Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

Китай и проблема Тибета, СУАР. Китай и западные державы.
ХХ век стал поистине эпохальным периодом в истории мировой политики - в течение 100 лет глобальная система международных отношений трижды претерпевала кардинальные изменения. Начиная с Вестфальского мира, в системе международных отношений была официально зарегистрирована многополярность. Полюсы менялись, но многополярная система продолжала функционировать. После Октябрьской революции 1917 г. в России многополярная система впервые приобрела еще и идеологическую составляющую, которая постепенно стала водоразделом между мировыми центрами силы. После Второй мировой войны на смену многополярности пришла двуполярная система, при которой мировыми центрами силы стали США и СССР. Развал СССР окончательно закрепил конец просуществовавшей почти полвека двуполярной системы.
Однако кончина двуполярной системы породила и своего рода системный вакуум, заполнение которого видится мировыми центрами силы по-разному. США видят себя мировым лидером, т.е. фактически выступают за систему, приближающуюся к однополярности. Выступая перед Комитетом по внешним связям Сената США 17 января 2001 г., тогдашний госсекретарь Колин Пауэлл заявил следующее: «Перед нами стоит серьезный вызов. Однако это не проблема выживания. Это проблема лидерства… Мы должны руководить и направлять…». При этом американцы воспринимают данную роль лидера как некую миссию, возложенную на свою страну.
С подобной позицией не соглашается ряд стран, в частности, Китай и Россия, которых Вашингтон рассматривает в качестве своих основных потенциальных соперников. Интересно, но еще в 2000 г., в ежегодном докладе министра обороны США президенту и конгрессу, была даже указана дата, когда Россия и Китай станут глобальными соперниками США - 2015 г. В соответствии с основными принципами национальной обороны Китая, гегемонизм и силовая политика по-прежнему остаются главным источником угрозы миру и стабильности во всем мире. Такого же мнения придерживается и РФ. Как заявил в свое время российский президент В. Путин: «Мы считаем бесперспективной любую модель, основанную на доминировании линии, исходящей из одного центра силы».
Совершенно очевидно, что сейчас идет формирование нового миропорядка. Этот процесс весьма сложный и болезненный. Все существовавшие в прошлом системы миропорядка формировались в результате ожесточенной борьбы, приводившей к катаклизмам глобального масштаба. Достаточно указать две мировые войны, «холодную войну», ряд войн регионального характера и т.д. Процесс формирования нынешнего миропорядка также характеризуется интенсивным соперничеством, нередко трансформирующимся в войны и конфликты.
В свете происходящих событий особую важность приобретает политика Китайской Народной Республики. Очевидно, что эта страна играет весьма важную роль в мировой политике и со временем эта роль будет все больше возрастать. Китай имеет все атрибуты великой державы. Ряд известных экспертов уже причисляет КНР к экономической супердержаве. Некоторые эксперты даже считают, что если в первые 30 лет осуществления экономических реформ в качестве основного императива выступала интеграция Китая с внешним миром, то в течение следующих трех десятилетий основной акцент КНР будет уже ставить на формирование глобального миропорядка. Будущий миропорядок видится в Пекине в форме многополярности.
И действительно, за последние десятилетия Китай достиг феноменальных успехов в своем экономическом развитии, в укреплении обороноспособности, а также заметно укрепил свои позиции в ряде стратегически важнейших регионов планеты. И это при том, что геополитическое положение страны не такое уж и благоприятное.
Географическое положение Китая, его потенциал, динамика развития и те вызовы, с которыми ему приходится и придется сталкиваться, являются ключевыми факторами, формирующими геополитику данного государства. Среди основных направлений китайской политики можно указать постсоветское пространство, Южную и Юго-Восточную Азию. Политику КНР на постсоветском пространстве можно условно сгруппировать в два направления: западное (Центральная Азия) и северное (Россия). Императивом китайской политики на этих направлениях станет трансформация зависимости во взаимозависимость, а уязвимости во взаимоуязвимость. Политика на этих направлениях в основном имеет превентивно-оборонительную ориентацию. Что касается Южной и Юго-Восточной Азии, то геополитика на данном направлении рассматривается по отдельности для Индии и Индокитая.
Геополитическая активность КНР в Юго-Восточной и Центральной Азии, на Дальнем Востоке и в Океании действительно впечатляет. Китайская геополитика многопрофильна и хорошо продумана. Здесь нет излишней эмоциональности и бахвальства. Поднебесная смело и упорно укрепляет свои позиции в регионах, представляющих для нее стратегическую важность. Во многом благодаря этому Китай и достиг существенных геополитических результатов на вышеуказанных направлениях.
Однако Пекин проявляет геополитическую активность и в других стратегически важнейших регионах мира. Можно даже сказать, что на современном этапе Китай геополитически активен во всех уголках планеты.
Особую активность КНР проявляет в Африке. Невзирая на мировой финансовый кризис, КНР твердо намерена продолжить свою гуманитарную и инвестиционную деятельность на африканском континенте.
Деятельность Китая на африканском континенте весьма многообразна. Это и строительство инфраструктур, и добыча полезных ископаемых, в частности, нефти, военная сфера и т.д. А в Демократической Республике Конго Китай осуществляет строительство и модернизацию транспортной инфраструктуры (4 тысячи километров авто- и 3,2 тысячи километров железных дорог).
Китайцы активно осваивают и нефтяные ресурсы африканских стран. Особую привлекательность в данном контексте представляет Ангола. Уже в 2004 г. Ангола стала третьим крупнейшим поставщиком нефти для КНР. А между январем и мартом 2006 г. эта страна даже обогнала Саудовскую Аравию и стала основным поставщиком нефти для Китая, экспортитруя в Поднебесную 456 тысяч баррелей нефти в день, что составляло 15 % общего экспорта в эту страну.
Как уже отмечалось выше, китайцы весьма активны и в оборонной сфере, особенно на рынке вооружений. Так, за период с 2000 по 2003 гг. на долю КНР пришлось около 13 % поставленного в страны субсахарского региона оружия, и по этому показателю Китай уступал лишь России, на долю которой пришлось 16 %. В 2004-2007 гг. доля КНР составила уже 18 %, но на этот раз Китай уступал Германии (24 %).
Важное место в африканском векторе китайской политики занимает гидрополитика, которая здесь принимает форму активного участия китайских компаний в осуществлении разного рода гидроэнергетических проектов, а также в программах по защите окружающей среды. Одним из крупнейших гидроэнергетических проектов Китая в Африке является строительство Мамбильской ГЭС в Нигерии. Мощность этой станции составляет 2800 мВт, а стоимость - 1,46 миллиард долларов. Особое значение Китай отводит бассейну Нила, где имеются как серьезные проблемы, связанные с нехваткой водных ресурсов, так и острые политические разногласия по поводу их распределения и использования. К примеру, Пекин весьма активно участвует в улучшении обеспечения водой сельских населенных пунктов Дарфура. Среди гидроэнергетических проектов, осуществляемых КНР в бассейне Нила, отдельно хотелось бы отметить строительство плотины Текезе в Эфиопии, которая даст последней возможность существенно укрепить свои позиции в гидрополитике региона. Учитывая стратегическую важность водных ресурсов в Африке, можно предположить, что в данном направлении активность Китая со временем будет все более возрастать.
Как видим, КНР неуклонно усиливает свои позиции в Африке. Интересно, но в Африке Пекин придерживается деидеологизированной геополитики. Китай, в отличие от своих геополитических конкурентов, в частности, США, не ставит предусловия типа уважения прав человека или проведения демократических выборов и т.д. Данный аспект во многом содействует углублению сотрудничества с африканскими странами, делая Китай более привлекательным партнером.
Действуя в данном направлении, Пекин нисколько не опасается возможной реакции других центров силы, в частности, Запада. Особо ярко это проявляется на примере Зимбабве, который, как известно, подвергается весьма острой критике и разного рода санкциям со стороны западных стран за нарушение прав человека. Китай, между тем, оказывает весьма серьезную поддержку данной стране. Программа экономического возрождения Зимбабве оценивается в 8,3 миллиардов долларов. Для сравнения, США, Германия, Великобритания, Швеция, Норвегия и Нидерланды вместе взятые предложили лишь 220 миллионов долларов. Очевидно, что в экономическом возрождении этой африканской страны Китаю принадлежит ключевая роль, и участие в экономической жизни, естественно, оказывает ощутимое воздействие и на политические аспекты, что сказывается не только на Зимбабве, но и на других странах континента. Китайская активность в Африке уже столь заметна, что, по мнению одного из известных африканских аналитиков, вовлеченность КНР в африканскую политику уже трансформирует стратегический рельеф континента.
КНР углубляет отношения и с Австралией, сотрудничество с которой также носит многопрофильный характер. Австралийско-китайский бизнес-совет провел весьма интересное исследование, в результате которого было установлено, что экономическая выгода, которую получает среднестатистическая австралийская семья от торговли между Австралией и Китаем, составляет 2550 долларов в год.
Укрепляя мощь государства, Китай расширяет радиус своего геополитического и геоэкономического влияния в Евразии. Геостратегия Китая основывается на создании плацдармов, одновременно позволяющих скрепить коммуникационный каркас государства и «идти вовне». Современнаягеостратегия Китая, повторяя треугольную конфигурацию страны, имеет три генеральных направления - Юго-Восток, Северо-Запад и Северо-Восток. Китай активно формирует на своих границах три главных геополитических плацдарма на юге в провинции Гуандун, на северо-западе в Синьцзян-Уйгурский автономном районе (СУАР) и на северо-востоке в провинции Хэйлуньцзян.
Юго-Восточная Азия - направление главного экономического удара геостратегии Китая, чей военно-морской флот господствует в Южно-Китайском море. Северо-западный Китай имеет важное значение для Пекина как регион добычи урана, газа и нефти. Здесь создан крупный центр международной оптовой торговли. На северо-востоке Китая российский Дальний Восток находится под демографическим и экономическим давлением со стороны Поднебесной. Только население одного китайского города Харбина превышает население всего Российского Дальнего Востока.

 

 Позиция Китай по современным вызовам ХХ1 века.

В своей работе авторы раскрывают экономические процессы, происходящие в современном Китае. Они утверждают, что Китай в настоящее время претендует на роль сверхдержавы, на то имеются веские основания. Китай в 80-е годы ХХ века и в начале ХХ1 века добился колоссальных успехов в области модернизации и инновации. Выдержит ли он конкуренцию в области экономики с США и Западом покажет будущее время. Насколько велика вероятность того, что Поднебесной удастся осуществить намеченное, является сегодня горячими темами, обсуждаемыми в политических и научных кругах всего мира.
В век глобализации, когда будущее не только национальных государств, но и всего человечества достаточно туманно, а политические элиты и интеллектуальное сообщество, решающие судьбы народов находятся в большом разладе. Уверенная поступь Китая, с одной стороны, вселяет светлую надежду и в то же время внушает опасение. Куда направляется Китай, какое общество он строит, социалистическое или капиталистическое? В чем секрет его успеха, как он будет решать глобальные международные вопросы, когда придет к обозначенной цели? Насколько велика вероятность того, что Китаю удастся осуществить намеченное? Все эти вопросы являются горячими темами, которые активно и широко обсуждаются в политических и научных кругах.
Настоящий мировой экономический и финансовый кризис, затронувший многих государств, становит-ся все более глубоким и всеохватывающим, вызвал скепсис относительно того мироустройства, которое долгие годы пропагандировались США и их союзниками. При этом более стабильное финансовое положение Китая в период кризиса, по мнению многих, стало лишним подтверждением правильности выбранного им пути центральной власти и ограниченного внутреннего политического и экономического либерализма.
Всё это породило новые споры о том, является ли западный путь либерально-демократических реформ и развития единственно правильным, или же существуют более предпочтительные альтернативы.
Выводы западных ученых заключается в том, что рост благосостояния граждан в автократических государствах приведет их к возникновению внутренней потребности к модернизации и демократизации. Поэтому их интеграция в мировую финансовую систему не только не станет угрозой для идеалов либерализма и демократии, но и ускорит их распространение по всему миру.
В российских научно-академических кругах также широко развернулась полемика данного вопроса, которая в целом сводится к следующему: реализация западной модели на практике, и именно ее политического устройства, в действительности оказалась невозможной.
В Китае слово «модернизация» появилось приблизительно в начале ХХ века, а научные исследования модернизации шли в 30-х годах ХХ века и активизировались в 1970-1990 годах. Модернизация является национальной задачей в ХХ1 веке и осуществляется в рамках государственной концепции «социальной гармонии», которая по замыслу руководство КНР, может целостно связать экономический рост, китай-ские традиционные ценности, современные цели развития и внешнюю политику страны и решить социальные проблемы, обусловленные быстрым экономическим ростом, в частности, возникновение несправедливых различий между богатыми и бедными. Определена долгосрочная цель до 2100 года и осуществляется неукоснительное и упорное решение поставленных задач с опорой на научный потенциал страны. В связи с этим при Китайской академии наук создана специальная группа исследований совре-менной модернизации. Она занимается исследованием конкретных научных задач. Используя концепцию «вторичной модернизации», они создали схему значений модернизационных показателей, отслеживают тенденции мирового развития, ежегодно обобщая в мировом масштабе систематические данные, взятые из авторитетных международных источников. Обрисовали стройную конструкцию принципов развития мировой модернизации в целом и китайской национальной модернизации. Таким образом, китайские специалисты сделали теоретическое обоснование возможностей для модернизационного«прорыва» стра-ны в группу высокоразвитых стран мира к 2050 году, названных ими интегрированной модернизацией.
Как видим, сегодня в мире ведется много всесторонних исследований по проблеме модернизации Китая, дающие оценки и с прокитайской позиции, с негативной, и более взвешенным отношением, однако, общего видения все же не наблюдается. И это не удивительно. Китайский опыт интересен всем, но принять вместо европоцентристского подхода китаецентристское видение за основу мировая общественность не готова.
Причину успеха китайской экономики в целом авторы видят в следующем:
у Китая имеется огромный внутренний цивилизованный потенциал, способный справляться с любой проблемой. Вспомним: китайцы открыли порох, фарфоровые изделия, чай и др. Они обладают генетическими способностями к самообновлению, обусловленной основательностью китайской общественно-политической мысли;
во все переходные периоды истории синтезировала новые появлявшиеся знания и достижения, обновлялась, переходя в более совершенное качество, чтобы наладить управление государством, согласно изменившимися внешним и внутренним условиям;
в стране проживает пятая часть населения мира, это говорит о невозможности воспроизведения китайского опыта ни в какой другой стране, в силу несопоставимости масштабов социально- экономических и географических условий;
но китайский опыт может стать универсальной в другом измерении, что он стремится выработать модель новой социалистической универсальности, альтернативной глобальной вестернизациипо новому образцу, в рамках которого каждая страна сможет развиваться по собственному пути.

