Для оценки развития позиции России в геоэкономическом пространстве в длительной перспективе важное значение имеет рассмотрение валютно-финансовых вопросов будущего. При этом необходимо представить себе не только изменения, связанные с особенностями российской экономики, но прежде всего те сдвиги, которые могут произойти в мировой валютной и финансовой системах, поскольку эти сдвиги могут оказать самое существенное влияние на ситуацию в нашей стране и экономические отношения с ее стратегическими партнерами. Именно поэтому анализ проблематики в данном разделе начат с вопросов мирохозяйственного значения, а затем этот фон сохраняется и при дальнейшем изложении.

7.1. ВЗГЛЯД НА БУДУЩЕЕ УСТРОЙСТВО МИРОВОЙ ВАЛЮТНОЙ СИСТЕМЫ[59]

Валютные отношения всегда тесно переплетались с мировой политикой, ориентируясь на расклад политической картины мира. Одно дело, если эти отношения выражают конструктивное сотрудничество стран, и совсем другое – их конфронтацию.

     Есть мнение, что на будущее устройство мировой валютной системы решающее влияние окажет не политическая карта мира, а глобализация, якобы диктующая необходимость экономического единения стран. Трудно сказать, что произойдет в отдаленном будущем, но пока, судя по фактам, глобализация представляется как джунгли, где обитатели часто игнорируют интересы друг друга. По существу, идет ломка экономических границ, в том числе путем навязывания богатыми странами менее развитым политики беспредельной валютной либерализации для более широкого открытия их местных рынков иностранному капиталу, чему активно способствует МВФ, «штампуя» заявки обращающихся к нему стран признать их валюту конвертируемой не только по текущим, но и капитальным операциям, закрывая глаза на явную неготовность к этому национальных экономик заявителей.

     Представляется, что сегодня глобализация не содействует развитию объективного процесса экономической интеграции, нередко выступая в качестве его противовеса, ибо интеграция требует от участников солидарности, соответствующей организации, координации экономической и валютной политики, а глобализация – максимальной свободы действий, которая в первую очередь распространяется на страны, обладающие большей экономической силой, мощным капиталом. Все сказанное не позволяет сейчас слишком далеко заглядывать в будущее мирового валютного устройства мира. Достаточно, наверное, ограничиться ожиданием окончания первого десятилетия ХХ1 в. и, возможно, серединой второго десятилетия. При этом, думается, не стоит ограничиваться академическими рассуждениями, хотя это, бесспорно, само по себе важно, но и попробовать определиться с возможной позицией России, если в ближайшее время будет созвана, как это ожидается отдельными странами, новая валютно-финансовая конференция под эгидой ООН.

     Если проводить реформу мировой валютной системы в ближайшее время, то Россия, хотя и выступает за многополярный мир, значит и против господства одной валюты в глобальной валютной системе, пока еще не сможет предложить подключить к ней в качестве одного из элементов свой рубль, который еще не готов широко обслуживать международные экономические отношения. Значит, на конференции будет идти речь о том же долларе, а теперь и евро. Говоря о будущем доллара в мировой валютной системе, надо, видимо, исходить из его прошлого и настоящего. Без этого трудно прогнозировать будущее.

     Практика минувшего столетия показала: бесполезно убеждать США в том, что их валюта де-факто является мировой в том смысле, что она выступает главным международным платежным и резервным средством, а потому должна учитывать интересы и других участников мировой валютной системы. Прошлое и настоящее убеждают в том, что такой валютой доллар США не является и не может быть по определению.

     Американцы показали миру, что доллар в первую очередь – национальная валюта Соединенных Штатов. Достаточно вспомнить 1971 и 1973 годы: тогда США дважды сепаратно, без предупреждения других участников Бреттон-Вудской валютной системы девальвировали доллар, отменили его обмен на золото для центральных банков и правительственных учреждений, нарушив тем самым межгосударственные договоренности. То же наблюдается и сегодня. Финансовые и денежные власти, а за ними и американский президент открыто заявили, что сильный доллар им сейчас не нужен, а как это повлияет на других участников системы – их не волнует. По настоянию последних в начале 2004 года прошли две встречи министров финансов, которые закончились принятием «размытых» итоговых документов, рекомендующих придерживаться базовых требований рынка. Ясно, что США не намерены поддерживать свою валюту во имя солидарности с партнерами в рамках координации валютно–экономической политики. Так реально обстоят дела с долларом как мировой валютой.

