«Переплетения добра и зла принимай равным (греч. ομαλω ) помыслом; за это Бог наконец отвратит аномалии событий в твоей жизни» (преподобный Марк Подвижник)[27].

Эти три пункта присутствовали и в жизни спортсмена. По временам он испытывал прессинг тяжелых мыслей. Мысли комментировали его поступки, сбивали с толку. Как только он приступал к выполнению какого-то дела, в его сознании появлялась тысяча вариантов его реализации. К вариантам предлагались подварианты. Пытаясь разобраться в этом многоликом хаосе, спортсмен приходил в изнеможение. А придя в изнеможение, он решал, что ничего не будет делать вообще. Такого рода искушение характерно для людей, охваченных гордостью. Охваченный гордостью человек желает, чтобы все было так, как он решил. Настаивая на реализации именно своего решения, он стремится к подавлению альтернативных предложений, исходящих от ближних. И потому еще до того, как он предложит им свой план, он уже находится в состоянии внутренней тревоги и борьбы. Он начинает мысленный спор со всеми, кто потенциально может противопоставить его плану иной вариант развития. Такая борьба крайне утомительна, она изматывает человека, его сознание находится под постоянным гнетом смущения и напряжения. Стремление подавить альтернативные предложения, исходящие от ближних, было характерно и для спортсмена.

Он также рассказывал о своем опыте проживания перепадов настроения. Когда он находился в фазе возбуждения, то усиленно работал. Когда наступала фаза апатии, (а вместе с ней и умственная заторможенность, не дающая заниматься вдумчивым трудом), он лежал.

Постепенно он стал приходить к выводу, что, реализуя такую стратегию, он лишь усиливает разбалансировку. Он пришел к мысли, что ему необходимо держаться разумного режима. После того, как он стал придерживаться режима, жизнь его постепенно стала выравниваться (более подробно о спортсмене см. в цикле «Преодолеть отчуждение. Часть 2», в пунктах 2b и 2с).

Если наступала фаза возбуждения, он старался вовремя ложится спать, а не работать «пока работается» и «до упаду». Если наступала фаза апатии, он старался выполнять хотя бы простую работу, не требующую умственного труда, – только бы не лежать.

К опыту спортсмена имеется несколько комментариев. Так, период «тупости» можно использовать, что называется, с пользой «для дела». Имея в виду возможное наступление периода тупости, можно иметь на примете механическую работу, не требующую активной деятельности ума: подмести пол, разобрать балкон (наконец-таки!), вынести на помойку коробки, о которые постоянно спотыкаешься. Физическая работа разогреет кровь, станет веселее жить.

Столкновение с фактами того, что есть дела, которые должны были быть сделаны, но так и остались несделанными, – вызывает чувство напряжения. Напряжение накапливается и в области сознания, в котором появляется все больше и больше заметок о многочисленных «хвостах».

Сформировавшийся ворох неразрешенных проблем, занимая все большее и большее пространство в сознании, закрывает от внутреннего зрения перспективу дальнейшего движения. Наступает момент, когда во внутреннем своем пространстве человек перестает находить идеи, на основании которых он ранее активно развивал деятельность.

Человек в фазе возбуждения напоминает всадника, который хочет с шашкой наголо сходу перескакать через болото. Чтобы всаднику перебраться через болото, ему надо спешиться, взять шест в руки и идти вперед, вымеряя каждый шаг. Тот же, кто галопом хочет с шашкой наголо перескакать болото – через несколько метров погружается в трясину.

Здесь в качестве примера, иллюстрирующего образ со всадником, можно привести труд писателя или исследователя. Так, пребывая в фазе возбуждения, человек вдохновенно работает, фонтанирует идеями и, незаметно для себя, он отказывается от труда по филигранной разработке темы. Тогда излагаемая мысль теряет конкретность и достоверность. «Луч» мысли как бы рассеивается, потому что человек не трудился на всех этапах интеллектуальной работы собирать этот луч воедино. Когда «луч» мысли рассеивается, человек сталкивается с непониманием, что писать дальше.

