Понятие лизинга является достаточно многозначным, отношения, складывающиеся вокруг лизинга сложными, а споры ученых о правовой природе лизинга, его месте в системе гражданско-правовых обязательств – острыми и актуальными.

Определение природы лизинговых правоотношений, необходимое для адекватного нормативно-правового регулирования сложившихся на практике отношений между субъектами финансовой аренды, непосредственно связано с уяснением юридической природы договора лизинга. «Точное определение юридической природы лизинга важно не только для теории, но и для облегчения интеграции этого нового способа финансирования англо – американского происхождения в систему обязательств и вещных прав континентальной Европы. Оно также имеет большую практическую значимость применительно к взаимным правам и обязанностям сторон и, особенно, к положению сторон по отношению к третьим лицам, поскольку, если автономия воли – правило в договорной сфере, квалификация операции (qualification del'operation) – необходимое условие для того, чтобы заполнять возможные пробелы соглашения, чтобы толковать волю сторон в случае сомнения, чтобы разрешать коллизии законов, для применения правил о публичном порядке (в особенности направленных на защиту самой слабой стороны)»[2]. Потому важность представляют анализ лизинга как экономического и правового явления, знание особенностей существующей терминологической базы по лизингу.

Федеральный закон «О лизинге»[3] 1998 г. (ст. 2) определял лизинг и как инвестиционную деятельность, и как сложную лизинговую сделку, состоящую из разных договоров, и как разновидность договора аренды. Такое многообразие понятий, а также существенная неточность формулировок вызывали проблемы и в теории, и на практике. Новая редакция Закона (ст. 2) определяет лизинг как совокупность экономических и правовых отношений, возникающих в связи с реализацией договора лизинга, финансовой аренды. К таковым могут быть отнесены не только правоотношения сторон по договору лизинга, но также отношения по приобретению лизингового имущества по договору купли-продажи, кредитные отношения, залоговые и другие, как это указано в п. 2 ст. 15 Закона. Таким образом, договор лизинга и правоотношения, возникающие при его реализации, именуются лизингом, что сохраняет многозначность обсуждаемого понятия, хотя в гораздо более узких пределах. В соответствии с указанным Законом (ст. 2) по данному договору лизингодатель обязуется приобрести в собственность указанное лизингополучателем имущество у определенного им продавца и предоставить лизингополучателю это имущество за плату во временное владение и пользование.

Отказ от определения лизинга как инвестиционной деятельности также играет важную роль в части ограничения многозначности понятия финансовой аренды. Теперь инвестиционной деятельностью признается не сам лизинг, а лизинговая деятельность. Такой подход объясняется тем, что инвестиционную деятельность как вложение средств в те или иные имущественные ценности осуществляет только одна сторона договора лизинга – лизингодатель. «Лизинговая деятельность является инвестиционной деятельностью, т.е. вложением как денежных средств для приобретения определенного имущества, так и вложением данного имущества в предпринимательскую деятельность лизингополучателя с целью получения прибыли»[4]. Сущность лизинга, его правовая природа, значение и место в системе гражданско-правовых отношений раскрывается через объяснения системных взаимоотношений его участников. Суть лизинга в реальной жизни выражается в тех экономических отношениях, которые возникают между поставщиком имущества, лизингодателем и лизингополучателем. «Определить правовую природу финансовой аренды – значит, раскрыть с точки зрения институтов действующего права сущность отношений, которые складываются между всеми ее участниками, найти место лизинга в системе известных гражданскому праву институтов»[5].

«Успех лизингового бизнеса в любой отрасли во многом зависит от правильного понимания его внутреннего содержания и специфических особенностей, их адекватного отражения в методических рекомендациях и практических решениях. Еще Р. Декарт подчеркивал, что точное определение значения слов может избавить человечество от половины его заблуждений. Современные же предприниматели утверждают, что 35–40% времени они тратят на то, чтобы объяснить клиентам, что такое лизинг и как с его помощью добиваться успеха»[6].