     Что касается евро, то он выражает прежде всего интересы группы стран, объединившихся в экономическом и валютном союзе и потому не может выражать интересы всех участников мировой валютной системы.

     В связи с такими оценками возникает вопрос, какой из инструментов может выражать эти интересы? –Только золото, способное по-настоящему быть интернациональными деньгами, и еще специально созданная мировая валюта, эмитируемая с этой целью Мировым банком, взаимодействующим с мировым правительством в виде, например, некой межгосударственной экономической комиссии.

     Но ни то, ни другое невозможно. Золото, надо полагать, необратимо демонетизировано и возврата к нему как к мировым деньгам быть не может. Что же касается мировой валюты, о которой, по крайней мере в академических кругах, периодически говорят, то это не только спорно, но и столь далеко по возможности реализации, что обсуждать данную проблему в начале ХХ1 века, пожалуй, преждевременно. Даже если мы поставим этот вопрос иначе, как задачу повышения эффективности координации валютной политики через саммиты МВФ и глав государств «большой восьмерки», то и в этом случае нас ожидает неудача. Мы привыкли мировую валютную систему определять как форму организации международных валютных отношений, закрепленных межгосударственными соглашениями. В данном определении ключевыми являются слова «организация» и «соглашение». В этих словах заключается политическая воля государств действовать организованно, и так, как договорились, а не вопреки соглашению.

     В действительности вместо солидарности страны, в первую очередь ведущие, действуют по принципу «каждый за себя, и никто за всех». Вместо организованных действий по формированию валютных курсов их устанавливают так, как это в данный момент выгодно конкретной стране. И это официально закреплено Ямайскими межгосударственными соглашениями. Они предоставляют странам право выбора любого режима валютного курса. Но это не способствует стабилизации валютных курсов, сводит на «нет» координацию валютно-экономической политики ведущих стран. В отсутствии их валютной солидарности многим теперь видится одна из причин мировой экономики. Спорить с этим не приходится. Вопрос состоит в том, как добиться валютной солидарности стран, если нет действительно мировой валюты и международные экономические отношения обслуживает преимущественно национальная валюта одной страны – США, а в обозримой перспективе возможно к ней добавится и евро. Но и евро не мировая, а групповая денежная единица.

     Поэтому серьезно реформировать действующую ныне Ямайскую мировую валютную систему политической волей государств, видимо, будет сложно. В перспективе, пока еще трудно сказать насколько обозримой, среднесрочной или долгосрочной, Ямайская валютная система начнет как бы сама трансформироваться под влиянием процесса глобализации из формы организации международных валютных отношений, сознательно навязанной одной страной или узкой группой ведущих стран, в совокупность взаимосвязанных национальных и международных (региональных) систем, функционирующих на основе требований глобального рынка. Именно он, глобальный рынок продиктует странам выбор валют, которые могут обслуживать международные экономические отношения. Договоренности стран будут следовать за рынком, а не впереди него. Последний и «подскажет» странам, какую или какие национальные валюты целесообразно им использовать в качестве главных международных и платежных средств.

При этом есть уверенность, что рынок сохранит доллар США в качестве одного из таких средств, учитывая экономическую мощь страны и ее политическое влияние в мире. Тот же рынок , по всей вероятности, придаст статус мировой валюты евро, если конечно, Евросоюз не распадется вследствие накапливающихся в результате его расширения противоречий.

     Станет ли мировая валютная система полицентрической? Можно предположить, что в будущем параллельно с мировой валютной системой станут создаваться международные (региональные) валютные системы. Основанием для такого предположения является процесс развития международных региональных экономических объединений.

     В настоящее время в мировой экономике действует около 200 таких объединений экономической направленности. Некоторые из них в своей политике опираются на формирование и развитие зон свободной торговли и таможенных союзов, что позволяет считать их интеграционными. В регионализации современной полицентрической системы международных экономических отношений эти страны усматривают главную отличительную черту таких отношений.

     Возникновение региональных международных экономических объединений, с одной стороны, можно рассматривать как проявление процесса глобализации, а с другой – как противовес ему, ибо она, глобализация, не отвечает потребностям данных регионов, вступивших на путь интеграции, которая, в свою очередь, требует создания определенных механизмов взаимодействия, включая валютно-финансовые. Поэтому, надо полагать, возникновение международных (региональных) валютных систем станет процессом объективным. Сейчас вероятность этого усиливается в связи с нестабильностью действующей валютной системы.