Подчищая хвосты, перепроверяя данные, автор незаметно для себя может найти новые мысли, на основании которых может сделать следующий шаг. Возможность сделать следующий шаг может быть найдена также вследствие обнаружения некоторых фактов, выпавших ранее из поля восприятия.

В контексте данной темы можно упомянуть о некоторых размышлениях создателя известной системы GTD (Getting Things Done – Как привести дела в порядок) Дэвида Аллена. Одной из важных частей его методики является освобождение оперативной памяти от вороха воспоминаний о незавершенных делах путем переноса информации о них в хитроумно выстроенную систему блокнотов и напоминаний. Речь идет не о банальной записи того, что нужно сделать. Суть методики состоит в особой организации жизнедеятельности человека, при которой нужные воспоминания «всплывают» в нужное время и в нужном месте. Автор системы считает, что если разгрузить память от вороха воспоминаний о незавершенных делах, то уровень стресса, сводящий человека с ума, снизится.

В частности, он пишет: Если вы имеет гараж, который вы решили убрать, но который шесть лет стоит неубранным, то «часть вашего сознания думает» о уборке в течении двадцати четырех часов в сутки на протяжении шести лет. «Не удивительно, что многие люди такие усталые! [период «тупости» разве не удобное время для того, чтобы наконец-то убраться в гараже и разгрузить тем самым свою оперативную память, которая вынуждена уже как шесть лет удерживать в себе информацию о уборке?]».

Использование менеджмент-технологий таит в себе некоторые опасности. Желая справится с стрессом, человек с помощью технологий стремится поставить под контроль все стороны своей жизнедеятельности. Через некоторое время он связывает свое внутреннее состояние с ощущением контроля над ситуацией. Еще через некоторое время он приходит к пониманию, что есть области жизни, которые не поддаются контролю. И невозможность установить контроль над данными областями может привести человека к еще более жесткому стрессу, так как от живого и взаимодействия с реальностью он уже успел отвыкнуть.

Технологии являются лишь инструментом, и не могут стать жизненной философией. При попытке опереться на технологии в выборе жизненных целей возникает риск отчуждения деятельности человека от глубинных основ его личности.

Некоторые мысли о менеджмент технологиях и мысли – в помощь людям, работающих в условиях офисов и компаний: В ответе «Стресс. Женщине, сгорающей от транквилизаторов и антидепрессантов»[28]. В лекциях «Остаться человеком. Часть 3» (4 a -4 j ), «Остаться человеком. Часть 2» (22-51а, 54-57), ««Путь заповедей Твоих текох» (Пс. 118, 32): О путях выхода из состояния «тирании мозга», о путях преодоления того, что толкает человека к алкоголю» (9б), «Преодолеть отчуждение» (20а-21а).

Комментируя опыт спортсмена далее можно сказать, что если человек во время фазы «возбуждения» работает «пока работается», то он усиливает текущий посыл. Если в фазе апатии он лежит, то он также усиливает текущий посыл. Человек при таком подходе к организации собственного поведения приобретает навык идти на поводу у своего настроения.

Описанное искушение может быть сопоставлено с представлениями о внутренней брани, приводимыми в творениях духовных авторов. Так преподобный Никон Оптинский однажды спросил своего духовного отца – преподобного Варсонофия Оптинского насчет мыслей о иеромонашестве (когда преподобный Никон не был еще пострижен в монашество, ему приходи мысли насчет того, чтобы стать священником). «Да, – отвечал преподобный Варсонофий, – а завтра помысел скажет: «Уходи вон отсюда». Всегда так: то в огонь, то в воду, то в огонь, то в воду – старается закрутить, сбить с толку»[29] (преподобный Никон в свое время стал священником, но стал им тогда, когда внутренне созрел для того и стал готов к духовному подвигу, связанному с принятием сана священства; преждевременное же вхождение в подвиг при отсутствии как зрелости, так и духовной опытности может привести насельника обители к надлому и уходу из монастыря).

