Ничего особенного в японской мафии нет. Во многом поведение японских якудза смахивает на поведение наших, отечественных "братков". Похожие машины, способ одеваться, манера речи... Только японцы обычно несколько культурнее и менее агрессивны. Как и в России, они контролируют теневую экономику и нелегальный бизнес, но менее безопасно на улицах Японии от их наличия не становится. А вот неорганизованной преступности, наиболее опасной для простых граждан, в Японии существенно меньше.

Миф семнадцатый: Японцы - садисты

Ничего более страшного, чем-то, что творили друг с другом участники Гражданской войны в России, никогда в истории человечества не было. Но это не повод считать жителей России садистами. А за все то, что японцы творили в Китае и Корее во время Второй мировой, японское правительство извинилось и признало свою вину. Практически ни о какой другой стране мира этого сказать нельзя.

Миф восемнадцатый: Японцы плохо знают языки

Не хуже, чем жители России или американцы. Большей части японцев знание других языков, кроме японского, в жизни не нужно, а оставшимся хватает и английского. При этом те, кто им часто пользуется, знают его обычно очень неплохо.

Миф девятнадцатый: Современная японская массовая культура вторична по отношению к американской

Это не совсем верно. Да - общая структура массовой культуры была позаимствована японцами в США. Но в эту структуру японцы заложили свое, достаточно самобытное содержание, и потому современная японская музыка и массовая литература начинают завоевывать не только азиатские, но и американские и европейские рынки, чего никогда не происходило бы, если бы они были только дешевым повторением уже существующей западной культуры.

Миф двадцатый: Японцам нравится, когда иностранцы могут сказать несколько слов по-японски

Не более чем жителям России нравится, когда с ними пытаются говорить на ломаном русском. Кому-то это приятно, кого-то - сильно раздражает. В общем случае, не стоит пытаться выглядеть глупо и говорить фразы, в произношении или смысле которых вы неуверенны.(2)

    На взгляд автора любой стереотип в отношении какого-либо народа это невежество сформированное незнанием истинного положения вещей и удаляет нас от реального понимания тех или иных особенностей народа.

Тенденция развития культуры

Изоляция сформировала национальный характер. В данном параграфе автором раскрываются сущность национального характера японцев, отражающая условия формирования особенностей досуга.

    125 млн. японцев живут на островах общей площадью с Бурятию. По плотности населения страна восходящего солнца стоит в первых рядах наиболее густонаселенных стран. Территориальная малость и густонаселенность – вот факторы, на которые опираются сторонники самобытности японского народа. Один географический фактор, всетаки стал доминантным в становлении японской культуры, столь отличающейся от иных развитых стран. Этот фактор – изоляция. Во времена становления общечеловеческой цивилизации ни один из народов ныне проживающих на громадных просторах евроазиатского континента не был так удален от других народов как японский. Пролив, разделяющий Японию и корейский полуостров, в 5 раз шире Ла-манша. Одним из наиболее зримых результатов воздействия фактор изоляции стало формирование высокой степени гомогенной нации и гомогенной культуры. культура Японии, хотя ее неонократно обогащали зарубежные заимствования, также стала однородной, что особенно ярко проявилось за годы политической изоляции во времена сегуната Токугавы (1600 – 1868). Другим последствием географической и политической изоляции Японии была сравнительная редкость контактов местных жителей с иностранцами, как следствие огромное влияние этих контактов на формирование и развитие национальной культуры. Чередование периодов мощного заимствования и глухой изоляции привело к переоценке значения процесса обогащения иностранными идеями. Японцы столь привыкли к тому, что все принципиально новое идет из-за рубежа, что у большинства населения выработался синдром преклонения перед иностранным. Так родился миф о том, что Японцы – нация не талантливых творцов, а усердных копировальщиков чужих идей. В то же время изоляционизм привел к тому, что японцам в своей массе приходилось полагаться на собственные силы становления собственной цивилизации. Как это обычно и бывает, любое подобное “зацикливание” носило как позитивный так и негативный харктер. С одной стороны оно вело к бережному сохранению всего доставшегося от предков – мастерства, навыков, отношения к труду, жизни, природе. С другой стороны это стало питательной средой для мистической демагогии о божественности, избранности японского народа.

