Двигательные и чувствительные расстройства, которыми сопровождается хронический алкоголизм, сильно варьируют во внешних проявлениях, что естественно, так как те и другие являются следствием двух патологических процессов: стеатоза и сосудистой атеромы, с одной стороны, и склероза — с другой, причем каждый из них может развиваться в самых различных участках нервной ткани. Что касается неврологических расстройств, то здесь можно различить прежде всего два ряда симптомов: одни связаны с поражением спинного, другие — головного мозга и, как это бывает и при других нервных болезнях (например, прогрессивном параличе), эти два ряда расстройств лишены сами по себе каких-либо закономерностей течения.

В случаях доминирования медуллярных расстройств можно предполагать, что токсическое действие алкоголя у таких больных сосредотачивается на спинном мозге. Действительно, бывает так, что Уже на самых ранних этапах страдания, когда психические симптомы еще очень незначительны, мы обнаруживаем у больных жалобы, характерные для поражения спинного мозга: покалывания кожи (особенно в области подошвенных поверхностей стоп и сгибательных — кистей), чувство тяжести членов, ползания мурашек, извращенное

восприятие тепла и холода, сведения в мышцах, гиперестезию глубоких и поверхностных видов чувствительности, слабость и тремор рук и ног, вялость сократительных резервуаров (мочевого пузыря, прямой кишки) — откуда задержка или недержание их содержимого: имеют место, иначе говоря, симптомы, обычно рассматриваемые как следствие диффузного миелита, внимание к которому было недавно привлечено г. Hallopeau. Реже подобные расстройства могут быть соотнесены с пучковым склерозом, ограниченным определенными столбами спинного мозга — но и в этих случаях однородно чистые, не смешанные с другими симптомы являются исключением из правила: вместе с признаками склероза задних столбов выявляются, например, расстройства, связанные с диффузным поражением спинного мозга — как это имело место у двух наших больных, кончивших развитием прогрессивного паралича (набл. XXV, XXVI).

Помимо диффузно-склеротических изменений, о которых пишут многие авторы, могут существовать и очаги, обусловленные стеатозом и атеромой сосудов: с самой различной локализацией в сером и белом веществе мозга. Эти поражения изучены в меньшей степени, чем различные формы склероза нервной ткани: вернее, менее известны соотношения между ними и производимыми ими расстройствами. В выяснении этих связей будет состоять, на наш взгляд, второй этап патологоанатомического исследования поражений спинного мозга при хроническом алкоголизме.

Если перейти к расстройствам церебрального происхождения (двигательным и чувствительным), то мы оказываемся здесь перед лицом еще более сложной симптоматической мозаики, поскольку стеатоз и васкулярная атерома, с одной стороны, и склероз, с другой, могут обуславливать очаги поражения во всем объеме головного мозга. Трудно назвать неврологический симптом, который бы не встречался при хроническом алкоголизме. Головной мозг может быть затронут болезнью во всех отделах — в той или иной степени и тем или иным образом: частично или на большом протяжении, диффузно или строго ограниченно, с быстрым, почти мгновенным становлением симптоматики или же медленным, постепенным ее развитием. Среди этого великого многообразия симптомов есть такие, что встречаются у большинства хронических алкоголиков, но и они не имеют специфического характера и могут встречаться при других заболеваниях. Действительно, такие расстройства как головная боль с тяжестью в голове, шум в ушах, приступы потемнения в глазах, оглушенность, вертижи являются обычными спутниками хронического алкоголизма; они могут сопровождаться парестезиями, ощущениями ползания мурашек в руке и ноге на одной из сторон или односторонней кратковременной мышечной слабостью. Бывает и так, что больной после более или менее продолжительного периода недомогания бледнеет, теряет мышечный тонус, падает или медленно оседает вниз и находится затем час или больше в прекоматозном или коматозном состоянии, из которого выходит с параличом руки, ноги, стороны тела: с самой различной последующей длительностью и степенью тяжести возникших расстройств (набл. ХХШ, XXX и др.). В других случаях больные падают (или если, предупрежденные усилившимися головными болями, состоянием оглушенности, вертижами, они успели к этому времени лечь, то в лежачем положении) у них начинаются клонические судороги, ограниченные какой-либо одной конечностью или генерализованные: совершающиеся с разной частотой ритма, выраженные то в большей, то в меньшей степени, захватывающие лицо или не сопровождающиеся гримасничаньем. Эти судороги могут возобновляться сериями до 5-6-ти приступов кряду, повторяться по прошествии нескольких дней или закончиться на этом. Надо заметить, что больные обычно сохраняют воспоминания о происшедшем с ними, что сознания при этом они полностью не теряют и что подобные приступы. могут возникать и во время пребывания больного в больнице, когда действие всякого рода раздражающих факторов сведено до минимума.

Эти эпилептиформные состояния, обусловленные сформировавшимися в головном мозгу очагами поражения, совершенно отличны от эпилептических припадков, случающихся в острой стадии алкоголизма и чаще всего обусловленных недавним употреблением абсента (хотя следует заметить, что у больных, длительное время пользовавшихся этим напитком, припадки могут сохраняться и некоторое время после прекращения его приема, как это было в набл. ХП).

Magnus Huss, чья книга об алкоголизме действительно замечательна во многих отношениях, недостаточно, на наш взгляд, отразил в своей классификации роль спинного мозга в возникновении расстройств при этом заболевании. Клинический принцип при ее построении представляется нам не до конца выдержанным. Вот это деление:

1) продромальная форма,

2) паралитическая (паретическая),

3) анестетическая,

4) гиперестетичёская,

5) конвульсивная,

6) эпилептическая.

Когда примеряешь к этой систематике клинические факты, быстро замечаешь, что слишком большое число случаев может быть, с полным на то основанием, отнесено к нескольким группам сразу. Так, больной из набл. XXX мог быть включен и в паралитическую и анестетическую группы; набл. XIX, соответственно — во II, III и V группы; то же справедливо и в отношении большинства других больных. Мы сочли необходимым сделать это замечание, которое ни в коей мере не умаляет ценности книги, пользующейся всеобщим уважением и обладающей несомненными достоинствами.