IV. Всякое [телесное] страдание достойно презре­ния: страдание, заключающее в себе интенсивную боль, продолжается короткое время, а долговремен­ное страдание в теле причиняет боль слабую.

VII. Преступнику остаться скрытым трудно, а по­лучить уверенность в том, что скроется, невоз­можно.

К. Необходимость есть бедствие — но нет никакой необходимости жить с необходимостью.

[X. Метродор. Помни, что, будучи смертным по природе и получив ограниченное время [жизни], ты восшел, благодаря размышлениям о природе, до бес­конечности и вечности и узрел «то, что есть и что бу­дет, и то, что минуло».] отя^гавда.

527

XI. У большинства людей спокойствие есть оцепе­нение, а движение (деятельность) — безумие.

XIV. Мы рождаемся один раз, а дважды родить­ся нельзя, но мы должны уже целую вечность не быть. Ты же, не будучи властен над завтрашним днем, откладываешь радости; а жизнь гибнет в от­кладывании, и каждый из нас умирает, не имея до­суга.

XV. Мы ценим свой характер как спою собствен­ность, хорош ли он и уважается ли людьми или нет: так долж! ю i (енить и характер других, если они к нам расположены.

XVI. Никто, видя зло, не выбирает его, но попада­ется, прельщенный злом, как будто оно есть добро в сравнении с большим, чем оно, злом.

XVII. Не юношу надо считать счастливым, а стар­ца, прожившего жизнь хорошо: юноша в цвете сил, меняя мысли, носится сильным течением слу­чая, а старец причалил в старость, словно в при­стань, замкнув в надежных воспоминаниях благо­дарности блага, на которые прежде трудно было надеяться.

XVIII. Когда отнимается возможность видеться, разговаривать, общаться, кончается любовная присп >.

X/.Y. Кто не помнит о прежнем счастье, тот — се-годпи уже старик.

XXI. \ 1е следует насиловать природу, следует пови­новаться ей; а мы будем повиноваться ей, необходи­мые желания исполняя, а также естественные, если они не вредят, а вредные сурово подавляя.

XXIII. Всякая дружба желанна ради себя самой, а начало она берет от пользы.

XXIV. Сны не имеют божественной природы и ве­щей силы; они происходят от впадения [в человека] образов.

XXV. Бедность, измеряемая целью природы, [на­значенной природою для жизни], есть великое бо­гатство, а богатство неограниченное есть великая бедность.

XXVI. Следует понять, что как долгий разговор,

528

так и короткий клонится к одной и той же цели.

XXVII. Во всех занятиях плод с трудом приходит по окончании их, а в философии рядом с познанием бежит удовольствие: не после изучения бывает на­слаждение, а одновременно бывает изучение и на­слаждение.

XXVIII. He следует испытывать ни тех, кто быстро готов на дружбу, ни тех, кто нерешителен: ради друж­бы следует и рискнуть.

XXIX. Я предпочел бы, исследуя природу, откровен­но, как оракул, вещать полезное всем людям, хотя бы и никто не понял меня, чем, приспособляясь к люд­ским мнениям, пожинать в обилии уделяемую хвалу от толпы.

[ХХХМетродор. Иные всю жизнь готовят себе сред­ства к жи:« in, i ic «идя, что но всех нас влито при рожде­нии смертное :»ел!>е (смертельный яд).]

XXXI. 11ротив всего мож! к> добыть себе безопас­ность, а что касается смерти, мы, все люди, живем в неукрепленном городе.

XXXII. Почитание мудреца есть великое благо для почитающих.

XXXIII. Голос плоти — не голодать, не жаждать, не зябнуть. У кого есть это и кто надеется иметь это и в будущем, тот даже с Зевсом может поспорить о счастье.

XXXIV. Мы не столько имеем надобность [в помо­щи] от друзей, сколько в уверенности относительно помощи.

XXXV. Не следует портить то, что есть, желанием того, чего нет, а надо думать о том, что и это было желанным предметом.

[XXXVI. Жизнь Эпикура по сравнению с жизнью других относительно кротости и довольства своим (умеренности) можно счесть сказкою.]

XXXVII. Природа слаба против зла, но не против блага; удовольствиями она спасается, страданиями разрушается.

XXXVIII. Совсем ничтожен тот, у кого есть много основательных причин для ухода из жизни.

XXXIX. Не друг ни тот, кто постоянно ищет поль-

529

зы, ни тот, кто никогда не соединяет ее с дружбой: один торгует расположением, чтобы получить обмен, другой отсекает добрую надежду на буду­щее.

XL Кто говорит, что все происходит в силу необхо­димости, тот не может сделать никакого упрека тому, кто говорит, что все происходит не в силу необходи­мости: ибо он утверждает, что это самое происходит в силу i теобходи мости.

XL/. Следует смеяться и философствовать и в то же время заниматься хозяйством и пользоваться всеми остальными способностями и никогда не переставать изрекать глаголы истинной филосо­фии.

XJJI. Одно и то же время рождения (начала) вели­чайшего блага и наслаждения [им].

XUII. Любовь к деньгам, приобретенным нечест­ным путем, нечестива; к деньгам, приобретенным честным путем, позорна: непристойна грязная ска­редность даже и при честности.

XLIV. Мудрец, приспособившись к нужде, умеет скорее давать, чем брать: такое великое сокровище нашел он в довольстве своим.

XLV. Изучение природы создает людей не хваст­ливых и велеречивых и не выставляющих напоказ образование, предмет соперничества в глазах тол­пы, по людей смелых, довольных своим, гордящихся своими личными благами, а не благами, которые им даны обстоятельствами.

