Характеристики личности. Различные точки зрения в понимании сущности личности нашли свое отражение в работах таких исследователей, как Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн, Б. Г. Ананьев, В. Н. Мясищев, А. Н. Леонтьев, К. А. Абульханова-Славская, В. С. Мерлин и др. Согласно их концепциям, личность характеризуется:

1) субъективностью, которая является высшим уровнем психического отражения (самосознания) и регуляции (саморегуляции), как способностью быть источником собственной активности, причиной поступков, способностью изменять себя и мир, относительной независимостью от внешних условий (Б. Г. Ананьев, 1980; Л. С. Выготский, 1960; С. Л. Рубинштейн, 1946);

2) направленностью, представляющей собой овладение личностью своими психическими процессами и своими личностными структурами (установками, интересами и др.); активностью личности и ее тенденциями (А. II. Леонтьев, 1975; В. Н. Мясищев, 1969; С. Л. Рубинштейн, 1946);

3) социальностью, понимаемой как социальное свойство, социальное качество индивида, обусловливающее общественно значимое поведение и деятельность личности (В. М. Бехтерев, 1926; Л. С. Выготский, 1960; С. Л. Рубинштейн, 1946);

4) нравственностью как важнейшим модусом бытия человека в мире (Б. Г. Ананьев, 1980; Л. И. Божович, 1968; Л. С. Выготский, 1960);

5) трансцедентальностъю, выражающей творчество и способ бытия личности, постоянное развитие и стремление к достижению целей (К. А. Абульханова-Славская, 1980; В. С. Мерлин, 1986; С. Л. Рубинштейн, 1946);

6) неповторимостью и уникальностью, отражающих своеобразие внутреннего мира личности (Б. Г. Ананьев, 1980; А. Н.Леонтьев, 1975; С. Л. Рубинштейн, 1946).

Структура личности. Соответственно представленным точкам зрения на личность человека может быть определена и ее структура. Как мы уже отмечали, в нашем рассмотрении феномена стрессоустойчивости мы исходим из представления о личности как о целостности врожденного и приобретенного (Э. Фромм), к которому из отечественных концепций более всего приближаются представление о личности Б. Г. Ананьева и интегральной индивидуальности В. С. Мерлина. Так, Б. Г. Ананьев отмечал:

[ в структуру личности ] могут войти свойства индивида , многократно опосредованные социальными свойствами личности ... но сами относящиеся к биофизиологическим характеристикам» ( Б . Г . Ананьев , 1980, с . 151).

Индивидные факторы стрессоустойчивости

В современной психофизиологии красной нитью проходит мысль о важной роли симпатико-адреналовой системы в механизмах эмоциональных реакций (Р. М. Баевский, 1979; В. Н. Васильев, 1991; В. Кеннон, 1927; Л. А. Орбели, 1937). Согласно теории Л. А. Орбели об адаптационно-трофической функции симпатической нервной системы в организме, ее влияние состоит в постоянном приспособлении интенсивности обменных процессов и физико-химических соотношений в тканях к функциональным потребностям данного момента.

В. Кеннон показал, что единство и постоянство внутренней среды организма поддерживается ценой сложных и многообразных процессов, где важная, почти универсальная роль принадлежит симпатико-адреналовой системе.

В результате экспериментального исследования К. В. Судаковым (1993) обнаружено, что устойчивость к стрессу находится и прямо пропорциональной зависимости от уровня норадреналина и ряда олигопептидов. А при дополнительном введении данных агентов высокочувствительным к стрессу представителям существенно повышается их устойчивость к эмоциональному стрессу.

Личности типа А и В

Большое количество работ посвящено анализу устойчивости к стрессу индивидов типа А и В. Как отечественные, так и зарубежные исследователи констатируют большую подверженность стрессу людей типа А (коронарный тип). Так, А. Г. Маклаков, С.Д. Положенцев, Д. А. Руднев (1993) приводят данные, свидетельствующие о высокой вероятности развития ишемической болезни сердца у молодых людей типа А в условиях длительных психоэмоциональных нагрузок. Те же выводы, но уже относительно представителей всех возрастных групп, содержатся в работах В. Н. Васильева (1991, 1993).

К. В. Судаков подчеркивает зависимость обеспечения индивидуальной устойчивости к эмоциональному стрессу от сформированности соответствующих механизмов симпатико-адреналовой и гипофизарно-надпочечниковой функциональных систем.