Для российского права лизинг является новым гражданско-правовым институтом, основные черты которого заимствованы из зарубежного права и практики. Слово LEASING появилось задолго до рубежа 1980–1990 гг., когда в России состоялась первая негосударственная лизинговая практика. С тех пор экономисты и правоведы высказывали разнообразные точки зрения на понимание лизинга. Термин «лизинг» произошел от английского глагола «to lease», что означает «нанимать», «брать в аренду». В английском юридическом языке словом «leasing» обозначается и традиционная сдача имущества в аренду, и собственно лизинг как разновидность аренды[7]. Мировая практика, пытаясь устранить такую двойственность терминологии в праве, использует значение слова «лизинг» для обозначения определенного вида договора имущественного найма[8]. Некоторые страны присваивают отношениям лизинга оригинальное название, отличное от заимствованного английского или уже имеющегося определения аренды.

В российской науке выделяются различные подходы к пониманию лизинга. Одни ученые, рассматривая лизинг как экономическую категорию, акцентируют внимание на отношениях собственности, другие характеризуют лизинг как особый вид предпринимательской деятельности, третьи ограничиваются трактовкой лизинга как привлекательной формы финансирования, четвертые отождествляют его с долгосрочной арендой. Так, В.Д. Газман считает, что «лизинг, как экономико-правовая категория, представляет собой особый вид предпринимательской деятельности, направленной на инвестирование временно свободных или привлеченных финансовых средств, когда по договору финансовой аренды (лизинга) арендодатель (лизингодатель) обязуется приобрести в собственность обусловленное договором имущество у определенного продавца и предоставить это имущество арендатору (лизингополучателю) за плату во временное пользование для предпринимательских целей»[9]. В.А. Горемыкин полагает, что «лизинг-это способ реализации отношений собственности, выражающий определенное состояние производительных сил и производственных отношений, с которыми он находится в тесной взаимосвязи… Это система предпринимательской деятельности, включаю щей в себя три вида организационно-экономических отношений: арендные, инвестиционные и торговые, содержание каждого из которых в отдельности полностью не исчерпывает сущности специфических имущественно-финансовых лизинговых операций»[10] М.И. Лещенко рассматривает лизинг с трех позиций: во-первых, как форму вложения средств на возвратной основе, во-вторых, как своего рода товарный кредит и, наконец, как комплекс возникающих имущественных отношений, связанных с передачей имущества в пользование после его приобретения у производителя (продавца). Более того, в число участников лизинга им включены лизингодатель, лизингополучатель и производитель (продавец) имущества[11]. Как отмечает В.М. Джуха, «в более широком смысле лизинг является организационной формой предпринимательской деятельности, выражающей особые отношения собственности, особую систему хозяйствования, на них основанную»[12]. Как видим, данные определения во многом исходят из функций финансовой аренды[13].

Представленные мнения о понятии, сущности лизинга построены, в основном, на базисе экономических отношений участников лизингового рынка. Конечно, нельзя не согласиться, что при лизинге осуществляется инвестирование, причем не только «денежных средств» и не только за счет альтернативного финансирования лизинговых проектов, а за счет как собственных, так и привлеченных средств (согласно ст. ст. 2,4 Закона «О финансовой аренде (лизинге)»). По смыслу законодательства лизинговая деятельность относится и к предпринимательской (например, цели использования предмета лизинга исключают личные, семейные, домашние). В лизинге также присутствуют и отношения по реализации предмета собственности. Но в то же время, указанные концепции не содержат комплексного подхода к определению такой сложной категории как финансовая аренда (лизинг), который бы учитывал не только позиции его экономических функций, но и природу правовых отношений его субъектов.

Правильное понимание юридической природы лизинга, договора лизинга во многом способно предотвратить ошибки в экономической деятельности в данной сфере. Но среди правоведов также существуют разногласия при понимании изучаемого гражданско-правового института. В.В. Витрянский отмечает: «Правовая природа лизинга, его место в системе гражданско-правовых обязательств остаются в числе самых дискуссионных вопросов в юридической литературе, посвященной исследованию лизинговых правоотношений. Согласно взглядам одних авторов договор лизинга представляет собой отдельный вид договора аренды, обладающий определенными квалифицирующими признаками, позволяющими как отличать его от иных видов договора аренды, так и выделять в отдельный вид договора аренды[14]. Другие авторы полагают, что в отличие от договора аренды договор лизинга представляет собой не двустороннюю, а трех- или многостороннюю сделку. Можно встретить и точку зрения, в: соответствии с которой договор лизинга представляет собой самостоятельный тип договорных обязательств, отличный от иных типов гражданско-правовых договоров, в том числе и от договора аренды»[15].

