Особого внимания заслуживает архитектурное сооружение, находящееся через дорогу от парка, напротив лыжной базы, называемое в народе «белой башней». Эта водонапорная башня завода Уралмаш (1928-31 гг.) построена по проекту архитектора М. Рейшера. По замыслу автора, помимо своего утилитарного предназначения, башня исполняла роль пространственной доминанты, завершающей бульвар Культуры, одну из улиц «классического трехлучия», которые, расходясь от главной площади соцгорода Уралмаша, формировали планировочную структуру всего района. Сегодня башня с площади больше не просматривается, ее видно лишь с периферийных улиц Донбасской и Бакинских Комиссаров. C самого момента своего появления водонапорная башня стала архитектурной достопримечательностью Уралмаша и одним из его символов. Однако, немногим известно насколько у этого сооружения неординарная история.

Свердловск, 1928 год. Гигант социалистической индустрии, Уральский завод тяжелого машиностроения, только начинает переход с чертежей на стройплощадку. Для строящегося рядом жилого образования требуется водоснабжение. Проблемы отопления поселка были уже решены при помощи завезенного мазута, электричество поступало с ВИЗа, а вот вопрос с водопроводом решить, поначалу не удавалось. Воду на Уралмаш привозили в бочках, на лошадях. Поселку была нужна водонапорная башня для поддержания постоянного напора в водопроводных сетях поселка.

В конце 1928 г И. Робачевский, архитектурный руководитель Машиностроя, несмотря на поджимающие сроки проектирования и финансовые ограничения, предложил строить водонапорную башню по индивидуальному проекту. Идея была одобрена главным инженером В. Фидлером. Сразу после этого, архитекторам проектного отдела был объявлен экспресс-конкурс сроком в одну неделю. Вызов приняли трое: П. Оранский, В. Безруков и М. Рейшер. Не установлено как выглядели эскизные проекты Оранского и Безрукова, известно только, что один из них комбинировал инженерное сооружение с жилыми квартирами. Победил эскиз М. Рейшера за «оригинальное, логичное и выразительное решение промышленного объекта», по мнению жюри. «Оригинальное решение» победитель придумал за одну ночь перед сдачей, все остальное его время уходило на работу по заводским цехам.

Проектное предложение Рейшера было гениальным в своей простоте. Оно основывалось на пересечении двух геометрических тел: призматической пластины лестничной клетки и цилиндра бака, поднятого приблизительно на 1/2 высоты призмы. Этим приемом автор пытался достичь предельной динамичности облика сооружения, а также продемонстрировать подтверждение своих идей о минимуме опорных точек, необходимом для “фиксации тела в пространстве”. На вершине башни Рейшер предусмотрел две смотровые площадки, на кровле бака и в маленьком консольном объеме, венчающем лестницу и бак. Эта функция была логична в проекте башни, не только исходя из высоты самого объекта, приблизительно равняющейся 29 м., но и места его нахождения на самой высокой точке рельефа.

Выразительной была также и композиция фасада: вертикальные тяги оконных проемов в торцах лестницы контрастировали с двумя разновысокими стеклянными прорезями по низу и верху объема бака, глухая бетонная стена которого дополнительно перфорирована цепочкой круглых окошечек в уровне обходной галереи. Маленький приплюснутый объем верхней смотровой площадки с обходным балкончиком нависает несколько глубже центра окружности бака, чем лестничная клетка, поэтому консоль этого объема также поставлена на две тонкие опоры. Горизонтальная щель окна в трех его стенах придает ему легкость, отчего композиция башни получает элегантное завершение.

Выбор материала был особенно смелым – башня задумывалась в железобетоне, материале до тех пор в Свердловске не используемом. Рейшер как раз в это же время разрабатывал первые в СССР цеха из железобетонных элементов. За неимением опыта работы с железобетоном, башню в первоначальном виде сочли технически невыполнимой, и при дальнейшей разработке проекта у резервуара “выросли ножки”, четыре тонкие бетонные опоры, распределенные по радиусу. Опасаясь за устойчивость сооружения, инженер Фидлер лично подрисовал “ножки” под баком. Он же настоял на том, чтобы, во избежание риска, бак был выполнен в металле.

