Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Он не мог переносить даже малейшего шума. Каждый шум приводил его в бешенство и исступление. Сильные головокружения и обмороки мешали ему заниматься умственным трудом.
Изучив себя, Гёте шаг за шагом вернул и сделал себе блестящее здоровье, которое не покидало его почти до конца его продолжительной жизни. (Он умер 82 лет.)
Он боролся со своим нездоровьем, со своей неврастенией и психической слабостью чрезвычайно настойчиво и обдуманно.
Признавая, что хотя бы отвращение к шуму есть не только физическое, но и психологическое состояние, он стал преодолевать это отвращение несколько, казалось бы, странным, но, несомненно, верным путем. Он приходил в казармы, где бьют в барабан, и подолгу заставлял себя слушать этот шум. Иной раз он, будучи штатским человеком, шагал вместе с воинскими частями, заставляя себя маршировать под барабанный бой.
Чтобы побороть свою привычку к частым головокружениям, он нередко заставлял себя подниматься на соборную колокольню. Он стал посещать больницы, следил за операциями и этим необычным способом укрепил свои нервы и свою психику и до конца дней остался крепким, мужественным и исключительно работоспособным человеком.
Эти в сущности небольшие сведения о его борьбе за здоровье показывают все же и заставляют предполагать, что в дальнейшем была громадная борьба за здоровье и за свою жизнь, при тщательном изучении самого себя. Эта борьба закончилась полнейшей победой. Гёте прожил до глубокой старости и до глубокой старости не потерял творческих способностей.
Этот великий человек был одним из очень немногих, который, прожив 82 года, не имел даже дряхлости.
"И когда он умер, - сообщает Эккерман, - и с него сняли платье, чтоб переодеть, оказалось, что его 82-летнее тело было юношески молодым, свежим и даже прекрасным".
Да, правда, по нашему мнению, Гёте пошел на некоторый компромисс. Он не пошел на борьбу и сделался блестящим придворным министром, выкинув всю двойственность, которая, несомненно, расшатывала его здоровье и его личность в молодые годы. Он сделался консерватором и "своим человеком" при герцогском дворе, чего, например, не мог сделать Пушкин.
Между прочим, смерть, по мнению Гёте, зависит от воли человека.
Гёте, будучи 68-летним стариком, писал в письме по поводу смерти своего знакомого:
"Вот умер З., едва дожив до 75 лет. Что за несчастные создания люди - у них нет смелости прожить дольше".
Секретарь Гёте Эккерман, оставивший после себя записки, приводит такой разговор с Гёте:
"- Вы говорите о смерти, как будто она зависит от нашего произвола?
- Да, - отвечал Гёте, - я часто позволяю себе так думать".
Стало быть, как и Кант, Гёте признавал за психикой верховное управление.
"Просто невероятно, - писал Гёте, - какое влияние может оказать дух (то есть мозги, психика) на поддержание тела... Главное, надо научиться властвовать над самим собой".
И однажды, когда Гёте заболел, поранив палец, он приписал излечение собственной своей воле: "Я неминуемо заразился бы гнилой горячкой, если б не устранил от себя болезнь твердой волей. Просто невероятно, что может сделать нравственная воля. Она проникает во все тело и приводит его в деятельность, которая не допускает вредных влияний".
Порядок и точность во всем были главные правила поведения Гёте.
"Вести беспорядочную жизнь доступно каждому", - писал Гёте.
И, будучи министром, говорил:
"Лучше несправедливость, чем беспорядок".
Л.Н. Толстой прожил 82 года. Его длительная жизнь не была случайностью.
Он прожил долго не потому, что его жизнь была жизнью графа и помещика - благоустроенная и обеспеченная. Конечно, это отчасти ему помогло, но зато отчасти это его и губило, создавая целый ряд противоречий, которые расшатывали его нервы и здоровье. Как известно, эти противоречия и явились причиной его смерти - великий старик, порвав эту барскую жизнь, ушел из дома и вскоре в пути умер.
Обычные представления о Толстом как о человеке с прекрасным здоровьем неверны. В молодые годы он болел легкими и даже лечился от начавшегося туберкулеза. А начиная с 40 лет он страдал тяжелой неврастенией и большим упадком сил. С этой неврастенией он упорно боролся в течение многих лет. Эта борьба была успешна. Бросив художественную литературу и занявшись философией, Толстой сумел вернуться к прежней работе, возвратив себе потерянные силы.
В период болезни он писал об этом болезненном состоянии своим друзьям и родным. Эти письма удивительно читать, настолько они по своему настроению не совпадают с обычными нашими представлениями о Толстом, который в 75 лет научился ездить на велосипеде и в 80 лет гарцевал на лошади и делал на ней рысью по двадцать верст.
Вот, например, он писал Стахову: "Сплю духовно и не могу проснуться. Нездоров. Уныние. Отчаяние в своих силах. Думать даже - и к тому нет энергии".
Из писем к Фету: "...я был нездоров и не в духе и теперь так же. Нынче чувствую себя совсем больным...
...Не сплю, как надо, и потому нервы слабы и голова, и не могу работать, писать".
Из писем к жене (1869)* :
* Толстому – 41 год.
"Третьего дня я ночевал в Арзамасе... Было два часа ночи. Я устал страшно, хотелось спать, ничего не болело. Но вдруг на меня напала тоска, страх, ужас - такие, каких я никогда не испытывал. Я вскочил, велел закладывать. Пока закладывали, я заснул и проснулся здоровым".
Дата: 2018-09-13, просмотров: 426.