 

 Политика и интересы Китая в Центральной Азии.

Для осуществления цели необходимо было описать внешнеполитические приоритеты Китая, политическую архитектуру региона, а также описать интересы Китая в регионы и инструменты, с помощью которых можно было бы говорить о том, что Китай не безосновательно претендует на позиции лидера среди великих держав в Центральной Азии.
С увеличением мощи государства происходит и увеличение его интересов, и усилившееся государство будет стремиться добиться большего влияния и большего контроля над внешней средой. Так как государства стремятся к наращиванию мощи исходя из расчета издержек и возможной выгоды, то цели и интересы государств соответственно различаются.
Рассматривая внешнеполитические интересы КНР, необходимо определить особенности и характер трансформаций внешней политики за последние двенадцать лет.
Внешняя политика Китая в сфере межгосударственных отношений базируется как на доктрине пяти принципов мирного сосуществования: (взаимное уважение территориальной целостности и суверенитета; ненападение; невмешательство во внутренние дела, равенство и взаимная выгода, мирное сосуществование). В работе рассматривается пять ключевых концепций трансформации внешней политики Китая, а также дается характеристика каждой из них. На сегодняшний день актуальной для внешней политики Китая будет концепция "новой безопасности", которая строится на основе взаимного доверия, взаимной выгоды, равноправия и координации действий между странами. Данная концепция - ключевой компонент внешней политики Китая и основной принцип национальной стратегии.
Следствием вышеуказанной концепции можно назвать идею "стратегического партнерства", которая еще не переросла в концепцию, однако все больше используется для придания устойчивого и долгосрочного характера двусторонним отношениям Китая с другими субъектами международных отношений. Также трансформацию внешней политики можно представить в виде пяти этапов, отражающих особенности внешней политики КНР в определенные временные периоды. В настоящее время внешняя политика рассматривается в рамках пятого этапа (2012 г.- настоящее время), а особенностью данного этапа является принятие более активного участия в международных делах. Общим местом последних внешнеполитических концепций Китая является налаживание и поддержание нормальных контактов со всеми членами мирового сообщества.
Китай сегодня взял на вооружение прагматическую стратегию для того, чтобы избежать судьбы возвышающихся государств, преждевременно бросивших вызов существовавшему гегемону.
Установление партнерских отношений с разными странами и региональными объединениями, отличающимся по характеру и по форме, стало одним из ключевых инструментов внешней политики Китая. Институт партнерства продемонстрировал свою актуальность и необходимость в смягчении негативной реакции стран, опасающихся динамичного возвышения Китая. На сегодняшний день партнерство остается инструментом внешней политики, который скорее всего в будущем будет трансформироваться.
Усиление Китая представляет собой комплексный феномен увеличения в первую очередь экономической, а затем политической и военной мощи, которому способствовала хорошо продуманная внешнеполитическая и внешнеэкономическая стратегия руководства страны, что вылилось в усиление роли КНР в мировой политике и мировой экономике, начавшееся в 1990-ые и окончательно оформившееся в 2000-ые гг. Экономический рост, демографические показатели, военная мощь и геополитические успехи делают Китай ключевым актором не только в Восточной Азии, но и в Центральной Азии, а по отдельным показателям самым главным.
Китай рассматривает Центральную Азию как регион, способный обеспечить национальную безопасность, а также как регион, который может быть альтернативной зоной влияния Китая после вывода войск США из Афганистана.
Особенностью отношений Китай - Центральная Азия является политико-экономический строй КНР, его "социализм с китайской окраской, а выбранный внешнеполитический курс китае-центральноазиатских отношений отчасти стал ориентиром для правящих элит стран региона. Россия, утратив повышенный интерес к странам региона, заставила элиты приспосабливать внешнеполитические курсы стран на получение выигрыша. Китай в то время, вовремя протянув руку, оказался и помощью и партнером. Далее за предложениями партнерства следовали институциональные преобразования - появление ШОС, посредством которого Китай пытается держать регион максимально в сфере своего влияния, контролируя вывод войск из Афганистана.
Рассмотрев ключевые инструменты внешней политики Китая в Центральной Азии можно говорить о том, что Китай делает попытки укрепить собственную репутацию, постепенно формируя позитивный образ и вкладывая средства в расширение инструментов влияния для усиления в регионе не только посредством укрепления экономических и политических связей, но и посредством активного использования инструмента "мягкой силы".

 

Торгово- экономическое сотрудничество

На протяжении последних лет Китай остается одним из самых крупных внешнеторговых партнеров Казахстана.

По данным Главного таможенного управления КНР, товарооборот между РК и КНР в 2017 году составил 18,0 млрд. долл., увеличившись на 37,4% по сравнению с 2016 г., в т.ч. экспорт РК – 6,35 млрд. (+ 32,3%), импорт РК – 11,64 млрд. долл. (+40,4).

По данным Комитета государственных доходов Министерства финансов РК, торговый оборот РК-КНР в январе-декабре 2017 г. составил 10,4 млрд. долл. США, увеличившись на 32,6% по сравнению с аналогичным периодом 2016 г., включая экспорт РК – 5,7 млрд. долл. (+36,6%) и импорт – 4,7 млрд. долл. (+27,9%).

 

Энергетическое сотрудничество

Начало крупномасштабному сотрудничеству в области электроэнергетики и атомной энергии между Казахстаном и Китаем было положено в 2005 г. 10 января 2006 г. было подписано Совместное Коммюнике о дальнейшем стратегическом партнерстве, в котором Казахстан и Китай подтвердили намерения о дальнейшем углублении и расширении энергетического сотрудничества.

Известно, что казахстанская и китайская стороны еще в 90-х гг. пришли к принципиальной договоренности о перспективах многостороннего энергетического взаимодействия в рамках ШОС. Сегодня энергоресурсы являются одним из основных аспектов отстаивания геополитических интересов, а потому особую актуальность для Китая приобретают возможность формирования общей энергетической политики и создание единого энергетического пространства в рамках ШОС.

На прошедшем в сентябре 2006 г. в Душанбе заседании Совета глав правительств ШОС премьер-министром Казахстана была подчеркнута важность и необходимость конкретного обсуждения вопроса о формировании в рамках ШОС единого энергетического рынка и Азиатской энергетической стратегии. Проект данной стратегии был разработан Международным институтом современной политики и представлен в ходе второго заседания Форума ШОС, состоявшегося 15 июня 2006 г. в Алматы [18, с.8-10].

Разработка проекта непосредственно связана с выдвинутой в 2006 г. Президентом нашей страны инициативой в области сотрудничества в топливно-энергетической сфере стран - участниц ШОС. Разработанный проект Азиатской энергетической стратегии был внесен в перечень вопросов, рассматривавшихся на первой встрече руководителей министерств и ведомств, отвечающих за топливно-энергетический комплекс государств - членов ШОС, которая состоялась 29 июня 2007 г. в Москве, а также был озвучен Президентом РК в ходе Бишкекского саммита.

 

Взаимоотношения Китая с Туркменией

Китайско-туркменские отношения — двусторонние отношения между Китаем и Туркменистаном. Дипломатические отношения между Туркменистаном и Китайской народной республикой установлены 6 января 1992 года[1]. В сентябре 2013 года отношения между странами были признаны стратегическим партнёрством, в мае 2014 года Китай и Туркменистан заключили Договор о дружбе и сотрудничестве[2].
Посольство Туркменистана в КНР (г. Пекин) открыто постановлением Президента Туркменистана от 6 сентября 1993 года.

С 17 сентября 2013 года Посольство возглавляет Чрезвычайный и Полномочный Посол Туркменистана в Китайской народной республике Чинар Рустемова.

Посольство Туркменистана в КНР
Рахманов, Амангельды (28.03.1995 — 09.03.2001)
Шихмурадов, Борис (11.03.2001 — 30.10.2001)
Касымов, Курбанмухаммед (30.10.2001 — 20.03.2008)
Назаров, Мурад (05.01.2009 — 17.12.2010)
Назаров, Курбанназар (22.02.2011 — 17.09.2013)
Рустемова, Чинар (17.09.2013 — н.в.)
Посольство КНР в Туркменистане
Лу Гуйчен (сентябрь 2003—сентябрь 2008)[3][4]
У Хунбинь (сентябрь 2008—март 2011)[5][6];
Сяо Цинхуа (май 2011—август 2016)[7];
Сунь Вэйдун (с октября 2016)[7];
Экономическое сотрудничество
Для Туркменистана Китай является самым крупным торговым партнёром[8]. В 2017 году объём товарооборота между странами достиг 10 миллиардов долларов (в 1992 году он составлял 4,4 миллиона долларов)[1][9]. Основным предметом экспорта Туркменистана в Китай является природный газ, объём поставок которого по итогам 2017 года 30 миллиардов кубометров газа[9]. Китай с 2009 года является крупнейшим покупателем туркменского газа[2].

Поставка газа осуществляется по трём веткам газопровода «Туркмения — Китай» общей протяжённостью 1833 километров каждая. Предполагается завершение строительства четвёртой ветки газопровода, которая будет поставлять в Китай газ из месторождения «Галкыныш» через Узбекистан, Таджикистан и Киргизию[2].

Развитие отношений с Китайской Народной Республикой стало осуществляться Туркменистаном в рамках политики по диверсификации поставок энергетических ресурсов, в частности снижения зависимости от России, не только экономической, но и политической[10]. В то же время Китай постоянно поддерживает Туркменистан в его решении придерживаться статуса нейтральной страны[11].
Инвестиции
Китай является значимым инвестором для экономики Туркменистана. В Туркмении ведут экономическую деятельность порядка 30 предприятий Китайской Народной Республики[1]. Значительная часть инвестиций, приходится на нефтегазовый сектор и добычу полезных ископаемых. С 2002 года в Туркменистане работает Китайская национальная нефтегазовая корпорация, которая является оператором по добыче газа проекта «Багтыярлык»[2][12]. Компания также ведёт промышленную разработку месторождения «Галкыныш» (финансирование освоения месторождения, в частности, строительство газопроводов, газоочистительных заводов, необходимой инфраструктуры, производит государственный банк Китая)[10][13].

В Лебапском велаяте планируется строительство горно-обогатительного комбината по добыче калийных солей[9].

Также компании из Китайской Народной Республики активно инвестируют в транспортный сектор экономики. 90 % транспортной мощностей железнодорожных магистралей обеспечивается локомотивами, произведёнными в Китае[1].

