Между правовыми режимами воздушного и космического пространства имеются существенные различия.

Воздушное пространство делится на национальное и международное, а космическое пространство неделимо и на всем его протяжении находится в общем пользовании.

В космосе и на небесных телах запрещено размещать ядерное оружие и другие виды оружия массового уничтожения, а для воздушного пространства такого ограничения не установлено.

государства не обязаны исследовать и использовать воздушное пространства на благо и в интересах всех стран, как это предусмотрено в отношении космоса.

Государства не несут материальную ответственность за ущерб, причиненный воздушными судами, которые принадлежат самостоятельным, юридическим лицам, но несут материальную ответственность за всю национальную космическую деятельность.

Не учреждено единого международного реестра для воздушных судов.

Государства не имеют права осуществлять дистанционное зондирование территорий иностранных государств из их воздушного пространства без особых на то соглашений.

При осуществлении авиационной деятельности государства не обязаны особо учитывать потребности развивающихся стран.

Эти и другие различия ставят на повестку дня вопрос об установлении верхней границы воздушного пространства и нижней границы космического пространства.

Как было отмечено выше, естественной границы между воздушным пространством и космосом не существует. Отсутствие границы между воздухом и космосом затрудняет контроль государств за неприкосновенностью своих суверенных прав на национальную территорию, частью которой является воздушное пространство. Генеральная Ассамблея ООН в резолюции 2222 (ХХI) от 19 декабря 1966 г поручила Комитету ООН по космосу начать изучение вопросов относительно определения понятия космического пространства.

В процессе обсуждения этого вопроса в Комитете ООН по космосу и в доктрине преобладают в основном два подхода — высотный и функциональный.

Согласно первому, необходимо установить условную договорную границу между двумя пространствами.

Согласно второму, в этом нет необходимости, а различать авиационную и космическую деятельность можно в зависимости от назначения (функций) летательного аппарата.

Слабость второго подхода заключается в том, что научно-технический прогресс приводит к созданию гибридных летательных аппаратов, способных перемещаться и маневрировать как в воздухе, так и в космосе. И это может затруднить определение правомерности и противоправности использования соответствующего в летательного аппарата. Это уже породило концепцию об относительности принципа государственного суверенитета на воздушное пространство над его территорией, а также привело к разработке теорий о едином воздушно-космическом праве.

В 1979 году СССР внес в Комитет ООН по космосу рабочий документ, озаглавленный «Проект основных положений резолюции Генеральной Ассамблеи ООН по вопросу разграничения воздушного и космического пространства и правового статуса космического пространства, в котором проходят орбиты геостационарных спутников». Проект содержал два важных положения: космическое пространство начинается с высоты 100/110 км над уровнем океана; за космическими объектами при выводе на орбиту и возвращении на Землю сохраняется право пролета над территориями иностранных государств.

В 1983 году делегация СССР в Юридическом подкомитете Комитета ООН по космосу уточнила предложения 1979 года, указан, что при пролете через воздушное пространство иностранных государств космический объект пользуется правом «безвредного» (мирного) пролета.

Этот вопрос остается в повестке дня Комитета ООН по космосу и в настоящее время[12].