(фамилия, имя, отчество)
1. Тема выпускной квалификационной работы _________________________
2. Основные вопросы, подлежащие разработке (исследованию) или краткое содержание ВКР.
__________________________________________________________________
3. Перечень графического материала (таблиц, графиков и т.д.).
4. Срок предоставления законченной работы
__________________________________________________________________
Дата выдачи задания _______________________________________________
Руководитель _________________________________
(подпись, фамилия)
Задание получил __________________________________________
(дата, подпись, фамилия ст.)
Московский институт Экономики,
Менеджмента и Права
(Рязанский филиал)
Утверждаю
Руководитель выпускной
квалификационной работы
Бакунин С.Н.____________
(фамилия, подпись)
«_____» _________________2003 г.
График
подготовки и оформления выпускной квалификационной работы
на тему: КВАЛИФИКАЦИЯ БАНДИТИЗМА ПО УГОЛОВНОМУ КОДЕКСУ 1996 г. студентки V курса юридического факультета Потаповой Ирины Владимировны
|
№ |
Наименование работы | Срок | Отметка о выполнении | ||
| декада | месяц | ||||
| 1 | Выбор темы | До 09 | |||
| 2 | Подбор литературы | 09 | |||
| 3 | Составление детального плана ВКР | 09-10 | |||
| 4 | Составление календарного графика написания работы | 09-10 | |||
| 5 | Изучение данных исследуемого объекта, предприятия | 11-12 | |||
| 6 | Написание работы | 01-03 | |||
| 7 | Рецензирование руководителем | 03 | |||
| 8 | Подготовка к защите: -рецензирование специалистом -подготовка текста доклада (выступления) на защите, демонстрационного материала. | 04 04 | |||
| 9 | Защита выпускной квалификационной работы | 3 | 05 | ||
Составила студентка
«_____» ________________2003 г. _________________________
(подпись)
Согласовано:
Руководитель ВКР
«____» ________________2003 г. ___________________________
(подпись)
Введение
В последнее время в общей структуре преступности значительно возросла организованная преступность, одной из разновидностей которой является бандитизм. Он сопряжен с вооруженными нападениями на организации и граждан. Последние особенно уязвимы, так как под угрозу становится не только их собственность, но и жизнь.
Долгое время считалось, что в советском обществе нет и не может быть бандитизма, поэтому число лиц, привлекаемых за бандитизм, было крайне незначительным. Этому способствовали в какой-то степени и недостаточная подготовленность работников правоохранительных органов к применению нормы о бандитизме в силу сложности данного преступления, неразработанности признаков состава бандитизма, в результате чего отдельная часть бандитских нападений квалифицировалась как разбойные нападения. Участие в банде зачастую расценивалось не как оконченное преступление, а как пособничество разбою или даже грабежу. В силу такой практики уголовной ответственности за бандитизм подлежали не все участники банды, что значительно снижало эффективность борьбы с данным преступлением.
Наибольшее количество таких преступлений учтено в городах Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирской, Ростовской, Кемеровской областях и в некоторых других субъектах Российской Федерации. На Северном Кавказе зарегистрирован 71 факт бандитизма (+4,4%), то есть 13,8% от всех преступлений этой категории. В указанных пяти регионах выявлена почти треть всех фактов бандитизма в стране.[1]
Необходимость разработки данной проблемы объясняется тем, что не всегда правильно понимаются такие признаки состава бандитизма, как организация банды и руководство ею, участие в банде и участие в бандитских нападениях. Недостаточно полно выясняется, какие именно действия совершил каждый участник банды, не устанавливаются лица, способствующие бандитской деятельности. Допускаются ошибки как в отграничении рассматриваемого деяния от других, внешне схожих преступлений, так и в квалификации совершаемых бандой нападений по совокупности с иными деяниями, поскольку не все преступления, в которых приняла участие банда, охватывается понятием бандитизма.
Актуальность разработки данной проблемы объясняется также и тем, что за все время существования уголовной нормы о бандитизме не было принято ни одного специального постановления Верховного суда СССР или РСФСР, посвященного этому вопросу. Только спустя 30 с лишним лет после принятия Уголовного кодекса РСФСР 1960г. было принято первое постановление Пленума Верховного суда РФ от 21 декабря 1993г., которое достаточно подробно проанализировало вопросы, связанные с квалификацией бандитизма и выработало обязательное для всех судов рекомендации.