Подчеркивая большую подверженность стрессу представителей типа А, зарубежные авторы отмечают их склонность к неадекватной оценке стоящих перед ними задач, поспешность в принятии решений (М. I. Friedman, E. M. Strieker, 1976).

Личность типа А. Но для более обоснованных выводов по поводу степени подверженности стрессу людей типа А необходимо, как мы считаем, остановиться на феноменологии этой реалии. Что же входит в понятие «личность типа А» и в паттерн А-поведения?

Понятия «личность типа А» и «поведение типа А» пришло в психологию личности из психосоматической медицины. М. Фридман и Р. Розенман (М. Friedman, R. Rosenman, 1975) подробно описали этот тип, особенности его поведения и психосоматические последствия, к которым такое поведение приводит. Анализ этих и многих других исследований в конце концов и привел, как мы выше отметили, к формированию достаточно стойкого убеждения, что поведение типа А и обладание личностными особенностями этого типа является фактором риска психоэмоционального дистресса.

Ядром личности типа А является сильно выраженное стремление к первенству, социальному превосходству, восприятие жизни как арены конкурентной борьбы, всегда актуальное желание быть неизменно первым, лучшим. Причем желание быть первым и лучшим во всем, чем занимается личность типа А: не только в основном деле, в профессии, но и во всех второстепенных делах и в хобби. Важно быть первым в своей профессиональной деятельности, но важно быть лучшим и при игре в футбол или теннис, например. А если занялся коллекционированием, то «моя коллекция должна быть лучшей». И так во всех сферах социального взаимодействия личности типа А. Кроме того, для личности этого типа на поведенческом уровне характерно яркое проявление активности, напряженности, амбициозности, часто несдержанности в чувствах, напористости и нетерпеливости в достижении цели. При встрече с препятствиями на пути к достижению поставленной цели личность типа А часто может проявлять не только настойчивость, но и агрессивность. Однако подчеркнем, что ядром личности является именно отмеченная выше доминирующая мотивация первенства и социальной конкуренции.

Другое часто употребляемое название личности типа А — коронарный тип. Неслучайно фундаментальная работа М. Фридмана и Розенмана, посвященная описанию феномена личности типа А, называется «Тип А и его сердце». Многочисленные исследования констатируют, что сердечно-сосудистые заболевания (инфаркты, инсульты) у личностей типа А встречаются значительно чаще, примерно в два раза, чем у других людей. Это обстоятельство естественным образом связывается специалистами с личностными и поведенческими особенностями людей типа А. Стрессогенность такого личностного паттерна и такого поведения признается очевидной. Очевидным признается и рассмотрение поведения типа А в качестве фактора риска психоэмоционального дистресса.

Распространенность личностей типа А неодинакова в разных социокультурных популяциях и колеблется в пределах от 45 до 76%. Таких людей больше в городах, чем в селах, их больше также в социально-экономически более развитых регионах (и странах), чем в менее развитых. Объединяя эти две тенденции, можно говорить, что максимальная концентрация людей типа А будет наблюдаться в городах социально-экономически более развитых стран, а минимальная — в селах, которые находятся к тому же в слабо развитых регионах.

Дополнительную интересную информацию на этот счет дают исследования феномена долгожительства. В начале 1980-х годов было завершено крупное комплексное совместное советско-американское исследование феномена долгожительства. Предметом изучения был образ жизни как самих долгожителей, так и других людей из тех регионов, которые дают высокий процент долгожителей. В СССР исследование проводилось в республике Абхазия, а в США — в штате Кентукки. Исследование носило многоаспектный характер: изучались медицинские, социальные, психологические, этнографические аспекты проблемы. Было получено много интересных данных относительно образа жизни, способствующего долгожительству. Нас же в первую очередь интересует следующее. Оказалось, что поведение и личностные установки типа А не характерны как для самих долгожителей, так и вообще для образа жизни людей в обследованных регионах. Хотя в исследовании прямо и не использовалась терминология «тип А», но содержательный анализ выявленных и описанных поведенческих и личностных особенностей позволяет сделать именно этот вывод. Так, известно, что потребность в признании и в уважении является одной из базовых потребностей личности. Однако оказалось, что абсолютное большинство обследованных в связи с феноменом долгожительства людей не связывает реализацию этой потребности с конкурентным повдением, с достижением победы, социального превосходства над другими. Путями и критериями достижения уважения является нечто иное, а именно — множество родственников и друзей, их желание советоваться с человеком по личным, семейным и бытовым проблемам и т. п. И, таким образом, сам уклад жизни никак не подталкивает, не стимулирует и не актуализирует в человеке личностные и поведенческие особенности типа А. Однако далеко не так обстоит дело во многих других социокультурных средах, и особенно в регионах, продвинутых в плане урбанизации и социально-экономического развития, то есть в так называемых цивилизованных регионах и странах. Очевидно, можно с большим основанием утверждать, что тип А — это тип личности и поведения, который не только одобряется, но и культивируется современной цивилизацией.

