По этому поводу мы получили немало писем, в которых осужденные за особо тяжкие преступления оспаривают законность состава суда. Анализ этих писем показал, что использование народных заседателей вместо профессиональных судей практиковалось задолго до принятия Государственной Думой поправки к 15 статье УПК РСФСР.

В результате оказались грубо нарушенными права граждан не только на рассмотрение его дела законным составом суда, но и на защиту. Профессионализм суда второй инстанции встал на один уровень с судом первой инстанции. Что же касается обжалования приговора, то у осужденного за особо тяжкое преступление было и остается на две надзорных инстанции меньше, чем у осужденного за преступления меньшей тяжести.

· Необходимо официально признать существующий состав народных заседателей незаконным.

· Незамедлительно сформировать списки народных заседателей и организовать их работу в соответствии с требованиями закона. Указ Президента об отсрочке вступления в силу закона "О народных заседателях" подлежит обжалованию в Конституционном суде, если он не будет отменен иным образом.

· Необходимо отменить Федеральный закон "О приостановлении действия части второй статьи 15 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР как не обеспечивающей подсудимым права на профессиональное рассмотрение дел, за которые может быть назначено особо суровое наказание.

· Необходимо продолжить и ускорить работу по внедрению судов присяжных во всех регионах России.

Обвинительный уклон

1.Каждый обвиняемый в совершении преступления
считается невиновным, пока его виновность
не будет доказана в предусмотренном
федеральным законом
порядке и установлена вступившим в
законную силу приговором суда.

2. Обвиняемый не обязан доказывать
свою невиновность.

3. Неустранимые сомнения в виновности лица
толкуются в пользу обвиняемого.

(Конституция РФ статья 49)

Практически все письма, в которых осужденные пишут о своем несогласии с приговором, содержат жалобы на то, что судебное разбирательство проходило с обвинительным уклоном. Теоретически каждый понимает, что судья должен быть беспристрастным арбитром между защитой и обвинением и строго стоять на позиции презумпции невиновности. На деле же судьи из поколения в поколение выработали привычку выступать в большей части на стороне обвинения, полагая, что слово "суд" в данном случае обозначает не "рассудить", а "осудить".

Представим себе судебный процесс, к примеру, следующего сюжета:

Две компании подвыпивших молодых людей на улице не поладили друг с другом, и дело закончилось обоюдной дракой. Предположим, и у одной и у другой стороны есть потерпевшие, ну, скажем, у кого-то сотрясение мозга, у кого-то перелом руки. Но одна компания состоит из ребят, никогда до этого не имевших проблем с законом, а в другой - один или несколько человек - ранее судимых. Догадываетесь, как будет развиваться предварительное следствие, а затем судебное разбирательство?

А теперь представим себе, что несколько свидетелей дают показания, якобы они видели, что именно первая группа провоцировала конфликт, задиралась к ребятам с "подмоченной" репутацией и первая затеяла драку, но суд, руководствуясь внутренним убеждением, все-таки признает последних виновными в хулиганских действиях, причинивших потерпевшим определенный вред здоровью.

Как же, невзирая на свидетельские показания, обосновать такой вывод в приговоре? Оказывается, совсем несложно. Нужно только написать, что суд критически оценивает показания подсудимых и свидетелей, т.к. считает, что подсудимые дают их с целью уйти от ответственности, а свидетели - чтобы помочь подсудимым уйти от ответственности, и все! Такой приговор практически невозможно поколебать. Ни одна вышестоящая инстанция не посмеет оказывать давление на внутренние убеждения судьи.

Почему же в таких случаях суд не привлекает свидетелей к ответственности за дачу ложных показаний?

Ответа на этот вопрос нет, но можно предположить, что, скорее всего, где-то в самой глубине души суд сам не очень верит в свое внутреннее убеждение.

Выносятся такие приговоры на самом деле, или наш пример основан лишь на предположениях?

Для наглядности приведем выдержку из приговора, вынесенного Серпуховским городским судом и определившего подсудимому меру наказания в виде 10 лет лишения свободы.