Ещё одними направлениями инвестиций Китая являются: здравоохранение, строительство, текстильная промышленность и телекоммуникации[8].
Транспорт и логистика
Туркменистан является важным звеном для Китая в реализации транспортного проекта Нового шёлкового пути на предложенных им принципах. В частности уже действует часть железнодорожного транспортного коридора Китай—Казахстан—Туркменистан—Иран, позволяющий сократить в два раза время грузоперевозок между Китаем и Ираном[9].

Ежедневно из Ашхабада летают самолёты в Урумчи и Пекин[1].
Культурный обмен и туризм
2 февраля 2018 года в Пекине был открыт визово-сервисный центр Туркменистана «Шёлковый путь» для упрощения процедуры въезда на территорию Туркмении туристам и бизнесменам из Китая[14].

Образование
Более 2.000 туркменских студентов учатся в вузах Китайской Народной Республики[1]. В частности, студенты Государственного медицинского университета Туркменистана обучаются в Пекинском университете традиционной медицины[en], осуществляется обмен опытом между преподавателями вузов[15][16].

В школах и университетах Туркменистана ведётся изучение китайского языка[1].

Борьба с терроризмом[
Китай рассчитывает на содействие Туркменистана как в борьбе с международными террористическими организациями, так и с сепаратистской деятельностью Исламского движения Восточного Туркестана в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР. Сотрудничество двух стран может быть направлено на борьбу со сторонниками этого движения в Центральной Азии[11].

 

Внешнеполитическая концепция России

Основу настоящей Концепции составляют Конституция Российской Федерации, федеральные законы, общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры Российской Федерации, нормативные правовые акты Российской Федерации.

 

В соответствии с высшим приоритетом национальной безопасности - защитой интересов личности, общества и государства - главные внешнеполитические усилия должны быть сосредоточены на достижении следующих основных целей:

• обеспечение безопасности страны, сохранение и укрепление ее суверенитета и территориальной целостности, прочных и авторитетных позиций в мировом сообществе,

• создание благоприятных внешних условий для модернизации России, перевода ее экономики на инновационный путь развития, повышения уровня жизни населения, консолидации общества, укрепления основ конституционного строя, правового государства и демократических институтов, реализации прав и свобод человека и, как следствие, обеспечение конкурентоспособности страны в глобализирующемся мире;

• воздействие на общемировые процессы в целях установления справедливого и демократического миропорядка, основанного на коллективных началах в решении международных проблем и на верховенстве международного права, прежде всего на положениях Устава ООН, а также на равноправных и партнерских отношениях между государствами при центральной и координирующей роли ООН как основной организации, регулирующей международные отношения и обладающей уникальной легитимностью;

• формирование отношений добрососедства с сопредельными государствами, содействие устранению имеющихся и предотвращению возникновения новых очагов напряженности и конфликтов в прилегающих к Российской Федерации регионах и других районах мира;

• поиск согласия и совпадающих интересов с другими государствами и межгосударственными объединениями в процессе решения задач, определяемых национальными приоритетами России, создание на этой основе системы двусторонних и многосторонних партнерских отношений, призванной обеспечить устойчивость международного положения страны к колебаниям внешнеполитической конъюнктуры;

• всесторонняя защита прав и законных интересов российских граждан и соотечественников, проживающих за рубежом;

• содействие объективному восприятию Российской Федерации в мире как демократического государства с социально ориентированной рыночной экономикой и независимой внешней политикой;

• поддержка и популяризация в иностранных государствах русского языка и культуры народов России, вносящих уникальный вклад в культурно-цивилизационное многообразие современного мира и в развитие партнерства цивилизаций.

Внешняя политика РФ

На смену блоковым подходам к решению международных проблем приходит сетевая дипломатия, опирающаяся на гибкие формы участия в многосторонних структурах в целях коллективного поиска решений общих задач. На передний план в качестве главных факторов влияния государств на международную политику, наряду с военной мощью, выдвигаются экономические, научно-технические, экологические, демографические и информационные. Все большее значение приобретают: уровень защищенности интересов личности, общества и государства; духовное и интеллектуальное развитие населения; рост его благосостояния; сбалансированность образовательных, научных и производственных ресурсов; в целом уровень инвестиций в человека; эффективное использование механизмов регулирования мировых рынков товаров и услуг, диверсификации экономических связей; сравнительные преимущества государств в интеграционных процессах.

Новые вызовы и угрозы (прежде всего международный терроризм, наркотрафик, организованная преступность, опасность распространения оружия массового уничтожения и средств его доставки, региональные конфликты, демографические проблемы, глобальная бедность, в том числе энергетическая, а также нелегальная миграция, изменение климата) носят глобальный характер и требуют адекватного ответа со стороны всего международного сообщества и солидарных усилий для их преодоления.

Свое международное сотрудничество Россия строит на основах равноправия, взаимного уважения интересов и взаимной выгоды. Отличительная черта российской внешней политики - ее сбалансированность и многовекторность. Россия последовательно выступает за укрепление правовых основ в международных отношениях, добросовестно соблюдает международно-правовые обязательства. Россия последовательно выступает за снижение роли фактора силы в международных отношениях при одновременном укреплении стратегической и региональной стабильности. В этих целях Российская Федерация: неукоснительно соблюдает свои международные обязательства по международным договорам в сфере нераспространения оружия массового уничтожения, контроля над вооружениями и разоружения, а также принимает меры по укреплению доверия в военной сфере; участвует в разработке и заключении новых договоренностей в этих областях, отвечающих ее национальным интересам, на основе принципов равноправия и неделимости безопасности.

Главным приоритетом политики Российской Федерации в сфере международных экономических отношений является содействие развитию национальной экономики в условиях глобализации посредством обеспечения равноправных позиций страны и российского бизнеса в системе мирохозяйственных связей.

Российская Федерация выступает за расширение международного сотрудничества в целях обеспечения экологической безопасности и противодействия изменению климата на планете, в том числе с привлечением новейших энерго- и ресурсосберегающих технологий, в интересах всего мирового сообщества. Среди приоритетов в данной сфере - дальнейшие разработки научно обоснованных подходов к сохранению благоприятной природной среды и наращивание взаимодействия со всеми государствами мира по вопросам охраны окружающей природной среды для обеспечения устойчивого развития нынешнего и будущих поколений.

Россия, приверженная универсальным демократическим ценностям, включая обеспечение прав и свобод человека, видит свои задачи в том, чтобы: добиваться уважения прав и свобод человека во всем мире путем конструктивного международного диалога на основе Всеобщей декларации прав человека, использования других возможностей, в том числе на региональном уровне, в сфере прав человека, а также недопущения двойных стандартов, уважения национальных и исторических особенностей каждого государства в процессе демократических преобразований без навязывания кому-либо заимствованных систем ценностей; защищать права и законные интересы российских граждан и соотечественников, проживающих за рубежом, на основе международного права и действующих двусторонних соглашений, рассматривая многомиллионную русскую диаспору - Русский мир - в качестве партнера, в том числе в деле расширения и укрепления пространства русского языка и культуры.

 

Приоритетным направлением внешней политики России является развитие двустороннего и многостороннего сотрудничества с государствами - участниками СНГ.

Россия выстраивает дружественные отношения с каждым из государств - участников СНГ на основе равноправия, взаимной выгоды, уважения и учета интересов друг друга. С государствами, которые проявляют готовность к этому, развиваются отношения стратегического партнерства и союзничества.

Россия подходит к торгово-экономическим связям с государствами - участниками СНГ с учетом достигнутого уровня сотрудничества, последовательно придерживаясь рыночных принципов в качестве важного условия развития подлинно равноправных взаимоотношений и укрепления объективных предпосылок для продвижения современных форм интеграции.

Россия выступает за достижение подлинного единства Европы, без разделительных линий, путем обеспечения равноправного взаимодействия России, Европейского союза и США. Это способствовало бы укреплению позиций государств Евро-Атлантического региона в глобальной конкуренции. Россия, как крупнейшее европейское государство с многонациональным и многоконфессиональным обществом и многовековой историей, готова сыграть конструктивную роль в обеспечении цивилизационной совместимости Европы, гармоничной интеграции религиозных меньшинств, в том числе с учетом тенденций в сфере миграции.

Россия выступает за укрепление роли Совета Европы в качестве самостоятельной универсальной общеевропейской организации, определяющей уровень правовых стандартов во всех государствах - членах Совета Европы без дискриминации и привилегий для кого бы то ни было, важного инструмента устранения разделительных линий на континенте.

Российская Федерация будет развивать отношения с Европейским союзом как с одним из основных торгово-экономических и внешнеполитических партнеров, выступать за всемерное укрепление механизмов взаимодействия, включая последовательное формирование общих пространств в сферах экономики, внешней и внутренней безопасности, образования, науки, культуры. Долговременным интересам России отвечает согласование с Европейским союзом Договора о стратегическом партнерстве, устанавливающего особые, максимально продвинутые формы равноправного и взаимовыгодного сотрудничества с Европейским союзом во всех областях с перспективой выхода на безвизовой режим.

Реально оценивая роль НАТО, Россия исходит из важности поступательного развития взаимодействия в формате Совета Россия - НАТО в интересах обеспечения предсказуемости и стабильности в Евро-Атлантическом регионе, максимального использования потенциала политического диалога и практического сотрудничества при решении вопросов, касающихся реагирования на общие угрозы, - терроризм, распространение оружия массового уничтожения, региональные кризисы, наркотрафик, природные и техногенные катастрофы.

Россия выстраивает отношения с США с учетом не только их огромного потенциала для взаимовыгодного двустороннего торгово-экономического, научно-технического и иного сотрудничества, но и их ключевого влияния на состояние глобальной стратегической стабильности и международной обстановки в целом. Россия последовательно выступает за достижение новых договоренностей с Соединенными Штатами в сфере разоружения и контроля над вооружениями в интересах сохранения преемственности этого процесса, укрепления мер доверия и транспарентности в области космической деятельности и противоракетной обороны, а также по вопросам нераспространения оружия массового уничтожения, безопасного развития мирной ядерной энергетики, наращивания сотрудничества в сфере противодействия терроризму и другим вызовам и угрозам, урегулирования региональных конфликтов.

Важнейшим направлением российской внешней политики в Азии является развитие дружественных отношений с Китаем и Индией. Россия будет наращивать российско-китайское стратегическое партнерство во всех областях на основе совпадения принципиальных подходов к ключевым вопросам мировой политики в качестве одной из базовых составляющих региональной и глобальной стабильности. Главной задачей в области двусторонних связей является приведение объема и качества экономического взаимодействия в соответствие с высоким уровнем политических отношений.

Россия настроена и далее развивать отношения с Турцией, Египтом, Алжиром, Ираном, Саудовской Аравией, Сирией, Ливией, Пакистаном и другими ведущими региональными государствами в двустороннем и многостороннем форматах.

Российская внешняя политика направлена на наращивание позитивной динамики отношений с государствами Юго-Восточной Азии, прежде всего на развитие стратегического партнерства с Вьетнамом, а также многопланового сотрудничества с Индонезией, Малайзией, Таиландом, Филиппинами, Сингапуром и другими странами региона.

Россия будет всемерно способствовать политико-дипломатическому урегулированию ситуации вокруг ядерной программы Ирана на основе признания права всех государств - членов Договора о нераспространении ядерного оружия на использование ядерной энергии в мирных целях и обеспечения неукоснительного соблюдения требований режима нераспространения ядерного оружия.

Углубляющийся кризис в Афганистане создает угрозу безопасности южных рубежей СНГ. Россия во взаимодействии с другими заинтересованными странами, ООН, ОДКБ, ШОС и иными многосторонними институтами будет прилагать последовательные усилия в целях недопущения экспорта терроризма и наркотиков из Афганистана, достижения прочного и справедливого политического урегулирования проблем этой страны при уважении прав и интересов всех населяющих ее этнических групп, постконфликтного восстановления Афганистана в качестве суверенного миролюбивого государства.

В целях дальнейшего расширения взаимодействия с государствами мусульманского мира Россия будет использовать возможности своего участия в качестве наблюдателя в Организации Исламская конференция и Лиге арабских государств, проводить активную линию в рамках реализации Инициативы партнерства "Группы восьми" с регионом Ближнего Востока и Северной Африки. Приоритетное внимание будет уделено развитию взаимовыгодного экономического сотрудничества, в том числе в энергетике, с государствами этого стратегически важного для российских национальных интересов района мира

Политика России в АТР

Россия как евразийская страна имеет долгосрочные военные, политические и экономические интересы в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Суть этих интересов состоит в том, чтобы обеспечить здесь не только безопасность России, но и ее геоэкономические позиции, существенно повысить конкурентоспособность страны.