Итак, напомним, что в настоящее время очевидным признается рассмотрение поведения типа А в качестве фактора риска психоэмоционального дистресса и коронарных заболеваний. При этом считается, что таким психотравмирующим фактором для личности типа А является неуспех в социальной конкуренции, который рассматривается на субъективном уровне как фрустрация (невозможность удовлетворения) доминирующей мотивации — мотивации первенства, достижения, победы. Однако имеются экспериментальные данные, которые могут внести существенные коррективы в сложившиеся представления о том, что сам по себе неуспех в социальной конкуренции всегда является для личности типа А безусловным фактором психоэмоционального дистресса. Вместе с тем мы можем с сожалением и некоторым удивлением констатировать, что эти экспериментальные данные до сих пор не стали предметом должного внимания, а потому как в литературе, так и в устных докладах сохраняется традиционная оценка любого неуспеха как основного фактора дистресса личности типа А.

ЭКСПЕРИМЕНТ

Остановимся на эксперименте (D. Glass, 1982), который ставит под сомнение сложившиеся представления о том, что любой неуспех в социальной конкуренции всегда является для личности типа А безусловным фактором дистресса. Людей типа А и типа В пригласили поиграть в настольный теннис. (Под типом В понимаются личности, для которых стремление к первенству не является значимой мотивацией, и именно этим они составляют противоположность личности типа А. В опытах участвовали молодые люди обоего типа, лишенные таких факторов риска коронарных заболеваний, как гипертония, атеросклероз, диабет, ожирение и курение. Каждому испытуемому предлагали сыграть 9 партий в настольный теннис с другим испытуемым. В течение всей игры с помощью специального оборудования постоянно измерялись артериальное давление, частота пульса, содержание адреналина и др. Эксперимент вполне мог бы рассматриваться как чисто медицинский, в процессе которого изучается реакция организма на физическую нагрузку. Однако в действительности эксперимент носил вовсе не медицинский, а психологический характер. Дело в том, что партнером испытуемых по игре, который также был представлен как участник эксперимента, на самом деле был помощник экспериментатора — специально приглашенный теннисист высокого класса. Перед ним стояла одна задача — выигрывать. Таким образом, понятна гипотеза исследования. Так как ядром личности тина А является мощная ориентация на победу, выигрыш, успех, то проигрыш, как блокирование реализации этой мотивации, должен приводить к серьезному психоэмоциональному напряжению. У людей типа В такой реакции на игровое поражение быть не должно. Эксперимент провели по всем правилам. Все испытуемые проиграли. Но... Значимых различий по уровню психоэмоционального напряжения, по всем фиксируемым психофизиологическим показателям между группами людей типа А и типа В обнаружено не было. Уже сам по себе этот факт представляет значительную ценность. Однако эксперимент на этом не был закончен. На следующем этапе помощнику было дано задание не просто выигрывать у испытуемых, но в процессе игры вербально подмечать неуспех партнера, высказывая пренебрежительное отношение к сопернику. Когда эксперимент был проведен по такой схеме, различия между группами А и В были немедленно обнаружены. В этих условиях все фиксируемые показатели у лиц типа А повышались существенно более значительно, чем у лиц типа В. Таким образом, не просто соперничество, а превращение его в конфликтное взаимодействие ведет к значительному нарастанию психоэмоционального напряжения у лиц типа А, вызывает у них такие нарушения физиологической регуляции, которые способствуют возникновению коронарной патологии.

