Осуществляются специальными смесями питания, микроэлементов, стимуляторов и иммуномодуляторов. Даваемые в нужный момент, питают растение, включают и активируют процессы развития корней, закладки и налива зёрен, усиливают устойчивость к стрессам. Таким образом, обходят критические факторы и исключают провал урожая. Составы смесей разработаны и испытаны.

В целом, листовые подкормки почти на порядок эффективнее почвенных. Грубо говоря, 7−10 кг/га азотного удобрения (карбамид или КАС) через лист усваивается на 90% и даёт такой же эффект, как 50−70 кг/га селитры, внесенной в почву, но усвоенные на 20−30%.

Лучше использовать всё в системе. Однако каждый этап дает и самостоятельную интересную прибавку.

***

Главное о No-Till

Чтобы получать высокие урожаи пшеницы, землю не надо ни пахать, ни дисковать, ни культивировать, ни бороновать, ни лущить, ни прикатывать. Надо только сеять и убирать урожай.

П. Золотарёв, 1969

Теперь поговорим о прямом посеве, он же — Нулевая обработка или No-Till (дословно: никакой обработки).

В Северной и Южной Америке, в Австралии в азиатских странах он стал активно внедряться с начала 90-х. Суть «нуля»: почву держат в абсолютно природном состоянии. Урожай собирают очёсывающими жатками, срезающими только колосья. Высокая стерня остаётся стоять, почва всё время покрыта слоем растительных остатков, любая перемешивающая механическая обработка отсутствует, посев — специальными стерневыми сеялками, делающими лишь тонкие прорезы, не нарушая структуру. То, что такая почва может родить, да к тому же дёшево и хорошо, англичане доказали ещё в середине 60-х. В 1969-м донской агроном Прокопий Золотарёв сказал свою знаменитую фразу, вынесенную в эпиграф, за что был осмеян и снят с работы. Но время всё расставляет на свои места.

Поначалу в No-Till использовали много гербицидов — в основном стараниями химических корпораций. Теперь всем ясно: через несколько лет, при грамотной работе, сорняки почти исчезают. Многие «нулевики» сейчас почти не применяют гербицидов. Самые талантливые, как Рик Бибер из Дакоты, сразу за комбайнами пускают сеялки со смесью покровных культур — и наращивают плодородие, очищая почву от сорняков и заодно развивая животноводство.

Пожалуй, главная трудность при переходе на «нуль» — шаблонность нашего мышления. Всё заманчивое мы пытаемся копировать, не вдумываясь. На самом деле, в разном климате и No-Till разный. К примеру, недавно многие кинулись покупать аргентинские стерневые сеялки, а они дисковые — рассчитаны на сырую почву, на 1000 мм осадков! Оказалось, нам больше подходят австралийские машины. С их помощью австралийцы научились выращивать по 50 ц/га пшеницы на юге, рядом с пустыней, где осадков — ниже 300 мм, как и в наших южных степях. А в Сакском районе Крыма, где весь плодородный слой — до 20 см, а ниже чистый ракушечник, ребята вообще свои сеялки сами делают.

Прямой посев — отказ не просто от пахоты, но от любой обработки почвы, кроме посева. Мир дружно переходит на эту агротехнику, по горло наевшись пахотных проблем. Какие тут сложности? Как их преодолеть? Пожалуй, лучше многих это знают в Казахстане: они первыми внедрили у себя опыт австралийцев. В сети немало статей об этом.

No-Till в зоне сухих степей

Что калмыку хорошая погода, то бразильцу — смерть.

Главный миф агрохимизма — «восполнение выноса питательных элементов» — доживает последние годы. Сегодня все, кто хотел, убедились: высокий урожай может не истощать почву, а наоборот, восстанавливать. Это и происходит при минимальных и нулевых обработках.

Именно благодаря грамотному No-Till страны Южной Америки за последнее десятилетие из бедных потребителей превратились в зерновых экспортёров. И продавцы машин усиленно рекламируют бразильские комбинированные сеялки — они ведь «проверены в деле»!

На самом деле, «дело» Бразилии и Мексики — влажные тропики и субтропики. Поэтому их прекрасная техника может быть бесполезна в России: наши поля — в основном в зоне сухих степей. Здесь нужен совершенно иной подход, особенно к конструированию техники.

Разработка этого вопроса дала несколько интересных открытий. Одно из главных проросло в Зауралье. Тамошние фермеры давно приспосабливаются к засухам. Обкатав бразильскую технику, они быстро поняли: не то. Ездили в Канаду, в Аргентину — везде брали самое полезное, но условия слишком отличались от уральских степей. Поехали в Австралию — и вот тут нашли то, что искали! Именно австралийцы создали и технику, и агротехнологию для условий крайнего и длительного дефицита влаги.

Один из ведущих экспертов австралийского «сухого земледелия» Ян Кин долго работал в Африке как эксперт ООН. Его технологии помогли улучшить земледелие во многих засушливых странах. С 2008-го он не раз приезжал в Костанай по приглашению директора Казахского НИИСХа В.И. Двуреченского. Сделав экспертизу полей области, Кин увидел сильнейшую деградацию почв, и предложил единственный выход — переходить на нулевую обработку (ноу-тилл).

Закупили австралийскую технику. В 2011-м провели опытные посевы в трёх хозяйствах с разными нормами высева. Впервые в этих хозяйствах собрали больше 20 ц/га, посеяв всего 32 и 60 кг/га. По мере восстановления почв урожайность растёт и зерно, выращенное по этой технологии — дешевеет. Процесс пошёл! Ряд хозяйств Казахстана, Курганской области, Башкортостана, применяя его технологию и австралийские сеялки, вышли в 2016 году на урожайность пшеницы более 40 ц/га при их средних региональных урожаях в 12−14 ц/га.

Вот что рассказал Ян (подробности читайте в статье Яна Кина «На пути к «сухому земледелию»»).