В качестве стимульного материала исследования были использованы черно-белые рисунки поз человека, выполненные Е. Горевой (см. рис. 2); именно оригинальная техника исполнения рисунков как нельзя лучше подходила для целей данного исследования. Во-первых, рисунки были выполнены в силуэтной графике, но значительно отличались от традиционных «палочных» фигур и позволяли воспринимать изображенных людей как реально действующих, не фиксируя при этом внимания на строении тела, одежде, временной отнесенности, национальности, половой принадлежности и т.п., что позволяло исключить эти факторы из восприятия данных поз или их влияние условно считать незначительным.

Во-вторых, каждый человек, изображенный на рисунке, заметно отличался от всех остальных (обладал своей индивидуальностью), но одновременно был похож на других – в первую очередь стилистикой экспрессии, что в целом объединяло изображенных на рисунках людей в одну общую группу под кодовым названием «Труппа лицедеев».

В-третьих, каждый рисунок представлял собой не просто какую-то одну отдельно взятую статическую позу, а отражал определенную фазу некоего события: на нем был изображен момент разворачивающегося невербального сообщения – поза человека в ее динамическом аспекте, со своей предысторией и последующим развитием. Именно присутствие в рисунках определенного контекста было особенно значимым для настоящего исследования. Специфика рисунков и заключалась в том, что каждый из них содержал несколько возможных вариантов прочтения.

Рис. 2. Общее изображение поз человека при невербальном общении

В-четвертых, хотя главным опорным моментом при восприятии респондентами рисунков выступали позы, у каждого изображенного человека присутствовали и жесты, и мимика, и даже некоторые физиогномические приметы.

Все вышеперечисленные особенности подобранного стимульного материала позволяли максимально приблизить ситуацию восприятия рисунков респондентами к реальной ситуации взаимодействия людей в процессе невербального общения.

Итак, поза человека на каждом рисунке выступала некоторым условным «паралингвистическим текстом», но могла восприниматься респондентами неоднозначно, поскольку содержала в себе различные возможные варианты ее прочтения (толкования). Та или иная трактовка рисунка-позы зависела от психологических особенностей самого интерпретатора – его воображения, установок, наблюдательности, опыта, владения некоторыми социальными представлениями и фреймами, а также от его личностной и социальной идентичности, что в целом и составляет паралингвистический дискурс, который помогает человеку ориентироваться в ситуации и вступать в общение.

Стимульный материал исследования был подвергнут специальной экспертизе (экспертами выступали психологи, специалисты по невербальному общению, преподаватели и актеры студий театра пантомимы), были определены содержащиеся в рисунках ведущие стилистические маркеры, выражающиеся невербально и позволяющие воспринимающему определять соответствующие стратегии обработки паралингвистического дискурса. Содержащиеся в шестнадцати изображенных позах маркеры позволяли, по мнению экспертов, идентифицировать восемь эмоционально-экспрессивных состояний, каждое из которых имело по две дополнительные градации – активную и пассивную форму. По сути, это было ведущим принципом формирования стимульного материала: чтобы каждая из поз демонстрировала одно из таких состояний и в целом они охватывали широкий спектр эмоциональных проявлений. Приводим перечень этих состояний с указанием демонстрирующих их поз:

1) радость, чувство удовольствия, получаемые от ощущения превосходства над партнером (позы 1 и 2: первая – нескрываемое удовольствие от обмана, активная форма; вторая – скрытая ирония, пассивная форма);

2) напряженность, возбуждение, агрессивность (позы 3 и 4: первая – скрытая угроза; вторая – возбуждение, открытая угроза);

3) злоба, гнев (позы 5 и 6: первая – нескрываемое и неконтролируемое раздражение, активное негодование, попытка оскорбления; вторая – пассивное негодование, скрываемое раздражение);

4) спокойствие, расслабленность (позы 7 и 8: первая – активный отдых, наслаждение; вторая – пассивный отдых, задумчивость, отрешенность);

5) чувства, направленные на себя с жестами-самоадаптерами: любовь-жалость (позы 9 и 10: первая – пассивное самолюбование; вторая – активная жалость к себе);

6) печаль (позы 11 и 12: первая – пассивная печаль, обессиленность; вторая – печаль от усталости и боли, активная форма);

7) отчаяние (позы 13 и 14: первая – активная мольба; вторая – пассивное отчаяние, безнадежность);

8) страх (позы 15 и 16: первая – активная форма, возбуждение, реактивность; вторая – пассивная защита).