С 1 января 1997г. в действие введен новый уголовный кодекс, в котором в ст.209 УК более широко по сравнению с уголовным кодексом 1960г. установлены признаки бандитизма как общественно-опасного деяния. Новая конструкция ответственности за бандитизм предусматривает в ч. 1 ст. 209 УК ответственность за организацию и руководство бандой, в ч. 2 ст. 209 УК – за участие в банде и в совершаемых ею нападениях. Часть 3 ст. 209 УК является квалификационным составом по отношению к двум первым и устанавливает ответственность за действия, перечисленные в частях 1 и 2 ст. 209 УК, совершенные с использованием служебного положения.
Я выбрала данную тему для выпускной квалификационной работы не случайно, поскольку полагаю, что преступность в целом, и организованная в частности, - своеобразная плата демократического общества за свое существование. Таким образом, поиск решения проблем борьбы с организованной преступностью исключительно уголовно-правовыми средствами утопичен. В связи с этим речь должна идти лишь о поиске оптимальной модели уголовной политики, стержень которой - законодательная деятельность государства.
Глава 1. характеристика бандитизма как уголовно наказуемого деяния
1.1 Исторические аспекты развития законодательства о бандитизме
Совершение преступления группой, а, тем более, вооруженной группой, всегда считалось тяжким преступлением. В самых первых законодательных актах Древней Руси уже были определены особенности ответственности за совершение такого рода преступлений. Так, в ст.ст.41,42,43 " Русской Правды" (Пространная редакция -начало XI века) говорится о распределении материального взыскания с каждого из воров, "если же крало вместе несколько воров" (".-..ежели воров было много").[2] В последней трети XV в. - начале XVI в. ко времени первоначального капиталистического накопления в России стали появляться первые воровские организации, ив" "Соборном Уложении " (1649 г.) понятие соучастия было более конкретизировано, вводится понятие "скопа" (например, ст.198).[3] Позднейшее дореволюционное законодательство России (Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года, Уголовное уложение 1903 года) не содержало понятий "банды", "группы". Для обозначения групповых преступлений употреблялись такие понятия, как "шайка", "злонамеренная шайка", "сообщество" - ст.82 Уложения устанавливала ответственность за участие "в шайке, составившейся для учинения нескольких тяжких преступлений".[4] Н. С. Таганцев так определил понятие шайки: «Шайкой признается соглашение нескольких лиц на совершение нескольких определенных или неопределенных, однородных, разнородных преступных деяний. Существо шайки заключается в постоянном характере сообщества, в обращении членами шайки преступной деятельности в ремесло."[5] Рост профессиональных специализаций преступников к началу XX века поставил задачу создания в полицейской системе аппарата, использовавшего бы специальные методы и средства. И такой аппарат в полицейских управлениях в виде сыскных отделений был создан в соответствии с законом от 6 июля 1908 года " Об организации сыскной части". Интерес представляет параграф 56 "Инструкции чинам сыскных отделений", принятой МВД России от 09 августа 1910 года, в котором была определена специализация по главным родам преступлений:
- убийства, разбои, грабежи и поджоги; кражи и профессиональные воровские организации (конокрады, взломщики, карманные, магазинные, железнодорожные, хинесные и т.п. шайки); - мошенничество, подлоги, обманы, фальшивомонетничество, подделка документов, шулера, аферисты разного рода, контрабанда, продажа женщин в дома терпимости и за границу.[6]