Одни, учитывая сложность и оригинальность лизинговых отношений, относят лизинг к отдельному гражданско-правовому институту (Е. Чекмарева[16], Е. Кабатова[17], другие анализируют лизинг с помощью традиционных институтов гражданского права: договоров аренды, купли-продажи, займа, поручения и пр. (А. Иванов[18] и др.). Причем, верно отмечает Е. Кабатова, что теоретиками берется за основу один из аспектов лизинга: «…либо необычные взаимоотношения изготовителя и пользователя, либо объем прав и обязанностей пользователя, практически приближающийся к объему прав и обязанностей собственника и др. Желание определить юридическую природу лизинга с помощью уже известных институтов приводит к тому, что какая-то часть отношений его участников остается за пределами этого института, будь то аренда, продажа в рассрочку, заем или поручение»[19].

Наиболее распространенным в энциклопедиях, словарях, учебной, справочной литературе определением лизинга является его определение как разновидности арендных отношений. К примеру, В.В. Витрянский свою позицию по данному вопросу освещает так: «Существо обязательства, вытекающего из договора лизинга, состоит в передаче лизингодателем лизингового имущества во временное и возмездное владение и пользование лизингополучателя и аналогично существу обязательства, порождаемого договором аренды, с той лишь разницей, что в отличие от арендодателя, являющегося собственником передаваемого в аренду имущества лизингодатель должен еще приобрести такое имущество у продавца в собственность в соответствии с указаниями лизингополучателя, а затем передать его в аренду последнему». В.В. Витрянский указывает лишь на один отличительный признак договора лизинга от аренды. В остальном же он выделяет характерные особенности лизинга как отдельного вида договора аренды. «Во-первых, в качестве обязанного лица по договору лизинга, наряду с арендодателем и арендатором выступает также продавец имущества, являющийся его собственником, не участвующий в договоре лизинга в качестве его стороны. Во-вторых, арендодатель в отличие от общих положений об аренде, не является собственником или титульным владельцем имущества, которое подлежит передаче в аренду. Более того, на арендодателя возлагается обязанность приобрести в собственность это имущество, принадлежащее другому лицу (продавцу). Данная обязанность арендодателя охватывается содержанием обязательства, возникающего из договора лизинга. Приобретая имущество для арендатора, арендодатель должен уведомить продавца о том, что это имущество предназначено для передачи его в аренду»[20]. Е. Кабатова, представитель концепции sui generis (договор особого рода), видит разницу и в субъектном составе, в содержании договоров, наличии в договоре лизинга элементов договора купли-продажи и пр[21]. Тот факт, что в аренду сдается не то имущество, которое ранее использовал лизингодатель, а новое, специально приобретенное арендодателем исключительно с целью передачи его в лизинг, Е.А. Павлодский даже называет основной особенностью договора финансовой аренды. Третьей спецификой лизинга является, как указывает В.В. Витрянский, активная роль арендатора, обычно не свойственная арендным отношениям. Арендатор определяет продавца и указывает имущество, которое должно быть приобретено для последующей сдачи в аренду, и т.п. Отсюда вытекает правило, в соответствии с которым арендодатель освобождается от ответственности за выбор предмета аренды и продавца[22].

