Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Г ЛАВА 1
ПРЕДПОСЫЛКИ И НАЧАЛО РАЗРЯДКИ МЕЖДУНАРОДНОЙ НАПРЯЖЕННОСТИ
Договор об использовании космического пространства в мирных целях 1967г.
Успехи в освоении космоса создавали угрозу попыток разместить ядерное оружие или иные ударные системы на пилотируемых космических кораблях, искусственных спутниках Земли и небесных телах. В научных и общественных кругах во второй половине 60-х годов обсуждался вопрос о высадке космических аппаратов и человека на Луну. В 1966 г. на Луне впервые совершила мягкую посадку советская беспилотная космическая станция «Луна-9», а 20 июля 1969 г. на поверхность Луны ступил первый человек – американский астронавт Нейл Армстронг. Эти успехи могли дать основания для постановки вопроса о «колонизации», присвоении отдельными государствами тех или иных частей космического пространства и Луны. Грозил стать реальностью перенос гонки вооружений в космос. Освоение космоса было дорогостоящим начинанием, его милитаризация могла поглотить колоссальные ресурсы Соединенных Штатов и Советского Союза.
С подачи США и СССР в декабре 1963 г. XVIII сессия ГА ООН приняла резолюцию с призывом ко всем странам мира воздержаться от вывода на околоземную орбиту объектов с ядерным оружием или иным оружием массового уничтожения, или установки такого оружия на небесных телах, или размещения его в космическом пространстве. Этот шаг положил начало работе по выработке фактически в рамках ООН проекта Договора о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства. [8]
Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела - межправительственный документ, является основой международного космического права. Договор подписали Соединенные Штаты Америки, Великобритания и Советский Союз 27 января 1967 года, вступил в силу 10 октября 1967 г.
Договор провозгласил космическое пространство открытым для исследования и использования всеми государствами на недискриминационной основе. В тексте особо оговаривалось, что космическое пространство, включая Луну, не может быть объектом национального присвоения.
Договор по космосу определяет основные правовые рамки международного космического права. Среди принципов: запрет для государств-участников размещения ядерного оружия или любого другого оружия массового уничтожения на орбите земли, установки его на Луне или любом другом небесном теле, или на станции в космическом пространстве. Этот договор ограничивает использование Луны и других небесных тел только в мирных целях, и прямо запрещает их использование для испытания любого рода оружия, проведение военных маневров, или создания военных баз, сооружений и укреплений. Особо оговаривалась открытость всех станций и космических кораблей, находящихся на небесных телах и принадлежащих отдельным государствам, для представителей других стран на условиях взаимности. Тем не менее, Договор не запрещает размещение обычных вооружений на орбите.
Договор о принципах исследования и использования космического пространства во многом предвосхитил ход исторического и научно-технического развития. Он заложил важнейшие принципы, правила и ограничения, руководствуясь которыми государства мира в XXI в. могут смягчать противоречия и уменьшать риск возникновения связанных с ними споров, которые неизбежно будут сопрягаться с практическим, как коммерческим, так и военно-политическим, освоением космоса. Особое значение в этом смысле имеют положения Договора о запрете на национальное присвоение космических тел, пространства и объектов, а также о неразмещении оружия массового поражения в космосе. [7]
ГЛАВА 2
Договор ОСВ-2
Широкая серия соглашений и принципиальных договоренностей между государствами противоположных социальных систем — прежде всего между могущественными ядерными державами СССР и США — способствовала оздоровлению международного климата в начале 70-х годов, возведению реальных барьеров на пути военной гонки. Однако и в этих условиях по каналам, не перекрытым первыми соглашениями об ОСВ, в Соединенных Штатах продолжалось развертывание ракетно-ядерных вооружений, велась и даже ускорялась разработка нового поколения стратегических систем оружия. [2]
После долгих и трудных переговоров Договор ОСВ-2 был подписан Джеймсом Картером и Л.И. Брежневым. Это произошло 18 июня 1979 года в Вене.
Статья 3, самая важная статья Договора, гласит:
«1....Каждая из сторон обязуется ограничить пусковые установки МБР, пусковые установки БРПЛ, тяжелые бомбардировщики, а также БРВЗ суммарным количеством не превышающим 2400 единиц.
