Вождь еще покумекал и сообразил, что кроме мужчин на острове есть бабы, которые занимаются всякой ненужной фигней. Вождь объявляет эмансипацию, феминизм, и начинает платить 25 кокосов бабам, чтобы они так же добывали кокосы. Так, вовлекая их в свое предприятие, он увеличивает объем экономики. Это экстенсивное развитие.

Зависимость уровня разделения труда от масштабов экономики

Рассмотрим другую модель. Возьмем российскую академию естественных наук со всеми знаниями, которые у них есть, и отправим её всем составом на необитаемый остров, сделав их полными сил и бессмертными.

Предположим, перед академиками не стоит некой сверхзадачи, на которую надо положить все силы, типа: выбраться с острова или построить самолет. И вот встает вопрос: как быстро там появятся все достижения современной цивилизации вроде смартфонов. Ответ: да никогда не появятся в разумные сроки, слишком много других насущных потребностей: еда, жилье и т.п.

Для создания смартфона нужны миллионы человеко-часов, а чтобы передавать сигналы с помощью дыма, нужно полчаса на разработку условных сигналов. И все это время миллионы человеко-часов должны тратиться на вторичную функцию вместо удовлетворения первичных потребностей. Т.е. одни академики должны тысячелетиями кормить и поить изобретателей смартфона. Отсюда еще одно заключение: для поддержания определенного технологического и структурного уровня экономики нужен определенный объем.

Хотелось передать привет моим маленьким любителям философии объективизма, выраженной в книге про Атлантов: боюсь, эффективным менеджерам пришлось бы пасти свиней, а не реализовывать передовые технологии. И не менее горячий привет любителям конспирологических теорий о том, как Запад мечтает снизить население Земли до 500М человек: для капиталистов люди это ресурс, снижать ресурсы могут только дурачки — с таким же успехом можно рассказывать, как нефтяные олигархи закрывают скважины.

Кризис перепроизводства

Как мы помним, доходы экономики больше её расходов: это и есть перепроизводство, или прибыль, в зависимости от выражения в товарах или деньгах. И перед капиталистом стоит задача превратить этот товар или деньги в новый капитал.

Классическая экономическая теория гласит, что всегда будет возможность инвестировать прибыль, и поскольку человечество имеет экзистенциальную природу, всегда можно будет выйти за рамки. Марксизм утверждает, что инвестирование в замкнутой системе конечно, и неизбежно настанет момент, когда риски инвестирования превысят возможности системы для расширения. Вспомнив наши заключения, можем сделать вывод: интенсивное развитие в виде углубления разделения труда, НТР имеет свой предел, определяемый объемами экономики.

В реальности внезапно оказывается, что расширяться больше некуда, бабы кончились, палки были придуманы и изготовлены. Да, увеличилась прибыль, вместо 100 рабочих уже 200 и добывают они по 4 кокоса, и теперь доход составляет 800 кокосов, а платится 400, косвенные расходы остались 50 кокосов, прибыль увеличилась со 50 до 350 кокосов, но придумать, куда деть 350 кокосов, сложнее, чем придумать, куда девать 50 кокосов. Для интенсивного пути можно сказать: пускай дикари на своем острове изобретают дальше, вплоть до космических кораблей.

Классический пример здесь — самолеты Конкорд: это в некотором роде технологическая вершина пассажирского самолетостроения, но для их существования нужно было больше богатых людей, чем оказалось в реальности. Если бы экономика США была в два-три раза больше, тогда богатых людей было бы больше, и Конкорд мог существовать, но получилось так, как получилось. Это не значит, что не может быть обгоняющих рывков вперед: таким, например, был полет на Луну, но такой рывок поддерживался внеэкономическими методами, и как результат повторять его не спешат.

Объем экономики Земли в НТР успешно осваивался в 20-м веке. Первый полет братьев Райт произошел в 1903 году, полет на Луну в 1969. За 66 лет гигантский скачок, но прошло уже более 45 лет с полетов на Луну, а речь не идет даже о том, чтобы повторить. Не то чтобы прогресс остановился, но области в основном уже освоены. Повторить путь Майкрософта уже не удастся: современная операционная система требует десятилетия человеко-часов, так что сейчас троим студентам в гараже ничего не светит. А это значит, что источники для инвестирования прибыли скукожились. Слишком возросли риски: если раньше, условно говоря, можно было вложить по 10 000 кокосов в 10 проектов, 2 проекта проваливались, 5 приносили среднюю прибыль, а 3 приносили сверхприбыль, то сейчас 6 проектов провалятся, 3 принесут прибыль и только 1 даст сверхприбыли.

В реальности такие ситуации обычно разрешаются очень и очень кроваво. Собственно, мировые войны - это результат того, что несколько вождей (группировок капиталистов) искали, куда бы деть свои кокосы. Тут можно вспомнить 1853 год, когда США подогнали несколько крейсеров к Японии, высадили десант с единственным требованием - разрешить американцам продавать товары в Японии, то есть была фактически война, но не с целью насильственного захвата территории или других ништяков, а просто за то, чтобы можно было предлагать купить товары. Впрочем, не все так печально, например, открытие интернета фактически создало огромный пласт реальности для освоения и еще неизвестно, от чего выиграли капиталисты больше, от захвата рынка развалившегося СССР или от интернета. Но на данный момент процесс глобализации практически завершился, и не осталось рынков для крупного освоения - осталась только мелочевка и перераспределять существующие рынки между собой.

Микроэкономика

Все вышеописанные эффекты заметны, если рассматривать, экономику на макроуровне. Однако на микроуровне ситуация видится иначе, и поведение людей строится на совсем иной картине мира. Для мелкого капиталиста, который держит пару палаток с китайским ширпотребом, модель простая: "как бы уменьшить расходы, спихнуть товар по максимальной цене, и если не будет возможности открыть третью палатку, отнести деньги в банк под проценты".