Железобетонные конструкции башни были разработаны московским бюро Техбетон, под руководством инженера Прохорова, осуществлявшего также контроль над строительством. Проект металлического бака-резервуара “Инце” (по системе немецкого инженера-гидравлика и архитектора Otto Intze) емкостью 750 кубометров был разработан в бюро металлических конструкций под руководством С. Короткова. Впервые в Свердловске, при сборке бака, техника склепки была заменена электросваркой. Последний сварной шов был наложен спустя пять месяцев от начала работ, 5 июня, 1931 г. Качество сварки получило высокую оценку специалистов из Москвы. Особым обстоятельством было еще и то, что бак уралмашевской башни в то время был самым крупным в мире.

Вероятно, по этой причине, резервуар не выдержал первого испытания: “Через час после заполнения бака водой и подписания акта о приеме башни в эксплуатацию произошло неожиданное – днище бака выгнулось, оборвалось, и сотни кубометров воды хлынули вниз по улице, смыв на своем пути все случайные преграды, в том числе и вооруженного постового, пронеся его на 15-20 метров от башни”. Разумеется, после этого происшествия инженеру В. Фидлеру пришлось объясняться с НКВД. Однако эта встреча произошла не раньше, чем все последствия аварии были ликвидированы. Новое днище для бака решено было делать в железобетоне. «Инженера Прохорова вызвали в Свердловск, и пока он ехал на пароходе от Нижнего Новгорода до Перми за 4-5 дне он произвел расчет нового днища, изготовил чертежи и выдал проект к исполнению». Такими же рекордными темпами проект был осуществлен. Новое днище бака оказалось надежным. Так были развеяны остатки предрассудков о прочности железобетона.

По завершении строительства башня была окрашена белой известью, благодаря чему за ней закрепилось имя “Белая башня”. Это имя осталось даже тогда, когда в годы Великой Отечественной войны 1941-45 башню покрыли защитным цветом, как военно-стратегический объект.

С момента открытия вплоть до начала войны водонапорная башня УЗТМ значилась во всех строительно-технических справочниках как образец промышленного зодчества. Таким образом, башня стала прототипом для ряда объектов аналогичного назначения.

В 1960-е годы башня перестала функционировать как инженерное сооружение. Тогда же впервые встал вопрос о ее дальнейшем использовании. М. Рейшер при сотрудничестве группы художников, разработал проект приспособления башни под молодежное кафе с залом на 50 мест, расположенном на высоте 24 м. На верхних уровнях предлагалось размещение киоска “Мороженое, воды” и обзорная площадка. Проект был одобрен дирекцией Уралмаша, но не получил поддержки главного архитектора.

В 1970-е годы в судьбе башни происходит драматический перелом. Здание ДК УЗТМ, построенное в комплексе со стадионом, полностью загородило вид на башню от площади, взяв на себя роль завершения бульвара. Уникальный объект конструктивизма, носящий уже тогда статус памятника, был выключен из жизни города, и обречен на жалкое существование посреди пустыря, на задворках впередистоящего здания. В настоящее время ведутся обширные дискуссии о дальнейшей судьбе Белой Башни. [9]

Танковая дорога

Спустившись немного вниз по улице Бакинских комиссаров и повернув на Кировоградскую, мы выходим на аллею, ведущую к Танковой дороге – бывший полигон Уралмашзавода для обкатки изготовленных танков и самоходок. Сходящие с заводского конвейера в годы Великой Отечественной войны танки требовали обкатки для притирки деталей. Грунтовые дороги быстро разбивались под тяжестью тридцатитонныой машины. Поэтому, постановлением Государственного Комитета Обороны от 4 июля 1943 г. Было принято решение о строительстве танковой дороги на Уралмаше.

Место для нее было выбрано в близи завода за Белой башней в лесу, чтобы зимой не задувало дорогу снежными сугробами. Танковая дорога прокладывалась следующим образом: вырубались сосны и березы, корчевались пни, рылась глубокая траншея (местами до 2 метров), затем насыпался щебень выше уровня прилегающей почвы. На него укладывались плоские камни. Не брусчатка, а именно каменные блоки, способные выдержать многократные удары стальных траков танковых гусениц от движения десятков машин, проходящих по ней в сутки. По краям дороги рылись глубокие кюветы для отвода с дороги талой воды и дождевых вод летом и осенью. Танковая дорога – это была народная стройка. Сюда приходили работать бригадами и отделами после основной работы в цехах. Техники, автомашин и тракторов было мало, поэтому многие работы приходилось выполнять вручную. Особенно тяжелой частью работы на полотне была укладка камней. Камни неправильной формы, необтесанные надо было подбирать и подгонять плотно друг к другу, чтобы они не выскакивали из своих гнезд при прохождении машин. Камни буквально вбивались в грунт тяжелой деревянной трамбовкой.

