Сциентизм в философии возникает как реакция на натурфилософичность и абстрактность схем классической философии, которые, по мнению представителей данного умонастроения, не соответствуют действительному опыту, представляя собой лишь чистую рефлексивную спекуляцию конкретного мыслителя. Поэтому общим смысловым полем возникающих направлений становится критика систематического идеализма. Иногда она ведется в достаточно мягкой форме и выглядит как своеобразное дополнение классических философских систем, что отражается даже в названии этих направлений (неогегельянство, неокантианство), иногда она принимает жесткий характер, направленный на полное отбрасывание классических традиций в философии (позитивизм, неопозитивизм).

В центре критической философской рефлексии часто оказывается фигура И. Канта, философия которого подвергается интерпретации как бы с двух сторон — сциентизма и антисциентизма. И это не случайно, так как Кант «заготовил принципиальную платформу критики неумеренных претензий логической «Системы» на адекватное представление мира» (Зотов А. Ф., Мельвиль Ю. К. Западная философия XX века. М., 1998. С. 13).

Так, например, в марбургской школе неокантианства, наиболее крупными представителями которой выступают Г. Коген (1842 — 1918), П. Наторп (1854 — 1924), Е. Кассирер (1874 — 1945), получают дальнейшее развитие антипсихологические установки кантовской философии. Философия трактуется здесь как рационально-теоретическая форма мышления, которая должна ориентироваться на то, чтобы выступать в качестве науки и отвечать соответствующим критериям научности. Соответственно наука для ее представителей — это высшая объективно-упорядочивающая форма человеческой культуры. Она как бы олицетворяет в себе разум как таковой, точнее, разум находит в науке свое истинное прибежище. Происходит абсолютизация разума, но в его восприятии через науку, то есть отождествление разумности, рациональности с научностью. Объявляется, что мышление выступает единственным критерием определения объекта (Г. Коген), хотя на самом деле речь идет лишь об одной его разновидности, т.е. научном мышлении. Поэтому логика развертывания научной мысли превращается в логику развития действительности. Соответственно философия как форма рационально-теоретического сознания должна строиться по образцу науки. Неокантианцы сциентистского направления все время подчеркивают, что именно они верным образом интерпретируют философию Канта, выполняя поставленные им задачи рассматривать философию (метафизику) в качестве особой науки.

Философия позитивизма возникла в середине XIX в., ее основатель - французский мыслитель Огюст Конт (1798-1857). В началь­ной интерпретации Конта позитивизм обозначал особое требование, ко­торое предъявлялось к философии и заключалось в том, что нужно отка­заться от поиска общих сущностей как занятия бесплодного, «метафизического», снять вопрос о первооснове мира (основной вопрос фило­софии) как неразрешимый, обосновать положительную науку, построить систему бесспорных и точных, полезных и удобных для при­менения знаний. Познанию подлежат лишь факты эмпирического опы­та, явления, а не сущности. Отсюда его категорический вывод о том, что философия человечеству больше не нужна, поскольку она спекулятивна, темна, не основана на конкретных фактах, наблюдениях и экспериментах.

На самом деле, философия иначе соотносится с науками и с другими формами культуры. Она – особый вид культуры. Скорее всего, Конт и его сторонники спорили не с тем, что философия спекулятивна, а просто они философию понимали как науку, хотели видеть в ней науку. Они отождествляли философские мысли-идеи с научными идеями-знаниями, и в этом их ошибка. Философия не наука, и она не дает знания. Это просто человеческое мышление, идеи, которые могут привести к знанию, а могут привести к заблуждению; могут привести к благу, а могут привести к злу.

Идеи начального позитивизма О. Конта нашли свое продолжение в эмпириокритицизме. Его основатели Э. Мах (1838-1916), Р. Авенариус (1846-1896) пришли к выводам о невозможности объективной и абсолютной истины; о том, что в науке правит исключительно «релятивизм» — относительная истина. Пытались подняться над разделением материи и сознания, введя понятие «нейтральных элементов опыта» (одновременно психических и физических) и тем самым слить субъект и объект познания. В отличие от чистого позитивизма представители эмпириокритицизма не отбрасывали философию, а сводили ее только до уровня методологии. А.Эйнштейн отмечал влияние релятивизма Маха на создание своей теории относительности.

Идея превратить философию в методологию на­шла свое развитие в деятельности так называемого «Вен­ского кружка» неопозитивизма (логический позитивизм). В 20-х гг. XX в. М. Шлик и Р. Карнап, О. Нейрат и В. Крафт организовали семинар позитивистской направленности. Игнорируя традиционную «метафизику» и класси­ческую философскую проблематику, участники семина­ра свели философию до уровня логического ана­лиза языка науки. Речь шла о вскрытии эвристических возможностей математической логики при исследовании объектов, лишенных нагляд­ности; о логической сводимости теоретического знания к эмпирическому и его верификации (проверке). В основе неопозитивистской доктрины лежали принципы верификации, физикализма и конвенционализма. Согласно принципу конвен­ционализма, в основе научной теории лежат произвольные соглашения (конвенции), выбор которых регу­лируется соображениями удобства, простоты, полезности, т. е. крите­риями, не связанными с понятиями самой теории. Принцип физи­кализма утверждал, что теоретические предложения в эмпирических науках в конечном счете должны допускать сведение к формулам физики.

В 70-х гг. XX в. складывается постпозитивизм, который уделяет основное внимание рациональным методам познания, но основной своей за­дачей считает анализ процессов развития научного знания. Рассмот­рение динамики науки в постпозитивизме осуществляется в широ­ком социокультурном контексте, включающем и философию. Ими были предложены различные модели структуры и динамики на­уки («критический рационализм» К. Поппера, концепция научных ре­волюций Т. Куна, концепция научно-исследовательских программ И. Лакатоса, «эпистемологический анархизм» П. Фейерабенда).