Этот эксперимент, а также другие психологические исследования и наблюдения (мы имеем здесь в виду также и наши собственные данные) позволяют сделать и более широкие обобщения. Для личности типа А фатальным и безусловным фактором психоэмоционального дистресса является не сам по себе неуспех в социальной конуренции, а то, как реагируют на этот неуспех окружающие. Более того, в определенном смысле можно даже абстрагироваться и от идеи «направленности реагирования» окружающих, то есть от акцента на идее того, как реагируют окружающие на неуспех. Оказывается, само по себе любое подмечание неуспеха личности типа А, подчеркивание и обращение внимания на его неуспех в конкурентном социальном взаимодействии ведет к росту внутреннего напряжения. Для того, чтобы вызвать негативный эффект, это подмечание неуспеха, таким образом, не обязательно должно носить характер отрицательного оценивания (пренебрежительное отношение, подтрунивание) — оно может быть и нейтральным по форме или даже может носить внешне положительный характер (сочувствие по поводу неуспеха, с акцентированием внимания на ключевых травмирующих дескрипторах «проигрыш», «соперник», «поражение» и т. п.).

ЭКСПЕРИМЕНТ

В одном из наших исследований (А. А. Реан, 1987) было обнаружено значительное повышение психоэмоционального напряжения у лиц типа А в ситуации спортивного проигрыша (игра в настольный теннис) при абсолютно нейтральном подмечании соперником неуспеха партнера. Нейтральное подмечание соперником (который являлся помощником экспериментатора) неуспеха партнера состояло в постоянной вербализации счета игры в сравнительной форме: «4:1, я веду», «6:2 в мою пользу» и т.д. Такого негативного эффекта не отмечалось, когда игра шла в основном молча или вербализация не была связана с подмечанием неуспеха партнера («смена подачи», «шарик ушел» и т.п.).

Таким образом, учет вышеобозначенных условий для включения, запуска механизма генерации стрессовых реакций представителей типа А является необходимым для прогнозирования их поведения и психосоматических проявлений в соревновательной (конкурентной) ситуации.

Зависимость стрессоустойчивости от силы нервной системы. Если рассмотреть в связи с детерминацией стрессоустойчивости нейродинамическую группу индивидных характеристик человека, которая, по определению Б. Г. Ананьева, входит в класс первичных индивидуально-типических свойств (1980, с. 48), то мы увидим, что имеющиеся результаты здесь не вполне однозначны.

Проблемой зависимости успешности деятельности, протекающей в экстремальных ситуациях, от выраженности у субъекта силы нервной системы занимались многие ученые (Б. А. Вяткин, 1981; Е. П. Ильин, 1979; В. И. Рождественская, 1980). Особо досконально данная проблема разрабатывалась в лабораториях Е. П. Ильина (1979) и В. С. Мерлина (1985). Так, Е. П. Ильин (1999, с. 178-179) отмечает, что при небольшой и средней степени психоэмоционального напряжения эффективность деятельности возрастает у всех людей, независимо от того, какие типологические особенности проявления свойств нервной системы им присущи. Однако при большом напряжении раньше ухудшается эффективность деятельности у лиц со слабой нервной системой. Представители с высокой выраженностью силы нервных процессов проявляют большую устойчивость к значительному психоэмоциональному напряжению, тогда как при средней стрессогенности субъекты со слабой нервной системой демонстрируют высокую эффективность деятельности, иногда даже опережая лиц с сильной нервной системой. При дальнейшем увеличении интенсивности деятельности, повышении значимости результата труда происходит снижение эффективности деятельности у лиц со слабой нервной системой. В то же время у представителей сильного типа в подобных условиях происходит мобилизация ресурсов и, как ее следствие, — рост результативности деятельности.

Подобное часто наблюдается в спортивной деятельности. Например, баскетболисты с сильной нервной системой в трудных матчах выступают, как правило, на том же уровне эффективности, что и на менее ответственных встречах, иногда даже с большим подъемом и продуктивностью, в сравнении со спортсменами, имеющими слабую нервную систему, которые в сложных поединках снижают собранность, что, соответственно, приводит к увеличению ошибочных действий (В. В. Быков, О. Н. Трофимов, Г. Н. Федорова, 1975).

Особый интерес представляет исследование Н. Д. Скрябина (цит. по Е. П. Ильину, 1999), изучавшего динамику адаптационного процесса в опасной деятельности, некачественное выполнение которой грозило травмой, наказанием или значительным снижением социального статуса. Им обнаружено, что если субъекты попадают в подобные условия в первый раз, то их психоэмоциональная реакция в виде страха не имеет значимых различий между группами лиц со слабой и сильной нервной системой. Но при попадании в последующем в подобную ситуацию лица с сильной нервной системой за счет присущего им большего уровня смелости быстрее адаптируются к таким условиям, в то время как индивиды со слабой нервной системой, способствующей проявлению боязливости, дают значительный прирост негативных эмоциональных сдвигов, затрудняющих адаптационные возможности.