     Участников международных региональных экономических объединений не может не тревожить накопление валютных противоречий в этой системе, что в последние годы проявилось, в частности, в серии региональных кризисов: в ЕВС в 1992 г., в Юго-Восточной Азии в 1997 г., России в 1998 г., Турции в 2001 г., Аргентине в 2002 г. Далеко не эффективными оказались валютные интервенции и политика процентных ставок. Страны обращают внимание на деформирование связи платежных балансов с валютными курсами. Все более заметной становится противоречивость результатов привязки слабых валют к сильным. Многие страны начинает раздражать долларизация внутренних расчетов и они пытаются от нее избавиться.

     В настоящее время к наиболее продвинутым в интеграционно-валютном отношении можно отнести такие международные региональные объединения, как : Ассоциация государств Юго-Восточной Азии - АСЕАН, Общий рынок Южного конуса – Меркосур, Андское сообщество. Придерживаясь интеграционной политики, эти международные объединения придают большое значение поиску эффективных валютных механизмов, способствующих реализации такой политики в интересах объединившихся стран. Возможно, они встанут на путь создания коллективных валют.

     Такое высокоразвитое экономическое объединение, каким сегодня является Европейский союз, уже создало собственную международную (региональную) валютную систему с единой валютой, частично поглотив отдельно формировавшееся ранее объединение под названием «Центрально-европейское соглашение о свободной торговле (ЦЕФТН)».

     В будущем вероятно развитие и такой тенденции, как формирование валютных зон вокруг сильных национальных валют, доказавших свою способность обслуживать международные экономические отношения. Это будут зоны, отличные от тех, которые сформировались во время и после Второй мировой войны под диктатом метрополий. Участники новых валютных зон станут равноправными, наряду с базовой денежной единицей валютной зоны обслуживать взаимные экономические связи будут и другие национальные валюты в режиме их взаимной конвертируемости.

     В числе главных и зональных валют в перспективе видится китайский юань, который станет, очевидно, обслуживать Центральную и Юго-Восточную Азию, а также товарообмен с российским Дальним Востоком. Предпосылки к этому быстро формируются в связи с опережающей остальные страны динамикой развития китайской экономики и ее валютно-финансового потенциала. Курс юаня остается стабильным с 1995 г., а с 2005 г. Китай намерен ревальвировать свою валюту на 10%. Разработана и реализуется программа ее полной конвертируемости. Соперником юаня в Азии будет выступать японская йена, претендуя на то, чтобы возглавить в этом регионе валютную зону.

     Что касается СНГ, то наиболее вероятной денежной единицей валютной зоны, если она начнет формироваться, явится российский рубль, ориентированный на полную конвертируемость.

     Однако заглядывая в будущее, целесообразно было бы оценить возможность создания наряду с коллективными единых наднациональных валют. Если иметь в виду среднесрочную перспективу, то мы не предвидим ни политических, ни экономических условий для повторения в других регионах мира феномена евро. Возможно, России и Белоруссии удастся завершить создание нового типа единой валюты, которой будет российский рубль. Но пока рассмотрение вопроса о переходе на единую валюту переносится с 2005 г. на 2006 г., хотя необходимые документы уже подготовлены. Тем не менее скорее всего такая модель вряд ли когда-либо может быть воспроизведена в силу специфики российско-белорусских отношений другими странами, объединившимися в региональные международные экономические организации.

     Учитывая вышеизложенное, применительно к будущему стоило бы говорить не только о переустройстве собственно валютной системы в существующем до сих пор ее понимании, а скорее о создании нового валютного механизма, способного обслуживать как глобальное экономическое пространство, так и его региональные части с их особыми интересами. Исходя из этого, такой механизм видится как своеобразная «пирамида».

     Ее основу составит собственно мировая валютная система. Оставаясь формой организации международных валютных отношений, продиктованной глобальным рынком, именно она, а не политическая воля государств, определит валюты, способные удовлетворить потребности его участников. Следующими звеньями «пирамиды» нового валютного механизма станут международные (региональные) валютные системы и валютные зоны, а также наднациональные валютные системы, взаимодействующие между собой, будучи обновленными по международным стандартам.

