Поможем в ✍️ написании учебной работы

Имя

Поможем с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой

Выберите тип работыЧасть дипломаДипломная работаКурсовая работаКонтрольная работаРешение задачРефератНаучно - исследовательская работаОтчет по практикеОтветы на билетыТест/экзамен onlineМонографияЭссеДокладКомпьютерный набор текстаКомпьютерный чертежРецензияПереводРепетиторБизнес-планКонспектыПроверка качестваЭкзамен на сайтеАспирантский рефератМагистерская работаНаучная статьяНаучный трудТехническая редакция текстаЧертеж от рукиДиаграммы, таблицыПрезентация к защитеТезисный планРечь к дипломуДоработка заказа клиентаОтзыв на дипломПубликация статьи в ВАКПубликация статьи в ScopusДипломная работа MBAПовышение оригинальностиКопирайтингДругое

Нажимая кнопку "Продолжить", я принимаю политику конфиденциальности

 

Тем не менее, практическая сторона трансформации биотела и эфиротела нагуализмом отработана найболее полно, чем в каком-либо известном учении. И из этой практики можно многое использовать для эволюции/инволюции человека.

За основу примем наиболее разработанную технологию Пути Воина, изложенную в работах К. Кастанеды и ранней работе А. Ксендзюка (1995 г.). Без детализации, приведенной в дальнейших работах А. Ксендзюка.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                              

 СФМ Пути тольтекского Воина содержит следующие блоки техник:

1 — желание стать целостным (соединив тональ и нагуаль) и свободным (цель);

2 — безупречность;

3 — сталкинг;

4 — остановка внутреннего диалога;

5 — неделание;

6 — сновидение;

7 — контролируемое помещение точки сборки (результат).

 

Предварительное замечание: “встав на путь знания, человек постепенно осознает, что обычная жизнь для него навсегда осталась позади, что знание — страшная вещь, и средства обычного мира уже не могут его защитить. Поэтому, чтобы уцелеть, нужно жить по-новому. И первое, что необходимо сделать на этом пути, — захотеть стать воином. Важное решение и важный шаг. Путь знания не оставляет выбора — идти по нему может только воин” [Кастанеда, VII, с. 265].

Разберем, собственно, техники пути тольтекского Воина.

 

1. Целостность и свобода (раскрытие цели)

 

Любое существо Мира погружено в нагуаль (Первичную Среду) и окружено этим бесконечным океаном энергии, волн, видимых видящему как бесконечное число светящихся нитей. Вихревое состояние (светящееся яйцо) дон Хуан называет тоналем. Невихревое, ламинарное движение волн — нагуалем. Истинная энергетическая пара — тональ и нагуаль. Но если внимательно читать Кастанеду, то тональ, по тексту, включает в себя три аспекта: 1) всё светящееся яйцо (два подвихря) или неописуемый тональ; 2) часть светящегося яйца, первое кольцо силы (один подвихрь, именно верхний, правосторонний, ибо здесь располагается ментальный блок, разум); 3) отображение тоналя в виде ментально-психического механизма — “пузырь восприятия”, — той области, которая находится возле точки сборки в ее обычном положении. Также и под нагуалем зачастую подразумевается не только реальность вне кокона, но и все области внутри кокона на стороне левостороннего подвихря.

Дадим слово дону Хуану: “Мы — воспринимающие существа... Однако воспринимаемый нами мир является иллюзией. Он создан описанием, которое нам внушали с рождения.

Мы, светящиеся существа, рождаемся с двумя кольцами силы, но для создания мира используем только одно из них. Это кольцо, которое замыкается на нас в первые годы жизни, есть разум и его компаньон, разговор. Именно они и состряпали этот мир, охраняемый разумом, созданный описанием и его неизменными законами, которые разум научился принимать и отстаивать” [Кастанеда, IV, с.101].

Тут дон Хуан несколько сгущает краски, сдает крапленные карты. Воспринимаемый мир не является иллюзией и не создан описанием. Это метафора. Просто, коль существо настроилось в резонанс с Реальностью одним подвихрем, оно будет воспринимать Реальность именно таким образом, а если другим подвихрем, — то другим образом, а целиком — вообще третьим, непостижимым, способом. Настройка на Реальность правосторонним подвихрем (тоналем) легче, дает устойчивое изображение в силу его сжимающего, центрирующего действия, почему и закрепилось эволюционно (по крайней мере у человека). И был создан в процессе эволюции вторичный механизм закрепления точки сборки. На стороне тоналя — Слово, язык, внутренний диалог, а затем и мышление, т.е. “описание мира” по дону Хуану. Они несоздают Мир, они охраняют такое восприятие Мира.

“По утверждению видящих, каждый ребенок окружен сотнями учителей, которые учат его, в каком точно месте следует зафиксировать точку сборки.

Ведь поначалу точка сборки не фиксирована. Эманации внутри кокона перемешаны и находятся в суматошном движении. Точка сборки при этом гуляет по всей человеческой полосе. Поэтому ребенок может с необычайной силой сфокусировать внимание на эманациях, которые в дальнейшем будут начисто изъяты из употребления и напрочь забыты. Но ребенок растет. Его окружают взрослые человеческие существа. Они имеют над ребенком значительную власть. Посредством усложнения внутреннего диалога они делают фиксацию точки сборки ребенка все более и более жесткой. Внутренний диалог — это процесс, все время поддерживающий положение точки сборки” [Кастанеда, VII, с.374]. Вот здесь он точен. Отметим, что если в это время ребенок живет с животными, то его точка сборки будет зафиксирована там, где она находится у этих животных. Получим феномен «Маугли».

Через тональ мы воспринимаем мир твердым, жестким, дискретным и т.п., т.е. так, как он видится обычному человеку. И выводим законы мира, характеризующие восприятие мира через тональ. Но если мы переведем точку сборки на сторону второго подвихря, и укрепим, зафиксируем здесь свое внимание, то тот же мир, та же Реальность будет восприниматься совсем по-другому, противоположным способом — текучим, полевым, светоносным, т.е. энергетическим. И здесь свои законы мира, и ощущения, и поведения, и свой тональ — механизм управления. Но в силу того, что мир здесь более текучий, расширяющийся, то трудней фокусироваться на нем, труднее точке сборки оставаться на одном месте, чтобы получать устойчивое восприятие. Нужно больше энергии из “Я-духовного” (“воли”) для ее контроля. Вот почему этот мир, это кольцо силы не освоено, заброшено. Но приходит эволюционное время его осваивать: и потому, что у человека стало течь больше энергии из “Я-духовного”, и потому, что первый тональ (Разум) на “пределе”, переполнен, вот-вот взорвется и уничтожит человека (весь поливихрь).

Для встречи с нагуалем, т.е. освоения второго кольца силы, надо, во-первых, перегруппировать и укрепить сам тональ (разум), чтобы он выдержал встречу с такой неистовой силой, — этим занимается безупречность, сталкинг и новое, расширенное описание мира; во-вторых, выключить тот механизм тоналя, что удерживает точку сборки в ее нынешнем месте на коконе, сломать ее жесткую фиксацию. Главным в этом механизме является “внутренний диалог”. И, в-третьих, научиться управлять перемещением точки сборки в любое выбранное место и фиксацией ее там. Этим занимаются в основном техники сновидения, а также сталкинг. Контролирует это всё Свидетель, «сторожевой пёс».

Новое описание мира воспринимается не только разумом (тоналем), но и всем телом непосредственно.

“Прошлой ночью пузырь твоего восприятия раскрылся и его крылья развернулись. Больше мне нечего сказать об этом. Невозможно объяснить, что с тобой произошло. Я не пытаюсь и тебе не советую. Достаточно сказать, что крылья твоего восприятия были созданы для осознания твоей целостности. Прошлой ночью ты вновь и вновь двигался между нагуалем и тоналем. Тебя швыряли дважды для того, чтобы не осталось возможности ошибок. Второй раз ты испытал полный удар путешествия в неизвестное. И тогда твое восприятие развернуло свои крылья. Что-то внутри тебя поняло свою истинную природу. Ты — пучок.

Это объяснение магов. Нагуаль невыразим (Дао не выразимо словами, говорят даосы — А.Б.). Все возможные ощущения и существа, и личности плавают в нем, как баржи — мирно, неизменно, всегда. Это идея жизни (вихревое движение — А.Б.) связавает их вместе. Ты сам обнаружил это прошлой ночью… когда клей жизни связывает все эти чувства воедино, возникает существо, теряющее ощущение своей истинной природы, ослепленное суетой и сиянием места, где оно оказалось, — тоналем. Тональ — это то, где существует всякий объединенный организм. Существо впрыскивается в тональ, как только сила жизни связывает все необходимые ощущения. Я однажды говорил тебе, что тональ начинается с рождения и кончается смертью. Я говорил это потому, что знаю: как только сила жизни оставляет тело, все эти единые осознания распадаются и возвращаются назад, туда, откуда они пришли — в нагуаль. То, что делает воин, путешествуя в неизвестном, очень похоже на умирание, только вот его пучок единых ощущений не распадается, а лишь немного расширяется, не теряя своей целостности. В смерти, однако, они тонут глубоко и двигаются независимо, как если бы они никогда не были единым целом... (о душе здесь ни слова – А.Б.).

— Нет способа говорить о неизвестном, — сказал он. — Можно быть только свидетелем его. Объяснение магов гласит, что у каждого из нас есть центр, из которого можно быть свидетелем нагуаля — это воля. Поэтому воин может отправляться в нагуаль и позволять своему пучку складываться и перестраиваться всевозможными способами. Я имел в виду, что от самого воина зависит направление и изменения этого пучка. Исходной позицией являются человеческая форма или человеческое существо. Быть может, она нам просто всего милее. Однако есть бесчисленное количество других форм, которые может принять пучок. Я говорил тебе, что маг может принять любую форму. Какую хочет. Это правда. Воин, владеющий целостностью самого себя, может перераспределить частицы своего пучка любым вообразимым способом. Сила жизни — вот что делает такие объединения возможными. Я назвал этот пучок пузырем восприятия. Я также говорил, что он упакован, закрыт накрепко и никогда не открывается до момента нашей смерти. И все же его возможно открыть... пузырь восприятия открывается только тогда, когда погружаешься в нагуаль” [Кастанеда, IV, с.276, 277].

Т.е., когда мы “пузырь восприятия” или вихрь размыкаем на два потока (НЧП и ВЧП), два “крыла”, превращая вихревое движение в ламинарное (нагуаль) но не теряя связующих их точек — точки сборки внимания (для НЧП) и точки воли (для ВЧП).

 

2. Безупречность

Этот блок включает в себя 1) принятие нового описания мира; 2) смена ее «фасадов»; 3) стратегическая инвентаризация; 4) взгляд со стороны (формирование «Свидетеля»); 5) действие ради действия; 6) принятие смерти как советчицы; 7) ответственность за свои поступки; 8) избавление от чувства собственной важности; 9) утрата жалости к себе и потакания себе.

На пути Воина “отсутствие безупречности равносильно смерти. Энергетика человека, ведущего обычный образ жизни, не выдерживает соприкосновений с нагуалем; „кокон“ разрушается, либо так меняет свою форму, что личность становится недееспособной — в конечном итоге, безумной” [Ксендзюк, с. 199]. Но быть безупречным надо не ради цели и результата, а ради самой безупречности. Она подразумевает особое состояние духа и трансформацию всех жизненных установок обычного человека (“растворение” или “преодоление” эго) и контролируется разумом. “Безупречность есть не более чем адекватное использование энергии, — говорит дон Хуан. — Путь воина — это сначала гармония между действиями и решениями, а затем гармония между тоналем и нагуалем... Битва внутри собственного тоналя — это одно из самых нежелательных состояний” [Кастанеда, IV, с. 158,159].

 

2.1. Принятие нового описания мира (смена МКМ и парадигмы)

Первое, что делает человек, ставший на путь Воина (или просто пожелавший стать безупречным) после того, как принял цель быть целостным (объединить тональ и нагуаль) и свободным (достичь третьего внимания), это принять новое описание мира (энергетическое, вихревое) в качестве своей мировоззренческой картины мира (МКМ). “Первым действием учителя является внушить ему (ученику — А.Б.) идею, что знакомый нам мир является только видимостью, описанием мира. Каждое усилие учителя направлено на то, чтобы доказать это своему ученику. Но принять эту идею является самой трудной вещью на свете” [Кастанеда, IV, с.239].

 

2. 2. Смена “фасадов”

 

Второй шаг на пути Воина — это начать смену “фасадов”, перестановку в тонале, выдвижение на первое место тех идей, состояний, которые помогают накапливать энергию, а именно: ответственность за свои действия, принятие смерти не как зло, а как советчицы (первого визиря), непривязанность к результату, и т.п. И наоборот, убирать назад (а затем и вообще стирать) такие качества, как чувство собственной важности, жалость к себе и т.п. Этим прекращается внутренняя битва, самопорицание, поглощающие энергию.

 

2. 3. Стратегическая инвентаризация

 

Третий шаг в этом направлении, который помогает смене фасадов, это проведение стратегической инвентаризации. “Воин проводит стратегическую инвентаризацию. Он составляет список всего, что делает. А затем решает, какие пункты этого перечня можно изменить, чтобы дать себе передышку в расходовании энергии.

