Я начал понимать это после обучения в школе Галаад в 1944 году и последующего служения на островах Карибского моря. Личные контакты с управлением президента не оставляли никакого сомнения в том, ктó принимает решения в отношении того, чтó будут читать и изучать Свидетели в собраниях по всему миру, а также того, кáк необходимо возвещать благую весть. Мне стало ясно, что все решения принимались людьми в главном управлении, а не вне его.

Еще больше я убедился в этом после того, как в 1965 году президент Нейтан Норр пригласил меня служить в Бруклине, в Писательском отделе. За исключением меня самого и вице–президента Фреда Френца (который формально также являлся членом Писательского отдела, но на деле работал отдельно от него и считался вышестоящим по иерархической лестнице), только один член этого отдела, Карл Клейн, причислял себя к «помазанным»[185]. Остальные шесть (или около того) писателей принадлежали к так называемым «непомазанным» «другим овцам», которые не могут входить в класс «верного и благоразумного раба». Значительное большинство статей «Сторожевой башни» были написаны людьми, не причислявшими себя к «классу помазанников».

Несомненно, часть материала все же была подготовлена «помазанными» братьями из разных стран[186]. Однако их редактировали, исправляли и иногда полностью переписывали заново по усмотрению руководителя Писательского отдела, Карла Адамса. Сам Карл Адамс себя «помазанником» не считал. Без малейших колебаний он мог отдать подготовленный «помазанником» материал на проверку и исправление кому–либо из «других овец», и нередко так и поступал. Никто из вышестоящих руководителей против этого никогда не возражал.

Единственным исключением были статьи, написанные вице–президентом Фредом Френцем. Карл однажды сказал мне, что президент Норр ясно объяснил ему: написанное вице–президентом можно было исправлять только с согласия последнего.

На одном из заседаний Руководящего совета, когда обсуждался вопрос подготовки «духовной пищи», президент Норр вдруг стал говорить о том, что большинство писательской работы выполнялось Свидетелями из класса «других овец». Для тех, кто работал в Писательском отделе, это и так было очевидно. Хотя с того времени Писательский отдел значительно расширился, ситуация остается в сущности той же самой[187].

Обычно существующую аномалию объясняют тем, что хотя обдумыванием, подготовкой и написанием материала занимаются «непомазанники», перед опубликованием весь материал всегда прочитывается и утверждается членами «малого стада». Судя по всему, считается, что так «пище» придается особый «помазанный аромат», особое качество[188]. Сам факт, что необходимо придумывать такое объяснение, говорит о безосновательности истолкования Обществом притчи Иисуса о раздаче «пищи» «рабом».

Иногда «помазанные» члены организации направляют в Общество письма с обсуждением какого–либо библейского выражения или с вопросами об аспектах вероучения[189]. Как поступать с этими письмами решали (и решают) служители так называемых «столов корреспонденции». В своем большинстве эти лица (такие, как Фред Раск, Джин Смолли, Рассел Диксон, Реймонд Ричардсон) себя к «помазанникам» не причисляли. По заведенному порядку они прочитывают письмо и отвечают на него: после этого оно больше никуда не идет. Только если в письме обсуждается что–либо настолько серьезное и экстраординарное, что служитель стола корреспонденции считает его содержание выходящим за рамки собственной компетенции, он может передать его в один из комитетов Руководящего совета. Однако то же самое можно сказать и о письмах от «непомазанных» Свидетелей. В реальной жизни сам по себе факт, что автором письма является «помазанник», почти никогда (или вообще никогда) не приводит к тому, что это письмо заслужит хоть сколько–нибудь большего внимания, чем сообщение от Свидетеля из класса «других овец». И это происходит не потому, что служители столов корреспонденции сами так решили: это стандартная процедурная норма организации.

Что придает веса письму, так это занимаемая в организации должность написавшего, вне зависимости от того, причисляет ли он себя к «малому стаду», или нет. Например, письму от областного надзирателя или от члена комитета филиала почти автоматически будет уделено серьезное внимание, даже если он и не является «помазанником». У такого письма гораздо больше шансов оказаться на столе одного из комитетов Руководящего совета, чем у письма от помазанника, который не занимает в организации должности выше старейшины. Мне это известно не только из собственного служения на протяжении пятнадцати лет в Писательском отделе, но и из девяти последующих лет, проведенных в Писательском комитете Руководящего совета. Я мог видеть своими глазами, какие письма поступают к нам как из Писательского и Служебного отделов главного управления, так и из более чем девяноста филиалов по всему миру. Безо всяких колебаний могу отметить, что ни в главном управлении, ни в Руководящем совете не придается особого внимания тому, считается ли написавший письмо «помазанником», или нет. Это почти никогда неизвестно, и никто не прилагает никаких усилий выяснить наверняка. Это вообще не считается сколько–нибудь значимым фактором.