Данный регион обладает огромными человеческими и природными ресурсами и способен к бурному экономическому развитию. Необходимость полноценного подключения России к деятельности мирового сообщества требует от нее серьезной и прагматичной восточной политики, существенной активизации внешнеполитических и внешнеэкономических связей на этом направлении, которые должны быть приоритетными по отношению к силовым факторам.

С другой стороны, очевидно, что утрата Россией роли «военной сверхдержавы» в АТР, вероятно, не может, по крайней мере, в ближайшем будущем быть компенсирована возможностями подключения к экономическому взаимодействию с членами тихоокеанского сообщества. Надо признать, что в экономическую интеграцию в этом регионе Россия, будучи его составной частью, так пока и не вписалась. Конечно, Россия еще в 1997 г. была принята в АТЭС, но сидит в этой организации на приставном стуле. Членство в ней ровным счетом ничего нам не дало для развития российского Дальнего Востока и Восточной Сибири, что является фундаментальным национальным интересом страны. Весьма интенсивно развивается сегодня ШОС, в которой, однако, все более уверенные лидирующие позиции занимает КНР. Это вполне объяснимо: ведь ее экономика (ВВП) уже более, чем в четыре раза, превосходит российскую. Китай опережает нас и по всем индексам конкурентоспособности.

Приходится согласиться с оценкой нашей политики в отношении ключевых стран АТР известного политолога Д.Тренина: «… Внешняя политика России в отношении Китая не отличается стратегической последовательностью. Россия не испытывает иллюзий относительно Китая. Это великая держава с растущими амбициями. Но, в общем и целом, ее устраивает то, как Народная Республика реализует свои интересы. Поэтому Россия предпочитает ничего не говорить о долгосрочных перспективах своих отношений с Китаем. К удовлетворению прибавляется неуверенность. Приходится заключить, что будущее отношений зависит, в основном, от Пекина. Москва будет ждать развития событий и, как обычно, реагировать.

Что касается других азиатских партнеров, то отношения с ними развиваются медленнее, чем с Китаем.

Отмечается определенный прогресс в экономических отношениях с Японией. Однако сохраняется политическая патовая ситуация из-за территориального спора. Вопрос об использовании отношений с Японией для ускорения развития Дальнего Востока и Сибири даже не поднимается.

Официально дружественные отношения с Индией находятся в стагнации, если не считать маломасштабного военно-технического сотрудничества и странного энергетического проекта. Тот факт, что экономика Индии бурно развивается, почти не оказывает влияния на внешнюю политику Москвы. Южная Корея, как и Япония, слабо вовлечена в проект модернизации российского Дальнего Востока».

В этом плане для России налаживание отношений в военно-политической и военно-экономической сферах остается крайне важной задачей. Угроза выталкивания России из Европы делает проблему ее отношений со странами АТР особенно актуальной. Важно использовать все появляющиеся возможности для «врастания» России в структуры региональной безопасности, экономической интеграции в регионе и обеспечения таким образом своих национальных интересов на Востоке.

Сотрудничество с некоторыми странами в деле развития Сибири и Дальнего Востока необходимо, однако оно должно осуществляться под строгом контролем федеральных властей и не переходить пределов, допустимых с точки зрения оборонных, политических, экономических и экологических интересов Российской Федерации.

Оптимальной с точки зрения перспективы была бы схема действий, предусматривающая, с одной стороны формирование с основными державами АТР специфических, асимметричных зон общих интересов и сотрудничества, а с другой – сосредоточение усилий на региональных узлах проблем, из которых первоочередное внимание должно быть уделено Северо-восточной Азии. При этом устанавливались бы субрегиональные режимы стабильности, которые в идеале могли бы послужить «кирпичами» системы коллективной безопасности в рамках всего АТР. Через реализацию своей роль в основном узле, сосредоточенном с СВА, а также функции гаранта других субрегиональных систем стабильности Россия сохранит и упрочит свое положение как одной из главных держав АТР, что, в свою очередь, укрепит ее международные позиции на всем евразийском континенте и в мире в целом.

Внешняя политика Российской Федерации на постсоветском пространстве

Важнейшим направлением во внешнеполитических приоритетах России являются страны СНГ или, как принято говорить, страны ближнего зарубежья. Все постсоветское пространство составляет зону ее жизненно важных интересов. По большому счету безопасность России во многом будет зависеть от того, как у нее будут складываться отношения с Украиной и Белоруссией, центрально-азиатскими и закавказскими государствами. Без преувеличения можно утверждать, что сами перспективы российской государственности во многом зависят от роли и места, характера и степени влияния России в пространстве бывшего СССР.

При оценке политики России в отношении ближнего зарубежья следует отметить тот факт, что оно представляет собой разнородный конгломерат стран и народов, характеризующийся разнообразием природно-географических, экономических, социокультурных, конфессиональных, этнонациональных, геополитических и иных факторов. Здесь выделяется ряд регионов, внутри которых также имеются порой довольно существенные различия.

Это, во-первых, Кавказ, который в свою очередь разделяется на Северный Кавказ, входящий в состав Российской Федерации, и Закавказье, территория которого расчленена на три самостоятельных национальных государства (Азербайджан, Армения и Грузия). Во-вторых, это Центральная

Азия, включающая помимо стран дальнего зарубежья Казахстан, Узбекистан, Туркмению, Кыргызстан и Таджикистан. В-третьих, это Украина и Белоруссия. В-четвертых, это особняком стоящая Республика Молдова.

Россия в такой же степени, в какой Азербайджан, Армения, Грузия, а также Казахстан, Узбекистан и др., является одновременно кавказским и азиатским государством. Поэтому в плане как сохранения своей территориальной целостности, так и обеспечения национальной безопасности на своих южных рубежах для России кавказско-прикаспийский (а в более широком рассмотрении — кавказско-центральноазиатский) регион имеет ключевое значение.

Богатый природно-ресурсный потенциал притягивает к Кавказу и Центральной Азии взоры как великих держав Запада, так и региональных государств. В этом плане Кавказ и Центральная Азия стали точками пересечения геополитических интересов многих стран. Перед региональными государствами открылись беспрецедентные возможности и шансы для продвижения своих интересов на южной периферии бывшего СССР. Разного рода исламские организации из мусульманских стран пытаются освоить информационно-идеологическое пространство мусульманских республик и анклавов СНГ. Предпринимаются попытки сформировать новый геополитический узел на основе тюрко-язычных стран и народов.

Одной из центральных проблем развития ситуации и политических отношений в Закавказье стал вопрос о маршруте экспортного нефтепровода. Здесь Азербайджан, богатый нефтяными ресурсами, стал тем регионом, где национальные интересы России столкнулись с устремлениями США, Турции и других стран, стремящихся взять под свой контроль нефтеносные районы Центральной Азии и Закавказья, а также транспортировку углеводородных ресурсов на западные рынки.
Центральная Азия и Закавказье сохранили свое стратегическое значение не только как средоточие углеводородных ресурсов, но и как производители наркотиков, как наиболее удобные пути наркотрафика, а также уязвимое южное "подбрюшье" России. Они являются источником разного рода угроз для национальной безопасности России в форме, например, агрессивного национализма, религиозного фундаментализма, контрабанды наркотиков и оружия и т.д. Немаловажное значение с этой точки зрения имеет непрекращающийся поток мигрантов из среднеазиатских и южнокавказских государств на территорию России в поисках работы. По разным данным, их количество исчисляется многими миллионами.

К тому же все более растущее влияние в мусульманских республиках приобретает исламский экстремизм в виде ваххабизма и других фундаменталистских течений ислама. При определенном развитии событий здесь, помимо всего прочего, речь может идти о слиянии в своеобразную единую дугу нестабильности четырех пока более или менее изолированных друг от друга источников конфликта: Ближнего Востока, Закавказья, Северного Кавказа и Центральной Азии.

Большая геополитическая игра разворачивается вокруг соседних постсоветских стран на Западе — Украины, Белоруссии и Молдавии. Не случайно столкновение интересов Запада и России в регионе особенно отчетливо проявилось в так называемой "оранжевой" революции на Украине и событиях в Молдавии. При этом следует учесть, что Украина и Белоруссия в экономическом отношении тесными узами связаны с Россией. Они располагают значительным экономическим потенциалом. Через эти страны проходят также наиболее важные для России коммуникации, связывающие ее с Европой. К тому же эти две страны напрямую зависят от поставок российских энергоносителей и комплектующих для машиностроения. Сотни тысяч украинских и белорусских рабочих заняты в различных секторах экономики России. Сотнями тысяч исчисляются также работающие здесь граждане Молдавии.

С точки зрения реализации национальных интересов России немаловажное значение имеет судьба и перспективы СНГ. Не случайно именно России принадлежит ключевая роль в создании СНГ, которое при всех возможных здесь оговорках сыграло позитивную роль в обеспечении сравнительно цивилизованного, "мягкого" развода бывших советских республик. Хотя сами инициаторы создания СНГ пытались представить свое творение как акт единения на новой основе, оно не стало реальным полем интеграционных процессов на постсоветском пространстве.

За время существования СНГ главы государств и правительств подписали множество документов, касающихся различных областей сотрудничества. Большинство из них так и остались невыполненными. Будучи лишенными фактического правового и экономического базиса, а также сколько-нибудь продуманных механизмов реализации, принимаемые решения, подписываемые договоры и соглашения носят формальный, декларативный характер и демонстрируют свою бесплодность.

Немаловажное значение с рассматриваемой точки зрения имеет постепенное ужесточение правил перехода национально-государственных границ в рамках СНГ. Это началось с введения визового режима между Россией и Туркменистаном, а затем между Россией и Грузией. В сентябре 2004 г. после теракта в Беслане Москва объявила, что постепенно визовый режим будет введен и в отношении других постсоветских стран. Весной 2013 г. принято решение о введении визового режима с остальными государствами кроме Белоруссии и Казахстана, которые вместе с Россией являются членами Таможенного союза.

Происходит постепенное размывание понятий дальнее и ближнее зарубежье для России. Можно предположить, что подобно тому, как постепенно из международно-политического лексикона исчезает понятие "третий мир", теряет смысл понятие "ближнее зарубежье". В. В. Путин во время своего визита в Ереван в конце марта 2005 г. признал: "СНГ создавалось для цивилизованного развода. Вес остальное шелуха". Но при этом он счел необходимым сохранить СНГ как площадку для обсуждения вопросов, которые до сих пор "остались после распада единого государства и которые необходимо решать сообща".

Тем не менее, занимая уникальное геополитическое положение в Евразии, обладая достаточным экономическим, военным и духовным потенциалом и сохраняя статус ядерной державы, Россия является естественным центром притяжения для большинства стран ближнего зарубежья, прежде всего государств — членов СНГ. К тому же России принадлежит ключевая роль в обеспечении и поддержании стабильности на большей части постсоветского пространства.

Определенное значение в отношениях России с постсоветскими странами имеет Договор о коллективной безопасности (ДКБ), заключенный в Ташкенте 15 мая 1992 г., в который в настоящее время входят Армения, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан и Узбекистан.

При всех возможных оговорках ДКБ в целом стал верным шагом в направлении обеспечения безопасности государств-участников в сложный период становления и укрепления их независимости и государственности.

Нельзя не отметить, что несмотря на наличие большого количества договоров и различных нормативных правовых документов, не налажено сотрудничество в военно-экономической и военно-технической сферах в деле разработки, производства и поставок вооружения и военной техники, не используется в должной мере военно-промышленный и научно-технический потенциал государств — участников ДКБ.

Главным фактором влияния России в регионе остаются экономические рычаги воздействия. От того очевидного факта, что почти все страны СНГ географически, исторически, экономически и политически были и остаются теснейшим образом связанными с Россией. В настоящее время одним из важных источников средств существования для значительной части граждан некоторых стран ближнего зарубежья стали денежные переводы родственников, проживающих или работающих в России. По имеющимся данным, объемы этих сумм порой значительно превышают те объемы, которые составляют кредиты и помощь западных стран. Значительна зависимость стран ближнего зарубежья от России в области поставок продовольствия и энергетических ресурсов.

Весьма значительны разнообразные неформальные узы и отношения, связывающие все без исключения народы постсоветского пространства с Россией через переплетение взаимных диаспор, образ жизни, систему образования, науку, культуру, русский язык в качестве языка межнационального общения и т.д.

Одним из важнейших факторов, диктующих активность России в ближнем зарубежье, является судьба проживающих там русских. На территории одной только Украины к моменту обретения независимости более 10 млн чел. составляли этнические русские, а свыше трети населения считало русский язык своим родным языком. В самой России проживают значительные группы украинского населения. В тех или иных масштабах с этой проблемой Россия сталкивается с большинством постсоветских стран.

"Желая себе спокойствия, молись за покой окружающих", — писал средневековый буддийский монах Нитирэн.