В экстремальных видах деятельности с повышенным риском и часто неожиданно возникающими проблемными ситуациями наибольшую профессиональную пригодность, по мнению ряда авторов, имеют лица с сильной нервной системой. К числу изысканий, подтверждающих подобную точку зрения, относится работа И. П. Бондарева с соавторами (1983), проведенная на диспетчерах энергосистем, исследование А. П. Самсонова (1983), изучавшего успешность деятельности пожарников в стрессогенных условиях. Той же позиции придерживаются В. К. Сафонов и Г. Б. Суворов (1982), установившие, что число сбоев в деятельности и количество предаварийных ошибок у авиадиспетчеров уменьшается с увеличением силы процесса возбуждения.

В работе С. А. Изюмовой и Н. А. Аминева (1978) не обнаружено достоверных различий между лицами со слабой и сильной нервной системой по параметру эмоциональной устойчивости-неустойчивости. Возможно, это связано с тем, что в исследовании отсутствовало моделирование экстремальной ситуации, благодаря нахождению в которой наиболее полно проявляются природнообусловленные свойства испытуемого. В других же случаях реакции субъекта опосредованы широким спектром различных психологических особенностей.

Исследования Б. А. Вяткина (1972, 1981), А. А. Коротаева (1986), А. В. Халика (1972) подтверждают тот факт, что лица со слабой нервной системой значительно более неустойчивы к любым видам стресса по сравнению с представителями сильного типа нервной системы.

В целом, отмечая большую подверженность лиц со слабой нервной системой дистрессу, Е. П. Ильин (1978) объясняет данное явление тем, что у «слабых» субъектов в покое энергозатраты выше и это свидетельствует о меньших энергетических ресурсах, которые могут быть мобилизованы в условиях стресса.

Инертность и подвижность. Анализируя другое свойство нейродинамики — инертность-подвижность, — Е. М. Борисова (1963) и другие исследователи доказали, что субъекты с подвижностью нервных процессов отличаются высокой работоспособностью в напряженных условиях. Лица с инертностью характеризуются пониженной активностью, высокой тревожностью, замкнутостью, срывами в деятельности. Эти качества, в целом, являются индикаторами низкой стрессоустойчивости. Г. С. Никифоров с соавторами (1987) показали, что большая успешность у выпускников летных училищ — летная деятельность, безусловно, является стрессогенной (хотя исследование и проводилось при работе на тренажерах) — свойственна лицам с подвижностью нервных процессов.

О пользе высокой подвижности нервных процессов в труде операторов химических производств свидетельствует работа 3. Г. Туровской, Е. Л. Бережковской и Э. М. Александровской (1972).

Также эктремальность ситуации является постоянным фоном и в широко распространенной профессии водителя городского транспорта, где высокая надежность деятельности и низкая аварийность связывается В. А. Трошихиным и его соавторами (1978) с высокой подвижностью нервных процессов. Хотя ими оговаривается, что водители с инертностью нервных процессов сравнительно редко нарушают правила дорожного движения, но подвержены большей аварийности. Отмечается, что самая высокая надежность в вождении наблюдается у лиц со средней степенью подвижности нервных процессов и сильной нервной системой.

Уравновешенность нервных процессов. В работе И. М. Палея (1960) показано, что нарушение баланса (уравновешенности) нервных процессов сопровождается понижением резистентности к стрессу. К такому же выводу приходит Я. Рейковский (1979) и Л. М. Митина (1992). В то же время в ранее упоминавшейся работе И. П. Бондарева с соавторами обнаружено, что преобладание возбуждения над торможением помогает адекватно реагировать на аварийные ситуации диспетчерам энергосистем. То есть не всегда уравновешенная нервная система может обеспечивать оптимальность в стрессогенных ситуациях.

В целом, можно утверждать, что в большинстве экстремальных видов деятельности, насыщенных неожиданными, сверхсложными, низкостереотипными задачами большие шансы на успех сопутствуют лицам с сильной, подвижной и уравновешенной нервной системой, обеспечивающей высокую помехой стрессоустойчивость. Но это положение не переносимо на все виды профессиональной активности, имеющие стрессогены, в которых продуктивность деятельности и противодействие профессиональным стресс-факторам опосредуется личностными и операциональными характеристиками субъекта деятельности.

Темперамент. Совокупность важнейших свойств индивида и их сложных образований выступает в наиболее интегративной форме в виде темперамента (Б. Г. Ананьев, 1980; Е. Ф. Рыбалко, 1990).

