Материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления пользователям Интернета и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
© 2018 - 2024
Мать умерла.
Отец ушел на фронт.
Соседка злая не дает проходу.
Я смутно помню утро похорон
И за окошком скудную природу...
Тетка забирает старших детей - Галину и Альберта - к себе, а младших - Николая и Бориса - ожидает Красковский дошкольный детдом. Молча, таясь от всех, предстояло шестилетнему Рубцову пережить эту, кажется, достойную пера Шекспира драму, когда не ты выбираешь свою несчастливую судьбу, а тебе ее выбирают. И оттого, что выбирают самые близкие, самые родные люди, - еще тягостней, еще больней... Тогда-то и наползают в душу поднимающиеся из-под земли сумерки:
Откуда только -
Как из-под земли! -
Взялись в жилье
И сумерки, и сырость...
Но вот однажды
Все переменилось,
За мной пришли,
Куда-то повезли.
20 октября 1943 года вместе с группой детей, вышедших из дошкольного возраста, его отправляют в Никольский детский дом под Тотьмой. Младший брат остался в Краскове. Рвалась последняя ниточка, связывающая Николая с семьей, с родными...
Я смутно помню позднюю реку,
Огни на ней, и скрип и плеск парома,
И крик «Скорей!», потом раскаты грома
И дождь... Потом детдом на берегу.
Как вспоминает Антонина Михайловна Жданова, воспитательница младшей группы, в которую попал Рубцов, жили тогда в детдоме очень трудно. В спальне иногда было холодно. Не хватало постельного белья. Спали на койках по двое. Дети со всем смирились. Ни на что не жаловались. При детдоме было свое подсобное хозяйство, работали все, в том числе и младшеклассники. Об этих днях сам Рубцов писал позднее так:
Вот говорят, что скуден был паек
Что были ночи с холодом, с тоскою, -
Я лучше помню ивы над рекою
И запоздалый в поле огонек.
До слез теперь любимые места!
И там, в глуши, под крышею детдома,
Для нас звучало как-то незнакомо,
Нас оскорбляло слово «сирота».
И все-таки многие верили, в том числе и Коля Рубцов, что после войны родители их вернутся и обязательно возьмут их из детдома, - этой верой только и жили, тянулись со дня на день…Николай Рубцов на исходе войны еще не знал, что отец давно уже демобилизовался и, вернувшись в Вологду, устроился работать в отдел снабжения Северной железной дороги - на очень хлебное по тем временам место... Про сына, отданного в детдом, Михаил Андриянович так и не вспомнил. Да и зачем вспоминать, если он снова женился, если уже пошли дети...
В 1946 году Николай Рубцов закончил с похвальной грамотой третий класс и начал писать стихи. Может быть, стихи и спасли его. Рубцову удалось пережить горечь разочарования в своих надеждах, но и в его стихи плеснуло мертвой смутной водой:
И так в тумане смутной воды
Стояло тихо кладбище глухое,
Таким все было смертным и святым,
Что до конца не будет мне покоя...
Время, проведённое Рубцовым в детдоме, было «тревожным». Не хватало школьных принадлежностей, одежды и других необходимых вещей. Коля запомнил единственный «огонёк» в этой жизни – воспитательницу Нину Ильиничну: не случайно слова «как сама ее добрая душа» почти без изменения вошли в стихотворение:
Спасибо, скромный русский огонек...
За то, что, с доброй верою дружа,
Среди тревог великих и разбоя
Горишь, горишь, как добрая душа,
Горишь во мгле, и нет тебе покоя...
Рубцов в то время был хрупким мальчиком «с черными бездонными глазами и очень располагающей к себе улыбкой». Он хорошо играл на гармошке, хорошо учился, выделялся какой-то особой непосредственностью и доверчивостью. «Учили в Никольской школе, конечно, плохо. Например, преподавателем русского языка и литературы, физкультуры и географии был один человек. Об особых знаниях тут говорить не приходилось. Зато были книги».
В детдоме все жили с повышенной активностью. Но Рубцов все-таки не потерялся, сумел стать заводилой и среди детдомовцев.
Июня 1950 года Николай Рубцов получил свидетельство об окончании семи классов и в тот же день уехал в Ригу поступать в мореходное училище. Но документы у Рубцова там не приняли - ему не исполнилось еще пятнадцати лет. Годы спустя Рубцов написал стихотворение «Фиалки»:
Я в фуфаечке грязной
Шел по насыпи мола,
Вдруг тоскливо и страстно
Стала звать радиола:
Купите фиалки!
Вот фиалки лесные!
Купите фиалки!
Они словно живые!
Как я рвался на море!
Бросил дом безрассудно
И в моряцкой конторе
Все просился на судно.
Умолял, караулил...
Но нетрезвые, с кренцем,
Моряки хохотнули
И назвали младенцем...
Для четырнадцатилетнего Рубцова рижская неудача была тяжела еще и потому, что всё эти годы ему внушали, в какой замечательной стране он родился. Но духа и воли Рубцову было не занимать, и он уехал учиться в техникум в Тотьму. В стихотворении «Подорожники» Николай Рубцов писал:
Дата: 2019-05-28, просмотров: 232.