     В числе валют, которые глобальный рынок «рекомендует» использовать в своих целях, можно предположить, будут доллар США, евро и, с большой долей вероятности, китайский юань. Российский же рубль даже в среднесрочной перспективе шансов на это, видимо, иметь не будет даже с учетом его обеспечения энергоресурсами из-за недостаточной мощи в целом экономики России на мировом фоне и ее ограниченного влияния на мирохозяйственные процессы.[60]

     В изложенной схеме создания нового мирового валютного механизма не упомянут элемент, который бы содействовал стабилизации валютных курсов. Такого механизма, по сути, нет и в Ямайской валютной системе. Представляется, что это задача саммитов глав государств, министров финансов и руководителей национальных банков стран «большой восьмерки», а в дальнейшем – «двадцатки», куда входит и Китай, которыми будут учитываться интересы других «пользователей» нового мирового валютного механизма. Политических лидеров решить эту задачу вынудят транснациональные корпорации (ТНК), роль которых неуклонно возрастает в мировой экономике. Внутри ТНК фактически реализуются принципы планового хозяйства. Цены здесь устанавливаются не рынком, а сознательной волей корпораций в рамках их стратегии. На внутрифирменные операции ТНК сейчас приходится, по некоторым данным, от трети до двух пятых мировой торговли. Последняя осуществляется сегодня преимущественно по долгосрочным договорам, а их, наверное, можно считать разновидностью плана, где требуется стабильность валютного курса. Но включать эту задачу в межгосударственные договоренности о создании нового мирового валютного механизма, видимо, не стоит. Глобализация предполагает возможность применения различных разновидностей режимов с учетом интересов различных стран.

     Если будет созвана новая международная валютно-финансовая конференция под эгидой ООН, на ней стоило бы обсудить вопрос о направлениях реформирования институтов, обслуживающих мировую валютную систему, прежде всего МВФ. Определяя такие направления на будущее, следовало бы исходить из негативных сторон деятельности Фонда в настоящем и прошлом. А эта деятельность свидетельствует о том, что МВФ оказался неготовым принять решительные меры к ослаблению разрушительного характера финансового кризиса в 1998 году в странах с переходной экономикой; предлагал рекомендации преимущественно для преодоления чисто макроэкономического кризиса путем резкого повышения процентных ставок и бюджетных ограничений; отрицал необходимость принятия неотложных мер с целью приостановки оттока капитала из стран с развивающимися рынками; чрезмерно политизировал и идеологизировал свою деятельность.

     В связи с этим Фонду предстоит нацелить свои действия на предоставление такой финансовой и интеллектуальной поддержки нуждающимся странам, которая способствовала бы на деле их экономическому росту. Важно также повысить роль Всемирного банка в оказании помощи бедным странам, которым он мог бы предоставлять не только кредиты, но и гранты. Главное, чтобы институциональная структура нового мирового валютного механизма содействовала предотвращению в дальнейшем глубоких и затяжных международных кризисов или, по крайней мере, смягчала их негативные последствия.      

7.2. О СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ ВАЛЮТНЫХ ОТНОШЕНИЙ РОССИИ В ДОЛГОСРОЧНОМ ПЕРИОДЕ

    При определении стратегии развития валютных отношений и валютного рынка в России необходимо определить перспективы развития и совершенствования их основных, связанных тесно между собой структурных элементов, таких как:

    конвертируемость рубля,

    эффективный курс рубля,

    достаточность официальных золото-валютных резервов.

    Одним из важных ключевых вопросов, определяющих не только развитие валютного рынка России, но и ее экономки в целом, а также во многом влияющим на эффективность участия в мировом хозяйстве, является степень конвертируемости национальной валюты – рубля.

    Предполагается, что в России будут созданы условия для полной конвертируемости рубля, т.е. включая операции по счету движения капитала, к 2007 г. Задача достижения полной конвертируемости рубля была поставлена в ежегодном послании к Федеральному собранию Президентом РФ В.В. Путиным, о чем также было заявлено министром финансов А.Кудриным в ходе встречи глав фискальных ведомств и казначейств стран Большой восьмерки в Довиле, прошедшей в мае 2003 г.

    Оценивая возможности российской экономики американский экономист Дж. Сорос считает, что свободная конвертируемость рубля возможна не ранее 2008 г. Прежде чем будет введена свободная конвертируемость рубля, должны быть созданы для этого предпосылки.

    Переход к полной конвертируемости российского рубля в 2007 г. – это задача вполне реальная. Вместе с тем, необходимо уточнить, что же понимается под полной конвертируемостью валюты.

