Глава III. Природа общепризнанных принципов права
⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 6
Поможем в ✍️ написании учебной работы
Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

 

Относительно общепризнанных принципов права существуют различные мнения. Сторонники широкого подхода считают, что понятие «общепризнанные принципы права» охватывает общие принципы естественного права и справедливости и что речь идет об особом источнике международного права. Подобная точка зрения противоречит природе международного права и не подтверждается практикой.

Согласно другой точке зрения, под общими принципами следует понимать основные принципы международного права. Однако последние не скоро станут общими принципами национального права. Кроме того, понятие общих принципов получило известность задолго до признания понятия основных принципов международного права.

Наконец, согласно третьей концепции, под общими принципами понимаются принципы, общие для национальных правовых систем. В основном речь идет о правилах, отражающих закономерности применения норм в любой правовой системе. Для международного права такие принципы важны в силу неразвитости в нем процессуального права. Чтобы войти в систему международного права, недостаточно быть принципом, общим для национальных правовых систем, необходимо быть пригодным для действия именно в этой системе. Он также должен быть включен в международное право, пусть даже в упрощенном порядке, в результате подразумеваемого согласия международного сообщества. Став, таким образом, обычными нормами, общие принципы не могут рассматриваться как особый источник международного права.

Наконец, некоторые авторы считают, что существенную роль в жизнедеятельности всех стран должны играть общие принципы права, признанные подавляющим большинством государств.

Некоторые исследователи считают, что общепризнанные принципы права есть некий монолит, не имеющий внутренней соподчиненности, что иерархические коллизии между основополагающими высшими принципами права как таковыми, очевидно, не могут иметь места, ибо все они вместе составляют иерархическую вершину единой системы международного права1. С этим можно согласиться лишь в том, что общепризнанные принципы права представляют собой некий монолит, не имеющий внутренней соподчиненное™, но утверждение о том, что эти принципы являются иерархической вершиной системы международного права, противоречит, на наш взгляд, сущностным признакам общепризнанных принципов права. Приоритет общепризнанных принципов и норм перед иными нормами права указывает на существование определенных координационных и субординационных связей, как между самими принципами права, так и между другими нормативно-правовыми предписаниями.

Общепризнанные принципы права имеют, на наш взгляд, свои особенности, поэтому понимать их как часть системы общих принципов международного права (как это делают многие исследователи) недопустимо. Существуют определенные критерии, благодаря которым общепризнанные принципы права все же связаны с системой международных принципов права (а следовательно, с правовыми системами многих государств), но являются первичными по отношению к ним. Учитывая вышесказанное, к признакам общепризнанных принципов права можно отнести следующие:

- они являются императивами для всех правовых систем: то есть все государства и сообщества, где более или менее развита внутригосударственная правовая система, придерживаются общепризнанных принципов в осуществлении правотворческой и правоприменительной деятельности;

- раскрывают природу права: каждый из этих принципов и они, вместе взятые, определяют сущность права, являются основой правоприменения;

- всегда первичны по отношению к другим принципам права: согласно нашей точке зрения, они являются таковыми, так как они не имеют системы внутренней соподчиненности и не входят в какие-либо системы принципов, но являются их отправной базой, обеспечивающей гармоничное взаимодействие как системы международного, так и внутригосударственного права;

- оказывают глобальное влияние на все системы общества: в поле действия рассматриваемых принципов все общественные отношения подчинены определенным правилам, которые устанавливаются с нормативным закреплением этих принципов на территориальной единице;

- признаются всеми (или почти всеми) государствами, независимо от их социально-политических систем; как известно, в правовой системе каждого государства имеют место определенные особенности, обуславливаемые в известном смысле этническими или экономическими факторами, но принципы, претендующие быть общепризнанными, имеют отклик в правовой системе любого государства, сообщества и т.д.

Большинство общепризнанных принципов права нашло свое закрепление в Конституции РФ, федеральных конституционных законах, федеральных законах и законах субъектов Российской Федерации. Их содержание безусловно отражает определенные особенности экономической, политической, социальной, национальной, духовной и правовой систем российского общества.

Общепризнанные принципы права выработанные на уровне ООН и других международных сообществ, имеют глобальное влияние, в том числе и на правоприменительную практику различных государств. Их можно отнести ко всеобщим, универсальным принципам права, поскольку они отражают специфическую природу права как относительно самостоятельного феномена человеческой цивилизации, занимающего ведущее место в правовой системе любого общества. Поэтому не случайно общепризнанные принципы международного права включаются в правовую систему многих цивилизованных стран. Они должны быть положены в основу любой юридической практики.

Общепризнанные принципы соотносятся с общими принципами права как всеобщее и частное явление. Общие принципы права - это руководящие, отправные идеи и положения, закрепленные в нормативных актах высшей юридической силы и отражающие сущность, содержание и особенности права как регулятора всей совокупности общественных отношений. «Они, -справедливо отмечает В.Н. Хропанюк, - распространяются на все правовые нормы и с одинаковой силой действуют во всех отраслях права вне зависимости от характера и специфики регулируемых ими общественных отношений».

В советское время общие принципы права определяли как «принципы, пронизывающие всю национальную систему права данной страны». Тогда к общим принципам права, как правило, относили демократизм, гуманизм, интернационализм, справедливость, равноправие, патриотизм, законность, связь прав и обязанностей, ответственность за вину, сочетание убеждения и принуждения.

Многие авторы видели систему общих принципов в таком виде:

- народовластие в стране;

- закрепление, охрана и приумножение социалистической системы народного хозяйства и социалистической собственности;

- пролетарский интернационализм, закрепление и развитие национального равенства;

- гуманизм и справедливость;

- публичное начало, сочетание в нем интересов общества с интересами личности;

- гарантированное равноправие граждан и единство их прав, свобод и обязанностей;

- социалистическая законность, охрана прав, свобод и юридически значимых интересов граждан;

- органическое сочетание, убеждение и принуждение в правовом регулировании;

- ответственность за виновное поведение1.

С.С. Алексеев, внесший большой вклад в изучение сущности общеправовых принципов, классифицирует их (называя это деление весьма условным) на две большие группы: 1) социально-политические начала и 2) специально-юридические принципы. К первой из указанных групп он относит: а) начала социалистической организации общественных отношений, б) социалистический демократизм, в) социалистический интернационализм, г) социалистический гуманизм, д) сочетание общественных и личных интересов, е) убеждение и принуждение, ж) социалистическую законность, з) руководящую роль КПСС в жизни общества; ко второй - принципы: а) преимущественной защиты общественной собственности, б) сотрудничества и взаимопомощи участников правовых отношений, в) известного преимущества прав той стороны правоотношения, в интересах которой осуществляется данная деятельность (принцип приоритета), г) ответственность за вину.

Характеризуя в общих чертах обе группы принципов, С.С. Алексеев отмечает, что первая из них «отражает основное содержание социалистического права, его качественное своеобразие по сравнению с эксплуататорскими типами права», вторая - выражает такие руководящие начала, которые имеют первостепенное значение для понимания сущности социалистического права в целом: кроме того, она непосредственно показывает «своеобразие правовой формы общественного регулирования... и наиболее яркие юридические особенности той или иной отрасли права»1.

Определяя общеправовые принципы права как принципы, которые "действуют во всех (или почти во всех) отраслях советского права", С.Г Келина и В.Н. Кудрявцев, отмечают, что их особенностью является то, что "в каждой конкретной отрасли права и в каждой группе отраслей права эти принципы проявляются по-своему". Вместе с тем, выделяя специфику общеправовых императивов, они говорят о том, "...что не все принципы, называемые общеправовыми, обязательно действуют во всех без исключения отраслях права. Так, например, для уголовного права принцип народовластия не основополагающий, в то время как для государственного (конституционного) права и некоторых других отраслей ведущее положение этого принципа бесспорно".

Современные юристы (например, В.Н. Карташов), определяя общие принципы как исходные нормативно-руководящие начала, подчеркивают, что они действуют в подавляющем большинстве отраслей права3. Такая противоречивость во взглядах на сущность общеправовых императивов связана с тем, что советские правоведы руководствовались идеологическими основами социалистического общества. Таким образом, анализ правовых источников советского периода не дает объективного представления об общепризнанных принципах права.

Набор общих принципов права (если к ним относить руководящие положения, отражающие сущность права и закрепленные в нормах права), существовавший в праве РСФСР и существующий ныне в постсоветской Российской Федерации, в своей основе не претерпел существенных изменений. Из этого набора исключены действительно идеологизированные принципы. Но остались те, которые бесспорно вытекают из права и составляют его сущность. Среди них принципы: 1) законности (п.2,3 ст. 15 Конституции РФ); 2) равенства перед законом и судом (ст. 19 Конституции РФ); 3) справедливости; 4) гуманизма (ст.6, 7 Уголовного кодекса Российской Федерации от 13 июня 1996 г.); 5) презумпции невиновности (ст.49 Конституции РФ)3; 6) необратимости силы закона, устанавливающего или отягчающего ответственность (ст.54 Конституции РФ).

В.Н. Хропанюк выделяет в качестве общих принципов права тот же набор, добавляя к ним принцип социальной свободы.

Р.З. Лившиц весьма категорично считает, что такой набор социалистических принципов не являлся собственно правовым. Ибо он не только не соответствовал действительности, но еще и носил общеидеологический, а не правовой характер. Он должен был распространяться на многие области человеческих отношений, а не только на право.

Согласиться с данной позицией не представляется возможным. В самом деле, в советском обществе принципы права не всегда отражали реальную действительность и природу права, грубо нарушались и игнорировались. Особенно это касается принципа законности. Но от того, что принцип права в правоприменительной деятельности нарушается, он ведь не перестает быть таковым. В правовой действительности России повсеместно (особенно это проявилось в постсоветский период) грубо попирались многие правовые нормы и принципы, однако никто же не усомнился в наличии соответствующих нормативных предписаний. Почему же, в таком случае, Р.З. Лившиц отказывает в существовании практически всем принципам, имевшим место в советском праве?

Отчасти прав автор Р.З. Лившиц и в утверждении того, что все принципы носили общеидеологический, а не правовой характер. К таким принципам, в соответствии с современными взглядами, можно отнести лишь принципы сочетания убеждения и принуждения, патриотизма и интернационализма, которые в большей степени носили идеологический характер. Остальные же названные им принципы (демократизм, гуманизм, справедливость, равноправие, законность и др.) носили правовой характер (хотя и распространялись на многие области человеческих отношений) и, более того, были закреплены в нормативных актах.

Не является идеальным и логически стройным и предложенный Р. 3. Лившицем набор всеобщих принципов права, в котором он выделяет три группы. К первой группе принципов, характеризующих общее отношение к праву и закону, он относит такие идеи:

а) каждый гражданин и общество, подчиняясь закон}', должны иметь возможность принудить к исполнению закона и самого властвующего; б) закон - это то, что народ призывает и устанавливает; в) свобода заключается в соблюдении законов, а не в их игнорировании; г) кто пользуется правом, тот не нарушает ничьих интересов; д) недопустимо злоупотребление правом; е) закон не имеет обратной силы.

Ко второй группе принципов, характеризующих отношение к человеку как к высшей ценности права, он относит следующие положения:

а) человек не должен быть средством достижения цели, напротив, именно он есть цель; б) человек имеет право на личную неприкосновенность; в) никто не может быть признан виновным в совершении преступления, а также подвергнут уголовному наказанию иначе как но приговору суда и в соответствии с законом; г) до вынесения приговора обвиняемый считается невиновным (презумпция невиновности); д) ответственность наступает только за вину.

Третья группа принципов связана с установлением истины при разрешении споров и исследовании доказательств:

а) никто не может быть судьей в собственном деле; б) никто не может отговариваться незнанием закона; в) да будет выслушана и вторая сторона; г) всякое сомнение - в пользу обвиняемого; д) обман уничтожает юридические последствия; е) отрицательные последствия не доказываются.

"Принципы права в изложенном понимании, - пишет автор, - не являются достоянием права какой-либо страны или даже права какого-то конкретного исторического периода. Они коренятся во всей истории права", т.е. относятся к общепризнанным принципам1.

Многие перечисленные принципы, на наш взгляд, было бы точнее назвать принципами правосознания. Их ценность для теории права и практики тоже велика2, но лишь менее половины из них закреплены в действующем праве. Это во-первых. Во-вторых, все перечисленные им положения охватываются тремя устоявшимися в науке и юридической практике общими принципами: первая группа - принципом законности; часть положений второй и третьей групп - принципом гуманизма, а другая часть - принципом справедливости.

Ученые практически единодушны в выводе о том, что общие принципы распространяются на всю систему права, существенно влияют на ее характер. Вместе с тем, относительно природы общепризнанных принципов права их мнения расходятся.

В.К. Бабаев относит к общеправовым принципы справедливости и свободы, которые получают свое развитие в иных его принципах: демократизма формирования и реализации права, законности, национального равноправия, гуманизма, равенства граждан перед законом, взаимной ответственности государства и личности.

М.Н. Марченко выделяет принципы социальной справедливости, гуманизма, равноправия, законности в процессе создания и реализации норм права, единства юридических прав и обязанностей, демократизма.

По мнению А.Ф. Черданцева, российскому праву свойственны принципы закрепления правовой охраны разнообразных форм собственности, демократизма, юридического равенства, верховенства закона над другими правовыми актами. По этому поводу в юридической литературе высказаны и иные суждения.

Конституция Российской Федерации не содержит определения общих и общепризнанных принципов и норм международного права. В международном праве такое определение также отсутствует. Нет юридического документа, содержащего перечень таких принципов и норм. Очевидно, что применение этого положения потребует от правоприменительных органов тщательного изучения правоприменительной практики международных судебных и иных органов, практики национальных судов различных государств по применению норм международного права.

С учетом теории и практики международного права под общепризнанными принципами и нормами, о которых говорит ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, следует понимать принципы или нормы общего международного права, получившие всеобщее признание4.

В силу известной специфики в национальном праве различных государств в научном обороте используется категория «общие принципы права». Понятие «общепризнанные принципы и нормы» имеет исключительно международно-правовую природу, поскольку только в этой системе речь может идти о признании или непризнании тех или иных идей и нормативов различными государствами.

Вполне естественным был бы вывод о том, что общепризнанными нормы или принципы могут стать только после их признания всеми без исключения государствами. Любой иной вариант признания не позволяет считать их таковыми. Однако доктрина международного права столь жесткую позицию не разделяет. Вполне естественным является и то, что в ней не существует и иного единого мнения относительно того, когда и при каких условиях тот или иной принцип или норма становятся общепризнанными.

