Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2025
Гармония в стихийных спорах,
И стройный мусикийский шорох
Струится в зыбких камышах.
Невозмутимый строй во всем,
Созвучье полное в природе,-
Лишь в нашей призрачной свободе
Разлад мы с нею сознаем.
Откуда, как разлад возник?
И отчего же в общем хоре
Душа не то поет, что море,
И ропщет мыслящий тростник?
А - В стихотворении «Певучесть есть в морских волнах...» (1865) пытливая мысль и «ропот», протест человека, не способного примириться со своей участью смертной и бесконечно малой части вселенной, противопоставляются музыке, разлитой в природе и отражающей ее гармоничность. Звукопись этого стихотворения помогает поэту сообщить удивительную динамику и экспрессию поэтической фантазии, преобразить поэтические этюды с натуры в такие «пейзажи в стихах», где зрительно-конкретные образы проникнуты мыслью, чувством, настроением, раздумьем: «Певучесть есть в морских волнах, / Гармония в стихийных спорах, / И стройный мусикийский шорох / Струится в зыбких камышах» («мусикийский» (устар.) — музыкальный).
Средоточием стихотворения, эмоционально «ударной» его частью является изречение французского философа Б. Паскаля. Б. Паскаль, как и Ф. И. Тютчев, размышлял над вопросом о связи человека с природой и отделенности, оторванности его от нее. «Человек не что иное, как тростник, очень слабый по природе, но этот тростник мыслит», — писал Б. Паскаль, подчеркивавший, что человек является наиболее совершенным явлением природы, и рассматривавший способность мыслить как источник силы. Ф. И. Тютчев же в данном стихотворении передал ощущение одиночества человека, отторгнутого своим познающим разумом от природы, неспособного проникнуть в гармонию ее стихийных процессов, но и не могущего примириться с этим. Тема разлада между человеком и природой с особой силой прозвучала в этом позднем стихотворении: «Невозмутимый строй во всем, / Созвучье полное в природе, — / Лишь в нашей призрачной свободе / Разлад мы с нею сознаем. / Откуда, как разлад возник? / И отчего же в общем хоре / Душа не то поет, что море, / И ропщет мыслящий тростник?»
По убеждению Ф. И. Тютчева, личное «Я» мешает человеку полностью ощутить себя частью природы и присоединить свой голос к ее «общему хору». Вместе с тем не случайно именно «стихийные споры» всегда так волнуют поэтическое воображение Ф. И. Тютчева и не случайно в памяти каждого, кто когда-либо раскрывал книгу его стихов, в особенности запечатлеваются те стихотворения, в которых поэт обращался к изображению бурь и гроз. И лучшим эпиграфом к этим стихам могли бы послужить слова из анализируемого стихотворения: «Гармония в стихийных спорах». Проходят грозы и бури, а природа еще ярче блещет всеми своими красками, еще внятнее звучит всеми своими голосами.
Р – ямб
С поляны коршун поднялся,
Высоко к небу он взвился;
Всё выше, дале вьется он -
И вот ушел за небосклон!
Природа-мать ему дала
Два мощных, два живых крыла -
А я здесь в поте и в пыли.
Я, царь земли, прирос к земли!..
<1835>
А - В 1835 году Тютчев создает стихотворение под названием «С поляны коршун поднялся…», в котором попытался понять причину тех противоречивых чувств, которые периодически обрушивались на него, мешая наслаждаться светской и семейной жизнью. Поводом для написания этого стихотворение стало наблюдение за коршуном, который на глазах поэта взвился в небо, поднимаясь все выше и выше, пока совсем не «ушел за небосклон». За его полетом Тютчев наблюдал с восхищением и некоторой тайной завистью, так как понимал, что этой гордой птице дано то, что неподвластно человеку. Поэт искренне восхищался полетом коршуна, для которого небо является родной и привычной стихией. Для Тютчева же такой полет символизирует внутреннюю свободу, которой он лишен в силу жизненных обстоятельств. Именно поэтому так радостно и грустно одновременно ему смотреть, как уходит в высь коршун, которого ничего не держит на земле.