Я возразил, что в такой перечень должно входить все, что только есть под солнцем. Дон Хуан терпеливо пояснил, что стратегической инвентаризации, о которой идет речь, подвергаются только те поведенческие структуры, которые не являются существенными с точки зрения выживания и благополучия” [Кастанеда, VII, с.274, 275].

“По сути, речь идет об определенных стереотипах реагирования на окружающий мир, — стереотипах, неопределенно энергоемких и мотивирующих поведение, с точки зрения воина безрассудное и бессмысленное. Даже обычный человек порою ощущает нелепость своих реакций и поступков, особенно если легко поддается настроению минуты или врожденной импульсивности собственного темперамента. В таких случаях мы часто раскаиваемся, но нашего здравомыслия хватает ненадолго, и вскоре все повторяется с обидным однообразием. Кроме того, в нашей психике существует масса нелепых и ненужных стереотипов, о наличии которых мы и не догадываемся. Однако именно эти стереотипы, будучи неосознанными, каждодневно выкачивают из нас силы, делая жизнь такой утомительной и болезненной” [Ксендзюк, с.204]. Выслеживание этих стереотипов — прерогатива сталкинга как формы безупречности. В несколько гротескной форме выслеживание этих социальных стереотипов показано С. Секориским в его книге «Путь дурака» [Секориский].

 

2.4.  Взгляд со стороны (сверху)

Для того, чтобы периодически контролировать себя, свое поведение, желательно раздваивать свой “луч внимания” и часть его использовать на взгляд со стороны, “взгляд сверху”, когда смотришь частью своего внимания на себя сверху. Чем выше вы подымаете взгляд, тем лучше. По сути, вы создаете своего энергетического “сторожевого пса”, “тело наблюдателя” или «свидетеля», которое контролирует ваши действия как противовес. Создаются энергетические гантели, которые не повращаешь эмоциями как шар, туда-сюда.

 

2.5. Действие ради действия

 

Следующим шагом является принятие воином решения действовать ради действия, не привязываясь к его результату. Т.е. ставите цель, планируете получить такой-то результат, но не переживаете, если что-то не получилось, не корите себя и т.п. И не сильно радуетесь, если все получилось отлично, не выпячиваете себя. Т.е. не должно быть сильной эмоциональной (+,–) привязки, должно быть нейтральное отношение (но не бесчувственность, равнодушие) — смирение, терпение, справедливость. Привязка к результату, к награде (либо избежать наказания) — это всё проявление эгоизма, “истинного генератора мотивов и целей человеческой цивилизации... Поэтому одним из первых шагов в работе по преодолению власти эго является известная практика т.н. „незаинтересованного действия“. Действие ради результата — это стереотип, выработанный аппаратом эго. Действие без результата — это разрушение стереотипа” [Ксендзюк, с.205, 206].

“Битва для воина — это тотальная борьба против индивидуального „я“, которое лишает человека его силы”, — говорит дон Хуан [Кастанеда, VIII, с.146].

 

2.6. Принятие смерти как советницы

 

“Обретение безупречности достигается благодаря преодолению эго... Первейшая функция эго — это забота о выживании существа... Основными плодами такой заботы в психологии индивида оказываются страх и чувство собственной важности... Когда мы говорим о страхе, то имеем в виду прежде всего страх смерти. Обратной стороной вышеназванных продуктов эго неминуемо оказывается жалость к себе... и потакание себе” [Ксендзюк, с.207, 208].

Чем является эго с позиций энергетики? Это энергетический кокон/скорлупа из генетических и социальных программ, формируемый в течение жизни человека вокруг его «души» и сдавливающий её как мумию бинты. Для развития души эта скорлупа, как скорлупа куриного яйца, должна быть разбита, сброшена, чтобы вылупился цыпленок духа. Это происходит либо резко – под ударами жизненных обстоятельств, т.е. извне, либо изнутри, под действием осознанных энергетических упражнений.

Страх смерти проявляется через: 1) страх одиночества; 2) привязанность и любовь; 3) влечение к чувственным удовольствиям и впечатлениям; 4) страх потери времени, обратной стороной которого является страсть к деятельности; 5) стремление к славе и борьбе за лидерство; 6) влечение к сексуальной активности и т.д. “Всякое сознание, не видоизмененное при помощи специальной дисциплины, несет в себе страх смерти, даже когда всячески его отрицает” [Ксендзюк, c.210].

 

Для преодоления страха смерти необходимо:

1) вывернуть наизнанку отношение к смерти — представить ее не как зло, разрушителя, а как соперника, который бросает нам вызов.

“Смерть является единственно стоящим противником, который у нас есть... Смерть — это вызов для нас. Жизнь — это процесс, посредством которого смерть бросает нам вызов. Смерть является действующей силой, жизнь — это арена действия. И всякий раз на этой арене только двое противников — сам человек и его смерть. Мы действуем только тогда, когда чувствуем давление смерти. Смерть задает темп наших поступков и чувств и неумолимо подталкивает нас до тех пор, пока не разрушит нас и не выиграет этот поединок, или же пока мы не совершим невозможное и не победим смерть.

Маги побеждают смерть, и смерть признает поражение, позволяя магам стать свободными и навсегда избежать нового вызова” [Кастанеда, VIII, с.113].

“Без ясного взгляда на смерть нет ни порядка, ни трезвости ума, ни красоты... нет ни малейшей уверенности, что... жизнь продлиться дальше этого мгновенья... Мысль о смерти — это единственное, что может придать... мужество... — мужество быть безжалостным без чувства собственной важности” [Кастанеда, VIII, с.110, 111].

Не имеет значение, в каком обличье выступает Смерть: грозного природного явления, бандита, красивой девушки или ребенка, желающего тебя отравить или застрелить. Надо смотреть не на форму, а на суть и отбросить чувство жалости и сострадания к форме.

 

2) Переживание смерти как чувственного события: от идеи, мысли — к чувству.

“Идея смерти — единственное, что способно закалить наш дух” [Кастанеда, II, с.220].

Она может настигнуть нас в любой момент: дома и вне его, в постели и в дороге, когда решили пойти в магазин за хлебом или поехать повоевать. Лишь осознание и переживание смерти как чувственного факта дает нам силу сдержать отчаяние и вынести тяжесть жизни и боязнь неизвестного. “Понимание превращается в чувство всякий раз, когда смерть действительно кажется нам близкой и неизбежной” [Ксендзюк, с.213]. “Одно из самых сильных средств для преодоления страха — решительно обратиться лицом к тому, чего вы боитесь” [Ксендзюк, с.213]. Этим вы максимально приближаете идею смерти к чувственному переживанию.

Страх смерти “является мощной фиксирующей силой” для точки сборки. “Нагуаль открывается только в моменты абсолютного бесстрашия, что есть, по сути, готовность умереть в любой момент без трепета и сожаления о себе” [Ксендзюк, с.214].

3) Считать себя уже мертвым. “Видишь ли, воин рассматривает себя как бы уже мертвым, поэтому ему нечего терять. Самое худшее с ним уже случилось, потому он ясен и спокоен” [Кастанеда, IV, с.32]. “Воин знает, что смерть — всегда рядом, и из этого знания черпает мужество для встречи с чем угодно. Смерть — худшее из всего, что может с нами случиться. Но поскольку смерть — наша судьба, и она неизбежна, мы — свободны. Тому, кто все потерял, нечего бояться” [Кастанеда, VII, с.462]. Аналогично сказано и в кодексе Бусидо.

4) Принять смерть как главного советника (визиря). Представить смерть как тень за левым плечом, всегда сопровождающую человека, и в минуту страха, нетерпения, сомнения оборачиваться к ней и просить совета. “Когда ты в нетерпении или раздражен — оглянись налево и спроси совета у своей смерти. Масса ненужной шелухи мигом слетит прочь, если смерть подаст тебе знак, или если краем глаза ты уловишь ее движение, или просто почувствуешь, что твой попутчик — всегда рядом и всё время внимательно за тобой наблюдает” [Кастанеда, III, с.483].

Отсутствие страха смерти развивает такие качества как терпение и отрешенность, помогает воину пробудить волю. “Когда воин достиг терпения, он на пути к своей воле. Он знает как ждать. Его смерть сидит рядом с ним на его циновке. Они друзья. Смерть загадочным образом советует ему, как варьировать обстоятельства и как жить стратегически. И воин ждет. Я бы сказал, что воин учится без всякой спешки, потому что знает, что ждет свою волю” [Кастанеда, II, с.325].

 

2.7. Ответственность за свои поступки.

Только принятие идеи смерти дает нам возможность действительно отвечать за свои поступки, за последствия своих действий. Именно такое отношение, не допускающее точащих воина колебаний и сомнений, избавляющее нас от надежды, является единственно верным решением. Воин “должен полностью понимать, что он сам целиком отвечает за свой выбор и что если он однажды сделал его, то у него нет больше времени для сожалений или упреков в свой адрес” [Кастанеда, II, с.324]. Он должен расчитывать только на себя, а не надеяться на поддержку со стороны, от Бога, ангела-хранителя, друзей и т.д. Придут на помощь — хорошо, нет — так и должно быть. Только так воин может не попасть в ловушку надежды и достичь бесстрашия. “Человек сам кузнец своей Судьбы”, — говорили славяне в отличие от восточных народов, поклоняющихся Фатуму, Року, определяющих их Судьбу.

 

2.8. Избавление от чувства собственной важности

 

“Мифы сознания покояться на мифе об их необходимости для индивидуума. Сознанию подлинному, чистому и свободному нет нужды в мифах, оно живет только истиной, и в истине черпает силу для своего существования... Любое сомнение в них для эго самоубийственно. Однако подобное сомнение — первый и обязательный шаг на пути к освобождению из-под власти тоналя и его основного продукта — индивидуального образа себя (т.е. эго — А.Б.)” [Ксендзюк, с.217].

Миф о собственной важности имеет множество модификаций, масок, в частности:

1) важность своей социальной (бытовой) роли: слуги или хозяина, отца или матери, друга или врага и т.д., т.е. признание своей важности в собственных глазах. “В любой из этих ролей эго находит почву для сотворения извечного мифа... Творец гордится своим творчеством, потребитель своим вкусом, и так далее и тому подобное. Мир переполнен этим. Миф о собственной важности уже давно стал мифом глобальным, общечеловеческим” [Ксендзюк, с.217].

Особо опасный вариант этого мифа открывается перед тем, кто ступил на путь “духовного развития”. Общество уже наводнилось самодовольными и надменными “Гурами”, “Учителями духовности”, “светлыми”, “ивановцами”, “агни-йоговцами” и т.п., искренне верящими в значимость своей миссии, делящими мир на “темных” и “светлых”, фанатичными в своем ослеплении.

2) Поиск признания в глазах окружающих. “Уверенность в себе воина и самоуверенность обычного человека — это разные вещи. Обычный человек ищет признания в глазах окружающих, называя это уверенностью в себе. Воин ищет безупречности в собственных глазах и называет это смирением. Обычный человек цепляется за окружающих, а воин расчитывает только на себя... Разница между этими понятиями огромна. Самоуверенность означает, что ты знаешь что-то наверняка; смирение воина — это безупречность в поступках и чувствах” [Кастанеда, IV, с.13]. Причем “смирение воина и смирение нищего — невероятно разные вещи. Воин ни перед кем не опускает голову, но в то же время он никому не позволяет опускать голову перед ним. Нищий, напротив, падает на колени и шляпой метет пол перед тем, кого считает выше себя. Но тут же требует, чтобы те, кто ниже его, мели пол перед ним” [Кастанеда, IV, с.24].

Стирание чувства собственной важности с помощью следующих средств: а) говорить о себе не только “я”, но и в третьем лице, отстраненно, со стороны; б) разговаривать с камнями, растениями, животными как с равными; в) не реагировать на мнение со стороны: соседей, сотрудников и т.д.; г) смеяться над собой, над своими ошибками, глупостью, и просто так — искренне, от души; д) не быть жалостливым к себе и к другим, чему помогает знание и ощущение абсолютного равенства всего перед всеми; е) не делать замечания и не давать советы тем, кто их не спрашивает.

“Чувство собственной важности — это чудище о трех тысячах голов. Противостоять ему и победить его можно лишь в трех случаях. Во-первых, если отсечь все головы последовательно; во-вторых, достичь того загадочного состояния, которое называется местом без жалости, постепенно разрушающего чувство собственной важности; и, в-третьих, если за мгновенное истребление трехтысячеголового чудовища заплатить своей собственной символической смертью” [Кастанеда, VIII, с.233, 234].

“Именно позиция точки сборки является причиной убийственной эгоистичности современного человека, совершенно поглощенного своим образом себя.

Потеряв надежду когда-либо вернуться к источнику всего, человек искал утешения в своей личности. Занимаясь этим, он преуспел в закреплении своей точки сборки в строго определенном положении, увековечив тем самым свой образ себя. Итак... любое перемещение точки сборки из ее привычного положения в той или иной степени приводит человека к избавлению от саморефлексии и сопутствующего ей чувства собственной важности.

Дон Хуан описал чувство собственной важности как силу, порождаемую человеческим образом самого себя. Он повторял, что это именно та сила, которая удерживает точку сборки в ее нынешнем положении. По этой причине главной задачей на пути воина, является уничтожение чувства собственной важности” [Кастанеда, VIII, с.147].