    Можно выделить формальный подход, т.е. юридически оформленную конвертируемость валюты путем отмены всех валютных ограничений как по текущим, так и по капитальным операциям платежного баланса. Российское правительство подтвердило необратимость присоединения к статье VIII Устава Международного валютного фонда, что обеспечивает конвертируемость рубля по текущим операциям, беспрепятственное перемещение капиталов и доходов нерезидентов. По степени снятия ограничений на валютные операции формально конвертируемость различается как частичная, полная, внутренняя и внешняя.

    В настоящее время уже существует внутренняя конвертируемость российского рубля. Это подтверждается наличием высоко ликвидного внутреннего валютного рынка с ежедневным оборотом, достигающим, по данным ММВБ, примерно в 15 млрд. долл. и со спрэдом по операциям рубль-доллар в 1-2 копейки. При этом сохраняется ряд ограничений по операциям платежного баланса, связанным с движением капитала.

    С принятием в декабре 2004 г. новой редакции федерального закона «О валютном регулировании и валютном контроле» начался следующий этап к достижению полной внешней конвертируемости рубля, которая предполагает отмену ограничений не только по текущим операциям платежного баланса, но и по операциям, связанным с движением капитала. В отличие от ранее действующей редакции закона «О валютном регулировании и валютном контроле» концептуально новый закон основан на принципе «все, что не запрещено законом, разрешено». Из такого подхода следует, если порядок проведения валютных операций и порядок использования счетов не установлены органами валютного регулирования в соответствии с федеральным законом, то валютные операции осуществляются, открываются счета и операции по ним проводятся без ограничений. Однако, такой подход соответствует уже развитым валютным отношениям страны, в которой действие монополистического фактора настолько ограничено, что государству нет необходимости лишний раз вмешиваться для поддержания стабильности национальной валюты. В условиях сохраняющейся зависимости российского валютного рынка и всей финансово-кредитной сферы страны от конъюнктуры мировых цен на энергоносители и существование естественных монополий органам валютного регулирования необходимо постоянно отслеживать ситуацию на валютном рынке для предотвращения скачков валютного курса и оттока капитала из страны.

    Кроме того, содержание новой редакции закона, направленное на дальнейшую либерализацию валютного рынка, нуждается в некотором уточнении, исходя из практики его применения. Это касается перечня видов имущества, относимого к валютным ценностям, в число которых не попали драгоценные металлы и драгоценные камни. Поскольку последние перестали быть объектом валютного регулирования, то операции с ними, осуществляемые коммерческими банками, срочно требуют дополнительного регулирования. С точки зрения обеспечения экономической безопасности страны рынок драгоценных металлов и драгоценных камней выполняет важную роль. Это касается поддержания международной ликвидности России за счет операций по покупке и продаже золота и драгоценностей для пополнения официальных золото-валютных резервов, а также и операций коммерческих банков на внутреннем и внешнем рынке золота.

    Сохранение в указанном законе порядка резервирования по отдельным операциям на срок не более двух лет в определенной сумме (от 20 до 100 процентов от суммы проводимой операции) в валюте Российской Федерации повышает издержки банков России при совершении операций на валютном рынке. Порядок резервирования не стимулирует их проводить работу по мобилизации временно свободных денежных средств населения и предприятий.

    В то же время сохранение порядка обязательной продажи не выше 30% валютной выручки экспортеров на ММВБ, внебиржевом рынке или напрямую Банку России позволяет успешно наращивать официальные валютные резервы. Однако, основными поставщиками экспортной выручки являются тридцать крупнейших холдингов, развитая финансовая инфраструктура которых позволяет им ограничивать ее поступление в Россию до уровня необходимого для поддержания деятельности в стране. Практически порядку обязательной продажи валютной выручки следует только мелкий и средний бизнес. Тем не менее, учитывая, что порядок обязательной продажи валютной выручки является основой механизма поддержания валютного курса, сохранение его вполне оправдано.

    В целом концепция нового федерального закона «О валютном регулировании и валютном контроле» предполагает с 2007 г. отмену практически всех ограничений, связанных с трансграничным движением капитала, достижение равенства прав резидентов и нерезидентов при осуществлении текущих операций и операций, связанных с движением капитала. Однако, выбор указанной даты снятия валютных ограничений недостаточно обоснован, а в концепции закона преобладает в основном инструментальный подход, что в конечном счете, не отвечает экономическому смыслу достижения полной конвертируемости национальной валюты. Снятие валютных ограничений по капитальным операциям обеспечивает лишь формальную конвертируемость рубля, но не решает ключевой проблемы реальной конвертируемости – отсутствие устойчивого спроса на российскую валюту со стороны нерезидентов и отечественных экспортеров.