В качестве иллюстрации приводятся обобщенные результаты опроса по отдельным позам изображенных фигур.

Поза 1. Гипотеза (ведущая стратегия интерпретации): нескрываемое удовольствие от обмана партнера.

Маркеры: лохматые, растрепанные волосы, зачесанные назад, лысеющая голова (указание на возраст и, следовательно, опыт в невербальном общении); характерная довольная улыбка; направленная к партнеру тыльной стороной левая рука с завлекающим движением; отвлекающий жест высоко поднятой правой руки (примерно на уровне глаз невидимого, закадрового партнера); наклон верхней части тела в сторону партнера при одновременном отгораживании от него левой ногой; общее дисгармоничное, «закрытое» положение ног (колени почти сжаты, ступни широко разведены), неконгруэнтное по отношению к открытому положению верхней части тела. Кисти рук изображены художником укрупненно, непропорционально по отношению ко всему телу, что призвано привлечь внимание воспринимающего. В целом указанные маркеры должны были актуализировать у респондентов образ-представление (и активировать соответствующий фрейм) о разворачивающейся перед ними сцене: «выступление фокусника-гипнотизера в цирке».

Что касается ответов на вопрос «Какой это человек?», то чаще других респондентами назывались следующие качества, характеризующие, по их мнению, изображенного человека: неискренний, радующийся, умный, изворотливый, пластичный, увлеченный, опытный.

Поза 4. Гипотеза: возбуждение, стремление в шутку напугать партнера.

Маркеры: общая динамичность позы – в движении, в беге; руки с растопыренными пальцами подняты и устремлены вперед к партнеру, однако в целом жест имеет целью преувеличение физических параметров (маскировка маленького роста и тщедушности тела); утрированно-устрашающая мимика (вытянутые вперед губы). Активируемый фрейм: «имитация драки подростков, поза-пугало».

Ответ на вопрос «Какой это человек?»: смешной, забавный, комичный, активный, злобный. Таким образом, гипотеза полностью подтвердилась, поза воспринималась респондентами в целом однозначно, однако были и альтернативные интерпретационные стратегии: «отмахивающийся и убегающий от какой-либо угрозы» (защитное движение рук), «подслушивающий, припавший к стене или двери» (опирающиеся на что-то растопыренные руки).

Поза 9. Гипотеза: самовлюбленность, самолюбование.

Маркеры: максимально открытая, расслабленная поза – приседание на левую ногу, коленопреклонение; согнутое и выступающее вперед колено правой ноги; расслабленно свисающая левая рука, согнутая в локте и запястье, опирающаяся на выставленное колено правая рука; склоненная голова – в целом характерная поза «ритуального посвящения», клятвы (открытость, доверительность, расслабленность); но: жест-самоадаптер – целование запястья руки вкупе с утрированной художником удлиненной, «утонченной» шеей делают позу шаржированной и изменяют ее первоначальный смысл в сторону демонстративного проявления самовлюбленности – самопосвящения себя в рыцари. Активируемый фрейм: «нарциссизм».

По мнению респондентов общий характерологический портрет содержал в себе противоречивые качества: самовлюбленный, нервный, демонстративный, эгоистичный, непонятный; влюбленный, утонченный, добрый, грустный.

Поза 16. Гипотеза: пассивная, «глухая» защита.

Маркеры: поза с приседанием назад; выставленные вперед колени; руки обхватывают голову в инстинктивном защитном движении, но без особой надежды на реальную защиту. Активируемый фрейм: «страх, опасность, от которой нет защиты».

Ответ на вопрос «Какой это человек?»: задумчивый, напряженный, добрый, смешной, глупый, странный, обидчивый.

Таким образом, разрабатываемый подход к анализу невербального общения и результаты проведенного исследования позволяют по-новому оценить процесс и расширить представления о его протекании в повседневной действительности.