В приведенной специализации нет упоминания о вооруженных шайках (бандах), т.е. в тот период времени отдельно они не выделялись ни в законодательной, ни в правоприменительной практике, хотя были достаточно распространены. Так, сохранились сведения о преступной деятельности шайки под руководством Савицкого, действовавшей в Черниговской губернии в 1907-1909 гг. и совершившей более 32 вооруженных ограблений и 4 убийств. К моменту задержания в ее состав входило 8 человек, из них 4 человека были ядром шайки в течение 10 месяцев. Савицкий занимался вербовкой новых членов, поддерживал дисциплину (по его приказу был расстрелян один из грабителей, утаивший часть добычи). Для осмотра местности на предмет наличия полиции Савицкий всегда высылал "разведчиков". Деятельность этой шайки выявила неподготовленность полиции к борьбе с такими преступными формированиями. 22 вооруженных ограбления совершила в период с 10 августа 1907 года по 21 декабря 1908 года шайка из 68 человек, действовавшая в Санкт-Петербурге и его окрестностях. В самом дерзком вооруженном ограблении для проникновения в помещение ими была использована форма полицейского офицера. У этой шайки были постоянные притоны, наводчики, сбытчики похищенного. В Московском окружном суде и Московской судебной палате были рассмотрены уголовные дела о преступной деятельности таких шаек: шайки К. Грзешиока из 18 человек, совершившей в Московской губернии с 28 июня по 21 августа 1906 года 7 крупных ограблений; шайки из 5 человек, совершившей в октябре 1906 года разбойные нападения на имения Волковых, Ивановых и Лукьяновскую пустынь (где был убит архимандрит); шайки из 3 человек, совершивших 6 вооруженных грабежей проезжавших по дороге к железнодорожной станции и др. В 1910 году Елисаветградским сыскным отделением была задержана шайка вооруженных грабителей, в 1911 году в Екатеринославской губернии - 2 шайки. В 1913 году в Забайкалье на поезда совершали вооруженные нападения 3 крупные шайки.[7]
Впервые дефиниция "бандитизм" была применена при установлении Декретом СНК РСФСР от 20 июля 1918 года "О суде" подсудности Местных Народных судов и Окружных народных судов, по которому рассмотрение дел о бандитизме, наряду с делами о посягательстве на человеческую жизнь, изнасиловании, разбое, подделке денежных знаков, взяточничестве и спекуляции, было отнесено к ведению Окружных народных судов.[8] Далее о бандитизме было упомянуто в Постановлении ВЦИК РСФСР" О Всероссийской Чрезвычайной Комиссии" от 17 февраля 1919 года, в котором за чрезвычайными комиссиями сохранялось право непосредственной расправы для пресечения преступлений при наличии вооруженных выступлений (контрреволюционных, бандитских и т.п.).[9] Но самое подробное разъяснение понятия бандитизма содержалось в п.7 раздела 2 Декрета ВЦИК РСФСР " Об изъятиях из общей подсудности в местностях, объявленных на военном положении" от 20 июня 1919 года, где указывалось, что бандитизм - это участие в шайке, составившейся для убийства, разбоя, грабежей, пособничество и укрывательство такой шайки.[10] В УК РСФСР 1922 года в ст.76 вновь было дано определение банды через шайку - "Организация и участие в бандах (вооруженных шайках)...
В юридической литературе начала 20-х годов не проводилось различия в терминологии между шайкой и бандой, причем некоторыми авторами банды и вооруженные шайки признавались преступными сообществами.[11]
Стоит отметить, что в русском языке слова "шайка" и "банда" рассматриваются как синонимы, и отмечается, что это - "группа людей, объединившихся для разбоя, преступной деятельности. Слово банда обычно употребляется по отношению к вооруженной шайке".[12] Итальянское слово "банда" означает разбойничью или хулиганскую шайку, ватагу, а "бандитизм" - занятие грабежом и разбоем.[13]
В УК РСФСР 1926 года (ст.59-3) и в последующем уголовном законодательстве термин "шайка" больше не применялся и не применяется[14] в юридической терминологии используется только слово "банда".
Ст.17 Положения о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для СССР опасных преступлениях против порядка управления), утвержденного Постановлением ЦИК СССР от 25.02.1927 года, так определяла состав бандитизма: "Бандитизм, т.е. организация вооруженных банд и участие в них и в организуемых ими нападениях на советские и частные учреждения или отдельных граждан, остановка поездов и разрушение железнодорожных путей или иных средств сообщения и связи" (ст.59-3 УК РСФСР 1926 года). По сравнению с ранее действующей нормой было исключено ограбление, как цель бандитских нападений, поскольку, как оказалось, цели бандиты могут преследовать и иные (убийства, изнасилования, хулиганства и др.).
История применения ст.59-3 УК РСФСР 1926 года изобилует примерами расширительного толкования в судебно-следственной практике.