А.Н. Талалаев полагает, что общепризнанные нормы — это такие нормы, которые официально признаны всеми или почти всеми государствами, независимо от их социального строя, в качестве обще обязательных. Он определяет общепризнанные принципы международного права как наиболее важные общие, исходные, императивные нормы международного права.

И.И. Лукашук считает, что, поскольку договоров с участием всех или почти всех государств не существует, общепризнанные принципы и нормы существуют в форме обычая. При этом обычная норма может стать нормой общего международного права в результате признания ее не всеми, а достаточно представительным большинством государств.

В.Н. Карташов исходит из того, что общепризнанными принципы права могут стать только в результате признания их в качестве таковых подавляющим большинством государств. Соответственно, только в лом случае их можно отнести к всеобщим, универсальным, исходным нормативно-руководящим началам, имеющим глобальное воздействие на все сферы общественной жизни многих стран мира.

В связи с приведенными точками зрения обратим внимание на следующие моменты.

Во-первых, никто ' из цитируемых авторов категорически не утверждает, что общепризнанными принципы или нормы международного права становятся только после признания их всеми государствами. Более того, И.И. Лукашук на такую необходимость даже не указывает.

Во-вторых, прямо свидетельствующими об известной условности термина «общепризнанные» являются наиболее распространенные способы придания общепризнанности «почти всеми», «достаточно представительным большинством» и «подавляющим большинством».

Многие авторы полагают, что общие, общепризнанные принципы выступают в качестве формы международного права. Это достаточно определенно выражено в ст. 38 Статута Международного суда ООН: «Суд, который обязан решать переданные ему споры на основании международного права, применяет:

1)международные конвенции, как общие, так и специальные, устанавливающие правила, определенно признанные спорящими государствами;

2) международный обычай как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы;

3) общие принципы права, признанные цивилизованными нациями;

4)с оговоркой, указанной в статье 59, судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм».

В этом смысле употребление в Конституции Российской Федерации общепризнанных принципов вполне оправданно. Подобно общим принципам российского права, они могут быть использованы субъектами право применения в качестве источника права для вынесения правоприменительного решения при пробелах в праве. На это, но под несколько иным углом зрения, обратил внимание А.В. Мелешников, считающий, что «общепризнанные принципы и нормы международного права могут непосредственно применяться во внутригосударственной сфере, восполняя пробелы в законодательстве, но не могут быть применены вместо противоречащих им норм национального права». Последнее утверждение не совсем верно, поскольку значительная часть международных договоров РФ имеет приоритет над федеральными законами.

Другая точка зрения является доминирующей в науке. Так, И.И. Лукашук считает, что «общие принципы права не представляют собой какого-то особого источника международного права. Они включаются в международное право и обладают статусом обычных норм в результате признания их как таковых». Дж. Гинзбурге в данном случае прямо говорит: «Общепризнанные, т. е. обычные нормы международного права»". А.Н. Талалаев полагает, что они в равной мере имеют своим источником договоры и обычаи. Сторонником этой же позиции является и член Конституционного суда Российской Федерации О.И. Тиунов.

Утверждая, что основной формой существования общепризнанных принципов и норм служит обычай, И.И. Лукашук признает, что на практике возникает немало трудностей с их применением. Однако эти трудности не следует преувеличивать, поскольку они преодолеваются посредством закрепления общепризнанных принципов и норм во многих международных актах, в международных конвенциях, в резолюциях международных организаций и международных конференций. Так, содержание основных принципов изложено в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН, принятой Генеральной Ассамблеей в 1970 г., а также в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г.

В.Н. Карташов полагает, что общепризнанные принципы закреплены во Всеобщей декларации прав человека 1948 г., Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 г., других международных нормативно-правовых актах и договорах, а также в конституциях и других фундаментальных законах большинства государств1. В.А. Толстик обращает внимание на то, что в международном праве принято деление норм на универсальные и партикулярные (региональные или локальные). Можно ли говорить об общепризнанности принципов и норм, существующих в рамках партикулярной части данной системы (Европейская конвенция)2?

В Комментарии к части первой ГК Российской Федерации под редакцией О.Н. Садикова утверждается, что общепризнанные принципы и нормы МП «содержатся в Уставе ООН, декларациях и резолюциях Генеральной Ассамблеи ООН, заявлениях других универсальных между народных организаций по общим вопросам международного правопорядка, решениях Международного суда».

В этой связи следует согласиться с выводом В.М. Баранова о том, что до тех пор, пока в Конституции России или в специальном федеральном законе не будет закреплен исчерпывающий перечень «общепризнанных принципов международного права» и не появится дефинитивная юридическая норма о содержании каждого из них, трудно рассчитывать на практическую реализацию ст. 15 Конституции РФ. Для практикующих российских юристов не менее важно иметь четкое нормативное представление об иерархии международно-правовых регуляторов, о способах преодоления юридических коллизий между общепризнанными принципами международного права, международными договорами России, нормами и обычаями международного права в процессе применения «национальных» правовых норм.

Однако в условиях отсутствия соответствующего федерального закона данный пробел частично восполняется актом официального толкования. Так, Пленум Верховного суда Российской Федерации в своем постановлении от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» в целом достаточно корректно определяет форму для той части общепризнанных принципов и норм международного права, которая относится к нормативному компоненту правовой системы Российской Федерации: «Судам при осуществлении правосудия надлежит исходить из того, что общепризнанные принципы и нормы международного права, закрепленные в международных пактах, конвенциях и иных документах (в частности, во Всеобщей декларации прав человека, Международном пакте о гражданских и политических правах, Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах), являются в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации составной частью ее правовой системы».

В данном случае корректность достигается посредством существенного, но, вместе с тем, совершенно обоснованного, с нашей точки зрения, ограничения буквального смысла Конституции Российской Федерации. Некорректным при этом является то, что Пленум Верховного суда РФ не вправе давать ограничительное толкование Конституции РФ. Как известно, это исключительная прерогатива Конституционного суда РФ.

С.Ю. Марочкин, признающий в этом смысле только договорную форму для существования общепризнанных принципов и норм, тем не менее, предлагает дать расширительное толкование ч. 4 ст. 15 Конституции о приоритете правил договоров перед законами, при котором понятие «международные договоры РФ» охватывало бы не только собственно двусторонние, региональные или многосторонние договоры с участием России, но и те, которые содержат общепризнанные нормы. Иначе говоря, речь идет о том, что обязательными для Российской Федерации должны стать и те договоры, в отношении которых не выражено согласие на такую обязательность.

Для уяснения подлинного смысла рассматриваемого явления, принципиальное значение имеет положение о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. В нормативную часть правовой системы Российской Федерации входят только те общепризнанные принципы и нормы, в отношении которых Россия в установленных законом формах выразила согласие на их обязательность для себя. В соответствии со ст. 6 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», «согласие Российской Федерации на обязательность для нее международного договора может выражаться путем: подписания договора; обмена документами, образующими договор; ратификации договора; утверждения договора; принятия договора; присоединения к договору; применения любого другого способа выражения согласия, о котором условились договаривающиеся стороны». В тех случаях, когда общепризнанные принципы и нормы международного права содержатся в международных обычаях, в законодательстве Российской Федерации должна содержаться прямая отсылка, которая в данном случае и будет являться способом выражения согласия на обязательность для Российской Федерации соответствующих принципов и норм.

Включение в правовую систему Российской Федерации, наряду с международными договорами, общепризнанных принципов и норм международного права (ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации), предполагает выяснение их иерархического места в этой системе (либо его отсутствия). Без теоретического решения этой проблемы вряд ли можно рассчитывать и на надлежащую реализацию соответствующих правил в процессе правового регулирования внутригосударственных отношений.

А.Н. Талалаев пишет: «Что касается термина «общие принципы права», который употреблен ст. 38 Статута Международного суда, то, как показывает анализ, здесь имеются в виду не только и не столько правовые принципы, общие для национальных правовых систем, сколько общепризнанные принципы и нормы международного права».

По мнению Б. Жакье, включая в Статут категорию «общие правовые принципы», составители выразили свое стремление расширить юридическую базу Международного суда, допуская возможность использования им как принципов международного права, так и общих принципов национальных правовых систем. Аналогичную позицию занимает и Суд ЕС, в решении которого подчеркивается, что общие принципы права - «...это не только общие принципы национального права государств-членов, но также принципы международного публичного права».

Правовую систему следует рассматривать в совокупности всех образующих ее компонентов, включая и идеологический. Поэтому суд при определении общих правовых принципов не должен ограничиваться лишь теми принципами, которые непосредственно, текстуально закреплены в действующем законодательстве того или иного государства. По мнению В.А. Толстика, существует целый ряд основополагающих идей, таких как гуманизм, справедливость, которые, хотя непосредственно и не включены в нормативный массив соответствующего государства, тем не менее являются основой всей нормативной системы. Определяющим в данном случае должно являться то обстоятельство, что перед нами общеправовой принцип права, а не идея, лежащая в основе одной или нескольких отраслей права1.

Центральным и универсальным общепризнанным принципом является принцип законности, закрепленный в ст. 15 Конституции РФ, ст. 3 УК РФ, ст. 8 КоАП РСФСР и других основополагающих нормативных актах. Под данным принципом следует понимать требование строгого соблюдения (применения и т.п.) законов и основанных на законах иных правовых актов. Право для того и создается в любом обществе, чтобы его предписания неукоснительно выполнялись. «Законность - основа государства», «мы можем делать (только) то, что можно делать законно», - говорили древние.

Многие авторы считают, что данный принцип был провозглашен молодой буржуазией, стремившейся уничтожить феодальное бесправие и произвол2. О законности писали Монтескье, Вольтер, представители просветительско-гуманистического направления, в том числе и в уголовном праве3. На принципе законности была построена уголовно-правовая теория Ч. Беккариа, книга которого «О преступлениях и наказаниях» вышла в 1764 году. Этот принцип использовал затем Ж.П. Марат, один из вождей якобинской диктатуры, в своем знаменитом «Плане уголовного законодательства», первая часть которого называлась «Об основных принципах хорошего законодательства».

Идея права неразрывно связана цепью таких понятий, как закон, законность, правомерность, противоправность поведения и др. В самом общем плане можно сказать, что право — это система норм права, определяющая границы поведения человека в рамках данной государственности. В этой связи законность можно определить как неукоснительное исполнение законов и соответствующих им иных правовых актов всеми органами государства, должностными и другими лицами.

Принцип законности и юридической гарантированности прав и свобод личности, зафиксированных в законе, связанности нормами закона деятельности всех должностных лиц и государственных органов рассматривается в юридической литературе как всеобъемлющий.

Обращает на себя внимание следующее: реализацию принципа законности целесообразно рассматривать как обязательное, неуклонное исполнение требований законов и основанных на них подзаконных актов органами государственной власти и управления, органами самоуправления, должностными лицами, гражданами и их объединениями. Иными словами, принцип законности - это обязательное исполнение требований законодательства всеми субъектами права. Этот вывод подкрепляется статьёй 15 Конституции РФ, которая обязывает органы государственной власти, местного самоуправления, должностные лица, граждан и их объединения соблюдать Конституцию Российской Федерации.

Законность как особое общественное явление — означает не просто реализацию требований права в отдельных конкретных социально-правовых ситуациях. Это - господство закона во всех сферах общественной жизни. Было бы правильным отразить в трактовке этой категории все главные элементы, без которых законность не может выполнить своего социального назначения, состоящего в обеспечении целей установления четкой и упорядоченной организации разнообразных общественных отношений. Следует указать еще на одно существенное обстоятельство. Его суть заключается в том, что вся организация гражданского общества в любой стране должна строиться в соответствии с законом и изданными на его основе другими нормативными актами.

Будучи сложным и многогранным государственно-правовым явлением, законность может рассматриваться в разных аспектах. В литературе она нередко исследуется и как метод государственного руководства обществом, и как определенный режим, и как принцип правовой деятельности. Этот перечень можно было бы продолжить, анализируя законность в качестве метода социального контроля, обеспечения прав, свобод и наиболее значимых интересов личности и т.д.

В российской правовой системе принцип законности содержит следующие императивы:

а)Конституция РФ имеет высшую юридическую силу, что закрепляется в ч.2 ст.4 Конституции РФ. В признании верховенства Конституции заложено прежде всего стремление к созданию правового государства и идея подчинения государства праву;

б)законы и иные правовые акты не должны противоречить Конституции РФ;

в)Конституция РФ, федеральные конституционные законы и федеральные законы имеют прямое действие на всей территории РФ (ч.1 ст. 15 Конституции РФ). Положение Конституции о прямом ее действии весьма знаменательно. Оно подчеркивает, что Конституция - не пропагандистский документ, а нормативный правовой акт, статьями которого надлежит руководствоваться, в том числе при рассмотрении дел в судах. Вместе с тем это в ряде случаев не избавляет законодательные органы от необходимости конкретизации положений Конституции в текущем законодательстве и подкрепления их нормами как материального, так и процессуального права:

г)федеральные законы не могут противоречить федеральным конституционным законам:

д) субъекты правотворчества и реализации права, все граждане и должностные лица обязаны соблюдать Конституцию РФ, законы и основанные на законах правовые акты (ч.2 ст. 15 Конституции РФ). Таким образом, императивом здесь является верховенство закона над другими правовыми актами.

Принцип законности имеет свой специфический для каждой отрасли права, сфер общественной жизни, юридической практики набор императивов. В правоприменительной практике данный принцип предполагает, что все субъекты должны, с одной стороны, действовать в пределах своей компетенции, с другой, - строго и неукоснительно руководствоваться в своей деятельности Конституцией РФ, соответствующими законами и подзаконными актами, а также требовать соблюдения и исполнения права от других участников правоприменения, всех граждан и должностных лиц во всех сферах общественной жизни.

Принцип законности относится ко всем правотворческим органам и должностным лицам. Они не должны выходить за рамки своей правотворческой компетенции (Президент не должен был принимать Указ № 337 от 07.03.95 г. «О реализации конституционных прав граждан на землю», так как в соответствии с ч. 3 ст. 36 Конституции РФ это компетенция Государственной думы, Федерального собрания РФ) или в пределах полномочий неправильно совершать правотворческие действия. Принятие и закрепление правотворческих решений возможно только с соблюдением процедур, установленных законом или иным формальным источником права. Этот принцип нашел закрепление в п. 2 ст. 15 Конституции РФ.