И, соответственно, наоборот: любой отход от чрезмерной озабоченности собой будет сдвигать точку сборки из ее фиксированного положения. “Дон Хуан считал, что именно на удовлетворение чувства собственной важности уходит подавляющая часть нашей энергии. С особой очевидностью это проявляется в нашей постоянной обеспокоенности тем, как нас воспримут, как нам себя подать, какое впечатление мы производим... Если бы нам удалось хотя бы частично избавиться от чувства собственной важности, с нами произошли бы два необычайных события. Первое — высвободилась бы энергия, которой питается наша иллюзия собственного величия. Второе — появилась бы свободная энергия, достаточная для проникновения в сферу второго внимания, что позволило бы нам хотя бы мельком взглянуть на истинное величие вселенной” [Кастанеда, IX, с.61].

“Результатом символической смерти (или реальной, но с возвратом к жизни, аналогично описанной Р. Моуди, — А.Б.) является полное осознание личностью невозможности жить в обычном режиме реагирования на окружающую среду, когда безупречность оказывается не итогом спокойного и рационального выбора, а единственной возможностью выжить в условиях неумолимого кризиса личного бытия” [Ксендзюк,  с. 222].

Раньше аналогом символической смерти были мистерии, замуровывание ученика в пещере или подземелье на определенное число дней. В современных условиях ее с успехом заменяют мелкие тиранчики. “Мелкий тиран — это мучитель,.. некто либо обладающий властью над жизнью и смертью воина, либо просто раздражающий до безумия... В подкласс мелких тиранчиков входят четыре категории. Первая — те, что мучают посредством жестокости и насилия. Вторая — те, кто своей хитростью и нечестностью создают невыносимую обстановку неуверенности и постоянных опасностей. Третья категория мелких тиранчиков нажимает на жалость — эти терроризируют посредством своего собственного страдания. Ну, и последняя категория — те, которые просто приводят воина в бешенство...

Мой бенефактор часто говорил, что воин, которому удалось случайно наткнуться на мелкого тирана, — просто счастливчик. Он имел в виду, что если мелкий тиран сам возник на твоем пути, тебе крупно повезло. Потому что в противном случае тебе придется покинуть насиженное место и отправиться на поиск своего мелкого тирана.

Затем дон Хуан рассказал мне, что одним из величайших достижений видящих времен Конкисты (XV—XVI вв.; истребление испанцами индейцев, завоевание Центральной Америки — А.Б.) было открытие конструкции, которую он назвал „трехфазной прогрессией“. Постигнув человеческую природу, видящие того времени смогли прийти к неоспоримому заключению: если видящий способен добиться своего, имея дело с мелким тираном, то он определенно сможет без вреда для себя встретиться с неизвестным и даже выстоять в столкновении с непознаваемым.

— Обычный человек, — продолжил дон Хуан, — расположил бы эти три утверждения в обратном порядке. Тогда получится, что видящий, способный оставатья самим собой в столкновении с неизвестным, гарантированно сможет справляться с мелкими тиранами. Но в действительности это не так. Именно из-за такой ошибки погибли многие великолепные видящие древности. Однако теперь мы в этом разобрались получше. И знаем — ничто так не закаляет дух воина, как необходимость иметь дело с невыносимыми типами, обладающими реальной властью и силой. Это совершенный вызов, и только в таких условиях воин обретает уравновешенность и ясность, без которой невозможно выдержать натиск непознаваемого” [Кастанеда, VII, с.275—278]. В наше время в повседневной жизни искать тиранчиков не нужно: практически любая семейная пара есть союз тиранчиков. И если бы каждый из них отрабатывал бы друг на друге эту концепцию, то в конечном счете были бы лишь идеальные, счастливые семейные пары!

 

2.9. Утрата жалости к себе и потакания себе

“Все виды... жалости имеют единственный источник — жалость к самому себе.

Механизм, который лежит в основе данного процесса, называется отождествением. Мы видим страдающее существо и на какой-то миг отождествляемся с ним. Что, если бы я страдал так же, как он? Тут-то и подступает комок к горлу, тут и начинается жалость вообще — бессознательно, автоматически, инстинктивно. Две фундаментальные проблемы человеческого эго — страх смерти и чувство собственной важности — порождают то, что дон Хуан называл озабоченностью собственной судьбой. Непосредственным переживанием этой озабоченности является жалость к себе, а основной проекцией при восприятии окружающего мира — жалость к другим” [Ксендзюк, с.225]. Отсюда идет причина подаяния нищим, убогим и увечным.

“Нагваль сказал, что только маг, который видит и является бесформенным, может позволить себе помогать кому-либо... Не думаешь ли ты, что можешь ходить повсюду, подбирая людей на улице, чтобы помогать им?” [Кастанеда, V, с.588, 589].

Воин не нуждается ни в чем, не требует поддержки, понимания, утешения. “Воины не способны чувствовать сострадание, потому что они не испытывают жалости к самим себе. Без движущей силы самосожаления сострадание бессмысленно.

— Не хочешь ли ты сказать, дон Хуан, что воин всегда сам по себе?

— В известном смысле да. Для воина все начинается и заканчивается собой. Однако контакт с абстрактным (силой Орла — А.Б.) приводит его к преодолению чувства собственной важности. Затем его „я“ становится абстрактным и неличным” [Кастанеда, VIII, с.42, 43].

“Это звучит неправдоподобно, но это на самом деле так, — сказал он. — Жалость к себе — это реальный враг и источник человеческого страдания...

— Находясь в положении саморефлексии,.. точка сборки собирает мир ложного сострадания, который на поверку оказывается миром жестокости и эгоцентризма. В этом мире единственно реальными чувствами оказываются лишь те, которые каждому из нас удобно испытывать в данный момент.

Для магов безжалостность — это не жестокость. Безжалостность — это противоположность жалости к самому себе и чувству собственной важности. Безжалостность — это трезвость” [Кастанеда, VIII, с.147, 150]. То же относится и к потаканию себе (индульгированию), которое ослабляет человека, выкачивает из него личную силу.

 

2.10. Результаты безупречности

 

Вот каков результат достижения безупречности воином.

1) Экономия психической энергии и накопление личной силы.

2) Ослабляется фиксация точки сборки и заставляет ее медленно сдвигаться, что приводит к расширению зоны восприятия.

3) Достигается состояние терпения, смирения, отрешенности и безпристрастности;

4) Воин становится безличным — “одинокой птицей”, сбрасывая “человеческую форму”: “видящие называют человеческой формой неодолимую силу настройки эманаций, зажженных свечением осознания в том месте, где располагается точка сборки человека в нормальном состоянии. Таким образом, быть человеческой личностью — значит быть вынужденным подчиняться этой силе настройки, а следовательно, быть жестко привязанным в своих действиях к тому месту, откуда она исходит.

Благодаря практике воина его точка сборки в определенный момент начинает сдвигаться влево (т.е. углубляться — А.Б.). Этот сдвиг устойчив, он приводит к необычайному чувству отстраненности, или контроля или даже самоотрешенности. Смещение точки сборки влечет за собой перенастройку эманаций. Новая настройка становится началом целой серии еще более значительных сдвигов. Первоначальный же сдвиг видящие очень точно назвали потерей человеческой формы, поскольку он знаменует собой начало неумолимого движения точки сборки прочь от ее исходной позиции, в результате чего необратимо утрачивается наша привязанность к силе, делающей нас человеческими личностями” [Кастанеда, VII, с.446].

5) Разрываются цепи рассудка, его плоско-линейной логики. “Цепи разорваны: смерть на пороге вызывает только смех, собственная важность — пыль на дороге, до которой нет никакого дела, жалость перед лицом Реальности глупа и бессмысленна. Только непреклонная Сила свидетельствует каждый шаг — несгибаемое намерение идти вперед вопреки всему, пусть даже пропасть мерещится в конце тропы. Безупречный воин не может страшиться таких пустяков” [Ксендзюк, с.241-242].

6) Уничтожаются желания. “Желание — это продукт человеческого эго, лишь иногда совпадающий с биологической необходимостью” [Ксендзюк, с.242].

“Желание — вот что заставляет нас страдать, но как только мы научились уничтожать свои желания, любая полученная нами мелочь превратиться в бесценный дар... Бедность и нужда — это только мысли: то же касается ненависти, голода, боли... Я много раз говорил тебе: только воин может выжить. Воин знает о своем ожидании и знает, чего он ждет. Когда он ждет, у него нет желаний, и потому, какую бы малость он ни получил, это всегда больше, чем он может взять. Если он хочет есть, то найдет путь, потому что не голоден (нет мысли о голоде — А.Б.). Если он ранен, то справится с этим, потому что не страдает от боли (не думает о ней, не переживает— А.Б.). Быть голодным или страдать от боли означает, что сила голода или боли уничтожает тебя” [Кастанеда, II, с.315].

Таким образом, “практика безупречности дает воину возможность понять, что даже такие конкретные чувства, как голод и боль, в гораздо большей степени относятся к нашей способности к саморефлексии, чем к непосредственно переживаемому опыту” [Ксендзюк, с.243].

7) Обостряется эмоциональное восприятие мира.

“Безупречность ни в коем случае не связана с эмоциональным отуплением. Напротив, это новое психическое состояние обостряет не только восприятие, но и наше реагирование на него. Здесь все в несколько ином свете, все переживается „под знаком вечности“, но сила чувствования от этого только возрастает, приобретая специфическую утонченность и окраску (типа японских „саби“ и „моно-но-гатари“ — А.Б.). Недаром тибетский проповедник Калачакры Чогьям Трунгпа пишет так: „Чтобы оказаться хорошим воином, нужно иметь печальное и нежное сердце. Если человек не ощущает одиночества и печали, он совсем не может быть воином“.

Здесь мы вправе спросить: что же удерживает воина на этом одиноком, отрешенном и печальном пути?.. И здесь, как ни странно, на помощь воину приходит любовь (не любовь-секс, а любовь-нежность — А.Б.). Это вполне естественное чувство, когда глаза ваши, наконец, прозрели и вы сподобились увидеть чудо и красоту мира” [Ксендзюк, с.239].

Возможно, здесь уместно привести стихи автора, написанные им 3.05.14. 19²⁰-19⁵⁰:

 

Берег озера, лес – и осенний

Листьев желтых тоскующий вихрь

Отрешённо ложится на водные тени –

Те сочувственно прянули вниз.

 

Разбежались рыбешками волны,

Всколыхнулась картинка небес…

Я стою, Мирозданием полный…

А вокруг никого. Только Чудо и Лес…

 

Любовь к своей планете, к огромному миру Вселенной помогает Воину. “Эта земля, этот мир. Для воина нет большей любви...

— Только если любишь эту землю с неизменной страстью, можешь освободиться от своей печали, — сказал дон Хуан. — Воин всегда весел, потому что любовь его неизменна, и земля, его возлюбленная, обнимает его, осыпая непостижимыми дарами. Печаль принадлежит только тому, кто ненавидит то самое, что дает ему убежище.

Дон Хуан снова с нежностью погладил землю.

— Это прекрасное существо, живое до самой последней черточки своей, понимающее любое чувство, утешило меня, исцелило от боли, а в конечном счете, когда я окончательно понял свою любовь к нему, научило меня свободе” [Кастанеда, IV, с.295, 296].

 

2.11. О “врагах человека знания”

 

“Их четыре — страх, ясность, сила и старость... Пока воин „верит, не веря“, „принимает, не принимая“, ясность не победит его. Он никогда не придет к выводу, что постиг суть всех вещей и не превратится в пленника этой иллюзии. Пока воин способен испытывать печаль и отрешенность, а пуще всего — любовь, сила не ослепит его... Ну, а старость — печальная пора слабости и угасания — не сможет вступить в свои права, если столкнется с подлинным, высоким беспристрастием воина. Ибо беспристрастие рождает свободу, а свобода указывает путь к бессмертию” [Ксендзюк, с.240].

 

3. Сталкинг

 

Основная цель сталкинга или “контролируемой глупости” — обучение воина искусству фиксации точки сборки на новом месте. Дон Хуан определил сталкинг как “умение фиксировать точку сборки в том месте, куда ее необходимо поместить”.

Т.о., под сталкингом подразумевается целостный набор техник и положений, овладение которыми дает возможность сознательно контролировать свое поведение и реагировать на внешнее воздействие. “Изучая энергетическую конституцию человека, индейские маги, практически заинтересованные в раскрытии способов смещения точки сборки, открыли, что ее сдвиг может вызываться любым целенаправленным изменением стереотипов реагирования (разрядка наша — А.Б.). Точка сборки вообще крайне чувствительна к эмоциональной реакции. То, что мы обычно называем „колебаниями настроения“, есть переживание колебаний энергопотоков, которые непосредственно определяют позиции точки сборки” [Ксендзюк, с.275]. Сталкер, меняя свою эмоциональную реакцию, свой стереотип реагирования посредством искусства сталкинга, тем самым изменяет или закрепляет точку сборки в нужном месте, получая новое восприятие.

“Осознание эмоции как определенного смещения точки сборки заставляет магов выслеживать свои реакции и использовать их намеренно, с практической целью” [Ксендзюк, с.279].