В народе втихомолку называли танковую дорогу дорогой крови и слез. Сюда присылали провинившихся на заводе за брак, за споры с начальством, за разные мелкие провинности.

Длина дороги была 6800м. ширина на прямой части 25м, а в петлях разворота танка 10м. на прямом участке дороги танки шли навстречу друг другу и должны были разминуться без столкновения. В петлях разворота танки шли только в одном направлении.

Танковая дорога была построена всего за 4 месяца. 21 ноября 1943 по ней прошли первые танки. Танковая дорога имеет форму восьмерки с удлиненной средней частью. Северная петля расположена сейчас на уровне улицы Победы, а южная напротив магазинов спорттоваров «Динамо» на улице Бакинских комиссаров. К этой петле подходила дорога для танков, сходящих с заводского сборочного конвейера. Она была выложена не камнями, а броневыми плитами. Весной плиты оттаивали и просыхали раньше всех дорог в рабочем поселке, и дети из прилегающих бараков, чертили на плитах классики, и играли, пока не проходил с завода очередной танк.

Сейчас танковая дорога поросла травой, местами застроена гаражами и домами. Камни видны лишь местами, где танковую дорогу пересекают оживленные пешеходные тропы. Кроны берез – ровесниц дороги, выросших в кюветах с 1943 г. Почти сомкнулась над дорогой в петлях разворота. Лес лечит свои военные раны. Дорога войны стала тропой здоровья уралмашевцев. Сегодня здесь зимой пролегают лыжные трассы, а летом бегают кроссы спортсмены, идут группы здоровья, гуляют пенсионеры и школьники. Танковая дорога защитила их жизнь, проводив на фронт тысячи танков, изготовленные руками уралмашевских рабочих. Сейчас она дарит людям здоровья, чистый воздух, ласковую траву, мирный покой.

Танковая дорога Уралмашзавода – это один из многих памятников Великой Отечественной войны на Урале, которым может и должно гордиться молодое поколение.

«Уралмашевская ветка»

(Железнодорожная линия Екатеринбург – Красное)

Поднимаясь вверх по парку к озеру Шувакиш, на пути встречается полотно железной дороги, идущей на станцию Красное. Садоводы и прогуливающиеся по лесу люди спокойно переходят через него, не обращая особого внимания. И не зная того, что эти уходящие в даль рельсы являются одной из особенностей нашего города, стоящих в ряду самых уникальных и самых малоизвестных. Екатеринбург - это единственный в России крупный город, в котором до сих пор сохранилось пассажирское сообщение на ведомственной железнодорожной линии.

Строительство Уральского завода тяжёлого машиностроения развернулось на северной окраине Свердловска в 1928 году. Одновременно возводился жилой район, предназначенный для рабочих завода – так называемый жилкомбинат, воплощавший в себе концепцию «идеального социалистического города».

Разумеется, гигантский завод не смог бы существовать без мощной разветвлённой сети железнодорожных подъездных путей. Отсчёт истории заводского предприятия железнодорожного транспорта начинается с первых дней строительства завода.

Дата открытия железной дороги до посёлка Красное и начала пассажирского движения по ней не известна. По всей вероятности, это произошло не намного позднее пуска завода-гиганта. В окрестностях посёлка Красное был создан полигон, на котором испытывалась производимая на «Уралмаше» боевая техника. В посёлках, расположенных на этой ветке, появились небольшие предприятия-смежники

Согласно карте Свердловска 1940-х годов, линия на Красное в черте города пролегала по иному направлению – отходила от «Уралмаша» в районе восточных проходных, пролегала параллельно нынешнему проспекту Космонавтов (по его левой стороне), и выходила к существующей поныне станции Калиновка.

Первые три остановочных пункта на маршруте движения пассажирских поездов (Север, УЗТМ и Новый) находятся на территории завода. Попасть на них можно только при наличии пропуска. Остановочный пункт Север расположен недалеко от главной проходной

Связь с железнодорожной сетью МПС («РЖД») осуществляется через станции Гипсовая и Звезда (они расположены на участке Шарташ – Шувакиш, не имеющем пассажирского сообщения).