Как от мыслей, попавших в поле восприятия, так и от переменчивого настроения зависят люди, не имеющие в своей жизни разумного режима. Когда человек следует режиму, он со временем приучает себя отфильтровывать многочисленные мысли хаотического характера, призывающие его уклониться от режима и предаться хаотической деятельности.

У человека, следующего режиму, со временем вырабатывается способность к саморегуляции. Если он пришел к пониманию, что, например, такое-то дело нужно действительно сделать, он способен определить момент, в который данное дело может быть сделано с минимальными затратами времени. Определив момент, он может спокойно заниматься другими делами.

Человек же, не имеющий навыка к саморегуляции, не может спокойно реагировать на присутствующие в памяти напоминания о каком-то деле. Наличие в памяти упоминании о деле, которое необходимо сделать (не обязательно именно сейчас) стягивает к себе мыслительную активность человека. Он просто не может спокойно заниматься своими делами при наличии в сознании такого рода раздражителя.

При наличии в сознании яркого упоминания о деле, человек стремится, бросив все остальное, реализовать это дело сейчас же. От желания немедленно реализовать дело человека может даже не удержать осознание, что немедленная реализация будет сопровождаться бо`льшими затратами времени, чем отложенная.

Люди, не имеющие режима, очень зависят от настроения, а также от тех мыслей, которые попадают в поле восприятия. Услышали они, например, по радио новость, ассоциирующуюся у них с чувством тревожности, и тут же начинают тревожится. Пришло им в голову через некоторое время сделать что-то забавное, и они начинают эту мысль без всякого критического рассмотрения претворять в жизнь.

Фаза возбуждения характеризуется наплывом «тысячи» мыслей, к которым в момент данного наплыва трудно выработать критическое отношение. Они кажутся столь гениальными, что возникает желание тут же начать воплощать их в жизнь.

Для человека, охваченного состоянием гипер-возбуждения, имеет мало значения тот факт, что ночь уже на дворе, и то обстоятельство, что утром ему – рано вставать. Внутренние ресурсы кажутся неисчерпаемыми, собственные возможности – безграничными. Человек смело берется за открытие первого проекта, второго, третьего. Договаривается с этими людьми, с теми. Устраивается на одну работу, на другую.

Со временем состояние человека переходит к фазе апатии, и он в изнеможении ложится на диван. Телефон разрывается от звонков людей, которых он привел в движение своими предложениями. Фантастические проекты, запущенные на первой и второй (и даже – третьей) местах работы, на которые он решил устроиться в фазе возбуждения, требуют немедленного участия и привлечения финансовых ресурсов. А вложиться на серьёзном уровне в проекты человек не способен, так как находится в истощении моральном, физическом, гигиеническом (охваченный желанием решить зараз «все мировые проблемы» человек может посчитать, что банальные процедуры, связанные с гигиеной – это «преступная» трата времени).

Накопившаяся усталость, невыполненные обязательства, недовольства людей, обманутых в своих ожиданиях, давит на психику чувствами вины и собственной несостоятельности. (искренне веря, что всё обещанное выполнит, человек в состоянии гипер-возбуждения легко раздает обещания всем вокруг, что им поможет, с ними куда нужно – съездит и т.д.). Чтобы не дать сознанию сосредоточиться на переживаниях негативного характера, кто-то начинает оглушать сознание алкоголем и психоактивными веществами.

Настроение сегодня может иметь эйфористический характер. И, идя у него на поводу, человек может смеяться и пытаться обнимать всех окружающих. Но завтра настроение может измениться в сторону подавленности. И если механизм «подгонки» поведения под настроение уже сформирован, то человек рискует стать мрачным, как туча, ведь он не привык сопротивляться мрачному настроению. Он привык сливаться с настроением, каким бы оно ни было.