МНЕНИЯ С «ПОЛЯ»

В 1976 году, после реорганизации в главном управлении в Бруклине, было проведено три отдельных серии встреч со служителями «с поля», которым предложили поделиться своими наблюдениями по широкому спектру вопросов, связанных с духовным «питанием» и служением Свидетелей. В качестве приглашенных (три группы числом приблизительно сто человек каждая) собрались соответственно представители филиалов, разъездные надзиратели из США, а также старейшины американских собраний. Во время решения, кого пригласить на эти особые встречи, никакого значения или даже внимания не уделялось тому, принадлежат ли кандидаты к «помазанникам», или нет. Члены Руководящего совета, а также другие выступающие, как правило, не знали, кто причислял себя к «малому стаду» (очень и очень немногие были из этого класса), а кто нет. Это не считалось хоть сколько–нибудь важным делом.

Ежегодно Служебный комитет Руководящего совета подготавливает и организовывает «зональные посещения», во время которых члены Руководящего совета и другие служители проводят официальные посещения каждого филиала в различных странах. Программа таких посещений говорит о многом.

Каждый член Руководящего совета, проводящий зональные посещения, во время поездки встречается и разговаривает со многими людьми. В некоторых странах, что я посещал, число Свидетелей составляло несколько десятков тысяч. С кем же в первую очередь я должен был встретиться как «зональный надзиратель»? В большинстве случаев каждое утро я встречался с семьей Вефиля (персоналом филиала) на утреннем обсуждении библейского текста. Мне давали перечень всех работников, в котором отмечалось, за каким столом каждый из них сидит, а также кому было дано задание выступить с комментарием к обсуждаемому материалу каждое конкретное утро. При этом назначении никакого внимания тому, принадлежал ли выступающий к «малому стаду» (и, следовательно, к классу «верного и благоразумного раба») не уделялось. Если кто–нибудь из присутствующих или из выступающих был из числа «помазанников», то я, как правило, узнавал об этом лишь случайно, обычно только если кто–нибудь упоминал об этом в разговоре. Специально перечни «помазанников» не составлялись, как и не планировалось никаких особых встреч с членами класса «верного раба».

В программе посещения также оговаривалась отдельная встреча с миссионерами за ужином. Перед этим я обращался к собравшимся со специальной речью. Опять–таки, не предусматривалось никаких особых контактов с миссионерами, причислявшими себя к «помазанникам».

На другой встрече я должен был встретиться с одним или двумя разъездными надзирателями (районными или областными), рекомендованными Комитетом филиала. Редко кто–либо из этих служителей был из числа «помазанников».

Однако основной целью всего посещения была встреча с самим Комитетом филиала (в который входило от трех до семи человек), и, опять–таки, в некоторых странах весь комитет состоял исключительно из числа «других овец».

В некоторых случаях планируется выступление зонального надзирателя с речью перед обычными, «рядовыми» Свидетелями, и на этом программа посещения заканчивается. Как постоянно подчеркивал член Руководящего совета Милтон Хеншель, основной целью зонального посещения была проверка работы филиала. Визит носил в первую очередь деловой, административный характер. Больше всего времени и внимания представитель Руководящего совета уделял рутинной организации работы сотрудников филиала. Мысли, взгляды, библейские доводы или вопросы «помазанников» просто не были частью повестки дня.

Если бы «класс верного и благоразумного раба» (состоящий сегодня из 8565 человек), которому правящий Царь Христос Иисус доверил надзор за всем своим имением, играл такую важную роль не только на страницах «Сторожевой башни» и других изданий Общества, а на самом деле , то члены Руководящего совета прилагали бы все усилия, чтобы во время «зональных посещений» филиалов в первую очередь встретиться с «помазанными» членами из этого коллективного «класса». Руководящий совет считается представителем всех помазанников. Разве он может быть их представителем и при этом не интересоваться их мнением? Разумно было бы ожидать, что Руководящему совету чрезвычайно интересно узнать взгляды и мысли «помазанников» обо всех и каждом духовных вопросах, учениях и способах проповедования. Но как обстоят дела в действительности? У членов Руководящего совета запланированы встречи с членами Комитетов филиалов, с работниками Вефилей, с разъездными надзирателями и миссионерами (нередко получающим и финансовую помощь, чтобы добраться до места проведения встреч), однако для того, чтобы специально пообщаться с «помазанными» членами собрания, составляющими «класс верного и благоразумного раба», ничего не предпринимается .

Если бы заявленная значимость «класса раба» имела под собой прочное основание, то в Руководящем совете были бы поименные списки из каждой страны всех членов «класса верного и благоразумного раба» (чьим представителем Руководящий совет якобы является). Вместо этого существуют лишь списки членов корпораций (например, Пенсильванского Общества Сторожевой башни), списки работников филиалов, а также перечни разъездных представителей. Не принадлежность к «помазанникам», а должность в организации определяют то, будет ли имя человека зафиксировано в существующих списках. При этом имена «помазанных» служителей приводятся в одних и тех же списках вместе с именами «непомазанных».

В тех нечастых случаях, когда было необходимо пригласить в Руководящий совет новых членов, в нашем распоряжении были только эти списки, из которых и могли быть выбраны новые кандидаты. Однако имена, пожалуй, девяноста пяти процентов всех «помазанников» в этих списках не значились[190].