04 августа 1933 года Президиум Верховного Суда РСФСР предложил квалифицировать по аналогии по ст.59-3 УК РСФСР кражи домашнего скота колхозников, находившихся на полевых работах, если эти кражи совершались классово-враждебными (кулацкими) элементами или совершались систематически, организованными группами.
14 февраля 1935 года Президиум Верховного Суда РСФСР в постановлении " О результатах обследования работы нарсудов г. Москвы и Московского городского суда по делам о хулиганстве" счел возможным квалифицировать случаи организованных хулиганских нападений на трудящихся, особенно при применении оружия, по ст. 59-3 УК РСФСР. 17 марта 1935 года Президиум Верховного Суда РСФСР в постановлении "О судебной практике по делам о бандитизме" указал, что " как бандиты должны караться те особо опасные хулиганы, которые совершают хотя бы одиночные нападения, но связанные с убийством или вооруженным сопротивлением органам власти (насилия, ранения и т.п.), с квалификацией этих преступлений по ст.ст.16 и 59-3 УК."
14 февраля 1936 года Президиум Верховного Суда РСФСР своим постановлением определил, что "грабеж, а тем более групповой, с применением насилия, должен квалифицироваться по ст.59-3 УК, независимо от того, были ли обвиняемые вооружены или нет."
К концу 30-х - началу 40-х годов с уменьшением профессиональной преступности в определении банды решающее значение приобретают признаки вооруженности и устойчивости.[15]
Однако во время Великой Отечественной войны практика применения ст. 59-3 УК РСФСР вновь была расширена.
По постановлению Пленума Верховного Суда СССР от 08 января 1942 года " О квалификации некоторых видов кражи личного имущества граждан в условиях военного времени" совершенные неоднократно, или группой лиц или лицами, ранее судимыми за хищение или при иных отягчающих обстоятельствах кражи личного имущества граждан во время воздушного налета врага, при оставлении населенного пункта в связи с появлением или приближением врага, эвакуированных граждан в пути или в прежнем месте жительства, квалифицировались по аналогии по ст.59-3 УК РСФСР (бандитизм) и по соответствующим статьям УК других союзных республик.
Частично диспозиция и санкция с.17 Положения о преступлениях государственных 1927 года ( ст.59-3 УК РСФСР 1926 года) были изменены в 1958 году в связи с принятием Закона о государственных преступлениях (ст.14 Закона и ст.77 УК РСФСР 1961 года).
Понятия бандитизма, изложенные в диспозициях ст.76 УК РСФСР 1922 года, ст.17 Положения о преступлениях государственных 1927 года, ст.59-3 УК РСФСР 1926 года, ст.14 Закона о государственных преступлениях 1958 года, ст.77 УК РСФСР 1961 года различались между собой по степени охвата объектов нападения.
На Пленуме Верховного Суда СССР 20-25 октября 1959 года при рассмотрении судебной практики по делам о бандитизме было специально отмечено, что в случае совершения во время бандитского нападения убийства, изнасилования, грабежа содеянное должно квалифицироваться только как бандитизм, без ссылки на соответствующие статьи, предусматривающие ответственность за преступления против личности и собственности, поскольку объективные стороны бандитизма охватывает, в частности, и совершение подобных преступлений. Эта позиция Верховного Суда СССР была подтверждена и в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 27 июня 1975 года " О судебной практике по делам об умышленном убийстве", где указывалось, что убийство при бандитских нападениях охватывается признаками бандитизма и дополнительной квалификации по ст.102 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик не требует.[16] Однако 22 декабря 1992 года Пленум Верховного Суда РСФСР в постановлении "О судебной практике по делам об умышленных убийствах" предложил квалифицировать умышленное убийство, совершенное участниками банды при нападении, по совокупности преступлений как бандитизм и умышленное убийство". Эта же позиция изложена и в п. 11 вновь принятого Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года "О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)", предлагающим квалифицировать убийство в процессе совершения бандитизма как сопряженное с ним.
