Грек Мирон, ученик знаменитого Фидия, примерно в 400-м году до Рождества Христова отлил из бронзы статую коровы, кормящей телёнка, отличавшуюся особой красотой. Гёте в своих "Сочинениях об искусстве" обратился к этому произведению, дошедшему до нас лишь в копиях, приблизительно передающих оригинал. Он спрашивает, в чём же заключалось многократно воспетое воздействие этой скульптуры на зрителя? "Кормление детёныша, - пишет Гёте, - является функцией животных и происходит у четвероногих с большой привлекательностью. Неподвижность, бессознательная застылость кормящего животного великолепно контрастирует с движениями и осознанной деятельностью телёнка-сосунка. Телёнок, уже довольно большой, встал на колени, чтобы удобнее пристроится у вымени, из которого он рывками вытягивает желаемую пищу. Мать, наполовину измученная, наполовину облегченная, оглядывается, благодаря чему возникает удивительно доверительная картина".

Материнская субстанция коровы переходит к сосущему телёнку. Такая отдача своей собственной субстанции и материнское волнение, происходящее при этом в душе животного, притягивают зрителя.

Гёте сообщает, что для греческого художника было невозможным изобразить, например, богиню, кормящую грудью ребёнка. Так изображались только существа более низкого порядка - нимфы, фавны, тритоны. Гречанки же своих детей не кормили, это за них делали рабыни.

Даже на изображении богини-матери из Эфеса видно множество молочных желез, но нет ни одного сосущего ребенка. Т.о. скульптор Мирон, исходя из культурной ситуации того времени, нашёл мотив-заменитель, показав в природе животного глубоко человеческие черты. Гёте поэтически заключает своё сочинение о статуе коровы, созданной Мироном: "Всё привлекает меня в ней - во славу художника. Но то, что она чувствует по-матерински, притягивает меня с особой силой".

И только христианское искусство вновь начинает изображать кормящую мать, что было совершенно естественным для искусства древнего Египта.

Женщина с оправданной робостью прикрывает свою грудь, чтобы никто не увидел нечто сугубо интимное. Однако когда она кормит ребёнка, робость оставляет её, т.к. именно её грудь в полном созвучии с сосущим младенцем начинает говорить с ним на особом немом праязыке. Ведь именно в то время как грудной ребёнок впитывает молоко матери, он обучается, как мы показали, неким азам артикуляции. Ребёнок артикулирует ток молока, как позднее будет артикулировать дыхание во время речи.

Ребёнок чувствует, как в его организме возникает дискомфорт, вызванный ощущением голода или жажды, подающий сигналы сознанию. Но у младенца нет представлений, нет накопленного опыта, всё это происходит на уровне совершенно элементарных ощущений, воспринимается им как нечто, угрожающее самой его жизни.

Пробуждается инстинкт самосохранения, за которым следует жажда насыщения. И вот ребёнок рефлекторно ищет, сосок на материнской груди, из которого брызжет питательное вещество, спасающее и сохраняющее жизнь. Так губы младенца и грудь кормящей матери образуют единое целое, каждая из составляющих которого нуждается в другой составляющей. Во время кормления угроза жизни для ребёнка исчезает, и обе стороны испытывают глубокое удовлетворение.

Как-то Гёте написал такое стихотворение о цветке и насекомом:

Цветок-колокольчик,

Поднявшись с земли,

Ранним утром расцвёл

В своей полной красе.

Прилетела тут пчёлка,

Полакомилась всласть.

Должно быть, они оба

Созданы друг для друга. *

(* Стихотворение приводится в буквальном подстрочном переводе, так как ниже следует стихотворение, очевидно принадлежащее автору переводимой книги, построенное на парафразе гетевского поэтического образа. - Прим.перев.)

Нечто подобное можно сказать о кормлении грудью:

"Розы расцветают

На груди матери.

Любовь бьет ключом,

Услада растет.

Губы младенца

Впитывают их.

Должно быть, они оба

Созданы друг для друга".

МЕТАМОРФОЗА ГУБ

Рудольф Штайнер, как уже говорилось, указывал на то, что молоко образуется из энергии, заключенной в конечностях. Он подчеркивает: "Молоко образуется у женщины в зависимости от деятельности верхних конечностей, рук". ³⁶

Как известно, молоко возникает из лимфы. У кормящей женщины значительный поток лимфы притекает из рук и кистей рук к груди (ср. Л.Фогель ³⁷).

Кожный ареал ладоней, внутренней стороны рук и подмышек до самой груди представляет собой одно целое. Осязательные ощущения здесь воспринимаются качественно иначе, чем на внешней стороне. Точно также осязательные ощущения внутри рта и в области губ качественно отличаются от ощущений, идущих от прикосновения к коже лица.

Фраза "Молоко образуется в зависимости от деятельности рук" возможно, дает культурно-историческое объяснение институту кормилиц. Действительно же существует вопрос: почему женщины благородного происхождения сами не кормили детей грудью и почему в наше время столь часто матери прибегают к искусственному кормлению? Это явно связано со слабой способностью или склонностью делать какую-либо ручную работу. Интеллектуально образованной женщине, как правило, на самом деле сложнее производить молоко.

Во всем человеческом организме ничего нет подвижнее, чем руки и ладони. Достаточно вспомнить о бесчисленных всевозможных навыках, требующих сноровки, которые ими усвоены. Кроме того, руки и ладони с помощью тончайшей жестикуляции в состоянии выразить самые интимные чувства. Самое красноречивое завершение выражения таких чувств находим в мимике губ, свободная и утонченная мускульная игра которых показывает душевную жизнь человека во всех мыслимых вариантах ее красоты и отвратительности. Таким образом, мы действительно можем видеть в губах руки, разросшиеся в метаморфозе.

Состояние здоровья человека нигде не прочитывается лучше, чем по губам, цвет которых может варьировать от алого в юности до синеватого или почти белого у обречённых на смерть. А молоком женщина дарует от полноты и силы своей молодости жизнь, бьющую ключом. Поток телесной энергии - это выражение её способности к отдаче и надежды на здоровье ребёнка.

То, что происходит во время процесса образования молока, как бы "выворачивается" в артикуляционных движениях, производимых губами. Можно проследить этот процесс "выворачивания": сосательные движения губ предвосхищают их артикуляционные движения. В губных звуках проявляется духовно-психологическая метаморфоза того, что происходит при образовании молока по законам природы в теле матери.