В 30-е годы слава Тьеполо как мастера монументальной декорации все более растет и распространяется за пределы Венеции. Именно в эти годы граф Тессин приглашает Тьеполо, правда безуспешно, в Швецию для украшения королевского дворца в Стокгольме. В эти же годы Тьеполо создает фресковые росписи в палаццо Казати (Дуньяни) и Аркинто, а несколько позднее в палаццо Клеричи в Милане, в капелле Коллеони в Бергамо, на вилле Лоски близ Виченцы. Завершается эта серия декоративных циклов в конце 30-х и начале 40-х годов росписью купола в церкви Джезуати и замечательными плафонами в Скуола деи Кармини и в церкви дельи Скальци в Венеции. Именно в эти годы в упорных исканиях вырабатывается декоративный стиль Тьеполо.
Тьеполо создает на стенах и плафонах церквей и дворцов иной, преображенный мир, мир фантастических образов, но полный чувственной силы и одухотворенной энергии мира реального. При этом, несмотря на то, что Тьеполо часто обращается к темам близким, почти аналогичным, он никогда не повторяется - таковы его многочисленные апофеозы. Например, на плафоне церкви дельи Скальци "Перенесение домика Марии в Лорето" композиция развертывается сверху вниз, на движениях сонма ангелов, опускающих домик Марии как бы из заоблачных высот в реальное пространство церкви. И если плафон церкви Скальци создает атмосферу бурного, жизнерадостного ликования, то плафон церкви деи Кармини, изображающий "Явление Марии святому Симеону", полон торжественной величавости.
В свою очередь, в "Апофеозе святого Доминика" (церковь Джезуати в Венеции) композиция построена вертикально, снизу вверх, по ступеням воображаемой архитектуры, с помощью самых резких ракурсов. Параллельно с декоративным ансамблем церкви деи Джезуати были созданы три большие картины на тему "Страстей Христовых", украсившие в 1740 году венецианскую церковь Сант Альвизе. В этих исключительных по качеству шедеврах мастера решительно преобладает драматическое начало. На сей раз Тьеполо нашел источник вдохновения в произведениях не столько Паоло Веронезе, сколько Тинторетто и Тициана.
Таким же разнообразием эмоциональных оттенков и широтой художественно-образного диапазона отмечены алтарные и станковые картины Тьеполо этого времени. Среди них есть произведения, которые поражают сложностью, пышностью и велеречивостью композиционного и колористического воплощения замысла - будь то такое глубоко трагическое событие, как "Путь на Голгофу" (церковь С. Альвизе в Венеции), или проникнутое мощным религиозным экстазом собрание святых – "Мадонна во славе" (церковь в Роветте, с замечательным образом апостола Петра, непоколебимого борца - фанатика веры, и с ярко выразительнымй народными типами).
Но рядом с ними мы встречаем у Тьеполо в 40-х годах и произведения совершенно иного, более интимного характера, открывающие в даровании мастера то нежно лирические стороны. Сюда можно отнести картину Гамбургского музея "Христос в Гефсиманском саду", построенную на необычайно смелом контрасте сверхъестественного света, падающего с неба на Христа и ангела, и земного, скупого света факелов, принесенных стражниками. Здесь же следует назвать работу "Мучение Иоанна Епископа", носящую черты страстной, самозабвенной экзальтации, где в самих сочетаниях красок, в острых углах рисунка и в стремительной динамике мазка воплощен духовный порыв святого.
Кроме того, к этому периоду относится и несколько портретов Тьеполо. Венецианский мастер написал не много портретов, но каждый из них принадлежит к шедеврам портретного искусства. К тому же они очень различны по своему замыслу. Один из них может быть назван воображаемым портретом. Антонио Риккобони, портрет которого хранится в Академии деи Конкорди в Ровиго, был профессором Падуанского университета во второй половине 16 века. Но Тьеполо изобразил его как современника, причем подчеркнул в нем черты острой проницательности и неудержимой энергии, смелой инициативы - этому впечатлению содействует и мастерски вписанное в овал движение ученого, и особенно перерезающая картину по диагонали полоса света. По своей интеллектуальной силе портрет Риккобони превосходит лучшие портреты Гисланди, которые его в известной мере предвосхищают.
Другой выдающийся портрет - прокуратора Джованни Кверини в галерее Кверини-Стампалиа в Венеции, принадлежит к разряду парадных. Но мы сталкиваемся здесь с совершенно особой, новой разновидностью парадного портрета, в котором монументальность сочетается с гротеском, где величавая, торжественная демонстрация персонажа скрывает и в то же время подчеркивает его разоблачение. С одной стороны, точка зрения снизу вверх, пышное архитектурное обрамление, величественная поза и широкие складки тяжелой одежды - своего рода полнозвучная симфония в красном; с другой стороны, мертвенное, восковое лицо этого жестокого и продажного чиновника-"серениссимы", которым художник произносит беспощадный приговор верхушке венецианского общества. Здесь Тьеполо вступает на тот путь социально-психологического портрета, по которому позднее пойдут Гойя и некоторые мастера портрета 19 века.
Третий известный нам портрет Тьеполо – "Девушка в треуголке с веером" в Национальной галерее в Вашингтоне. Это портрет интимный. Очарование молодости показано в этом портрете со всей непосредственностью и вместе с тем тончайшим образом подготовлено: контуры домино и треуголки округляют лицо девушки и дают темную оправу его сверкающе светлому явлению, веер, поднесенный к лицу, еще более сосредоточивает внимание зрителя на губах и глазах молодой девушки.