Когда приходит радость, некоторые люди столь активно вовлекаются в процесс ее проживания, что приходят к легкомыслию и к деятельности, противоречащей глубинным основам личности (начинают много есть и пить, что-то крушить). Следствием такого поведения является отступление радости, и человек со всей силой своей страсти предается печали. Подлинная радость является не следствием возбуждением эмоциональной сферы, а следствием внутренней устроенности. И потому необходимо блюсти свое внутреннее устроение: в благоприятных условиях не предаваться легкомыслию, в ситуациях скорбных не предаваться печали. И тогда с Божией помощью человек со временем может прийти к ровному состоянию светлой радости, которая не зависит от внешних факторов и остается с человеком при любых обстоятельствах.

Применительно к данной теме в беседах «Преодолеть отчуждение. Часть 2», в пунктах 4c, 4d приводится пример одного шоу-мэна. В его жизни ярко проявлялась фазовость настроения. В один период он был сверхактивен, в другой период – находился в подавленном состоянии и глушил свое сознание психоактивными веществами. Для шоу-мэна была характерна некая неугомонность. Если он смотрел какой-нибудь фильм, то через 15 минут после начала просмотра у него возникало сильное желание переключиться на просмотр другого фильма, заставить себя досмотреть первый он уже не мог.

Если ему нужно было ознакомиться в энциклопедии с информацией, например, на тему морских котиков, то по пути к нужной книжной полке взгляд его мог упасть на книгу о, скажем, Бразилии. Образ Бразилии настолько впечатлял его, что он тут же принимал решение неотложно лететь в эту страну. О недавнем желании ознакомиться с информацией о котиках он тут же забывал.

Ломалась у него стиральная машина – он ехал за новой. По пути он успевал понять, что ботинки, имеющиеся на нем, – сносились. Он резко менял маршрут и бросался на поиск ботинок. Пока он искал ботинки, наступало время закрыться тому магазину, в котором он хотел купить стиральную машину. «Поддавая газу», он мчался в магазин за стиральной машиной, но приезжал к закрытым дверям. Решая хотя бы тогда успеть купить ботинки, он мчался за ботинками, но опаздывал и в этом случае.

Во время поездки раздавались телефонные звонки подобного содержания. Кто-то сообщал, что уже давно ждал его за городом в бане. Он оказывается кому-то обещал составить компанию насчет бани и охоты. Да, обещал, но забыл. Телефон не умолкает – в телефонной книжке не сотни телефонов – тысячи.

Возвращаясь домой, он встретился с грудой грязного белья. И такая круговерть повторялась в жизни шоу-мэна день за днем. По его собственным словам, в голове у него была какая-то «каша».

Примечательно, что состояние круговерти сопровождалось ощущением, что в грудь воткнут топор. Когда шоу-мен начинал молиться, «топор вынимали». Вследствие такого положения дел шоу-мен стал убеждаться в существовании падших духов. Осознав их присутствие в своей жизни, он начал пытаться противодействовать их внушениям через участие в Таинствах и молитву.

Комментируя тему участия падших духов в развитии подобных ситуаций, можно сослаться на одно научное описание нарушения дефицита внимания с гиперактивностью (данное нарушение можно отчасти охарактеризовать с помощью образа «тысяча мыслей в голове»). В этом описании присутствуют штрихи, ложащиеся на ту картину мира, которая признает бытие падших духов. Так исследователи отмечают: У некоторых лиц с данным синдромом «при пробужденииили при засыпании периодически возникала катаплексия (паралич сна). В четырех случаях катаплексия сочеталась с феноменом  Isakower’а. Пациентки боковым (периферическим) зрением  видели  надвигающуюся на них бесформенную или шарообразную темную массу,  которая наваливалась на грудь и вызывала чувство удушья,  после чего катаплексия прекращалась»[30].

