Особенности такого вида доказательств как аудио- и видеозаписи учитываются при определении порядка их исследования в ходе судебного разбирательства. Вид носителя, его технические характеристики имеют значение для выбора оборудования, позволяющего донести до суда и других участников процесса зрительное и звуковое содержание исследуемого доказательства. Воспроизведение видеозаписи и аудиозаписи производится в зале судебного заседания либо в ином месте, специально оборудованном для этой цели. В протоколе судебного заседания отражаются отличительные признаки просмотренных и прослушанных материалов[22]. Обязательно указывается время воспроизведения, а также лица, присутствующие при этом. Затем заслушиваются объяснения участвующих в деле лиц и представителей.

Весьма важно при работе с указанными источниками доказательств отмечать те места воспроизводимого материала, которые непосредственно относятся к делу. При этом целесообразно произвести повторную демонстрацию этих мест с уточнением отношения к ним присутствующих[23]. Воспроизведение аудио- или видеозаписи должно быть как можно качественнее и в равной степени доступно всем лицам, участвующим в деле, и иным участникам процесса, которых записи касаются. Если этого нельзя достигнуть непосредственно в зале судебного заседания, может быть использовано для этой цели специально оборудованное помещение. Решая эту проблему, суд вправе получить консультацию у специалиста.

Обращение к помощи специалиста, помимо технического обслуживания аппаратуры, посредством которой осуществляется прослушивание и просмотр аудио- или видеозаписи, возможно, в частности, в случае, когда носитель информации в силу некачественной записи либо своего производственного или временного дефекта не позволяет в обычных условиях получить определенное суждение о содержащихся в записи сведениях, для устранения чего требуется применение специальных приборов и технологий для усиления сигнала, выделения его из среды, затрудняющей четкое восприятие. Возможно, получение от специалиста консультации относительно того, является ли запись первоначальной или производной. Однако если требуются более глубокие исследования относительно достоверности информации, содержащейся в записи, установления ее происхождения, определения отношения изображения или звука к конкретному лицу, выявления признаков фальсификации, что невозможно без специальных познаний, то должна быть назначена экспертиза. На необходимость проведения экспертизы может быть указано в консультации специалиста.

В протокол судебного заседания вносятся данные о времени воспроизведения, указываются признаки этих источников доказательств. В случае, если воспроизведение аудио-, видеозаписи и их исследование производились в специально оборудованном для этой цели помещении вне здания суда, об этом также делается запись в протоколе судебного заседания. В протоколе отражаются повторные воспроизведения, также все объяснения присутствующих при просмотре и прослушивании записи участников процесса[24].

Если аудио- или видеозапись содержат сведения личного характера, то их воспроизведение и исследование в открытом судебном заседании возможны лишь с согласия лиц, которых эти сведения касаются. Если такое согласие отсутствует, то воспроизведение аудио- или видеозаписи и их исследование осуществляются в закрытом судебном заседании.

Перед воспроизведением записи целесообразно получить краткое объяснение лица, по инициативе которого она была включена судом в число доказательств по делу, относительно содержания записи, конкретных фактов, сведения о которых можно получить при ее воспроизведении, тех ключевых моментов в записи, на которые следует обратить внимание при просмотре и прослушивании записи. Включение этого пункта в процедуру исследования судом аудио- и видеозаписи обусловлено основным правилом для допустимости доказательств – его относимостью. Не относящееся к делу доказательство не может быть допущено к рассмотрению в суде.

В процессе воспроизведения может возникнуть необходимость в повторном просмотре (прослушивании) всей записи либо в повторении тех ее моментов, которые представляют особое значение для выяснения обстоятельств дела. Возможна и постановка вопросов для уточнения содержания этих частей в записи.

После окончания воспроизведения лица, участвующие в деле, дают объяснения относительно доказательственного содержания прослушанного и просмотренного материала (ст. 185 ГПК РФ).

Во время исследования аудио- или видеозаписи лицо, участвующее в деле, может заявить о подложности этого доказательства. Такое заявление нередко бывает оправданным, в практике встречаются различные виды подлога (фальсификации). В случае подложности указанных записей заинтересованное лицо вправе потребовать назначения экспертизы для подтверждения принадлежности записанных голосов указанным лицам, подлинности видеосюжетов и т.п.