Обучаться сталкингу возможно лишь в социальной среде человеческих взаимоотношений. “А начинается обучение сталкингу с осознания глупости всех стереотипов эмоционального реагирования, свойственных психическому миру обычного человека... Чтобы признание человеческой глупости не оказалось тупым снобизмом фанатика, душа должна переполниться свободой и удивительной красотой мира...

В необъятном и загадочном мире идеи, притязания человека ничего не значат. Непосредственное ощущение этого составляет фундамент сталкинга, оно создает необходимую паузу в реагировании, что делает возможным контроль. С другой стороны, воин живет и действует среди людей, их эмоциональные привычки и отношения являются неизбежной частью общественной практики, и потому работа мага требует новой позиции — „промежуточной“ позиции сталкера... Сталкер добивается подлинного контроля и подлинного переживания, он учится произвольно запускать и останавливать эмоциональные процессы, а не имитировать их с помощью лицевых мышц, позы, интонации и т.д. и т.п. Последовательное „выслеживание“ и предотвращение нежелательных реакций достигает на определенном этапе такого совершенства, что воин может сам индуцировать в себе любое состояние, не рискуя потерять контроль. На энергетическом уровне это и есть тонкое искусство маневрирования точкой сборки и фиксации ее в избранном положении” [Ксендзюк, с.276, 277].

Хорошую помощь в этом окажет практическое овладение системой К.С. Станиславского.

“В определенном смысле воин становится актером, но не играет при этом. Он просто получает способность выбирать — реагировать так или иначе, либо вовсе не реагировать. Если же сталкер выбирает реакцию, то она делается искренней. В этом отличие сталкинга от любого притворства... Развивая это особое равновесие между бессмысленностью и смыслом человеческого бытия, сталкер находит подлинное совершенство во всяком действии” [Ксендзюк, с.277].

“Тем не менее, нам всегда следует помнить, что основная ценность контролируемой глупости не в беспристрастии и отрешенности, но в отрешенном взгляде на эмоциональные и поведенческие стереотипы, присущие человеку далеко не бесстрастному” [Ксендзюк, с.278].

Отрешенный же взгляд появляется из осознания таинственности, необъятности и неизмеримости Реальности, ничтожности нашего с ней взаимодействия, которого, к тому же, мы сами себя по большей части лишаем. Именно стереоскопический, целостный (“системный”) взгляд на мир создает фундамент отрешенности.

“Для того, чтобы защитить себя от этой необъятности, — сказал дон Хуан, — маги вырабатывают в себе совершенное сочетание безжалостности, ловкости, терпения и мягкости. Эти четыре основы сталкинга неразрывно связаны друг с другом. Маги культивируют их, намереваясь получить их. Эти основы, естественно, являются положениями точки сборки” [Кастанеда, VIII, с.228, 229].

“Упражнения в сталкинге... обязательно начинаются с отправного переживания, так или иначе ослабляющего эгоистическую озабоченность и устанавливающего дистанцию между сознанием и эмоциональным фактом. Дон Хуан называет такое переживание „толчком“. Оно всегда индивидуально и субъективно, может быть связано с любым представлением или идеей. Воин должен сам найти собственный „толчок“, прерывающий эгоистическую рефлексию. Можно использовать мысль о смерти... о бесконечности мироздания” [Ксендзюк, с.279, 280].

Дон Хуан использует для этой цели стихи. Выключая свой внутренний диалог, слушая стих в установившейся внутренней тишине, он испытывает чувство, которое поэт желал передать и оно является толчком к выслеживанию самого себя.

“Итак, сущностью сталкинга является ломка привычек сознания. Но всякая наша привычка имеет историю, она зародилась в опыте прошлых переживаний и именно там сделалась неосознаваемой, автоматической. Поэтому важнейшей работой сталкинга оказывается перепросмотр всей предыдущей жизни, дающий возможность проследить корни стереотипов реагирования и лишить их актуальности через новое осознание „человеческой глупости“. В процессе перепросмотра отношение человека к самому себе меняется самым радикальным образом. Подсознательные конфликты и сопротивления, страхи, напряжения и комплексы, внешние влияния, когда-то определившие ту или иную черту характера — все всплывает в памяти и изменяет свой смысл, столкнувшись с отрешенностью воина. Дон Хуан рекомендовал своим ученикам проводить перепросмотр в темном закрытом помещении или даже в специальном ящике (типа кабины Райха — А.Б.), чтобы связать образы прошлого с ограниченным пространством эгоистической личности...

Перепросмотр выполняет две важные функции: оттачивает способность к самонаблюдению в повседневной жизни („выслеживание“ самого себя) и нейтрализует эгоистические стереотипы, накопленные бессознательным на протяжении жизни. Техника перепросмотра включает две стадии: „краткий учет всех случаев нашей жизни, которые явно подлежат перепросмотру“ и „полный просмотр, начинающийся систематически с момента, предшествовавшего тому, когда сталкер забрался в ящик, и теоретически простирающийся вплоть до момента рождения“ (и дальше него — А.Б.).

Пересматривая свое прошлое, мы изменяем настоящее: растождествлённость с привычками и слабостями натуры становится постоянным ощущением. Но... помимо осознания требуется воля, устремленность к цели. Отсутствие четко определенного намерения приводит лишь к топтанию на месте.

...Если сталкинг спасает нас от иллюзий и фанатизма, то цель воина не дает погрузиться в аппатию и неподвижность” [Ксендзюк, с.280—283].

Как же конкретно выполняется техника перепросмотра? Вот как объясняет её Флоринда Донор К. Кастанеде:

“Она объясняла, что перепросмотр является основной силой сталкера, как тело сновидения является основной силой сновидящих. Перепросмотр состоит из анализа собственной жизни вплоть до самых незначительных деталей...

Она сказала, что сталкеры пользуются ящиком или земляными гробами (в виду отсутствия пещер, как в Тибете, — А.Б.) для того, чтобы закрываться в них, пока они вновь переживают, а не просто просматривают, каждое мгновение своей жизни...

Флоринда объяснила, что ключевым моментом перепросмотра являются дыхание... Теоретически сталкеры могут вспомнить каждое чувство, которое испытали в своей жизни, а этот процесс у них начинается с дыхания... Процедура начинается с правильного дыхания. Сталкер начинает с того, что его подбородок лежит на правом плече, и по мере медленного вдоха он поворачивает голову по дуге на 180 градусов. Вдох заканчивается, когда подбородок укладываетя на левое плечо. После того, как вдох окончен, голова возвращается в первоначальное положение в расслабленном состоянии. Выдыхает же сталкер, глядя прямо перед собой.

Затем сталкер берет событие, стоящее в его списке на первом месте, и вспоминает его до тех пор, пока в памяти не всплывут все чувства, которые это событие вызвали. Когда сталкер вспомнит все эти чувства, он делает медленный вдох, перемещая голову с правого плеча на левое. Смысл этого вдоха состоит в том, чтобы восстановить энергию. Флоринда сказала, что светящееся тело постоянно создает паутинообразные нити, выходящие из светящейся массы под воздействием разного рода эмоций (ауру человека – А.Б.). Поэтому каждая ситуация взаимодействия или ситуация, в которой задействованы чувства, потенциально опустошительна для светящегося тела. Вдыхая справа налево при воспоминании чувства, сталкер, используя энергию дыхания, подбирает нити, оставленные им позади. Сразу за этим следует выдох слева направо. При его помощи сталкер освобождается от тех нитей, которые оставили в нем другие светящиеся тела, участвовавшие в припоминаемом событии” [Кастанеда, VII, с.232—234].

Дон Хуан дает дополнительные уточнения Кастанеде.

“Он объяснил, что при перепросмотре события реконструирует фрагмент за фрагментом, начиная с припоминания внешних деталей, затем переходя к личности того, с кем имел дело, и заканчивая обращением к себе, исследованием своих чувств...

Он определил перепросмотр как уловку, используемую магом для вызова пусть незначительного, но зато постоянного сдвига точки сборки. Он сказал, что точка сборки под влиянием перепросмотра прошлых событий и переживаний движется туда-сюда между ее теперешним положением и положением, которое она занимала тогда, когда имел место интегрируемый опыт” [Кастанеда, IX, с.191, 192].

“Всякая ситуация, мысль или реакция — то, что составляет повседневную жизненную практику, — для сталкера является вызовом, проверкой и упражнением... Для того, чтобы принять вызов и использовать свой шанс, сталкер следует выработанной стратегии...

Первым принципом искусства сталкинга является то, что воин сам выбирает место для битвы. Воин никогда не вступает в битву, не зная окружающей обстановки...

Отбросить все, что не является необходимым, — вот второй принцип искусства сталкинга...

Приложи всю имеющуюся у тебя сосредоточенность и реши, вступать или не вступать в битву, потому что любая битва — это борьба за собственную жизнь. Это — третий принцип искусства сталкинга. «Воин должен хотеть быть готовым стоять до конца здесь и сейчас. Но не как попало” (VI, 225, 227).

Четвертый принцип состоит в правильном расслаблении: “Расслабься, отступись от себя, ничего не бойся. Только тогда силы, ведущие нас, откроют нам дорогу и помогут нам. Только тогда” (VI, 227).

Пятый принцип сталкинга можно было бы назвать “тактическим отступлением”:

“Встречаясь с неожиданным и непонятным и не зная, что с ним делать, воин на какое-то время отступает, позволяя своим мыслям бродить бесцельно. Воин занимается чем-нибудь другим. Тут годится все что угодно” (VI, 227).

Шестой принцип — это максимальное сжатие времени. “Воин сжимает время, даже мгновения идут в счет. В битве за собственную жизнь секунда — это вечность, которая может решить исход сражения. Воин нацелен на успех, поэтому он экономит время, не теряя ни мгновения” (VI, 227)» [Ксендзюк, с.286].

И, наконец, седьмой принцип: “сталкер никогда не выставляет себя вперед” [Кастанеда, VI, с. 235].

Эти принципы легко проецируются на внутренее содержание любой практики:

“1) Вы находите внутренюю обстановку подходящей для изменения в том случае, если нет явных или подсознательных препятствий к проведению работы. Вы внимательно наблюдаете за собой и ждете момента, когда сопротивление вашей психики не сможет одолеть вас.

2) Вы отбрасываете несущественные детали, способные затруднить “выслеживание” (внешние обстоятельства, внутренние ассоциации, предрассудки и т.п.).

3) Взвесив итоги предыдущих операций, вы должны принять решение сразу взять на себя полную ответственность за результат, решение безоговорочное и окончательное.

4) В процессе работы вы периодически отдаетесь расслаблению, во-первых, чтобы накопить силы, во-вторых, чтобы не терять ощущения среды, вас окружающей. Расслабление дает вам гибкость, чуткость и умение лавировать.

5) Если задача требует неизвестного вам подхода, вы на время оступаетесь от нее, рассеиваете внимание, пока не почувствуете, что решение найдено.

6) Когда же „выслеживание“ проведено успешно, вам остается использовать всю свою скорость и решительность для трансформации „жертвы“. Это и есть сжатие времени...

Конечно же, успешный сталкинг — это всегда волевой акт. В этом смысле предлагаемая стратегия только предлагает добиться его оптимизации. При отсутствии цели у воина техника не принесет плодов...

В космосе дона Хуана принятие решения — это то же самое, что включение намерения, а это, в свою очередь, приходит вместе со сдвигом точки сборки... чем чаще вы намереваетесь что-то совершить и добиваетесь своего, тем легче ваша точка сборки сдвигается в это положение” [Ксендзюк, с.287].

Дух сталкинга передается в его правилах:

“Первое... состоит в том, что все, окружающие нас, является непостижимой тайной.

Второе... мы должны пытаться раскрыть эту тайну, даже не надеясь добиться этого.

Третье... воин... занимает свое законное место среди тайн и сам себя рассматривает как одну из них. В этом заключается смирение воина. Каждый равен всему остальному” [Кастанеда, VI, с.226].

Практика сталкинга приводит к трем результатам. “Первый — сталкер обучается никогда не принимать себя всерьез, уметь смеяться над собой (реализация третьего правила „Каждый равен всему“ — А.Б.)... Второй — сталкер приобретает бесконечное терпение. Он никогда не спешит и никогда не волнуется (следствие второго правила — А. Б.). Третий — сталкер бесконечно расширяет свои способности к импровизации (простор к этому дает первое правило — А.Б.)” [Кастанеда, VI, с.236].

Заключительным итогом мастерства сталкинга, проверкой сталкера, является его поведение в экстремальных условиях — столкновение с “мелким тиранчиком” (желательно со всем набором этого класса) и победа над ним и собой.