«Природа-мать ему дала два мощных, два живых крыла», — отмечает Тютчев, восхищаясь силой этой гордой и независимой птицы. В человеке он не может уловить подобных качеств, которые позволили бы ему легко отказаться от мирской суеты и вознестись над ней. «А я здесь в поте и в пыли. Я, царь земли, прирос к земли!..», — отмечает автор. В этой фразе присутствует доля сожаления, но в то же время содержится оттенок гордости за то, что человек все же является высшим существом. Правда, ему уготована участь быть правителем на земле, и небо венцу творения Господа пока еще неподвластно. Именно по этой причине Тютчеву грустно, ведь земная жизнь полна суеты, лжи и пустых надежд, в то время как небеса даруют ощущение уверенности в собственных силах, гармонии и неподдельного счастья. Но мир устроен таким образом, что людям не дано стать птицами, и с этим автор не хочет мириться в силу своего темперамента.
Р – ямб
Есть в осени первоначальной
Короткая, но дивная пора -
Весь день стоит как бы хрустальный,
И лучезарны вечера...
Где бодрый серп гулял и падал колос,
Теперь уж пусто всё - простор везде,-
Лишь паутины тонкий волос
Блестит на праздной борозде.
Пустеет воздух, птиц не слышно боле,
Но далеко ещё до первых зимних бурь -
И льётся чистая и тёплая лазурь
На отдыхающее поле...
22 августа 1857
А - Осень еще не вступила в свои права, однако ее приближение ощущается с каждым дуновением ветра. Эта удивительная пора в народе именуется бабьим летом – последним теплым подарком природы, которая готовится к зимней спячке. «Весь день стоит как бы хрустальный и лучезарны вечера», — именно так Федор Тютчев характеризует эти еще по-летнему жаркие дни, в которых уже, тем не менее, чувствуется явственное дыхание осени.
О ее приближении свидетельствует «паутины тонкий волос», который блестит в борозде давно уже убранного поля, а также необыкновенный простор и тишина, которыми наполнен воздух. Даже «птиц не слышно боле», как это бывает ранним летним утром, так как пернатые создания заняты подготовкой к предстоящим холодам. Однако автор отмечает, что «далеко еще до первых снежных бурь», умышленно пропуская тот период осени, который славится дождями, промозглым холодным ветром и оголенными деревьями, которые сбрасывают свои листья.
Тютчев неоднократно отмечал, что осень в классическом ее проявлении наводит на него тоску, напоминая о том, что и человеческая жизнь имеет свой финал. И если бы поэт мог, то с удовольствием изменил бы устройство мира, чтобы вычеркнуть из него период медленного умирания природы. Именно поэтому осень поэт предпочитал проводить за границей, спасаясь от унылого русского пейзажа. Тем не менее, последние дни уходящего лета доставляли Тютчеву огромное удовольствие, давая ощущение радости и умиротворения.
Это праздничное и торжественное настроение отчетливо ощущается и в стихотворении «Есть в осени первоначальной…». Короткое бабье лето, наполненное солнцем и тишиной, вызывает у поэта ощущение завершения очередного жизненного этапа, но не отождествляется со смертью. Поэтому «осень первоначальная», теплая и приветливая, воспринимается Федором Тютчевым как небольшая передышка перед сменой времен года. Это – период подведения итогов и переосмысления жизненных ценностей. Поэтому у поэта он ассоциируется не с приближающейся старостью, которая, как и осень, неизбежна, а со зрелостью, мудростью и жизненным опытом, позволяющими автору избежать серьезных ошибок в принятии важных для него решений, которые требуют спокойного осмысления. Кроме этого, бабье лето для Федора Тютчева – это возможность почувствовать себя по-настоящему свободным и насладиться гармонией природы, которая словно бы замерла в ожидании предстоящих холодов, спеша отдать миру последние краски лета с его благоухающими травами, бездонным голубым небом, теплым ветром, опустевшими и от этого кажущимися необъятными полями, а также ярким солнцем, которое уже не обжигает, а всего лишь нежно ласкает кожу.
