Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Как полагает Олсон, поведение малой группы несводимо к поведению отдельно взятого индивида (несвязанного с какой-либо группой), с одной стороны, и к поведению большой группы, с другой. Как отмечалось, «малая группа» представляет собой первичный, далее уже неделимый элемент.
Совокупность этих элементов образует макроструктуру любого относительно организованного сообщества. В этом случае можно говорить о «федерализма первого порядка», который в равной степени присущ как унитарным, так и федеративным государствам. Соответственно, то, что юристы называют федерализмом (=в узком смысле), является «федерализмом второго порядка», присущего только федеративным государствам.
Каждая малая группа характеризуется, по крайней мере, тремя признаками: 1) устойчивостью, непрерывностью и относительной долговременностью эксклюзивных связей между её участниками; 2) специфической эмоциональной атмосферой, в которой взаимодействуют её участники и 3) спецификой общих моральных правил, которых придерживаются участники группы.
Исследовательский интерес Олсона сосредоточен по преимуществу на анализе связей внутри малой группы и на некоторых проблемах корпоративной морали, прежде всего на проблеме принуждения. Исходным при олсоновском анализе малых групп является понятие олигополия, т.е. сговор нескольких относительно крупных фирм для контроля соответствующего сектора товаров и услуг. Аналогом олигополии в публичном праве, согласно Олсону, являются привилегированные и промежуточные группы.
«Привилегированная группа - это такая группа, каждый или хотя бы один из членов которой имеет мотив к добыванию коллективного блага, даже если необходимо взять все издержки на себя…
Промежуточная группа - это группа, в которой ни один из участников не получает настолько значительной доли общей выгоды, чтобы иметь мотивацию обеспечивать это благо только самостоятельно. Однако число участников этой группы не настолько велико, что никто не заметит, если один из них откажется взять какую-то долю издержек на себя. В такой группе коллективное благо может быть, и в равной степени может не быть обеспечено; однако оно абсолютно точно не будет получено без помощи какой-либо координации или организации группы.»[26]
Таким образом, промежуточная группа по определению представляет собой неустойчивое объединение, которое может быть сублимировано в привилегированную группу, участники которой отличаются высокой персональной мотивацией в добывании общественного блага. С другой стороны, при неблагоприятных условиях промежуточная группа может самоликвидироваться и полностью раствориться в «атомистической конкуренции», или гоббсовском bellum omnium contra omnes.
2.5. Теория групп Олсона на примере России
Олсоновская теория групп, на наш взгляд, легко поддаётся «транспозиции» в плоскость федеративных отношений. Более того, указанная теория, на наш взгляд, позволяет по-новому сформулировать проблему федерализма:
Каким образом «группы» способны обеспечить прочную связь между «федерализмом первого порядка» и «федерализмом второго порядка»? Другими словами, между «большими группами» (=субъектами федерации и (или) их объединениями), с одной стороны, и «малыми группами» (небольшая фирма, кафедра вуза, сельская больница и т.п.), с другой, необходимо найти среднее звено, которое могло бы выполнять посреднические функции.
Олсоновская «промежуточная группа» не может выполнять эту роль по той причине, что она тяготеет к малой группе как своему идеалу и поэтому не может вместить и удержать целей и задач больших групп. К тому же, как сказано выше, промежуточная группа лабильна и легко самоликвидируется. Впрочем, Олсон сам указал на возможного посредника между большими и малыми группами.
Для этого он предлагает рассмотреть случай «федеральной» группы - группы, подразделённой на несколько малых групп, каждая из которых имеет причины воссоединиться с остальными для создания федерации, представляющей большую группу в целом. Если центральная (или федеральная) организация предоставляет какой-либо услуги малой группе, входящей в федерацию, то, скорее всего, малые группы используют социальную мотивацию, чтобы заставить индивидов, принадлежащих к каждой из малых групп, вносить вклад в достижение коллективных целей группы в целом, Таким образом, организации, использующие избирательные социальные мотивы для мобилизации латентной группы, должны быть федерациями, состоящими из малых групп.»[27]
В терминах публичного права можно сказать, что базовыми «федерациями», или «федерациями первого порядка» в олсоновской перспективе могут выступать муниципалитеты. В условиях России в качестве репрезентативного муниципалитета можно рассматривать средний город (от 50 до 100 тыс. жителей)[28].