Важным аспектом принципа законности является обеспечение компетентными учреждениями соответствия между внутригосударственным и международным правом (п. 4 ст. 15 Конституции РФ).

Являясь стержневым, всеобщим принципом правоприменительной практики, он не теряет своей специфики и в отдельных разновидностях практики.

Принцип законности - это основополагающая идея, содержание которой предопределяется сущностью права, его норм как обязательных правил поведения. Например, сущностное содержание принципа законности в гражданском процессуальном праве предопределяется направленностью его норм, призванных регулировать деятельность суда по отправлению правосудия по гражданским делам.

Принцип законности в отличие от других принципов права находит свое выражение в каждой норме права, в каждом его институте, как и в самом праве в целом. Поэтому неуклонное исполнение принципа законности является основой действия всех принципов права, нормы которого представляют тем самым конкретное выражение содержания принципа законности. Однако важным является не текстуальное выражение нормативной идеи, а ее направленность - осуществление гражданских прав в строгом соответствии с обстоятельствами дела и законом. Только при таком понимании принципа законности, его связи с каждой нормой права можно объяснить отношение того или иного института, той или иной нормы права к содержанию принципа законности. Так, например, участие прокурора в процессе (ст. 41 ГПК РСФСР) является одним из требований принципа законности в гражданском процессе. Прокурор имеет право как обратиться в суд с заявлением, так и вступить в дело в любой стадии процесса, если этого требует охрана государственных или общественных интересов или прав и охраняемых законом интересов граждан. Участие прокурора в гражданском деле обязательно в случаях, когда это предусмотрено законом или когда необходимость участия прокурора в данном деле признана судом.

Принцип законности в правотворчестве (нормотворческой деятельности) предполагает, во-первых, четкое отражение в законах актуальной политической и социально-экономической обстановки; во-вторых, требование последовательного соблюдения норм права государственными и общественными органами и организациями, а равно всеми гражданами, участвующими в создании нормативных актов.

Принцип законности охватывает вес сферы общественных отношений, урегулированных правом, и распространяется одновременно на все отрасли государственной власти, в частности, на законодательную, исполнительную и судебную власть, деятельность юстиции и правоохранительных органов.

Принцип законности в одинаковой мере требует от всех участников процесса строжайшего соблюдения норм как процессуального, так и материального права. Нарушение процессуальных норм влечет за собой отмену решения в случаях, указанных в части второй статьи 308 ГПК РСФСР, если нарушение привело или могло привести к неправильному разрешению дела. Нарушение или неправильное применение норм материального права также считается нарушением принципа законности. К числу таких нарушений относятся: неприменение судом закона, подлежащего применению; применение судом закона, не подлежащего применению; неправильное толкование судом закона (ст. 307 ГПК РСФСР).

Многие авторы считают, что принцип законности действует только в сфере правореализации. "Принцип законности выражается в требовании строгого и полного осуществления предписаний правовых норм всеми субъектами права"1, - пишет, например, В.Н.Хропанюк. Однако рассмотренные выше аспекты данного принципа позволяют нам сделать вывод о том, что принцип законности одинаково реализуется в правотворческой, правореализационной и интерпретационной практике, так как на основе этого принципа законы не только создаются законодателем, но и толкуются и претворяются в жизнь. Следовательно, законность является основой государства.

Таким образом, ценность законности как принципа права заключается не только в том, что он обеспечивает охрану прав и интересов граждан от неправомерных действий должностных лиц, наделенных правом применять соответствующие нормы права1, но и обязывает неуклонно соблюдать предписания закона всеми организациями, должностными лицами и гражданами, что имеет огромное значение для обеспечения необходимого правопорядка2, так как для правового общества важно, чтобы законы не только провозглашались, но и исполнялись".

Принцип господства права, характерный для международного права, является более объемным по содержанию, чем законность.

Принцип господства права включает качественную характеристику закона, его доступность, определенную предсказуемость, то есть предвидение последствий его реализации, а также эффективность юридических способов осуществления и защиты интересов субъектов права и т.д.

Господство права собирательно символизирует наиболее важные аспекты демократического правления. Его суть состоит в том, что правительственные решения должны быть основаны на согласии народа действовать только через структуры и процедуры, разработанные для предупреждения индивидуальных притеснений или государственной тирании, защищающие фундаментальные права и свободы и являющиеся объектом оценки независимыми судами, выносящими приговоры, основанные на законах. Они противостоят решениям, основанным на грубой силе, произвольным указам, политической выгоде или личной прибыли. Но что более значимо, они включают в себя гораздо больше, чем просто противоположность этим отрицательным образам. Индивидуальные мнения разнятся в определении главных устоев верховенства права, господства права, таким образом включает целый комплекс фундаментальных "подпринципов". К ним, в частности, можно отнести пять наиболее значимых императивов:

—правительство парода. управляемое пародом и существующее для народа;

—разделение властей и требования взаимосвязи между законодательной, исполнительной и судебной властью;

— представительная демократия, процедурные и существенные ограничения в отношении правительственных действий, направленных против частных лиц (защита личной свободы и личного достоинства);

— ограниченное правительство и федерализм;

— судебное разбирательство независимой системой судебных органов как центральный механизм проведения конституционных законов в жизнь.

Говоря о принципе господства права надо отметить, что одни ученые вообще не выделяют его из числа общепризнанных принципов права, другие просто отождествляют его с принципом законности. На наш взгляд, выделение принципа господства права является основополагающим моментом в подходе к пониманию правового государства, его элементов и признаков. Поэтому в общем плане под этим принципом можно понимать приоритет права над государством и его институтами, а также возможность реализации прав и законных интересов субъектов права, основанную на законе как акте, обладающем высшей юридической силой.

К общепризнанным принципам права относят так же принцип юридического равенства, который в правовой системе России включает следующие императивы:

а) равенство субъектов РФ, закрепленное в ч.4 ст.5 Конституции и заключающееся в равноправии субъектов РФ в их взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти. Именно в этом смысле все субъекты, находящиеся в составе РФ, являются равноправными. Однако, это равноправие, разумеется, не означает, что субъекты РФ имеют одинаковые права. Об этом свидетельствует уже сам факт деления их на виды. Кроме того, разграничение компетенции между органами государственной власти РФ и органами государственной власти ее субъектов осуществляется не только конституцией, но и договорами, большинство которых носит индивидуальный характер, т.е. заключаются между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти отдельных субъектов РФ;

б) правовой статус человека и правовой статус гражданина с точки зрения его равноправия. Формулировка ч.2 ст. 19 Конституции «государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от...» означает, что, независимо от фактических различий, во-первых, граждане РФ обладают равными правами и свободами, гарантированными Конституцией РФ, и, во-вторых, граждане РФ, иностранные граждане и лица без гражданства обладают равными правами и свободами, гарантированными каждому человеку в РФ;

в) равенство конституционных прав и свобод индивидов независимо от их фактических различий. 4.2 ст. 19 Конституции гласит: «Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности»;

г) равенство всех перед законом и судом, гарантированное в ч.1 ст. 19 Конституции РФ. Данный принцип относится не только к гражданам РФ, но и к иностранным гражданам и лицам без гражданства. Так, ст. 11 УК РФ говорит о том. что любое лицо, совершившее преступление на территории РФ, подлежит ответственности по данному Кодексу. Равенство граждан перед законом и равенство граждан перед судом - положения, органически связанные друг с другом, но это не лишает каждое из них самостоятельного содержания;

д) равенство всех форм собственности: ч.2 ст.8 Конституции признает и защищает равным образом частную, государственную, муниципальную и иные формы собственности.

Равенство граждан перед законом означает, что существуют единые материальные и процессуальные законы, которые не создают каких-либо преимуществ или, наоборот, ограничений в зависимости от расовой или национальной принадлежности, имущественного и должностного положения или религиозной принадлежности1.

Равенство граждан перед законом (включая сюда как материальный, так и процессуальный аспект), конечно, представляет собой не только одно равенство прав, без возложения при этом и равной обязанности каждого гражданина неуклонно и точно соблюдать законы. Закономерным следствием именно равенства граждан перед законом, независимо от их должностного положения, национальности, расы и религиозной принадлежности, является и равная обязанность каждого из них не просто подчиняться закону, но и нести ответственность за нарушение этой обязанности в соответствии с характером, степенью общественной опасности совершенного правонарушения и виной2.

Принцип равенства граждан перед законом и судом проходит красной нитью через многие международные документы, касающиеся прав человека. В соответствии со ст. 15 Конституции РФ они входят в правовую систему России.

Следует отметить, что равенство граждан перед законом и равенство их перед судом — положения, органически связанные друг с другом, но это не лишает каждого из них самостоятельного содержания. Равенство граждан перед законом означает, что существуют единые материальные и процессуальные законы, которые не создают каких-либо преимуществ или, наоборот, ограничений в зависимости от расовой и национальной принадлежности, социального, имущественного и служебного положения или вероисповедания гражданина.

Равенство граждан перед судом означает, что рассмотрение дел осуществляется всеми судами и в отношении всех граждан в одном и том же процессуальном порядке, независимо от расы, национальностей и религиозных убеждений, социального, служебного и имущественного положения подсудимого и потерпевшего. Означает оно также и то, что в государстве не существует расовых и иных исключительных судов, порядок и принципы деятельности которых ставились бы в зависимость от одного из указанных выше признаков. Сказанное позволяет сделать вывод о том, что содержание принципов равенства граждан перед законом и равенства их перед судом имеет относительно самостоятельное значение.

При этом следует, прежде всего, отметить, что равенство граждан перед законом - понятие более широкое, чем равенство их перед судом, ибо первое характеризует правовое положение граждан во всех областях жизни общества, а второе касается только сферы осуществления правосудия.

Необходимо далее отметить, что равенство граждан перед судом предопределяется их равенством перед законом, т.к. суд обязан действовать на основе законодательства, которое не создает преимуществ или ограничений в зависимости от социального, имущественного и служебного положения, расы, национальности и вероисповедания. Без равенства перед законом невозможно и равенство перед судом.

Равенство граждан перед законом (включая сюда как материальный, так и процессуальный закон), конечно, не означает только одного равенства прав, без возложения при этом и равной обязанности каждого гражданина неуклонно и точно соблюдать законы. Ни социальное, служебное или имущественное положение, ни расовая или национальная принадлежность, ни вероисповедание не могут в нашем государстве создавать преимущественные права (в том числе и процессуальные) либо освобождать от обязанности подчиняться требованиям закона.

Закономерным следствием именно равенства граждан пред законом является и равная обязанность каждого из них не просто подчиняться закону, но и нести ответственность за нарушение этой обязанности в соответствии с характером, степенью опасности совершенного правонарушения и виной.

Не противоречат принципу равенства граждан перед законом, независимо от их служебного положения, и содержащиеся в нашем законодательстве нормы, устанавливающие особый порядок привлечения к уголовной ответственности и ареста депутатов Государственной Думы РФ , депутатов представительных органов субъектов РФ, депутатов представительных органов местного самоуправления и судей.

Этот порядок не создает указанным лицам каких-либо привилегий, позволяющих безнаказанно нарушать нормы закона. Он представляет только одну из необходимых гарантий осуществления ими своих депутатских или судейских полномочий.

Не представляют собой отступления от принципа равенства граждан перед законом и различия, существующие в процессуальном положении отдельных участников уголовного судопроизводства. Существование этих различий закономерно проистекает из самой сути и характера общественных отношений, составляющих предмет регулирования уголовно-процессуального права. Для реализации равенства граждан перед уголовно-процессуальным законом важно не отсутствие различий в правовом положении обвиняемого, потерпевшего, свидетеля и других участников процесса, а то, что каждому обвиняемому, каждому потерпевшему, каждому свидетелю, независимо от его социального, имущественного служебного положения, расы, национальности и вероисповедания. предоставлены одинаковые права и на каждого обвиняемого, каждого потерпевшего, каждого свидетеля возложены одинаковые процессуальные обязанности, соответствующие его процессуальному положению.

Не колеблет принципа равенства граждан перед законом и факт предоставления некоторым категориям обвиняемых права иметь защитника с момента предъявления обвинения, а не с момента объявления об окончании предварительного следствия и предъявления всего производства по делу для ознакомления. Не нарушается этот принцип и правилами, определяющими язык судопроизводства.

Равенство граждан перед судом — положение не менее существенное и многогранное в своем нормативном и практическом проявлении. Правда, в нашей литературе иногда можно встретиться с тезисом о том, что положение о едином и равном суде является основной, важнейшей частью конституционного положения об отправлении правосудия в РФ только судами, и нет никаких оснований рассматривать это положение Конституции РФ и его развитие раздельно.

Однако согласиться с такой точкой зрения нельзя. Тот факт, что в нашем законодательстве исчерпывающе перечислены судебные органы, которым государство вверяет осуществление правосудия, сам по себе не регламентирует положения о равенстве граждан перед судом. Первое из этих положений никак не заменяет, не поглощает и не предопределяет второго. Согласно действующему уголовно-процессуальному законодательству объем полномочий каждого из звеньев судебной системы на рассмотрение дел в качестве суда первой инстанции определен по-разному.

В зависимости от специфики, сложности дел, условий и места, в которых они возникают, государство вверяет их рассмотрение тому или иному звену судебной системы, стремясь создать наиболее благоприятные условия для установления истины и успешного осуществления судом его задач.

Mo этим же соображениям чакон в некоторых случаях устанавливает различную подсудность уголовных дел и в зависимости от должностного положения или воинского звания обвиняемого, т.е. устанавливает так называемую персональную подсудность. Однако передача отдельных категорий уголовных дел в ведение различных звеньев судебной системы (родовая подсудность) точно так же, как и наличие персональной подсудности, не нарушает принципа равенства граждан перед судом потому, что в каком бы суде ни велось производство по делу, оно всегда рассматривается в единственном для всех граждан уголовно-процессуальном порядке и на основе обязательного для всех судов законодательства РФ.

Норму, закрепляющую принцип осуществления правосудия на началах равенства всех граждан перед законом и судом, нельзя считать только декларативной нормой, нарушение которой лишено правовых последствий.

Действующие уголовное и уголовно-процессуальное законодательство не знает никаких изъятий из принципа равенства граждан перед законом и судом независимо от их социального, имущественного и служебного положения, религиозных убеждений, расовой и национальной принадлежности.

Равенство граждан во всех областях общественной жизни имеет важнейшее значение и образует фундамент правового статуса граждан.