    Реальная конвертируемость валюты, экономически подкрепляется степенью участия страны в мирохозяйственных связях. Спрос на рубли будет возрастать по мере укрепления конкурентоспособности российской экономики и роста числа и объема российских товаров на мировом рынке. По экспертной оценке о реальной конвертируемости рубля можно говорить в случае, если доля готовой продукции в российском экспорте превысит 45-50% (в настоящее время эта величина на уровне 8-10%).

    Однако и степень реальной полной конвертируемости валюты, как показывает мировой опыт, может быть различной. В случае, если страна объявляет свою валюту свободно обратимой, то это по определению МВФ (статья V «Операции и сделки Фонда») должно соответствовать понятию «свободно используемая валюта (freely usable currency), что предполагает отсутствие ограничений для всех участников валютных отношений на операции с такой валютой. Но реально, к числу свободно используемых валют сам МВФ относит: доллар США, евро, йену и фунт стерлингов. Другими словами, МВФ косвенным образом признает, что отсутствие в стране юридических ограничений для использования ее валюты по всем статьям платежного баланса еще не достаточно, чтобы валюта приобрела полный международный статус.

    При определении стратегии развития валютных отношений следует учитывать, что будучи даже свободно конвертируемой валюты не всегда может участвовать в обслуживании международных экономических отношений страны-эмитента, поскольку не неё предъявляется ограниченный спрос, как правило, только со стороны участников внутреннего валютного рынка. А спрос со стороны экономических партнеров может быть незначительным, поскольку в операциях с внешнеторговыми партнерами им необходима другая иностранная валюта. Для того чтобы минимизировать конверсионные издержки участники внешнеэкономических связей стремятся использовать высоко ликвидные валюты, к числу которых относится в первую очередь доллар США, что подтверждается степенью его использования в международном обороте. Ежедневно с долларом США совершается 90,4% конверсионных операции мирового валютного рынка из 174,5% (совокупный среднедневной объем валютообменных операций в мире составляет 200%) обменных операций с валютами промышленно развитых стран[61]. Ведущее место доллара США в международных расчетах поддерживается значительной долей американского валютного рынка в общем объеме операций мирового валютного рынка (см. таблицу 1).

Таблица № 1. Среднедневной оборот валютного рынка стран Большой восьмерки[62].

    Доля конверсионных операций России в объеме глобального валютного рынка достигает лишь 0,6%. Переход к конвертируемости рубля создаст условия для расширения использования рубля в международных расчетах. Иногда как важнейший признак свободной конвертируемости валюты называют наличие котировки валюты за рубежом. Однако этот формальный признак должен быть следствием реального спроса на российскую валюту со стороны ее внешнеэкономических партнеров. Использование рубля в качестве валюты цены и валюты платежа является стратегической задачей, которая может быть постепенно решена в результате достижения конкурентоспособности российской экономики.

    При недостаточной степени конкурентоспособности российской экономики существование порядка котировки рубля иностранными банками может создавать ряд проблем, без решения которых поддержание конвертируемости российской валюты будет сложным. Сегодня примером признания рубля мировым сообществом стала торговля срочными рублевыми контрактами (фьючерсами) на Чикагской товарной бирже с апреля 1998 г. Продажа фьючерсных контрактов по 500 тыс. рублей сроком исполнения 6 месяцев дала возможность нерезидентам страховать валютные риски при осуществлении операции на российском валютном рынке. Ряд иностранных банков и транснациональных корпораций в РФ начали размещать облигации в рублях. В то же время валютные спекулянты получили возможность в некоторой степени влиять на курс рубля.

    Таким образом, установление международного статуса российской валюты через ее конвертируемость связано с решением такой стратегической задачи как использование рубля в качестве валюты цены и валюты платежа. Появление рубля в обращении на международных рынках, наряду с ведущими валютами мира – долларом, евро, фунтом стерлинга, швейцарским франком, т.е. теми валютами, которые МВФ называет свободно используемыми для платежей по международным операциям, предполагает превращение его в предмет активной торговли на мировых валютных рынках.

