Классикой современной экономической мысли стала следующая работа Г. Беккера «Человеческий капитал». Хотя основной вклад в популяризацию идеи человеческого капитала внес другой американский экономист ТУ. Шульц (тоже лауреат Нобелевской премии), разработка микроэкономических оснований этой теории была дана в беккеровском фундаментальном труде. Сформулированная в нем модель стала основой для всех последующих исследований в этой области.
Человеческий капитал — это имеющийся у каждого запас знаний, навыков и мотиваций. Инвестициями в него могут быть образование, накопление производственного опыта, охрана здоровья, географическая мобильность, поиск информации.
Отправным пунктом для Беккера служило представление, что при вкладывания своих средств в подготовку и образование учащиеся и их родители ведут себя рационально, взвешивая выгоды и издержки. Подобно «обычным» предпринимателям, они сопоставляют ожидаемую предельную норму отдачи от таких вложений с доходностью альтернативных инвестиций (процентами по банковским вкладам, дивидендами по ценным бумагам и т.д.). В зависимости от того, что экономически целесообразнее, принимается решение либо о продолжении учебы, либо о ее прекращении. Нормы отдачи служат регулятором распределения инвестиций между различными типами и уровнями образования, а также между системой просвещения в целом и остальной экономикой. Высокие нормы отдачи свидетельствуют о недоинвестировании, низкие — о переинвестировании.
Помимо разработки теоретической модели, Беккер осуществил практический расчет экономической эффективности образования. Например, доход от высшего образования определяется как разность в пожизненных заработках между теми, кто окончил колледж, и теми, кто не пошел дальше средней школы. В составе издержек обучения главным элементом были признаны «потерянные заработки», т.е. заработки, недополученные студентами за годы учебы. (По существу, потерянные заработки измеряют ценность времени учащихся, пошедшего на формирование ими своего человеческого капитала.) Сопоставление выгод и издержек образования дало возможность подсчитать рентабельность вложений в человека. По выкладкам Беккера получалось, что в США отдача высшего образования находится на уровне 10—15%, превышающем показатели прибыльности большинства фирм. Это подтверждало предположение о рациональности поведения студентов и их родителей.
Огромное теоретическое значение имело введенное Беккером различение между специальными и общими инвестициями в человека (и шире — между общими и специфическими ресурсами вообще). Специальная подготовка наделяет работников знаниями и навыками, представляющими интерес лишь для той фирмы, где они были получены (пример — ознакомление новичков со структурой и внутренним распорядком данного предприятия). В ходе общей подготовки работник приобретает знания и навыки, которые могут найти применение и на множестве других фирм (пример — обучение работе на персональном компьютере).
Как показал Беккер, общая подготовка косвенным образом оплачивается самими работниками. Стремясь к повышению квалификации, они соглашаются на более низкую в период обучения заработную плату, и им же впоследствии достается доход от общей подготовки. Ведь если бы ее финансирование шло за счет фирм, они всякий раз при увольнении таких работников лишались бы своих вложений, воплощенных в их личности. Наоборот, специальная подготовка оплачивается фирмами и им же достается доход от нее, так как в противном случае при увольнении по инициативе фирм потери несли бы работники. В результате общий человеческий капитал. как правило, производят особые «фирмы» (школы, колледжи), тогда как специальный предоставляется непосредственно на рабочих местах.
Термин «специальный человеческий капитал» помог понять, почему среди работников с продолжительным стажем работы на одном месте текучесть ниже и почему заполнения вакансий происходят в фирмах в основном за счет внутренних продвижений по службе, а не за счет наймов на внешнем рынке. В рамках теории человеческого капитала получали объяснение структура распределения личных доходов, возрастная динамика заработков, неравенство в оплате мужского и женского труда и многое другое. Благодаря ей изменилось и отношение политиков к затратам на образование. Образовательные инвестиции стали рассматриваться как источник экономического роста, не менее важный, чем «обычные» капиталовложения .
Новая теория потребления. Столь же революционизирующим оказалось и воздействие «новой теории потребления», сформулированной Беккером в статье «Теория распределения времени». В ней было отвергнуто жесткое противопоставление работы на рынке и досуга. Нерабочее время нельзя считать полностью свободным, поскольку значительная его часть посвящена особому виду деятельности — «домашнему хозяйствованию». Необходимо поэтому различать товары, приобретаемые на рынке, и потребительские блага, являющиеся конечным продуктом деятельности в домашнем секторе и фактически источником полезности.
Спрос предъявляется не на рыночные товары сами по себе, а на извлекаемые из них полезные эффекты, или атомарные объекты выбора — по терминологии Беккера. В конечном счете потребителей интересует не «мясо», а «бифштекс», не «пылесос», а «чистая комната», не «обучение хорошим манерам», а «вежливый ребенок».
Каждая семья предстает в беккеровской трактовке как «мини-фабрика», которая с помощью «производственных факторов» (рыночных товаров, времени членов семьи, других ресурсов) выпускает «конечную продукцию» (базовые потребительские блага). Эти блага могут производиться с применением различных технологий — питаться можно дома или в ресторане, убирать комнату можно самому или нанимать прислугу. Выбор технологии зависит от дохода семьи и от цен на соответствующие «факторы производства». Ключевым для домашнего производства ресурсом являются затраты человеческого времени. Как и в случае образовательных инвестиций, показателем ценности времени, затрачиваемого в домашнем секторе, могут служить потерянные заработки.
Такой подход приводит к переосмыслению понятий «цена» и «доход». Цена любого блага распадается как бы на две части — явную, рыночную (плата при покупке мяса) и неявную, вмененную (ценность времени, пошедшего на приготовление бифштекса). Соответственно «полный доход» семьи складывается из явного, денежного дохода и потерянных заработков, недополученных из-за отвлечения ее членов на работу по дому.
Поведение домашнего хозяйства становится возможно описывать в терминах эффекта дохода и эффекта замещения. Это позволило Беккеру объяснить различия в активности на рынке труда между мужчинами и женщинами, распределение времени членов семьи в зависимости от их производительности в домашнем секторе, последствия применения более совершенного бытового оборудования и др. Скажем, расширение возможностей занятости для женщин и повышение оплаты их труда на рынке равнозначно фактическому удорожанию благ, производимых ими в домаш нем хозяйстве. А это должно вызывать замещение более времяемкнх видов домашней деятельности менее времяемкими и вести к общему перераспределению их времени в пользу рыночного сектора.
Данный подход составил теоретическую основу «экономики домашнего хозяйствования» — еще одной важной ветви «экономического империализма».

Состояние здоровья также трактуется в теории человеческого капитала как некий капитальный запас — частью унаследованный, частью благоприобретенный. (Базовая модель была разработана Г. Гроссманом.) В течение жизни человека происходит износ этого капитала, ускоряющийся с возрастом. (Смерть понимается как полный износ фонда здоровья.) Инвестиции, связанные с охраной здоровья, способны замедлять этот процесс. Поэтому продолжительность жизни человека оказывается в значительной мере результатом его собственного выбора. В рамках теории человеческого капитала большинство смертей предстают как самоубийства — в том смысле, что они могли бы быть отсрочены, если бы больше ресурсов вкладывалось в продление жизни.