Эта максима особенно актуальна для России, которой легче и выгоднее иметь дело с политически стабильными и экономически процветающими регионами. Россия заинтересована в создании пояса дружественных и миролюбивых государств по всему периметру своих границ, недопущении превращения ближнего зарубежья в зону территориальных, межнациональных, конфессиональных и иных конфликтов.

В целом отношения России с каждым из новых центральноазиатских и закавказских государств в силу разности лежащих в их основе причин складываются по-разному. Наиболее далеко идущие результаты в этом направлении достигнуты в отношениях между Россией и Белоруссией. 2 апреля 1996 г. был подписан Договор об образовании Сообщества Белоруссии и России. Пожалуй, наиболее успешным достижением на пути экономической интеграции на постсоветском пространстве стал Таможенный союз между Россией, Казахстаном и Белоруссией.

Немаловажное значение с рассматриваемой точки зрения имеет подписание 26 апреля 1996 г. в Шанхае главами пяти государств — России, Казахстана, Киргизии, Таджикистана и Китая — Соглашения об укреплении мер доверия в военной области в районах границ между этими странами. Вскоре после присоединения к ним Узбекистана этот союз превратился в "Шанхайскую шестерку", или Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС).

Все эти тенденции с точки зрения поисков путей и форм достижения взаимовыгодного сотрудничества стран и народов, несомненно, имеют немалое позитивное значение. По большому счету интересам почти всех постсоветских государств не отвечает постановка вопроса в форме альтернативы: либо Россия, либо соседнее дальнее зарубежье и Запад. Как представляется, оптимальный для них выбор — это установление и всемерное укрепление всесторонних экономических связей в обоих направлениях: как с Западом, так и с Россией. Эти два направления должны не исключать, а дополнять друг друга.

Центральная Азия во внешней политике России

Россия установила со всеми государствами ЦА отношения стратегического партнерства. Проходит регулярный конструктивный политический диалог на высшем и высоком уровнях, что придает существенный импульс дальнейшему расширению взаимоотношений. Высокая интенсивность политического взаимодействия позволяет скоординированно решать задачи в области экономики и безопасности.

Российская политика в регионе является взаимовыгодной и нацелена на оказание содействия странам ЦА в решении задач их дальнейшего социально-экономического и культурно-гуманитарного развития, обеспечения стабильности и безопасности, в том числе с учетом расширения военного сотрудничества, увеличения научно-технического потенциала.

За пять лет Россия оказала помощь развитию региона в размере 6,7 млрд. долл. США (4 млрд. – на двусторонней основе, более 2,6 млрд – по линии международных организаций). Россия остается крупнейшим донором региона по линии ООН.

Рассматриваем страны региона как основу интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Этот процесс представляет обоюдную выгоду. Зона свободной торговли СНГ и ЕАЭС дают возможность упрощенного выхода на ближние рынки емкостью более 182 млн. потребителей.

Развитие отношений России с государствами Центральной Азии сопровождает солидная договорно-правовая база. На сегодня между Россией и странами ЦА действует более 890 двусторонних договоров и межправсоглашений.

Удельный вес торговли с Россией в общем товарообороте стран ЦА равен 30%, его объем – 35 млрд долл. Наша торговля отличается структурированностью: не только сырье, но и промтовары, сельхозпродукция, товары химии, нефтехимии, металлургии автомобиле- и машиностроения.

Россия занимает позиции крупнейшего инвестора. Накопленные инвестиции России в регионе составляют 18 млрд. долл. США (в т.ч. 47% - в ТЭК, 22% - цветную металлургию, 15% - телекоммуникации).

Активно развиваются контакты с Казахстаном – ведущей экономикой региона, нашим союзником по наиболее продвинутым формам военно-политического и экономического сотрудничества.

Особое внимание уделяется расширению прямых связей субъектов Российской Федерации с областями Казахстана.

Энергично развиваются отношения с Киргизией. Сложившийся на сегодняшний день механизм двустороннего взаимодействия, включая регулярный диалог на высшем и высоком уровнях, активные контакты между заинтересованными министерствами и ведомствами, парламентами двух стран, деятельность Межправительственной Российско-Киргизской комиссии по торгово-экономическому, научно-техническому и гуманитарному сотрудничеству, позволяли успешно, на системной основе решать текущие и перспективные вопросы российско-киргизских отношений.

В рамках процесса вхождения Киргизии в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) Российская Федерация продолжает оказывать республике существенное финансовое и техническое содействие, направленное на обеспечение максимально комфортной адаптации ее экономики к новым реалиям.

Сотрудничество с Узбекистаном выстраивается в духе стратегического партнерства и союзнических отношений. Получает дальнейшее развитие политический диалог наших стран на высшем и высоких уровнях.

Между Россией и Таджикистаном поддерживаются тесные связи в политической области, в том числе, контакты на высшем уровне. Россия поддерживает ряд крупных проектов, реализуемых в Таджикистане учреждениями системы ООН, такими как ВПП ООН, ЮНИСЕФ, Европейская экономическая комиссия, ВОЗ, ПРООН, а также МОГО (МЧС России доставило в республику груз гуманитарной помощи (сборно-разборные дома) на общую сумму до 3 млн. долл. США).

Между Россией и Таджикистаном осуществляется взаимодействие в рамках СНГ и других интеграционных объединений – ОДКБ и ШОС.

Поддерживается устойчивый политический диалог с Туркменистаном, в том числе, на высшем уровне.

Немаловажную роль в снижении социальной напряженности играют российские подходы к миграционной политике в отношении граждан из ЦА. Прослойка безработной молодежи, ставшей в свое время движущей силой арабских революций, сегодня мигрирует из ЦА, прежде всего, в Россию, поглощающую излишек центральноазиатских трудовых ресурсов.

Россия открыта к взаимовыгодному сотрудничеству по миграционным вопросам. Здесь предпринимаются усилия как в рамках двусторонних отношений, так и в многостороннем формате.

Сохраняется общее гуманитарное пространство с ЦА. Русский язык и культурное влияние способствуют поддержанию традиций светской власти в регионе, соединяют государства Центральной Азии с европейской христианской цивилизацией. Это является важным инструментом профилактики религиозного экстремизма.

Развивается взаимодействие с центральноазиатскими партнерами в сфере гуманитарного сотрудничества. Сегодня в России обучается по государственным стипендиям около 25 тыс. и в частном порядке более 50 тыс. студентов из Центральной Азии.

Россия заинтересована в стабильном и безопасном развитии государств Центральной Азии и их окружения. Проводится работа по максимальному расширению потенциала двустороннего и многостороннего сотрудничества со странами ЦА в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотиков, в первую очередь, ориентируясь на приоритетное использование потенциала таких международных организаций, как ООН, ШОС и ОДКБ.

Ситуация в Центральной Азии в целом стабильна, но не лишена рисков, связанных с процессами в Афганистане. Вызывает обеспокоенность развитие ситуации на севере Афганистана, особенно рост в последнее время численности и активизация международных террористических группировок исламских экстремистов и фундаменталистов в этом регионе, прежде всего состоящих из этнических представителей стран ЦА.

Все большее влияние в регионе захватывают группировки «Исламского государства» (ИГ), не скрывающие, что главной их целью является дестабилизация обстановки в ЦА и свержение светских властей в этих странах.

В связи с усиливающимся влиянием новых вызовов необходим скоординированный подход. В данной сфере важно опираться на опыт уже действующих в регионе механизмов противодействия этим угрозам в рамках СНГ, ОДКБ и ШОС.

Одной из причин порой возникающих трений между государствами в Центральной Азии остается неурегулированность проблемы водопользования.

Россия последовательно проводит в диалоге с партнерами тезисы о том, что в регионе должна быть выстроена взаимовыгодная и справедливая система водораспределения с соблюдением норм международного права и экологической безопасности. Необходим учет интересов всех стран региона, в т.ч. в обеспечении доступа к водным ресурсам. Здесь также не обойтись без регионального подхода.

Водопользование в регионе тесно связано с проблематикой развития гидроэнергетики и орошаемого сельского хозяйства. Сбалансировать соответствующие потребности стран верхнего и нижнего течения трансграничных рек в ЦА является первоочередной задачей.

Россия вносит свой вклад в развитие гидроэнергетического потенциала ЦА. В качестве примера можно привести Сангтудинскую ГЭС-1 в Таджикистане, крупнейшее российско-таджикское совместное предприятие.

Россия исходит из того, что открытые для равноправного участия региональные энергетические проекты представляют новые перспективы для развития экономик стран региона, а также способствует расширению взаимовыгодного экономического сотрудничества.

В Ферганской долине сходятся границы Киргизии, Таджикистана и Узбекистана. В данном районе проживает порядка 20% населения Центральной Азии с плотностью до 500 чел на 1 кв. км (на площади менее чем 5% от общей территории всего региона). В регионе имеются анклавы Ворух и Кайрагач (расположены внутри Киргизии, но территориально относятся к Таджикистану), Сарвак (таджикский анклав на территории Узбекистана), Джани-айыл, Сох, Таш-Добе, Чок-Кара, Шахимардан (расположены внутри Киргизии, но в административном плане относятся к Узбекистану), Барак (киргизский анклав в Узбекистане). В этой связи актуальными по-прежнему остаются вопросы пограничного размежевания. В случае обращения со стороны центральноазиатских партнеров готовы оказать техническое содействие решению этой проблемы

Российско-казахстанское сотрудничество

Дипломатические отношения между Российской Федерацией и Республикой Казахстан установлены 22 октября 1992 г. Двусторонние связи и сотрудничество регулируются обширной договорно-правовой базой (подписано более 300 договоров и соглашений). Базовые российско-казахстанские документы – Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи от 25 мая 1992 г., Декларация о вечной дружбе и союзничестве, ориентированном в XXI столетие, от 6 июля 1998 г. 11 ноября 2013 г. Президент Российской Федерации В.В.Путин и Президент Республики Казахстан Н.А.Назарбаев подписали Договор между Российской Федерацией и Республикой Казахстан о добрососедстве и союзничестве в XXI веке (вступил в силу 22 декабря 2014 г.).

Активно развивался политический диалог на высшем (в 2015 г. состоялось 15 встреч) и высоком уровне. Ежегодно проходят встречи в двустороннем и многостороннем форматах глав правительств, председателей палат парламентов и министров иностранных дел.

Совпадение или близость позиций России и Казахстана по основным международным и региональным проблемам создают основу для сотрудничества на международной арене, в том числе в рамках ООН и ее специализированных учреждений, а также СНГ, ОБСЕ, ОДКБ, ШОС и на других международных площадках. Тесно взаимодействуют внешнеполитические ведомства двух стран. Реализуется План межмидовских консультаций на 2015–16 гг.

На постоянной основе работают двусторонние межпарламентские структуры: Комиссия парламентского сотрудничества «Россия – Казахстан» (IX заседание планируется провести в апреле 2016 г. в Актюбинске) и Межпалатная парламентская Комиссия по сотрудничеству между Госдумой России и Мажилисом Парламента Казахстана. Ежегодно нижние палаты парламентов двух стран организуют и проводят Международные парламентские форумы. Последний, III Форум: «Евразийская экономическая перспектива» с участием С.Е.Нарышкина и К.К.Джакупова, представителей парламентов стран Евразийского экономического союза и др. государств прошел в Астане 6 октября 2015 г.

В 1997 г. была создана и приступила к работе двусторонняя Межправительственная комиссия по сотрудничеству, в рамках которой действует семь подкомиссий (по межрегиональному и приграничному, транспортному, военно-техническому, межбанковскому и инвестиционному сотрудничеству, по сотрудничеству в сфере науки и новых технологий, в области ТЭК и промышленности). Реализуются следующие мероприятия: Программа долгосрочного экономического сотрудничества России и Казахстана до 2020 г., План совместных действий на 2013–15 гг. (проект аналогичного Плана на 2016–18 гг. находится в стадии согласования), Программа межрегионального и приграничного сотрудничества на 2012-2017 гг., Комплексная программа двустороннего сотрудничества в ядерно-энергетической сфере. 18-е заседание Комиссии под председательством Первого заместителя Председателя Правительства Российской Федерации И.И.Шувалова и Первого заместителя Премьер-министра Республики Казахстан Б.А.Сагинтаева прошло 11 февраля 2016 г. в г.Москве. Следующее запланировано на 2017 г. в Казахстане.

В 2013 году создана и активно работает Межправительственная комиссия по Космическому ракетному комплексу «Байконур». 27 ноября 2015 г. в г. Москве под руководством заместителя Председателя Правительства Российской Федерации Д.О.Рогозина и Первого Заместителя Премьер-министра Республики Казахстан Б.А.Сагинтаева состоялось 3-е заседание Комиссии. В 2013 г. принята «Дорожная карта» по совместному использованию «Байконура» на 2014–16 гг. Россия арендует комплекс «Байконур». В январе 2004 г. срок аренды комплекса был продлен до 2050 г. На основе подписанных в 2004 г. и в 2005 г. двусторонних межправительственных соглашений на космодроме «Байконур» создается казахстанский Космический ракетный комплекс «Байтерек».

