Сатира — это способ проявления комического в искусстве, состоящий в уничтожающем осмеянии явлений, которые представляются автору порочными. В основе комического всегда лежит какое-то несоответствие, нарушение правильных пропорций. Это несоответствие может быть на языковом уровне (алогизмы, нелепицы, оговорки, имитация дефекта речи, акцнта, не к месту звучащая иностранная или иностилевая, например, «ученая» речь), на уровне сюжетной ситуации (недоразумение, одного героя принимают за другого, неузнавание, ошибочные действия), на уровне характера (противоречие между самооценкой и прлизведенным впечатлением, между словом и делом, между желаемым и дейсьвительным и т. д.).

Обличение зла и несправедливости средствами искусства - древнейшая традиция, человечеством на этом пути накоплен огромный опыт. Сделать смешным дурное и плохое - значит обесценить, снизить его, побудить в людях желание избавиться от отрицательных черт. Сатирическая литература, как никакая другая, обладает сильным воспитательным воздействием, хотя, конечно, далеко не всем нравится узнавать себя в героях сатирической комедии или басни. Всякое сатирическое произведение: басня, комедия, сказка, роман, - обладает рядом специфических особенностей, которые присущи только им.

Во-первых, это очень большая степень условности изображаемого, пропорции реального мира в сатирическом произведении смещены и искажены, сатирик сознательно сосредоточен только на отрицательных сторонах действительности, которые предстают в произведении в гипертрофированном, часто фантастическом, виде. Помните признание Гоголя о том, что в «Ревизоре» писатель «хотел собрать все дурное в России и разом посмеяться над всем». Но это, по признанию писателя, «видный миру смех» сквозь «незримые, неведомые ему слезы», сатирик оплакивает погибший идеал человека в своих карикатурных, часто отталкивающих героях. Сатирический писатель должен обладать особым талантом создания комического, т.е. смешного, в литературном произведении. Это разнообразные комические сюжетные коллизии, алогичные, абсурдные ситуации, использование говорящих имен и фамилий и др. Наиболее важными художественными приемами, позволяющими создать сатирические образы, являются следующие:

Ирония (eironeia греч. насмешка, притворство) - прием осмеяния, когда прямой и скрытый смысл сказанного противоречат друг другу, когда под маской мнимой серьезности скрывается колкая, язвительная насмешка. Градоначальник Бородавкин «предводительствовал в кампании против недоимщиков, причем спалил тридцать три деревнии, с помощью сих мер, взыскал недоимок два рубля с полтиною». М. Салтыков-Щедрин. «История одного города» Диалоги героев, в которых используется ирония, - также распространенный прием в сатирических произведениях, комический эффект возникает потому, что один из героев не чувствует иронического подтекста.

Сарказм (sakasmos греч. буквально рву мясо) - язвительная, жестокая насмешка, высказанная прямо, без полунамеков. Угрюм-Бурчеев - один из градоначальников в «Истории одного города» М. Салтыкова-Щедрина - описан исключительно в саркастических тонах: «Перед глазами зрителя восстает чистейший тип идиота, принявшего какое-то мрачное решение и давшего себе клятву привести его в исполнение».

Гипербола - преувеличение, яркий и, пожалуй, один из важнейших сатирических приемов, поскольку преувеличение, утрирование отрицательных черт, является законом сатирического изображения действительности, не случайно В. Маяковский называл сатиру «взглядом на мир сквозь увеличительное стекло». Гипербола может быть словесной («пренеприятное известие»), однако чаще встречается развернутая гипербола, когда нагнетание множества схожих деталей преувеличивает какую-то черту до абсурда. По законам гиперболизации часто строятся целые эпизоды, например, знаменитая «сцена вранья» из «Ревизора», когда Хлестаков за десяток минут из мелкого чиновника произвел себя в директора департамента, у которого в подчинении «курьеры, курьеры, курьеры... можете представить себе тридцать пять тысяч одних курьеров!» Гипербола часто совмещается с гротеском и фантастикой.

Фантастика (phantastike греч. способность к воображению) - изображение абсолютно невозможных, алогичных, невероятных ситуаций и героев. В сатирических произведениях фантастика очень часто используется вместе с гротеском и гиперболой, часто их невозможно разделить, как, например, в стихотворении В. Маяковского «Прозаседавшиеся»: «Вижу: сидят людей половины. О дьявольщина! Где же половина другая?!».

Гротеск (grotesque фр. причудливый, затейливый) - самый сложный сатирический прием, который заключается в неожиданном, на первый взгляд невозможном сочетании высокого и низкого, смешного и ужасного, прекрасного и безобразного. В гротеске присутствуют элементы фантастики и преувеличения, поэтому в нем заключается очень сильный импульс эмоционально-психологического воздействия на читателя, гротеск поражает, будоражит воображение, призывая посмотреть на действительность с новой, часто парадоксальной точки зрения. К гротеску особенно часто прибегали в своем творчестве М.Е. Салтыков-Щедрин и М.А. Булгаков. Иногда на гротескной ситуации может строиться сюжет всего произведения (повесть М. Булгакова «Собачье сердце»).

Расцвет русской сатиры падает на XIX в. Сатирическим пафосом проникнуты «Горе от ума» Грибоедова, эпиграммы Пушкина и Лермонтова, творчество Гоголя, Салтыкова-Щедрина, Булгакова.