Нечто подобное ситуации, характерной для шоу-мена, описано в известной книге старца Ефрема Филофейского «Моя жизнь со старцем Иосифом». В своей книге отец Ефрем описывает жизнь монашеской общины, возглавляемой старцем Иосифом Исихастом. Община в первое время располагалась в трудно доступной части Афона. Чтобы доставить в общину продукты необходимо было проделать немалый путь.

И однажды в этот путь за молоком был послан отец Афанасий. Старец Иосиф, посылая отца Афанасия за молоком, решил, что на следующий день для братства в виду того, что будет принесено молоко, пища готовиться не будет. Блюдо будет сделано из молока.

И вот отец Афанасий двинулся в путь. Едва он дошел до перевала, как его захватили помыслы. В его сознании возникла мысль: «Что я, только с одним молоком вернусь? Схожу-ка я и принесу заодно помидоров из Каракалла». До монастыря Каракалл было четыре-пять часов пути. Когда отец Афанасий взял в Каракалле помидоров, он узнал, что в другом месте шел сбор винограда. Помысл сказал ему сходить и за виноградом. До места, в котором он намеревался взять виноград, было десять часов ходьбы. Отец Афанасий, слушаясь помысла, положил помидоры в бидон, бидон спрятал в ветвях дерева и пошел за виноградом. Когда он вернулся к бидону, то оказалось, что помидоры уже переспели и потекли. «Оставил он виноград в Дафни и пошел опять в Каракалл: это еще десять часов ходьбы».

Суть происходящего с отцом Афанасием старец Иосиф понял по данной ему прозорливости. «Пропал отец Афанасий, – сказал он. Он так просто теперь не вернется. Его, видно, победили помыслы о помидорах и винограде».

Отец Афанасий вернулся через неделю. Все, что он принес, сгнило и превратилось в кашу, «виноград, сухари, маслины – все, что дали ему в монастырях, через которые он проходил. Помидорам – неделя. Представляете, во что они превратились?»

Старец Иосиф спросил отца Афанасия, что с ним случилось. «Что случилось? – ответил он. Помыслы случились». «Какие помыслы? – спросил старец. И отец Афанасий рассказал, что как только он добрался «туда» и лег спать, помысл сказал ему: «На что им молоко? Ступай за помидорами». «Что мне было делать? –подытожил вопросом своей рассказ отец Афанасий.

Подобно отцу Афанасию многие люди задают вопрос: что делать? Некоторые мысли в отношении данного вопроса приводились в отмеченных выше пунктах цикла «Преодолеть отчуждение. Часть 2» (4c, 4d). Применительно к истории шоу-мэна, помимо прочего, рассказывалось о значении режима, поста, послушания, молитвы, любви, мировоззрения, внимания. Каким именно образом режим, пост, послушание, молитва, любовь, мировоззрение, внимание, любовь помогают преодолеть состояние открытости для действия двух фаз и «тысячи» мыслей, каждый желающий может узнать из бесед самостоятельно.

Здесь же в отношении истории шоу-мэна будет приведена лишь краткая мысль преподобного Варсонофия Великого. Однажды некий человек спросил его, хорошо или нет, если человек «делая что-либо и еще не окончив того», переносился умом к другому [делу] «под предлогом как бы страха Божия» [то есть под предлогом мысли, что он, отвлекаясь на другое дело, будет реализовывать важный и богоугодный мотив]. Преподобный Варсонофий, помимо прочего, посоветовал вопрошающему обращать внимание на, чтобы «не переносить ума от предлежащего дела к чему-либо другому, извиняясь, что сие делается как бы по страху Божию; ибо такой путь неправ и есть не иное что, как рассеяние и прелесть вражия». То есть вопрошающему советовалось не переключатся умом на другое дело, пока не закончится начатое. А также – не оправдывать переключение той мыслью, что, реализуя новое дело удастся более угодить Богу. Преподобный отметил, что деятельная реализация переключения является прелестью вражией, то есть видом искушения, при котором человек принимает ложную мысль, как благую. Содержа в себе страх Божий, человек также должен обращаться к святым отцам. Если примеры отцов запечатлеем в уме настолько, что начнем «употреблять вещи, как они, то не замедлим вступить на один путь с ними»[31].

