Затем мы долго с ними беседуем. Кто отец, кто мать, из какого города родом. Еще раз спрашиваем: «Почему ты хочешь быть артистом?». Просим рассказать какой-нибудь случай из жизни. Иногда абитуриент в чтении не очень хорош, в отрывке не очень, а рассказывает что-то из жизни — у него слезы, и мы тут думаем: это что-то означает.

И вот самый нервный момент, когда вся комиссия собирается, абитуриентов уже осталось примерно тридцать пять. А надо взять двадцать пять. Это бывает мучительно — выбирать. Оставляем двадцать пять. Но и среди них находятся такие, которые, пройдя все испытания, умудряются на истории или на литературе получить двойку. Ничего не поделаешь. Выбывают. Потому что уж совсем ничего не знают. Бывает такой ответ: «В 1812 году что-то было, а что — не знаю». «Ты фамилию такую слыхал — Чехов?» — «Слышал.» — «Вишневый сад» читал?» — «Читал.» — «В чем там дело?» — «Двое полюбили друг друга и встретились в вишневом саду...»

В итоге остается, скажем, 22-23 человека. Троих мы можем взять на так называемые вечерние места — это все то же самое, что и у других, но они не будут получать стипендию. Еще есть платные ученики. Они тоже сдают экзамены наравне со всеми, и хотя в общий список не попали, но могут платить — и их зачисляют. Я не люблю этого, но в этом году взял такую студентку.

— Что случается с теми, кто не заканчивает институт? Есть такие?

— Кто-то выбывает по личным причинам, бывает, кого-то отчисляем по неуспеваемости. Получил, например, двойку по актерскому мастерству. Но это очень редко. Обычно выбывает тот, у кого не хватает характера учиться. Кто-то уходит в режиссуру. Причем хорошие режиссеры получаются! Один студент два года у нас отучился, поехал в Москву к знаменитому педагогу Фоменко учиться режиссуре.

После набора мы собираем студентов и даем первые задания на лето. Тут и наблюдения над собой, и письменные работы, и список книг для прочтения... и так далее.

Однако перейдем к собственно обучению, к программе первого семестра. Мы начинаем с очень простых вещей: с элементарного внимания, с элементарной организованности, с элементарного рабочего взаимодействия. Скажем, надо сделать упражнение «Круг». Составить из стульев «круг» и сесть. Но сделать это надо бесшумно, быстро и красиво. Сделать это, оказывается, непросто. На этом простеньком упражнении студенты учатся быть внимательными,

Этапы обучения

121

аккуратными, бесшумными, элегантными и, главное, — учатся устанавливать контакт, понимать друг друга без слов. Как я должен взять стул, поставить, но не помешать соседу, не столкнуться стульями с соседями при передвижении. Ну, стулья поставили — а как сесть? Значит, должен быть интервал, чтобы я мог элегантно обогнуть свой стул и сесть — причем сесть должны все одновременно, воздух перед этим вдохнуть и, садясь, выдохнуть одновременно. (Возникает понятие затакта.)

Затем делаем какое-либо простое, но одновременно очень важное для нас упражнение. Предлагаем студенту съесть по яблоку или по груше, или по черешне, или по конфете. Но проделать это как с реальными фруктами, так и с воображаемыми. И сравнить эти два процесса. Это и увлекательно и поучительно одновременно. Наглядно возникает проблема сценической правды. Пусть это пока и малая правда. Но таким образом начинается путь добывания большой правды, и этот путь лежит через физические действия и ощущения (или в другом порядке — через физические ощущения и действия; ведь мы сначала оглядывали и обнюхивали яблоко, а потом ели); так начинается ход к освоению методологии или, вернее сказать, к освоению фундаментальных основ творческой концепции К. С. Станиславского.

Мы начинаем также проверять летние творческие дневники студентов. Мы ведь просили их после приема записывать все, что видишь и ощущаешь, общаясь с природой. В том числе, и на тему «Человек и вода». Обратите внимание, как ваше тело воспринимает воду. Какие вы ощущения испытываете, когда входите в воду. Когда плаваете. Когда купаетесь. Когда попадаете под дождь. Когда идете по лужам или но болоту. Или, скажем — сухость во рту. Или — как вы себя чувствуете перед грозой, дышите. И так далее. Или — «Человек и почва»: как ощущаешь под ногами землю, траву.

И тут же начинаем делать соответствующие упражнения. Надо войти в воду (уже воображаемую), попасть под воображаемый дождь, идти по воображаемому болоту, ощущать под ногами воображаемую траву и т. д. Должен артист помнить жару, должен ее ощущать? Конечно. И все это делается с помощью воображения. Если механически — это ужасно.

— Они должны воспроизводить каждое упражнение, подготавливаясь к роли?

— Пока только идет изучение собственного тела. До ролей еще сто лет. Если бы можно было сразу к ролям переходить, то зачем учиться пять лет? Артист — это человек, который работает при помощи собственного воображения. Пока идет речь о самом простом:

122