А.С. Грибоедов в письме к Катенину раскрывает смыл комедии: «… в моей пьесе двадцать пять глупцов на одного здравомыслящего человека; и этот человек, разумеется, в противоречии с обществом, его окружающим, его никто не понимает, никто простить не хочет, зачем он немножко выше других». Т.е. «Горе от ума» — сатирическая комедия. Главное в ней – несоответствие внешнего и внутреннего, мыслей и поведения. Так, благонравный на словах Молчалин – циник по отношению к людям, но на словах и в поведении – любезен, услужлив. Противоречивы и высказывания персонажей о Скалозубе:

«И золотой мешок, и метит в генералы» — «… слова умного не выговорил сроду».

Высокое положение персонажей не соответствует их поведению или мыслям. Скалозуб говорит:

«…чтоб чины добыть, есть многие каналы».

Фамусов занимает довольно большой пост – управляющий в казенном месте, однако он формально и попустительски относится к своим обязанностям:

«Обычай мой такой: подписано, так с плеч долой».

Итак, автор определил жанр своего текста как комедию. Однако все не так просто: комические обстоятельства, в которые попадает главный герой, постоянные разнообразные несоответствия, противоречия между комическим и трагическим – все это помогает Грибоедову наиболее полно раскрыть трагический конфликт между «веком минувшим» и «веком нынешним».

Гоголь считал, что одно из самых действенных средств перевоспитания общества -- осмеяние его типических недостатков, осмеяние того «презренного и ничтожного», что мешает дальнейшему его развитию. А сатирический образ--это образ, ко-торый стремится к отрицанию отраженных явлений жизни пу-тем доведения до предела комизма, нелепости присущих им в жизни черт. Например, парадокс «Мертвых душ» состоит в том, что продажа живых людей во времена Гоголя считалась обыденным явлением, и если бы Чичиков скупал живые души, его считали бы вполне нормальным, а может быть, даже и респектабельным человеком. Но он скупает умерших крестьян, и это не могло не вызвать переполоха в городе. Постепенно бытовые детали в «Мертвых душах» складываются в обобщенную картину русской действительности первых десятилетий XIX в. Этому немало способствуют и своеобразные комментарии Гоголя: гостиница такая, как бывают гостиницы в губернских городах; какие бывают эти общие залы — всякий проезжающий знает очень хорошо; и здесь же — колкие замечания о невежественных вельможах, покупающих за границей бездарные картины. Описание городских видов, в которых на первом плане — потемневшие двуглавые государственные орлы на питейных домах, сопровождается репликой о сердцах граждан, трепещущих в избытке благодарности и струящих потоки слез в знак признательности господину градоначальнику. Короткой информации о посещении Чичиковым городских чиновников, о которых можно сказать, что они, подобно Чичикову, ни толсты, ни тонки, сопутствует ироническая фраза о том, что несколько трудно упомнить всех сильных мира сего, и слова Чичикова о правительствах, достойных большой похвалы за то, что назначают мудрых сановников. Как случается всегда, когда чиновники предаются занятию дельному, т. е. карточной игре, прекращают все разговоры. Дамы города похожи на петербургских. Бал у губернатора — «обыкновенное дело», как и в других губернских городах, «иначе никак не будет надлежащей любви и уважения со стороны дворянства» к правителю губернии. В сердцах, после бала возвратившись в гостиницу, Чичиков восклицает: «В губернии неурожаи, дороговизна, так с .и за балы! Эк штука: разрядилась в бабьи тряпки! Невидаль: что иная навертела на себя тысячу рублей! А ведь на счет же крестьянских оброков или, что еще хуже, на счет совести нашего брата» (т. е. взяток). Разумеется, эта тирада не мешает ему самому, расталкивая всех локтями, стремиться занять место среди помещиков и даже светских людей, о которых он здесь же, в этом же монологе, отзывается весьма иронично. Но за этими словами героя — писатель, говорящий горькую правду о крепостнической России.

В повести «Собачье сердце» Булгакова отвратительное создание человеческого гения во что бы то ни стало пытается выбиться в люди. Злобному существу непонятно, что для этого необходимо проделать длительный путь духовного развития. Свою никчемность, безграмотность и неприспособленность Шариков пытается компенсировать естественными приемами. В частности, он обновляет свой гардероб, надевает лакированные ботинки и ядовитого цвета галстук, но во всем остальном его костюм грязен, безвкусен. Весь внешний облик одежда не способна изменить. Дело не в его внешнем облике, в самой внутренней сущности. Он – человек с собачьим нраовм и животными повадками. В доме профессора он чувствует себя хозяином жизни. Возникает неизбежный конфликт со всеми обитателями квартиры. Жизнь становится сущим адом. В советское время многие чиновники, обласканные властью вышестоящих, полагали, что «на все имеют свое законное право». Таким образом, созданное профессором человекообразное существо не только приживается при новой власти, но совершает головокружительный прыжок: из дворовой собаки превращается в санитара по очистке города от бродячих животных. Анализ повести дает нам основание оценивать ее скорее не как пародию на общество будущего в России, а как своеобразное предупреждение того, что может случиться при дальнейшем развитии тоталитарного режима, при безрассудном развитии технического прогресса, не опирающегося на нравственные ценности.