Резюмируем. Сталкинг — это умение фиксировать точку сборки на выбранном месте. Для этого сталкер учится осознавать и контролировать свои эмоции и стереотипы поведения, ибо именно они сдвигают точку сборки. Дух сталкинга содержится в его трех положениях: 1) всё вокруг, и сталкер в т.ч., — непостижимая тайна; 2) каждый равен всему; 3) мы должны пытаться раскрыть эту тайну, даже не надеясь на успех. Стратегия сталкинга заключена в семи принципах: 1) сам выбирай место действия, 2) отбрось все несущественное, 3) умей выбрать время “битвы”, 4) умей расслабиться, дай течь Силе, направляющей нас, 5) пользуйся тактическим отступлением при встрече с неожиданным, непонятным, или более сильным противником, 6) максимально сжимай время, уплотняй события, ускоряй действе в завершающей фазе битвы, 7) не выставляй себя вперед — истинная Сила всегда находится за твоим фасадом. Основой сталкинга является перепросмотр своей жизни, ее ключевых эмоциональных событий, проживание, прочувствование их и их гармонизация, с возвращением энергии, затраченной на них. Это делается с помощью внимания и техники дыхания. Место перепросмотра — ограниченное, закрытое, темное (туалет, ванная, кладовка, ящик Райха, пещера и т.п.). Пещера или погреб (рядом с домом) предпочтительнее, т.к. земля экранирует человеческие эманации. Перепросмотр создает “киноленту жизни”, “дубль”, который и уходит к Орлу после смерти, оставляя сознание сталкеру. Конечно, воля и цель сталкера — это ось сталкинга, вокруг которой все вращается и которая, разворачиваясь через конкретные техники, приводит к окончательным результатам: 1) сталкер умеет смеяться над собой, не выпячивает себя, приобретает смирение, 2) достигает бесконечного терпения, 3) способен к любым импровизациям. Проверка мастерства сталкера — его совместное проживание, контактирование с “мелкими тиранчиками” и победа над ними и собой.

 

4. Выключение внутреннего диалога

Выключение внутреннего диалога, способность входить вниманием в транс, в «пустоту» – это ключевое звено всей системы трансформации человека в любых эзотерических учениях. Внутренний диалог, наряду с “деланием”, инвентаризационным списком (набором стереотипов поведения) и образом себя (эго) является составной частью тоналя, фиксирующий точку сборки и поддерживающий “описание мира”. Его выключение и погружение тоналя в безмолвие, наряду с другими техниками, обеспечивает перемещение точки сборки.

Выключение может быть осуществлено двумя способами. Так как глаза связаны с тоналем (“наши глаза выдрессированы тоналем”), то их расфокусировка также расстраивает нормальное течение умственной деятельности, внутреннего разговора. Расфокусировать глаза можно либо сводя их к переносице (каменный век классической йоги), либо разведя их на 180°, а далее разводя поток внимания объёмно на 360 градусов и устремляя его в бесконечность, расширяя его. В первом случае, практикуемом на Востоке, это: 1) можно делать лишь в статике (сидя); 2) это болезненно (попробуйте сами!); 3) это не выводит внимание из тоналя, а собирает его в точку и загоняет вглубь, в бессознательное. Вот, кстати, почему вся многотысячелетняя практика медитации, проводимая в Индии, Тибете, Китае, Японии и др., не привела к встрече с Энергетической реальностью, а вращалась в мире отражений, грез, мыслеформ тоналя. Так что Будда в религии, как и Эйнштейн в физике, завел ищущее человечество в тупик, погрузил в самогипноз.

Во втором случае расфокусировки, его можно делать в любом состоянии и движении (на ходу), этот метод выводит внимание из тоналя, за его пределы.

Какие способы остановки внутреннего диалога предлагает дон Хуан? “Для того, чтобы остановить способ видения мира, который поддерживаешь с колыбели, недостаточно просто желать или просто принять решение. Необходима практическая задача. Эта практическая задача называется правильным способом ходьбы. До самого последнего момента тебе не приходило в голову, что это было самым эффективным средством для остановки твоего внутреннего диалога.

— Как правильный способ ходьбы может остановить внутренний диалог?

— Ходьба в этой специфической манере насыщает тональ, — сказал он. — Она переполняет его. Видишь ли, внимание тоналя должно удерживаться на его творениях. В действительности, именно это внимание в первую очередь и создает порядок в мире. Поэтому тональ должен быть наблюдателем этого мира, чтобы поддерживать его. И превыше всего он должен поддерживать наше восприятие мира как внутренний диалог.

Он сказал, что правильный способ ходьбы является обманным ходом. Воин сначала, поджимая пальцы, привлекает свое внимание к рукам, а затем, глядя без фиксации глаз на любую точку прямо перед собой на линию, которая начинается у концов его ступеней и заканчивается над горизонтом (по такому бестолковому описанию не напрактикуешь — А.Б.), он буквально затопляет свой тональ информацией. Тональ без своих отношений с глазу на глаз с элементами описания не способен разговаривать сам с собой, и таким образом он становится тихим.

Дон Хуан объяснил, что положение пальцев никакого значения не имеет, и что нужно просто привлечь внимание к рукам, сжимая пальцы непривычным образом. И что важным здесь является то, что несфокусированные глаза замечают огромное количество штрихов мира, не получая о них ясного представления. Он добавил, что глаза в этом состоянии способны замечать такие детали, которые были бы слишком мимолетными для нормального зрения” [Кастанеда, IV, с.239, 240].

Здесь дон Хуан неточен как в объяснении сути процесса, так и в передачи сути методики. И так 90% всей поступающей в мозг информации идет через глаза, так что тональ в любом случае затоплен, и расфокусировка глаз немного добавляет к основному потоку. Дело в самой расфокусировке. “Любое действие тоналя по обработке сигнала (смыслообразование, референция) также автоматически связано с движением глаз — об этом хорошо знают специалисты по нейролингвистическому программированию. Глазами мы „думаем“, „вспоминаем“, „воображаем“, „оцениваем“, „ищем выход“, „принимаем волевое решение“. Дезавтоматизация движения глазных орбит „расстраивает“ тональ во всех основных пунктах его хорошо скоординированной деятельности” [Ксендзюк, с.132]. Т.е. дело не в затоплении, переполнении тоналя, а в его расстраивании, расфокусировке, достигаемой разведением зрения на 180 градусов. Ниже дон Хуан уточняет свою технику.

“В начале нашего знакомства дон Хуан предлагал мне... подолгу ходить с расфокусированными глазами, пользуясь только боковым зрением. Он утверждал, что если удерживать расфокусированные глаза на точке (опять неточность, надо на линии — А.Б.) чуть выше горизонта, то получаешь почти полный 180-градусный обзор. Он настаивал, что это упражнение является единственным способом остановки внутреннего диалога... Тогда же я понял, что остановка внутреннего диалога — это не просто удерживание слов, произносимых самому себе. Весь процесс моего мышления остановился и я ощутил себе как бы парящим” [Кастанеда, IV, с.19].

Кроме того, производится замена части зрительной информации на звуковую, которая более многозначна в интерпретации, что также учитывается в методике видящих: “Ты должен использовать уши, чтобы снять часть нагрузки с глаз. Мы с самого рождения использовали свои глаза для того, чтобы судить о мире. Мы говорим с другими и с собой главным образом о том, что видим. Воин сознает это и прислушивается к звукам мира” [Кастанеда, II, с.394].

Однако следует упомянуть и о внутренней стороне техники — о воле, т.е. потоке энергии, идущей от “Я-духовного” и проявляющейся через опорно-двигательный центр, топологически расположенного в области живота. Именно воля определяет любое действие индивида, в т.ч. и его внутренний диалог. Поэтому прекращение посылки энергии на этот процесс будет выключать его.

“Внутренний диалог останавливается за счет того же, за счет чего начинается: за счет действия воли. Ведь начать внутренний разговор с самими собой мы вынуждены под давлением тех, кто нас учит. Когда они учат нас, они задействуют свою волю. И мы задействуем свою в процессе обучения. Просто ни они, ни мы не отдаем себе в этом отчета. Обучаясь говорить с самими собой, мы обучаемся управлять волей. Это наша воля — разговаривать с самими собой. И, чтобы прекратить внутренние разговоры, нам следует воспользоваться тем же самым способом: приложить к этому волю, выработать соответствующее намерение” [Кастанеда, VII, с.374].

Итак, творческий читатель понял, что для остановки внутреннего диалога надо при почти любой деятельности — ходьбе, стоянии в транспорте, сидя перед телевизором и т.п. — держать глаза расфокусированными на 180°, т.е. смотреть в бесконечность. Ну, а как с ментальным (тональным) вниманием? Оно тоже должно быть расфокусировано объёмно – на все 360°? И вот тут-то мы и предлагаем существенное дополнение к технике дон Хуана, исходя из вихревой модели. Мало луч внимания, всегда направленный вперед, вместе со взглядом развернуть на 180°. Его надо развернуть на 360°, и выделить противоположное направление — “взгляд назад”, на затылок, за затылок! А затем вверх и вниз. Во все стороны до безконечности. Ведь глаза мы не можем развернуть на 360°, а луч внимания — можем. Поэтому наряду с разворотом глаз на 180° поворачиваем луч внимания назад. И внутренний диалог почти сразу начинает стихать, за минуты (!). Но как только ваша воля ослабила концентрацию на этом процессе, луч внимания тут же возвращается вперед (при глазах на 180°) и внутренний диалог возобновляется (хоть и не так интенсивно — ведь глаза-то расфокусированы).

Более простой, наглядно-визуальный способ предлагает В.Шлахтер, психолог и тренер боевых искусств. Он предлагает ученику поставить сомкнутые руки перед собой и, медленно размыкая их, вниманием следить за их разведением до максимума и удерживать внимание одновременно на двух разведенных в стороны руках [Шлахтер].

Внутренний диалог формирует поток энергии, идущий со спины (с затылка) вперед на лицевую сторону кокона, т.е. прямой поток ментальной воли. Отключить диалог можно либо перекрытием потока воли (что невозможно), либо его рассогласованием, пустив встречный, отраженный поток назад. Кстати, старение организма — эволюционный поток Времени вперед — определяется как физиологическими, так и психологическими факторами. Длительное поддерживание потока энергии назад (Антивременного потока)способствует омолаживанию организма. Вот почему сталкеры, у которых “взгляд” назад поддерживается автоматически в результате их деятельности, выглядят молодо. Т.е. техника “взгляд назад” еще и омолаживает человека. “Сталкеры обращены лицом к времени наступающему. Обычно же мы смотрим на время, уходящее от нас. Только сталкеры могут менять направление и поворачиваться лицом к накатывающемуся на нас времени” [Кастанеда, VI, с.238].

Резюмируем. Для выключения внутреннего диалога у нас должно быть постоянное желание этого, подкрепленное внешне стремлением разфокусировать глаза (взгляд в даль, в бесконечность) и смотреть ими на 180°, на периферию, в бока. При этом луч внимания внутри себя мы разворачиваем объёмно на 360° и из сердца, горла и головы направляем векторы, лучи, назад, за спину, в безконечность. Т.е. переходим с вихревого на ламинарный тип движения Квантовой Реальности (Вечности).

Почему лучи внимания надо направлять назад не просто из головы, а еще из сердца (анахаты) и горла (вишудхи)? Да потому что в сотворении слов участвует не только ментальный, но и эмоциональный блок, а рождаются, произносятся они через горловой аппарат. Поэтому одного луча из головы может быть недостаточно.

Побочными эффектами техники являются омоложение и расслабление.

Вхождение в транс (выключение внутреннего диалога) необходимо при информационной диагностике, слушание другого человека, музыки, при обучении чему-то, при работе с психотехниками, получения новой информации из Космоса.

 

5. “Неделание”

«Чтобы описать “неделание” надо уяснить суть “делания”. “Делание” — это “превращение описания как мыслимого факта в факт воспринимаемый. Когда мы воспринимаем некую совокупность сигналов и осознаем ее, скажем, как „стул“, — мы занимаемся деланием. Основано оно на привычке... “Делание”, являясь самой прочной, самой неотъемлемой и въевшейся в нас привычкой, гарантирует, в первую очередь, устойчивость картины мира.

Действительность существует в движении. Текучесть и изменчивость — вот главные характеристики Реальности... В реальности ни один объект не остается тем же самым, а значит, не может узнаваться. Однако, мы прекрасно избегаем этого затруднения, даже не задумываясь о его существовании. Разумееся, и здесь огромную работу совершает „делание“. Из исследований в области психологии восприятия известно, что для узнавания образа перцептивный аппарат не нуждается в исчерпывающей сенсорной информации о предлагаемом объекте. Человек успешно „достраивает“ образ, исходя из некоторого числа характерных признаков; более того, исчерпывающий сигнал, видимо, вообще противоречит обычному стереотипу нашего восприятия” [Ксендзюк, с.86, 87].

“Дон Хуан говорил, что любая привычка является „деланием“, и что для функционирования деланию необходимы все его составные части. Если некоторые части остутствуют, делание расстраивается. Под „деланием“ он подразумевал любую связную и осмысленную последовательность действия” [Кастанеда, V, с.510].

“Делание” — это фиксация любого режима восприятия, — хоть обыденного, хоть оккультного. Нарушение “делания” или его остановка происходит либо при энергетическом истощении организма: болезнь, переутомление, и т.п., либо при сознательном экспериментировании по перестройке своих энергетических процессов путем изменения или ломки поведенческих стереотипов, шаблонов. “Для того, чтобы описание мира (т.е. „делание“ тоналя — А.Б.) отступилось от себя, рухнуло за область содержания и смысла, существует один несложный в общем-то прием — введение в систему деструктивного знака. Возможно, это нечто, напоминающее компъютерный вирус — особо организованный информационный фрагмент, который „сбивает“ и расстраивает деятельность программ одну за другой.