Многие авторы выделяют принцип равноправия, который по своей природе несколько уже принципа юридического равенства. Под принципом равноправия В.Н. Хропанюк, например, понимает "равенство всех граждан перед законом, их равное право на защиту закона независимо от национального или социального происхождения, языка, пола, политических и иных убеждений, религии, места жительства, имущественного положения или иных обстоятельств; никакие лица, социальные слои и группы населения не могут пользоваться преимуществами и привилегиями, противоречащими закону".

Нами принцип юридического равенства понимается намного шире. Он включает в себя также, например, равенство субъектов РФ, равенство гражданства, независимо от оснований его приобретения, равноправие сторон в процессе осуществления правосудия и др. императивы. Следовательно, под принципом юридического равенства следует понимать не только равенство граждан перед законом, но и равенство других субъектов права, в том числе и характерное для российской правовой системы равенство всех форм собственности, общественных и религиозных объединений и др.

Некоторые ученые выделяют принцип национального равноправия, который свойственен государствам с неоднородным национальным составом, которым, в частности, является Россия. Принцип этот реален тогда, когда он полно и последовательно выражен в законодательстве и так же последовательно исполняется в повседневной жизни. Федеративный договор как составная часть новой Конституции РФ и государственного строя, исходит из уважения к истории, традициям, культуре, языку и национальному достоинству народов России, ответственности за государственную целостность и ставит целью достигнуть и укрепить межнациональное согласие, доверие и взаимопонимание.

На наш взгляд, принцип национального равноправия не должен существовать "оторванно" от принципа юридического равенства и должен быть его неотъемлемой частью.

Таким образом, принцип юридического равенства гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждения, принадлежности к общественным объединениям а также других обстоятельств. Равенство должно быть не только в правах, но и в обязанностях, гарантиях, условиях совершения юридических действий, в ответственности за содеянное.

Важным общепризнанным принципом является принцип демократизма, который заключается в том, что в основе права должны лежать общие блага. Законы должны выражать волю и интересы подавляющего большинства общества.

В ч.1 ст.1 Конституции Россия провозглашается демократическим государством. Содержание принципа демократизма раскрывается в ст.З Конституции: а) многонациональный народ РФ является единственным источником власти в стране (ч.1 ст.З Конституции); б) народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и местного самоуправления (ч.2 ст.З Конституции); в) высшим непосредственным выражением власти народа является референдум и свободные выборы (ч.З ст.З Конституции); г) захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному законодательству (ч.4 ст.З Конституции РФ).

Демократизм находит разнообразное и многогранное выражение в праве. Е.А. Лукашова, в частности, отмечает, что последовательная демократизация правового развития общества проявляется в различных аспектах, а именно в принятии новых правовых актах, отражающих процесс демократизации; в активном участии общественности в правотворчестве; в массовом участии граждан в реализации правовых норм и контроле за законностью1.

Принцип демократизма права выражается, прежде всего, в том, что законы защищают демократический общегосударственный строй и демократическое государство, что законы выражают волю всех граждан, воплощают в себе общий опыт людей.

Принятие новых законов и определение их содержания осуществляются на основании объективных законов общественного развития с учетом интересов граждан, что обеспечивает подлинную их демократичность. Важнейшие законы принимаются после широкого обсуждения в средствах массовой информации, высших органах государственной власти, и этим достигается подлинное выражение воли всех граждан в правовой норме.

Демократическое содержание законов постоянно развивается и совершенствуется. Нормы права выступают не как раз и навсегда данные установления. Законодательство оперативно откликается на нужды и потребности граждан, оно направлено на то, чтобы эффективнее содействовать правопорядку. Демократизм проявляется также в том, что законы применяются в отношении всех граждан одинаково.

В.В. Мальцев считает, что демократизм, являясь по существу выражением принципа равенства граждан перед законом, в сфере уголовного права реализуется лишь в случаях, предусмотренным законом. Потому можно заключить, что принципом уголовного законодательства он считаться не может. Сфера проявления демократизма узка, и к истокам и фундаментальным категориям уголовного права данный принцип прямого отношения не имеет1.

Хотя уголовное право в силу его специфики не является такой отраслью права, в которой демократические начала осуществляются более полно, тем не менее, и в этой отрасли принцип демократизма действует. Он осуществляется путем привлечения общественности к делу исправления и перевоспитания виновных. Ярким выражением данного принципа является также существование такого правового института, как комиссии по делам несовершеннолетних, а также возможность участия граждан в судебной деятельности в качестве народных заседателей и т.д.

В целом, демократизм в российской правовой системе предполагает участие населения в формировании воли большинства общества, закреплении ее в процессе правотворчества, осуществлении правотворческих полномочий населением непосредственно либо через своих представителей в органах государственной власти и местного самоуправления, демократической процедуры разработки, обсуждения, принятия и обнародования правотворческих решений. В контексте принципа демократии «народ» означает совокупность граждан государства, обладающих формально равными возможностями политического участия. Отсюда вытекает равноправие граждан при участии в формировании политической воли. Следовательно, принцип демократии требует всеобщего и равного избирательного права. В Конституции нет универсального требования всеобщего равного и прямого избирательного права при тайном голосовании; оно сформулировано лишь применительно к выборам Президента РФ (ч. 1 ст.82 Конституции). Однако всеобщее и равное избирательное право, обязательность тайного голосования провозглашены в ст.21 Всеобщей декларации прав человека 1948 года и ст. 25 Международного пакта о гражданских и политических правах, т.е. должны рассматриваться как общепризнанные положения (принципы) права.

Важное значение имеет данный принцип в правотворческой практике. Нужно законодательствовать в соответствии с общественным мнением. «Дело не только в том, что это демократично, - пишет Ж. Карбонье, - здесь важен также практический довод, а именно: соответствуя общественному мнению, закон имеет наибольший шанс стать эффективным. Бентам в свое время заметил, что даже деспоты чувствительны к такому доводу».

В.К. Бабаев народный и демократический характер правотворчества рассматривает в качестве самостоятельных его принципов \ Думается, что это все-таки отдельные аспекты данного принципа - демократизма правотворческой практики. Ведь в переводе с греческого демократия (demos - народ, kratia - власть) и означает народовластие.

Демократизм правотворческой практики находит закрепление в 32, 33, 94, 105 и других статьях Конституции РФ.

В общем плане под принципом демократизма можно понимать народовластие. В правотворчестве он проявляется в широком участии общественных объединений, движений, трудовых коллективов, граждан в формировании правовой политики и совершенствовании законодательства. В реализации права показателем демократизма является порядок образования и функционирования правоприменительных и правоохранительных органов, степень их доступности для граждан, уровень юридической помощи населению. Именно в этом направлении предполагается в ближайшее время осуществить судебную реформу, значительно расширить полномочия адвокатуры, перестроить структуру и деятельность милиции, в составе которой уже образованы муниципальные подразделения, непосредственно связанные с населением и защищающие его в общественных местах и местах проживания.

Таким образом, принцип демократизма заключается в том, что в основе права должны лежать общие блага. Законы должны выражать волю и интересы подавляющего большинства общества. Демократизм предполагает участие населения в формировании этой воли, закреплении ее в процессе правотворчества, максимальный учет общественного мнения на всех этапах этого процесса, осуществление правотворческих полномочий и деятельности населения через своих представителей в органах государственной власти и местного самоуправления, демократические процедуры разработки, обсуждения, принятия и обнародования правотворческих решений. Принцип демократизма еще не получил должного воплощения в жизни нашего общества.

Наряду с другими общепризнанными принципами права выделяется и принцип гуманизма. Понятие «гуманизм» происходи! от латинского humanitas - человечность, однако оно гораздо шире и объемнее, в праве, чем просто человечность.

Принцип гуманизма был провозглашен еще классиками юриспруденции Павлом и Модестином. «В уголовных делах предпочтительнее более доброжелательное толкование», - указывал Павел. «Никакой принцип права и никакая справедливость, - отмечал Модестин, - не позволяют, чтобы те нормы, которые вводятся законодателем ради покровительства интересам людей, мы истолковывали слишком строго, обращая их против этих самих лиц и придавая им характер суровости».

Уже с эпохи Возрождения понятие гуманизма было связано с идеалом нового человека, выдвинутым передовым идейным течением в западноевропейской буржуазной культуре, названным впоследствии словом «humanismus» - гуманизм. Идеал человека был связан с общими идеалами классов, с целями их борьбы и жизни.

Высшего расцвета буржуазный гуманизм достиг в творчестве французских просветителей XVIII века. Многие из представителей французского просветительства XVIII в. провозгласили человека высшей ценностью. Человек — единственное существо на земле, способное создать новые ценности помимо тех, которые даны природой, усовершенствовать действительность, облагородить себя и окружающий мир. Согласно французским просветителям, должен существовать культ человеческой личности.

Для этического учения Канта характерно стремление возвеличить человека. Кант выдвинул положение о том, что к человеку надо относиться как к цели, а не как к средству достижения своих интересов. Гуманистическая идея была заложена и в основном нравственном законе — категорическом императиве Канта: «Поступай так. чтобы максима твоей воли всегда могла быть принята за основу всеобщего законодательства». С этим связано требование не делать другому того, что не счел бы желательным для себя.

Изучение домарксистской общественной мысли показывает, что идеалы народных масс получили самое глубокое выражение в революционно-демократической идеологии,выдающимися представителями которой в России выступили В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. Г. Чернышевский, Н. А, Добролюбов и их последователи.

Развитые революционными демократами взгляды отражали интересы порабощенных крепостничеством и царским деспотизмом народных масс, крепостного крестьянства. Вот почему при всех своих преемственных связях с гуманизмом французских материалистов XVIII в., Фейербаха, социалистов-утопистов гуманизм революционных демократов должен был иметь свои отличительные особенности, свою специфическую направленность.

Действительно, революционно-демократический гуманизм ратовал не за абстрактного человека, человека вообще, а в первую очередь за жизненные права трудового народа, за свободу крепостного крестьянина, за создание истинно человеческих условий его существования и развития.

Когда Н. А. Добролюбов писал, что в царской России «...повержено в прах и нагло растоптано самодурами человеческое достоинство, свобода личности, вера в любовь и счастье и святыня честного труда»1, он писал о порабощенном крестьянине. Вот этот труженик, его настоящее и будущее, пути достижения его свободы и счастья были в центре внимания революционно-демократического гуманизма.

В один из самых мрачных периодов истории России, когда многие теряли надежду на возможность преобразования существующего порядка, впадали в беспросветный пессимизм, представители русского ре волюционно-демократического гуманизма верили в народ, в его разум, в его волю. Чернышевский писал: «...будущее светло и прекрасно. Любите его. стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее, сколько можете перенести» .

Гуманизм Чернышевского и его единомышленников не ограничивался требованием уравнения граждан в правах, уничтожения феодально-сословных привилегий, утверждения равенства людей перед законом. Революционные демократы ополчались не только против феодальной, но и капиталистической эксплуатации. Они защищали социалистический идеал, не только правовое, но и имущественное равенство людей.

Несмотря на различие взглядов на гуманизм, он един по сути, так как речь идет о ценности человека. Существует множество его версий и разновидностей, ибо в самой трактовке человеческой природы возможны различные варианты и оттенки. Гуманизм, как специфическая система взглядов, формировался на протяжении веков. Он, естественно, вобрал в себя исторически определенные подходы к проблемы, конкретные и далеко не всегда совпадающие представления о сущности человека и его предназначении. Многообразие видений гуманизма - одна из примет нашей эпохи".

Гуманизм - это нравственная позиция, выражающая признание ценности человека как личности, уважение его достоинства, стремление к благу человека как к цели общественного прогресса3.

Социальные условия жизни людей - первооснова функционирования гуманистических отношений между членами общества, коллектива, фундамент развития благородных качеств личности. В аспекте социально-политическом гуманизм есть становление и развитие экономических, политических, социально-культурных условий жизни, дающих возможности для свободного развития человека, обогащения его социальных качеств, всестороннего развития его природных задатков.

В узком смысле слово гуманизм есть отношения между обществом и человеком, индивидами, проникнутые человеколюбием, уважением достоинства личности. В этико-психологическом плане одним из проявлений гуманизма является великодушие, добросердечность, снисхождение, т. е. то, что обычно понимают как гуманность.

Значение гуманистических идей для правовой системы велико и разнообразно. Они лежат в основе регулируемых и охраняемых нашим правом общественных отношений, влияют на методы правового регулирования, на позиции участников правовых связей.

Гуманизм права проявляется в закреплении широких социальных прав и политических свобод граждан, в обеспечении реальных гарантий прав и свобод, в воспитательной роли права. В то же время он проявляется в сознательном пользовании гражданами правами и добросовестном выполнении обязанностей.

Проблема гуманизма права не всегда занимало должное место в юридической науке и литературе. Это объясняется рядом причин, которые связаны как с условиями становления нашей правовой системы так и с развитием самой юридической науки3.

Первостепенное значение в раскрытии гуманизма права имеют исследования правового положения личности, прав, обязанностей граждан, их социальной и юридической ответственности. Исследования этих проблем получают все более широкое и систематическое изложение в монографических трудах и статьях различных авторов. Положительным моментом в исследованиях российских правоведов по проблеме личности, ее прав, обязанностей и ответственности является то, что ученые анализируют связи правовых категорий с социально-политическими отношениями.

Таким образом, гуманизм права связывается с реальностью гарантий социальных прав и демократических свобод граждан, в том числе с ростом материальных средств, выделяемых для поддержания этих гарантий из общественных фондов.

Закрепляя в ст. 2 Конституции РФ принцип гуманизма, который выражается в том, что человек, его права и свободы признаются высшей ценностью в обществе и государстве, тем самым Россия выполняет требования международного сообщества. Гуманизм - это своеобразный супер принцип всего конституционного строя. Выражение «высшая ценность» - это не юридическая, а нравственная категория. Но когда она попадает в конституционный текст, то превращается в категорию правовую, то есть в обязательное правило для всех членов общества - как облеченных, так и не облеченных властью. Последующие главы Конституции РФ, и особенно глава 2 «Права и свободы человека и гражданина», подчинены этому принципу, раскрывают и детализируют. В ст. 18, например, провозглашается, что права и свободы человека и гражданина «определяют смысл, содержание и применение закона, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием».

Признание прав и свобод человека и гражданина непосредственно действующими означает, что человек и гражданин могут осуществлять свои права и свободы, а также защищать их в случае нарушения, руководствуясь Конституцией РФ, ссылаясь на нее. Непосредственное прямое действие конституционных прав и свобод тесно связано с общим принципом высшей юридической силы и прямого действия Конституции РФ (ст. 15). Это один из существенных признаков правового государства, подчеркивающий значение прав и свобод человека как высшей ценности.