Потребительские кредиты

Как уже было описано выше (для нормального функционирующего предприятия) стоимость произведенных товаров на достаточно большом промежутке времени выше стоимости расходов. Отсюда следует, что все работники всех предприятий (в том числе косвенные работники, например полиция, армия которые обеспечивают общую безопасность для всех предприятий), не смогут скупить все товары, которые произвели. В экономке, которой есть куда развиваться, этот излишек идет на развитие, но в момент кризиса перепроизводства развиваться некуда и нет спроса (желания покупать, подкрепленное деньгами) на эти товары.

И на микроуровне каждый капиталист пытается любыми средствами продать свой товар за деньги которых у покупателя нет, выдавая для этого потребительские кредиты. То, чего никогда бы не было на небольшом острове. По сути дела, это тот же самый экстенсивный путь развития, но расширяющийся в будущее, с помощью потребительских кредитов можно придвинуть будущий спрос.

Но в общем масштабе есть проблема, за кредиты надо платить. Предположим работник делает покупку в 100 кокосов в январе, обязуясь в течение года выплачивать по 10 кокосов в месяц, т.е. отдать 120 кокосов, а суть проблемы в том, что работник вместо того, чтобы купить товаров на 120 кокосов купил на 100 кокосов. Т.е. когда наступает будущее, за счет которого был расширен спрос в январе, общий спрос за год оказывается меньше.

Банки

С точки зрения обывателя банкиры это такие хитрые барыги, которые чего-то там подшаманили и сидят получают на халяву денежки.

Предположим состояние экономики в некоторой сфере: можно вложить по 10 000 кокосов в 10 проектов, 2 проекта провалятся, 5 принесут среднюю прибыль, а 3 принесут сверхприбыль. С точки зрения макроэкономики все хорошо, где-то плюс, где-то минус, но в целом есть движуха, экономика растет. А теперь рассмотрим ситуацию на микроуровне: есть десяток предпринимателей, у каждого по 1000 кокосов и одному проекту, и есть вероятность 20%, что ты останешься без денег. Естественно желание заниматься бизнесом несколько снижается (если 20%, для кого-то мало, пускай будет 50% или 70%, главное в создавшейся ситуации, что риски каждого отдельного предпринимателя высоки, но в целом, экономика в выигрыше). И тут появляется банк и предлагает: давай ты не свои деньги вложишь, а наши, и еще мы на твою продукцию будем выдавать кредиты, покупать в рассрочку будут охотнее. Т.е. условия становятся более благоприятными, риски снижается, предпринимательская активность повышается. Как электростанция генерирует электрическую энергию, так банки генерируют снижение рисков и берут за это часть прибыли.

Новый мировой порядок. ФРС

Как мы видели, банки, складывая риски своих клиентов и усредняя их, стимулируют предпринимательскую активность. И о чем говорили раньше, с ростом углубления разделения труда, снижается возможность для инвестирования, а точнее увеличиваются риски для инвестирования. И вот, в конце 19 начале 20 века риски подошли к очередному пределу, тогда банкиры США нашли оригинальный выход из положения - сложить риски всех банков или, говоря иначе, сложили риски всех клиентов всех банков США. Средний риск оказался возможным для игры с ненулевой суммы, т.е. был отодвинут предел риска, за которым экономику ждет спад.

Бреттон-Вуд

1944 год, Вторая мировая война подходит к концу, и люди начинают задумываться, как жить дальше. Экономика большинства развитых стран в руинах, но у США есть эффективная система стимулирования экономки и ВВП по разным оценкам от 50 до 60% от мирового. И в Бреттон-Вудс происходит интересная конференция, результатом которой стало:

1. Если раньше ФРС складывала риски предпринимателей США, то теперь ФРС складывает риски всех долларизированных экономик.

2. Распределить роли в разделение труда в мировой экономике. По сути, уровень рисков зависел от приближенности к ФРС и, как говорилось выше, с ростом технологий растут риски.

Т.е. для определенного уровня технологий должны были быть условия с определёнными риски, и естественно такие условия были только в США. Можно конечно возмущаться какие США плохие, пользуясь сложением рисков всех, создали для себя хорошие условия. Но не надо забывать, что их система стимулирования давала больше, чем система стимулирования каждой отдельной страны и общее развитие мира шло быстрее, чем без этого, не говоря уже о том, что без создания такого заповедника многие технологии просто не могли бы существовать.

Рейгономика

Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, и в 1970 начался новый спад. Как мы помним, если выдавать потребительские кредиты, то это лишь усугубит кризис, снижая совокупный спрос к окончанию действия кредита. Умные дяди начали опять думать, как нам обустроить Россию, как стимулироваться развитие и придумали новую модель стимулирования спроса, называемую: "рейгономика" - постоянное снижение ставки кредита. Если работник может отдавать 10 кокосов, а процент по кредиту 20% годовых, то он может взять кредит на 100 кокосов, чтобы в конце года отдать 120 кокосов, а если процент по кредиту составляет 10% годовых, тогда можно взять кредит в 200 кокосов и за 2 года отдать 240 кокосов (упрощенно говоря, не будем вдаваться в сложные проценты). А если кредит будет 5%, тогда есть возможность получить кредит на 400 кокосов и в течении 4-х лет отдать 480 кокосов и т.д. Разумеется ставка по кредитам не только опускалась, как только экономика начинала подниматься или появлялись новые источники для инвестирования, вроде развала СССР, интернета или ипотеки, ставку поднимали, но в целом на достаточно долгосрочном промежутке времени она снижалась.