2. Каждая из Сторон обязуется ограничить с 1 января 1981 года СНВ, упомянутые в пункте 1 настоящей статьи, суммарным количеством, не превышающим 2250 единиц, и приступить к сокращениям тех вооружений, которые были бы на эту дату сверх этого суммарного количества.
3. В пределах суммарных количеств, предусматриваемых в пунктах 1 и 2 настоящей статьи, и с соблюдением положений настоящего Договора каждая из Сторон имеет право определять состав этих суммарных количеств».
Ограничения, установленные Договором ОСВ-2:
- пусковые установки МБР, оснащенных РГЧ ИН, - не более 820 единиц;
- пусковые установки МБР и БРПЛ, оснащенные РГЧ индивидуального наведения, а также БРВЗ, оснащенные РГЧ ИН,- не более 1200 единиц;
- пусковые установки МБР,БРПЛ и БРВЗ, оснащенных РГЧ ИН, а также тяжелые бомбардировщики, оснащенные для крылатых ракет с дальностью свыше 600 км, - не более1320 единиц.
Договор ОСВ-2 устанавливал общие качественные и количественные ограничения, оставляя при этом за двумя сверхкрупными державами право выбирать рамки этих ограничений и состав сил, наилучшим образом отвечающих их геостратегическим «нуждам».
Согласно оценочным данным министра обороны США в январе 1979 года, то есть практически в момент подписания Договора ОСВ-2, у США было 9200 ядерных головных частей, у СССР-5000. [15]
Договор ОСВ-2 был важной вехой на пути ограничения стратегических вооружений, при этом он представлял двум державам некоторую свободу маневрирования в том, что касается выбора элементов наземного базирования, морского базирования или размещения в шахтах, причем этот выбор осуществлялся в рамках устанавливаемого для стратегических сил суммарного количества. Оно является равным для обеих стран. Таким образом, учитывалась разница в геостратегическом положении двух стран. Договор также определял максимальное число РГЧ индивидуального наведения для каждого вида стратегических вооружений, иными словами, он был крупным шагом на пути реального сокращения ядерных вооружений, сокращения, которое должно было обсуждаться в ходе переговоров ОСВ-3.
Кроме самого Договора к нему был составлен протокол, документ «Согласованное заявление, общие понимания…», совместное заявление о принципах и основных направлениях последующих переговоров об ОСВ и ряда других. Стороны обменялись данными о численности своих СНВ и подписали согласованный меморандум, зафиксировавший общее понимание, касающееся численности этих вооружений у обеих Сторон по состоянию на 1 ноября 1978 года, от которой должны были осуществляться сокращения.
Договор ОСВ-2 предусматривал ограничения на все компоненты стратегических сил обеих Сторон, которым Стороны договорились отнести, в частности, МБР с дальностью свыше 5500 км. Каждая Сторона обязалась ограничить пусковые установки БРНЛ, тяжелые бомбардировщики, а также баллистические ракеты класса «воздух-земля» (БРВЗ) с суммарным количеством, не превышающим 2400 единиц.
С 1 января 1981 года каждая из Сторон обязалась довести это суммарное количество до 2250 единиц. Договор предусматривал также ряд качественных ограничений. Так, Стороны обязались не создавать и не развертывать баллистические ракеты с дальностью свыше 600 км для установки на плавучих средствах, не являющихся подводными лодками, а также пусковые установки таких средств; средства для вывода на околоземную орбиту ядерного оружия или новых других видов оружия массового уничтожения или любых других видов оружия массового уничтожения, включая частично орбитальные ракеты, мобильные пусковые установки тяжелых МБР и др. [15]
СНВ сверх суммарных количеств, предусмотренных Договором ОСВ-2, подлежали демонтажу со дня вступления его в силу в течение 4 месяцев – для ПУ МБР, 6 месяцев – для ПУ БРПЛ и 3 месяцев – для тяжелых бомбардировщиков.
Демонтаж или уничтожение должны были начаться не позднее 1 января 1981 года и завершиться не позднее 31 декабря 1981 года.
Демонтаж или уничтожение запрещенных Договором СНВ должен был завершиться не позднее чем через 6 месяцев после его вступления в силу.
Стороны обязались не обходить положений Договора через любое другое государство или государства или каким-либо другим образом. Они не только обязались после вступления в силу Договора ОСВ-2 незамедлительно начать активные переговоры о «дальнейших мерах по ограничению и сокращению стратегических вооружений», но и поставили перед собой задачу заблаговременно, до 1985 года, заключить новое соглашение.