    Итак, долгая изоляция Японии привела к двум казалось бы противоположным, если не взаимно исключающим последствиям. С одной стороны, японцы восприимчивы ко всему новому, необычному, приходящему из-за рубежа в куда большей степени, чем представитель большинства народов. С другой – они держатся за старое, привычное, традиционное. В результате сформировался особый тип японского консырватизма, при котором рядовой обыватель делит свою жизнь на две практически невзаимоприкасающиеся части: дома он предпочитает в халате юката отдыхать на циновках, потягивая зеленый чай, раболепно подаваемый женой или детьми, а на службе – это чиновники европейского образца использующие в работе все новейшие достижения мировой техники, запивающий “хот-дог” или “биг-мак” чашечкой кофе. Многие аспекты древней японской цивилизации продолжают существовать бок о бок с евроамериканским модернизмом, например, институт императорского управления. Для ХХ века это явный пережиток. Но только не в Японии, где император не только символ нации, это и поныне овеществленная душа японцев без которого они не мыслят дальнейшего существования. (5, с.12).

    Автор делает вывод, что данная ситуация складывается не только в Японии, но и в других странах, в этом парадоксе есть своя закономерность, так как без приверженности к традициям своего народа нет будущего для государства.

Тенденции развития культуры. Здесь раскрывается сущность преобразования японской национальной культуры под воздействием различных культур извне.

Японская культура в силу ряда исторических и географических факторов в высшей степени самобытна. ей свойственна особая сила присвоения чужих форм. На земле есть мало культур которые были бы способны также как японская впитывать влияние чужеземных культур, оставаясь при этом самими собой. В истоии японской культуры были периоды, когда воздействие китайской культуры, например, продолжалось столетиями, охватывая многие стороны жизни японского народа. Но это воздействие преодолевалось, поглощенные элеенты чужеземной культуры творчески перерабатывались, органически включались в японскую культуру, которая от этого становилась еще более самобытной. Действительно, в японской живописи, поэзии, архитектуре, скульптуре, художественном ремесле и многом другом можно обнаружить китайские, индийские, корейские и иные иноземные элементы. Но присутствуют они там, как сказал бы философ, в “снятом” виде, подчиненными системе японской культуры в целом. В области изобразительного искусства японская и западная живопись обменивались техническими приемами, в музыке были предприняты попытки соединить японские и западные мелодии, то есть восточный и западный виды искуства не изолировались окончательно друг от друга, и тем не менее японская живопись и живопись западная, национальная музыка и музыка западная, театр Кабуки и новый театр Сингэки – каждый из этих видов искусства отчетливо противостоит другому. Однако в отличие от такой сферы искусства, как японская живопись, которая ротивостоя живописи западного стиля, смогла постоянно развиваться, обогащаясь новыми элементами, в театре Кабуки японской музыки возможности для развития нового казались незначительными. Здесь пришлось приложить большие усилия к тому, чтобы сохранить сложившиеся в прошлом формы. Сейчас сложилось положение, когда такие виды искусства, как театральные представления гагаку, но, кегэн, кукольный театр дзерули стали лишь предметом эстетического созерцания, как культурные ценности далекого прошлого, подобно картинам и скульптурам хранящимся в музее. Театр играет не столько роль искусства, сколько роль развлекающего зрелища. Развлечения, будучи видом культуры повседневной жизни, непосредственно связаны со временем, поэтому доминирующее положение среди них неизбежно заняли кино, спорт, джаз, представляющий собой продукт современной жизни.

Однако в таких видах искусства как кино, техника которог предельно современна, но в котором имеется много развлекательных элементов, по-прежнему пользуется популярностью у зрителей исторические фильмы. По-прежнему любимы, распространяемые по таким современным каналам как аудио, видео телевидение, радио, модные песни полные печали или песни сохранившие в себе ярко выраженные черты традиционных народных песен. Такая устойчивость специфически японского вкуса, по видимому в какой то мере связана с досовременно структурой японского общества (39, с.12).