Для пассажирских перевозок на «Уралмашевской ветке» используются прицепные вагоны дизель-поездов ДР1. Их ведёт маневровый тепловоз ТЭМ2. Достоверно известно, что раньше здесь работал нормальный, «самоходный» дизель-поезд. Но сложности с ремонтом его моторных вагонов заставили перейти на локомотивную тягу.

Станции и остановочные пункты линии ПЖТ АО "УРАЛМАШ":

Красное - Глубокий Лог - Краногвардейск - Дачная - Зелёный Бор - Юбилейная - Балтым - Посёлок Пышма - Садовая - Комсомольская - Новый - УЗТМ - Север

Состав поездов: маневровый тепловоз и 7 вагонов от дизельпоезда.

Выйдя за пределы заводской территории, «пассажирский» ход пересекает по путепроводу оживлённую городскую магистраль – улицу Бебеля. Путепровод общий с линией МПС («РЖД»). Вопреки здравому смыслу, пассажирского остановочного пункта здесь нет, хотя по улице Бебеля проходит много маршрутов городского транспорта.

Станция Комсомольская является главным городским «вокзалом» этой ветки. Здесь садятся в поезд пассажиры, не имеющие пропуска для входа на территорию «Уралмаша». Однако городской транспорт сюда не подходит. Чтобы попасть на станцию от ближайшей трамвайной остановки «улица Лукиных», требуется пройти довольно значительное расстояние по району малоэтажной застройки и по лесопарку.

Садовая – действующая станция, со всех сторон окружённая лесом. Имеется пять путей, бетонное главное здание (типовое для «Уралмашевской ветки»), короткая пассажирская платформа. Все стрелки – автоматические. В северной горловине начинается действующий путь в сторону города Верхняя Пышма. На протяжении более чем километра он пролегает параллельно основной линии.

Остановочный пункт «Посёлок Пышма» расположен у путепровода над проспектом Космонавтов, к северу от жилых массивов Екатеринбурга. Здесь возможна пересадка на городской транспорт, но он представлен только редкими автобусами.

На 13-м километре имеется путевой пост. Здесь отходит «боковая» ветка, когда-то являвшаяся частью главного хода. Пройдя по этой ветке примерно два километра, можно видеть грузовую станцию Калиновка, расположенную вблизи метродепо. Станция обслуживает несколько промышленных предприятий, среди которых есть и «смежники» УЗТМ.

Далее имеются ещё три действующие станции – Балтым, Красногвардейск и Красное. Объём грузовой работы на них незначителен.

Пассажирское движение на ветке с 2003 года было существенно сокращено: из четырёх пар поездов остались лишь две, в зимнее время по выходным дням движения вообще не стало, несмотря на протесты жителей нескольких посёлков. [3,с.38-49]

Шувакиш

Пройдя через железнодорожную линию Екатеринбург – Красное сразу видны берега озера Шувакиш. Это, с виду заросшее болото, когда – то было большим озером, которое поило завод УЗТМ и соцгородок.

Выбор места строительства нового предприятия определялся источниками воды: для промышленных целей и для питья. Считалось, что для питья Исетская вода непригодна. Как раз неподалеку от стройплощадки плескалось полноводное озеро Шувакиш, на него и был основной расчет.

Но сначала вырыли колодец. Первый колодец находился в том месте, где сейчас пересекаются улицы Стахановская и Победы. Тогда здесь протекал ручей Калиновка, место было топкое: кочкарник да низкорослые кусты. Пройти можно было только в болотных сапогах. Над колодцем срубили пятистенник, в одной половине поставили горизонтальный центробежный насос и электромотор, в другой устроили каптерку для мотористов. Вода подавалась по временному трубопроводу. Вскоре вырыли второй колодец, а затем и третий, и четвертый...

Но пора уже было подступаться к озеру. Весной 1930 г. гортрест начал бурить ударную скважину на берегу Шувакиша. Первую скважину не добурили — обломалось долото, и его не смогли достать. Опыта бурения скважин большого диаметра не было, поэтому обратились к немцам. Заключили с ними договор на бурение пяти скважин диаметром 500 мм и глубиной 80 –100 метров. Вторую скважину назвали № 1а.