Неотъемлемой частью Договора ОСВ-2 явился Протокол к нему, который оставался в силе до 31 декабря 1981 года, начиная со дня вступления в силу самого Договора. В нем Стороны на временной основе решали ряд вопросов, которые не удалось решить при заключении Договора и его рамках.
Важной составной частью Договора было также совместное заявление о принципах и основных направлениях последующих переговоров об ОСВ. В нем стороны заявили, что в ходе переговоров они будут стремиться на основе принципа равенства и одинаковой безопасности к достижению, в частности, следующих целей:
1) значимых и существенных сокращений количеств СНВ;
2) качественных ограничений СНВ, включая ограничения на создания, испытания и развертывания новых видов СНВ и модернизацию существующих СНВ. [15]
Стороны заявили о своем стремлении к решению вопросов, включенных в протокол к Договору. Наконец, они договорились о том, что «будут рассматривать другие меры по обеспечению и укреплению стратегической стабильности, обеспечению равенства и одинаковой безопасности». Важное значение имел также тот факт, что в этом документе Стороны подчеркнули, что по мере необходимости они будут рассматривать «дальнейшие совместные меры по укреплению международного мира и безопасности и уменьшению опасности возникновения ядерной войны».
Венская встреча и ее итоги вызвали широкие положительные отклики во всем мире. Она показала, что советско-американские соглашения, способствующие ограничению гонки вооружений, упрочению разрядки международной напряженности и укреплению мира, соответствуют интересам всего человечества.
Но администрация США отложила ратификацию Договора под предлогом ввода ограниченного количества советских войск в Афганистан. Истинная причина состояла в том, что правые силы в Д. США были категорически против принятия Договора. Они обратились с критикой на него, пытаясь доказать, что он не отвечает национальным интересам США. К тому же борьба США вокруг Договора была использована и как предлог для пересмотра всей политики США в отношении СССР. Пришедшая к власти в 1981 году администрация президента Р. Рейгана отказалась от ратификации Договора, приступив к осуществлению планов модернизации и резкого наращивания всех компонентов стратегических сил США.
Приняв решение о завершении переговоров по ОСВ-2 подписанием соглашения в СССР, администрация Картера с началом 1979 года усилила работу в пользу сдержанности в области стратегических вооружений и продолжения переговоров по ОСВ со стороны США. Иногда ей приходилось одерживать тех, кого считал Договор чуть ли не односторонней уступкой США СССР. Так, сенатору Джавитсу, жаловавшемуся на то, что советская Сторона «не хочет ни чего отдавать за ОСВ», Картер вынужден был объяснить, что новый Договор об ОСВ нужен и самим США. [15]
Хельсинский акт 1975 г.
В 1974 году под угрозой импичмента и судебного разбирательства президент США Никсон был вынужден подать в отставку. Его преемник – Джеральд Форд – один из первых своих визитов нанес в Советский Союз, где во время встречи с советским лидером подтвердил стремление США продолжать курс нормализации отношений. И действительно, в 1975 году прошла встреча в Хельсинки, итогом которой было подписание Хельсинского акта о безопасности и сотрудничестве в Европе.
Встреча высших руководителей 35 государств 30 июля — 1 августа 1975 г. в Хельсинки составила третий этап общеевропейского совещания. В своих выступлениях они подвели итоги проделанной работы, дали общие оценки важнейших международных проблем, обрисовали перспективы европейского сотрудничества. [4]
1 августа наступил торжественный момент подписания Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Итоговый документ СБСЕ отразил договоренности по широкому комплексу европейских проблем.
Первая часть Хельсинкского Заключительного акта трактовала вопросы, относящиеся к безопасности в Европе. В нее вошла и Декларация принципов, которыми государства-участники обязались руководствоваться в своих отношениях. Вот эти десять принципов — «десять европейских заповедей»: суверенное равенство, уважение прав, присущих суверенитету; неприменение силы или угрозы силой; нерушимость границ (Стремление Запада сохранить возможность мирного изменения границ привело к появлению в первом принципе положения, по которому границы государств-участников совещания могли «изменяться, в соответствии с международным правом, мирным путем и по договоренности».); территориальная целостность государств; мирное урегулирование споров; невмешательство во внутренние дела друг друга; уважение прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений; равноправие и право народов распоряжаться своей судьбой; сотрудничество между государствами; добросовестное выполнение обязательств по международному праву.
