие понятие нематериальных благ, их специфические черты в более развернутом виде, чем в нынешней ст. 150 ГК РФ, понятие и особенности прав на нематериальные блага, их структуру и особенности осуществления. Сюда же должны быть помещены нормы о компенсации морального вреда как общей меры гражданско-правовой ответственности за нарушение нематериальных благ, причем предлагается существенно изменить правила определение размера компенсации морального вреда; а также нормы, устанавливающие возможность для правообладателя предъявления иска о предупреждении нарушения личного неимущественного права, не связанного с имущественными, и его условия.
4) Раздел «Отдельные виды личных неимущественных прав» должен иметь более дробную структуру, он должен быть представлен двумя подразделами: первый - «Личные неимущественные права, связанные с имущественными», второй - «Личные неимущественные права, не связанные с имущественными».
Первый подраздел, в свою очередь, должен состоять из трех глав: «Авторские права», «Патентные права», «Права на объекты, приравненные к результатам интеллектуальной деятельности».
Во второй подраздел должны быть включены главы, посвященные отдельным нематериальным благам, где раскрывалось бы, во-первых, содержание последних, дающее в первую очередь представление о возможности совершения управомоченным лицом определенных активных действий и их характере (позитивная характеристика нематериальных благ и прав, объектом которых они являются); во-вторых, указывалась специфика гражданско-правового регулирования конкретного нематериального блага, например, защиты. Таким образом, в главах о жизни и здоровье целесообразно разместить нормы о деликтных обязательствах, возникающих из причинения вреда указанным благам; а в главы о чести, достоинстве и деловой репутации следует поместить нормы из общей части, предусматривающие специальные меры ответственности за их нарушение (ст. 152 ГК РФ) и т.д.
5) Дабы не перегружать Гражданский кодекс и не повторять те или иные положения общей части в особенной (и наоборот), предлагается конструировать нормы указанных разделов, подразделов и глав бланкетно, указывая на определенные нормы ГК, иных законов или подзаконных нормативно-правовых актов, подлежащих применению, а при отсутствии таковых - на необходимость их принятия.
Выделение в структуре ГК РФ указанных разделов, подразделов и глав, во-первых, приведет к некоторой систематизации гражданско-правового регулирования личных неимущественных отношений, а во-вторых, снимет противоречие в предмете гражданского права, которое так долго является предметом дискуссии, развернувшейся среди ученых-цивилистов, и личные неимущественные, не связанные с имущественными, отношения займут свое самостоятельное, равное с отношениями имущественного характера, место в предмете гражданского права. Ведь, в конце концов, соединение в предмете гражданско-правового регулирования имущественных и неимущественных отношений не является особенностью, исключением в правовой системе. Многие авторы признают, что все отрасли права имеют дело только с тремя группами отношений — имущественными, личными и организационными (управленческими)[66]. Они являются общими и сквозными для предмета всех отраслей права, что обуславливает необходимость их гармонизации в рамках единой отрасли, в том числе в рамках гражданского права.
Дата: 2019-12-22, просмотров: 246.