Принцип гуманизма выступает важным фактором правотворческой, правоприменительной и правоохранительной деятельности органов государства. Начала гуманизма проявляются в активной роли права в утверждении и развитии общественных отношений и условий, отвечающих /достоинству личности.

Гуманистическое начало должно пронизывать все типы, виды и подвиды, стадии и производства правотворчества. Любопытно, что подавляющее большинство постсоветских государств (бывших республик Союза ССР) в своих Конституциях в той или иной форме закрепили приоритет общечеловеческих ценностей. Так, в Конституции Республики Беларусь указывается, что народ данной республики подтверждает «свою приверженность общечеловеческим ценностям», что «человек является высшей ценностью государства и общества» (преамбула, ст. 2). В Конституции Республики Казахстан отмечается, что, учитывая приоритет прав и свобод человека, «Республика Казахстан высшей ценностью признает человека, его жизнь, свободу и неотъемлемые права и осуществляет свою деятельность в интересах гражданина и общества» (преамбула).

Анализ материалов правотворческой и правореализационной практики, фактического положения дел в области соблюдения прав человека в бывших союзных республиках Союза ССР показывает, что провозглашенные идеалы далеко не всегда воплощаются в реальную действительность. Человек, его честь, права, свободы и даже жизнь ни юридически, ни фактически не стали еще высшей ценностью в данных государствах, предметом главного внимания, основой деятельности правотворческих и иных компетентных органов.

В целом, в правоприменении принцип гуманизма должен быть направлен на удовлетворение материальных, духовных и иных потребностей и интересов человека, своевременное и правильное осуществление его прав и свобод, должен служить надежным средством охраны жизни, здоровья, чести, достоинства, жилища и т.д. Указанный принцип нашел свое закрепление во Всеобщей декларации прав человека, утвержденной и провозглашенной Генеральной ассамблеей ООН К) декабря 1948 года, в Российской декларации прав и свобод человека и гражданина от 22 ноября 1991 года, Конституции РФ.

Содержание принципа гуманизма в любом типе (виде, подвиде) правоприменительной практики довольно специфично. Так, гуманизм уголовного права, реализуемый в судебной, следственной и прокурорской практике, проявляется в отборе объектов уголовно-правовой охраны (например, в новый УК введена глава о преступлениях против семьи и нравственности), в учете интересов потерпевших (ст. 76 УК РФ), в постановке задач исправления наказанного (ст. 43), в особо щадящем отношении к несовершеннолетним (глава 14), женщинам и престарелым (ст. 59, 82), существовании институтов амнистии и помилования (ст. 84,85), применении наказания ниже низшего предела и т.п.'

Признание человека, его прав и свобод высшей ценностью не означает, что государство во всех случаях не в праве ограничивать действия людей. Это необходимо для того, чтобы осуществление права и свобод одними не ущемляло права и свободы других, не наносило ущерб обществу. Определить такую ограничительную, а по существу правозащитную, деятельность государственных органов от соблюдения прав и свобод человека часто бывает очень трудно, но без такой четкой границы деятельность государства может вылиться в произвол2.

Содержательные ограничения прав и свобод сформулированы в Конституции лишь применительно к свободе объединений (ч.5 ст. 13) и свободе выражения мнений (ч.2 ст.25).Это запреты антиконституционной, антидемократической деятельности, а также деятельности, противоречащей идеологии правового равенства. Наконец, в ч.З ст. 55 Конституции РФ говорится, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты социальных ценностей. Законодательные полномочия по этому вопросу не могут быть делегированы законодательным органам субъектов Федерации.

Гуманизм правовых установлений выражается и в том, что они гарантируют неприкосновенность личности: никто не может быть подвергнут аресту или незаконному содержанию под стражей иначе, как на основе судебного решения, каждый человек имеет право на защиту, на справедливое и открытое судебное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом (ст. ст. 46,47,48 Конституции РФ).

Таким образом, суть принципа гуманизма выражается в закреплении правом отношений между обществом, государством и человеком, между людьми на основе человеколюбия, уважения достоинства личности, создания всех условий, необходимых для нормального существования и развития личности. Принцип гуманизма выражается в том, что человек, его права и свободы признаются высшей ценностью в обществе и государстве.

Структурными элементами принципа неприкосновенности личности и сфер ее жизнедеятельности являются: личная неприкосновенность (ст. ст. 21, 22 Конституции РФ), неприкосновенность собственности (ст. 35), неприкосновенность частной жизни (ст. ст. 23, 24), неприкосновенность жилища (ст. ст. 25, 40).

В части 1 ст. 21 Конституции говорится об охране достоинства личности. Эта гарантия дается любому человеку. Охраняется достоинство не только взрослого и дееспособного человека, но также ребенка и душевнобольного. В частности оскорбления таких лиц, даже ими не осознаваемое,- это тоже преступление (ст. 130 УК РФ).

В соответствии со ст. 21 Конституции РФ "никто не должен подвергаться пыткам, насилию и другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию". Одной из разновидностей пытки является незаконное лишение человека свободы (ст. 127 УК РФ). Слишком продолжительные сроки заключения под стражу до суда - тоже своеобразный вид пытки. Поэтому нарушается положение ст. 22 Конституции РФ. которая гласит, что каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Арест, заключение под стражу и содержание под стражей возможно только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов.

Под правом личной неприкосновенности следует понимать гарантированную государством личную безопасность и свободу человека, состоящую в недопущении, пресечении и наказуемости посягательств на физическую неприкосновенность, которая гарантирована рядом конституционных положений (правом на жизнь - ст. 20, запретом пыток, насилия - ст. 21, правом на труд в условиях безопасности и гигиены - ст. 37, правом на охрану здоровья и медицинскую помощь - ст. 41, и др.) и нравственную неприкосновенность (честь, достоинство).

Ст. 23 Конституции РФ гарантирует "право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени... Ограничение этого права допускается только на основании судебного решения". Вынужденная необходимость разглашения личных и семейных тайн, сведений о частной жизни граждан возникает в трех основных сферах: в области борьбы с преступностью, при защите здоровья граждан, в условиях чрезвычайного и военного положения. Конечно, наибольшие ограничения здесь возможны в частной жизни. Ограничения личных и семейных тайн допускаются при отбывании наказания в виде лишения свободы, а также уголовном процессе и в ОРД. В исправительно-трудовых учреждениях имеют место так называемые режимные, в том числе и личные, обыски, осуществляются цензура корреспонденции, досмотр посылок, передач и бандеролей.

Гарантируя в ст. 25 Конституции неприкосновенность жилища, законодатель, однако, предусматривает возможность проникновения в жилище против воли проживающих в нем лиц в случаях, предусмотренных федеральным законом. То есть в реальной жизни могут быть случаи ограничения этого права. Налицо коллизия между естественным правом на неприкосновенность жилища и формальным допущением законодательного произвола в вопросе ее ограничения.

Принцип неприкосновенности личности и сфер ее жизнедеятельности, являясь общепризнанным принципом, распространяется на всех лиц, находящихся на территории РФ, наделяя их соответствующими правами (правом на свободу, правом на неприкосновенность жилища и т.п.) и формируя правовой статус личности. Вместе с тем, анализируя различные правовые явления, процессы и состояния, несложно обнаружить такие из них, которые имеют некоторое сходство, взаимосвязь с данным принципом по названию или содержанию, но в то же время изменяющие общеправовой статус личности путем формирования соответствующих специальных статусов. Примером могут служить неприкосновенность депутатов, относительная неприкосновенность работников прокуратуры, неприкосновенность Президента РФ и др. Указанные явления, с одной стороны, находятся в определенной связи с принципом неприкосновенности личности, а с другой стороны, демонстрируют более высокий, чем общеправовой, уровень прав и гарантий. В свою очередь, легко выделить более низкий, чем общеправовой, статус личности (например, статус осужденного и т.д.)

Взаимоотношения вышеуказанных и многих других правовых явлений с принципом неприкосновенности личности в достаточной степени не изучены. В то же время исследование их взаимосвязей является исключительно важным для последовательного регулирования общественных отношений. Ответы на вопросы о том, являются ли депутатская, прокурорская, президентская неприкосновенность и др. подобные явления элементами содержания данного императива. Если это так. то какое место в его структуре занимают, либо они являются относительно самостоятельными элементами иного правового принципа, имеющими более существенное значение.

Попытаемся раскрыть возможную схему взаимоотношений указанных явлений на примере взаимосвязи принципа неприкосновенности личности и института депутатской неприкосновенности.

Указанные правовые явления имеют, на наш взгляд, следующие общие черты.

Во-первых, необходимо отметить некоторую схожесть преследуемых ими целей, а именно: ограждение соответствующих субъектов от неоправданного воздействия государственных и иных органов.

Во-вторых, эти цели достигаются схожими методами: путем установления особой, подробно регламентированной процедурой воздействия государственных органов на правоограничиваемых субъектов, в том числе посредством установления процедуры лишения свободы (ареста, задержания).

С другой стороны, указанные явления имеют множество различий. В первую очередь следует отметить то очевидное обстоятельство, что принцип неприкосновенности личности распространяется на всех лиц, находящихся на территории РФ, а депутатским иммунитетом обладают только депутаты.

С этим связано и определенное различие между целями указанных явлений. Например, одной из целей принципа неприкосновенности личности является исключение возможности произвольного лишения человека свободы1. Цель депутатской неприкосновенности - оградить парламентария от уголовного преследования со стороны исполнительной власти под ложными предлогами2. То есть, если задачей этого принципа является установление таких прав личности, которые бы обеспечивали ее достоинство, то задача депутатской неприкосновенности - это усиление эффективности работы депутата как элемента законодательной ветви власти посредством повышения его индивидуальной независимости от исполнительной власти.

Различны и структуры принципа неприкосновенности личности и депутатской неприкосновенности. По нашему мнению, первый принцип имеет структуру, которая состоит из двух императивов: 1) личной неприкосновенности и 2) неприкосновенности частной жизни. Каждый из императивов подразделяется на более "мелкие" компоненты. Так, личная неприкосновенность состоит из индивидуальной свободы человека, физической, нравственной, психической неприкосновенности. Неприкосновенность частной жизни подразделяется на неприкосновенность жилища, право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, право на личную и семейную тайну и др.

Принцип неприкосновенности личности выражен в праве большинства стран мирового сообщества. Причем похожа не только структура, но и форма закрепления отдельных элементов принципа. Это объясняется, во-первых, имплементацией, национальным правом норм международного права (Всеобщей декларации прав человека, Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и др.); во-вторых, формированием самого международного права на основе достижений правовой мысли отдельных государств: Билля о правах 1797 г., Французской декларации прав человека и гражданина 1789 г., Конституции США и т.д.

Интересно то обстоятельство, что в настоящее время принцип неприкосновенности личности развивается, наполняясь все большим количеством императивов, а значение института депутатского иммунитета, наоборот, сокращается. Например, в Германии бундестаг каждого нового состава в начале работы принимает решение, которым полиции предоставляется право вести против депутатов следствие без специального разрешения палаты. В связи с чем в науке было даже высказано мнение о том, что в странах с давно сложившимися демократическими порядками «безбрежный» депутатский иммунитет вряд ли уместен.

Из этого следует, что принцип неприкосновенности личности и депутатская неприкосновенность - это не идентичные правовые явления, имеющие, несмотря на некоторые сходства задач и механизмов реализации, разные цели и структуры. Они относительно независимы друг от друга и имеют разные закономерности развития. При этом нельзя забывать, что в отношении депутата как личности действуют практически все юридические императивы, характеризующие принцип неприкосновенности личности. Данный принцип подробно регулируется и международными правовыми актами, в частности Европейской Конвенцией по правам человека 1948 года.

Так, в п. 1 ст. 4 Конвенции провозглашается запрет рабства в любых формах его выражения. Положения данного пункта статьи Конвенции не имеют текстуального эквивалента в Конституции Российской Федерации и в текущем законодательстве: в конце XX века нормы о запрете рабства выглядели бы неким анахронизмом... Однако, признавая в части 4 статьи 15 Конституции, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются состав ной частью ее правовой системы», Россия тем самым распространяет на свою территорию действие статьи 8 Международного пакта о гражданских и политических правах и статьи 4 Всеобщей декларации прав человека, в частности запрещающей рабство и работорговлю во всех ее видах. Кроме того, косвенно часть 1 статьи 22 Конституции РФ («Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность») отражает положения пункта 1 статьи 4 Конвенции.

Что касается положений пункта 2 статьи 4 Конвенции (принудительный или обязательный груд), им соответствуют положения частей 1 и 2 статьи 37 Конституции:

«I. Труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию.

2. Принудительный труд запрещен».

Кодекс законов о труде РФ воспроизводит и уточняет нормы и положения Конвенции 29 Международной организации труда (МОТ) 1930 г. «О принудительном или обязательном труде» и Конвенции 105 МОТ «Об упразднении принудительного труда» 1957 г. в статьях 2, 5, 24 и других.

Статья 1 Протокола № 1 Европейской Конвенции о правах человека касается одного из фундаментальных прав человека — частной собственности. В период деления мира на два противостоящих друг другу лагеря ( социалистического и капиталистического) четкое закрепление этого права на уровне универсальных международных актов, было практически исключено: социалистические страны, не признававшие частную собственность, блокировали бы любую попытку в таком направлении. Этим во многом объясняется расплывчатость формулировки статьи 17 Всеобщей декларации прав человека и полное отсутствие упоминания права собственности в различных международных пактах о правах человека.

Однако следует отметить также то обстоятельство, что и европейские государства, образовавшие Совет Европы, не сразу пришли к единому мнению о международных гарантиях права собственности. Поэтому положения о праве собственности не вошли непосредственно в текст Конвенции были вынесены в Протокол № 1, статья 1 которого провозглашает право беспрепятственного пользования своим имуществом. При этом статья 1 Протокола № 1 сформулирована таким образом, чтобы не поставить под угрозу суверенное право государств определять правила использования собственности, а в определенных случаях — даже ее изъятия. В Российской Федерации имуществу, о котором идет речь в статье 1 Протокола № 1, наиболее близко соответствует частная собственность по смыслу статьи 35 Конституции РФ. Общие принципы возможного ограничения лого права государством вытекают из статьи 55 Конституции РФ, согласно которой права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в которой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Положения Конституции РФ о праве собственности нашли отражение в нормах текущего законодательства, прежде всего Гражданского кодекса РФ, определяющего содержание права собственности через правомочия собственника по владению, пользованию и распоряжению своим имуществом (ст. 209). В ГК РФ также воспроизводится конституционная норма о том, что права всех собственников защищаются равным образом (ст. 212).