Все принципы отношений между государствами имели одинаковую силу и должны были претворяться в жизнь в комплексе. Однако сразу же после завершения СБСЕ выявились различия в трактовке принципов, зафиксированных в хельсинкском Заключительном акте. СССР и его союзники придавали особое значение положениям, закреплявшим сложившееся территориально-политическое устройство Европы (нерушимость границ), и обязательству не вмешиваться в дела других стран. Запад делал акцент на уважение прав человека и равноправие народов. Думается, что принятые принципы правильнее было рассматривать в их совокупности, не противопоставляя одни принципы другим.
Во второй части хельсинкского Заключительного акта рассматривались вопросы сотрудничества в области экономики, науки, техники и окружающей среды. Государства-участники обязались способствовать развитию торговли в возможно более широком многостороннем плане, сокращать или постепенно устранять всякого рода препятствия на пути ее развития. Государства-участники выразили готовность поощрять развитие промышленного сотрудничества между компетентными организациями, предприятиями и фирмами различных стран. Среди проектов, представляющих общий интерес, были названы следующие области: обмен электроэнергией в Европе, изыскание новых источников энергии, развитие дорожных сетей и усовершенствование транспортных перевозок. [11]
Заключительный акт предусматривал устранение затруднений для дальнейшего развития научно-технического сотрудничества. В нем намечались перспективные области такого сотрудничества, его формы и методы. Хельсинкские договоренности ориентировали также на расширение интернационального сотрудничества для защиты окружающей среды.
В третьем разделе Заключительного акта содержались положения о сотрудничестве в гуманитарных и других областях. Они предусматривали сотрудничество в расширении контактов между людьми и обмене информацией, в области культуры и образования. При этом государства-участники выразили желание содействовать укреплению мира и взаимопонимания между народами и духовному обогащению человеческой личности. Вместе с тем участники совещания взяли конкретные обязательства в отношении контактов между людьми: облегчить воссоединение семей и заключение браков между гражданами различных государств, поощрять разнообразные личные контакты и молодежные обмены.
Запад и Восток по-разному подходили к развитию сотрудничества в гуманитарных областях. СССР и его союзники готовы были развивать контакты под контролем государства: переводы зарубежной литературы, организация выставок, обмен гастролями театральных коллективов, организованный туризм. Во всех этих сферах действительно наблюдались реальные успехи. Запад стремился, так или иначе, продвинуться к свободе передвижения людей и идей. Отсюда особое внимание к расширению на практике прав человека, к деятельности диссидентов, к свободе информации и ограничению цензуры.
Хельсинкский Заключительный акт содержал еще один раздел: о последующих шагах после совещания. Участники СБСЕ заявили о своей решимости выполнять положения Заключительного акта и продолжать общеевропейский процесс. Была достигнута договоренность о проведении с этой целью встреч представителей государств-участников. Первую из таких встреч наметили провести в 1977 г, в Белграде.
Хельсинкский Заключительный акт не был международным договором и не требовал ратификации парламентскими учреждениями. По форме он являлся скорее торжественной политической декларацией, подписанной на высшем уровне. [11]
По сути, Заключительный акт явился результатом разумного компромисса, учета интересов всех участников общеевропейского совещания. Его успешное завершение стало победой политического реализма. Возможно, руководители социалистических стран недооценили значение проблемы прав человека и гуманитарного сотрудничества, воздействие хельсинкских решений на общественность и на дальнейшее развитие международных отношений. Но дело было не в каких-то просчетах дипломатии СССР и его союзников, а в нежелании руководства стран социализма пойти на необходимые реформы.
Генри Киссинджер о результатах Совещания в Хельсинки сказал: «Возможно, советские руководители делали ставку на вероятность того, что конференция создаст по окончании какие-либо институты, которые либо растворят в себе НАТО, либо лишат его какого бы то ни было значения. Это являлось чистейшим самообманом. Ни одна из стран НАТО не собиралась подменять декларативно-бюрократическими конструкциями Европейского совещания военные реалии НАТО или присутствие американских вооруженных сил на континенте. Москва, как выяснилось позднее, теряла от этой конференции гораздо больше, чем демократические страны, ибо в итоге она предоставила всем своим участникам, включая Соединенные Штаты, право голоса в вопросах политического устройства Восточной Европы...».