Обратиться по данному вопросу можно к словам преподобного Никодима Святогорца. В своей книге «Невидимая брань», в части первой, в главе тридцать третьей он объясняет механизм искушения, с помощью которого враг рода человеческого переключает человека на новые дела и вводит в состояние омрачения, – глава тридцать третья так и называется «Как враг отклоняет от добрых дел и портит их».

В качестве примера преподобный Никодим приводит больного человека, который настроился на благодушное перенесение болезни. Если человек переносит болезнь благодушно, то он утверждается в добродетели. Враг же, желая лишить человека равновесия начинает внушать ему мысль о многих добрых делах, которые больной мог бы совершить, если бы был здоров. Заметив, что человек внушаемые мысли принимает близко к сердцу, враг начинает раскрашивать их, проводить в чувства и вызывать соответствующие порывы к деятельности. А также – жалость, в связи с тем, что добрые дела не могут быть реализованы по причине болезни. Постепенно жалость переходит в досаду, человек лишается прежнего благодушия и начинает воспринимать болезнь не как врачевство от Бога, а как препятствие в деле спасения. Больной неудержимо начинает желать освободиться от болезни, чтобы получить свободу для богоугодной деятельности.

Доведя человека до неудержимого желания, враг выкрадывает из ума и сердца человека мысль о богоугодной деятельности и оставляет лишь одну мысль о здоровье. Выкрав мысль о богоугодной деятельности, он заставляет человека с неприязнью смотреть на болезнь. В человеке рождается нетерпеливость, которая уже не унимается с помощью благих мыслей. Нетерпеливость переходит в ропот, и человек лишается прежнего благодушного терпения.

Конечно, на слова преподобного нужно посмотреть разумно. В этих словах нет призыва к отказу от лечения и от участия в тех мероприятиях, которые могут доставить пользу организму. Речь идет о трезвом отношении к обстоятельствам, в которые человек поставлен. Если бы он хранил внутренний мир, то мог реализовывать христианский образ жизни и в состоянии болезни.

Если человек не теряет внутреннего мира, то и болезни он может сопротивляться, о чем писал протоиерей Михаил (Овчинников), имевший опыт борьбы с онкологией. В своей книге «Терновый венец болезни (опыт преодоления рака)» он пишет о том, насколько важно в болезни хранить бодрость духа и чистоту совести не только с точки зрения христианского образа жизни, но также и с точки зрения способности сопротивляться болезни[32].

И мирного расположения духа враг лишает человека, переключая его на деятельность, которую в данный момент больной реализовать не в состоянии. Конечно, воля к жизни, несгибаемость человека перед болезнью помогает ему с Божией помощью преодолеть, казалось бы, неизлечимые заболевания. Но на данный момент обсуждается не тема выздоровления со всеми ее многочисленными аспектами, а тема переключения с одного рода деятельности на другой.

«И множество многое есть других подобных случаев, когда враг успевает отклонить от одного рода занятий, сманивая к другому, будто полезнейшему, и расстраивая тот и другой». От таких искушений, по мысли преподобного Никодима, легко избавляется тот, кто имеет опытного духовного руководителя, собеседника и советника. Человеку же, не имеющему с кем советоваться, преподобный советует внимать себе и учиться «различать доброе от худого по началам христианским, коими должна устраиваться жизнь всех нас».

Учиться «различать доброе от худого по началам христианским» можно по книгам, которые были написаны опытными в духовной жизни подвижниками. Один из них – старец Иосиф Исихаст – писал, что демон может давать человеку пыл к духовной жизни. Человек некоторое время с усердием относится к духовной жизни, но со временем его устремленность начинает понемногу уменьшаться. И когда появляется нерадение, тогда бес начинается тянуть человека назад, «чтобы повергнуть человека в безразличие». Старец Иосиф ввиду сказанного советует остерегаться крайностей и идти по среднему пути[33].