Эффективность деструктивного знака тем значительнее, чем масштабнее он разрывает ключевые стереотипы воспринимающего сознания. Такой деструктор должен быть четко направлен на опору описания мира, на его „центральное звено“, на краеугольный камень всего здания тоналя... Попробуем разобраться... на каком фундаменте стоит перцептуальный аппарат сознания... Во-первых, это непрерывность — идентифицируемый объект или его свойства не могут прекратить свою длительность, если это противоречит законам общего описания мира, во-вторых, это ожидаемость (предсказуемость) — объект включается в сетку закономерностей, и восприятие его должно поддерживать принятую закономерность. Объект должен быть предсказуем в каждой отдельно взятой ситуации... Третьей фундаментальной опорой „описания мира“ можно назвать стабильность (повторяемость) образа... Представьте, какая чушь полезла бы со всех сторон, если сегодня вода закипает при 100 градусах по Цельсию, а завтра — при 14 или 220?..

В-четвертых, тональ из всех сил цепляется за идею целостности. Он способен функционировать, если окружает себя полными (полноценными) образами, за которыми стоит синхронность или скоординированность сигналов, поступающих по разным сенсорным каналам (через зрение, слух, осязание, обоняние и даже вкус). С другой стороны, такая скоординированность неминуемо связана с идеей пространственно-временного континуума” [Ксендзюк, с.112]. Именно на этих позициях стоит Наука.

Нарушение всех этих идей и зацепок заставляет “бастовать” тональ и перекрывает его картину мира. Введение в “описание мира” деструктивных знаков и возможности нарушения порядка расширяет его до принятия нагуаля — бесконечности Абсолюта, Первичного энергетического Океана (ПЭО).

“Однако самой квинт-эссенцией деструктивного начала — бездной, куда в любой миг готовы скатиться все рациональные сооружения и мыслимые законы, весь порядок замкнутых структур — в системе дона Хуана выступает смерть, все сводящая на нет, неотступная, беспристрастная, неминуемая.

На каждом повороте этого пути человек сталкивается с угрозой полного уничтожения, поэтому неизбежно начинает осознавать свою смерть. Без осознания смерти он становится только обычным человеком, совершающим заученные действия. Он не будет обладать мощью и способностью к концентрации, чтобы отведенное ему на этой земле время превратилось в магическую силу” [Кастанеда, II, с.323].

“Метафора, избранная доном Хуаном (смерть как тень за левым плечом — А.Б.), вызывает у тоналя неотразимое впечатление. Ведь это не мысль, не идея бренности всего сущего или подобная банальность, а ощутимое, почти зримое присутствие Деструктора, способного в единый миг прервать все непрерывности, уничтожить любую предсказуемость, развалить придуманную стабильность и все обратить в прах...

Смерть в понимании индейских магов отнимает у нас всякую надежду на длительность, на продолжительность, что является основной и абсолютно необходимой уверенностью тоналя” [Ксендзюк, с.116, 117].

Итак, “в нашем сознании, — говорил дон Хуан, — мир держится на том, что мы уверены в своей неизменности. Мы еще можем согласиться в том, что наше поведение можно как-то изменить, что могут изменяться наши реакции и мнения, но идея изменения внешности или идея возможности быть кем-то другим не является частью основополагающего порядка нашей саморефлексии. Как только маг прерывает этот порядок, мир разума останавливается...

Дон Хуан напомнил мне, что когда-то он познакомил меня с понятием остановки мира. Он сказал, что остановка мира является такой же необходимостью для мага, как для меня — чтение и письмо. Она заключается в том, что в ткань повседневного поведения привносится какой-то диссонирующий элемент с целью всколыхнуть обычно монотонное течение повседневной жизни — событий, разложенных нашим разумом по полочкам нашего сознания.

Диссонирующий элемент называется „неделанием“, или противоположностью „делания“. „Делание“ — это все, что является частью целого, в котором мы даем себе отчет. „Неделание“, в свою очередь, есть элемент, не принадлежащий к этому строго очерченному целому” [Кастанеда, VIII, с.159, 160].

Таким образом, “неделанием” может быть любое действие, нарушающее привычный распорядок жизни, действие без смысла, типа переметания листьев из кучи в кучу, разглядывание сухих листьев, тени и т.п. Цель заключается в “раскрепощении прежде жестко фиксированного режима восприятия и системы интерпретаций воспринимаемого” [Ксендзюк, с.104]. Аналогично тому, как мы разкрепощаем, разворачиваем свое внимание при трансе.

Особым аспектом “неделания” является “стирание личной истории”, образа себя. “Следуя традиции дона Хуана, мы назовем „социальное лицо“ образом себя и согласимся, что таковой образ является одним из важнейших, центральных элементов описания мира. Иными словами, тональ творит не только внешний мир, но и собственную личину.

Образ себя — это тот главный рычаг, который приводит в движение всю громадину эгоистического механизма... Мы говорим, что нас делают обстоятельства. Неправда, нас делают суждения, умозаключения, оценки по поводу обстоятельств, а иногда и в отсутствие таковых (это подтверждают психологи и социологии — А.Б., выделение наше). Образ себя — результат длительной фиксации внимания, долгих разговоров тоналя с самим собой, убеждений, логических натяжек, интуитивных заклинаний, которые в некий загадочный и неосознаваемый миг становятся верой: „Я — такой“.

Однажды родившийся образ создает два типа ограничений, и оба они „ужесточают“ нас, делают монотонными, негибкими, навсегда застывшими существами. Внутренние ограничения касаются, прежде всего стереотипов общественного поведения, мотивов и оценок любых действий, производимых нами самими (и не только прилюдно!.. социум „живет“ в нашей голове, даже когда мы уединились...). Внешние ограничения непосредственно происходят из внутренних и касаются „оценок“: нас сковывает мнение „других“, их отношение к нам, ожидания, их представления о „хорошем“ и „дурном“, „предсказуемости“ и „непредсказуемости“”

Неосознанно любой индивид всегда стремится к т.н. “социальной конгруэнтности”, т.е. пропорциональной соразмерности образа себя со всеми видами социального воздействия на него...

Дон Хуан, для которого разрушение образа себя является важнейшим шагом на пути к преодолению описания мира, предлагает Карлосу оригинальный метод “неделания себя”:

“Я уже знаю, что ты считаешь себя порочным, — произнес дон Хуан. — И это — твое „делание“. Теперь я предлагаю тебе подействовать на это „делание“ другим деланием. С этого момента в течение восьми дней тебе следует себя обманывать. Вместо того, чтобы говорить себе, что ты отвратителен, порочен и бестолков, ты будешь убеждать себя в том, что ты полная этому противоположность. Зная, что это — ложь, и что ты абсолютно безнадежен.

— Но какой смысл в этом самообмане, дон Хуан?

— Он может зацепить тебя и привести к другому „деланию“. А потом ты осознаешь, что и то, и другое — ложь, иллюзия, что они нереальны, и вовлекаться в какое бы то ни было из них, превращая его в основу своего бытия, — нелепо, что это пустая трата времени, и что единственной реальностью является существо, которое живет в тебе и идея которого — смерть. Достижение этого существа, отождествление себя с ним и его самосознанием есть неделание самого себя” (III, 655).

А в чем же неизменно демонстрирует образ себя свою консервативную и упрямую сущность? Первое, что бросается в глаза, — это однообразная последовательность стереотипов в любом действии. Мало того, что мы подкрепляем стабильный (т.е. ограниченный) образ себя внутренними разговорами, языком вообще, мы еще и постоянно реализуем этот набор штампов действиями... И поэтому мы предсказуемы. Дон Хуан учил Кастанеду “убегать от самого себя во всех ситуациях, где это только возможно” [Ксендзюк, с.105—109].

Для этой цели дон Хуан предлагает “стирание личной истории” как особый вид неделания:

“Нельзя ли уточнить, что имееется в виду, когда ты говоришь „избавиться от личной истории“, — спросил я.

— Неужели тебе не ясно? — драматически спросил он. — Твоя личная история постоянно нуждается в том, чтобы ее сохраняли и обновляли. Поэтому ты рассказываешь своим друзьям и родственникам обо всем, что делаешь. А если бы у тебя не было личной истории, надобность в объяснениях тут же отпала бы. Твои действия не могли бы никого рассердить или разочаровать, а самое главное — ты не был бы связан ничьими мыслями” [Кастанеда, III, с.460—461].

Цель этой практики — непредсказуемость ваших действий, несотканность, неустойчивость мнения “других” о вас, свобода от стереотипов социального “Я”. “Чтобы путешествовать в другие миры, — сказал Кастанеда, — и затем возвращаться, следует оставаться незаметным. Чем больше о вас известно, тем менее вы свободны. Вы попросту будете лишены свободы передвижения… „Стирание личной истории“ — один из первых и самых главных уроков дона Хуана. Последовательное окутывание себя туманом не позволяет никому принимать вас за нечто само собой разумеющееся и предоставит вам простор для личного изменения…

В нашем многословном мире, где ценят точную информацию и опредмечивают все живое, свободный человек — это человек, в первую очередь, безвестный, неведомый. Неведомый как другим, так и самому себе” [Ксендзюк, с.110].

Этой цели содействует и такая частичная практика как “изменение распорядка дня”, т.е. распорядок дня должен быть, во-первых, гибким, во-вторых, непредсказуемо меняться (если есть возможность), скажем, подъем не в 7 утра, а в 10, или в 5 часов утра, обед не в 14—15 часов, а в 20 часов, а завтрак вообще отменить и т.д. Т.е. быть и последовательным и спонтанным.

Эта техника разрушает рутину повседневной жизни, освежает, делает ее вновь первозданной, как в детстве.

Особой формой неделания можно считать бег силы, т.е. бег в темноте. Мы знаем (тело “знает”) как бежать днем и делаем это автоматически. Бег в темноте разрушает этот автоматизм, позволяет телу непосредственно сливаться с местностью, реальностью, а не опосредованно через разум, управляющий ногами при беге днем. При этом также выключается внутренний диалог и накапливается личная сила, т.е. сила тоналя: “только путем усиления тоналя может появиться нагуаль... Это усиление называется личной силой” [Кастанеда, IV, с.163].

Конечной целью “неделания” является остановка “описания мира”.

“Дон Хуан утверждал, что на пути к видению сначала нужно „остановить мир“. Термин „остановка мира“, пожалуй, действительно наиболее удачен для обозначения определенных состояний сознания, в которых осознаваемая повседневная реальность кардинальным образом изменяется благодаря остановке обычно непрерывного потока чувственных интерпретаций некоторой совокупностью обстоятельств и фактов, никоим образом в этот поток не вписывающихся... По мнению дона Хуана, необходимым условием „остановки мира“ является убежденность. Иначе говоря, необходимо прочно усвоить новое описание. Это нужно для того, чтобы затем, противопоставить его старому, разрушить догматическую уверенность, свойственную подавляющему большинству человечества, — уверенность в том, что однозначность и обоснованность нашего восприятия, то есть картины мира, которую мы считаем реальностью, не подлежит сомнению” [Кастанеда, III, с.448].

“Не-делать то, что ты хорошо умеешь делать, — ключ к силе. Ты знаешь, как делать то, что умеешь делать. И это нужно не-делать (т.е. сделать непривычным способом — А.Б.).

В случае созерцания дерева я знал, что смотреть надо на листья, и, естественно, немедленно фокусировал на них взгляд. При этом тени и промежутки между листьями никогда меня не интересовали. Последнее, что сказал дон Хуан, была инструкция начать созерцать тени от листьев на одной ветке и постепенно перейти к такого рода созерцанию всего дерева, не давая глазам возвратиться в привычный для них режим созерцанием листьев. Первый сознательный шаг в накоплении личной силы — позволить телу „не-делать“” [Кастанеда, III, с.635].

“„Делание“ создает перспективу. „Делание“ структурирует пространство и позволяет воспринимать расположение вещей по отношению друг к другу... неделание „стирает“ привычные штрихи и привычные конструкции в картине воспринимаемого мира” [Ксендзюк, с.148].

Резюмируем. “Неделание” один из основных элементов “остановки” привычного “описания мира” и шаг к “видению” Реальности. Берется любое привычное действие и выполняется непривычным способом. К неделанию можно отнести действие без результата, стирание личной истории (“образа себя”, распорядка дня и т.д.). Особым видом является созерцание объектов и явлений: тени, тумана, дождя, звезд и т.п. “Неделание” — это проживание без слов, без мыслей, без образов, непосредственный контакт с Реальностью без ментально-эмоционального посредника.

 

6. Сновидение

Сновидение — один из основных блоков экспериментальной деятельности в магической физике постижения нагуаля. Следует заметить, что официальная физика личностно не экспериментирует с полем (за исключением электромагнитного), с вакуумом как таковым. Она может лишь теоретизировать, рассуждать о нем опосредованно. Но ни один физик не “видит” поле, не ощущает его “шкурой”, не действует в нем непосредственно, т.е. не занимается психофизикой. И лишь экспериментальная физика видящих добилась этого! И для этого им не понадобились приборы и всевозможная дорогая техника типа ядерных ускорителей и прочей чепухи. Они используют свое тело как самый лучший прибор, надежный инструмент — и смело погружаются в Реальность, чтобы добывать знания, бессмертие и свободу. Официальная физика еще не открыла для себя физику магическую, физику нагуаля, психофизику, хотя о ней упоминал еще Нильс Бор.