Американское влияние способствовало сведению положения о признании границ к обязательству не изменять их при помощи силы, что являлось прямым повторением Устава ООН... Такого рода формальный отказ вряд ли можно было считать советским достижением. Даже это ограниченное признание их законности перечеркивалось утверждением принципа, в основном отстаивавшегося Соединенными Штатами. Он гласил, что нижеподписавшиеся государства «полагают, что их границы могут быть изменены в соответствии с международным правом, мирными средствами и путем соглашения».
Тем не менее, решения СБСЕ содержали большой позитивный потенциал, который требовалось умело реализовать. [4]
ГЛАВА 3
ЗАВЕРШЕНИЕ РАЗРЯДКИ
От разрядки к конфронтации
Очередная «смена караула в Белом доме», как именуют обычно американские журналисты приход к власти новой администрации, ознаменовалась завершением поворота от разрядки к конфронтации. Своих намерений господствующая в партии республиканцев правоконсервативная группировка, заручившаяся поддержкой военно-промышленных монополий, которым разрядка была, что называется, поперек горла, не скрывала. Более того, она афишировала их, требовала возвращения к политике «отбрасывания коммунизма», усиления гонки вооружений, сокращения экономических, научных и культурных связей с СССР. «Это выгодно только коммунистам»,— утверждали они.
Примерно за полгода до президентских выборов 1980 года один из созданных крайне правыми республиканцами «мозговых центров», так называемый «Комитет Санта-Фе», разработал для кандидата документ, озаглавленный «Новая межамериканская политика на 80-е годы». В нем речь шла о политике, которая должна определять действия нового президента на Американском континенте, но положения, содержащиеся там, недвусмысленно свидетельствовали о глобальном характере рекомендуемых комитетом действий.
Вот некоторые положения этого документа, говорящие о далеко идущих замыслах составителей.
«Нормой в международных делах следует считать войну, а не мир».
«Недостаточно лишь сдерживать СССР. Разрядка напряженности мертва».
«Либо мир на советских условиях, либо установление американской власти над планетой. Такова альтернатива. Пора принимать решение. Медлить нельзя». [1]
Большинство в новом кабинете составили прямые представители военных кругов и крупных промышленных монополий. Сначала государственным секретарем был назначен генерал А. Хейг, бывший главнокомандующий войсками НАТО. Государственный аппарат комплектовался в соответствии с тем политическим курсом, который был выработан «фабриками мысли» крайне правых, обеспечивших в период подготовки к выборам активную поддержку Рейгану. Особые привилегии были предоставлены созданной в 1973 году и проявлявшей нараставшую политическую активность организации «Херитидж фаундейшн» («Фонд наследия»). «Херитидж фаундейшн» подготовила для Белого дома так называемый «Мандат на руководство», представлявший собой рекомендации, изложенные в двадцати томах. Авторы этого огромного сочинения советовали новой администрации увеличить военный бюджет, расширить полномочия ЦРУ, восстановить органы контроля над «подрывной деятельностью», пойти на противоборство с социалистическими странами, усилить помощь проамериканским режимам, расистской Южно-Африканской Республике, Тайване, Южной Корее и прочим.
Кроме «Херитидж фаундейшн» и «Комитета по существующей опасности» свой вклад в формирование политической программы новой администрации внесли и такие «мозговые тресты» Америки, как Центр стратегических и международных исследований при Джорджтаунском университете, Гуверовский институт, Гудзонов ский институт.
О том, в каком направлении ориентировали все многочисленные советники новую администрацию, дают представления высказывания свежеиспеченных консультантов Совета национальной безопасности и министерства обороны США.
- Нет альтернативы войне с Советским Союзом, если русские не откажутся от коммунизма (Р. Пайпс).
- Идея победы США в ядерной войне охватывает все — от восстановления территориального статус-кво в Европе до уничтожения Советского Союза (К. Грей). [1]
Генерал Хейг, который занял пост государственного секретаря, делал одно за другим заявления, вызывавшие сенсацию:
«Есть вещи поважнее, чем мир».
«Нас не очень волнуют договоренности (с СССР) 1972 года, хотя они и были согласованы обеими сторонами».
«Мы должны осуществлять международное руководство, оправдать ответственность, возложенную на нас историей».