Ключевая область экономического взаимодействия – топливно- энергетический комплекс. Развивается сотрудничество в сферах электроэнергетики (энергосистемы России и Казахстана работают в параллельном режиме) и атомной энергетики (совместная разработка урановых месторождений в Казахстане), в нефтегазовой отрасли (транзит казахстанской нефти на экспорт через территорию России, закупка и маркетинг казахстанского природного газа для поставок на рынки третьих стран, реализация совместных проектов по освоению углеводородных ресурсов северного Каспия).

Россия и Казахстан сотрудничают в военной и военно-технической областях. Осуществляются поставки в Казахстан вооружения российского производства, оказывается содействие в ремонте и модернизации казахстанской военной техники. Россия арендует на территории Казахстана четыре военно-испытательных полигона (полигоны Эмба и Сары-Шаган, объекты и боевые поля 4-го Государственного центрального полигона, 929-го Государственного летно-испытательного центра). Проводится подготовка казахстанских военнослужащих в российских военно-учебных заведениях.

24 декабря 2013 г. президенты России и Казахстана подписали в г. Москве Договор между Российской Федерацией и Республикой Казахстан о военно-техническом сотрудничестве.

Россия и Казахстан взаимодействуют в рамках переговорного процесса прикаспийских государств по вопросам урегулирования правового статуса Каспийского моря. В июле 1998 г. сторонами подписано Соглашение о разграничении дна северной части Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на недропользование. 25 января 2006 г. президентами России и Казахстана подписан Протокол о внесении изменения в Протокол к российско-казахстанскому Соглашению о разграничении дна северной части Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на недропользование от 6 июля 1998 г. В г. Астрахани 29 сентября 2014 г. состоялся Четвертый саммит Прикаспийских государств. В 2016 г. на территории Казахстана планируется проведение Пятого саммита.

Традиционным стало проведение тематических ежегодных форумов межрегионального сотрудничества России и Казахстана с участием глав государств. XII Форум на тему «Сотрудничество в сфере агропромышленного комплекса и обеспечение продовольственной безопасности» состоялся 15-16 сентября 2015 г. в г. Сочи. Очередной, XIII Форум, посвященный развитию транспортно-логистического потенциала на евразийском пространстве, пройдет в Астане в 2016 г.

Завершена делимитация границы между Россией и Казахстаном (протяженность – более 7,5 тыс. км). 18 января 2005 г. в г. Москве главами государств подписан Договор о российско-казахстанской государственной границе. Ведется работа по демаркации границы, которую планируется завершить к 2020 году.

Осуществляется взаимодействие между Россией и Казахстаном в рамках СНГ, а также в рамках других межгосударственных объединений – ОДКБ, ШОС и СВМДА. В 2010 г. Россия, Казахстан и Белоруссия объединились в Таможенный союз. С 1 января 2012 г. действует Единое экономическое пространство, что придало дополнительный импульс более широким интеграционным процессам на постсоветском пространстве.

29 мая 2014 г. в г. Астане подписан Договор о Евразийском экономическом союзе, который вступил в силу 1 января 2015 г.

В г. Астане действует Посольство России в Казахстане. В гг. Алма-Ате, Уральске и Усть-Каменогорске – генконсульства России. Казахстанская сторона, наряду с Посольством в г. Москве, имеет генконсульства в гг. Санкт-Петербурге и Казани, консульства в гг. Астрахани и Омске.

Внешнеполитическая стратегия КНР

Под влиянием древних традиций и идеологической философии, понимание международной системы в Китае формировалось не одно тысячелетие. Более того, Китай и сейчас - страна постоянной трансформации, модернизации и форсирования экономического развития, осуществляемых методом «проб и ошибок». Ценностно-политическая идентичность Китая вмещает в себя весь спектр идеологических платформ, формировавшихся на протяжении развития этого государства, и подразумевает противопоставление Китая международной системе, большую осторожность в его включении в международной сообщество (China's identity vis-а-vis international society). Дебаты о политике открытости и плюрализма Китая все более ведутся в интернет-пространстве.

Внешняя политика Китая основана на идее мирного наращивания мощи страны в условиях сохранения монополии коммунистической партии на власть. Международное позиционирование Китая, как страны, вписывающейся в рыночные условия мирового хозяйства, наталкивается на коммунистическое прошлое страны и чуждость Китая либеральным демократическим ценностям. Будучи одним из экономических партнеров США, Китай тем не менее опровергает необходимость контроля мира со стороны одной державы и всегда выступал против гегемонизма США.

С 1980-х под влиянием идей Дэна Сяопина официальный Пекин объявляет о внедрении системы следующих внешнеполитических концепций Bergsten F., Gill B., Mitchell D. China: The Balance Sheet: What the world needs to know about the emerging Superpower. Peterson Institute for International Economics. 2013.-p.34.:

Концепции «независимой внешней политики мира», основные цели которой следующие: защита независимости, суверенитета и территориальной целостности Китая, создание благоприятной среды для проведения китайских реформ и модернизации, взаимное ненападение и невмешательство в дела друг друга, равенство государств в международной системе, мирное сосуществование. Годы закрытости Китая, его фактической зависимости и слабости в 19 веке, необходимость «выжить как народу и нации» сформировали главную идеологическую особенность Китая, которую условно можно назвать «взгляд внутрь», то есть осуществление такой внешней политики, которая способствовала бы благоденствию, восстановлению престижа и экономической мощи Китая. Именно поэтому его основными внешнеполитическими ценностями являются многополярность, кооперативное сотрудничество, участие в международных организациях. Китайская внешнеполитическая концепция включает заключение добрососедских отношений и партнерств с приграничными государствами, для того, чтобы предотвратить внешние угрозы.

Концепция новой безопасности Китая подразумевает акцент во внешней политике на вопросы выгодного экономического сотрудничества между государствами, а также формирование таких внешнеполитических союзов, которые не были бы направлены против третьей стороны, что представило новый альтернативный взгляд на международную систему, в которой нет места контролю и подчинению тому или иному государству из-за его большей силы.
статье Ян Сюэтун, главы института международных стратегических исследований Университета в Циньхуа, опубликованной в статье Global Times, была обозначена главная стратегическая цель политики Китая - защищать интересы людей, обеспечивая их благосостояние, безопасность, суверенитет, защиту национальных интересов и международное признание. Ян Сюэтун подчеркивает, что поддержание благосостояния китайского народа не означает наращивание военной и политической мощи страны, однако подразумевает усиление совокупного национального потенциала, например, через стимулирование научных исследований и экономических сил Xuetong Y. Guojia Zuichonggao Mubiao Bushi Zhifu.//Huaiqiu Shibao. -.2009.-№4. -p.13..

Редактор китайской газеты Жэньминь Жибао Дин Ган добавил к перечисленным задачам гарантию справедливости и честности, поскольку только с помощью них может быть достигнуто благосостояние и национальная мощь, а также статус ведущей мировой державы. Мощь страны измеряется не только военно-оборонным сектором, но и тем, как живут обычные люди. Бедность китайцев продолжает оставаться свидетельством относительной слабости Китая Gang D. Guojia Caifu Yunyong Guanjian ShiGongping.//Huaiqiu Shibao.-2009.-№4. -p.27.. Таким образом, стратегия роста Китая включает в себя скорее не упор на военную силу, а концентрацию на внутреннем процветании. Это теория так называемого неоинтернационализма- стратегии кооперации, при которой возможно достижение всестороннего выигрыша (win-win game).

В начале 1990-х Дэн Сяопин сформулировал идею taoguang yanghui, то есть сохранения низкой доли участия Китая в международных отношениях, объяснив это наличием у Китая собственного пути и осторожностью при проведении политики открытости. Оправданная сложным историческим прошлым страны тогда, «политика низкого участия» продолжает существовать и сегодня, за что Китай нередко называется страной с низкой международной ответственностью и непрозрачной политикой. « Как развивающаяся страна, Китай не должен погружаться в протекционизм, выжидать время и накапливать мощь изнутри, поскольку такой способ не даст Китаю утвердиться на международной арене и создать образ государства мирного и дружественного Fei G. Cong Taoguang Yanghui Dao Heping Juiqi.//Taipingyang Xuebao. -2006.-№1.-p.8.»,- пишет Гао Фей.

Поэтому к середине 2000-х годов возникла новая стратегия баланса («tide-surfing strategy»), в соответствии с которой Китай должен интенсифицирировать свое международное присутствие в моменты благоприятной международной обстановки, проводить идеи развития и бороться с глобальными вызовами, однако минимизировать свое участие в период международных кризисов.

Итак, историческое прошлое и геополитические интересы Китая сформировали идеологию, в которой главной внешнеполитической ценностью является равноправие государств и полный незыблемый суверенитет, а гегемонизм одного из государств прямо противоречит концепции «мирного роста» Китая и его безопасности. Однако, Китай принимает идею мирного лидерства и роста, что,однако, осуществляется не с целью внешнего позиционирования страны на международной арене, а для повышения уровня жизни китайского населения. Историческое прошлое сделало китайскую внешнюю политику избирательной и избегающей прямых конфликтов.

Политика и интересы Китая в Центральной АЗИИ

На протяжении более 100 лет Центральная Азия (ЦА), являвшаяся составной частью сначала Российской империи, а затем Советского Союза, рассматривалась Китаем лишь в контексте общего комплекса китайско-российских и китайско-советских отношений. После распада СССР и в результате произошедших и происходящих в ЦА изменений значение региона во внешней политике Китайской Народной Республики (КНР) поступательно возрастает. Соответственно этому возрастает и внешнеполитическая активность Китая, где условно пока можно выделить три основных этапа:

 

- первый этап охватывает начало 90-х годов ХХ века, связан с осмыслением Китаем новых реалий в Центральной Азии и вокруг нее, установлением дипломатических отношений, формированием атмосферы доверия и договорно-правовой базы, особенно в контексте решения проблем, унаследованных от китайско-советского периода;

 

- второй этап пришелся в основном на середину – конец 90-х годов, захватив однако и большую часть 2001 года (до событий 11 сентября), характеризуется формированием в ЦА с участием Пекина механизмов и институтов регионального взаимодействия, а также расширением экономического присутствия Китая;

 

- третий этап, условно начавшийся после событий 11 сентября 2001 года, продолжается по настоящее время. Данный этап характеризуется небывалым ранее ростом активности и наступательности политики КНР практически по всем направлениям сотрудничества с целью не допустить развития ситуации в Центральной Азии в невыгодном для Пекина плане.

 

 

Первый этап (период 1992 – 1995 годов)

 

Внезапное появление в Центральной Азии, в непосредственной близости от Китая, новых независимых государств и последовавший вслед за этим спешный «уход» России из региона стали полной неожиданностью для Пекина. Эти события привели к образованию в ЦА геополитического вакуума и превратили регион в зону столкновения интересов внешних сил. Учитывая же начавшуюся гражданскую войну в приграничном Таджикистане и нестабильность в соседнем Афганистане, ситуация в Центральной Азии и вокруг нее рассматривалась Китаем не иначе как через призму исходящих оттуда угроз безопасности КНР.

 

В итоге, как в силу соображений стратегического характера (внутренних и внешних), так и неопределенности дальнейшего развития ситуации в самом регионе в начале 90-х годов Пекин не был готов к проведению какой-либо концептуально осмысленной внешнеполитической линии в ЦА. Поэтому Китай попытался максимально дистанцироваться от «внутренних проблем» региона и сосредоточиться лишь на решении первоочередных вопросов, стоящих на повестке дня китайско-центральноазиатских отношений: налаживании дипломатических контактов; урегулировании совместно с Россией комплекса проблем, унаследованных от китайско-советского периода; выработке согласованных подходов к проблеме уйгурского сепаратизма.

 

Кроме того, в Пекине понимали, что развитие обстановки в ЦА, скорее всего, будет сопровождаться болезненными и трудно предсказуемыми процессами, которые в совокупности с унаследованными проблемами советско-китайского периода могут негативным образом сказаться на стабильности Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР) и КНР в целом.

 

Все это требовало скорейшего формирования договорно-правовой базы и атмосферы доверия между КНР и государствами ЦА. В этой связи Китай одним из первых объявил о признании стран региона и установил с ними в начале 1992 года дипломатические отношения.