    Российские сторонники снятия ограничений на трансграничное движение капитала обычно подчеркивают, что за счет притока иностранных инвестиций можно получить определенные выгоды:

1. возможность пополнения дефицита внутренних инвестиций при отсутствии необходимого объема сбережений;

2. обеспечивать диверсификацию источников финансирования;

3. привлекать иностранный капитал по низкой процентной ставке;

    Другие специалисты подчеркивают, что на практике отсутствуют доказательства воздействия конвертируемости по капитальным операциям на темпы экономического роста. Профессор Гарвардского Университета Дэни Родрик в статье, посвященной анализу проблем конвертируемости валют по капитальным операциям 23 развивающихся стран подчеркивает, что не существует доказательств того, что в странах, снявших ограничения на операции с капиталом, экономика растет быстрее, инвестиции больше, а инфляция ниже[63].

    В то же время, рассматривая переход к свободной конвертируемости рубля как стратегическую задачу, следует учитывать ряд проблем и условий для роста рисков при совершении с ним операций на валютном рынке.

    1. Увеличение ликвидных рублевых средств, находящихся в распоряжении нерезидентов создает предпосылки для неорганизованного «стадного» поведения инвесторов, обмена их на иностранную валюту и ее вывоз в условиях кризиса в другую страну, обеспечивая обвал валютного курса национальной валюты России. Учитывая угрозу финансовых кризисов и возможные макроэкономические последствия, целый ряд стран, после введения конвертируемости своих валют по операциям, связанным с движением капитала, через некоторое время от нее отказались. (См. таблицу 2)

Таблица 2. Страны, которые ввели конвертируемости валют по счету движения капитала Платежного баланса[64].

    2. Снятие ограничений по капитальным операциям создает условия для легальной утечки капитала. Если вывоз капитала способствует развитию экономики страны, его вывозящей, т.к. прибыль инвестируется в ее экономику, то бегство и утечка капитала имеют только негативные последствия. С этой точки зрения либерализация капитальных операций при отсутствии условий более прибыльного использования капиталов в России способствует только оттоку российских капиталов за рубеж, а недостаточно благоприятный инвестиционный климат не создает условий для притока иностранных капиталов.

    3. Рассматривая переход к полной конвертируемости рубля и увеличение открытости экономики как условия для притока иностранных инвестиций, нельзя не учитывать уменьшение степени управляемости национальной экономикой. В условиях финансовой глобализации на международные инвестиционные потоки влияют не только факторы, которые могут контролироваться национальными денежными властями, но и факторы, которые меняются под влиянием внешних условий, как это было в конце 90-х годов ХХ века в странах Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. Открытость их валютных и финансовых рынков для «горячих» валютных потоков из развитых стран создала условия для валютного шока и экономического кризиса.

    4. Недостаточно четкое определение структуры валютных ценностей создает условия для злоупотреблений. В соответствии с законом РФ «О валютном регулировании и валютном контроле» дается исчерпывающий список «текущих» операций с валютой, которые не требуют лицензии ЦБ РФ на их осуществление, а для проведения «операций, связанных с движением капитала», хотя их число существенно ограничено, но все же необходимо наличие разрешения. Введено деление ценных бумаг на «внутренние ценные бумаги» и «внешние ценные бумаги», которое не используется в гражданском законодательстве. Как внутренние ценные бумаги трактуются эмиссионные ценные бумаги, номинальная стоимость которых указана в валюте Российской Федерации и выпуск которых зарегистрирован в России или же ценные бумаги, удостоверяющие право на получение валюты Российской Федерации. Под внешними ценными бумагами понимаются те, которые в соответствии с данным федеральным законом не могут быть отнесены к внутренним ценным бумагам. Однако признаки, положенные в основу данной классификации не всегда позволяют четко определить категорию ценной бумаги, что затрудняет использование принципов валютного регулирования. Таким образом, работа по совершенствованию закона «О валютном регулировании и валютном контроле» должна быть продолжена.

    5. Улучшение инвестиционного климата и либерализация политики валютного регулирования по операциям, связанным с движением капитала платежного баланса создают условия для притока иностранного капитала. Тем не менее, как подчеркивает Главный экономист Всемирного банка Дж.Стиглиц, развивающимся странам необходимо управлять валютным рынком. Обновление валютного регулирования операций с капиталом может повысить доверие иностранных инвесторов к стране и способствовать притоку иностранных инвестиций. В то же время целесообразно использовать меры, ограничивающие чрезмерное поступление в страну краткосрочных обязательств в иностранной валюте. Можно установить порядок обязательного депонирования краткосрочных инвестиций при репатриации прибыли для нерезидентов как меру, предотвращающую чрезмерный отток из страны валютных средств. Однако для перехода к полной конвертируемости этого недостаточно.