"…Признавая подсудимого виновным по ст. 206, ч.2 УК РСФСР (хулиганство), суд считает, что его вина полностью подтверждается показаниями потерпевшего Кузьмина, не доверять которым у суда оснований нет, поскольку ранее подсудимый и потерпевший знакомы не были. В то же время у суда есть основания не доверять показаниям свидетелей Щербакова, Журавлева, Мальвина, Демина, поскольку они являются друзьями подсудимого и заинтересованы в смягчении его ответственности за содеянное. Ссылка подсудимого на то обстоятельство, что его ссора с Кузьминым возникла в связи с тем, что он первым стал оскорблять подсудимого, плюнул ему в лицо, а затем ударил кулаком в область лица, является, по мнению суда, надуманной и опровергается показаниями Кузьмина, а также тем обстоятельством, что Кузьмин физически слабее подсудимого.

…Вина подсудимого по ст.108, ч.2 УК РСФСР (умышленное тяжкое телесное повреждение) подтверждается показаниями свидетелей Тучкова, Шутова, Демина, братьев Илюшиных и другими материалами дела.

...Суд считает, что нельзя доверять показаниям свидетелей Шадрина и Медведева в части того, что потерпевший жаловался, что еще до прихода подсудимого его избили двое неизвестных, поскольку их показания противоречат материалам дела, и, кроме того, они являются друзьями подсудимого и, по мнению суда, заинтересованными лицами".

Мы не беремся защищать осужденного, так как не знаем, что же произошло в действительности. Мы просто сомневаемся в объективности и добросовестности приговора. Допустим, шестеро свидетелей, выступивших в защиту подсудимого, являются его друзьями и поэтому признаны заинтересованными лицами. Но разве потерпевший, отрицающий свою инициативу в драке, не является еще более заинтересованным лицом?

Интересно проанализировать и такое совпадение:

Свидетель Демин давал показания по двум эпизодам обвинения. Но в первом случае суд нашел основания не доверять Демину, считая, что он, как друг заинтересован в смягчении участи подсудимого. По второму эпизоду, когда информация этого же свидетеля пригодилась для обвинительного решения, суд проникся к нему доверием, забыв, что свидетель и подсудимый по-прежнему друзья.

Интересную информацию собрал и обработал заслуженный юрист РФ, судья Мосгорсуда С.А.Пашин. Он сообщает, что, как показывает опрос российских судей, каждый третий судья считает осуждение невиновного меньшей ошибкой, чем оправдание виновного.

Исходя из такой убежденности, суды допускают массу других профессиональных нарушений. Например, если свидетель во время предварительного следствия давал показания, обличающие обвиняемого, а на суде изменил их, то не только прокурор, но и судья начинают пугать его ответственностью за дачу ложных показаний. По той же причине отклоняются многие ходатайства защиты и подсудимого, в частности о вызове дополнительных свидетелей. Чаще всего ходатайства в суде отклоняются с формулировкой "как несвоевременно заявленные", причем, эта мотивация выдвигается до тех пор, пока суд "по внутреннему убеждению" не примет решения, а затем отклоняет ходатайства в связи с тем, что они уже ни на что не могут повлиять.

Обвинительный уклон ярко проявляется и при оценке судом имеющихся в деле доказательств. Из расплывчатых выводов экспертиз выбираются те, которые нужны обвинению, из противоречивых показаний свидетелей принимаются те, которые подтверждают вину. Неугодным показаниям высказывается недоверие, исходя из того, что свидетель, якобы, хочет помочь подсудимому уйти от ответственности.

Подавляющее большинство обвинительных приговоров составлены таким образом, что оставляют неустранимые сомнения в виновности осужденного.

Многие письма содержат жалобы на то, что суд, не собрав убедительных доказательств вины подсудимого, вынес обвинительный приговор практически на основании того, что человек в прошлом уже был судим.

Заслуживает внимания еще одна проблема, о которой написали нам более ста осужденных. Речь идет о ситуациях, когда в процессе суда потерпевший заявил о своей готовности или даже желании простить человека, совершившего против него преступление, но суд все равно выносил обвинительный и суровый приговор. В действительности имели место даже такие трагедии, когда потерпевший заявлял о краже, а потом выяснялось, что преступление совершил его сын. Родители тут же пытались принять все меры для прекращения уголовного дела, но оно доводилось до конца, и преступник оказывался в местах лишения свободы. Иными словами, государство лишало потерпевшего права смягчить меру наказания своему обидчику, а все решало само.

Все эти нарушения стали возможными благодаря существованию в уголовно-процессуальном законодательстве такого понятия как внутреннее убеждение. Этот эмоциональный фактор приемлем только для присяжных и народных заседателей. Следователь, прокурор и судья, как юристы обязаны руководствоваться только законом и профессиональным опытом. В противном случае юридическое образование теряет свое предназначение и не несет никакой смысловой нагрузки.