В свою очередь, смежные муниципалитеты также федерируются в «мунисфедерацию» (например, по 5-7 муниципалитетов в соответствующей «мунисфедерации»). При этом сообщество сопредельных муниципалитетов, или мунисфедерация непременно создаёт для лоббирования общегрупповых интересов собственную организацию. Механизм такого федерирования можно рассматривать как в восходящей, так и нисходящей перспективе.
В перспективе восходящего федерирования каждый субъект федерации можно рассматривать как политическое объединение соответствующих «мунисфедераций». С другой стороны, субъект федерации - на супрамуниципальном уровне властеотношений - является неделимым элементом федерализма второго порядка (см. выше). На этом уровне особое значение приобретает то, что можно назвать «трансрегиональным федерированием». Думается, что для асимметричной федерации типа России трансрегиональные объединения (несмежных) субъектов федерации (например, Хабаровский край + Татарстан + Республика Саха + Ленинградская область + Ингушетия) не менее важны, чем объединения сопредельных субъектов типа «Большая Волга».
Как справедливо отмечает А.С.Автономов, «нельзя забывать, что одной из острейших проблем остаётся неравномерность развития различных субъектов РФ, когда одни из них находятся на уровне постиндустриального развития (например, Москва), другие - на индустриальной стадии (например, Нижегородская область), третьи - на доиндустриальной стадии эволюции (например, Бурят-Агинский Автономный Округ)… В результате этого они отчуждены друг от друга, что не может не расшатывать Российскую Федерацию как единое государство.»[29] В этих условиях именно трансрегиональные группы субъектов могут стать «скрепами» российского федерализма.
По мнению Олсона, в любом государстве существует такой сектор общества, который не поддаётся эффективной структуризации. Именно в этом секторе господствует «атомистическая конкуренция». Индивиды из этого сектора часто объективно и (или) субъективно неспособны идентифицировать и, тем более, отстаивать общие интересы. К таким плохо структурируемым «социальным конгломератам» относятся, например, лица без определённого места жительства, носители тяжёлых форм инвалидности, семьи, находящиеся за чертой бедности, все те, которые по Олсону, «страдают молча».
Таким образом, латентная группа является тем первичным (для нас, но не по природе) социальным объектом, с которым мы сталкиваемся при попытке идентифицировать какой бы то ни было социальную единицу. Во-вторых, только латентные группы обладает потенцией к мобилизации и дальнейшей внутривидовой дифференциации.
Соответственно, только члены мобилизованной латентной группы могут стать «рациональными агентами» народного хозяйства и, тем самым, предсказуемыми участниками финансовых отношений;
Большая латентная группа может быть мобилизована и в целях общего инклюзивного блага (например, улучшения чистоты и порядка в публичных местах города), но при этом надо учитывать, по крайней мере, два обстоятельства: если даже такое благо и будет достигнуто в рамках большой группы, т.е. без её дальнейшей дифференциации, то результат всегда будет субоптимальным; во-вторых, даже субоптимальный результат проблематичен без соответствующих принудительных мер или без поддержки со стороны т.н. неколлективных товаров;
Последний вид поддержки, на наш взгляд, более предпочтителен, поскольку создаёт для отдельных индивидов психологически положительную мотивацию.
Мобилизованные группы, особенно административные ассоциации, необходимо оформлять в двухаспектном режиме, а именно: такие группы одновременно должны иметь экслюзивные и инклюзивные характеристики. Например, предпринимательская солидарность, основанная на принципах землячества, должна сопровождаться стремлением группы к защите определённых инклюзивных благ (например, финансовая поддержка муниципальных предприятий автобусного междугороднего сообщения).
При этом публичные финансы, как правило, не должны использоваться для обеспечения эксклюзивного блага группы (олигополия, в том числе в области публичного права, не должна находиться на дотации соответствующего бюджета). С другой стороны, всякая «олигополия» вправе претендовать на публично-финансовую поддержку в части её усилий. направленных на сохранение и (или) преумножение инклюзивных коллективных благ.
Большие группы часто рискуют вообще не обеспечить своих членов тем или иным общественным благом. Напротив, малые группы обычно в состоянии генерировать соответствующее общегрупповое благо. Однако, как полагает Олсон, сотрудничество членов малых групп обычно прекращается до того, как каждый участник получил оптимальное количество и (или) качество этого блага.