В истории учения о личности исследователи выдвигали разные теории темперамента в зависимости от рассмотрения ими факторов, которые обусловливают проявления темперамента. По мнению Айзенка (Н. Eysenck, 1960), темперамент характеризуется двумя линейно-ортодоксальными симптомокомплексами: экстравертированностью — интровертированностью и нейротизмом, которые имеют непрерывный и нормальный характер распределения.

Р. Кеттелл (R. Cattell, 1950) выделил ряд факторов, относящихся как к темпераменту, так и к характеру, которые по отношению друг к другу независимы и автономны в общей структуре личности.

Другая группа ученых (П. Ф. Лесгафт, 1980; К. Г. Юнг, 1996; G. W. Allport, 1937) признает существование типов темперамента и рассматривает его как прерывистую, качественную характеристику индивидуальных различий.

Одно время широкое распространение получили так называемые морфологические теории темперамента (Э. Кречмер; У. Шелдон), усматривавшие основу индивидуальных различий в особенностях конституциональной организации.

Теоретически значительно более обоснованно учение И. П. Павлова (1951) о том, что именно нервная система представляет собой тот субстрат, который детерминирует психофизиологические характеристики поведения.

Развивая учения И. П. Павлова, В. Д. Небылицын (1976, с. 179) выделяет три основных компонента в структуре темперамента:

1) общую психическую активность человека;

2) двигательный компонент;

3) «эмоциональность» (впечатлительность, импульсивность, эмоциональную лабильность).

В. С. Мерлин (1986) под типом темперамента понимает закономерность связей определенных свойств темперамента, к которым он относит следующие психические свойства:

1) сензитивность;

2) эмоциональную возбудимость;

3) активность;

4) реактивность;

5) соотношение активности и реактивности;

6) темп реакций;

7) ригидность-пластичность;

8) экстравертированность-интровертированность.

Перейдем к рассмотрению имеющихся научных данных о связи различных свойств темперамента с устойчивостью к психическому стрессу.

Так, уже упомянутый польский психолог Я. Рейковский приводит данные о зависимости эмоциональной устойчивости от реактивности (1979). А. В. Махнач и Ю. В. Бушов (1988) определяют целый ряд темпераментных свойств, обусловливающих протекание стресса: экстраверсия, ригидность, импульсивность, тип направленности реакций во фрустрирующих ситуациях.

Тревожность. Большинство как отечественных (А. А. Баранов, 1995; Б. А. Вяткин, 1983; В. Э. Мильман, 1983; Л. К. Митина, 1992; и др.), так и зарубежных исследователей (К. Spence, 1960; Е. S. Paykel, 1974) отмечают прямую однонаправленную зависимость степени выраженности тревожности и меры подверженности стрессу.

А мы, вслед за К. Spence (1960), склонны считать тревожность более природно обусловленным свойством человека, нежели характерологической особенностью личности. Оно детерминирует всю систему отношений человека и очень тесно связано с такими нейродинамическими и темпераментными свойствами, как слабая нервная система, неуравновешенность нервных процессов (Е. П. Ильин, 1999), сензитивность и эмоциональная возбудимость (В. С. Мерлин, 1986).

Исследование И. Н. Ярушина (1993) показало, что между уровнем тревожности и уровнем надежности принятия решения субъектом существует отрицательная зависимость, то есть тревожность является субъективным фактором, негативно влияющим на надежность деятельности.

И. М. Фейнгерберг (1972) отмечает, что у высокотревожных людей выполнение деятельности в стрессогенных условиях вызывает значительное нервно-психическое напряжение, обусловленное их чрезмерной требовательностью к себе. Вследствие этого происходит смещение мотива деятельности, при котором индивид вместо активного поиска способов решения задачи акцентирует внимание на качестве успешности своей деятельности, завышая значимость совершенных ошибок и ответственность за них. В основе развивающегося по этой причине нервно-психического напряжения лежат непроизводительные энергетические расходы, чрезмерно повышающие «себестоимость» или «цену интеллектуального напряжения» (Б. Г. Ананьев, 1980).

На высокую обусловленность эмоциональности от индивидной составляющей индивидуальности человека указывает и С. Л. Рубинштейн (1946, с. 656). Так, он пишет:

темперамент сказывается в эмоциональной возбудимости — в силе эмоционального возбуждения , быстроте , с которой оно охватывает личность , и в устойчивости , с которой оно сохраняется .