В чем состоит средний путь? Один духовник описывал средний путь как чуждый крайностей. И не слишком высоко «парить», и не слишком пребывать в падении. То есть, если человек будет иметь слишком большое молитвенное правило и будет слишком строго поститься, то его здоровье может надломиться (к строгому образу жизни человек приступает, когда к тому готов, когда созрел и имеет внутреннюю потребность реализовывать подвиги, чтобы через их посредство еще глубже приобщиться к благодати Святого Духа). Если же человек обратится к другой крайности и совсем никак, даже в доступной для него мере, не будет реализовывать никаких духовных подвигов, то душа его со временем «одичает», и он станет чуждым благодати Святого Духа. Средний путь означает, что человек в своей способности реализовывать духовные подвиги возрастает от силы в силу, то есть в своем движении по пути духовной жизни он соблюдает постепенность.

Если человек, не созрев духовно, ринется с неразумным разгорячением к тому, что он принимает за высоты духовной жизни, то с ним может произойти катастрофа. На первых порах падший дух, воздействуя на сознание человека, сообщает человеку неимоверную силу для реализации, в том числе, и духовных подвигов. Находясь под воздействием такого рода, человек может мало кушать, мало спать, много работать, много молиться. За время нахождения в измененном состоянии сознания у человека теряется критичное отношение к собственным силам. Он начинает развивать деятельность, превышающую его силы, и, как было отмечено, надламывается.

Вместе с надломом в его душу входит уныние. И, видя человека обессилившим, истощенным и малоспособным к сопротивлению, падший дух наваливается на человека неким страшным искушением, стремясь добить его.

В отношении сказанного можно сослаться на опыт преподобного Паисия Святогорца. Когда преподобный Паисий, отдыхая после многих своих трудов, подкреплял себя сном, демон будил его и призывал молиться. Вставая с одра, преподобный молился и после ложился отдыхать. Но демон снова будил его и снова призывал молиться. Реагируя положительным образом на подобные призывы, преподобный лишился сна и пришел в состояние истощения. На определенном этапе он понял, что необходимо следовать установленному режиму и не слушать, внушаемых ему идей. После того, как данная стратегия была осознана им и принята к исполнению, демон опять разбудил его с призывом к молитве. Преподобный же ответил, что знает, когда ему молиться и повернулся на другой бок. Подкрепив себя сном, он исполнил свое молитвенное правило.

Если же человек не приходит к решению, к которому пришел преподобный Паисий, то в его жизни может реализоваться схема искушения, описанная упомянутым старцем Иосифом. Демон может позволить монаху совершать долгие молитвы, вследствие чего монах может начать думать, что достиг бесстрастия и может жить без пищи. «И когда бес увидит, что он [монах] дошел до предела, тогда оставляет подвижника, и тот падает». Когда тело истощится и изнеможет, демон нападает на человека «и тянет за собой тысячи и других лукавых духов. И они совершенно удушают его, если он сразу не разыщет опытного и дельного наставника»[34].

Слова о тысяче лукавых духов могут ассоциироваться с феноменом «тысячи мыслей». В фазе апатии сознание человека атакуется «тысячью» мыслей тревожного характера. Чтобы человек ни попытался предпринять, тревожные мысли с неумолимой логичностью «больной» логики будут пытаться доказать ему, что «ничего не получится», что «все напрасно». Любое действие, которое человек собирается вот-вот совершить, мысли оспаривают и комментируют. Человек теряется среди тысячи мыслей и не может понять, где среди них – он.

Представление о состоянии потерянности, в котором оказывается человек, охваченный «тысячью мыслей» можно получить по рассказу одной женщины о себе самой. «Чайник или утюг» – так она называет свое небольшое сочинение.