Вопрос о правовой природе лизинга еще больше усложняется при наличии в договоре лизинга опциона на покупку, что делает похожим данный договор на договор купли-продажи в рассрочку. Е. Кабатова в своей работе о лизинге приводит мнения сторонников концепции отнесения лизинга к договорам купли-продажи в рассрочку особого типа[23]. Опровергая ошибочность данной теории, достаточно лишь то, что при договоре купли-продажи в рассрочку (ст. ст. 488–489 ГК РФ) право собственности на товар переходит от продавца к покупателю либо в момент заключения договора, либо в момент передачи вещи. При договоре лизинга право собственности на оборудование сохраняется за лизингодателем, передавшим оборудование в лизинг лизингополучателю на протяжении всего договора. Более того, наличие опциона не является общим определяющим признаком для любого договора лизинга, его квалифицирующим признаком. Отличия от договора купли-продажи в рассрочку проводятся также по предмету, срокам, целям, по объему прав и обязанностей сторон. По первому договору можно приобрести любое имущество и для любой цели (личной, семейной, бытовой, предпринимательской), данный договор заключается на значительно меньший срок, чем договор лизинга.

Договор лизинга имеет много сходств и с кредитным договором, договорами товарного и коммерческого кредита (ст. ст. 819–823ГК РФ). В экономическом смысле лизинг представляет собой инвестирование средств в основной капитал на возвратной основе, но не в денежной, а в форме передаваемого в пользование имущества. Собственник имущества, по сути, оказывает пользователю финансовую услугу, приобретая имущество в собственность и передавая его на определенное время пользователю, возмещая затраты за счет периодических платежей лизингополучателя. Таким образом, сделка осуществляется на условиях срочности, платности и возвратности, как это имеет место при кредитовании. Но здесь следует еще раз указать, что мы имеем ввиду наличие определенного рода кредитных отношений между лизингодателем и лизингополучателем, выводя за рамки финансовую организацию, связанную договором кредита с лизингодателем. На наш взгляд, является ошибочным включение Т.А. Красевой лизинговой схемы финансирования в кредитную структуру лизингового проекта, подразумевающей непрямое кредитование, например, банком лизингополучателя через посредника – лизингодателя[24] поскольку правовые кредитные отношения существуют только между лизингодателем и финансовой организацией, а лизингополучатель («реальный заемщик») получает данный «кредит» через лизингодателя по договору лизинга в форме индивидуально – определенной и не потребляемой вещи, предназначенной для предпринимательских целей. Также плата за «кредит» осуществляется лизингополучателем лизингодателю в рамках лизингового соглашения в форме лизинговых платежей, а договор лизинга вовсе не является кредитным договором. Передавая деньги или вещи по кредитному договору или по договору товарного кредита, банк или иная кредитная организация, вместе с тем, передает и право собственности на них. По договору лизинга собственником переданного в лизинг оборудования продолжает оставаться лизингодатель. При заключении кредитной сделки контроль за целевым расходованием средств затруднен, при лизинговой сделке он гарантирован, так как в аренду отдается конкретное имущество. Кроме того, в первом случае необходима стопроцентная гарантия возврата кредита и процентов за его использование, а во втором – гарантии обеспечиваются объектом лизинга или снижаются на его стоимость. Плата за кредит осуществляется за счет доходов, полученных предприятием, с учетом которых начисляются налоги. Лизинговые платежи относятся на себестоимость продукции и снижают налогооблагаемую базу. От долгосрочного кредита лизинг отличается повышенной сложностью организации, которая заключается в большем количестве участников операции. Исходя из вышесказанного, понятна и несостоятельность концепции Д. Лелецкого, заключающаяся в понимании лизинга по форме – арендой, а по содержанию – куплей – продажей и кредитом[25]. Ко всему прочему, форма договора может быть либо устной, либо письменной (ст. 158 ГК РФ), но никак не в форме другого договора.

Некоторые ученые, практики считают лизинг сходным с договором поручения. Так, Г. Отнюкова отмечает, что «принимая оборудование, доставленное транзитом (минуя, естественно, кредитное учреждение плательщика) получатель действует в качестве представителя (агента) лизинговой компании – покупателя по договору купли – продажи (поставки)»[26] Кабатова Е.В. в своей работе приводит данную точку зрения, получившую распространение во Франции и ФРГ, указывая на поручение будущего лизингополучателя лизинговой компании закупить для него имущество, а также поручение лизингодателя лизингополучателю получить оборудование и уполномочие предъявлять все претензии по качеству оборудования изготовителю[27].

