Сегодня изображения проникли во все сферы нашей культуры. Они заполняют собой планету через кинематограф, телевидение, компьютер. Большинство из них являются новыми, очень отличными от картин, фотографий, гравюр, которые еще совсем недавно были единственными выразителями коллективного и индивидуального воображения. Самые современные изображения называются виртуальными: судя по всему они имеют происхождение в самих себе, как образы сновидений, они рождаются случайно из своего собственного движения. Для историка же любое новшество вписывается в историю большой длительности, предлагающую реконструировать процессы, которые мы рискуем упустить из виду при непосредственном наблюдении настоящего. Если мы обязательно воссоздаем прошлое, отталкиваясь от известного нам результата, мы не должны недооценивать специфические черты каждой предшествующей эпохи, и следующих друг за другой, неповторимых социальных и идеологических контекстов. И если история изображений вписывается в один из этих непрерывно длящихся процессов, не следует скрывать от себя определившие ее изменения и разрывы в формах и способах использования.

Пытаясь охарактеризовать культуру средневекового Запада в ее соотношении с изображениями в течение десяти веков, я намереваюсь, с одной стороны, подчеркнуть, что проблемы Средневековья чужды нам менее чем когда-либо, с другой, – что правильное понимание специфических терминов этой культуры и этого общества – абсолютно необходимое условие всякого сопоставления их с современностью. Используя латинское слово imago вместо изображение, я хочу абстрагироваться от обычного, сразу ощущаемого смысла, который мы вкладываем сегодня. … Я буду говорить не только о материальных изображениях, но и о других «образах», … неотделимых от первых, особенно в средневековой культуре.

Слово imago отсылает к трем комплексам понятий.

Первое из них – богословско-антропологическое. Оно имеет фундаментальное значение, ибо в иудео-христианской традиции человек описывается именно как образ. Уже в начале книги «Бытия»… Бог говорит, что Он творит человека «по образу и подобию Своему» (ad imaginem et similitudinem nostram). Так слово imago освещает основную связь между человеком и «первым художником», Богом. Для христианских толкователей предлог ad означает также, что связь человека с Богом не есть наличное состояние, но что она должна совершиться во времени. Действительно, вслед за грехопадением, человек был лишен непосредственного созерцания Бога. Время человеческой истории разворачивается в пространстве, названном богословами «областью разрыва»…, неизмеримым расстоянием между человеком и Богом. Лишь Спасение приведет к возвращение потерянного образа (imago). С точки зрения христиан Бог даровал им этот обет, послав им Христа. Воплощение Сына Божия, пришедшего во спасение людей, обозначило поворот в истории, «время спасения»… На Боговоплощении также завязывается история христианских изображений. Ибо Бог принял человеческий облик, ибо Сын был на земле «образом Отца», чтобы тут же уйти от человеческого взгляда. Поэтому христианам позволено запечатлеть память, изображая Бога в Его человеческом облике.

Во-вторых, imago обозначает также все символическое творчество людей, особенно образы и метафоры, которые они используют в языке, а также материальные изображения, представляющие самые разнообразные формы, способы применения и функции. Создавая их, человек не без дерзости повторяет творческий акт божественного художника.

Наконец, слово imago указывает на мысленные образы, нематериальные и мимолетные продукты мира воображения, памяти, грез, отпечатками которых мы вынуждены довольствоваться. Но в нашем веке психология и психоанализ научили нас осознавать ключевую важность этих образов в истории индивидов и групп.

Каждая из этих сфер относительно независима, что оправдывает посвященные им специальные исследования. Но для того, чтобы дать определение культуры imago как таковой и ее историческим изменениям, чтобы понять ее основной смысл, следует внимательно изучить взаимосвязи, соединявшие … материальные изображения и их использование, содержание образов снов, видения и чуда, споры и основанные на них размышления. … Мне кажется, что рассматриваемые здесь отношения можно представить в виде треугольника. Одну из его вершин занимает imago во всех значениях этого понятия. Другую вершину представляют собой общество и все составляющие его группы, создающие изображения и использующие их с различными целями: религиозными, литургическими или политическими. Третья вершина – субъект, такой, каким он предстает в снах перед невидимыми силами или в молитве перед образом.

Таковы дополняющие друг друга характеристики средневековой культуры imago.

Шмитт Жан-Клод. Культура imago. //Анналы на рубеже веков – антология. М., 2002.– С. 79– 81.