В таких условиях среди малых групп особое значение приобретают привилегированные группы. Они отличаются высокой мотивацией членов в части достижения общегруппового интереса. Примером привилегированной группы можно считать отдалённый посёлок состоятельных граждан, который соединяется с ближайшим мегаполисом единственной муниципальной автодорогой. В этих условиях муниципальная власть фактически может «делегировать» указанному посёлку значительную часть издержек на поддержание этой автодороги в пригодном для эксплутации состоянии. Отсюда, чем больше внутри «рамочной» большой группы привилегированных малых групп, тем меньше нагрузка на публичные финансы «рамочной» организации.
Роль публичных финансов критически важна в стадии инициации, т.е. организационного оформления группы; при этом организационные издержки, по понятным причинам, будут тем выше, чем больше в этой группе участников. Опасность больших групп для публичных финансов заключается в том, что организационный аппарат таких групп нередко превращается в самодовлеющую бюрократическую корпорацию, интересы которой отнюдь не всегда совпадают с общегрупповыми интересами;
Однако бюрократический аппарата всегда выступает от имени всей группы, поэтому оптимальной финансовой политикой в такой ситуации требует постоянного поддержания процесса дифференциации относительно крупной группы и создание внутри неё системы «пентархий», или «септархий», объединяющих по 5-7 малых групп; такие микрофедерации могут испытывать затруднения как раз на начальной стадии своего организационного оформления. Без публичной поддержки оптимальная система микрофедераций может вообще не возникнуть, так как «издержки по получению первой единицы коллективного блага будут слишком велики по сравнению с издержками по обеспечению последующих единиц этого блага»[30]. В такой ситуации ни одна малая группа не захочет стать членом средней федерированной группы, поскольку это приведёт к резкому, хотя и временному возрастанию расходов.
Таким образом, всякая большая группа (например, субъект федерации) должна носить по преимуществу «рамочный» характер, т.е. объединять средние группы (например, административные ассоциации), которые, в свою очередь, являются объединением «мунисфедераций» (по 5-7 муниципалитетов в каждой). Муниципалитеты, в такой нисходящей перспективе, также являются «микрофедерациями малых групп».
Как бы то ни было, правящая элита асимметричной федерации должна постоянно помнить об объективной неэффективности неструктурированных больших групп, прежде всего в части обеспечения общественных благ. «Только когда группы малы или когда им посчастливилось иметь возможность предложить индивидуальные стимулы, они смогут организоваться и действовать для достижения общих целей.»[31]
В своей книге «Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция, социальный склероз» Олсон исследует парадокс группового поведения. «Обычно считается само собой разумеющимся, что если все в группе индивидуумов имеют общие интересы, то группа будет стремиться содействовать этим общим интересам. Поэтому многие политологи в США долгое время предполагали, что граждане с общими политическими интересами будут организовываться и пытаться лоббировать эти интересы. Каждый индивидуум принадлежал бы к одной или нескольким социальным группам, и исход политического процесса объяснялся бы равнодействующей давлений этих конкурирующих групп. В общем, если индивидуумы, принадлежащие к какой-то категории или классу, достаточно своекорыстны и если у них есть общий интерес, то и их группа до известной степени будет действовать в своекорыстной манере или в групповых интересах»[32].
По мнению Олсона, эти допущения фундаментально и бесповоротно ошибочны, так как «сам факт, что цель или интерес - общие для всей группы или разделяются всеми ее членами, означает, что выгоду от любой жертвы, которую приносит отдельный индивидуум для достижения этой общей цели, он разделяет с любым другим членом группы. Следовательно, любой член группы лиц, имеющих общий интерес, получит лишь маленькую толику от любой жертвы, которую он принес для достижения общей цели. Так как выгода достается любому члену группы, те, кто не внес никакого вклада в ее обеспечение, получат ровно столько же, сколько и те, кто такой вклад сделал»[33]. Парадокс, по Олсону, состоит в том, что «большие группы не будут действовать в своих групповых интересах, по крайней мере, в том случае, когда они состоят из рациональных индивидуумов».
В связи с этим и возникает необходимость разработки коллективных благ, которые могут стать основополагающим звеном в совместных действиях группы, и избирательных стимулов, которые применяются к индивидам избирательно, в зависимости от того, вносят они вклад в обеспечение коллективных благ или нет. Это особого вида блага, которые, будучи предоставлены одному лицу, достаются всему населению, независимо от того, были ли они оплачены всеми. К таким благам относятся справедливость, бесклассовое общество и т.д.
