Результаты психологической работы свидетельствуют, что универсальной темой, к которой обращаются маленькие дети, получившие тяжелые психотравмы в раннем детстве, является тема смерти, проявляющаяся в примитивных сюжетах с “поеданием”. В какой-то момент в играх ребенка появляется страшный объект, стремящийся съесть его.

Символику, связанную с темой «поедания» обычно относят к архаическому сознанию. Считается, что архаические элементы сознания поддерживаются как культурными механизмами, так и подсознательными элементами, находящимися на границе психики и физиологии. По мнению Е. Петровой использование сюжетов с поеданием в психотерапии детей и взрослых позволяет реконструировать переживания первого года жизни. Для ребенка игровое поедание – это отработка темы физической целостности своей поверхности и темы базовой безопасности в психологическом плане.

На этом этапе психологу надо быть особенно осторожным в своих высказываниях и действиях. Необходимо, чтобы “ страшный образ “исходил от ребенка, а не от взрослого. Самостоятельно работая с образом, ребенок находит пути для разрешения внутренних бессознательных конфликтов доступным для него способом. Самое лучшее, что может сделать взрослый в этот период – свести до минимума свое влияние на формирование страшного образа. Ведь в ряде случаев страшным персонажем становятся не привычные для взрослого сознания образы Волка и Бабы-Яги, а образы, имеющие во взрослом сознании положительное значение (например, Дед Мороз).

Пример появления страшного персонажа:

Миша Лебедев, 3года 6 мес., от его воспитания мать отказалась еще в роддоме. Придумал друга, мама которого возьмет его жить к себе, “когда заработает больше денег”.

Ребенок заходит в комнату, рассматривает игрушки.

- Кто это? – показывает на большого в рост ребенка зайца. – Мишка?

- Это – заяц.

Психолог достает зайца и сажает его на стульчик. Мальчик к игрушке не подходит. Через некоторое время: ”У него рот красный…”

-Да, у него рот красный.

-Он хочет есть…длит. пауза…он хочет есть детей…

Отходит подальше. Продолжает самостоятельно играть с игрушками. Через 5-10 минут

-Он на меня смотрит…

-Он на тебя смотрит.

-Он хочет меня съесть!

Ребенок резко отпрыгивает в сторону.

В данном случае психолог нейтральным голосом повторяет слова ребенка, стремясь выяснить какими чертами наделяется незнакомый объект.

 Существует два способа появления страшного, пугающего персонажа:

1. Агрессивный персонаж вводится ребенком (он хочет поиграть в “страшное”)

2. Ребенок испытывает подлинный страх при встрече с каким-либо объектом или ситуацией.

Если ребенок сам вводит агрессивный персонаж и стремится поиграть в «страшное», то такое поведение свидетельствует о том, что у него имеются личностные резервы для того, чтобы без риска для своей психики допустить страшное в сферу осозноваемого.

Выдержка из протокола:

Оля Бурлака, 2 года 8 мес. В Доме ребенка 4 месяца, родители лишены родительских прав. Девочка плаксивая, отмечается противоречивость воспоминаний о доме: «Хочу домой» или «Не хочу домой, там меня обижали». Придумала, что ее проведывает бабушка, которой нет на самом деле.

2-е занятие:

Охотно играет в прятки и догонялки. Швыряет с силой игрушки. Психолог: «Ого! Как ты сильно бросаешь!». Девочка стучит по крышке стола.

Психолог повторяет ее действия: «Ой! Какой стук!»

Оля: «Ой! Кто там?»

- Кто там?

- Там машина!

- Так это гараж!

- Ой! Я боюсь Гараж! (испуг игровой) Он сейчас выйдет!

- Он сейчас выйдет…

- Давай убежим!

- Давай!

Убегают в кабинку, закрываются шторкой. Психолог берет ребенка на руки: «Спрятались!» девочка прижимается к взрослому и улыбается, после паузы: «Гараж не выходит. Пойдем.»

В данном случае психолог неудачным высказыванием сформировал неадекватное название страшного образа и создал трудности для дальнейшей работы.

Однако гораздо чаще дети, пережившие серьезную трагедию в раннем возрасте, испытывают сильный страх в совершенно безобидной с точки зрения взрослого ситуации. Они демонстрируют виктимное поведение – не делают никаких попыток скрыться от агрессора (хаотично, с криком движутся по комнате или панически замирают).

Выдержка из протокола: Карина Волкова, 3года 10мес., задержка психо-речевого развития, девочка поступила в Дом ребенка в 2-летнем возрасте, социально запущенная, испуганная, тяжело адаптировалась в новой обстановке. Ребенок был свидетелем тяжелого сексуального преступления и убийства, совершенного сожителем матери. Мать осуждена как соучастница.

На индивидуальном занятии по игровой терапии девочке предлагается следующий игровой сюжет: маленькая собачка (используется игрушка) знакомится с ней и предлагает ей пойти погулять в лес. Образ маленькой собачки использовался с целью идентификации со слабым беззащитным персонажем. Карина игрушки испугалась, закричала, не хотела с ней играть, отказалась пойти с ней гулять. Собачка, плача, сама уходит в лес, там встретила сову, которая хочет ее съесть. Из другого угла комнаты девочка с напряжением наблюдает за происходящим, но с места не сдвигается. Собачка убегает от совы. Карина очень обрадовалась, кормит собачку, хотя до этого она отказывалась играть с ней.

В критической для ребенка ситуации ярко проявляются личностные особенности детей, их страхи, способы поведения .Чтобы справиться с травмирующей ситуацией, ребенок вырабатывает своеобразные психологические защиты.

Обычно работа с пугающим персонажем проводится по следующей схеме:

1.Проявление страха по нарастающей. Ребенок принимает роль слабого персонажа. Часто страх подлинный.

2.Принятие “страшной роли”. Ребенок пугает других. Агрессивность нарастает. Эмоция страха сменяется радостью, смехом. Ребенок должен воспринять ситуацию юмористически.

3.Ребенок учится противостоять злым персонажам (спрятаться, прогнать его).