Автор делает вывод, что наряду с новообразованиями в области культуры сохраняют свое правл на существование традиционные формы, нередко в видоизмененном состоянии, умело вписавшемся в современную коньюнктуру культуры японцев.

    В поисках новых ценностей. Здесь говорится о духовных поисках японцев. В силу национального характера и образа жизни и сложившейся социальной коньюнктуры они попадают под влияние различного рода конфессий.

За последнее время количество юридически зарегистрированных японских религиозных организаций, большую часть которых сотавляют разного рода сеты нетрадиционных культов, приблизилась к отметке 200 тысяч, а число верующих составило 220 млн. человек, превысив население Японии в 2 раза. Почему питательной средой для развития религиозных группировок в роде “Аум Сенрике” становится прежде всего японская молодежь, которая всегда славилась своей прогрессивной социальной позицией.Ответы на эти вопросы можно найти, во-первых в основаниии философских концепций японских традиционных культов, которые не сумели сохранить присущее им духовное влияние. Во-вторых в особенностях современной социальной среды, ставшей плодотворной почвой для рождения новых культов.

Но если синтоизм выродился в духовную традицию, так как перестал получать государственную поддержку, то духовное влияние буддизма – другого мощного религиозного течения – постепенно ослабло по другой причине. Буддизм никогда не был религией в традиционно западном понимании этого слова. Он представляет собой совокупность различных абстрактно-утонченных философских концепций бытия. На протяжении веков этому учили буддисты-монахи, но когда в ХХ веке роль буддистских монастырей ослабла, лишь немогие смогли понять и искренне прочувствовать смысл священных слов духовных учителей. Гораздо больше тех, кто номинально считает себя буддистом, потерял реальную связь с этим верованием и вынужден заполнять душевный вакуум обращением к новым культам.

Кроме того, любая религия, даже самая сильная способна выродиться, если в число ее приверженцев постоянно не вливется молодежь. И наоборот: при наличии свежего контингента верующих маленькая сект с сомнительными принципами имеет все шансы превратиться в мощную, влиятельную силу. Но эти новые культы, возникающие в ответ на отход значительной части японцев от традиционных религий и рост интереса молодежи к вновь возникающим культам, могли сформироваться только в условиях нарушенной социализации подростающего поколения. Значительное повышение уровня жизни и раскрепощение социальных устоев, как результат японского послевоенного экономического чуда позволили молодым супругам жить отдельно от родителей, а женщинамсменить традиционный фартук хозяйки на деловой костюм офис-леди. Все это практически исключило эмоциональный аспект в процессе формирования личности при гипертрофированном раннем развитии интеллектуального потенциала современных подростков, что неизбежно привело к эмоциональной зависимости, чувству незащищенности от внешнего воздействия. Следствием этого становится чувство духовной неполноценности, потребности эмоциональной поддержке и авторитетном собеседнике. Роль такого коллективного собеседника и играют религиозные секты, предлагающие своим молодым послушникам то, чего они были лишены в детстве и не смогли найти в самостоятельной жизни.

В результате молодой человек или девушка, пытаясь хоть като компенсировать недостаток в “братьях и сестрах по духу” и удовлетворить свою потребность в общении становятся легкой добычей различных религиозных сект. В отличие от старых религиозных школ новые религии более искусно приспособили свою догматику культ и организацию к изменяющейся действительности. Уничтожение сакрального смысла императорской власти, которая одухотворяла жизнь десятков поколений японцев до войны и одновременно вычеркивание из школьной программы всего, что хотя бы отдаленно напоминало бы о монархии. В японских селах, которые претерпели меньшие изменения чем город, секты почти не могут найти последователей и участие христиан в их деятельности минимальна. Задержка в эмоционально-психическом развитии личности не дает сформиравться прочному психологическому фундаменту и человек ищет опору в новых религиях. (44, с.24).

Автор делает вывод, что описаное выше осень близко и применимо к нашей жизни, где бытовая неустроенность, “поиск себя”, недостаток понимания среди олкружающих приводят человек в лоно различного рода сект манипулирующих личностью, зачастую из-за меркантильных целей.