В целом объем защиты, предоставляемой в России праву собственности в соответствии с конституционными положениями, не уступает стандартам, установленным статьей 1 Протокола № 1. Это, однако, не означает, что российская правовая система позволяет во всех случаях обеспечить необходимый уровень защиты частной собственности. Очевидно, что механизмы охраны любых форм собственности, которые не так давно начали формироваться в современной России, нуждаются в значительном совершенствовании и укреплении. В этой связи опыт, накопленный Советом Европы, представляется особенно полезным1.

В ст. 8 и 12 Конвенции закреплены принципы уважения частной и семейной жизни, жилища и корреспонденции. Данные принципы нашли отражение в статье 23 Конституции Российской Федерации и развиты в различных отраслях российского законодательства. Статья 23 Конституции РФ гласит: «Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени». В российском законодательстве понятия «личная» и «семейная» жизнь охватываются термином «частная жизнь», хотя каждое из этих понятий наделено определенной спецификой.

Законодательство России не только определяет обязанность государства воздержаться от любого незаконного вторжения в данную сферу жизнедеятельности людей, но и обязывает его совершать конкретные позитивные действия, направленные на обеспечение прав и интересов человека, позволяющих ему самоопределиться, обрести автономию, реализовать себя в сфере частной и семейной жизни. Это соответствует Конвенции и общему праву Совета Европы.

Часть 2 статьи 23 Конституции РФ предусматривает право каждого на тайну переписки, телефонных переговоров, телеграфных и иных сообщений. Ограничение допускается только на основе судебных решений.

Необходимость ограничения тайны переписки возникает в процессе осуществления следственных и оперативно-розыскных действий, а также для принятия решений о допуске к сведениям, составляющим государственную тайну; о допуске к работам, связанным с эксплуатацией объектов, представляющих повышенную опасность для жизни и здоровья людей, а также для окружающей среды; о допуске к участию в оперативно-розыскной деятельности; о выдаче разрешения на частную детективную деятельность (ст. 8 Закона об оперативно-розыскной деятельности).

Обеспечение неприкосновенности жилища важнейший юридический императив. Статья 25 Конституции РФ провозглашает: «Жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом или на основании судебного решения».

Согласно российскому законодательству проникновение в жилище возможно при непредвиденных обстоятельствах (стихийных бедствиях, взрывах, обвалах, авариях водопровода и др.); при защите правопорядка и некоторых /других случаях.

Закон об оперативно-розыскной деятельности предусматривает, что ограничение права граждан на неприкосновенность жилища допускается на основании судебного решения при наличии информации: 1) о подготавливаемом, совершаемом или совершенном противоправном деянии; 2) о лицах, связанных с таким деянием: 3) о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской федерации (ст. 8 Закона об оперативно-розыскной деятельности). В этой же статье установлен порядок вторжения в жилище в случаях, не терпящих отлагательства, без судебного решения.

Обеспечению права на неприкосновенность жилища, предупреждению незаконного вхождения в него служит статья 139 УК РФ, предусматривающая меры уголовной ответственности за нарушение неприкосновенности жилища.

Статья 24 Конституции РФ указывает: « Сбор, хранение, пользование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускается. Органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, если иное не предусмотрено законом».

Закон об оперативно-розыскной деятельности предусматривает ряд мер, в процессе которых осуществляется сбор информации о частной жизни лица. Статья 7 этого Закона содержит перечень оснований для проведения оперативно-розыскных мероприятий, которые ограничивают право индивида на неприкосновенность частной жизни. Закон предусматривает гарантии против возможных злоупотреблений со стороны оперативно-розыскных органов, их незаконного вторжения в сферу частной жизни. УК РФ устанавливает ответственность за незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности (ст. 137), а также за отказ в предоставлении гражданину информации о собранных в установленном порядке документах и материалах или предоставление неполной информации, если эти деяния непосредственно затрагивают права и свободы гражданина (ст. 140).

Однако российское законодательство не регулирует способы и порядок сбора персональных данных, которые определены в Конвенции Совета Европы 1981 г. «Об охране личности и отношении автоматизированной обработки персональных данных», а также в специальных рекомендациях Кабинета министров Совета Европы. На наш взгляд, необходимо принятие Закона, который четко урегулировал бы процедуру сбора персональных данных, ее цели, а также порядок доступа гражданина к документам и материалам, затрагивающим его права и свободы.

Уважение личной и семейной жизни связано с защитой чести, достоинства и доброго имени человека. Российское законодательство установило правовые процедуры, обеспечивающие защиту этого права. Статья 150 ГК РФ предусматривает защиту чести, доброго имени, достоинства личности, неприкосновенности частной жизни, личной и семей ной тайны. Статья 152 ГК РФ устанавливает, что гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.

Статья 129 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за клевету, т.е. распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию; ст. 130 — за оскорбление, т. е. унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме.

Тайны, связанные с личной и семейной жизнью, могут стать известными государственным органам, должностным и иным лицам в связи с расследованием дела, медицинским обследованием человека, сбором и хранением информации о личной жизни.

Российское законодательство содержит систему гарантий, обеспечивающих охрану личной и семейной тайны. Эти правовые гарантии закреплены в Законе от 22 февраля 1995 г. «Об органах федеральной службы безопасности», Законе от 16 февраля 1993 г. «О милиции», Законе от 12 августа 1998 года «Об оперативно-розыскной деятельности».

Такие гарантии установлены также в Семейном и Уголовном кодексах, Основах законодательства «Об охране здоровья граждан», Законе от 2 июля 1992 г. «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», Положении об адвокатуре РСФСР 1980 года.

Таким образом, закон ограждает личные и семейные тайны, доверенные представителям различных профессий — следователям, оперативно-розыскным работникам, врачам, адвокатам, нотариусам и др., устанавливая различные виды ответственности за их разглашение. Это очень важный аспект уважения личной и семейной жизни.

Ограничения неприкосновенности частной и семейной жизни, предусмотренные российскими законами, соответствуют перечню основании таких ограничений, содержащихся в пункте 2 статьи 8 Конвенции, а также в части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации.1

Российское законодательство воспроизводит формулировку пункта 1 части 1 статьи 5 Европейской конвенции (ч. 1 ст. 22 Конституции РФ), где говорится лишь о физической неприкосновенности личности, а законные ограничения этого права сводятся к задержаниям и арестам. Но в отраслевом законодательстве РФ личная свобода и неприкосновенность личности трактуются гораздо шире. В частности, устанавливаются запреты нарушать:

1) физическую неприкосновенность личности (охрана жизни, здоровья, телесная неприкосновенность, половая свобода); 2) нравственную неприкосновенность (защита части и достоинства); 3) психическую неприкосновенность (недопустимость телевизионных сеансов целительства с применением гипноза, применения методов лечения, вызывающих необратимые последствия для психики душевнобольных, использования незаконных методов воздействия на психику при производстве допросов и др.); 4) индивидуальную свободу и личную безопасность, в частности при задержаниях и арестах.

Законодательные акты России не в полной мере соответствуют Конвенции, а так же практике Комиссии и Суда Европейского Союза, так как они предусматривают неполную компенсацию вреда, причиненного незаконным лишением свободы.

В Указе Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г., действующем поныне ничего не говорится о возмещении упущенной выгоды. Указом не предусмотрена компенсация в случаях, когда вынесен обвинительный приговор, но арест и задержание все равно были незаконными и необоснованными; или вынесен обвинительный приговор, но без лишения осужденного свободы, хотя до вынесения приговора он содержался под стражей; или подсудимый приговорен к меньшему сроку лишения свободы, чем фактически отбытый срок предварительного ареста; или вышестоящий суд изменил квалификацию деяния, объем обвинения, меру наказания таким образом, что срок фактически отбытого наказания оказался большим, чем окончательно назначенное наказание.

Существует насущная необходимость принять новый закон о возмещении вреда лицам, пострадавшим от незаконного и необоснованного лишения свободы, или включить такую главу в новый УПК РФ. При этом надо предусмотреть выплату компенсации лицам, незаконно помещенным в психиатрические учреждения.

Таким образом, сейчас, как никогда ранее, необходима целостная единая концепция правовой защиты человека, которая могла бы стать основой для правозащитного законодательства РФ и исследования проблем охраны человека во всех сферах общественной жизни. Одним из главных компонентов данной концепции должна стать теория, раскрывающая содержание, форму закрепления и гарантии неприкосновенности личности и сфер ее жизнедеятельности.

Следующим важным общепризнанным принципом является принцип гласности. Суть данного принципа, закрепленного в ст.ст. 24, 29, 33 Конституции РФ, заключается, с одной стороны в том, что юридическая деятельность компетентных органов должна быть открытой и доступной для граждан, с другой, - все государственные учреждения, органы местного самоуправления и должностные лица в соответствии с законом обязаны предоставлять по требованию последних полную достоверную информацию о своей деятельности за исключением данных, выдача которых запрещена законом (см., например, ст. 34 Конституции Республики Беларусь).

Наконец, опубликование законов и других нормативно-правовых актов, касающихся в первую очередь прав, свобод и обязанностей человека и гражданина, является обязательным условием их применения (см., например, ст. 41 Конституции Киргизской Республики). Как следует из ч. 2 ст. 24, возможность ознакомления с документами и материалами ставятся в зависимость от их непосредственной связи с правами и свободами запрашивающего лица.

В российской правовой системе положения ст.29 и ст.44 Конституции РФ гарантируют право на свободу выражения своего мнения (выражение убеждений, мысли). Свобода творчества и преподавания, о которой идет речь в ч.1 ст.44, - это частный вариант свободы объектировать свои мысли. Свобода слова является частным проявлением свободы распространять информацию, свободу выражения своего мнения. Свобода выражения мнений означает и свободу от принуждения выражения своих мнений и убеждений (ч.З ст.29).

Принцип гласности находит свое закрепление не только в национальном, но и международном праве. Так, в статье 10 Конвенции о защите прав человека 1948 г. провозглашены две наиважнейшие взаимосвязанные свободы — свобода выражения своего мнения и свобода информации. Данные свободы, как показывает мировой опыт, являются одной из основ демократии, одной из важнейших предпосылок реализации других прав и свобод и, в конечном счете, — результатом воплощения на практике принципа разделения властей, создания правового государства.

В наиболее обобщенном виде свобода выражения мнения и свобода информации закреплены в статье 29 Конституции Российской Федерации, которая гласит: «1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова. 2. Не допускается пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. 3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. 4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом. 5. Гарантируется свобода массовой информации, цензура запрещается».

По нашему мнению, статья 29 Конституции Российской Федерации по сравнению со статьей 10 Конвенции более широко трактует свободу выражения мнений и свободу информации. В ней фактически речь идет о нескольких взаимосвязанных свободах, Это свобода выражения своего мнения, мыслей, идей, убеждений, свобода слова, свобода информации. Здесь свобода слова выступает как одна из форм выражения свободы мысли, мнений, идей, убеждений. Таким образом, статья 29 Конституции РФ в определенной степени расширяет и раскрывает объем содержания свободы выражения мнений, свободы информации. Обратим также внимание на важнейшее положение Основного закона о запрете цензуры. Оно имеет особое значение для современной российской действительности. Это связано с тем, что в прошлые времена цензура была одним из основных средств по давления свободы выражения мнений, свободы информации.

Положения, закрепленные в статье 29 Конституции, нашли свое дальнейшее развитие, детализацию в целом ряде нормативных актов. Особо отметим специальные законы, напрямую относящиеся к рассматриваемой сфере. Это Закон «О средствах массовой информации» 1991 года, Федеральный закон «Об информации, информатизации и защите информации» 1995 года, Федеральный закон «Об участии в международном информационном обмене» 1996 года. Обеспечению свободы выражения мнения, свободы информации служат и иные правовые акты различного рода государственных органов. Например, Закон РСФСР «О языках народов РСФСР» 1991 года, Указы Президента «О совершенствовании телерадиовещания в Российской Федерации» от 6 октября 1995 г., «О мерах по обеспечению согласованных действий органов государственной власти в борьбе с проявлениями фашизма и иных форм политического экстремизма в Российской Федерации» от 23 марта 1995 г., Постановление Государственной думы «О выполнении в Российской Федерации статьи 29 Конституции Российской Федерации» от 10 февраля 1995 г., Постановление Конституционного суда о газете «Известия» от 19 мая 1993 г.

Анализ указанных правовых актов свидетельствует о том, что ныне действующее российское законодательство о свободе выражения мнения, о свободе информации в основном соответствует положениям статьи 10 Конвенции: иметь каждому право на свободу выражения своего мнения, распространять информацию, идеи; невмешательство государственных органов в этот процесс в независимости от государственных границ; возможность введения со стороны государства лицензирования радиовещательных, телевизионных, кинематографических предприятий; признание того факта, что свобода выражения мнения, свобода информации в обществе не могут быть абсолютными и связаны с определенными обязанностями, ответственностью, в связи с чем сопряжены с формальностями, условиями, ограничениями, штрафными санкциями, устанавливаемыми государством, необходимыми в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности, общественного спокойствия, предотвращения беспорядков, преступлений, защиты здоровья, нравственности, репутации, прав других лиц, разглашение информации, полученной конфиденциально, обеспечения авторитета, беспристрастности правосудия; определение всех возможных ограничений законом.

Следует отметить, что для приведения российского законодательства и практики его правоприменения, связанные со свободой выражения мнения и свободой информации, в соответствие со стандартами Совета Европы и прежде всего со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, необходимо принять ряд законодательных и практических мер. Представляется, что трансформация во внутреннее право различного рода предписаний Совета Европы в данной сфере будет проводиться, прежде всего, путем их прямого воспроизводства в текущем российском законодательстве. Многие проблемы можно было бы решить путем принятия двух новых узловых комплексных законов — «О праве на свободу выражения мнений в Российской Федерации» и «О праве на информацию в Российской Федерации».

Принцип гласности лежит, как правило, в основе правоприменения (например, ст. 9 ГПК РСФСР, ст. 18 УПК РСФСР). Он предполагает открытое разбирательство дел во всех правоприменительных органах, за исключением случаев, когда это противоречит интересам охраны государственной либо коммерческой тайны. Гласность обеспечивает решение воспитательных и превентивных задач, неотвратимость ответственности за правонарушение, способствует повышению ответственности правоприменителей за вынесенное решение и совершенствованию их работы.

