По Бакунину такие гарантии возникают в каждой стране, где начался процесс эмансипации общества. Во всех странах, где установился механизм, который действительно может следить за деятельностью носителей власти, ибо власть в состоянии испортить даже самых лучших людей, может установиться свобода.

           Завоевания свободы и утверждение общечеловеческого права для всех и каждого он связывал с классовой борьбой, однако в социалистическом будущем свобода и право не предстают атрибутами классового господства в отношении трудящихся, а лишь требованиями высокой нравственности, обращенными к индивидам, коллективам и социальным группам. После продолжительной освободительной войны рабочий выйдет победителем, и тогда последний должен будет проявить «чувство справедливости и братства свободного человека» по отношению к своему вчерашнему угнетателю. Социализм в теории Бакунина получает синтез с анархией: «свобода без социализма – это привилегия, несправедливость; социализм без свободы – это рабство и скотство».

Социальная революция – это уничтожение всех институтов неравенства и насилия и прежде всего государства. Отличительная черта социальной революции от политической, так это то, что революция совершается не только с помощью революционная сила (в том числе и нового революционного государства), а более всего с помощью народной силой, причем эта сила должна быть организованной. Причина этой организованности – революционные страсти. В его теории движущие силы воспринимаются в абстрактно-доктриальном смысле. Анархия Бакунина безусловна критична по отношению к существующей действительности, вот только достаточно примитивна и нереалистична в отношении указании средств и путей совершения социальной революции.

В филосовско-политическом наследии Бакунина одной из главных тем стала тема соотношения власти и свободы. Наиболее наглядным примером для него выступала организация государства и церкви. Главными недостатками этих систем философ видел в их деспотическом, извращенном и безличном бюрократизме, который озабочен чисто своими прагматическими целями. Эти цели выполняются за счет паразитирующей огромной массы чиновных служителей.

Для Бакунина сущность всякой централизованной власти заключается в поработительной силе, которая мешает делу свободы. Таким образом власть везде мешает свободе, сопутствующие власти привилегии равенству, эксплуатация – братству людей, несправедливость и ложь – справедливости и истине. Анархист выступал по возможности, чтобы социальная революция прошла в русле атеизма, так как мировая практика показала, что достаточно одного господина на небесах, чтобы тысячи господ расположились на самой земле. Поклонение божеству препятствует уважению человека. После революции главную роль будет играть не государственная политика, а политика народов, политика независимых свободных людей.

Бюрократическая заорганизованность присуща не только государству, но и науки, если она всецело подчинена метафизическим догмам и всевозможным «всепожирающим абстракциям». Этот же порок присущ и общественным организациям, созданным на мнимосолидных основаниях, и в первую очередь – партиям. Он присущ всем существующим формам людской солидарности, которые не были очеловечены. Для того, чтобы произошло всеочеловечевание всех социальных институтов требуется провести социальную революцию.

Несмотря на свою деятельность в Интернационале, Бакунин в конце концов стал относиться критически к учению Карла Маркса. Он отрицал идею создания народного государства, где установится диктатура пролетариата. В этом случае возникает законный вопрос: «Кто должен подчиниться пролетариату?» В результате государственных преобразований по Марксу установится новое деспотическое государство, как назвал это Плеханов «обновленный царский деспотизм на коммунистической подкладке».

В Русском народе Бакунин видел наличие особого идеала – боевого, бунтовского. Революционной ситуации могло способствовать наличие у народа убеждения, что вся земля принадлежит последнему, и право пользоваться землей принадлежит не отдельному человеку, а целой общине, разделившей её временно между членами последней. Псевдоабсолютная автономия общины приводит последнюю к конфликту с государством.

Другим видным представителем русского анархического движения был Петр Алексеевич Кропоткин (1845-1921) – последний из плеяды всемирно известных пропагандистов анархистских взглядов и идей в России. Библиография его работ периода 90-х и 900-х годов производит впечатление калейдоскопа. Его статьи в газетах "Le Revolte" и "La Revolte" и журналах "Freedom" и "Nineteenth Century" составили такие труды, как "Справедливость и нравственность" (лекция, прочитанная в начале 1888 г. в Манчестере), "Нравственные начала анархизма" (1890 г. Париж11), "Хлеб и воля" (1892 г. Париж), "Современная наука и анархия" (1912 г.12 Лондон), "Поля, фабрики и мастерские" (1898 г. Лондон), "Коммунизм и анархия (Довольство для всех)" (1899 г.), "Анархия: ее философия, ее идеал. Публичная лекция" (1900 г. Женева), "Этика анархизма" (1900 г.), "Взаимная помощь как фактор эволюции" (1902 г.)