Если основная цель сталкинга заключается в удержании точки сборки в нужном месте, то цель сновидения в противоположном — в перемещении точки сборки для восприятия других миров и в формировании внимания сновидения. Сновидение — это осознанный, контролируемый сон, т.е. осознанный переход в другую частотно-фазовую реальность с целью овладения контролируемым перемещением в ней. При возврате в обыденную, бодрствующую реальность, это помогает оптимальному в ней существованию.

“Практически все народы и племена в свое время воспринимали сновидения как путешествие некоторой летучей части существа по реальным, но недоступным наяву пространствам... где можно обрести силу и знание, т.е. вещи практически необходимые для человеческого сообщества” [Ксендзюк,  с.251].

Известно, что сон человека разделяется на две фазы: медленную, связанную с полным отсутствием сознания, и быструю, сопровождаемую сновидениями, т.е. с частичным осознанием действий во сне. Возникновение техники сновидения обусловлено открытием, что точка сборки смещается во сне. Контролируя свои действия во сне, мы сможем контролировать перемещение точки сборки.

“Еще одним прорывом, который... имел фундаментальное значение... было сделанное древними магами открытие того, что точка сборки очень легко смещается во время сна. Это открытие повлекло за собой еще одно: сны обусловлены смещением точки сборки... чем значительнее сдвиг, тем более необычные сны видит человек, и наоборот... Эти наблюдения привели к разработке древними магами весьма экстравагантных приемов смещения точки сборки, таких, как употребление внутрь растений, вызывающих изменение состояния сознания, а также использование с этой целью голода, крайней усталости и стрессовых ситуаций. Особое же внимание они уделили разработке практики управления снами. Тем самым... они создали метод, получивший впоследствии название практики сновидения...

— Маги рассматривают сновидения как исключительно сложное искусство, — сказал дон Хуан, — искусство намеренного смещения точки сборки из ее привычного положения с целью расширения диапазона восприятия и углубления его интенсивности.

И он рассказал, что в основу своего искусства сновидения древние маги-видящие положили пять особенностей энергетического потока человеческих существ.

Во-первых, древние маги увидели, что те энергетические волокна, которые проходят непосредственно сквозь точку сборки, могут быть собраны в адекватное восприятие.

Во-вторых, они увидели, что если точка сборки смещается в новое положение, то, независимо от того, насколько мало ее смещение, сквозь нее начинают проходить новые, ранее не задействованные волокна. Тем самым меняется осознание, и новые, ранее не задействованные поля энергии собираются в устойчивое связное восприятие.

В-третьих, они увидели, что когда человек видит обычные сны, тогда точка сборки легко смещается в новые положения вдоль поверхности светящегося яйца и внутрь его.

В-четвертых, они увидели, что можно заставить точку сборки смещаться в положения, находящиеся вне светящегося яйца — в большой внешней вселенной.

И в-пятых, они увидели, что посредством соответствующей дисциплины во время обычного сна и созерцания обычных сновидений можно выработать и систематически практиковать целенаправленное смещение точки сборки” [Кастанеда, IX, с.37—39].

“Реальным сдвигом занимается дух, абстрактное, нечто такое, чего нельзя увидеть или почувствовать, чего, казалось бы, нет, но что существует реально (т.е. «Я-духовное» через волю, намерение Воина, резонансно связанное с безличными проявлениями Вселенной — А.Б.). По этой причине маги утверждают, что точка сборки смещается сама собой. Но они также говорят, что ее сдвигает Нагваль (воин, маг — А.Б.). Нагваль, будучи проводником абстрактного, имеет возможность выражать его посредством своих действий.

Я вопросительно взглянул на дона Хуана.

— Нагваль смещает точку сборки, и все же не он сам делает это, — сказал дон Хуан. — Возможно, тебе будет понятнее, если я скажу, что дух проявляется в соответствии с безупречностью Нагваля. Дух может смещать точку сборки в результате простого присутствия безупречного Нагваля” [Кастанеда, VIII, с.157]. 

Эта цитата подтверждает мою мысль о том, что тольтекские маги не видели «душу» - астрально-ментально-духовный энергетический комплекс (АМДК) и потому не знали его структуры. Их работа в сновидении, привязанная к рукам, свидетельствует о работе лишь с эфирным телом. Практически все их техники были направлены на трансформацию эфирного тела, которое они называли «энергетическим коконом», «дублем». В этом ущербность, неполнота их технологии. Именно это не осознаёт А. Ксендзюк.

Итак, сновидение — это техника “тренировки внимания и управления восприятием” в новых, измененных режимах положения точки сборки во время сна.

“Начинать следует с какого-нибудь простого действия, — сказал дон Хуан. — Сегодня ночью посмотри на свои руки... В принципе можешь смотреть на что-хочешь... Каждый раз, когда ты смотришь во сне на какой-нибудь предмет, он меняет форму... Когда учишься формировать сновидение, весь фокус заключается в том, чтобы не просто посмотреть на объект, а удержать его изображение. Сновидение становится реальностью тогда, когда человек обретает способность фокусировать глаза на любом объекте. Тогда нет разницы между тем, что делаешь, когда спишь, и тем, что делаешь, когда бодрствуешь” [Кастанеда, III, с.545, 546].

Чтобы объект не расплывался, следует смотреть на него боковым взглядом (на 180°), кидая изредка на него короткий быстрый взгляд. Постепенно число объектов, удерживаемых в поле внимания увеличивают, пока под контролем не будет вся ситуация сна. Если контроль теряется, необходимо переводить взгляд на отправную точку — свои руки.

“Следующим шагом в формировании сновидения является обучение перемещению в пространстве, — продолжал он. — Тем же способом, каким ты научился смотреть на руки, ты заставляешь себя двигаться, перемещаться в пространстве. Сначала определи место, в которое ты хотел бы попасть. Выбирай места, которые хорошо знаешь... А потом пожелай попасть в выбранное место. Это прием состоит из двух частей. Первая: волевым усилием заставить себя переместиться туда, куда наметил. Вторая: проконтролировать точное время своего путешествия” [Кастанеда, III, с.561, 562]. Они учили перемещаться в пространстве свое эфиротело.

Важна настройка перед сном, перед погружением в сновидение. Именно в этот миг надо дать себе команду видеть руки во сне, или попасть в нужное место, вспомнив его образ и т.д. Затем, после команды, надо выключать внутренний диалог и погружаться в сон.

“Объяснение магов относительно выбора темы для сновидения заключается в следующем, — сказал дон Хуан. — Воин выбирает тему сознательно, прервав внутренний диалог и удерживая образ в голове. Иными словами, если он сможет на какое-то время прервать беседу с самим собой, а затем, пусть даже на мгновение, удержать мысль о желаемом в сновидении образе, он увидит то, что ему нужно” [Кастанеда, IV, с.18, 19].

“Настроить сновидение — значит обрести практическую способность точно управлять общим ходом развития ситуации в сновидении... Внимание сновидения... контроль, который человек обретает над сном, фиксируя точку сборки в любом новом положении, где она оказывается вследствие ее смещения во сне” [Кастанеда, IV, с.41, 42].

“Сокровенная сущность этой магической техники таится не в сновидении, но, скорее, в пробуждении ото сна. Чем более мы искушены в управлении снами, тем более бодрствуем, когда спим... Отталкиваясь от необычного режима восприятия, присущего состоянию сна, дон-хуановский воин развивает тонкое искусство полноценной активизации всех функций бодрствующего сознания без возвращения к „дневному“ восприятию мира. В таком случае момент пробуждения знаменует переход от внимания сновидения ко второму вниманию, что необыкновенно трудно осуществляется помимо фазы „засыпания“... Внимание сновидения и второе внимание — очень близкие формы сосредоточения, легко переходящее друг в друга. Это практическое открытие явилось ключевым моментом для магии нагуаля” [Ксендзюк, с.260].

Следует отметить вслед за доном Хуаном, что сновидение, являясь ключом к иным реальным мирам, требует предельного внимания и осторожности, является “смертельной игрой”. Безопасность может обеспечить только очищенный тональ (в т.ч. и от образа себя, своей личной истории) и безупречность воина, т.е. избавление от страха смерти, жалости к себе, чувства собственной важности.

Способствуют сновидению разрушение распорядка жизни, бег силы, “неделание” и перепросмотр событий жизни. “Причина, по которой обычные люди не могут управлять своей волей в сновидении, состоит в том, что они никогда не совершали перепросмотр своей жизни, и их сны по этой причине переполнены очень интенсивными эмоциями, такими как воспоминания, надежды, страхи” [Кастанеда, IX, с.190, 191]. Таким образом, для достижения успешного сновидения включаются все техники.

“Поначалу новые видящие вообще сомневались в том, что сновидение может быть взято ими на вооружение. Они полагали, что оно не только не развивает силу воина, но более того — ослабляет его, делает капризным и склонным к одержимости. Все древние видящие отличались этими качествами. Но ничего, что заменило бы сновидение, новым видящим найти не удалось. Тогда они разработали весьма сложную многоэлементную систему поведения, которая была призвана компенсировать отрицательное воздействие „сновидения“. Эта система получила название пути или тропы воина.

Эта система позволила новым видящим обрести внутреннюю силу, необходимую для того, чтобы направлять сдвиг точки сборки во сне... Чувство равновесия, ощущение почти полного безразличия и легкости, но прежде всего — естественная и глубокая склонность к исследованию и пониманию (суть ученых — А.Б.). Такую совокупность черт характера новые видящие назвали уравновешенностью” [Кастанеда, VII, с.409, 410].

Итак, “мы считали, что существенной помощью сновидения было состояние умственного покоя, которое дон Хуан назвал „остановкой внутреннего диалога“ или „неделанием разговора с самим собой“. Чтобы научить меня выполнению этого, он обычно заставлял меня усиливать периферическое зрение...

Дон Хуан говорил мне, что наилучший способ войти в сновидение — концентрировать внимание на кончике грудины, на верхней части живота (солнечное сплетение — А.Б.). Он сказал, что энергия, которая нужна, чтобы перемещаться в сновидении, исходит из области, расположенной на 2—5 см ниже пупка (опорно-двигательный центр — или свадхистана — А.Б.). Он называл эту энергию “волей”, или силой собирать воедино и выбирать. У женщин как внимание, так и энергия для сновидения исходят из матки.

...Облегчить сновидение могло все что угодно в качестве „неделания“ — при условии, что внимание будет удерживаться фиксированным, — пристально смотреть на камни и листья” [Кастанеда, VI, с.112, 113]. Энергия, идущая из низа живота, «воля» – это энергия гецена «Я-животное», низкочастотная. Энергия, идущая из «Я-духовное» - это т.н. «намерение» или воля духовная.

“По словам дона Хуана, сновидящие вначале должны стать созерцающими. Он рекомендовал ученикам разглядывать сухие листья и утверждал, что это способствует остановке внутреннего диалога и пробуждению второго внимания, которое затем активно влияет на качество сновидения...

Эта простая техника, открытая древними толтеками, в конце концов, приводит к остановке мира. Созерцание листьев пробуждает второе внимание, а сновидение расширяет его объем. Остановив мир, воин может успешно развивать второе внимание, созерцая другие объекты: маленькие растения, деревья, затем мелких насекомых и камни. Лучшее время для созерцания — около полудня.

Следующий этап овладения вторым вниманием через созерцание — это наблюдение за дождем и туманом. Ла Горда рассказывала, что созерцатели, фокусируя второе внимание на дожде, движутся вместе с ним, куда захотят. Благоприятные и неблагоприятные места находят посредством пристального созерцания через дождь. Места силы — желтоватого цвета, а неблагоприятные — интенсивно-зеленого.

Последней серией было пристальное созерцание огня, дыма и теней. Она сказала, что для созерцателя огонь не яркий, а темный, почти черный, такой же как и дым. А вот тени имеют цвет и в них есть движение.

Оставались еще две вещи, стоящие особняком — пристальное созерцание звезд и воды. Созерцание звезд выполнялось только магами, уже потерявшими свою человеческую форму” (V, 578).

“Воин, потерявший свою форму, с легкостью входит в сновидение, когда только захочет. Интересно, что симптомом потери формы часто бывает так называемое „видение глаза“: маг постоянно ощущает перед своим лицом некое образование, напоминающее большой глаз...

Наилучшее время для занятий сновидением — поздний вечер или раннее утро... В эту пору легко избежать вмешательства посторонних людей...

Также дон Хуан рекомендовал наилучщую позу для сновидения: сидя на тонкой мягкой циновке, сложив ступни ног одна к одной и положив бедра так, чтобы они касались циновки” [Ксендзюк, с.270—272].

Внимание сновидения путем многократных действий сновидящего усложняется, формируется, структурируется в тело сновидения — энергетическую форму, зачастую имеющую форму физического тела (“эфирный двойник”) и способное совершать немыслимые действия. Это т.н. энергетическое тело у Кастанеды (“дубль”).

“Что такое энергетическое тело?

— Двойник физического тела. Прозрачная форма, составленная чистой энергией.

— Но разве физическое тело не состоит из энергий?

— Состоит. Различие в том, что энергетическое тело — это только форма, не имеющая массы (голографическая проекция разной плотности — А.Б.). Являясь чистой энергией (т.е. без химических элементов вещественного СУОМ, атомов и молекул — А.Б.), оно способно совершать действия, выходящие за пределы возможностей физического тела.

— Например, дон Хуан?

