Душе грешно без тела, как телу без сорочки. Душе необходима земная оболочка". Так писал в свое время замечательный русский поэт Арсений Тарковский. Как ни прискорбно сознавать, но подчас наша земная оболочка становится неуправляемой и начинает действовать даже во вред самой себе. Например, сколько нужно съесть человеку, чтобы утолить голод и обеспечить организм необходимым "строительным материалом"? Как правило, гораздо меньше того, что мы, увы, ежедневно поглощаем. Умом, конечно, все мы понимаем: лишние граммы сладостей превратятся в несколько граммов жировых отложений. Но как трудно бывает ограничить себя, когда на столе стоит любимое лакомство. Ведь складочка на талии будет ПОТОМ, а роскошный кусок торта - он тут, рядом, источает аромат ванили, шоколада и просится в рот прямо СЕЙЧАС. О это коварное извечное противоречие между сейчас и потом, сколько трагических результатов оно принесло, скольким людям сослужило дурную службу!..

Вряд ли актуально беспокоиться об избыточном весе вьетнамскому крестьянину, на столе которого чашка риса в день заменяет завтрак, обед и ужин вместе взятые. Но даже более состоятельный его сосед вряд ли станет "наворачивать" плавающие в масле блины, заедая их пельменями - не в традициях, знаете ли. Он скорее закажет себе в местном ресторанчике какое-нибудь блюдо из змеи или экзотического червяка, богатого белком, но не жиром. Иное дело жители Европы с их свиными сосисками, шпикачками, роскошными ростбифами, приправленными картофелем фри. Американца, в свою очередь, трудно представить без гамбургера в одной руке и стакана кока-колы в другой, а россияне с детства приучены "баловаться" жареными во фритюре пирожками, сдобными булочками, утолять голод наваристым борщом или салом.

В дореволюционной России у большинства населения, состоящего преимущественно из небогатого крестьянства, рацион был несколько иной: тюря с квасом, постные каши, квашеная капуста, краюха ржаного хлеба. Но едва человеку удавалось "выбиться в люди", он в первую очередь старался наверстать былое недоедание за счет тяжелой, жирной, сладкой и мучной пищи. Как ни парадоксально звучит, но рацион питания и образ жизни бедного человека во многом был более здоровым, чем существование его богатого соотечественника. Тем не менее, образцом для подражания на Руси служил не худощавый, подвижный, энергичный человек, а его дородный, пыхтящий от ожирения антипод, прокладывающий дорогу в толпе своим огромным животом. Недаром слово "худой" всегда служило синонимом словам "бедный", плохой, невзрачный.

Конечно, в формировании стереотипов данного восприятия свою роль сыграли многие факторы, в том числе климатические условия. Во Вьетнаме и, скажем, Архангельске или Новосибирске они просто не сравнимы. Людям северных стран приходится тратить значительно больше калорий на борьбу с холодом. Но в условиях современной жизни такое оправдание звучит мало убедительно. На морозе зимой жителю современного города, если он не строитель и не сотрудник ГИБДД, часами дежурящий на посту, приходится бывать не так уж много времени.

То же самое касается и физических нагрузок. У обитателя крупного мегаполиса они совершенно несопоставимы с нагрузками сельского жителя. Стереотип питания, тем не менее, не меняется. Он одинаков и для жителя села, и для горожанина. В рационе последнего порой даже больше мучного, жирного и сладкого. По-прежнему для большинства из нас стол, ломящийся от изобилия, является символом экономического преуспевания.

Мало того, что у горожанина больше возможностей приобрести любой деликатес, так еще и реклама вносит свою лепту, являясь настоящим демоном-искусителем. Очень живописно описал этот процесс знаменитый английский писатель Сирил Паркинсон, автор знаменитых законов Паркинсона. В книге "Законы миссис Паркинсон" он иронически-грустно анализирует содержание одного из модных глянцевых журналов, заполнивших в последнее время и прилавки россиян:

"Очарованные образчиком красивой жизни, мы переворачиваем страницу. Здесь нам преподносится еда в предельно реалистичном изображении. Виргинский окорок, обложенный ломтями ананаса, сверкает всеми цветами техноколора; бифштекс, окруженный грибами, испускает парок. Сливочный крем горой громоздится на шоколадном торте. Невольно поддаешься настроению, которое приходит в конце прекрасного обеда.

Все это производит на нас должное впечатление, и мы переворачиваем страницу. Вот тут-то нас и постигает удар: перед нами предстают модели великолепных дорогих туалетов. В изысканной обстановке мы видим толпу сверхэлегантных людей. Никто из тех, кто восседал на мягких подушках роскошных автомобилей, поглощал рекламируемые выше обеды, совершал рекламируемые журналом путешествия, не требующие ни малейших расходов энергии, ни за что на свете не втиснется в такие туалеты. Вся серия реклам - это просто стремление к невозможному!"