Р – ямб
SILENTIUM!
Молчи, скрывайся и таи
И чувства и мечты свои -
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи,-
Любуйся ими - и молчи.
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живёшь?
Мысль изречённая есть ложь.
Взрывая, возмутишь ключи,-
Питайся ими - и молчи.
Лишь жить в себе самом умей -
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи,-
Внимай их пенью - и молчи!..
* Молчание! (лат.).
А - Стихотворение «Silentium!» увидело свет в 1830 году, однако предполагается, что создано оно было гораздо раньше. И поводом для написания столь необычного как по форме, так и по содержанию произведения послужила женитьба Тютчева на Элеоноре Петерсон через несколько лет после поступления на дипломатическую службу. Поэт был безумно влюблен в свою молодую жену и после свадьбы считал себя по-настоящему счастливым человеком. Однако предчувствие неминуемой беды все же не давало Тютчеву покоя. Именно осмыслению своих тревог и переживаний, попыткам понять, что же именно вызывает в нем смутное чувство тревоги, посвящено стихотворение «Silentium!».
Начинается оно весьма нетипично для поэта, которому впоследствии суждено было стать родоначальником русского романтизма. Первые строчки – это призыв молчать, скрывая свои чувства и мысли, что можно объяснить родом деятельности Тютчева-дипломата. Однако далее поэт развивает свою мысль, отмечая, что мечты напоминают ему звезды в ночи, которые также эфемерны и далеки. Поэтому автор призывает, обращаясь к неизвестному собеседнику: «Любуйся ими – и молчи!». Под вторым участником этого странного диалога многие исследователи творчества Тютчева подразумевают его супругу Элеонору. Однако обращения поэта адресованы не женщине, а мужчине. С учетом того, что Тютчев свои первые стихи вообще не планировал кому-либо показывать, нетрудно догадаться, что эту необычную беседу автор ведет сам с собой. И именно самому себе он приказывает молчать, считая, что только таким способом сможет защитить свое личное счастье, свои надежды и мечты от посягательств. При этом поэт указывает на то, что «мысль изреченная есть ложь», и в этой фразе содержится намек на библейские истины, которые гласят, что мысли человека подвластны лишь Богу, а слова способен подслушать дьявол. Судя по всему, Тютчев отчаянно чего-то боится, и этот страх заставляет его замыкаться в себе, быть гораздо более сдержанным в беседах, поступках и суждениях.
Если сопоставить факты, то получается, что именно в это время поэт знакомится со своей будущей супругой и делает ей предложение. Он не тешит себя надеждой, что урожденная графиня Ботмер согласиться стать его женой. Однако, вопреки ожиданиям, получает разрешение на брак со стороны родственников Элеоноры и долгое время не может поверить своему счастью. Тютчев настолько благодарен судьбе за этот неожиданный подарок, что боится спугнуть лишним словом или же мыслью свое семейное благополучие. Именно поэтому, изредка отрываясь от своих «таинственно-волшебных дум», поэт приказывает себе: «Внимай их пенью – и молчи!». Автор словно бы предчувствует, что его личному счастью не суждено длиться вечно. И действительно, в 1838 году, после неудачного возвращения в Россию, сопровождавшегося крушением парохода, Элеонора Тютчева умирает на руках у поэта. Таким образом, его опасения становятся реальностью. По воспоминаниям очевидцев, после смерти жены Федор Тютчев стал совершенно седым за несколько часов. И – полностью расстался с иллюзиями относительно того, что сможет быть счастливым.
Р – ямб
Не то, что мните вы, природа:
Не слепок, не бездушный лик -
В ней есть душа, в ней есть свобода,
В ней есть любовь, в ней есть язык...
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вы зрите лист и цвет на древе:
Иль их садовник приклеил?
Иль зреет плод в родимом чреве
Игрою внешних, чуждых сил?..
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Они не видят и не слышат,
Живут в сем мире, как впотьмах,
Для них и солнцы, знать, не дышат,
И жизни нет в морских волнах.