Заявление о подлоге может исходить от любого лица, участвующего в деле, в отношении любого документа, представленного в качестве доказательства. При этом это лицо обязано четко указать, в чем выражается подложность записи. Утверждение о том, что факты и обстоятельства, представленные аудио – или видеозаписью, не соответствуют действительности, само по себе не является заявлением спора о подложности, а представляет собой отрицание наличия фактов, на которых основаны требования или возражения на них.

В законе не содержится указания на то, в какой форме заявляется ходатайство о подложности доказательства. Следовательно, оно может быть выражено и устно. В этом случае заявление заносится в протокол судебного заседания. В то же время предпочтительнее составление письменного процессуального документа, поскольку в нем более детально возможно отразить данные о доказательстве, показать значимость его для разрешения дела, указать признаки подложности, изложить версию возникновения. Заявление о подложности доказательства, отраженное в протоколе судебного заседания или представленное в письменной форме, должно быть подписано заявителем. Прежде чем приступить к решению вопроса о последующих действиях в связи с заявлением о подлоге, председательствующим разъясняются последствия такого заявления. Они могут носить уголовно-правовой характер в случае подтверждения факта подлога, а для заявившего лица при недобросовестности его поведения - применение санкции, предусмотренной ст. 99 ГПК: «Со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор относительно иска либо систематически противодействовавшей правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, суд может взыскать в пользу другой стороны компенсацию за фактическую потерю времени. Размер компенсации определяется судом в разумных пределах и с учетом конкретных обстоятельств».

Если заявившее о подложности доказательства лицо настаивает на обоснованности своих утверждений, то суд может предложить представившей это доказательство стороне не ссылаться на него в подтверждение своей позиции по делу, а ограничиться уже имеющимися в его распоряжении доказательствами либо представить иные доказательства. В противном случае судом должна быть проведена проверка заявления о подложности.

Фальсификация доказательств является уголовно наказуемым деянием. В соответствии со ст. 303 УК РФ фальсификация доказательств по гражданскому делу лицом, участвующим в деле, или его представителем наказывается штрафом в размере от 500 до 800 МРОТ или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от пяти до восьми месяцев, либо исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от двух до четырех месяцев.

В необходимых случаях, когда для выяснения подлинности доказательства требуются специальные познания, например, для выявления возможного монтажа материала, назначается экспертиза.

ГПК РФ не предусматривает обязанности суда возбудить уголовное дело по факту фальсификации доказательств, поскольку это входит в сферу регулирования не гражданского процессуального, а уголовного права.

Консультация специалиста

В необходимых случаях при воспроизведении аудио- или видеозаписи, а также назначении экспертизы, суд может привлекать специалистов для получения консультаций и пояснений.

Участие специалиста относится к сравнительно новому явлению в гражданском судопроизводстве.

Правовое положение специалиста и эксперта во многом сходно. Так, привлечение эксперта и специалиста необходимо в тех случаях, когда требуются определенные специальные познания и навыки в какой-либо сфере, что необходимо для доказательства обстоятельств, на которые ссылаются лица, участвующие в деле. Назначение экспертизы проводится в случаях, когда необходимо проведение исследования, осуществление технических действий, проведение сравнительного анализа и т.п. Если проведение исследования не требуется, но для наиболее полного исследования доказательства необходимы дополнительная информация о нем либо оказание технической помощи непосредственно в судебном заседании или помощь при выполнении процессуальных действий, то привлекается не эксперт, а специалист. Эксперт и специалист являются участниками процесса, но не являются лицами, участвующими в деле. Они обладают одинаковыми процессуальными правами и несут одинаковые процессуальные обязанности. Им может быть заявлен отвод по одним и тем же основаниям.

Однако, в отличие от заключения эксперта консультация специалиста не относится к средствам доказывания. Это положение ГПК РФ в последнее время подвергается критике. Поскольку доказательственное право в рамках науки и практики гражданского процесса является центральным, всякое половинчатое решение, затрагивающее вопросы доказывания и доказательств, неизбежно отражается на правоприменительной деятельности. Конструкция ч. 1 ст. 55 ГПК РФ, четко очерчивающая круг средств доказывания при переходе на состязательную модель правосудия по гражданским делам, ограничивает возможности суда и лиц, участвующих в деле, по установлению действительных обстоятельств правовой коллизии. Описание в особенной части ГПК РФ иных источников доказательственной информации не выводит ситуацию на качественно новый уровень, так как суды при "жестком" правовом регулировании хотя их и используют, но при обосновании собственных решений избегают на них ссылаться, делая вид, что таковых и не существовало[25].