Во всех трех портретах Тьеполо мы имеем дело с новым этапом в развитии портретного искусства, когда портрет становится воплощением определенного тезиса о человеке и когда композиционная и колористическая организация портрета играет решающую роль в характеристике модели.
Но, безусловно, самой значительной работой Тьеполо конца 30-х годов была фресковая декорация новой церкви деи Джезуати, построенной в 1726-1735 годах по проекту архитектора Джорджо Массари. Участие Тьеполо в украшении интерьера этой церкви, где ему принадлежат росписи на своде нефа, фрески пресвитерия и хора, приходится на период 1737-1739 года. Среди исполненных художником композиций особенно важна сцена "Учреждение ордена Четок", занимающая центральный компартимент свода над нефом. Эта фреска - подлинная дань уважения Веронезе, в особенности его "Вознесению Богоматери", находившемуся во времена Тьеполо там, где оно и было написано Веронезе, - в расположенной неподалеку церкви Умильта (позднее плафон Веронезе был снят и перенесен в капеллу дель Розарио в церкви Санти Джованни э Паоло). Прежде чем приступить к выполнению фрески, Джамбаттиста представил своим заказчикам целых три эскиза с различными вариантами решения. Очевидно, доминиканцы монастыря деи Джезуати остались не вполне удовлетворены замыслом художника и потребовали внести в него многочисленные изменения. В частности, они касались отдельных иконографических аспектов, особенно важных для того, чтобы донести до верующих в самой доступной форме заключенное во фреске "послание" - прославление ордена, символически представленное сценой передачи Мадонной четок в руки его святого основателя, и одновременно подтверждение тесных связей, существовавших между орденом и Венецией, которую во фреске олицетворяют изображения правившего в те годы дожа Альвизе Пизани и архиепископа Франческо Антонио Коррера. В этой и других фресках свода главного нефа господствуют все оттенки светлых тонов, радужные, искрящиеся, пронизанные светом и воздухом, типичные для палитры Тьеполо. Простая и спокойная повествовательная интонация в огромной степени способствует созданию той атмосферы нарядной элегантности и декоративного изящества, которые отличают в целом внутреннее убранство построенной Массари церкви, подлинного шедевра венецианского рококо в его самых утонченных проявлениях. И над всем этим царит свет, преображенный фантазией художника, неповторимый, сияющий и одухотворенный, окутывающий фигуры, подчеркивая их самоценность.
В 1740 году Джамбаттиста в последний раз вернулся в Милан. Он был приглашен туда маркизом Джорджо Клеричи расписать свод галереи принадлежавшего ему дворца в связи с предстоявшим бракосочетанием маркиза с Фульвией Висконти. Изобразив на своде галереи "Бег колесницы Солнца", Тьеполо впервые углубился в тему, которую неоднократно повторял впоследствии. Центр плафона занимает триумфально мчащаяся колесница Аполлона, запряженная четверкой белых скакунов, грохочущих копытами. В небе, окрашенном ярким светом утренней зари, парят редкие фигуры мифологических божеств. Зато в многочисленных персонажах, изображенных вдоль карниза и среди мотивов ложной архитектуры, Тьеполо дал свободу своей необузданной творческой фантазии. Это настоящая фантасмагория типажей, показанных в разнообразных позах и различных группах, олицетворяющих богов Олимпа, четыре части света, моря, реки, известные в эпоху Тьеполо, и многое другое.
Фрески палаццо Клеричи стали отправной точкой в развитии творческой индивидуальности Тьеполо: в них Джамбаттиста показал, что благодаря силе художественного воображения и великолепному владению цветом, прозрачным, праздничным и вместе с тем классически отвлеченным, ему как мастеру фресковых декораций подвластно любое пространство, даже самое неудобное, наподобие расписанной им галереи, длинной, тесной и слишком низкой.
Окончание работ над фресками в палаццо Клеричи, которые даже век спустя миланские историки искусства восторженно называли "самым замечательным произведением, особенно в отношении света", из тех, что оставило в Милане 18 столетие, совпало с резким разрывом отношений местной знати с венецианским художником. Причина этого, без сомнения, заключалась в новом культурном климате, который утвердился в Милане после восхождения на престол императрицы Марии Терезии в 1740 году. С этого времени город превратился в один из главных в Италии центров обновления и просветительства, и в новой культурной среде, проявлявшей интерес к более реалистическим темам, искусство Тьеполо с его аполлоновыми триумфами и гимнами славным деяниям и счастливым дням заказчиков уже не находило для себя благоприятной почвы. По той же самой причине Тьеполо, принц живописцев "старого режима", никогда не посетил Францию эпохи Просвещения, где еще совсем недавно, в первые два десятилетия века, торжествовали победу многие мастера венецианского рококо - Джованни Антонио Пеллегрини, Себастьяно Риччи и Розальба Каррьера, и не отправился в Англию, страну просвещенных монархов.
Тем не менее, этот период творчества мастера позволяет нам проследить как совершенствует свое мастерство великий художник, усложняя индивидуальный творческий стиль еще и благодаря влиянию работ мастеров 17 века. А, кроме того, он еще явился и блестящим расцветом портретного искусства Тьеполо, внесшим свежую струю в его творчество.
Дата: 2019-07-24, просмотров: 215.