 

Институциональное сотрудничество. В первой половине 90-х годов Китай сделал основную ставку на развитии двустороннего формата отношений со странами ЦА, что позволяло заложить основы сотрудничества, изучить особенности ситуации в каждом из государств региона и максимально быстро достичь конкретных результатов в решении фундаментальных проблем китайско-центральноазиатских отношений, лежащих в сфере безопасности. Первым шагом в становлении институционального сотрудничества Китая со странами Центральной Азии следует считать создание в октябре 1992 года в г.Минске (Белоруссия) рабочей группы в составе объединенной делегации России, Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и делегации Китая (так называемая формула «4 + 1»), которая занялась решением комплекса пограничных проблем. Работая на постоянной основе, данная группа впоследствии создала предпосылки для формирования в 1996 году межгосударственного объединения, получившего название «Шанхайской пятерки».

 

Безопасность и военное сотрудничество. Сразу же после установления дипломатических отношений Китай выступил за начало переговорного процесса по наиболее важным для себя проблемам: погранично-территориальным, высокому уровню военного присутствия в приграничных районах и росту проявлений уйгурского сепаратизма. Первоочередной интерес для Пекина в контексте решения указанных проблем представляли Казахстан и Кыргызстан, которые имели наиболее протяженные участки границы с Китаем и располагали значительной уйгурской диаспорой.

 

Уже в первой половине 1992 года Пекин инициировал двусторонние консультации с Алматой и Бишкеком по линии прохождения границы и спорным территориям. Параллельно осенью 1992 года начались переговоры и по всему комплексу пограничных вопросов между представителями Китая и объединенной делегацией России, Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана. Более того, учитывая нахождение на территории республик ЦА многочисленной уйгурской диаспоры, насчитывающей от 300 до 400 тысяч человек, Китай стремился заручиться политическими гарантиями стран региона в необходимости борьбы с уйгурским сепаратизмом, который с распадом СССР приобрел для Пекина еще более актуальный характер.

 

Экономика. Экономические связи Китая со странами Центральной Азии в начале 90-х годов находились в стадии зарождения и ограничивались исключительно торговлей, причем в малых масштабах, которая в основном была замкнута на приграничные Казахстан и Кыргызстан. Это представляется естественным, так как только эти две центральноазиатские страны имели с Китаем прямое транспортное сообщение. При этом параллельно с официальной торговлей получила развитие и т.н. челночная торговля, которая также замыкалась преимущественно на Казахстан и Кыргызстан, откуда затем осуществлялся реэкспорт китайской продукции в остальные государства региона.

 

 

Второй этап (период 1996 – 2001 годов)

 

Во второй половине 90-х годов Китай заметно активизировал центральноазиатское направление своей внешней политики, отказавшись от «стратегии выжидания» в пользу «стратегии постепенного проникновения» в регион. Помимо глобальных и долгосрочных соображений, повышение значимости ЦА для КНР было продиктовано растущей обеспокоенностью Пекином комплексом вопросов безопасности и экономического развития своих приграничных территорий.

 

В Китае понимали, что государства региона чрезвычайно уязвимы со стороны транснациональных угроз, в первую очередь международного терроризма, исламского радикализма и экстремизма, наркотрафика. Учитывая же перманентную нестабильность в Афганистане, именно на вторую половину 90-х годов пришелся пик активности в Центральной Азии различного рода экстремистских организаций религиозного, террористического и националистического толка. При этом особое беспокойство у Пекина вызывал рост уйгурского сепаратизма: уйгурские экстремистские структуры стали все более активно использовать террористические методы борьбы, а также все чаще наступательно действовать на территории самого центральноазиатского региона.

 

Кроме того, в середине 90-х годов в ЦА и на Каспии было подтверждено наличие значительных запасов нефти и газа. Вследствие этого для Китая существенно повысилась экономическая и, в частности, энергетическая значимость региона. Учитывая растущие потребности экономики КНР в энергоресурсах и задачу диверсификации доступа к углеводородам, для Пекина стало крайне важным четко сформулировать и обозначить свой энергетический интерес к ЦА.

 

Более того, Центральная Азия со своими сырьевыми ресурсами и рынком сбыта стала все больше рассматриваться Пекином в контексте реализации стратегической программы по ускоренному развитию центральных и западных районов Китая. Используя непосредственное географическое соседство ЦА, Пекин рассчитывал задействовать ресурсно-сырьевой потенциал региона для развития промышленности в СУАР, а также продвинуть на центральноазиатские рынки китайскую продукцию, стимулируя тем самым экономический рост в своих западных районах. Как представляется, начиная с середины 90-х годов, в основном вышеуказанным целям стало подчиняться сотрудничество Китая с государствами региона.

 

Институциональное сотрудничество. В 1996 году, опираясь на механизм взаимодействия в рамках рабочей группы «4+1», апробированный в первой половине 90-х годов, Пекин совместно с Москвой инициировал создание нового института регионального сотрудничества по вопросам безопасности и в военной сфере – «Шанхайской пятерки» (Китай, Россия, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан). В дальнейшем в 2001 году на ее базе была сформирована Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), к которой присоединился Узбекистан. Таким образом, Китай впервые в своей истории стал не только одним из инициаторов, но и, по сути, основным локомотивом создания многопрофильной международной организации, в которой сразу же занял лидирующие позиции.

 

Безопасность и военное сотрудничество. По мере нарастания воздействия на регион новых транснациональных угроз, сотрудничество Китая со странами ЦА становилось все более предметным. Уже к концу 1999 года Пекин наладил взаимодействие по линии спецслужб и правоохранительных органов, что было достаточно актуально для КНР в условиях активизации деятельности уйгурских сепаратистов в СУАР, а также в ряде стран ЦА. После попыток вооруженного прорыва на территорию Узбекистана и Кыргызстана боевиков т.н. Исламского движения Узбекистана (ИДУ) в 1999 и 2000 годах, Китай начал оказывать центральноазиатским государствам уже и конкретную военную помощь.

 

В итоге, хотя и постепенно, но за очень короткий по историческим меркам период времени сотрудничество КНР со странами ЦА в сфере безопасности приобрело партнерский и институциональный характер. Крайне важно и то, что к концу 90-х годов Пекин наравне с Москвой сумел стать своего рода внешним гарантом формирующейся в Центральной Азии системы региональной безопасности.

 

Экономика. Наряду с интенсификацией взаимодействия по вопросам безопасности, в военной и институциональной сферах, значительный импульс во второй половине 90-х годов был дан и развитию экономических отношений между КНР и странами ЦА. Это нашло отражение в увеличении масштабов торговли, высокие объемы которой стали характерны не только для Казахстана и Кыргызстана, но уже и для Узбекистана.

 

В то же время, структура торговли стран региона с Китаем стала отчетливо формироваться по формуле «сырье в обмен на готовую продукцию». Экспорт государств ЦА в КНР включал энергоносители, химическое сырье, текстильное сырье (хлопковое волокно, шелк-сырец, кожевенное сырье), черные и цветные металлы (включая даже металлический лом) и т.п. Данные поставки играли не последнюю роль в программе Пекина по масштабному освоению внутриконтинентальных (центральных и западных) территорий Китая. В свою очередь, экспорт из КНР в страны ЦА состоял в основном из товаров широкого потребления, которые в значительной степени насыщали потребительские рынки ряда государств региона.

 

Одновременно с расширением торговых связей, во второй половине 90-х годов Пекин впервые четко обозначил свою заинтересованность в участии в проектах по добыче и транспортировке нефти из Казахстана. Помимо этого Китай также начал проявлять значительную активность и в плане продвижения идей строительства транспортных коммуникаций между СУАР и регионом, в частности развитие сети автодорожных магистралей и строительство железнодорожной линии «Китай – Кыргызстан – Узбекистан».

 

 

Третий этап (2001 год – настоящее время)

 

После событий 11 сентября 2001 года, которые привели к трансформации ранее периферийного статуса Центральной Азии в стратегический, а также в результате активизировавшейся внешней конкуренции за влияние в регионе, значение ЦА для КНР существенно возросло. Центральноазиатское направление все более рассматривается Китаем в контексте комплекса внешнеполитических усилий на глобальном уровне. Более того, в условиях мирового экономического кризиса для Пекина было важным зарезервировать гарантированный доступ к сырьевым, в первую очередь нефтегазовым ресурсам региона, а потенциально – и его транзитным возможностям.

 

В этой связи, основной акцент Китай сделал на укреплении ШОС и развитии двусторонних связей со странами региона, прежде всего в экономической сфере. В условиях поступательного роста китайской экономики, Пекин мог позволить более эффективно задействовать имеющиеся у него ресурсы для реализации в ЦА наиболее важных для стран региона экономических проектов и одновременно поддержать правящие в регионе политические элиты, что стало канвой китайско-центральноазиатского межгосударственного сотрудничества в начале XXI века.

 

Институциональное сотрудничество. Рассматривая ШОС как основной механизм, позволяющий «держать руку на пульсе» происходивших в ЦА процессов и гарантирующий от угрозы возникновения здесь антикитайского альянса, Китай сделал ставку на усилении сплоченности в рядах Организации, укреплении ее международного имиджа и повышении значения экономической составляющей отношений. Для придания Организации большего международного веса, Китай совместно с Россией выступил за привлечение к деятельности ШОС новых стран (в 2004 году в состав ШОС на правах наблюдателей вошла Монголия, а в 2005 году – Иран, Пакистан и Индия).

 

Параллельно внутри Организации шло интенсивное формирование новых механизмов и площадок межгосударственного взаимодействия. В 2004 году была создана Региональная антитеррористическая структура (РАТС) с исполнительным комитетом в г.Ташкенте (Узбекистан). С 2005 года в рамках ШОС сформированы и начали функционировать Деловой совет и Межбанковское объединение. Основная задача этих двух подструктур, в которых доминирует Китай – эффективно координировать усилия финансовых, государственных, предпринимательских и научных кругов с последующим планомерным внедрением как текущих, так и долгосрочных проектов в различных сферах экономики.

 

В итоге, Китай стал все более активно выступать именно за развитие экономической составляющей Организации. Начиная с 2006 года, Пекин внес целый ряд предложений по стимулированию экономического сотрудничества в рамках ШОС, в частности формированию зоны свободной торговли, созданию региональной транспортной инфраструктуры. Тем не менее эти инициативы так и не нашли существенной поддержки со стороны остальных членов Организации, что привело к повышению для КНР значения именно двусторонних экономических связей.

 

Безопасность и военное сотрудничество. Несмотря на всю неоднозначность ситуации, обусловленной появлением в ЦА военных баз США и в целом усиления американского военного присутствия, Пекин сохранил взятый ранее курс на расширение взаимодействия с государствами региона в сфере безопасности как в рамках ШОС, так и двустороннем формате. Так, Китай стал все более активно сотрудничать с государствами ЦА в рамках РАТС ШОС. Заметно увеличилось и количество проводимых совместных мероприятий с участием КНР, целью которых является выработка практических алгоритмов взаимодействия силовых структур стран – членов Организации. В двустороннем же формате Китай успешно использует фактор наличия общих угроз безопасности для установления более доверительных отношений со своими центральноазиатскими партнерами. При этом Пекину, как представляется, удается увязывать уровень и масштабы сотрудничества в сфере безопасности с реализацией крупных инвестиционных проектов в конкретных странах региона.

 

Экономика. Реализуемая Китаем политика наращивания своего присутствия в регионе проявилась и в экономической сфере, где особо показательным является масштабное увеличение объемов китайско-центральноазиатской торговли и финансовой активности КНР. За период 2001-2011 годов товарооборот между КНР и ЦА вырос примерно в 12 раз. Наряду с интенсификацией торговых отношений, значительно возросла и финансовая активность Китая в регионе. Объемы китайских финансовых ресурсов в ЦА к началу 2011 года превысили 20 млрд. долларов. Причем данные финансовые ресурсы представлены уже не только в нефтегазовой сфере, но и в целом ряде других отраслей, таких как транспорт, телекоммуникации, гидроэнергетика, текстильная промышленность.

 

***

В целом, начиная с 1991 года, роль Центральной Азии во внешней политике Китая поступательно увеличивалась и на современном этапе продолжает строиться на концептуальных подходах, заложенных еще на рубеже 70-ых – 80-ых годов ХХ века, когда власть в КНР перешла от идеологов великой культурной революции к реформаторам во главе с Дэн Сяопином. В основе китайской внешней политики по-прежнему лежит задача обеспечения благоприятных внешних условий для дальнейшего развития Китая и его превращения в мировую державу. Во многом именно через эту призму Пекин всегда рассматривал и продолжает рассматривать Центральную Азию. На сегодняшний день Китай действует на центральноазиатском направлении весьма активно, инициативно и наступательно, грамотно используя при этом весь набор экономических, политических, военных и других инструментов как в рамках ШОС, так и в двусторонних отношениях с государствами ЦА.