Приданию пояснениям и консультациям специалиста полноценной доказательственной силы придается особое значение именно в связи с появлением новых средств доказывания, таких, как аудио- и видеозаписи, а равно модернизацией прежних, к примеру, письменных доказательств, выполненных в цифровой форме либо в традиционной графической, но переданных посредством факсимильной, электронной и иной связи. Все дело в том, что в условиях технического прогресса суду становится все труднее устанавливать достоверность тех или иных сведений, которые извлекаются из названных средств доказывания, вследствие чего ему может понадобиться помощь специалиста.

Законодатель в ч. 3 ст. 185 ГПК РФ указывает, что в целях выяснения содержащихся в аудио- или видеозаписи сведений суд вправе привлечь специалиста, а в необходимых случаях назначить экспертизу. В данном случае речь идет не о технической помощи специалиста суду при воспроизводстве аудио- или видеозаписей, а о "выяснении содержащихся в них сведений". Иными словами, объектом изучения здесь выступает само средство доказывания, причем профессиональные знания специалиста будут способствовать уяснению судом неких данных извлекаемых их записи. В частности, специалист вправе в ходе консультации отметить, что информация, имеющая место в аудио- или видеозаписях, не может быть по каким-либо причинам расценена как соответствующая истине. После чего суд в идеале должен по собственному усмотрению назначить экспертизу или же довериться консультации специалиста с тем, чтобы поставить под сомнение подлинность записи.

Но это только в идеале, поскольку, как отмечалось выше, пояснения и консультации специалиста не входят в число средств доказывания, а следовательно, суду ничего не остается, кроме как поставить вопрос о назначении экспертизы для получения заключения эксперта и решить, кто ее будет оплачивать. На практике это выглядит так. В одном из районных судов г. Саратова в закрытом судебном заседании рассматривалось дело по иску законных представителей несовершеннолетней Н. к телекомпании о возмещении морального вреда, причиненного распространением в телепрограмме "Криминальный Саратов" сведений о совершении в отношении Н. преступления.

Судом была исследована видеозапись спорного материала, из которой орган, олицетворяющий судебную власть, сделал вывод о невозможности отождествления девочки на экране с несовершеннолетней Н. Показания самой Н. и ее родителей, которые якобы узнали своего ребенка на экране, не были приняты судьей во внимание. В то же время суд не положил в основу решения и видеозапись, так как стороны отказались от оплаты экспертизы по установлению ее подлинности, специалист же для участия в процессе не приглашался, видимо, вследствие понимания судом того, что его показания и консультации не обладают доказательственным значением. Районный суд отказал в удовлетворении исковых требований, сославшись на невыполнение истцами обязанности доказать факт распространения информации о несовершеннолетней потерпевшей.[26]

Необходимо обратить внимание, еще на одну сторону проблемы. В соответствии с ГПК экспертиза может быть поручена судебно-экспертному учреждению или любому лицу, обладающему специальными знаниями, необходимыми для дачи заключения. Таким образом, закон не требует, чтобы экспертиза в обязательном порядке выполнялась сотрудниками государственных судебно-экспертных учреждений. Вместе с тем, анализ гражданских дел, показывает, что обращение в негосударственное экспертное учреждение часто не позволяет выявить подделку аудио видеозаписей, поскольку его специалисты порой не имеют необходимых специальных знаний и технических средств. Так, например, суд назначил фоноскопическую экспертизу в негосударственное экспертное учреждение, специалисты которого не имели экспертной квалификации, не обладали всей совокупностью специальных познаний, которая требуется для научно обоснованного решения вопросов судебной фоноскопической экспертизы на современном уровне развития науки. О некомпетентности экспертов данной организации свидетельствовали существенные нарушения ими требований экспертных методик. Так, незнание экспертами критериев пригодности речевых сигналов для идентификации дикторов повлекло ошибки в оценке результатов сравнительного анализа акустических и лингвистических признаков, необоснованность выводов. Техническое исследование на предмет выявления признаков монтажа было выполнено с нарушениями существующих методических указаний и рекомендаций. Вывод экспертов о том, что «признаков монтажа звукозаписи не обнаружено», ни в коей мере не устраняет сомнения в достоверности фонограмм[27].

В связи с этим, при выборе судебно-экспертного учреждения или конкретного эксперта особое внимание важно уделить проверке компетентности специалистов и наличию оборудования, отвечающего современным требованиям, предъявляемым российским законодательством к средствам измерений.