    Когда ставится задача перехода к реальной полной конвертируемости рубля, то предполагается превращение его в резервную валюту, т.е. в одну из ключевых валют, которые накапливаются в официальных резервах стран для выполнения своих обязательств перед своими внешнеэкономическими партнерами. Первым шагом на пути к достижению такого статуса конвертируемости рубля могло бы стать расширение его использования в рамках СНГ. Рост доли рубля в расчетах между странами СНГ является подтверждением расширения степени его конвертируемости. Поскольку теперь страны – внешнеторговые партнеры России по СНГ, для сокращения трансакционных издержек могут обходиться без доллара, используя рубль в расчетах между собой, для чего они должны его накапливать. Другими словами, рубль может уже в недалеком будущем стать резервной валютой.

    При определении стратегии перехода к свободной конвертируемости рубля к числу факторов, свидетельствующих в пользу постепенного перехода, относится необходимость поддержания стабильного курса рубля. В этих целях используются валютные интервенции Банка России с использованием официальных золотовалютных резервов. Пока в России сохраняется тесная зависимость между механизмом поддержания курса рубля и объемом валютной выручки экспортеров, существует возможность сокращения валютных резервов, которые сейчас обеспечивают стабильность рубля. Следует учитывать, что при полной конвертируемости российский валютный рынок окажется под сильным влиянием операций за пределами России и задача – поддержания стабильного курса рубля станет для Центрального Банка РФ значительно сложнее.

    Следствием маленького объема российского валютного рынка при полной конвертируемости рубля может стать рост его волатильности (изменчивости) и неустойчивости. Учитывая, что источником поддержания курса рубля являются официальные валютные резервы, размер которых должен быть во-первых - достаточным, во-вторых – своевременно пополняться. И первое, и второе пока слишком сильно зависят от высоких цен на рынке энергоносителей. Следовательно, переход к полной конвертируемости рубля должен решаться одновременно с созданием и расширением других значительных по объему источников поступления валюты, существенного совершенствования структуры экспорта и сокращения импорта той продукции, которая могла бы производиться российскими предприятиями.

    С проблемой конвертируемости национальной валюты связана и структура официальных золотовалютных резервов. Недостаточно наращивать золото-валютные резервы, целесообразно диверсифицировать структуру валютного портфеля официальных золотовалютных резервов, размер которых постепенно приближается к 100 млрд. долл. США. Назрела необходимость законодательно урегулировать порядок их формирования и использования. В этой связи целесообразно разработать и принять федеральный закон о принципах управления государственными золото-валютными резервами и определить права, обязанности и ответственность федеральных органов исполнительной власти за эффективное управление ими. Целесообразно сформулировать уровень достаточности золото-валютных резервов, превышение которого позволяет использовать иностранную валюту на развитие экономики.

    Одновременно с наращиванием официальных резервов происходит постепенное укрепление курса рубля, в результате которого уменьшается экспортная выручка, но при этом растет выручка российских импортеров. По данным Банка России, положительное сальдо торгового баланса России в апреле 2003 г. уменьшилось на 26,3% по сравнению с мартом 2003 г., т.е. на 1,5 млрд. долл. в том числе из-за укрепления курса рубля. В целом за 2003 г. средние экспортные цены выросли на 10% (цены на нефть – на 15%) за счет чего экспортеры получили дополнительные доходы в сумме 12 млрд. долл., но за счет укрепления рубля около 9 млрд. долл. было «съедено» курсовой разницей. Это примерно четвертая часть годового ВВП, удвоение которого является главной стратегической задачей. Одновременно происходит переосмысление отношения к доллару как единственной надежной резервной валюте. Этому способствовало замедление темпов роста промышленного производства в США, рост дефицита торгового и платежного балансов, ослабляющих доллар и как следствие отток инвестиций из американской экономики. Например, зона евро стала одним из прибежищ для инвестиций Саудовской Аравии, которые по экспертным оценкам составили 200 млрд. долл. (примерно треть общих вложений в США).

    Укрепление рубля на фоне ослабления доллара США ставит вопрос – до какой степени выгодно России укрепление ее валюты? Каким должен быть эффективный курс рубля? Будет ли выгодно России использовать рубль как единую валюту стран СНГ? Ответы на эти вопросы требуется найти, чтобы определить стратегию развития российского валютного рынка.