«Мы на Западе должны усиливать до оптимального уровня нажим на Советский Союз».
А «специалисты» из Гудзоновского института Колин Грей и Кейт Пейн поучали в статье «Победа возможна», опубликованной журналом «Форин полиси»:
«Соединенные Штаты должны планировать победу над Советским Союзом... Вашингтон будет указывать цели, поражение которых в конечном счете должно обеспечить разрушение советского аппарата власти и установление такого международного порядка после войны, который совместим с западными представлениями о ценностях». [1]
Новая администрация США с первых же дней пребывания у власти развернула поистине безудержную гонку вооружений. Оправдывая такой курс, Белый дом постоянно жонглировал термином «окно уязвимости» Соединенных Штатов, утверждая, что изношенные американские военные корабли не могут плавать, истрепанные американские боевые самолеты не в состоянии летать, несчастная американская армия «в одностороннем порядке разоружалась» и так далее и тому подобное. Все это было дезинформацией. Однако ее вновь и вновь пускали в ход, добиваясь согласия конгресса на увеличение военного бюджета.
Одновременно Белый дом заявил, что будет и дальше усиливаться гонка вооружений, поскольку «русские представляют сегодня большую угрозу, чем в 50-е и 60-е годы». «Вследствие этой угрозы мы должны сохранять скромный, но неуклонный рост (военных расходов) каждый год. 3 процента — это минимальный уровень». [3]
Ради какой же цели в США начиная с 1981 года вели форсированную гонку вооружений? Только ли ради неслыханного обогащения военно-промышленных монополий? Разумеется, и это всегда учитывается их ставленниками в правительстве США. Но главная цель хозяев США и тех, кому они доверили руководство государственными делами, осуществление амбициозных планов завоевание мирового господства. И хотя весь опыт послевоенного международного развития доказывает неосуществимость этих планов, они необычайным упорством вновь и вновь пытаются добиться военной» превосходства над СССР.
Особое внимание в этом администрация уделяет совершенствованию ядерного и созданию космического оружия. Первое широковещательное заявление Белого дома о намерении создать космическое оружие было сделано, 23 марта 1983 года. Однако эти планы начали разрабатываться еще в пятидесятые годы. [1]
Чем дальше, тем более активно Пентагон занимался проблемой милитаризации космоса, расходуя на эти цели огромные средства. Это неизменно мотивировалось все теми же выдумками насчет мнимой «советской угрозы», которая якобы уже распространилась и на космос.
6 декабря 1976 года журнал «Ньюсуик» писал: «В восьмидесятые годы вполне может случиться, что война в космосе перейдет с чертежных досок в реальный мир. Спутник может воевать со спутником. Кроме того, оснащенные лазером спутники могли бы также создать эффективную противоракетную систему, способную с платформ в космосе сбивать вражеские ракеты.
Ради оправдания этих замыслов была пущена в ход очередная выдумка, будто СССР уже создал лазерное оружие и в 1975 году использовал его, чтобы «временно ослепить американские спутники раннего предупреждения».
Разрабатывались и другие варианты космического оружия. Американским генералам хотелось использовать это оружие не только для уничтожения «вражеских» спутников, но и для нанесения ударов из космоса по объектам, расположенным на Земле. [3]
Выступление президента США, естественно, немедленно получило должную оценку в Москве. Уже через четыре дня Генеральным секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР Ю. В. Андропов заявил: «На первый взгляд несведущим лицам это может показаться даже привлекательным — ведь президент говорит вроде бы об оборонительных мероприятиях. Но это только на первый взгляд и только тем, кто незнаком с этими вопросами. На деле будет полным ходом продолжаться развитие и совершенствование стратегических наступательных сил США, причем по вполне определенному направлению — приобретению потенциала нанесения первого ядерного удара. В этих условиях намерение получить возможность уничтожать с помощью противоракетной обороны соответствующие стратегические средства другой стороны, то есть лишить ее способности нанести ответный удар, рассчитано на то, чтобы обезоружить Советский Союз перед лицом американской ядерной угрозы». [1]
Г ЛАВА 1
ПРЕДПОСЫЛКИ И НАЧАЛО РАЗРЯДКИ МЕЖДУНАРОДНОЙ НАПРЯЖЕННОСТИ
Дата: 2019-12-22, просмотров: 226.