ХШ. Будем совершенно выбрасывать дурные при­вычки, все равно как скверных людей, долгое время приносивших нам большой вред.

[XLVH.Mempodop. Я предупредил тебя, случайность, и отгородился от всякого твоего тайного проникно-nci 1ия. Ни тебе, ни другому обстоятельству мы не вы­дадим себя. Но когда необходимость поведет нас, мы, с презрением плюнув на жизнь и на тех, кто за нее по­пусту цепляется, уйдем из жизни, в прекрасной песне победной восклицая, что жизнь нами хорошо про­жита.]

XLVIII. Надо стараться делать последнюю часть пу-

S30

ти лучше первой, пока мы находимся в дороге; а ког­да дойдем до конца, надо с легким сердцем радо­ваться.

U. Я узнал от тебя, что у тебя довольно сильно вож­деление плоти к любовным наслаждениям. Когда ты не нарушаешь законов, не колеблешь добрых обыча­ев, не огорчаешь никого из близких людей, не вре­дишь плоти, не расточаешь необходимого, удовле­творяй свои желания как хочешь. Однако невозмож­но не вступить в столкновение с каким-нибудь из вышеуказанных явлений: ведь любовные наслажде­ния никогда не приносят пользы; довольно того, ес­ли они не повредят.

Ш. Дружба обходит с пляской вселенную, объяв­ляя нам всем, чтобы мы пробуждались к прославле­нию счастливой жизни.

ЦП. 11икому 11C следует завидовать: хорошие люди не заслуживают зависти, а дурные, чем счастливее бывают, тем более вредят себе.

JJV. Не следует делать вид, что занимаешься фило­софией, но следует на самом деле заниматься ею: ведь нам нужно не казаться здоровыми, а быть поис­тине здоровыми.

LV. Должно врачевать несчастия благодарным воспоминанием о том, что погибает, и сознани­ем, что нельзя сделать несделанным то, что про­изошло.

LVI—LVJI. Когда мудрец сам подвергается пытке, он страдает не больше, чем когда видит, что друг под­вергается пытке. [Но если друг сделает ему зло], то вся его жизнь вследствие недоверия придет в расстрой­ство и перевернется.

LVIII. Надо высвободиться из уз обыденных дел и общественной деятельности.

LDL Не желудок ненасытен, как говорят люди тол­пы, но лживое представление о желудке как о чем-то, не имеющем предела наполнения.

LX. Всякий уходит из жизни, как будто он только что родился.

LXI. Прекрасно и лицезрение близких людей, ког­да первое родство живет в согласии (когда близкие

531

родственники живут в согласии): лицезрение имеет большое (сильное) влияние на это.

1X11. Ведь если гнев у родителей на детей бывает за дело, то, разумеется, глупо противиться, вместо того чтобы просить прощения; если не за дело, а неразум-.но, то совсем смешно еще разжигать это неразумие своим раздражением, вместо того чтобы стараться изменить (утешить) его, [т. е. гнев], другими способа­ми, своим благоразумием.

LX111. Есть и в опрощении предел: человек, не­рассудительный по отношению к нему, находится приблизительно в таком же положении, как и че­ловек, выходящий из нормы вследствие чрезмер­ности.

LXIV. Похвала со стороны других должна следо­вать сама собою; а мы должны заниматься врачева­нием себя.

LXV. Глупо просить у богов то, что человек спосо­бен сам себе доставить.

LXVI. Будем выказывать симпатию [умершим] друзь­ям не оплакиваньем их, а размышлением о них.

LXVII. Свободная жизнь, [т. е. свободный человек], не может приобрести много денег (богатства), пото­му что это нелегко сделать без раболепства пред тол­пой или правителями; но она, [т. е. свободная жизнь], имеет псе и непрерывном изобилии. А если как-ни­будь она и получит много денег (богатство), то легко может разделить и их для приобретения расположе­ния близких людей. >

LXVIII. Ничего не достаточно тому, кому недоста­точное мало (кажется малым).

LXIX. Неприятное сластолюбие души заставляет живое существо желать разнообразия пищи до бес­конечности.

LXX. Да не будешь ты делать в жизни ничего, что .может внушать тебе страх, если оно станет известно другому.

| LXXI. Всем желаниям следует предъявлять такой во­прос что со мною будет, если исполнится то, чего я ищу вследствие желания (предмет моего желания), и если не исполнители,»*}

532

LXXIII. Наличие некоторых телесных страданий полезно для охранения себя от страданий, подоб­ных им.

LXXIV. При философской дискуссии больше вы­игрывает побежденный, — в том отношении, что он умножает знания.

LXXV. По отношению к прошедшим благам небла­годарны слова: «Взирай на конец долгой жизни».

LXXVI. Старея, ты таков, каким я советую тебе быть, и ты познал, каково заниматься философией для себя и каково — для Эллады (какая разница между занятием философией и распространением ее в Элладе). Я раду­юсь вместе с тобой (поздравляю тебя).

LXXVII. Величайший плод довольства своим (ог­раничения желаний) — свобода.

LXXVIII. Благодарный человек всего более занят мудростью и дружбой (предается мудрости и друж­бе): одна из них есть благо смертное, другая — бес­смертное.

LXXIX. Человек безмятежный (спокойный духом) и другому недокучлив.

LXXX. Первое дело для спасения (для счастья) — наблюдение над юностью и охранение ее от всего оскверняющего ее пагубными страстями.

LXXXI. Не уничтожает душевной тревоги и не рож­дает значительной радости ни обладание огромным богатством, ни почет и уважение со стороны толпы, ни другое что-либо, соединенное с причинами нео­граниченных желаний. ,>