В силу ряда известных политических причин о бандитизме, который воспринимался только как антигосударственное преступление, с 50-х годов и до середины 80-х годов предпочитали вспоминать, в основном, в ракурсе исторического прошлого страны. А выявляемые факты бандитизма рассматривались как отдельные экзотические случаи. Однако с середины 80-х годов в условиях стихийно-неконтролируемого накопления капитала и слияния его с теневым капиталом, накопленным за предыдущие годы, как отмечается в специальной литературе, неизбежно было появление сначала стихийных, а затем организованных форм реагирования криминальной среды в виде рэкета и других форм корыстно насильственных преступлений на образование нового класса - держателя крупного капитала. О тенденции развития организованных преступных групп бандитской направленности свидетельствуют следующие данные: 1991г.-58, 1992г.-71,1993г.-87,1994г.-267,1995г.-235.[17]
Рост бандитизма и потребности следственной и судебной практики вызвали необходимость появления новых рекомендаций Верховного Суда РФ, что проявилось в принятии Пленумом Верховного Суда РФ постановления № 9 от 21 декабря 1993 года " О судебной практике по делам о бандитизме". В п. 10 названного постановления предложено квалифицировать дополнительно преступные последствия бандитских нападений, образующие самостоятельный состав тяжкого преступления (ст.7-1 УК РСФСР).
В ныне действующем УК РФ 1997 года состав бандитизма определен в ст.209, содержание диспозиции которой существенно отличается от ст.77 УК РСФСР, как по терминологии, так и по числу квалифицирующих признаков и субъектов бандитизма. О значимости, придаваемой Верховным Судом РФ правильному применению ст.209 УК РФ, свидетельствует то, что первым постановлением Пленума Верховного Суда РФ, принятым после введения в действие УК РФ, стало постановление № 1 "О судебной практике по делам о бандитизме" от 17 января 1997 года. Указанное постановление по подавляющему большинству позиций подтвердило преемственность ранее действовавшему постановлению, внеся коррективы только по некоторым моментам.
1.2 Банда как особый вид организованной вооруженной группы
Статья 209 УК РФ определяет банду как устойчивую и вооруженную группу, созданную в целях нападения на граждан или организации.
Как уже ранее указывалось, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" понятие и признаки банды сформулированы в соответствии с теорией уголовного права и многолетней следственно-судебной практикой, что, однако, не только не разрешило всех вопросов, но и поставило ряд новых, которые нуждаются в обсуждении.
Статья 209 УК РФ непосредственно не рассматривает понятие группы. Оно дано в Общей части УК РФ, где в п. 1 ст. 35 указывается, что "преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два и более исполнителя".
Пленум Верховного Суда РФ дополняет, что лица эти достигли 16-летнего возраста. Нельзя рассматривать как банду преступную группу, состоящую из одного взрослого и подростка в возрасте от 14 до 16 лет. В этих случаях, как справедливо указывается в постановлении, "лица в возрасте от 14 до 16 лет, совершившие различные преступления в составе банды, подлежат ответственности лишь за те конкретные преступления, ответственность за которые предусмотрена с 14-летнего возраста (ст. 20 УК РФ)". На мой взгляд, нельзя также говорить о наличии банды, если преступную группу образуют, например, психически здоровый человек и невменяемый.
Вместе с тем нельзя согласиться со следующей позицией постановления Пленума Верховного Суда РФ. В п. 10 постановления указывается, что "в соответствии с ч. 2 ст. 209 УК как бандитизм должно квалифицироваться участие в совершаемом нападении и таких лиц, которые, не являясь членами банды, сознают, что принимают участие в преступлении, совершаемом бандой". Предпринятая Верховным Судом РФ попытка разделить всех лиц, образующих банду, на членов банды и лиц, принимающих участие в совершаемых бандой преступлениях, но членами ее не являющихся, представляется неудачной. Любое участие лица в совершаемых бандой преступлениях дает основания для признания этого лица членом банды со всеми вытекающими правовыми последствиями.
Следующий важный признак банды — ее устойчивость. Статья 209 УК называет банду устойчивой преступной группой, что вызывает возражения по следующим основаниям. Эта статья находится в определенном противоречии со ст. 35 УК, которая называет четыре вида преступных групп: группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа и преступное сообщество (преступная организация). В ст. 35 УК ничего не говорится о таком виде преступной группы, как устойчивая группа, а сама устойчивость рассматривается как один из признаков организованной группы. Возникает вопрос — является ли банда одним из видов преступной группы, указанных в ст. 35 УК, или нормы Общей части Уголовного кодекса не распространяются на ст. 209 УК?