Как показывает данный сравнительно – правовой анализ договора лизинга, стремление определить природу лизинга с помощью уже известных правовых институтов (будь то продажа в рассрочку, аренда, заем или поручение) оставляет часть отношений участников за пределами рассмотрения соответствующей теоретической концепции. Конечно, лизинг сочетает в себе элементы, имеющие сходство с другими гражданско-правовыми институтами, но это лишь сходства, а не тождества, хотя выявление и анализ таких сходств позволяет глубже проникнуть в юридическую суть явления. Элементы других договоров переплетаются между собой и образуют единый юридический состав, порождающий единое правоотношение. Верно, отмечает И.А. Решетник: «…сочетание в договоре лизинга элементов известных законодательству договорных конструкций сформировало особые качества и признаки, которые характеризуют специфическую правовую сущность этого договора»[28]. Рассмотрение отдельных составляющих лизинга (покупка оборудования, передача его в пользование) самостоятельно дает неверное представление о сущности лизинга, в котором все эти элементы имеют одну единую природу, одну суть.

Можно согласиться с позицией Е.В. Кабатовой и ряда ученых в части признания договора лизинга договором sui generis (особого вида), но не представления его как комплекса, в качестве элементов которого входят отношения купли – продажи, по временному пользованию оборудованием, в некоторых случаях – еще займа, гарантии и др.[29] Рассматривая договор финансовой аренды, Н.Р. Кравчук также признал лизингом «весь комплекс имущественных отношений между тремя лицами…»[30]. Считаем, нельзя свести лизинг ни к отдельным договорным отношениям, ни к конгломерату некоторых гражданско-правовых договоров. Лизинг является самостоятельным гражданско-правовым институтом, требующим специального регулирования в гражданском законодательстве в отдельной главе. Как следствие, в целях упорядочения терминологии необходимо исключить термин «финансовая аренда» из гражданского законодательства, а использовать только «лизинг»[31]. И.А. Решетник указывает, что соединение в одном правоотношении элементов различных договоров порождает качественно иное материальное отношение, эффективное регулирование которого возможно лишь посредством специального договорного института[32]. Институт аренды не обеспечивает достижения данной цели А.А. Колесников, исследуя договор лизинга, пишет: «Речь идет об особом институте, требующем комплексного изучения и самостоятельного регулирования»[33].

В силу особого рода отношений при лизинге лизингополучатель имеет право самостоятельного требования к стороне – продавцу по договору купли – продажи объекта финансовой аренды, в заключение которого не участвовал, что вызвало представления ученых о договоре купли – продажи как договоре в пользу третьего лица. Например, А.А. Иванов отмечает: «…договор купли – продажи предстает перед нами как договор в пользу третьего лица – арендатора (ст. 430 ГК РФ)»[34], аналогичную позицию занимает и Е. Ищенко[35]. В соответствии с п. 1 ст. 430 ГК договором в пользу третьего лица признается договор, в котором стороны установили, что должник должен произвести исполнение не кредитору, а указанному или не указанному в договоре третьему лицу, имеющему право требовать от должника исполнения обязательства в свою пользу. Обосновывая ошибочность данной позиции, укажем, что в договорах в пользу третьего лица последнее имеет только права и не несет никаких обязанностей, в то время как лизингополучатель обязан принять надлежащее исполнение от поставщика имущества на правах покупателя по договору поставки. Более того, в п. 4 ст. 430 ГК РФ предусмотрено, что в случае, когда третье лицо отказалось от права, предоставленного ему по договору, кредитор может воспользоваться этим правом. Однако, в соответствии с п. 1 ст. 670 ГК РФ арендатор не может расторгнуть договор купли – продажи с продавцом без согласия арендодателя[36].

Действующее же законодательство (ГК РФ и ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»), полагаем, неверно отражает существующее явление, определяя его как вид договора аренды. Лизинг не может быть признан арендой или куплей-продажей и не может регламентироваться нормативными актами, посвященными арендным отношениям и отношениям купли-продажи, которые являются лишь отдельными элементами одного и того же явления. Договор представляет собой не разрозненные волевые действия двух или более лиц, а «единое волеизъявление, выражающее их общую волю»[37]. Законодательство всегда должно отражать существующие реальные отношения, представляя собой форму их опосредования. А практика показывает тесное переплетение отношений трех участников лизинговой операции, их взаимообусловленность и взаимозависимость, общее стремление получить ту или иную выгоду из участия в лизинговой операции.