Работа или досуг. Здесь автор приводит данные социального исследования среди японцев: на что они больше ориентированы в повседневной жизни.

В 1995 году 34% японцев считали наиболее важным в жизни работу. В США такие люди составляли 32,8%, в Германии 26%, в Швеции 11,6%. Японцам далеко до китайцев, где процент “трудоголиков” достигал 67,5% и до Филлипин – 78,2%. В то же время в том же 1995 г. 32% японцев считали досуг более важным чем работу, это был второй результат после Швеции (43%), он превышал результат Германии (24,1%) и США (20,8%).

Это исследование было проведено центром развития досуга. Эта спциализированная исследовательская организация при Министерстве внешней торговле и промышленности. Этот центр ежегодно проводит опросы общественного мнения по проблемам досуга и восстановлению здоровья Японии. Цифра опроса 1997 года позволяет выявить тенденцию изменеия приоритетов у японцев. Данные опроса свидетельствуют о том, что число японцев считающих работу более важной чем досуг выросло с 32,8% в 1996 г. до 33,8 % 1997г. Эта тенденция нащла свое отражение и в изменении структуры расходов японцев. Доля расходов на досуг и развлечения сократилась на 0,4% и на 2,8% в 1997 г.

Специалисты отмечают, что все большее число японцев начинает отдавать предпостение более дешевым видам досуга и развлечения, вместо того чтобы ездить в заграничные туристические поездки, ходитьв дорогие бары с караоке или в парке типа Диснейленда, японцы больше уезжают на природу, ковыряться в собственных садиках или довольствуются посещением кино. Директор одного из отделов частного института исследований человека “Дэнцу” дает такое объяснение развитию указанной тенденции: “Сокращение доли японцев, ориентированных на досуг, не вызывает большого удивления так как экономический застой и высокий уровень безработицы в Японии делают сохранение работы весьма актуальной задачей”. И тем не менее точка зрения института “Дэнцу” заключается в том, что указанная выше тенденция не соответствует глубинным процессам в японском обществе, отражает трудности конкретной экономической ситуации и лишь деформирует основную ориентацию японцев на досуг.

Но почему же так много японцев продолжают оставаться ориентированными на досуг? Объяснение этому феномену попытался дать директор отдела социальной политики агенства экономического планирования Киеси Ота: “Очевидно, что японцы очень устают от интенсивной работы, недостатка веры в лучшее будущее и забот о таком будущем. Они действительно хотят расслабиться и хотя бы на время забыть о такой жизни”. И добавляет: “Кажется, никто не доволен своей сегодняшней жизнью. А эта жизнь настоятельно требует большей разрядки во времени и пространстве. (56, с.4).

Автор приходит к выводу: тенденции описанные выше очень схожи с нашей действительностью. Мы живем в век НТР и у человека складывается ложное впечатление, что он живет чтобы работать. Современный человек потерял гармонию досуга и работы. иногда только в досуговой деятельности человек может достичь самовыражения, где есть место для духовного роста. Индивидум делая ставку на работу не защищен от стрессов, кторые являются следствием изменчивого характера социума. Мало того он подвергает опасности и свое близкое окружение. В невнимании к развивающим формам досуговой деятельности можно увидеть корень социального зла, разрешить которое в данной ситуации, будь то японец или россиянин, не так уж просто.

Делая вывод данной главе автор приходит к следующему заключения, что расположение страны, численность ее населения, различные религиозные верования, политическая система, экономическая структура, находятся в тесном переплетении и прямопропорционально влияют друг на друга. Относительная удаленность и замкнутость Японии сформировали особую эмоционально-волевую среду, где ценится не отдельная личность, но коллектив. Будь то праздники, организованный досуг или рабочие будни. Многие годы Япония была и остается признаным лидером в производстве товаров, потому что Япония выступила аккумулятором технологий, как в производственной, так и в культурной сфере со всего мира. Это в свою очередь наложило отпечаток на национальный характер в виде попытки новых решений, и почти преклонения перед всеми новыми идеями. Но они не забывают своих традиций, поэтому в досуге преобладают как традиционные формы, так и современные. Япония – страна удивительных контрастов.