Банда по сути своей является организованной группой, обозначенной в п. 3 ст. 35 УК, но имеет такой дополнительный признак, как вооруженность. Было бы правильно, если бы законодатель в ст. 209 УК указал, что банда — это организованная вооруженная группа. Видимо, так же понимая недостатки в законодательном определении банды, Пленум Верховного Суда РФ пытается поправить законодателя, назвав банду организованной устойчивой вооруженной группой. Таким образом, употребляя понятия "организованная" и "устойчивая", он рассматривает их как весьма близкие.
Имеется и другая позиция относительно соотношения понятий "организованная" и "устойчивая". Так, некоторые юристы считают, что устойчивость банды складывается из трех обязательных компонентов: предварительной договоренности о совершении нападений, более-менее длительного времени существования и организованности. При этом организованность рассматривается как компонент более широкого понятия устойчивости[18]
Представляется, что все как раз наоборот: устойчивость - это только один из признаков организованной преступной группы, хотя и из наиболее важных. Поэтому когда в постановлении Пленума Верховного Суда РФ бандой называется организованная группа, то было бы естественным ожидать, что далее будут разъяснены признаки такой группы. Но говорится только об одном ее признаке — устойчивости. "Об устойчивости банды, — указывается в этом документе, — могут свидетельствовать, в частности, такие признаки, как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство форм и методов преступной деятельности, длительность ее существования и количество совершенных преступлений".
Действительно, почти все эти признаки указывают на устойчивость банды, но упоминание в постановлении такого признака, как "постоянство форм и методов преступной деятельности", вызывает возражения. Дело в том, что как раз организованная преступная группа, к особому виду которой и относится банда, оказывается способной к использованию сложных способов совершения и сокрытия преступлений, к их постоянному изменению и совершенствованию. Поэтому ни о каком постоянстве форм и способов преступной деятельности при длительной перспективе существования банды говорить не приходится.
В рассматриваемом постановлении следовало раскрыть признаки банды, характеризующие ее прежде всего как особый вид организованной преступной группы. К этим признакам можно отнести: устойчивость преступной группы; постоянное совершение преступлений как цель объединения группы; формирование психологической структуры группы, выдвижение лидера — ее организатора, руководителя и вдохновителя; распределение ролей при совершении преступлений; осуществление подготовки к совершению преступлений; возможность использования сложных способов совершения и сокрытия преступлений; поддержание в группе строгой дисциплины; замена личных отношений в группе на деловые, основанные на совместном совершении преступлений; выработка в группе единой ценностно-нормативной ориентации; распределение преступных доходов в группе в соответствии с положением лица в структуре группы; создание в группе специального денежного фонда.
На практике при квалификации банды как особого вида организованной преступной группы могут возникнуть некоторые сложности. Так как преступная группа — это живой социальный организм, который постоянно развивается по присущим ему законам, источником такого развития любой преступной группы является ее "успешная" преступная деятельность. Развитие групп идет от простых видов — группы лиц и группы лиц по предварительному сговору к более сложным — организованной группе и преступному сообществу (преступной организации). В своем развитии некоторые преступные группы окажутся промежуточными, переходными, когда в них можно будет обнаружить признаки, например, группы лиц по предварительному сговору и признаки организованной группы, и эти группы не будут точно укладываться в те виды преступных групп, которые указаны в ст. 35 УК. Как быть в таких ситуациях практическим работникам, расследующим конкретные уголовные дела?
Думается, что в этих случаях следует в первую очередь принять во внимание императивные, обязательные признаки организованной группы. Так, в п. 3 ст. 35 УК указано два обязательных признака — устойчивость группы и наличие цели её объединения для постоянного совершения преступлений. При наличии указанных признаков должны приниматься во внимание и другие факультативные признаки организованной группы, указанные выше. Если даже некоторые из них не установлены по конкретному уголовному делу о бандитизме, то это не является препятствием для квалификации группы как организованной, а при наличии других признаков банды все совершенные преступления квалифицируются как бандитизм по ст. 209 УК.
Следующий обязательный признак банды — ее вооруженность. Пленум Верховного Суда РФ, решая этот вопрос, в п. 5 своего постановления указывает, что "признаком банды, предусмотренным ст. 209 УК РФ, является ее вооруженность, предполагающая наличие у участников банды огнестрельного или холодного, в том числе метательного, оружия, как заводского изготовления, так и самодельного, различных взрывных устройств, а также газового и пневматического оружия".