Однако Олсон считает, что отдельных людей приходится принуждать к совместным действиям, вынужденному сотрудничеству, так как если тот, кто не вносит определенный вклад в деятельность группы, получает от нее такую же выгоду, как и активный участник, то групп не было бы вообще. Олсон показывает значение механизмов, позволяющих создать группу, которая борется за свои интересы.
Выводы, сделанные Олсоном, позволяют понять специфику внутригрупповых интересов и определить те социальные мотивации и вознаграждения, которые могут сделать участие в политической жизни привлекательными для большего числа членов общества.
Теория Олсона еще только ждет пристального и детального внимания российских ученых, хотя на Западе она уже завоевала большое признание и прочную популярность. Ряд известных ученых, таких, например, как Пол Самюэльсон, Пьер Лемье и др. считают, что она окажет существенное влияние на идеи и политику грядущих десятилетий.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В чем значимость государственно-правовой идей М.Олсона? Прежде всего, в том, что современная, привычная нам модель демократии в будущем может значительно измениться. Ожидаемые изменения связываются с развитием новых средств электронной коммуникации и повышением среднего уровня образования. Здесь важное значение приобретают новые модели участия граждан в формировании демократических институтов.
Стремительное распространение современных информационных технологий - явление нового порядка. Во-первых, появляется возможность оперативного доступа неограниченного количества людей к текстам законопроектов еще на стадии их предварительной разработки, а также к максимальному объему аналитической информации несекретного характера.
Во-вторых, принципиальное нововведение нового этапа информационной революции - возможность каждого гражданина с минимальными, практически нулевыми, издержками обратиться к неограниченной по своему составу аудитории - всех подключенных к Интернету. У избирателей, вне зависимости от уровня доходов, принципиально расширяются возможности организованно, точнее, «самоорганизованно», лоббировать, отстаивать свои интересы и на региональном, и на государственном уровнях. В результате упрощается как формирование «малых групп» избирателей, так и координация действий между ними.
Согласно анализу М. Олсона, типичный рациональный индивид, входящий в большую социально-экономическую группу, не будет добровольно жертвовать ради достижения ее политических целей, не имея каких-либо особых стимулов. Во-первых, он знает, что его усилия не окажут заметного воздействия, а во-вторых, он разделит выгоду, достигнутую за счет других (эффект безбилетника). Исключение составляют участие в голосовании и подписание петиций, т.е. случаев, когда издержки оказываются ниже некоего критического порога. По-видимому, принципиальное снижение издержек, связанное с развитием электронных коммуникаций, позволит перейти этот барьер и создаст предпосылки расширенного участия «рядовых» избирателей в политической жизни.
Благодаря снижению издержек на получение и передачу информации группа людей, имеющих возможность принимать участие выработке и принятии политически значимых решений, значительно увеличивается - потенциально до уровня всего политически активного населения. В результате создаются предпосылки постепенного уменьшения остро ощущаемого неравенства политических возможностей граждан формально демократических государств, предопределяемое неравенством в распределении собственности и доходах.
Важным сопутствующим фактором является стремительное увеличение среднего уровня образования избирателей в большинстве стран мира, наблюдаемое на протяжении всего ХХ века.
Большое значение приобретают возможности оперативного, прямого доступа избирателей к предметной, экспертной информации.
Существующая модель демократии, как показывают события новейшей истории, в том числе и современной России, действительно крайне несовершенна. Остро ощущаемая невозможность для рядовых избирателей оказывать влияние на курс проводимой государством, федеральными и местными властями политики вызывает высокий уровень напряженности в обществе. В то же время уже современный уровень развития коммуникаций позволяет рассчитывать на перспективность ведения разработки соответствующих программных продуктов - «электронных интерфейсов» демократии участия.
В российских условиях агентами продвижения подобных разработок могут стать как конкурирующие новообразующиеся политические партии и движения, заинтересованные в расширении числа своих активистов, так и, по-видимому, зарубежные благотворительные фонды, ставящие своей целью развитие институтов гражданского общества.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Автономов А.С. Ключевые проблемы российского федерализма на современном этапе в: Материалы круглого стола « 5 лет конституции РФ» М.: МГЮА, Фонд правовых реформ федерализма и МСУ. 1999.
2. Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. М.:Росспэн, 1998.
3. Бриттан С. Капитализм с человеческим лицом. СПб. 1998.
4. Гидденс Э. Социология. М., 1999.
5. Гладкий Ю.Н., Доброскок В.А., Семенов С.П. Социально-экономическая география России. М.:Гардарика. 2001.
6. Голосов Г.В. Сравнительная политология. - Новосибирск, 1994.
7. Конституции зарубежных государств. - М.: БЕК, 1996.
8. Олсон М. Логика колективных действий. М.: Фонд экономической инициативы, 1995.
9. Олсон М. Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция и социальный склероз. Новосибирск, 1998.
10. Остром В. Смысл американского федерализма: что такое самоуправляющееся общество. М., 1993.
11. Федералист - политические эссе А.Гамильтона, Дж.Мэдисона и Дж. Джея. М.:Весь Мир. 2000.
12. Фридмен Я. Американская правовая культура и федерализм // Полис. 1992. №4.
13. Чиркин В.Е. Модели современного федерализма: сравнительный анализ. М., 1993.
14. Шаститко А.Е. Неоинституциональная экономическая теория. М., 1999.
[1] Гидденс Э. Социология. М., 1999.
[2] Там же.
[3] Олсон М. Логика коллективных действий. М.: Фонд экономической инициативы, 1995, С.18.
[4] Олсон М. Логика коллективных действий. М., 1995. С.12.
[5] Олсон М. Логика колективных действий. М.: Фонд экономической инициативы, 1995, Олсон М. Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция и социальный склероз. Новосибирск, 1998.
[6] Бриттан С. Капитализм с человеческим лицом. СПб. 1998. С.178.
[7] Шаститко А.Е. Неоинституциональная экономическая теория. М., 1999. С. 390-403.
[8] Олсон М. Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция и социальный склероз. Новосибирск, 1998. с.44.
[9] Олсон М. Логика коллективных действий. Общественные блага и теория групп. М., 1995. С. 20-30.
[10] Голосов Г.В. Сравнительная политология. - Новосибирск, 1994, с.101-102.
[11] Конституции зарубежных государств. - М.: БЕК, 1996.
[12] Остром В. Смысл американского федерализма: что такое самоуправляющееся общество. М., 1993; Фридмен Я. Американская правовая культура и федерализм // Полис. 1992. №4, с.176; Чиркин В.Е. Модели современного федерализма: сравнительный анализ. М., 1993 и др.
[13] Олсон М. Логика коллективных действий. М.: Фонд экономической инициативы, 1995, с.2.
[14] Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. М.:Росспэн, 1998, с.11.
[15] Федералист - политические эссе А.Гамильтона, Дж.Мэдисона и Дж. Джея. М.:Весь Мир. 2000, с.61-62
[16] Олсон М. Логика колективных действий. М.: Фонд экономической инициативы, 1995, с.2.
[17] Указ. соч. с.17.
[18] Указ.соч. с.3.
[19] Указ. соч.с.3.
[20] Указ. соч.с.34.
[21] Указ. соч. с.34-35.
[22] Указ.соч. с.31.
[23] Указ.соч. с.14.
[24] Указ. соч. с.43.
[25] Указ. соч. с.46.
[26] Указ. соч. с.45.
[27] Указ. соч. с.57.
[28] Гладкий Ю.Н., Доброскок В.А., Семенов С.П. Социально-экономическая география России. М.:Гардарика. 2001, с.312
[29] Автономов А.С. Ключевые проблемы российского федерализма на современном этапе в: Материалы круглого стола « 5 лет конституции РФ» М.: МГЮА, Фонд правовых реформ федерализма и МСУ. 1999, с.135
[30] Олсон М. Логика коллективных действий. М.: Фонд экономической инициативы, 1995 с.43.
[31] Указ. соч. с.155.
[32] Olson Mancur. The Rise and Decline of Nations. New Haven: Yale Univ. Press, 1982; Олсон М. Возвышение и упадок народов. Экономический рост, стагфляция, социальный склероз. Пер. с англ. – Новосибирск: ЭКОР, 1998, с.39.
[33] Указ.соч., с.40.
Дата: 2019-07-30, просмотров: 168.