Согласно ст. 46 Конституции РФ каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод, в случае нарушения или оспаривания права всякое заинтересованное лицо может обратиться в суд с требованием о его защите. Одной из ключевых форм процессуальной защиты является подача иска.[1]

Иск и исковая форма защиты прав известна российскому праву уже несколько столетий. Однако и к настоящему времени нельзя сказать о полной исследованности темы «иска», отсутствии проблем и дискуссий по данному вопросу. Наглядным примером этому служит то, что действующее законодательство Российской Федерации вообще не содержит конкретного определения иска. Даже обновленное процессуальное законодательство Российской Федерации не дало легального определения иска. Вызвано вышесказанное, тем, что единого понятия иска не сложилось и в самой юридической науке.

Слово «иск» происходит от «искать» - искивать кого-то или что-то, сыскивать, отыскивать, стараться найти; добиваться чего или промышлять то, чего нет, - именно такое определение можно найти в словаре В.И. Даля.[2]

В светочи знаний конца XIX века – энциклопедии Брокгауза и Ефрона иск определялся в двух значениях: во-первых, иск есть юридическая возможность защищать свое гражданское право судебным порядком; во-вторых, иск означает судебное действие истца, обратившегося к промоции суда, чтобы обязать ответчика признать его право или исполнить то, что он должен.

Несколько иначе сформулировано определение иска в Советской энциклопедии, где иск - это обращение в суд, арбитраж, третейский суд за защитой нарушенного, оспариваемого права или охраняемого законом интереса.

Что касается российского процессуального законодательства, то оно и в самом деле не содержит конкретного легального определения иска, несмотря на то, что категория «иск» является ключевой в процессуальном судопроизводстве и употребляется законодателем в тысячах нормативных актов.

Как отмечает Г.Л. Осокина, неоднозначность, чрезвычайная запутанность в толковании термина «иск» и сопутствующих ему категорий в свое время породили у некоторых исследователей пессимизм во взглядах на проблему иска, отсутствие четкой и ясной перспективы в ее разрешении. Как выход из создавшегося положения предлагалось вообще отказаться от использования категории «иска» и сопутствующей исковой терминологии.[3]

Долгое время в качестве господствующего в советской процессуальной науке существовал подход, в соответствии, с которым иск рассматривался, как единое понятие, имеющее процессуальную и материально-правовую стороны (А.А. Добровольский, С.А. Иванова, Д.М. Чечот и др.), при этом требование к суду о защите права составляет процессуальную сторону иска, а требование истца к ответчику – материально-правовую сторону иска. В едином понятии иска акцентируется материально-правовая сторона. «Суть любого иска как средства защиты права, - писал А.А. Добровольский, - заключается именно в том, что суд…должен проверить законность и обоснованность... материально-правового требования истца к ответчику. Только наличием материально-правовой стороны иска, т.е. правового требования истца к ответчику, можно объяснить существование таких институтов процесса, как признание иска, отказ от иска, мировое соглашение. Следовательно, материально-правовая сторона иска – это неотъемлемый признак для определения сущности любого иска». Таким образом, иск - это единое понятие, состоящее из двух сторон: материально-правовой и процессуальной, где предпочтение отдается материально-правовой стороне, определяющей природу иска.[4]

Другая группа ученых отстаивала идею о двух самостоятельных понятиях иска: понятии иска в материально-правовом и иска в процессуальном смыслах (М.А. Гурвич, М.С. Шакарян, А.Т. Боннер, И.М. Пятилетов, и др.). Сторонники этого подхода считали, что под иском в материально-правовом смысле понимается требование истца к ответчику, и в этом качестве иск выступает как институт материального права; а под иском в процессуальном смысле понимается обращение истца в суд за защитой права и в этом качестве иск выступает как институт процессуального права. Данный подход к понятию иска является наиболее ранним, возник он еще до революции и пришел в российское право из трудов немецких ученых-юристов середины XIX в

Все большее распространение получает универсальная точка зрения на понятие иска, сглаживающая противоречия (Г.Л. Осокина, В.А. Мусин, др.).

По итогам вышесказанного, хотелось бы отметить, что позиция авторов, настаивающих на существовании двух самостоятельных понятий иска: иска в материально-правовом смысле и иска в процессуальном смысле не отвечает требованию единства и универсальности иска как средства судебной защиты прав и законных интересов. Признавая существование двух самостоятельных понятий иска, авторы тем самым противопоставляют две категории субъектов, управомоченных законом на обращение в суд с требованием о защите. Для лиц, защищающих чужое право или охраняемый законом интерес, иск как самостоятельная категория будет существовать лишь в процессуальном смысле. Для лиц, защищающих свое право или законный интерес, иск в качестве самостоятельной категории будет существовать в двух своих разновидностях: как институт процессуального права и как институт материального права. О каком же единстве тогда может идти речь, если для различных категорий субъектов предлагаются различные понятия иска?[5]

Также не отвечает требованию единства и универсальности и так называемое единое понятие иска, рассматриваемое как единство начал: материально правового и процессуального. Разумеется, понятие иска, включающего в себя материально-правовой и процессуальный элементы, по содержанию шире и богаче, чем понятие иска в процессуальном или материальном смыслах, поскольку наряду с требованием к суду включает в качестве обязательного, непременного составного элемента материально-правовое требование истца к ответчику. Причем, материально-правовое требование истца к ответчику, как уже было отмечено, рассматривается в качестве главной, отличительной черты любого иска. При таком понимании иска, требование лица, выступающего от своего имени в защиту прав и законных интересов других лиц, нельзя называть иском, ибо это требование не содержит и не может содержать такого существенного признака любого иска как материально- правое требование истца к ответчику. Однако такой вывод противоречит действующему процессуальному законодательству России, использующему термин «иск» применительно к лицам, защищающим чужое право или интерес.[6]

Однако, как отмечается в специальной литературе, логическая линия рассуждений двух групп ученых содержательно полностью совпадает, поскольку и те и другие понимают иск, как материально-правовое требование истца к ответчику и требование к суду одновременно. То, что двум самостоятельным понятиям иска противопоставляется одно, состоящее из двух частей – материально-правовой и процессуальной - свидетельствует о различиях несущественных, терминологического характера, в основном противоречий нет

Итак, универсальное определение иска в процессуальном праве Российской Федерации выглядит следующим образом. Иск – это обращенное к суду (судье) требование заинтересованного лица о защите своего или чужого права, либо охраняемого законом интереса. Соответственно иск, как институт процессуального гражданского права необходимо определить, как требование заинтересованного лица, вытекающее из спорного материального правоотношения, о защите своего или чужого права либо законного интереса, подлежащее рассмотрению и разрешению в установленном законом порядке.

Таким образом, будучи средством защиты субъективных прав и охраняемых законом интересов, иск представляет собой юридическое действие, возбуждающее деятельность суда (судьи) по отправлению правосудия. Иск является по своей юридической природе процессуальным институтом.