Специальные правила действуют и в отношении оглашения личной переписки и телеграфных сообщений. В соответствии со ст. 176 ГПК РСФСР в целях охраны тайны переписки и телеграфных сообщений личная переписка и личные телеграфные сообщения граждан могут быть оглашены в открытом судебном заседании только с согласия лиц, между которыми эта переписка и телеграфные сообщения происходили. В противном случае такая переписка и телеграфные сообщения оглашаются и исследуются в закрытом судебном заседании.

Основания рассмотрения дела в закрытом судебном заседании и порядок разрешения этого вопроса распространяются также на стадии кассационного и надзорного производства. Действуют они и при пересмотре вступивших в законную силу решений, определений, постановлений по вновь открывшимся обстоятельствам.

Закрытое судебное заседание должно проводиться лишь в случаях, предусмотренных в законе. Вопрос о его проведении может быть поставлен как по инициативе суда, так и по инициативе участников процесса (сторон, третьих лиц, прокурора, представителей общественности, свидетелей).

Закрытым может быть как все судебное заседание по делу, так и его части, например, объяснения сторон, допрос свидетеля, эксперта.

О проведении закрытого судебного заседания или его части суд обязан вынести определение с подробными мотивами принятого решения.

Независимо от того, как слушалось дело, в открытом или закрытом судебном заседании, часть ли заседания была закрытой или все полностью, решение суда должно быть во всех случаях провозглашено публично.

Эта регламентация в своих принципиальных положениях совпадает с общепризнанными нормами международного права в области осуществления правосудия. Так, п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах устанавливает: «Каждый имеет право при рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявляемого ему, или при определении его прав и обязанностей в каком-либо гражданском процессе на справедливое публичное разбирательство дела компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Печать и публика могут не допускаться на все судебное разбирательство или его часть по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе, или когда того требуют интересы частной жизни сторон, или - в той мере, в какой уго, по мнению суда, строго необходимо, - при особых обстоятельствах, когда публичность нарушала бы интересы правосудия; однако любое судебное постановление по уголовному или гражданскому делу должно быть публичным, за исключением тех случаев, когда интересы несовершеннолетних требуют другого или когда дело касается материальных споров или опеки над детьми».

Последовательная реализация принципа гласности является предпосылкой объективной юрисдикционной деятельности судов при осуществлении публичного контроля за его работой. Вместе с тем он играет немаловажную роль в формировании правосознания граждан.

На принципе гласности основано все правоприменение. В данном аспекте принцип гласности предполагает открытое разбирательство дел во всех правоприменительных органах. Гласность обеспечивает решение воспитательных и превентивных задач, неотвратимость ответственности за правонарушение, способствует повышению ответственности правоприменителей за вынесенное решение и совершенствование их работы.

Подводя итог рассмотрению принципа гласности, можно отметить, что он в значительной степени является основополагающим как в правореализационной так и правотворческой практике.

В аспекте правотворческой практики суть принципа гласности выражается, с одной стороны, в том, что юридическая деятельность всех компетентных органов должна быть открытой и доступной для граждан, с другой, - в том, что все государственные учреждения, органы местного самоуправления и должностные лица в соответствии с законом обязаны предоставлять гражданам (их коллективам, объединениям, организациям) по требованию последних полную и достоверную информацию о своей деятельности за исключением данных, выдача которых запрещена законом.

Принцип ответственности за виновное деяние заключается в том, что правонарушитель подлежит юридической ответственности только за те деяния и наступившие вредные последствия, в отношении которых установлена вина в форме умысла или неосторожности (глава 5 УК РФ др.).

В Конституции РФ указано, что никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением (ст. 54), что каждый обвиняемый в совершении преступления считается не виновным пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда (ст. 49). Меры принуждения применяются за конкретные противоправные деяния. Еще римские юристы указывали: «Никто не должен подлежать наказанию за свои мысли». Презумпция невиновности является объективным правовым положением. Предъявляя лицу обвинение, органы расследования считают его виновным в совершении преступления, однако его вину необходимо доказать. Закон связывает возможность признания лица виновным с обязательным проведением судебного разбирательства. Обвиняемый считается невиновным до тех пор, пока в отношении него не будет вынесен обвинительный приговор суда, вступивший в законную силу.

Общепризнанным является принцип ответственности за виновное деяние. Презумпция невиновности (omnis indemnatur pro innoxis legibus habetur) означает, что каждый неосужденный рассматривается правом как невиновный. Презумпция невиновности является элементом презумпции добропорядочности граждан, т.е. презумпции их невиновности не только в совершении преступления, но и любого другого правонарушения.

Правило ст. 49 Конституции РФ распространяется не только на обвиняемого, но и на задержанного. В целом данная норма в качестве норм прямого действия содержит запрет на обращение с кем-либо как с виновным в отсутствие вступившего в законную силу обвинительного приговора суда.

На первый взгляд может показаться, что принципу, сформулированному в ст.49, противоречат правила УПК РФ. Допускающие прекращение уголовного дела по так называемым «нереабилитирующим» основаниям постановлением органов дознания, следователя, прокурора или суда (ч.1 ст.5, CT.CT.6-10 УПК). Например, амнистирование до суда есть опровержение презумпции невиновности.

Однако Европейская комиссия по правам человека указала, что порядок опровержения презумпции невиновности может различаться «с учетом важности того, что поставлено на карту, с дополнительными гарантиями права на защиту»-

Часть 2 ст.49 Конституции РФ запрещает возлагать на обвиняемого обязанность доказывать свою невиновность. Значение правил о недопустимости переложения обязанности доказывания на обвиняемого состоит в том, что таким образом устраняется зависимость выводов органов дознания, прокуратуры, следствия и суда от желания и возможности обвиняемого доказывать свою невиновность. Рассматриваемое конституционное положение является важным гарантом права обвиняемого на защиту от необоснованного обвинения и осуждения.

Из принципа презумпции невиновности вытекает, что неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (ч.З ст.49 Конституции РФ), также следует, что недоказанная виновность равносильна доказанной невиновности. Это правило носит абсолютный характер и не знает исключений. На практике данная аксиома не всегда реализуется.

Принцип презумпции невиновности является одним из основополагающих положений статьи 6 Европейской конвенции о защите прав человека. Она не может требовать невозможного — того, что ни один невиновный человек ни при каких обстоятельствах не может быть признан виновным. Но в то же время любой человек, даже виновный, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока не будет вынесено окончательное решение. Право считаться невиновным имеет несколько аспектов и последствий — как относительных, так и абсолютных. Наиболее очевидным и известным выражением этого права является принцип in dubio pro reo – обвиняемый имеет право на сомнение в его пользу. Это означает, что бремя доказывания несет главным образом обвинение и , даже если сам суд обязан расследовать факты (что имеет место в некоторых системах) любые сомнения относительно доказательств должны толковаться в пользу защиты. Право считаться невиновным применимо только к лицу, обвиняемому в уголовном преступлении, и, следовательно, не действует в связи с «реализацией гражданских прав и обязанностей».

При толковании права считаться невиновным Европейская комиссия и Европейский суд по правам человека взяли за основу весьма узкий и формальный подход, особенно по сравнению с широким толкованием ими понятия «справедливое разбирательство дела», сформулированного в пункте 1 статьи 6 Конвенции. В международной практике самый исчерпывающий перечень функций и качеств презумпции невиновности содержится в деле Барбера, Мессегэ и Хабардо, по которому заявители утверждали, что в процессе уголовного судопроизводства против них был допущен ряд процессуальных нарушений, которые представляли собой ущемление их прав, предусмотренных статьей 6. Решая вопрос о применимости статьи 6 Конвенции, Европейский суд по правам человека сформулировал критерии, определяющие осуществление права считаться невиновным, в частности, чтобы при исполнении своих обязанностей члены суда не исходили из предубеждения, что обвиняемый совершил преступление, в котором он обвиняется; бремя доказывания несет обвинение, и любое сомнение должно толковаться в пользу обвиняемого. Из этого также следует, что обвинение должно уведомить обвиняемого о возбуждаемом против него деле, с тем чтобы он мог соответствующим образом подготовить и представить свою защиту; оно также должно представить доказательства, достаточные для его осуждения.

Несмотря на эту четкую формулировку положения о невиновности лица в соответствии с пунктом 2 статьи 6 Конвенции, Европейский суд по правам человека принял решение об отсутствии нарушения в указанном выше примере, приведя в качестве обоснования следующие доводы: нарушение принципа презумпции невиновности имеет место в том случае, когда обвиняемый еще не признан виновным в соответствии с законом, а принятое в отношении него судебное решение отражает мнение, что он виновен. Из свидетельских показаний по данному делу не явствует, что во время судебного разбирательства и, в частности, судебного процесса испанский суд первой инстанции или председательствовавший на нем судья приняли решение или заняли позицию, отражающие такое мнение1.

Это ограничительное толкование права считаться невиновным характерно для всего созданного Конвенцией прецедентного права. Комиссия применяет вышеупомянутый принцип в отношении действий любого представителя государства, а не только судебного органа. По делу против Швейцарии заявительница утверждала, что некоторыми своими высказываниями по телевидению федеральный советник нарушил ее право считаться невиновной в соответствии с пунктом 2 статьи 6. Комиссия заявила: предусмотренный пунктом 2 статьи 6 Конвенции принцип презумпции невиновности, несомненно, представляет собой в первую очередь процедурную гарантию, применяемую в отношении любого уголовного производства. По мнению Комиссии, сфера его применения выходит за эти рамки. Сформулированный в этой статье основополагающий принцип защищает каждого от обращения с ним государственных должностных лиц как с виновным в совершении преступления до установления этого факта компетентным судом. Следовательно, государственные должностные лица нарушают пункт 2 статьи 6 Конвенции, если объявляют какое-либо лицо ответственным за преступные действия до признания этого судом. Это, разумеется, не означает, что власти не должны информирован, общественность об уголовном расследовании.

Они не нарушают пункт 2 статьи 6 Конвенции, если заявляют о наличии подозрений, об аресте соответствующих лиц, о признании ими своей вины и т. д. В то же время официальное объявление кого бы то ни было виновным является недопустимым1.

Презумпция невиновности тесно связана с правом на юридическую защиту, которое представляет собой «право на защиту своих интересов не только обвиняемым (подсудимым) в уголовном процессе, но и право на защиту своих интересов перед любым правоприменительным органом, рассматривающим вопросы о нарушенных правах и свободах граждан»2.

Принцип ответственности за вину пронизывает все отрасли права и основные типы юридической практики в правовой системе российского общества.

Одним из общепризнанных принципов права является принцип справедливости.

Справедливость - весьма емкое понятие, охватывающее как всю совокупность общественных отношений, так и соответствующие политические, правовые и нравственные отношения. В справедливости находит также отражение относительно самостоятельное развитие морального и политико-правового сознания общества. Справедливость - не абстрактная категория, оторванная или стоящая над реальными интересами нации, общества, отдельных людей. Справедливость является той категорией, которая применяется в оценке общественных отношений, поведения людей, социальных норм. Понятие «справедливость» применяется, во-первых, в смысле социально-политического, нравственного идеала, во-вторых, как оценка, в которой учитывается соотношение отдельных интересов людей, коллективов, социальных общностей, государств, в-третьих, как принцип и норма. Часто под понятием «справедливое» понимается истинное, правдивое.

Нельзя не отметить философский подход к пониманию справедливости. Философы оценивают это понятие по-разному. Для одних это категория любви и счастья (Фейербах). Для других - добро (Мур). Для третьих - совесть (Мильнер-Иринин). Но все они выдвигают на первый план категорию справедливости как ведущую нравственную идею человечества.

Критерий справедливости подчинен поступательному развитию человеческого общества, общему критерию нравственного прогресса. Понятие справедливости включает и свойство, качество меры в определении соотношения социальных действий людей и их реального положения. Профессор В.П. Тугаринов отмечает, что «справедливость есть правильная мера воздаяния или требования». На это же свойство справедливости указывается в «Словаре по этике», где разъясняется, что понятие справедливости «включает соотношение между ролью отдельных людей в жизни общества и их социальным положением, между деянием и воздаянием (преступлением и наказанием), достоинством людей и его вознаграждением, правами и обязанностями».3

Справедливость является общим принципом всей юридической деятельности. Когда-то древние юристы, подчеркивая особое значение справедливости для деятельности органов юстиции, утверждали, что jus est ars boni et aegui (право - есть искусство добра и справедливости).

Справедливость в праве есть правильная, соответствующая общественным закономерностям, общественному прогрессу, развитию человеческой личности оценка и закрепление общественных отношений4.

Справедливость как социально-этический критерий применяется для оценки права, его норм и институтов. Оценка действующих норм права с нравственных позиций необходима для работы по совершенствованию правового регулирования, ибо при стечении определенных обстоятельств в норме права может быть выражена не полная справедливость, а ошибочное представление о ней. Справедливость и представление о справедливости в конкретном случае могут и не совпадать. Суждение о справедливости норм права - это оценка полноты выражения справедливости в ней, соответствия ее поставленным целям правового регулирования.

Справедливость правовой нормы предполагает научную обоснованность, истинность отображения в ней требований закономерного развития общества, учет непосредственных и более отдаленных целей, стоящих перед ней. Поэтому справедливость нормы права выявляется как в оценке самой нормы, так и цели, которой подчинена норма1.

Принцип справедливости «есть постоянная и неизменная воля каждому воздавать по заслугам» (justitia est constans et perpetua voluntas suum cuigue tribuere). Он носит нормативно-оценочный характер. Его роль в правоприменительной практике должна рассматриваться по крайней мере в четырех аспектах. Во-первых, справедливость заложена в самом содержании права, в тех общественных отношениях, формой которых право является. Во-вторых, сама деятельность субъектов права должна быть пронизана идеями беспристрастности, истинности, правильности, законности, честности и ^.(judex aequitatem semper spektare debet - судья всегда должен иметь в виду справедливость). Римские юристы полагали, что не только в сомнительных делах следует давать более справедливое и безопасное толкование (in re dubia, benigniorem interpretationem sequi, non minis justius est quam tutius), но и «во всех юридических делах юстиция и справедливость имеют преимущество перед строгим пониманием права» (placuit in omnibus rebus praecipiam esse justitiae quam stricti inris rationen). В-третьих, вынесенное юридическое решение, устанавливающее права и обязанности, меры поощрения и юридической ответственности, должны по форме и существу быть справедливыми, то есть учитывать все обстоятельства и соответствовать степени совершенного поступка. И, наконец, реализация данного принципа в правоприменительной практике должна служить важнейшим юридическим средством наиболее полного осуществления социальной справедливости во всех сферах общественной жизни.