 

Тем не менее, как представляется, для обеспечения долгосрочной стабильности в регионе, а также устойчивости китайско-центральноазиатских отношений, Китаю целесообразно сделать основной акцент на выстраивании механизмов многопланового и взаимовыгодного экономического сотрудничества с государствами Центральной Азии и Россией. На начальном этапе основой данного сотрудничества могла бы стать всемерная поддержка Китаем идеи экономической ре-интеграции внутри самого региона и/или даже в рамках Единого экономического пространства России, Казахстан и Беларуси, а на последующих этапах – постепенной интеграции в рамках ШОС. Возможно, что именно по мере осознания всего этого в КНР можно будет говорить о начале принципиально нового этапа китайской внешней политики в Центральной Азии.

Внешнеполитические интересы Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе

В силу географического положения и исторических обстоятельств для Китая в рамках общего процесса глобализации на первый план выходит его региональный срез - азиатско-тихоокеанский регионализм. Теоретически, регионализм является особой формой интернационализации национальных хозяйств. Как и глобализация, он означает выход интересов хозяйственных субъектов за национальные границы и рост взаимозависимости государств, но ограничивает сферу этих процессов региональными рамками. Исторически регионализм может быть ступенью или этапом глобализации, но в определенных ситуациях может выступать в роли явления, противостоящего ей. В зависимости от роли, которую регионализм играет в контексте общих процессов глобализации, выделяют два его вида - открытый и закрытый.

Движение в сторону экономической интеграции в Азиатско-Тихоокеанском регионе - АТР, частью которого является Китай, имеет характер, скорее, открытого регионализма. Процесс интернационализации деловой жизни и интенсификации трансграничных хозяйственных связей и зависимостей на тихоокеанском пространстве можно рассматривать как часть экономической глобализации. Особенность ситуации в этом регионе, однако, состоит в том, что в отличие от Европы здесь отсутствует сформировавшееся интеграционное ядро типа ЕС. Региональная интеграция здесь происходит в иных формах - в виде разноформатного и разноскоростного процесса.

Первая характеристика означает наличие и развитие различных интеграционных форматов. Параллельно с работой Форума Азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества - АТЭС, охватывающего практически все страны АТР, происходит формирование ряда боле узких субрегиональных интеграционных платформ или форматов. К последним, в частности, относятся так называемая группа СВА-3 - Китай, Япония и Южная Корея, АСЕАН и ряд форматов на его основе - АСЕАН+КНР, АСЕАН+3, АСЕАН+6, возможное дальнейшее расширение формата АСЕАН+... через реализацию идеи так называемого Регионального всеобъемлющего экономического партнерства, а также переживающее этап реорганизации сообщество под названием Транстихоокеанское партнерство -ТТП.

Вторая из названных характеристик означает, что интеграционные мероприятия проходят с разной скоростью в зависимости от формата интеграционной группировки и области конкретных мероприятий. В разноскоростном варианте проходит и либерализация торговых и инвестиционных режимов стран АТР - в соответствии с взятыми ими на себя обязательствами по двусторонним и отдельным многосторонним соглашениям, а также односторонними добровольными обязательствами.

В результате в настоящее время формирование общего экономического пространства в Тихоокеанской Азии идет по нескольким основным направлениям. Во-первых, это сеть двусторонних или трехсторонних, как в случае с Японией, Южной Кореей и КНР соглашений о свободной торговле, которые заключаются странами региона не только между собой, но и с партнерами на других континентах. Во-вторых, это интеграция уже заключенных двусторонних соглашений в многосторонние. По сути, первым масштабным экспериментом такого рода является вышеупомянутый проект РВЭП. В-третьих, это проект Транстихоокеанского партнерства, который имеет высокие шансы на реализацию в формате, как минимум, 13 стран, включая Японию и часть государств АСЕАН. Главной отличительной чертой этого проекта является перспектива свободного доступа участников из числа стран Тихоокеанской Азии на североамериканский рынок, который для них является ключевым. Параллельное развитие и расширение названных проектов в длительной перспективе может в конечном итоге привести к формированию единого азиатско-тихоокеанского экономического пространства.

Китай и азиатско-тихоокеанская интеграция
В целом масштаб взаимодействия Китая с внешним миром приобрел такие масштабы, что существующие проекты формирования в Азиатско-Тихоокеанском регионе крупной региональной зоны свободной торговли выглядят малоперспективными без привлечения к их реализации Китая. Кроме того, Китай уже сейчас приобретает возможность настаивать на участии в любых переговорах и соглашениях, определяющих на международном уровне правила ведения бизнеса и поведения правительств в тех или иных конкретных сферах и областях. В этих условиях перед Китаем стоит сложная задача - исходя из своих представлений о желаемом формате участия страны в процессах глобализации, определиться с вопросом о приоритетности для Китая конкретных интеграционных платформ в этом регионе.

По существу, КНР находится сегодня в процессе поиска и определения своей позиции. Изучаются и проверяются возможности, создаваемые для Китая участием в работе той или иной интеграционной площадки, оцениваются сопутствующие риски и негативные последствия, делаются пробные шаги в различных направлениях. Проблема АТЭС как наиболее широкой по составу участников организации в АТР состоит в том, что процесс ее институциализации в направлении заявленной цели формирования всеобъемлющей Азиатско-тихоокеанской зоны свободной торговли и, в перспективе, аналогичного экономического сообщества идет крайне медленно. Попытки ускорить этот процесс встречают противодействие со стороны стран-участниц форума, которым далеко не всегда удается согласовать свое видение развития азиатско-тихоокеанской экономики.

Что же касается идей и концепций локальной интеграции с более узким составом участников, то имеется несколько принципиально различающихся подходов, которые в разной форме пытаются реализовать образовавшиеся здесь субрегиональные форматы. Одни политики и эксперты видят цель интеграционных процессов в АТР в противодействии совместными усилиями американскому и западноевропейскому доминированию на мировых товарных и финансовых рынках. Чрезмерная, по мнению некоторых, зависимость азиатских экономик от американского доллара стимулирует разработку различных концепций создания единой валюты для азиатской части тихоокеанского региона и единого, но отдельного от Европы и Северной Америки общего рынка.

Другие, напротив, рассматривают субрегиональные образования в АТР не как противостоящие североамериканской или западноевропейской интеграции, а как органически их дополняющие и позволяющие в перспективе перейти к единому мировому экономическому пространству. Третьи предполагают поэтапность развития азиатской экономической интеграции на субрегиональных уровнях с минимальным ограничением полномочий национальных правительств и максимальным сохранением экономического суверенитета участвующих государств.

Китай сегодня в наибольшей степени склоняется к третьему из названных подходов. Считая своей главной задачей защиту и продвижение собственных национальных интересов - в том виде, в каком их видит партийное и государственное руководство, Китай с настороженностью подходит к любым попыткам ограничить национальный суверенитет в сфере экономической и финансовой политики, перевести принятие важных решений с межгосударственного на надгосударственный уровень. С этой точки зрения Китай видит двусторонние контакты и переговоры главным инструментом своей внешнеэкономической политики и не выказывает склонности к отказу от них в пользу многосторонних консультаций, не говоря уже об обязывающих решениях наднациональных органов и международных институтов.

Именно с таких позиций Китай подходит к заключению межправительственных соглашений о свободной торговле. Содержание заключаемых им договоров регулируется исключительно участвующими в них правительствами на индивидуальной основе. Причем этот же принцип соблюдается в затянувшемся процессе подготовки трехстороннего соглашения о свободной торговле между КНР, Южной Кореей и Японией, несмотря на то, что двусторонние контакты более уязвимы в случаях обострения существующих между странами политических проблем.

С таких же позиций Китай участвует и в консультациях в формате «АСЕАН плюс...». Поддерживая в принципе идею создания Восточноазиатской зоны свободной торговли в формате АСЕАН+3, или похожей зоны в формате АСЕАН+6 - например, в результате реализации идеи создания Регионального всеобъемлющего экономического партнерства, Китай не форсирует шаги по ее созданию, предпочитая в большей степени использовать периодически организуемые консультации в этих форматах для отстаивания своих политических позиций.

Практика последних лет наглядно показывает, что КНР с настороженностью относится к любым международным проектам и форматам, где она не будет иметь возможность активно участвовать в определении повестки и эффективно блокировать решения, идущие, по мнению китайского руководства, вразрез с интересами своей страны. Этот фактор определяет и отношение КНР к проекту Транстихоокеанского партнерства. Избегая резких оценок, во всяком случае при определении своей официальной публичной позиции, китайское руководство, вместе с тем, дистанцируется от участия в нем, справедливо полагая, что в этом случае станет объектом массированного давления со стороны американских и проамерикански настроенных переговорщиков, прежде всего по тем вопросам, которые являются предметом споров в двусторонних отношениях с США - регулируемый валютный курс китайского юаня, качество охраны прав владельцев интеллектуальной собственности, степень информационной прозрачности экономики и политики КНР, система отношений между государством и бизнесом в Китае.

В целом, риторика и действия Китая наводят на вывод о том, что на данном этапе он хотел бы ограничить движение в сторону интеграции географическими рамками Восточной и Юго-Восточной Азии и избежать включения в него стран, расположенных за пределами этого субрегиона. Одновременно Китай не высказывает желания присоединяться к тем интеграционным проектам на тихоокеанском пространстве, где ключевую роль играют США.

Другими словами, признавая как факт тенденцию к глобализации экономики современного мира, КНР в то же время демонстрирует решимость включаться в соответствующие процессы с осторожностью, сохраняя свободу собственных действий и максимально избегая ситуаций, когда ему пришлось бы принимать решения по воле или под давлением международных структур, на которые он не может оказывать весомое влияние.

 

Взаимоотношения Китайской Народной Республики с Республикой Казахстан

Дипломатические отношения установлены 3 января 1992 г.С февраля 2015 г. Послом РК в КНР является Шахрат Нурышев.На территории КНР кроме Посольства РК в г. Пекине функционируют генконсульства РК в САР Сянган и г. Шанхае, Паспортно-визовая служба в г. Урумчи.На территории РК действует Посольство КНР в г. Астане и Генконсульство КНР в г. Алматы.Казахстанско-китайское сотрудничество характеризуется высокой динамикой контактов на высшем и высоком уровнях и внушительной договорно-правовой базой. Стороны также поддерживают тесные контакты в межпарламентской и межпартийной сферах.В составе КС функционируют 11 профильных подкомитетов
1) по торгово-экономическому сотрудничеству
2) по сотрудничеству в области транспорта,
4) по сотрудничеству между пунктами пропуска и в области таможенного дела,
5) по научно-техническому сотрудничеству,
6) по финансовому сотрудничеству,
7) по энергетическому сотрудничеству,
8) по сотрудничеству в области геологии и недропользования,
9) по культурно-гуманитарному сотрудничеству,
10) по сотрудничеству в области безопасности
11) по сотрудничеству в области охраны окружающей среды.
7- 10 июня 2018 г. состоялся государственный визит Президента РК Н.Назарбаева в КНР и участие в заседании

 

114 Взаимоотношения России и Китая в ХХ1 в.

То, что Россия - европейская страна, это у всех осело в сознании. Но то, что две трети России находятся в Азии, и то, что нынешняя Россия существует благодаря хищническому использованию тех ресурсов, которые находятся в Азии, - нефть, лес, золото, редкие металлы, алмазы, - это надо осознать.
Россия должна проводить самостоятельную, независимую политику сотрудничества со всеми странами. В двуглавом орле на нашем государственном гербе есть смысл. Если Россия будет обращена по всем азимутам, она имеет право на существование и будет сильной державой. То, что наши богатства и просторы вызывают зависть и желание поживиться, - это вполне естественно, потому что мир, к сожалению, несовершенен. Мы должны понять, что масштабы нашего государства, его геополитическое положение на двух материках уникальны.
Россия уникальна к тому же и по количеству наций. Ни в одном государстве такого нет. У России есть задатки, которых нет ни у одной культуры, в формировании рационального, разумного общества. Русский этнос строит свои взаимоотношения с другими нациями по горизонтали. Это единственный этнос, который так строит свои взаимоотношения. Я еще хочу подчеркнуть, что ни один самый маленький этнос, который был на территории России, не исчез. Более того, русские, истратив свою силу, помогли каждому из них не только выжить, не только сохранить себя, но и подняться на тот уровень, который имели сами русские. Многие народы, у которых была отсталая культура, поднялись благодаря русским. В этом великий вклад.
Почему наши отношения с Китаем приобрели такое быстрое развитие, несмотря на то что было 20 лет взаимного отчуждения? Мы не стали диктовать китайцам, как им утверждать демократию, как защищать права человека. Китай признал наш выбор, мы признали китайский выбор.