— Например, в мгновение ока перемещаться в любой конец вселенной. Сновидение есть искусство закалки энергетического тела, искусство придания ему гибкости и координации посредством постепенной тренировки.

Практикуя сновидение, мы уплотняем энергетическое тело, пока оно не становится воспринимающей единицей. Восприятие, которым обладает энергетическое тело, — независимо, хотя и подвержено влиянию со стороны нашего обычного повседневного восприятия. Энергетическое тело воспринимает энергию как собственно энергию. В процессе сновидения оно может обращаться с энергией тремя различными способами: воспринимать потоки энергии, использовать энергию в качестве толкателя, чтобы, подобно ракете, перелететь в какие-нибудь совершенно неожиданные пространства, или воспринимать так, как мы обычно воспринимаем мир” [Кастанеда, IX, с.53, 54].

Хенаро, один из учителей Кастанеды, много раз был с ним, но лишь два раза в своем обычном вещественном теле, а остальные разы это было его энергетическое тело. Но Кастанеда никогда не мог осознать “дубль” и Хенаро — настолько “дубль” был неотличим он истинного, первичного Хенаро: обликом, повадками и пр. И лишь немыслимые для физического тела действия различали их.

“Что есть в действительности энергетическое тело или, скажем, тело сновидения?.. С одной стороны, нельзя говорить об энергетическом теле как о некой отдельности, потому что в нем действует лишь часть нашей целостности, наделенная определенными специфическими качествами. С другой стороны, любое переживание энергетического тела, его опыт, умения, его развитие — все слито воедино с телом „физическим“, трансформирует его самым непосредственным образом, поскольку реально никогда от него не отделялось” [Ксендзюк, с.341, 342].

Вот здесь и возникает вопрос, загадка: отделяется или не отделяется энергетическое тело от тела физического? Исчезает ли физическое тело, когда видящие видят энергетический кокон человека, или оно остается, но они его просто не видят, т.к. не настроены на него? Может здесь действует принцип неопределенности Гейзенберга: или то, или другое?

Кажется, есть два ответа: или “дубль” — это голографическая проекция нашего внимания, и в принципе их можно создать несколько (множество). Или исходя из концепции “Я-многомерного” как части Универсума, в нашем ЭИКЧ вложено множество “Я” (из других вселенных), вызванных сдвигом нашей точки сборки на соответствующую частоту. Тогда в первом случае серебряная или “астральная нить”, соединяющая тело и дубль есть резонансная волна-нить, тянущаяся на другие планеты, миры, вселенные реально, пространственно, как об этом пишут оккультисты. Во втором случае эта нить есть след перемещения точки сборки на поверхности ЭИКЧ (кокона) с одного места в другое, и длина нити тогда реально не километры и парсеки, а сантиметры. Психофизика когда-нибудь разрешит этот вопрос. Дон Хуан склоняется ко второй точке зрения.

Возможен и третий ответ, вытекающий из анализа текстов Кастанеды — энергетическое тело есть самоё физическое тело, переведенное в особый режим точкой сборки и перемещающееся в пространстве и времени мгновенно. Судите сами: “Во время обычного сна точка сборки сдвигается вдоль одного из краев человеческой полосы („ада“ или „рая“ — А.Б.). Такие сдвиги всегда сопряжены с дремотным состоянием. А в процессе практики точка сборки сдвигается вдоль среднего сечения человеческой полосы. Поэтому дремотного состояния не возникает, хотя сновидящий по настоящему спит.

— Как раз на этой развилке и разошлись новые и древние видящие в своем походе за силой, — продолжал он. — Древних видящих интересовала копия тела, физически более сильная, чем само тело. Поэтому они использовали сдвиг вдоль правого края человеческой полосы. Чем глубже они уходили в этом направлении; тем более причудливым становилось их тело сновидения... Новые видящие поступили совсем иначе. Они старались удержать точку сборки посередине человеческой полосы. При поверхностном сдвиге такого рода... сновидящий практически ни чем не отличается от любого другого человека на улице, разве что немного в большей степени подвержен воздействию эмоций, таких, как, скажем, сомнение и страх (вот почему нужна практика безупречности — А.Б.). Но стоит смещению точки сборки преодолеть определенный предел — и сновидящий, сдвиг точки сборки которого осуществляется в среднем сечении, превращается в сгусток света (шрифтовое выделение наше — А.Б.). Такой сгусток света и есть тело сновидения новых видящих” [Кастанеда, VII, c.469, 470].

Так происходит физическая телепортация. При этом точка сборки выдвигается за пределы “кокона” во сне.

“— Что происходит, когда точка сборки сдвигается за пределы энергетической формы? Она зависнет снаружи? Или как-то прикрепляется к светящемуся шару?

— Она вытягивает контур светящегося шара вовне, не разрывая его энергетических границ.

Дон Хуан объяснил, что конечным результатом движения точки сборки является полное изменение энергетической формы человеческого существа. Вместо того, чтобы оставаться яйцом или шаром, она трансформируется в нечто, напоминающее по виду курительную трубку. Конец мундштука — это точка сборки, чашка — то, что осталось от светящегося шара. Если точка сборки продолжает движение, то в конце концов наступает момент, когда светящийся шар превращается в тонкую полоску энергии” [Кастанеда, IX, c.29]. Возможно, пребывание в состоянии третьего внимания навсегда превращает человеческий кокон в такое бесконечное энергетическое волоконце, пакет волн, и таким образом возвращает в нагуаль или Первичный Энергетический Океан, не лишая при этом осознания. “[Маги древности] говорили, что сущность вселенной напоминает светящиеся нити, притянувшиеся во всех мыслимых и немыслимых направлениях из бесконечности в бесконечность — светящиеся волокна, обладающие собственным, непостижимым для человеческого ума самосознанием” [Кастанеда, IX, c.21].

Бегущий пакет волн, замыкаясь в кольцо, становится стоячим пакетом волн, вихрем, приобретая объем и форму человека, растения, животного, атома, планеты и прочих существ с собственным осознанием (частотным спектром). Размыкаясь, опять же по собственной воле, он вновь превращается в динамический, движущийся из бесконечности в бесконечность, бегущий пакет волн — светящееся волоконце... А кстати, почему “волоконце”, почему объемная нить, а не единичная плоскостная волна? Наверно потому, что волны всегда в дуальной паре, а любой дуал (к примеру, электрический) индуцирует дополнительный дуал (к примеру, магнитный), а тот, в свою очередь, индуцирует третий и последний дуал (скажем, гравитационный), замыкаясь в объемную структуру, выступающую как целостное, самостоятельное образование. Объем создает строенность (отсюда семантика слова “строение”), соорганизация в тройки..

“Затем дон Хуан в общих чертах описал методику достижения тела сновидения. Все начинается с исходного действия (видеть свои руки во сне — А.Б.), которое, будучи повторяемо с непреклонностью, порождает несгибаемое намерение. Несгибаемое намерение приводит к внутреннему безмолвию, а то, в свою очередь, генерирует внутреннюю силу, необходимую для сдвига точки сборки в нужные позиции во время сна.

Эту последовательность дон Хуан назвал фундаментом. Когда работа над фундаментом завершена, наступает очередь контроля. Его развивают посредством систематического сохранения позиции сновидения. Для этого используется практика упорного удержания картины сна. Благодаря настойчивой практике появляется способность свободно сохранять новые позиции сновидения, пользуясь для этого новыми снами. И дело здесь не столько в том, что по мере практики более совершенным становится контроль, сколько в том, что каждая тренировка в контроле увеличивает внутреннюю силу. А чем больше внутренняя сила, тем в более подходящие для развития уравновешенности позиции сновидения сдвигается точка сборки. Другими словами, сны сами по себе становятся все более управляемыми и даже упорядоченными.

— Развитие сновидения — косвенное, — продолжал дон Хуан, — именно поэтому видящие считают, что сновидение мы можем практиковать самостоятельно. В сновидении используется естественный, органичный сдвиг точки сборки, поэтому мы не нуждаемся ни в чьей помощи. Однако мы нуждаемся в уравновешенности, причем очень сильно. Дать же ее нам, либо помочь нам ее обрести не может никто, кроме нас самих. Без уравновешенности точка сборки перемещается хаотично, что соответствует хаосу, царящему в наших обычных снах. Таким образом, в конечном счете тело сновидения достигается безупречностью нашей обычной жизни. Когда достигнута уравновешенность и позиции сновидения становятся все более и более устойчивыми, можно сделать следующий шаг: пробудиться в любой из позиций сновидения. Звучит просто, однако в действительности речь идет о действии исключительно сложном — настолько сложном, что для его выполнения требуется задействовать не только уравновешенность, но также и все атрибуты пути воина, и в особенности — намерение.

Я спросил, как намерение помогает воину пробудиться в позиции сновидения. Он ответил, что намерение, будучи сложнейшим средством управления силы настройки, за счет уравновешенности сновидящего сохраняет настройку тех эманаций, которые начали светиться вследствие сдвига точки” [Кастанеда, VII, с.413, 414].

По мере погружения в мир сновидения и формирования энергетического тела, сновидящий преодолевает семь “врат сновидения”, семь энергетических барьеров, из которых только по четырем дал разъяснения дон Хуан. Каждые врата проходятся в два этапа: подход к ним, и прохождение сквозь них.

 Первые врата: 1) осознать, что ты засыпаешь, и 2) затем во сне сфокусировать взгляд на выбранном объекте, к примеру, руках.

Вторые врата: проснуться из одного сна в другом, либо сфокусировать внимание в первом сне на чем-то, что могло перенести сновидящего во второй сон.

Третьи врата: увидеть себя спящим, развернуться и уйти (не сливаться со спящим). После этого не терять себя в деталях сна, не погружаться в них.

Четвертые врата (умение посещать определенные места этого и других миров и даже те, что находятся лишь в намерениях других): увидеть во сне, что ты ложишься в точно таком же положении как и перед засыпанием, — на правом боку, чуть согнув ноги, — и снова засыпаешь. Эта техника сдвоенных позиций позволяет полностью контролировать сны.

Резюмируем.

Цель сновидения — формирование энергетического тела человека (трансформация эфиротела) и контроль над его действиями, или, то же самое, тренировка внимания и восприятия при измененных положениях точки сборки. Сновидение нельзя практиковать без всех остальных техник, особенно безупречности и перепросмотра. По мере формирования энергетического тела преодолеваются семь барьеров восприятия (“врат”). Из них Кастанедой описаны только четыре:

1) осознать, что засыпаешь и потом во сне сфокусироваться на руках;

2) проснуться из одного сна в другом сне;

3) увидеть во сне себя спящим и уйти от себя;

4) увидеть во сне, что ты снова ложишься в сон в той же позе, что и перед засыпанием, — и снова заснуть (сдвоенная позиция).

Исходным является несгибаемое намерение сформировать энергетическое тело и контролировать его действие при путешествиях в других мирах в сочетании с постоянной практикой по преодолению “врат сновидения”. Желание вновь и вновь увидеть во сне свои руки должно подкрепляться созерцанием и другими техниками, если это желание не исполняется. Достижение внутреннего безмолвия во сне должно сопровождаться выключением внутреннего диалога наяву путем ходьбы с расфокусированными глазами, или практикой “взгляд назад”, выполняемой в любом положении. Упорное удержание картины сна подкрепляется еще большей безупречностью и постоянным перепросмотром своей жизни.

При этом энергетическое тело проходит разные стадии своего формирования — от “чистого восприятия” к “призраку”, затем к “дублю” и наконец, к физической телепортации, когда “энергетическое тело” и “физическое тело” становятся единым целым — ЭКЧ, с гибкой точкой сборки сознания.

 

7. Контролируемое перемещение точки сборки

В результате успешного выполнения всех техник, воин получает возможность перемещать свою точку сборки вдоль человеческой полосы, осваивать (осознавать) новые эманации в своем коконе, а через них, посредством резонанса, и новые области вне кокона, в большой энергетической вселенной, путем фиксации точки сборки внимания в новых позициях. Кроме этого он научается оперировать волей и трансформировать свой ЭИКЧ, меняя его топологию и превращаясь в любые другие существа. Воин становится самостоятельной единицей Вселенной, независимой от ее Орла — источника энергии — и ее вихревого движения. Дадим снова слово дону Хуану.

“Как я говорил тебе, современные маги стремятся постичь сверх-человеческое неизвестное.

— Чем может быть это сверхчеловеческое неизвестное?

— Свободой от всего человеческого. Это — невообразимые миры, выходящие за пределы человеческих возможностей достижения, которые тем не менее каким-то образом доступны нам. Туда направляются современные маги. Их устремления лежат далеко вне интересов людей, за пределами этих интересов лежат всеобъемлющие миры, среди которых есть далеко не только сферы обитания птиц и животных, хотя и они неизвестны человеку. То, о чем я говорю, представляет собой миры, подобные нашему. Целые вселенные с бесконечными пространствами.

— Где находятся все эти миры, дон Хуан? В различных положениях точки сборки?

— Правильно. В различных положениях точки сборки, но эти положения доступны для магов вследствие движения точки сборки, а не ее сдвига. Путешествия в такие миры могут совершить в сновидении только сегодняшние маги. Маги древности были далеки от них, потому что такие путешествия требуют от магов великой непривязанности и полного отказа от чувства собственной важности в любом ее проявлении. Старые маги не могли пожертвовать всем этим” [Кастанеда, IX, с.112].