Лучи к ним в душу не сходили,
Весна в груди их не цвела,
При них леса не говорили
И ночь в звездах нема была!
И языками неземными,
Волнуя реки и леса,
В ночи не совещалась с ними
В беседе дружеской гроза!
Не их вина: пойми, коль может,
Органа жизнь глухонемой!
Души его, ах! не встревожит
И голос матери самой!..
<1836>
А - В известном стихотворении «Не то, что мните вы, природа...» (не позднее апреля 1836 года) лирическая мысль Ф. И. Тютчева наиболее близка натурфилософии Шеллинга. Это стихотворение явилось полемически страстным выступлением против опубликованных во Франции двух эссе Г. Гейне «Романтическая школа» (1833) и «К истории религии и философии в Германии», где знаменитый поэт обрушился не только на натурфилософию Шеллинга, но и на поэзию «шеллингианцев» Новалиса и Гофмана, утверждая, что «обсуждать их поведение дело не критика, а врача».
«Не то, что мните вы, природа: / Не слепок, не бездушный лик — / В ней есть душа, в ней есть свобода, / В ней есть любовь, в ней есть язык...». Убеждение во всеобщей одухотворенности природы наиболее ярко выражено в этом стихотворении — своеобразном манифесте натурфилософской поэзии Ф. И. Тютчева. Эссе Г. Гейне — лишь повод, адресаты стихотворения — люди, равнодушные к природе, видящие в ней только «слепок», «бездушный лик», не способные понять ее «язык». В стихотворении Ф. И. Тютчева мы сталкиваемся не с романтической метафоризацией и психологизацией природы, а с одухотворением ее.
Р – ямб
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать -
В Россию можно только верить.
28 ноября 1866
А –Действительно, «умом Россию не понять», так как в этой стране испокон веков царит хаос, который, как это ни странно, является национальной особенностью славян. Постоянная жажда деятельности, стремление жить лучше, толкают тысячи людей на принятие самых парадоксальных и непредсказуемых решений, которые, в конечном счете, оказываются единственно верными. Отмечая, что Россию «аршином общим не измерить», Федор Тютчев имеет ввиду самобытность русского народа, которая не поддается европейской логике и вызывает у иностранцев суеверный ужас. Это касается не только обычаев и традиции, уклада жизни и устройства общества, в котором к моменту написания этого стихотворения только-только отменили крепостное право. В первую очередь, речь идет о загадочной русской душе и удивительном образе мыслей россиян, которые не укладываются в общемировое понимание. И именно это качество, по мнению Федора Тютчева, является наиболее важным и ценным, так как служит гарантией того, что русский народ не закостенеет в своих обывательских стремлениях, как европейцы, а пытливость и врожденное стремление к познаниям заставит нацию развиваться даже в самых сложных и гнетущих условиях.
«У ней особенная стать – в Россию можно только верить», — подчеркивает Федор Тютчев, словно бы подводя итог своим длительным раздумьям и попыткам понять феномен собственной страны. Действительно, Россия непредсказуема, и эта ее национальная черта ставит крест на честолюбивых планах многих европейцев, которые испокон веков пытались покорить страну, понять которую были не в силах. Более того, сами россияне не в состоянии дать ответ на вопрос, что ждет их через год или два, ведь жизнь постоянно меняется, а славянской душе чуждо чувство инертности. Поэтому все, что остается, так это вера в державу, которая обладает могуществом именно потому, что предугадать ее следующий шаг не в состоянии даже сами россияне.
Следует отметить, что слова Тютчева в этом отношении оказались пророческими, так как все последующие события, которые на протяжении полутора веков происходили в России, постоянно шокировали мировую общественность. Поэтому неудивительно, что даже немецкий канцлер Отто фон Бисмарк в середине 19 века предостерегал своих соотечественников от войны с Россией, утверждая, что на каждую военную хитрость она ответит неимоверной глупостью и при этом окажется в победителях.
Р-ямб
Дата: 2019-07-30, просмотров: 121.