Пленум исходит из широкого понимания оружия, предлагая практическим работникам руководствоваться при его определении Законом Российской Федерации "Об оружии", а в спорных случаях использовать заключения соответствующих судебных экспертиз. Пленум обоснованно отверг предложение некоторых ученых о том, чтобы не относить к оружию газовое и пневматическое при решении вопроса о вооруженности банды[19].
Еще один из важнейших признаков банды — это цель ее создания. Такой целью является, как говорит уголовный закон, "нападения на граждан или организации". Этим банда отличается от организованной преступной группы, предусмотренной п, 3 ст. 35 УК, целью объединения которой является совершение одного или нескольких преступлений. Таким образом, банда создается для более опасной преступной деятельности. Пункт 6 постановления разъясняет, что следует понимать под нападением банды, это: "...действия, направленные на достижение преступного результата путем применения насилия над потерпевшим либо создания реальной угрозы его немедленного применения". Из этого разъяснения Пленума Верховного Суда можно сделать несколько выводов: сутью нападения при бандитизме является насилие или угроза его немедленного применения; насилие связано с применением или угрозой применения оружия, с угрозой для жизни или здоровья граждан.
Вместе с тем Пленум не разрешил вопроса о том, можно ли рассматривать как нападение случаи, когда банда уничтожает какое-то ценное имущество: взрывает или поджигает офис, квартиру, автомашину, а граждане при этом не пострадали. Возникает вопрос — можно ли такие действия квалифицировать по ст. 209 УК? В указанных случаях все действия банды такого рода, повлекшие ущерб, хотя люди и не пострадали, также следует рассматривать как нападение, совершенное бандой, и квалифицировать такие действия при наличии других необходимых признаков как бандитизм.
Постановление содержит еще одно весьма спорное положение. Разъясняя цели создания банды, в п. 2 указывается, что "банда может быть создана и для совершения одного, но требующего тщательной подготовки нападения". На мой взгляд, такое разъяснение не вытекает из ст. 209 УК. Кроме того, высказанная позиция находится в явном противоречии с п. 4 постановления, где говорится, что об устойчивости банды может свидетельствовать "длительность ее существования и количество совершенных преступлений". Вряд ли следует считать устойчивой банду, созданную для совершения одного преступления. Это может быть группа лиц, совершившая преступление по предварительному сговору, предусмотренное п. 2 ст. 35 УК, но признавать бандой группу, совершившую только одно преступление и затем прекратившую свою преступную деятельность, оснований не имеется. Предлагаю в пп. 1 и 2 ст. 209 УК внести изменения: слово "устойчивой" заменить на "организованной", что будет более точно соответствовать характеру банды. Необходимые изменения следует внести и в постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм".
Проблема существования в действующем УК состава преступления "бандитизм" (ст. 209) продолжает оставаться предметом многочисленных дискуссий. Обособленное положение этой уголовно-правовой нормы, регламентирующей ответственность за создание, руководство и участие в банде, отсутствие взаимосвязи с нормами Общей части УК обусловили противоречивость ее применения, несоответствие квалификации обстоятельствам деяния и, как следствие, назначение несправедливого наказания. Ведь на практике большую сложность вызывает процесс доказывания факта бандитизма, разграничения со смежными составами, в частности с преступлениями, совершенными в составе организованной группы или преступного сообщества (преступной организации).
Системный анализ норм уголовного закона, с одной стороны, позволяет констатировать, что банда является одной из разновидностей форм соучастия в преступлении, так как неизменно представляет собой умышленное совместное участите двух или более лиц в совершении умышленного преступления (ст. 32 УК). С другой стороны, по причине противоречия логике установленных в действующем УК РФ критериев классификаций напрашивается вывод о нецелесообразности рассмотрения банды в качестве самостоятельной формы соучастия.
Отличительными признаками банды законодатель называет устойчивость, вооруженность и цель, сущность которых неоднократно анализировалась в специальной литературе. Однако, с точки зрения понятия формы соучастия и смысла деления соучастия на формы следует признать неверным акцентирование внимания правоприменителя на признаках, которые не отражают типовые особенности совершения преступления, связи между действиями соучастников. Признаки вооруженности и специальной цели применимы не только к банде, но и к другим формам соучастия, начиная от соисполнительства и заканчивая преступным сообществом (преступной организацией), и, соответственно, не могут рассматриваться как определяющие критерии разграничения форм соучастия.