Этот принцип отражает одну из основных задач юридической практики. Обычно о нем говорят в случае привлечения лица к юридической ответственности и применению наказания. Но не в меньшей мере, как показывает жизнь, справедливость нужна при назначении награды.

Особенное значение принцип справедливости имеет для уголовного права и уголовного правосудия. По-видимому, не случайно слово «justice» в английском языке одновременно обозначает и справедливость и правосудие.

Как этическая, оценочная категория, свидетельствующая об истинности, правильности определенного поведения, справедливость проявляется в уголовном праве в различных аспектах. Первый из них, наиболее очевидный, касается справедливости назначения наказания.1 Справедливым может быть признано такое наказание, вид и размер которого строго соответствует тяжести совершенного преступления, личности осужденного, всем объективным и субъективным обстоятельствам данного конкретного дела. Но для того, чтобы суд, рассматривающий конкретное дело, мог назначить справедливое наказание, законодатель должен установить справедливую санкцию за деяния, которые подпадают под действие УК РФ. Категория справедливости оказывает воздействие на формирование перечня преступных деяний, предусмотренных уголовным законом. То есть при криминализации (декриминализации) определенного круга общественных отношений законодатель должен учитывать нравственные, этические представления граждан о справедливости либо несправедливости наказания за преступления.

Различают четыре формы реализации правовых норм: соблюдение норм, исполнение обязанностей, использование субъективных прав, применение норм права1. Ввиду того, что в нормах, определяющих уголовную ответственность, характернее проявляется принцип справедливости и их применение неотрывно от деятельности властных структур, остановимся лишь на последней из названных форм.

Осуществление принципа справедливости при реализации уголовной ответственности многоаспектно. Это объясняется необходимостью дальнейшей социально-юридической оценки посягательства, которая на основе правовых критериев производится органами следствия и судом применительно к каждому индивидуально неповторяющемуся акту общественно-опасного поведения. Без такой конкретизации, учета особенностей субъекта преступления применение нормы не будет способствовать выполнению целей наказания, окажется в противоречии с большинством принципов уголовного права, в первую очередь, принципами равенства граждан перед законом, гуманизма, и т.д. Наибольшие трудности в реализации принципа справедливости на практике, пожалуй, наблюдаются при разграничении преступного и непреступного поведения, определении малозначительности деяния, освобождении от уголовной ответственности и наказания, назначении наказания, квалификации преступлений с так называемыми оценочными признаками. Гарантией соблюдения справедливости могут служить лишь ее обоснованные, четко обозначенные в законе или постановлениях высших судебных инстанций критерии, руководствуясь которыми, следователь или суд полнее, отчетливее уяснят волю законодателя, сведут к минимуму возможность несправедливого решения. Конечно, такие критерии есть, без них привлечение к уголовной ответственности в рамках закона вообще неосуществимо. Следует, однако, подчеркнуть, что назрела необходимость системного подхода к выработке критериев и гарантий справедливости. В этом плане углубленная разработка категории «общественно опасное поведение» может оказаться весьма перспективным направлением.

Принцип равенства граждан перед законом изложен в ст. 4 нового УК РФ: "Лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств". Значительное текстуальное совпадение с ч. 2 ст. 19 Конституции Российской Федерации здесь неудачно. Конституционные нормы не следует воспроизводить в отраслевом законодательстве. Это, во-первых, едва ли укрепляет целостность Конституции, а во-вторых, излишне - Конституция имеет высшую юридическую силу и прямое действие (ч. 1 ст. 15 Конституции РФ). Наконец, в-третьих, заимствование содержания отдельных ее норм до конца не разрешает проблемы выражения принципа равенства граждан перед уголовным законом. Так, несомненно, что освобождение от ответственности и смягчение наказания в силу должностного положения лица, совершившего преступление, является нарушением принципа равенства граждан перед законом. Вместе с тем ст. 4 УК РФ также ясно исключает и возможность установления либо усиления ответственности лиц, использовавших свое должностное положение для совершения более опасных преступлений. А равная ответственность за неравные по общественной опасности деяния - это не менее грубое нарушение данного принципа. Поскольку равенство перед законом основано на равенстве общественной опасности совершаемых преступлений, этот принцип означает, прежде всего, то, что лица, совершившие одинаковые по характеру и степени общественной опасности преступления, равны в ответственности перед законом.

Таким образом, справедливость - это не только этическая, философская категория, но и правовой принцип, регулирующий определенные общественные отношения и соответствующие этим отношениям поступки и действия людей, их коллективов и организаций. Деятельность субъектов права согласно этому принципу должна быть пронизана идеями беспристрастности, истинности, правильности, честности и т.д.



Заключение

 

Подводя итог исследования темы выпускной квалификационной работы мы полагаем необходимым сделать следующие основные выводы и рекомендации.

Наиболее важные результаты исследования состоят в следующем:

1.Предшествующая история России показала, что если достижение определенных целей несовместимо с принципами права, то данная цель не может быть достигнута с помощью закона. Поэтому реализация принципов - ключевой вопрос демократизации и укрепления законности в Российской Федерации.

Впервые в отечественной юриспруденции на общетеоретическом и монографическом уровне предпринята попытка создания целостной научной концепции принципов права, установления их места и роли в правовой системе общества.

2.Под принципом права понимается универсальное, истинное, фундаментальное, нормативно-правовое предписание (начало, требование, императив и т.п.), которое определяет общую направленность правового регулирования, высокое качество и эффективность юридической практики (правотворческой, правоприменительной и т.д.).

Принципы отражают сущность права, внутреннее единство норм права и поэтому выступают в качестве особого элемента содержания и системы права. Они неразрывно связаны с пониманием права как единой целостной системы. Принципы права обеспечивают внутреннее единство всей системы права, включая отдельные отрасли, институты и другие правовые общности. Без принципов, пронизывающих право в целом, не может быть единой системы, взаимосогласованности отдельных его частей. Общие, отраслевые и иные принципы права обеспечивают целенаправленное воздействие на поведение людей, их коллективов и организаций.

Принципы права являются синтезирующими положениями, идеологической и нормативной основой происхождения, развития и функционирования всех правовых явлений. Они определяют нормотворческую и правоприменительную. интерпретационную и правосистематизирующую деятельность, обеспечивают функционирование механизма правового регулирования, являются критериями оценки правомерности решений органов государства и действий граждан, формируют правовое мышление и правовую культуру населения и должностных лиц.

Среди существенных признаков понятия «принцип права» мы выделяем следующие: а) закрепление принципа в нормативно-правовом акте; б) предметную определенность; в) целевую направленность; г) нормативность; д) стабильность; е) универсальность; ж) истинность; з)взаимосвязь и обусловленность принципов права с реальной действительностью.

Каждый принцип права имеет довольно сложную структуру. Он состоит из разнообразных юридических императивов, которые тесно взаимосвязаны и взаимодействуют между собой. От норм права принципы отличаются тем, что не содержат санкций, а нередко и других элементов структуры нормы (гипотезу, диспозицию). Они имеют весьма высокий уровень обобщения и абстрагирования нормативных предписаний.

3. Принципы права можно классифицировать по различным основаниям. В основу классификации принципов права берутся различные критерии. В зависимости от того, основу какой нормативно-правовой общности составляют принципы права, их можно классифицировать на следующие виды: а) исходные начала, отражающие основу отдельных институтов; б) межинституционные руководящие положения; в) принципы подотраслей права; г) отраслевые принципы права; д) межотраслевые нормативно-руководящие начала: е) общие для каждой национальной правовой системы; ж) принципы, отражающие особенности той или иной правовой семьи; з) принципы международного права: и) принципы отдельных сообществ; к) общепризнанные принципы права.

Важным критерием их классификации является та или иная сфера общественной жизни, которая находит отражение в содержании указанных нормативно-правовых предписаний и которая подвергается их юридическому воздействию.

По сфере действия в механизме правового регулирования все нормативно-руководящие начала разделяются на принципы юридической практики, правового статуса личности, юридической ответственности и т.п. Так, к исходным началам реализации юридической ответственности, относятся, например, принципы неотвратимости, персонифицированности, целесообразности и др.

Все принципы права можно классифицировать в зависимости от способов их внешнего выражения в тех или иных формально-юридических источниках. Они закрепляются в международных нормативно-правовых актах и договорах, конституциях и конституционных законах, обычных законах и даже подзаконных актах.

4. Принципам права присуще наличие двух специфических функций: внутренней и внешней. Внутренняя состоит в воздействии на их систему юридических норм, обеспечивающих ее непротиворечивость и согласованность. Все нормативные предписания должны логически вытекать из содержания принципов и точно им соответствовать. Это позволяет осуществлять правовое регулирование на единых началах и обеспечить их максимальную эффективность. Реализуя внутреннюю функцию, руководящие положения обслуживают определенный нормативный массив. Воздействие на общественные отношения происходит здесь опосредованно -через определяемые ими конкретные юридические нормы.

Внешняя функция принципов права заключается в непосредственном регулировании поведения субъектов общественных отношений. Причем она не ограничивается только рамками правоприменения, а характерна для правотворчества, толкования и систематизации права.

5. Закрепленные в Конституции РФ и текущем российском законодательстве принципы права в настоящее время носят декларативный характер, поскольку отсутствуют экономические, политические, организационные, юридические и иные гарантии и механизмы их реализации в повседневной жизни общества.

6. С учетом теории и практики международного права под общепризнанными принципами следует понимать принципы, получившие всеобщее признание.

Общепризнанные принципы выступают в качестве общеобязательных требований, юридических императивов, нормативно руководящих начал, то есть относятся ко всеобщим, универсальным принципам права которыми должны руководствоваться все субъекты юридической практики. К критериям общепризнанных принципов права можно отнести следующие:

- они являются императивами для большинства правовых систем;

- раскрывают природу права;

- первичны по отношению к другим принципам права;

- оказывают глобальное влияние на многие системы общества;

- признаются почти всеми государствами, независимо от их социально- политических систем.

7. Центральным и универсальным общепризнанным принципом является принцип законности, под которым следует понимать требование строгого соблюдения (применения и т.п.) законов и основанных на законах иных правовых актов. Важным императивом здесь является верховенство закона над другими правовыми актами.

Принцип законности имеет свой набор императивов специфический для каждой отрасли права (сфер общественной жизни, юридической практики и т.п.).

8. Важным общепризнанным принципом является принцип господства права, получивший широкое распространение в международном праве и зарубежном законодательстве. Данный принцип включает качественную характеристику закона, его доступность, определенную предсказуемость, то есть предвидение последствий его реализации, а также эффективность юридических способов осуществления и защиты интересов субъектов права и т.д.

9.К числу общепризнанных относится принцип юридического равенства. Данное фундаментальное начало в правовой системе России включает, например, следующие императивы:

а)равенство субъектов РФ, заключающееся в равноправии субъектов РФ в их взаимоотношениях с федеральными органами государственной власти;

б)равенство конституционных прав, свобод и обязанностей субъектов права, независимо от их фактических различий;

г)равенство всех перед законом и судом;

д)равенство всех форм собственности, и т.д.

10.Общепризнанным принципом, на наш взгляд, является принцип демократизма, который выражается в том, что в основе права должны лежать общие блага, «общеполезность». Законы должны выражать волю и интересы подавляющего большинства общества.

Демократизм в российской правовой системе предполагает участие населения в формировании воли большинства общества, закреплении ее в процессе правотворчества, осуществлении правотворческих полномочий населением непосредственно, либо через своих представителей в органах государственной власти и местного самоуправления, демократической процедуры разработки, обсуждения, принятия и обнародования правотворческих решений.

П. Гуманизм - суперпринцип всей правовой системы. Выражение «высшая ценность» - это не юридическая, а нравственная категория. Когда же она закреплена в нормативных актах, то превращается в категорию правовую, то есть в обязательное правило для всех членов общества. В юридической практике принцип гуманизма должен быть направлен на удовлетворение материальных, духовных и иных потребностей и интересов человека, своевременное и правильное осуществление его прав и свобод, служить надежным средством охраны жизни, здоровья, чести, достоинства, жилища и т.д.

Закрепляя в ст. 2 Конституции РФ принцип гуманизма, который выражается в том, что человек, его права и свободы признаются высшей ценностью в обществе и государстве, тем самым РФ выполняет требования демократического международного сообщества.

12.В качестве самостоятельного общепризнанного положения мы выделяем принцип неприкосновенности личности и сфер ее жизнедеятельности.

Структурными элементами данного принципа являются: личная неприкосновенность, неприкосновенность собственности, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, и др.

Суть принципа неприкосновенности личности и сфер ее жизнедеятельности состоит в недопустимости посягательств на индивидуальную свободу, личную безопасность, частную жизнь человека и в необходимости эффективной государственно-правовой его защиты. Этот принцип лежит в основе юридического механизма обеспечения всех личных прав человека, провозглашенных как национальным, так и международным законодательством.

13.Суть принципа гласности, с одной стороны, в том, что юридическая деятельность компетентных органов должна быть открытой и доступной для граждан, с другой - в том, что все государственные учреждения, органы местного самоуправления и должностные лица в соответствии с законом обязаны предоставлять по требованию последних полную и достоверную информацию о своей деятельности за исключением данных, выдача которых запрещена законом. Возможность ознакомления с документами и материалами ставится в зависимость от их непосредственной связи с правами и свободами запрашивающего лица.

14.Содержанием принципа ответственности за вину является то, что никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Меры принуждения применяются за конкретные противоправные деяния.

Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого. Недоказанная вина равносильна доказанной невиновности. Это правило носит абсолютный характер и не должно иметь исключений.

15.Достаточно "богатым" по содержанию является принцип справедливости. Во-первых, справедливость заложена в самом содержании права, в тех общественных отношениях, формой которых выступает право. Во-вторых, сама деятельность субъектов права должна быть пронизана идеями беспристрастности, истинности, правильности, законности, честности и т.д. В-третьих, вынесенное юридическое решение, устанавливающее права и обязанности, меры поощрения и юридической ответственности, должны по форме и существу быть справедливыми, то есть учитывать все обстоятельства и соответствовать степени совершенного поступка. И, наконец, правоприменительная практика данного принципа должна служить важнейшим юридическим средством наиболее полного осуществления социальной справедливости во всех сферах общественной жизни.

Дата: 2019-05-29, просмотров: 155.

⇐ Предыдущая123456
fb
inst
tw
vk
Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. © 2018 - 2024