Профессор гидрогеолог Модест Онисимович Клер, пронаблюдав за откачкой воды из этой скважины, сделал важное заключение: намеченный для бурения район перспективный и может дать до 5000 кубов воды в сутки.

В марте 1930 г. разворачиваются работы по строительству постоянных сооружений и сетей водопровода, чтобы обеспечить подачу воды к центральному поселку и на заводскую площадку, проложить уличные сети и вводы в строящиеся дома, заложить сети к цехам. Параллельно закладываются коллекторы канализации.

Уже 15 сентября была подана вода из скважины в поселок. Люди получили воду прекрасного качества и без всякой обработки хлором.

А в начале следующего года была построена канализационная перекачечная станция, 1 апреля ее опробовали, была пущена поселковая канализация.

Не все скважины, пробуренные немцами, были удачными. Первая, четвертая и пятая оказались маловодными. Зато вторая и третья достаточно водообильными.

В 1931 г. строились головные сооружения хозяйственно-питьевого водопровода. Строились резервуары, укладывались водонапорные трубы, прокладывались линии электропередачи. Работы проводились конторой спецработ, начальником которой был А.Г. Павлов, заместителем и техническим руководителем М.П. Балакшин.

Постановление ВОМТ об увеличении мощности завода заставило пересмотреть всю систему водоснабжения. Соцгороду пяти скважин было явно недостаточно, решили пробурить еще четыре, уже без помощи немцев, своими силами. Спешно готовятся рабочие чертежи для промводопровода и водозаборных сооружений из Верх-Исетского пруда. И уже в январе 1931 г. прямо на льду пруда начинаются работы.

Завод-великан требовал воды все больше и больше. Проведя промышленный водопровод, построили плотину на Чусовой, в районе горы Волчиха, и сбросовый канал в реку Решетка, надеясь пополнить запасы воды в Верх-Исетском пруду. Помимо Уралмаша в Свердловске и его окрестностях поднимается еще несколько десятков заводов, и каждый тоже нуждался в воде. Думали только о том, как предоставить заводам достаточно воды, но не о том, что может стать с реками и озерами. Вода рассматривалась как сырьевой ресурс, полезное ископаемое. Довольно скоро наши красивейшие, недавно еще судоходные, несущие чистые воды реки Исеть и Чусовая деградировали.

Многие думают, завод-великан приник к озеру — и оно стало быстро мелеть. Надобно уточнить: не завод, а соцгород, люди. Из скважин шла питьевая вода. Особенно заметно Шувакиш сдал в тридцать девятом. Приходилось слышать, что вода ушла через исток. Действительно, был исток. Из озера вытекали не только река Пышма, но и ручей Калиновка, но в 1937 на ее истоке была построена плотина, что озеру не помогло. Оно неотвратимо сокращалось, сжималось, чистые водные пространства обращались в болото. Рассказывают, что еще в дождливую осень сорок третьего северная сторона взблеснула водой, но это уже было последний раз. И последний раз зашел с северного берега, выкупался в Шувакише профессор-гидробиолог Модест Онисимович Клер, делавший еще не так давно впечатляющие прогнозы относительно водоносности скважин.

И вскоре озеро совсем высохло, там, где была вода, — стога сена. Затем, в 60-е, вода снова стала прибывать.

Сегодня от прежнего озера остался лишь окаемок, примерно пятая часть. Сжимается, подергивается ряской, порастает камышами, умирает. Еще лет десять назад от коллективных садов рыбаки пробивались на “резинках” через камыши к большой воде. Теперь это невозможно. А насосы на скважинах давно не работают. Только строение 1а разрушено, остальные законсервированы, похоже, ждут своего часа. И, как ни странно, одна из скважин дождалась: несколько лет назад ее реанимировали, покачала воду какое-то время и опять заглохла. [4,с.11-15]

На сегодняшний день уровень вода в озере Шувакиш немного приподнялся. У тех, кто живет рядом с Шувакишем, наведывается на его берега, есть надежда спасти озеро, хотя бы этот небольшой его осколочек. Почистить, привести в порядок берега... жалко... Шувакиш-то был красивее Балтыма и Шарташа. К настоящему времени существует группа «Шувакиш – озеро частоты», которая занимается уборкой и специальной вырубкой.