Таким образом, единственным типовым признаком, характеризующим банду как форму соучастия, остается признак устойчивости, который автоматически относит эту разновидность преступного объединения к категории организованных групп (ч. 3 ст. 35 УК). В то же время, по справедливому мнению специалистов, понятие устойчивости практически идентично понятию сплоченности, которое служит отличительным признаком преступного сообщества (преступной организации). Указание же в описании признаков сообщества на специальную цель совершения тяжких или особо тяжких преступлений является, по меньшей мере, некорректным в связи с тем, что тяжесть преступлений не может выступать критерием для форм соучастия.
Следовательно, понятие банды как устойчивой формы преступного объединения нескольких лиц по сути идентично другим устойчивым формам соучастия - организованной группе и преступному сообществу (преступной организации). Возникают вопросы: каким же образом проводить отграничение банды от организованной группы и преступного сообщества (преступной организации), организованной группы от преступного сообщества (преступной организации) и группы лиц по предварительному сговору, а также всех указанных форм от соисполнительства, соучастия с распределением ролей и группы лиц? Насколько необходимы эти разграничения?
Во-первых, небесспорно существование в действующем УК классификации по степени согласованности с выделением группы лиц и группы лиц по предварительному сговору. Анализ природы понятия "предварительный сговор" свидетельствует о том, что сговор является признаком, характеризующим умышленную форму вины и общественную опасность деяния, однако не имеет уголовно-правового значения для состава преступления и формы соучастия. Ведь нельзя привлекать к уголовной ответственности только за предварительный сговор без осуществления какой-либо деятельности по его реализации. Сговор характеризует лишь наличие прямого умысла, который в законе указан в качестве неотъемлемого признака соучастия как такового, вследствие чего деление соучастия на формы по критерию момента формирования умысла бессмысленно. В то же время повышенная общественная опасность групповых преступлений, на которую ссылаются некоторые специалисты,[20] - недостаточное основание для признания степени согласованности определяющим критерием форм соучастия, так как "общественная опасность совершенного деяния в первую очередь определяется не формой, а содержанием преступной деятельности".[21] В связи с изложенным представляется правильным исключение из закона указанной классификации по причине отсутствия в ней необходимости.
Другим наиболее приемлемым решением следует признать рассмотрение банды в качестве организованной группы, признак вооруженности которой станет квалифицирующим либо отягчающим обстоятельством. Разграничение же организованной группы с преступным сообществом (преступной организацией) производить по предложенному П. Агаповым количественному критерию, когда преступным сообществом (преступной организацией) будет признаваться формирование, состоящее из двух или более организованных групп. Соответственно, - совершение преступления вооруженным преступным сообществом (преступной организацией) также должно расцениваться как квалифицирующее или отягчающее обстоятельство.
И, наконец, решение закономерного вопроса о неизбежности в организованной группе и преступном сообществе (преступной организации) признаков соисполнительства или соучастия с распределением ролей, думается, необходимо искать не в логике классификации, а в формировании уголовной политики государства в борьбе с организованной преступностью. Именно уголовная политика должна сломать стереотипы в понимании института соучастия и побудить законодателя на решительные шаги в области создания в уголовном законе отдельного блока уголовно-правовых норм, регулирующих ответственность за организованную преступную деятельность.
Представляется целесообразным подразделение системы форм соучастия на два уровня: уровень форм соучастия в преступлении и уровень форм соучастия в
организованной преступной деятельности. Таким образом, формы соучастия в преступлении будут отражать объективную связь между деяниями виновных в конкретном преступлении, а формы соучастия в организованной преступной деятельности - смешанную объективно-субъективную связь между деяниями соучастников и самими соучастниками, выступающими в качестве членов организованных преступных формирований, чья деятельность направлена на совершение двух или более взаимосвязанных преступлений.[22] Формами соучастия в преступлении следует признать соисполнительство и соучастие с распределением ролей, формами соучастия в организованной преступной деятельности - организованную группу и преступное сообщество (преступную организацию).
Дата: 2019-05-29, просмотров: 217.
