Выступала идеальным принципом, существующим вне материи. Накладываясь на материю, форма придавала вещи ее конкретный облик. Формы, рассмотренные вне материи, имели свою иерархию. Так, «формой всех форм» был Бог. Материя, таким образом, означала постоянный и неизменный субстрат всех преходящих и изменяющихся явлений, занимала место современного «содержания», и это соотношение понятий имело вид «форма» – «материя». Естественно, что так понимаемая форма ассоциировалась и с сущностью вещи, и с ее идеей (Платон), и с понятием общего.

В споре реалистов и номиналистов, в котором кристаллизовались, как известно, понятия сущности и общего, форма занимала то же место, что сущность и общее, с той только разницей, что в отличие от них форма поддавалась чувственному восприятию.

Именно этот последний момент в понимании формы, т.е. ее связь не только с сущностью вещи, но и с явлением, не только с общим, но и с конкретным, единичным, привел к тому, что впоследствии, когда идеальное стало связываться лишь с чувственно невоспринимаемым бытием и потому получило закрепление в категориях сущности и общего, категория формы потеряла свою связь с идеальной первоосновой мира и постепенно стала употребляться как атрибут самой материи.

Категория материи, получив свое строго определенное место в противопоставлении с идеей, стала исчезать из категориального строя, связанного с понятием формы, уступая место становящейся категории содержания. Кант ввел категории формы и содержания для описания процесса мышления (то, о чем мы думаем, – это содержание, а то, как мы думаем и говорим, – это форма). Гегель же утвердил категорию содержания как снимающую противопоставленность формы и материи. Содержание, по Гегелю, объемлет собой как материю вещи, так и ее форму. Отражая объективный мир, мы не видим отдельно материального субстрата вещи и отдельно ее формы, они даны нам в своем изначальном единстве, которое и называется содержанием. Однако как Кант, так и Гегель видели в категории содержания сугубо гносеологическое понятие, не относя его к объективным характеристикам бытия

Категории формы и содержания в марксизме. СОДЕРЖАНИЕ. Не отрицая всей важности гносеологического противопоставления понятий содержания и формы, диалектический материализм выявил и их онтологический статус. . Под содержанием понимается не бесформенный материальный субстрат (как в античности и средневековье) и не гносеологическое понятие, снимающее различие между материей вещи и ее формой. Содержание есть тождественность всех элементов и моментов целого с самим целым; это состав всех элементов объекта в их качественной определенности, взаимодействии, функционировании, единство его свойств, процессов, связей, противоречий и тенденций развития. Не все, что «содержится» в объекте, составляет его содержание. Например, было бы бессмысленно считать содержанием организма атомы, из которых состоят молекулы, образующие клетки.

К составным элементам, образующим содержание, относятся части целого, то есть такие элементы, которые являются пределом делимости объекта в рамках данной качественной определенности. Поэтому нельзя к содержанию картины относить холст, а к содержанию общественной жизни машины: ни холст не составляет картины, ни машины – общества, хотя без них невозможно ни то ни другое. Содержанием организма является не просто совокупность его органов, а нечто большее – весь реальный процесс его жизнедеятельности, протекающий в определенной форме. Содержанием общества является все богатство материальной и духовной жизни действующих в нем людей, составляющих это общество, все продукты и орудия их деятельности.

ФОРМА. Когда мы воспринимаем и мыслим какой-либо объект, мы выделяем его из окружающего фона, фиксируя тем самым его внешний облик, внешнюю форму. Будучи употребленной в смысле внешнего облика, форма объекта выражается в категории границы. Граница, указывающая на различие данного содержания в его целом от всего иного, и есть форма – внешняя форма объекта. Внутренняя форма связана с качественной определенностью объекта, причем качественная определенность понимается в данном случае не в смысле того или иного материального субстрата объекта (камень, металл, дерево и т.д.), но как его некоторая смысловая оформленность, указывающая на способ деятельности с объектом, детерминирующая способ его восприятия и включения в систему определенной духовно-практической деятельности.

Форма действительно предстает как тождественный содержанию способ его выражения.

Диалектика содержания и формы. Диалектика формы и содержания предполагает их относительную самостоятельность при ведущей роли содержания. Отвлечение формы от содержания никогда не может быть абсолютным, ибо не существует безразличных к содержанию «чистых» форм. Каждое изменение формы представляет собой отражение преобразований содержания, внутренних связей предмета. Этот процесс, развертываясь во времени, осуществляется через противоречие, выражающееся в отставании формы от содержания, то есть в наличии такого состояния системы, когда новое содержание не имеет адекватной новой формы, а пребывает в старой, ориентированной на уже изжившее себя содержание. Противоречие здесь выражается в разнонаправленности этих моментов единого целого и всегда разрешается ломкой старой формы и возникновением новой. Может ли быть иначе? Нет, иначе быть не может в силу необратимого характера развития.

Единство содержания и формы в своем развитии как бы проходит три этапа.

На первом этапе форма наилучшим образом соответствует содержанию, способствует его развитию. Содержание развивается бурно. Правда, в это время форма и не соответствует содержанию, но это не имеет существенного значения и не мешает развитию содержания, так как оно является лишь моментом, находится в зародышевом, подчиненном состоянии. Но взаимодействие содержания и формы есть процесс. По мере непрерывного роста содержания постепенно, шаг за шагом, накапливаются, усиливаются несоответствующие или устаревшие черты, моменты формы.

Второй этап характеризуется тем, что эти устаревшие моменты начинают преобладать над соответствующими моментами, начинают мешать развитию содержания, и чем дальше, тем сильнее. На этом этапе количество переходит в качество – соответствие формы содержанию сменяется несоответствием. В это время хотя некоторые моменты формы воплощают содержание, благодаря чему развитие содержания не прекращается, но былого развития нет, форма в целом «тормозит» его. Возникает объективная необходимость изменения формы для восстановления-соответствия.

Третий этап характеризуется качественным изменением отжившей формы и переделкой содержания, т.е. восстановлением соответствия формы содержанию. При этом третий этап, как и два предыдущих, есть противоречивый процесс и зависит от условий. Поэтому нельзя думать, что форма, как только она устарела, немедленно, автоматически сменяется новой. Продолжительность, характер, глубина всех этапов, в особенности третьего, зависят от совокупности всех внутренних и внешних условий. От соответствия формы содержанию познания к несоответствию и от последнего к соответствию на высшей основе – таков путь движения познания.

Из диалектики содержания и формы напрашивается прежде всего тот вы-вод, что сбрасывание старой формы новым содержанием является решающим поворотом, скачком и закономерно вызывается потребностями развития содержания, необходимостью восстановления нарушенного соответствия формы содержанию.Но вместе с тем в действительном развитии соотношение содержания и формы значительно разнообразнее, шире, чем оно представлено формулой: «старая форма сбрасывается новым содержанием». в отдельных явлениях, на определенном этапе их развития, в соответствующих условиях старая форма до поры до времени не сбрасывается новым содержанием, а используется им для своего развития. Более того, в отдельных случаях использование старой формы новым содержанием становится обязательным, единственно возможным условием восстановления соответствия формы содержанию, сохранения, поддержания и развития нового содержания.

Новое содержание в зависимости от характера явления и условий его развития использует в одном случае старую форму – внутреннюю структуру, в другом – старую форму – внешность, в третьем – старую форму – единичное и т.д., но чаще всего использует старую форму во всех нужных для себя ее модификациях одновременно, использует не для примирения с ней, а для победы над ней.