Приверженцами теории многосторонности договора лизинга (Е.В. Кабатова[38], И.Р. Кравчук[39] Т. Коннова[40], Е. Чекмарева[41]) указывается на многосторонность либо, исходя из комплексности взаимоотношений, включающей в себя договоры аренды и купли-продажи, либо из наличия третьей фигуры – продавца, при этом, выделяя в единой лизинговой операции отдельные договоры (аренды и купли-продажи), что вызвало критику сторонников двусторонней природы договора лизинга (например, В.В. Витрянского[42]), или признается договор лизинга двусторонней сделкой, а сам лизинг – трехсторонней, что, на наш взгляд, неверно отражает суть явления.

Говоря о сущности договора лизинга, считаем необходимым внести в его понятие в ст. 2 Закона право лизингополучателя на приобретение в собственность предмета лизинга. Федеральный закон «О финансовой аренде (лизинге)» формально не распространяется на оперативный лизинг, являющийся, по сути, простой арендой, а определяющей чертой финансового лизинга является опцион, поэтому, считаем целесообразным, привести в соответствие нормы Закона хотя бы его названию. Выполняя, в основном, финансовую функцию в лизинговой операции, лизингодатель не заинтересован в получении имущества обратно, которое в дальнейшем уже не может выступать в качестве предмета лизинга. Более того, изъятие имущества сопряжено с определенными трудностями, а иногда просто невозможно. Как отмечает Ю.А. Серкова, «…лизингополучатель, по сравнению с арендаторами в иных видах договора, имеет больше оснований для перехода к нему права собственности на имущество по окончании договора лизинга»[43].

Существует мнение, согласно которому надлежит рассматривать понятия лизинга и лизинговой деятельности в качестве синонимов. Считаем, с этим трудно согласиться, поскольку первый термин охватывает отношения всех субъектов лизинга, а второй – только деятельность лизингодателя по приобретению имущества и передаче его в лизинг. В Законе (ст. 2) справедливо лизинговая деятельность определяется самостоятельно и понимается как вид инвестиционной деятельности, где в качестве инвестора выступает лизингодатель. В.М. Кукушкин также полагает, что «лизинг следует раздельно рассматривать с экономических и юридических позиций», констатируемое тем, что «с экономической точки зрения лизинг представляет собой систему имущественных отношений по передаче имущества во временное владение и пользование, состоящую из последовательного выполнения ряда хозяйственных операций; с юридической, – лизинг целесообразнее всего изучать через три его составляющие, такие как вид предпринимательской деятельности, как правоотношение и как договор»[44]. Считаем, и здесь можно возразить. Поскольку договор представляет собой не только основание возникновения правоотношения, его форму, но и само правоотношение, содержащее экономические, организационные составляющие, нецелесообразно рассматривать лизинг раздельно с экономических и юридических позиций. Напротив, в силу специфики лизинга как средства активизации инвестиционной деятельности, обновления основных фондов, решения производственных задач, проблем экономики в целом, его правовые аспекты необходимо рассматривать в тесной взаимосвязи с экономическими, с существующими реально на практике отношениями. Более того, «выявление и изучение закономерностей взаимодействия гражданско-правовых норм с регулируемыми общественными отношениями составляют одну из самых насущных задач цивилистической науки»[45].

Таким образом, лизинговым правоотношениям свойственны единство и самостоятельность, а договор лизинга – отдельный институт гражданского права. Подводя итог вышесказанному, можно было бы представить в законодательстве договор лизинга как договор, в соответствии с которым одна сторона (лизингодатель) обязуется приобрести в собственность указанное другой стороной (лизингополучателем) имущество у определенного ею продавца (третьей стороны) и предоставить лизингополучателю это имущество за плату во временное владение и пользование с правом последующего его приобретения в собственность.